С. Небогатый Рассказы от С. Небогатого

Как Пашка Каневский головой ударился

- И где этот официант? - Мрачно переживал Павел. Воспитанность не позволяла ему выругаться, даже мысленно. Он опаздывал на свою первую сделку в новом для себя качестве начальника отдела спортивной обуви в огромной фирме Главобувь. - Никаких чаевых он у меня не получит, уже 10 минут жду чек! Дёрнуло меня зайти сюда кофе с круасаном выпить!

Он подождал ещё пять минут и в состоянии крайнего раздражения направился в недра кафе на поиски руководства. Протискиваясь между столиками, он случайно задел плечом девушку, которая неожиданно для него поднялась со своего места. Павел вежливо извинился и увидел верзилу, спутника девушки.

- Ты что себе позволяешь, мужик! - Взревел верзила.

Дальше всё было как в замедленном кино: пудовый кулак поднялся и неотвратимо направился в голову Павла. Боли от удара он не почувствовал, а почувствовал сотрясение и как летит куда-то назад, потом громкий треск… и погас свет. Сколько времени находился он в таком состоянии было непонятно. Но когда свет снова появился, вместе с другими ощущениями, он оказался, странным с фиолетовыми оттенками на всех предметах, при этом они были размытые как в тумане и медленно колебались. Справа от себя Павел увидел движение, повернул голову и отпрянул. Над плечом у него парил в воздухе черный человечек, маленький, размером с белку с черными пушистыми крыльями. Инстинктивная попытка смахнуть с себя это существо не удалась. Человечек отлетел в сторону и недовольно заворчал:

- Что ты себе позволяешь? Мало тебе попало?! Фамильярничаешь!!!

- Что ты шумишь Чёрненький? Видишь, ему плохо. Надо помочь, пожалеть.

Павел повернул голову влево. Над плечом у него находился второй человечек, точная копия первого, только белый.

- Ты избаловал его Белый. Он у тебя как сыр в масле катается, обленился, жизнь прожигает.

- Между прочим, он работает, и очень много!

- А зачем? К чему такая работа? Ради денег? Деньги не могут быть целью, каждый человек рождается для своего предназначения, только почти никто этого не осознает. Жизнь у людей короткая, состоит она из минут, часов, лет, а они тратят это бесценное время на пустое. Давай я покажу ему от чего мы его избавили? Может быть, он начнёт своё время ценить.

- Не надо Чёрненький! Он такой впечатлительный.

- Нет! Я покажу, не зря же ты официанта в туалет с диареей усадил, а я ему верзилу направил… Верзила вернее! Будет жизнь ценить и время, которое ему отпущено.

- Ты очень груб Чёрненький, нельзя так с людьми, видишь ему плохо!

Эти двое говорили о нём, как будто бы его не было. Только Павел хотел громко возмутиться, как фиолетовые отблески пропали все предметы на секунду стали резкими и четкими, и бедолага провалился в черную тьму. Через минуту он увидел себя как бы со стороны на автостоянке перед кафе. Вот, садится в машину, медленно трогается, выезжает на проезжую часть и отвлекается на громкий звук мощного клаксона. Огромный Красный грузовик самосвал несётся на него…. Страшный удар, его автомобиль переворачивается, а он висит на ремне со свёрнутой шеей и мёртвым взором в потолок.

Свет опять померк в его глазах. Очнулся он от острого запаха и ласковых прикосновений. Открыл глаза… Перед ним находилось лицо ангела. Ангел был прекрасен. Огромные карие глаза, идеальный прямой нос. Нежные губы.

“Что-то много ангелов за один день” подумал Павел. Острый запах оказался нашатырным спиртом, а на лбу он ощутил влажное полотенце.

- Скажите, вы ангел? - Спросил он слабым голосом. “Ангел” наморщил носик, слегка нахмурился и ответил:

- Я, скорее, что-то среднее, между ведьмой и ангелом. Недостающее звено эволюции.

- Меня Павел зовут, а вас как?

- Лиза. - С этими словами, девушка ловко отжала полотенце в приготовленный тазик с холодной водой и снова поместила его на голову пострадавшего.

- Можно я вас встречу после работы, вы ведь в девять заканчиваете?

- Ха! Нормально! - Раздался сверху голос бармена. - Я по телеку видел, что олень, побеждённый в турнире, из дальнейших брачных игр вылетает и идёт мирно щипать травку. А этот… пропустил хук справа, сломал мне барную стойку своей башкой, вон… две доски пополам, а теперь разлёгся тут… и клеит нашего молодого неприступного шеф-повара.

- Ты очень груб Вадик, нельзя так с людьми, видишь ему плохо! - Сказала Лиза голосом Белого.

- Теперь я знаю: вы точно ангел! - восхитился Павел.

Ему стало необыкновенно хорошо, несмотря на боль в голове, он был на вершине блаженства. Вот так лежать смотреть как она торопливо смахивает упрямую чёлку. Чувствовать, как она протирает его лоб полотенцем.

- Во-первых: я заканчиваю в десять. Во-вторых: ничего не обещаю, может быть, подвезёте меня только до электрички, в-третьих: я думаю за руль вам нельзя, у вас может быть сотрясение мозга. Давайте я помогу вам встать.

Павел с трудом доковылял до своего столика, в ту же минуту рядом появился растрепанный официант.

- Извините! Меня обстоятельства задержали. Вот счёт.

Виктор положил в папку деньги за заказ. Подумал…. Положил сверху тысячу, потом еще подумал и добавил вторую, и сверху ещё пятьсот. Потом, не глядя, на ошалевшего официанта вышел на автостоянку. Его внимание привлек рёв мощного клаксона…

Огромный красный грузовик самосвал несся по проезжей части, неожиданно резко свернул у выезда со стоянки и с хрустом врезался в огромную липу. Дерево упало на кабину смяв её, но из кабины выбрался водитель, с криками: "Все живы!? Все целы?! Тормоза, блин, отказали!"

- Все. - негромко ответил Павел. - Спасибо тебе Беленький и Чёрный!

Шедшая мимо пара остановилась и с недоумением посмотрела на него.

За рулём автомобиля он мрачно задумался:

“А ведь Чёрный прав! Свернул я со своей дороги. За деньгами погнался. А где оно, моё предназначение?”

Он вспомнил свой последний разговор с тренером перед уходом из команды и вообще из спорта.

- Пашка! Не дури! - Убеждал его тренер. - У тебя дар! Пошли со мной в олимпийскую сборную. Мне поручили молодых пловцов готовить. Мы с тобой все медали завоюем, тобой вся страна гордиться будет! Да что там страна.... Весь Мир!

Проехав пару километров, он остановился на островке безопасности перед развилкой шоссе. Дорога налево вела в “ГлавОбувь”, направо в школу олимпийского резерва. Павел подумал минуты три и повернул направо.

- Тренировка часа четыре, потом надо за Лизой успеть. - Вертелось у него в голове. - Лиза!

В этот момент раздался телефонный звонок. Звонил директор “ГлавОбуви”.

- Ты что это Павел на сделку опоздал?!

- Извините Леонид Сергеевич! Это первый и последний раз. Я больше у вас не работаю.

- Ты что Пашка! Головой ударился?

- Да.

1239

Маленькое предисловие

Налево пойдёшь - коня потеряешь, направо пойдёшь – живым не будешь, прямо пойдёшь – себя позабудешь. Как красиво всё в сказке нарисовано, дорога разделяется на три части, камень с надписью, ворон на камне… А ведь, это модель всей нашей жизни. Только выбор нас ждёт каждую минуту. Куда после работы пойти? И вообще… Работать-ли? Какую книгу читать? А может быть и не читать вовсе, а с пивом к телевизору? Кругом выбор!

Со временем подобных вопросов всё меньше. Дорога нашей жизни становится всё прямее, основываясь на правилах, привычках. Идут дни, летят годы, сил и возможностей становится меньше, и внезапно… вдруг… взгляд назад вызывает ужас! «Ведь я всё время сворачивал не туда, выбирал самые лёгкие направления!». Результат: нет понимания, нет целей, нет и достижений. Никчёмное существование.

Порой, одним поступком можно перечеркнуть достижения всей жизни, и наоборот: искупить свои ошибки. Вот насколько важен каждый выбор.

Этот рассказ я хотел назвать не «1239», а «Выбор». Потом передумал. Кто умный поймет. Каждым выбором своим мы делаем нашу Жизнь... Или смерть.

1239

Неторопливо поднимающееся солнце, заливало весеннее поле, пропадая в жухлой прошлогодней траве, и сверкало в капельках росы на изумрудной свежей зелени, которая редкими островками украшала унылую картину. Мужики топтались на месте, вглядывались вдаль.

- Долго еще нам здесь торчать? – спрашивал маленький тощий мужичок с косо подстриженной бородой. – Пахать надо, луна растет, дождь сегодня будет…

- Ну да! Может и не придут они! А мы тут такое время упускаем – отвечал сосед, его широкие костлявые плечи зябко передергивал, свежий утренний ветерок.

- В Рязань-то пришли, нет теперь-то Рязани. Велел князь тут стоять - тут и стойте. Мне тоже пахать-то надо, а я тут стою, князь-то велел стоять, и стой… – ворчал старый седой дядька, тяжело опираясь на рогатину. – Ты кособородый вечно воду мутишь, вон князь стоит-то, дружина стоит, и ты стой.

- Ну, стоим, стоим – отвечал кособородый, - а я так просто говорю, пахать самое время, я плуг свой кузнецу дал, отладить, а где кузнец наш?

- Да тута я, вернемся когда, справлю тебе плуг – кузнец прикрывался рукой от солнца, другой рукой он придерживал здоровый молот.

- Ты чего с молотом-то? У тебя-то копье же есть – спросил седой дядька.

- Да я к молоту привык, мне с ним сподручней, - отмахнулся кузнец.

- Да уж! Подкует кузнец поганых. Ему попадись! – загалдели вокруг.

Через поле, торопясь, бежал невысокий человек, тащивший здоровенную дубину.

- Ты-то куда рябой? Куда больной-то, вчера-ж еще лежмя лежал? Как тебя баба твоя отпустила?

- Не могу я дома болеть, - задыхаясь, говорил подбежавший, обливаясь потом. – Чувствую с вами мне надо быть, прямо толкает как кто. Иди, говорит со всем миром, и все. Я отдышусь сейчас и дубину свою поднять смогу – он тяжело сел на землю – Сейчас вот посижу тут, отдышусь и подниму. У меня еще сил Ого-го!

- А что с Рязанью случилось? – молодого парня выдавала смертельная бледность и дрожащие руки.

- Не боись малой, Рязань сожгли, а наш князь всех побьет, он и половцев бил и печенегов, поганых всегда бил. Дружина у него лихая, не чета рязанской. Не боись! Сейчас этих вот тоже прогоним и домой. Наверное, много их к нам прет, раз князь всех людей собрал.

Стаю ворон сорвало с деревьев на краю поля, они с громкими криками метались из стороны в сторону, а из под молоденьких березок показался отряд всадников на низкорослых косматых лошадках. Всадники так же были в основном невысокие, смуглые, скуластые, в нечистых меховых одеждах, остроконечных шапках отороченных мехом, но некоторые выделялись блестящими доспехами и дорогими шлемами, многие из них явно принадлежали раньше русским ратникам. Отряд все увеличивался, пока не заполнил собой всю южную окраину поля.

- Смотри-ка тьма целая, воскликнул один из дружинников. Неподалеку от первого отряда появился второй, в котором тоже было не менее тысячи воинов. За спиной русских послышался гортанный рев верблюдов, и выдвинулось еще несколько таких же отрядов.

- Тьма тьмущая, - воскликнул тот же дружинник. На самом деле огромное поле было окружено десятью тысячами всадниками, отлично вооруженными и мгновенно повинующимися чьим-то умелым командам. Лица дружинников помрачнели, мужики вертелись вокруг, растерянно моргая. Они никогда не видели такого большого скопления людей.

- Полюбил волк кобылу, да оставил хвост и гриву – задумчиво присвистнул кособородый. Какое-то время стороны стояли, не предпринимая никаких действий, потом от первого отряда отделились трое и галопом направились в сторону князя. Впереди скакал явно монгольский вельможа в блестящем шлеме, увенчанном конским хвостом, закутанный в алый плащ под которым сверкал панцирь из золотых пластин, его молодое лицо было гладко выбрито, надменным видом своим оно подчеркивало высокое положение обладателя. Второй всадник держал черное пятиугольное знамя, а третий одетый в грязные лохмотья, которые когда-то были рубахой, еле поспевал за спутниками. Лихо, осадив коня перед самыми дружинниками с князем, молодой монгол начал выкрикивать что-то высоким звучным голосом.

- Он говорит, что он нойон из улуса Джучи, князь по ихнему - начал переводить, подоспевший оборванец,

- Смотри-ка! Русский! Наш! - воскликнул здоровенный рыжий дружинник.

- Может и русский, да не наш. Прихвостень татарский, - мрачно сплюнул одноглазый, гарцевавший рядом с рыжим на нетерпеливом коне. Лицо его пересекал багровый шрам - память о кровавой сече.

- Нойон говорит, что его тумен первый среди многих. Сзади спешат такие же отряды, ведомые лучшими полководцами. Они уже завоевали полмира и не намерены надолго задерживаться здесь – продолжал переводчик.

- Ты откуда у них? – сурово спросил князь.

- В плену я, уже скоро год, на ночь на цепь сажают, а днем не убежишь.

Молодой багатур услышал, что переводчик разговаривает самостоятельно, завизжал что-то на своем языке и резко хлестнул плеткой мужика поперек спины. Перепуганный конь переводчика закрутился на месте и все увидели, что спина бедняги вся истерзана, а лохмотья, едва прикрывавшие ее, покрыты бурой запекшейся кровью.

- Молодой нойон говорит, что те, кто признает великого Батыя своим ханом и повелителем будут отпущены с миром. Остальных ждет лютая смерть и семьи их тоже, ждет либо рабство, либо смерть - морщась от боли, переводил мужик.

- Может я выставлю своего витязя, а у Вас найдется богатырь, который решит... – начал князь, но нервный смех молодого монгола перебил его. Он подскакал к рыжему дружиннику, тронул его щит плеткой и отъехал в сторону. Со стороны ордынского войска выдвинулся всадник, высоко вскинул лук и быстро отпустил тетиву. Тяжелая стрела с глухим стуком ударилась в самую середину щита рыжего и дрожала оперенным окончанием. Тот повернул щит и показал его остальным: железный наконечник стрелы вышел с другой стороны на два пальца, а дубовый щит пересекала широкая трещина.

- Вы не успеете пройти и полпути до моего отряда, как будете перебиты стрелами. - вскричал монгол, - Я не хочу терять ни одного нукера. Пока горит тот костер - он указал плеткой на группку людей, разжигавших хворост на опушке леса, - Вы можете думать, потом вами будут интересоваться только вороны. - он хлестнул коня и стремительным галопом помчался к лесу.

- И кем же мне теперь быть? Мертвым князем или живым рабом – мрачно думал князь – Дорого мне шапка княжеская далась! Ой, дорого! Брата я своего погубил, из за нее, отцу в беде не помог! Его смерть тоже камнем на мне. Крови сколько пролил своей и чужой. А теперь эти вот… Принесла их нелегкая… Княгиня в плен не пойдет, гордая! Детей заколет, а потом себя. А люди??? А что люди!!! Что я могу для них сделать? Прийти назад и сказать. Что я татарину продался и всех продал? – князь стиснул копье так, что хрустнули побелевшие пальцы.

- Ты подумай, а… степняк этот отпустить обещал, тех кто их признает, а… может признаем? – одноглазый заискивающе подъехал к князю и невольно перебил его мысли, но, заглянув в глаза своему господину, отпрянул назад.

- А что! Жили весело, и помирать надо весело! - задорно заголосил рыжий. – Наше дело ратное, пройдусь мечом по головам поганым напоследок! С тобой мы князь! Решай!

Ветер разметал остатки облаков, и ничто не мешало уже яростному солнцу нагревать шлемы и кольчуги дружинников, ослепляя бликами всех окружающих. По ослепительно синему небу неторопливо летела большая хищная птица, пересекая поле.

- Дядька! Мамка говорила, что плохо помирать, тем, кто не для бога жил, мы ведь помирать сейчас будем. Я не для бога жил. Наверное.

- Нет малой! Не правда. Жить для людей надо, а в каждом человеке бог есть. Вот как кузнец наш живет, так и надо жить. К нему хоть днем, хоть ночью приди, он всегда поможет, а тому, кто бедный за так все сделает, ему бог все простит. А помирать мы не будем! Мы биться будем! Только как начнется все это, ты ко мне поближе держись.

Костер еще горел, радостно размахивая языками пламени и стреляя ветками.

Коротким рывком князь метнул свое копью в землю, дружина, как один, повторила его движение, тысячи глаз с обеих сторон устремились на пригорок. Над полем повисла томительная тишина. Неторопливым движением, князь вытащил меч из ножен, надвинул на лицо маску шлема и тронул коня.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.