Рустам Бядеков
Сиолон. Город снов

Тайная гильдия. Реаль смерти

Милари испытала шок. Она перестала контролировать свои руки, которые, не переставая, тряслись от пережитого страха и резкой смены обстановки. В ногах появилась слабость, ей с трудом удавалось устоять на месте. Что произошло? Сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Она только что сидела в любимом ресторане у родного дома, как вдруг очутилась в темном лесу. Ужасный холод охватил все ее тело. Оглядываясь по сторонам, она пыталась всмотреться в темноту, но, кроме темных очертаний деревьев, вокруг ничего не было. Это однозначно лес. Но как она здесь оказалась? Как такое возможно?

Милари сделала несколько шагов, когда услышала за спиной хруст веток. Она обернулась и увидела, что к ней кто-то приближался.

– Кто здесь? – простонала Милари, сосредотачивая зрение, чтобы разглядеть темную фигуру. К горлу подкатил ком, на глазах наворачивались слезы. Еще чуть-чуть и ее стошнит.

Тень подходила все ближе и ближе. Она смогла увидеть очертания рук и ног, убеждаясь, что это не дикий зверь, а простой человек. Но чернота ночи не позволяла рассмотреть его более подробно.

– Помогите мне! Я не пойму, как здесь оказалась. Я сидела…

Но женщина недоговорила. В этот момент фигура подошла так близко, что Милари по инерции отступила на шаг назад. Неизвестный поднял руку, и последнее, что она услышала, – это выстрел из пистолета, направленного ей в голову.

Бар «Восток»

До полудня Джек провел дома. Первым делом он принял душ, тщательно смывая запахи прошлой ночи. Потом вытащил спрятанные деньги из тайника, все пересчитал и, отложив нужную сумму, чтобы отдать долг, скривился. Наличных осталось примерно на две скромные недели. Поэтому ближайшее время ему придется потуже затянуть пояс. Более того, впереди еще поход в бар. Так что угостить обедом сегодняшнюю спутницу точно не получится. Да и к тому же, раз Джек решил завязывать с мелким воровством, нужно срочно искать работу.

Все утро ему не давала покоя эта девушка, которая так неожиданно появилась в его жизни. Их предстоящая встреча. Чем он мог ее заинтересовать, раз она подняла большие связи и заплатила немалую сумму за его свободу? И эта странная просьба, больше похожую на шутку? Раз за разом возникали новые вопросы, на которые Джек в скором времени рассчитывал получить ответы. Они заставляли его постоянно смотреть на часы, в ожидании скорой встречи.

Он решил прийти заранее, но Кэтрин уже ждала его у входа. Она была одета не так, как ожидал Джек: красивое платье, высокие каблуки – как и подобает при встречах с молодыми людьми в таких местах. Даже обычная повседневная одежда была бы куда более ожидаемой. Но она пришла в спортивном костюме, в котором ходят в зал или на утреннюю пробежку. И в такой ситуации почему-то именно Джек почувствовал себя неловко, нацепив на себя свой лучший пиджак. У него и в мыслях не было рассматривать данную встречу как свидание. Нет. Просто в такие места подобает одеваться соответственно. А она пришла чуть ли не в трениках.

– Привет. Отлично выглядишь.

– А что? – оглядев себя удивленным взглядом, спросила Кэтрин. – Тебе не нравится моя одежда?

– Да нет, ты что. Все отлично. Мы идем всего лишь на всего в бар, верно?

– Точно, – подтвердила она, указывая пальцем на Джека. – К тому же после встречи мне нужно за город. А там с платьем и каблуками, если ты рассчитывал в них меня увидеть, будет очень тяжело и неудобно.

– Все ясно, – ответил Джек, открывая дверь и пропуская ее вперед. – И что это за странная просьба не ложиться спать? Знаешь, было тяжело, учитывая ужасно проведенную ночь. Но я выполнил ее с блеском.

Кэтрин посмотрела ему в глаза, улыбнулась и, прежде чем зайти внутрь, тихо произнесла:

– Я знаю.

В это время посетителей в баре не так много. Джек раньше уже бывал в этом месте, еще до отношений с Хельгой. Помнится, они вместе со старым приятелем – Хьюго, на пьяную голову устроили здесь такой дебош, что и вспоминать стыдно. К счастью, за это время сотрудники бара уже давно сменились.

Кэтрин шла впереди, целенаправленно садясь за самый дальний столик. Таких мест было всего четыре. Они располагались по углам бара, отличаясь мягкими диванами и массивными шторами. Это позволяло отдыхающим уединиться от посторонних глаз и ощутить фальшивые нотки восточного стиля.

– Что закажешь? – поинтересовался Джек после того, как они открыли меню.

Она полистала несколько страниц, вызывая у него все большее чувство тревоги из-за скромных финансовых возможностей.

– Мне пожалуйста, чай со льдом, – выбрала она, передавая меню официанту.

У Джека отлегло от сердца.

– А мне кружку кваса и пачку фисташек.

Официант удалился, оставив их наедине.

– Ну так что… – начал Джек, удобнее устраиваясь на диване. – О чем ты хотела со мной поговорить?

Кэтрин положила руки на стол, скрестив пальцы между собой.

– Ты слышал что-нибудь об осознанных сновидениях?

– Ну… Это когда ты осознаешь, что находишься во сне?

– Верно, – подтвердила она. – Есть много людей, которые осознают свои сны и делают в них невероятные открытия, например, Менделеев, который видел во сне таблицу химических элементов; Пол Маккартни и песня Yesterday или, например, Элиас Хоу, который изобрел швейную машинку во сне; Фредерик Бантинг, увидевший во сне удивительный эксперимент, повторивший его после пробуждения и сумевший доказать, что инсулин можно успешно использовать для лечения диабета. И многие, многие другие.

– Очень интересно.

Официант принес заказ. Джек поднес вспотевшую кружку к губам и сделал несколько глотков холодного напитка.

Кэтрин смотрела на Джека, чувствуя дрожь в своих руках. Она всю ночь сидела в темном пространстве его реальности сна и долго готовилась к этому разговору. С чего же начать? Как ему все объяснить? Объяснить то, что ей рассказывал отец еще с самого детства, и понимание которого пришло к ней постепенно. А сейчас перед ней стояла задача рассказать взрослому человеку про такое явление, в которое просто невозможно поверить с первого раза. Невозможно, не увидев это воочию и не почувствовав на себе. Обдумывая разные варианты подачи информации, Кэтрин в итоге пришла к решению, что Джек все равно ее не поймет, даже если сам этого очень сильно захочет. Он просто не поверит ей. Подумает, что она сумасшедшая, помешанная. Да что там говорить. Не знай она обо всем с самого детства, скорее всего, она бы тоже не поверила и просто посмеялась. Поэтому она решила не говорить правду. Придет время, он сам все поймет. Поймет, когда окажется в своем собственном сне и почувствует реальность на своей шкуре. Сейчас ей нужно обманывать.

Кэтрин сидела напротив Джека и скромно улыбалась. Она знала, что говорить, старалась излучать уверенность, но дрожь в руках унять все никак не получалось.

– Да. Поэтому я и пошла работать в Национальный Фонд сна, или как сокращенно называют НФС.

На лице Джека выразилось удивление.

– Чему ты удивляешься? – улыбнулась Кэтрин, отпивая глоток прохладного чая.

– Редко приходилось общаться с людьми науки. А, нет. Точнее сказать… Никогда, – засмеялся Джек.

Кэтрин никак не отреагировала на шутку, и чтобы сменить тему, Джек задал очередной вопрос.

– И чем ты там занимаешься… В этом фонде?

– Изучением снов.

– Точно. Как я сразу не догадался. Да ты Капитан Очевидность, – указывая кружкой на собеседницу, ответил Джек, делая очередной глоток.

– Как ты уже знаешь, меня зовут Кэтрин Моллинз. Я из Арлингтона, штат Вирджиния. Наш Фонд занимается изучением осознанных снов и их значения в жизни человека.

– Отлично. Но позволь спросить. Причем здесь я?

– Мы проводили эксперимент, целью которого было выявление импульсов мозга в момент осознанного сновидения. Эксперимент длился двадцать пять дней. Были сотни добровольцев. Из огромного количества снов, которые удалось успешно зафиксировать, только три оказались осознанными. И во всех трех случаях, добровольцы говорили о тебе. Да-да, о тебе, – повторила Кэтрин после того, как Джек округлил глаза от удивления. – Они видели человека по имени Джек Нэвис. В разных вариантах сна. Но суть одна. Они видели тебя.

– Как это возможно?

– Я не знаю. Но после этого Национальный Фонд решил отыскать этого человека. И вот я здесь. И поверь, если бы не НФС, то так быстро выбраться из тюремного заключения тебе бы не удалось. Я очень удивилась, когда узнала, что тот человек, которого мы ищем, задержан за ограбление магазина.

– Я никого не грабил! Они ошиблись.

– Я не сомневаюсь, – спокойно ответила Кэтрин.

Джек задумчиво очистил фисташку от скорлупы, ловко бросил орех себе в рот и сделал глоток.

– Это конечно очень любопытно. И странно. Но что вы хотите от меня?

– Моя организация приглашает тебя на встречу, которая состоится в Стэндфордском университете через два дня.

– Зачем?

– Узнать причину такого положения дел. Я точно не знаю. Моя задача привезти тебя к месту назначения. Это все, что я могу тебе сказать, – сообщила Кэтрин.

– Я тебя впервые вижу. Откуда мне знать, что ты говоришь правду?

– К сожалению, никак. Могу лишь сказать, что они готовы заплатить три тысячи долларов за эксперимент с твоим сном, который…

– Подожди, подожди! Сколько? Три тысячи долларов?!

– Да.

Кэтрин почувствовала, как задела его за живое. Она прекрасно знала, у него проблемы с деньгами, и предложенная ей сумма была слишком большим искушением. Это не могло не сработать.

На несколько секунд Джек задумался. Он смотрел на Кэтрин и не мог поверить в услышанное. Получается, что по воле случая, по глупости людей, называющих себя учеными и занимающихся полной ерундой, он избежал срока. И правда ли вообще все, что говорит эта девушка? Он совсем ее не знает. Появилась ни пойми откуда. Стоит ли ей доверять? Ну, а если на это посмотреть с другой стороны. Если это обман, то они вряд ли бы тратили большую сумму денег на залог за его освобождение. Да к тому же, кто он такой? Не представляет интереса как личность, не является крупным предпринимателем, не богач, без семьи и денег, без уникальных знаний, которыми можно воспользоваться. Простой рабочий человек, хулиган и вор. Все эти мысли промелькнули в голове Джека за доли секунды. Он посмотрел на Кэтрин, которая спокойно допивала холодный чай. Все вроде бы отлично, и деньги – это именно то, что ему сейчас нужно. Три тысячи долларов за пару дней. Где еще он сможет заработать такую огромную сумму за такой промежуток времени? Будет глупо не воспользоваться таким редким шансом. Но смотря на Кэтрин, в глубине души ему что-то подсказывало, что не стоит ей доверять на все сто процентов.

– Что за эксперимент? За такие деньги мой мозг разрежут на части?

– Ну… Я думаю, нет, – засмеялась она. – Такой же эксперимент, как и с другими добровольцами. Сутки ты будешь сидеть на особой диете. А перед сном несколько сеансов психотерапии, легкого гипноза, медитации под успокаивающую музыку – короче говоря, неприятного ничего нет. А потом к твоей голове подключат несколько датчиков, и ты ляжешь спать. Вот и все. На утро ты свободен, чек в кармане. Так что думай, решать тебе. Все на добровольной основе.

После того, как Кэтрин закончила, Джек сделал очередной глоток напитка и пристально посмотрел на собеседницу. Бóльшая часть его была согласна на эту авантюру, но подсознание подсказывало, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. В этой затее наверняка есть подвох.

– Вижу, ты сомневаешься? – заметила Кэтрин. – К этому мы были готовы. Поэтому НФС предлагает тебе это.

Она вытащила из сумки пачку денег и положила на стол.

– Здесь ровно половина. Полторы тысячи долларов. Другую половину ты получишь через два дня, после успешного эксперимента.

В ту же секунду все сомнения растворились в воздухе.

– Я согласен, – отрезал Джек, засовывая деньги в карман, пока никто не передумал. – Когда выезжаем?

– Сейчас. Я отвезу тебя на своей машине, так что лишние приготовления ни к чему.

«Что же делают деньги с людьми, – подумала Кэтрин. – Стоило повертеть бумажками перед носом, как он тут же согласился. Все вышло намного проще, чем я ожидала».

Подошел официант. Джек настоял на том, чтобы оплатить ее заказ, и они вместе вышли из бара.

***

Старый ниссан Кэтрин был припаркован на соседней улице. По дороге к машине она рассказывала, как устроена ее работа в Национальном Фонде и какую пользу приносит их каждодневной труд. Но Джек ее не слушал. В кармане приятно ощущалась тяжесть полутора тысяч долларов. К тому же он до сих пор не мог поверить в свое счастье, в те обстоятельства судьбы, которые случайным образом помогли ему выбраться из тюрьмы, вдобавок получить огромные деньги за какой-то глупый эксперимент.

«Эти люди с повторяющими снами. Кто они такие? Что могло все это значить?».

Но каждый раз, когда Джек задавал себе очередные вопросы, он мысленно давал себе один и тот же ответ, после которого на лице возникала улыбка.

«Все неважно. Пусть меня подключают куда хотят, пытают, я все выдержу. Обманом это быть не может. Уж очень серьезные действия произведены так называемым фондом по отношению ко мне».

«Это не может быть обманом, – раз за разом Джек прокручивал эту фразу у себя в голове. – Это не может быть обманом».

– Заедем по дороге в банк. Я закину наличные на карту, если ты не против, – сообщил Джек после того, как они сели в машину.

– Хорошо. Как скажешь, – ответила Кэтрин, роясь в сумочке. – Только, пожалуйста, пристегнись.

– Ты что-то потеряла?

– Да так… Одну вещицу.

Он пристегнулся и удобно устроился в кресле, настроив его под себя. Кэтрин еще некоторое время рылась в сумке, после чего отложила ее на заднее сидение, повернулась обратно к рулю и ловко заправила волосы за ухо. Джек почувствовал приятный аромат шампуня. Она засунула ключи в замок зажигания и, как будто что-то вспомнив, резко открыла бардачок, дверцей ударив по коленям Джека.

– Прости, – извинилась Кэтрин, вынимая оттуда нужную вещь.

– Да ничего страш…

Но Джек не договорил. Все произошло за секунду. Неожиданно Кэтрин быстрым движением бросила белый порошок ему в лицо и сразу же выскочила из машины.

– Что за черт?! Что ты… – начал кричать Джек, вытирая одной рукой лицо, а второй пытаясь расстегнуть ремень безопасности. Но все его тело моментально перестало слушаться, он закрыл глаза и забылся глубоким сном, так и не успев ничего понять.

– Прости еще раз, – тихо вырвалось у Кэтрин. Ее сердце отбивало бешеный ритм, руки дрожали. Она стояла у машины, пытаясь привести себя в порядок и избавиться от сильного волнения. Убедившись, что Джек не опасен и уснул глубоким сном, она осмотрелась по сторонам, открыла дверь и села обратно в машину.

– Так… Все хорошо. Ты молодец. Все отлично. Посмотри, ты справилась, – успокаивала себя Кэтрин.

Она поправила его руки, положила голову на пассажирскую дверь и салфеткой вытерла с лица остатки порошка.

– Прости, – повторила она, смотря на спящего Джека. – Я по-другому просто не могла. Ты бы мне не поверил.

Вытащив деньги из кармана его пиджака, она снова открыла бардачок и закинула туда полторы тысячи долларов. Повернув ключ в замке зажигания, она завела двигатель, включила передачу и нажала на газ.

Тетя Тэура

Дорога за город к переводчице занимала несколько часов. Наступила ночь. За черными дождливыми тучами звезд совсем не было видно. Где-то с правой стороны от дороги временами сверкала молния. И уже через некоторое время пошел сильный ливень. Дворники активно пытались угодить водителю, очищая ветровое стекло от воды. На трассе в такую погоду машин практически не было, за исключением одной или двух, которые проехали уже давно. Они передвигались по пустой дороге, разрезая ночную мглу светом фар.

Как только Джек начинал приходить в себя, Кэтрин остановила машину и вколола ему снотворное. Джек вновь погрузился в сон. Ей не нужно было сейчас, в это время и в этом месте, выяснять с ним отношения. Он все равно ее не поймет.

Вскоре они выехали на грунтовую дорогу. Кэтрин ехала не спеша, пытаясь сквозь пелену дождя понять, что их ждет впереди. Она ехала еще около получаса, когда на горизонте появились отблески деревенских огней. Это была небольшая деревня с двадцатью или тридцатью домами, крошечным продуктовым магазином и большим кривым амбаром с еле заметным красным крестом на стене. Как вспомнила Кэтрин – это местный медпункт. И судя по внешнему виду, он уже давно не функционировал.

Она хорошо помнит это место, когда отец впервые привез ее сюда. Ей было четырнадцать лет. В то время деревня выглядела намного лучше. Возможно, сейчас на восприятие влияла ужасная погода, да и к тому же, дождь мешал более подробно рассмотреть некоторые детали ландшафта. Но она точно помнит, что в тех местах, где виднелись руины и остатки ранее крепкого фундамента, когда-то стояли дома, в чьих окнах горел свет. Прошло не так много времени, но изменения поражали. Деревня вымирает. Годы берут свое. Пройдет еще век, два века, и от этого места, скорее всего, ничего не останется.

Кэтрин подъехала к дому переводчицы снов. Он представлял из себя одноэтажное деревянное строение, которое, несмотря на возраст и местами потрескавшуюся на фасаде краску, выглядело отлично по сравнению с другими домами. Оставив Джека в машине, она быстро побежала под небольшой навес, боясь насквозь промокнуть под дождем, который отчаянно пытался затопить здешние места. Навес был выполнен из тонкого листа металла, который был призван защитить входную дверь и тряпичный коврик перед ним от влаги. Но как заметила Кэтрин, все безуспешно. Он был настолько грубо прибит гвоздями, что через щели интенсивно просачивалась вода, превратив коврик в набухшую губку.

В доме горел свет. Своим видом он согревал и наполнял Кэтрин душевной теплотой. Чашка горячего чая – это все, что ей сейчас больше всего хотелось.

Она постучала в дверь. Не смотря на оглушительный шум дождя, бьющий по железном навесу, до нее отчетливо донесся скрипучий звук. Она замерла. От предстоящей встречи у нее учащенно забилось сердце.

Наконец дверь открылась и перед ней появился просто неестественно высокий человек. Великан. Его голова была намного выше дверного проема, и ему приходилось сильно нагибаться. Округлив глаза, Кэтрин оцепенела, напрочь забыв о холодных каплях дождя, периодически стекающих по ее спине. Великан не промолвил ни слова. Он стоял нагнувшись, спокойными и грустными глазами изучая посетителя.

– Прошу прощения, – очнулась Кэтрин. – Я ищу тетю Тэуру.

К этому моменту она промокла до нитки, и с ее волос падали капли дождя.

Великан ничего не ответил. Некоторое время он буравил взглядом гостя, после чего медленно, перед самым ее носом закрыл дверь и удалился. Было слышно, как под его весом, словно от боли, кричали деревянные половые доски в момент, когда он делал шаг. Скрип за скрипом, он удалялся в соседнюю комнату.

«Замечательно, – подумала Кэтрин. – Провести столько времени в дороге, промокнуть до нитки, и в итоге остаться ни с чем перед закрытой дверью. Вдобавок в моей машине спит мужчина, который после пробуждения наверняка захочет со мной расквитаться».

Она не знала, что делать. Не могла же перепутать дом после того, как отец заставил наизусть выучить весь маршрут на карте. А может переводчица переехала? Или, что еще хуже, скончалась? От этих мыслей ей стало не по себе. Если так, то что она будет делать? Остаток жизни ночевать в черном ящике?

Кэтрин решила быть настойчивей и постучать еще раз. Но как только подняла руку, дверь отворилась, и на пороге возникла полная женщина с удивительными глазами, будто затянутыми белой пеленой. Они были настолько необычные, что, если однажды человек увидит в них свое отражение, уже наверняка никогда не забудет. И Кэтрин не забыла. Когда ей стукнуло четырнадцать лет, она впервые посетила этот дом вместе с отцом. Взглянув тогда в эти невероятные глаза, она не могла от них оторваться. Единственное объяснение, которое пришло ей в голову – женщина надевала линзы. Оказалось, нет. Они настоящие. Абсолютно белые глаза с крошечными черными зрачками по центру, которые придавали им некую живность. Если бы отсутствовала эта маленькая деталь, то скорее всего, это напоминало бы фильм ужасов, где у человека вытянули душу, превращая в живого мертвеца.

– Ой, доченька, что же ты стоишь на улице под таким дождем? Невоспитанный Буч! Прости его, пожалуйста, он не обучен манерам, – по-доброму говорила Тэура, приглашая войти в дом. – Давай я помогу тебе раздеться.

Она повесила куртку на загнутый крючком гвоздь и пригласила пройти в комнату, где весело потрескивал огонь в камине.

Кэтрин смутно помнила внутреннее убранство дома с того момента, когда посещала его в детстве. Поэтому, оглядывая простую деревенскую комнату, она на все смотрела будто бы в первый раз. На стенах висели старые картины, на которых было изображено что-то фантастически непонятное. Видимо, художник выплеснул на холст те безумные и потаенные чувства, которые были доступны и понятны только ему, сочетая их с разнообразными оттенками красок. Два дивана стояли по центру комнаты друг напротив друга. Между ними располагался небольшой квадратный столик. Потолок выполнен из деревянных досок, грубо покрашенных белой, уже потрескавшейся краской. И люстра, маленькая, состоящая из трех лампочек, из которых горела только одна. В углу стояло старое кресло, видимо из одного комплекта с диваном, и небольшая кровать, предназначенная для одного человека. И была еще одна комната, точнее дверь, которую заметила Кэтрин.

Тэура скрылась в маленькой кухне, которая располагалась в этой же комнате, но отделялась простой занавеской.

– Я налью вам чай. Вы, наверное, замерзли?

– Спасибо. Вы так добры, – ответила Кэтрин, осматривая помещение. Женщина угадала ее желание.

– Не стоит благодарить. Вы поступили бы точно так же, если бы к вам приехали гости издалека.

Она говорила медленно, словно подбирая и обдумывая каждое слово.

Почему-то в этот момент Кэтрин вспомнились слова, которые ей говорила когда-то ее бабушка:

«Когда приходит старость, ты перестаешь слышать шум большого города, забываешь, что значит жить в постоянной спешке. Ты начинаешь получать удовольствие от каждого момента и замечать то, что раньше оставил бы без внимания. Начинаешь замечать красоту жизни, каждое ее движение. Ты просто никуда не торопишься».

– Что вас привело в такую даль, милочка?

– Вы, наверное, меня не помните? Мы с отцом приезжали к вам много лет назад. Приезжали, чтобы оживить реальность.

После услышанного Тэура перестала стучать ложкой, размешивая сахар. Она медленно вышла из кухни и взглянула на Кэтрин, словно на старого друга. Несмотря на странные и одновременно завораживающие глаза, в ее взгляде присутствовала нескончаемая доброта с нотками материнской любви. Она с улыбкой принесла чашку горячего чая и села на диван. Кэтрин сделала глоток. Чай оказался чересчур сладким. Не подавая виду, она изобразила лишь скромную улыбку.

– Я тебя помню, – тихо ответила Тэура. – И твои смешные косички, и твоего отца. Да. В последнее время ко мне редко приходят странники оживлять реали. Наверное, поэтому я вас и запомнила.

– Меня зовут Кэтрин.

– Кэтрин. А твоего отца Стюарт, верно? – улыбнулась Тэура. – А ты присаживайся Кэти, почему стоишь?

– Я насквозь промокла и не хотела бы испортить вам мебель.

– Вода – это не грязь, садись! – отрезала она. – А то мне неудобно сидеть, когда стоят такие гости.

Кэтрин села на диван и ощутила прикосновение к коже мокрой одежды. По телу пробежала дрожь. Тэура не переставала улыбаться. Она приподняла чашку чая, намекая на то, чтобы гостья составила ей компанию.

С усилием Кэтрин заставила себя сделать небольшой глоток приторно-сладкого чая. Она старалась следить за своей фигурой. Очень часто находясь по двое суток в реале сна, она занималась спортом и следила за своим питанием. Однажды, прочитав в журнале «Все о здоровье» о вреде сахара, она старалась употреблять его как можно меньше. Но здесь, в этой маленькой чашке, наверное, ложек пять, не меньше.

– Все верно, Стюарт. Он умер, когда мне было семнадцать, – с грустной улыбкой сообщила Кэтрин.

– Жаль. Мне очень жаль, Кэти. Сильный был человек. Умный.

Наступило недолгое молчание.

– Я пришла к вам за помощью, тетя Тэура. И за ответами по поводу реальности сна.

– Я догадалась, – спокойно ответила переводчица, делая очередной глоток.

И Кэтрин все рассказала. Про то, как она лежала на пляже, про тело, портал и пустую реальность сна, про надпись и освобождение Джека Нэвиса. Тэура слушала очень внимательно, оставаясь абсолютно спокойной. В течение всего рассказа она не задавала вопросов и не выражала никаких эмоций, кроме глубокой задумчивости.

Закончив, Кэтрин почувствовала, как у нее пересохло во рту. Посмотрев на чашку чая, она решила лишний раз не рисковать и сглотнула слюну.

– Могу сказать одно, – серьезным тоном произнесла Тэура. – Это портал.

– Портал? – переспросила Кэтрин.

– Верно. Когда-то не так давно мир снов отличался от сегодняшнего, как и его обитатели, – начала свой рассказ переводчица. – В те времена у людей были другие приоритеты, другие желания и мечты. Человек не был избалован таким изобилием техники, какое мы видим сегодня. Она сделала из людей поколение неразумных, необразованных существ. Прости меня, за правду. Но большей части населения явного мира сегодня необходимо лишь употреблять пищу, пить, спать и как можно быстрее достать денежные средства, благодаря которым они смогут еще больше ублажать свои потребности и страсти. И ключевое слово именно достать, а не заработать. Ведь так, моя милая? – с усталой улыбкой спросила Тэура, но не дожидаясь ответа, продолжила. – Раньше люди по-другому думали, по-другому жили. И тем самым по-другому текла жизнь в мире снов. Все странники были изобретателями, учеными, писателями, экономистами, биологами и просто творческими людьми, чьи идеи и изобретения шли на пользу всему человечеству.

– Ну и сейчас так же. Разве нет? – заметила Кэтрин, все это время внимательно слушая мудрую женщину.

Тэура по-доброму улыбнулась, словно перед ней сидела маленькая девочка, которой нужно объяснить элементарные вещи.

– И сейчас много странников разных профессий. Но, к сожалению, ими движет совсем другое. Как я уже говорила – это деньги и удовлетворение своих потребностей. Лишь единицы по-прежнему используют свою реальность для пользы обществу.

Она поставила чашку на столик и взяла маленькую подушку. Положив под поясницу, с удовольствием на нее облокотилась.

– Вот так-то лучше, – выдохнула она. – Поясница уже не та, что раньше, моя милая.

Кэтрин, пользуясь случаем избавиться от переслащенного чая, тоже поставила чашку на стол.

– В былые времена, когда страннику исполнялось четырнадцать лет, его отправляли в город снов, чтобы выявить его способности, – продолжила переводчица. – Чтобы понять, как он может помочь человечеству, используя свой дар.

– Город снов?

Тэура замолчала и вдруг неожиданно засмеялась, запрокинув голову. Ее смех подхватило далекое эхо, будто они сидели в большом туннеле с высокими потолками, а не в маленьком и тесном помещении ее дома. Оглянувшись, Кэтрин немного испугалась.

– А ты не знала? Ты думала, ты одна в мире снов? – успокаиваясь, произнесла Тэура. – Город снов реален так же, как и мы с тобой! – серьезно продолжила она. – Это целая жизнь, находящаяся в подсознании всего мира. Раньше каждая реаль контролировалась городом снов, каждый странник был под их надзором, каждый должен был внести свою лепту в развитие человечества. Только там странник может получить Лаас – доступ и разрешение к сохранению своих достижений в реальности. Благодаря ему, изобретатели могут создавать свои лаборатории, а писатели сохранять свои записи.

– То есть можно что-то сохранить в мире снов? – изумленно округлила глаза Кэтрин.

– Да. Лаас дается только городом снов после рассмотрения заявки. Ведь деятельность странника должна быть полезна для явного мира и его жителей. И он внедряется только на определенный объект, здание или что-то еще, где и с чем на данный момент работает странник. Остальной мир сохранению не подлежит.

– Невероятно, – выдавила из себя Кэтрин, обдумывая каждое услышанное слово. С самого детства она никак не могла понять, как же в своих реалях снов изобретатели создают невероятные открытия без сохранения достигнутых результатов. Все это время она думала, что во сне странники лишь набираются теоретического опыта – в чтении и пополнении своих знаний, а строительство, создание, испытания и вычисления они делают в явном мире. Но, а как же писатели? – думала она. Все написанное в мире снов не переходит в явный мир. Сколько бы она не обдумывала этот вопрос, ответ она найти так и не могла. Теперь же все встало на свои места. Оказывается, весь секрет в Лаас.

– А что же случилось потом? – очнувшись от размышлений, спросила Кэтрин. – Почему город снов перестал контролировать странников?

Тэура перестала улыбаться и резко перевела взгляд в сторону комнаты Буча, словно там произошло нечто очень страшное. Кэтрин испугалась. Она тоже обернулась и посмотрела на закрытую дверь. Но ничего подозрительного так и не заметила.

– Странник по имени Ник Травери, – медленно ответила Тэура, возвращаясь к собеседнице. – Он изобрел портал перемещений. Но это величайшее изобретение сочли опасным для мира людей. Ах, как же жаль, – снова улыбнулась она. – По мне, так это было бы очень здорово, верно?

– Почему же сейчас странников не контролируют, как и прежде? – спросила Кэтрин, стараясь не замечать частую смену настроений переводчицы снов.

– Потому что Ник Травери был арестован и отправлен в Фордсон – тюрьму мира снов. Но после этого реали странников загадочно стали пропадать. Город снов начал искать сбои и причину потери такого дара. Он бросил на это все свои силы. Из-за этого со временем реальности перестали контролировать, предоставляя полную свободу в выборе их использования.

Кэтрин не могла поверить в слова переводчицы. Город снов, Лаас, тюрьма, контроль над странниками в их собственных реалях. Как такое возможно? Кэтрин с детства использует реальность сна, и никого за все это время она не видела. Только мир, сохраненный в момент засыпания.

– И как портал оказался в моей реале? Вы же сказали, что город снов счел его опасным, а изобретатель сидит в тюрьме.

– Не совсем так, моя милая. Ник Травери исчез тем же вечером после ареста и его больше никто не видел.

– Вы хотите сказать, что этот ученый до сих пор прячется и зачем-то использовал портал в моем сне?

– Исчезновения реальностей странников связаны с этим порталом. Несмотря на то, что город снов изъял изобретение, его не уничтожили. Они забрали только часть, маленький элемент огромного пазла. Остальное осталась у Травери. И город по сей день пытается выяснить, как эти пропажи связаны с порталами и их автором. Поэтому ответы на свои вопросы ты сможешь найти только в городе снов. Больше я тебе сказать ничего не могу.