Ruslan Barkalov
Победивший смерть
– Но почему ты все это говоришь нам только теперь, а не всему миру? – спросил Иуда.
Это был другой ученик с таким же именем. Он никак не мог понять, почему все так сразу. И главное, почему сегодня. Да, Иисус в последнее время много говорил об этом. Но не так как сейчас.
– Тот, кто любит меня, тот и мои слова будет помнить – продолжал Учитель – Он будет исполнять заповеди, которые я принес.
Он еще много чего говорил им, объяснял, что они должны будут делать. А время шло, и все приближало то событие, при котором все круто изменится. И после которого уже, назад дороги не будет. Никому.
Ученики еще не знали обо всем этом. Сейчас они просто сидели и слушали своего учителя, который питался что-то им объяснить, достучаться до их сердец. Но чем? Что именно он имел в виду, никто толком не понимал. Они просто слушали. Как слушают собеседника. Для них это было очередное подкрепление духа. Но что именно должно, случится, и как оно будет выглядеть, никто не понимал. Они просто терпеливо ждали.
Вопросов больше не было. Каждый из присутствующих хотел побольше впитать в себя того, что говорил Учитель. А говорил он теперь очень много. Иисус описывал мрачные картины своего предательства и все, что последует за ним, аж до своей казни на кресте. Полностью все. Но с другой стороны, он подбадривал их, обещая, бистро вернутся. А еще заверял, что уже потом будет, сними всегда. И все это выглядело словно сказка. Наконец Иисус сказал:
– Я говорю вам – друзья! Ибо вы и есть ими. Вы не слуги и не рабы. Вы мои друзья. Ведь слуга не знает, куда уходит его господин. Но вы знаете. Я рассказываю вам все как есть. Я хочу, чтобы вы так же любили и поддерживали друг друга, как я старался всегда любить и поддерживать вас.
И снова он перешел к теме о том, что должно случится. И опять эта отдаленность на глазах учеников. Ведь с одной стороны слышалось обещание пришествия долгожданного царства, а с другой – боль, преследование, смерть и пререкание тяжелой судьбы для них всех.
Опять между ними начался разговор. Их опять начали мучить вопросы. Сотни вопросов. Они спрашивали друг у друга, о чем это Учитель.
Иисус о чем они между собой говорят. Знал все, о чем они думают. Знал также и то, что скоро они все сами поймут. Но время ее не пришло.
– Вот теперь ты говоришь с нами откровенно, без притч – сказали ученики.
– Да, теперь мы верим, что Ты говоришь с нами откровенно.
– И видим, что ты все знаешь.
– Ты знаешь, о чем мы думаем. И нет нужды тебя о чем-либо спрашивать.
– Так наконец-то вы верите? – словно спросил Иисус – Вспомните, как я вас посылал с пустыми руками. Разве вам тогда чего-либо не хватало?
– Да нет – ответили они.
Ученики вспоминали разные моменты с их жизни. И как их учитель накормил пять тысяч народа, как повелевал буре, как воскресил умерших.
– Так продайте же свою одежду и купите меч!
– У нас есть два клинка – сказал Петр.
Они давно с Иоанном прикупили себе по мечу, на всякий случай.
– Хватит! – сказал Иисус.
Продолжать сейчас разговор дальше не было смысла. Они еще не готовы. Все встали из-за стола и, поблагодарив хозяев, начали собираться.
**********
На дворе стояла глубокая ночь. Они перешли несколько улиц, и пошли по направлению к воротам. Дорога вела как раз возле храма. Того самого храма, который всегда был центром религиозной жизни иудеев. Но когда-то давно. Не теперь. Того самого храма, в котором первосвященник приносил жертвы своему богу, в качестве откупа от грехов. Того самого храма, в котором занавес отделял бога от его людей.
Но это были последние дни величия и минувшей славы. Величественное здание, всего только здание. И не более. Ведь люди всегда привыкли ассоциировать себя с какой-то религией и приписывать себя к ней. А не к тому, кто все это сотворил. И этот храм, который в скором времени утратит свою роль посредника между богом и людьми.
Иисус остановился на минутку. Он с ужасом посмотрел на все это. Он ведь знал, что ждет все эти здания и все этих людей в будущем. Он знал.
– Здесь не останется камня на камне – тихо молвил он.
И это, последнее его пророчество, наступит ровно сорок лет спустя.
А сейчас громадные стены поднимались к небу, словно немые свидетели. Сколько всего они прятали в своих коридорах и тайных комнатах. Но этому всему уже уготован конец. Как и его собственникам. Сегодня они сами себе подпишут вердикт. Приговор, который навсегда избавит их избранности. Приговор, который именит всю историю. Но ни Каиафа, ни Анна, со своими сыновьями: Иоанном и Александром46 этого не примут. Так как они заслеплены одним – алчностью, эгоизмом, страхом. Поэтому они и желают убить Иисуса.
Ученики шли молча за Учителем. Они оставляли город. Город, который не принимал и не хотел принимать тех, кто говорил иначе, чем в храме. Город, который давно уже стал разбойничьим гнездом и не раз уже убивал посланных к нему пророков. Город, который превращался в руину. Город Бога того самого бога, которого он не принимал. Которого здесь совсем не ждали. Для которого здесь не было места. Но куда же они идут так поздно? В Гефсиманский сад.
Единственное, что не оставляло их покоя это предательство. И снова каждый думал о себе. И каждый отрицал кого-либо из своих собратьев. Ведь за столько времени они уже успели сдружиться и узнать побольше друг о друге.
Но никто из них не вспомнил об Иуде, словно того никогда и не существовало. Никто даже не спросил, куда он делся. И это было символически. Ведь каждый вспоминал, что он спрашивал Иисуса о предателе. Но никто не мог вспомнить, какой же был ответ.
Я – Истина
Он сидел в темнице и ожидал казни. С его жизнью покончено. Все, что было, осталось позади тюремной двери. И все, чем доселе жил, о чем мечтал, больше не имеет никакого значения. Теперь, все его амбиции в далеком прошлом. А жить ему осталось всего ничего последняя ночь. А потом его жизнь останется только горьким воспоминанием для родных и близких людей, а его самого будет навсегда вычеркнуто из книги жизни. Это конец.
Варавва смотрел сквозь маленькое окошко в ночное небо. И это было его единственной отрадой в течении этих последних часов. Ведь завтра, в этот же час его уже не будет в живых. Завтра, Пилат подпишет приговор, и он отправится на место казни. Не просто казни, а той позорной, которой «награждают» всех зачинщиков восстаний. Они прибьют его к кресту и оставят умирать под палящим солнцем. Там, посреди пустоты, в одиночестве и забвении подыхать от жары и боли на глазах у всех. И того же проклятого Рима. Того самого Рима, против которого он и воевал. Того Рима, который забирал свободу и тысячи жизней по всей своей территории. Того проклятого Рима, который навязывает свои желания всем другим народам.
Он вспоминал, свои молодые годи. Тогда ему было только двадцать лет. Молодой, сильный и амбициозный, он не хотел повиноваться законам. Он был храбрым. И поэтому многие с ним считались. Он мог достичь много в жизни. Но нет же. Он, вместе со своим братом Симоном, ввязались в отряд зелотов. И хоть кое-кто предупреждал их о страшном конце, оба только посмеивались. Ведь их то, поддерживает сам первосвященник. Конечно, тайно. Но все же, деньги с казни храма тратятся на это, еду, одежду и другие нужные вещи. Что еще надо. «С нами Бог!» – неоднократно говорят священники и неоднократно скрывают своих протеже в храме от римских отрядов.
Варавва был отпрыском разоренной священнической семьи. Конечно, кое-что таки еще было. Но с новой властью надо было делиться, с ордой прокуратора. А еще платить налоги, которые росли все выше. Священники больше не имели заработка. Надо было учиться выживать в новых условиях.
Симон и Иаков были братьями. Они выросли и построили семьи. У Иакова было шестеро детей: три сына и три дочери. Один из них и был Иисус. Он был самым младшим, но самым эгоистическим. Он всегда желал большего. Хотел получить от жизни все, что только можно. Поэтому, с самого раннего возраста искал для себя возможности достичь первенства.
Еще он рос в антиримском обществе. Отец, как истинный правоверный сын своего народа, всегда подогревал в своих детях идеи первенства и избранности их народа. Все это опускалось тяжелым камнем на сердце молодого авантюриста.
Как-то к ним пришел в гости их родственник Авинадав, троюродный брат Иакова.
– Как поживаешь, братец? – спросил его Иаков.
Он хорошо знал, как тот живет. Та же, как и его настроение. Но хотел показать перед своими домочадцами главную черту всех проблем.
– Ты и сам знаешь – ответил тот – Не очень-то и важно. К старости идет. Думаю о смерти.
– Ладно тебе! Ведь ты моложе меня на три года. Тебе еле сорок стукнуло.
– Да, это так. Но времена такие. Никто не знает, кто и когда умрет – ответил тот.
– А все потому, что нет у нас государственности! Нами правят чужаки! Мы разбросаны. Вот когда римляне отсюда уберутся, вот тогда мы и заживем.
– Ну и ну – улыбнулся Авинадав – Неужели ты в такое веришь? В рай на земле? Богатые всегда будут богаты. А нищие всегда будут нищими. При любой власти.
– Так ты не веришь нашему писанию? – возразил Иаков, – Какой же ты иудей?
– Какой уж есть. Я верю и надеюсь на Бога. А не на что-либо иное.
И под этим словом «иное» он четко имел в виду подстрекаемые иудейской верхушкой зелоты. Он оставил Иерусалим много лет назад и поселился подальше от шумного и беспокойного гнезда. Он верил в то, что придет новое время, а вместе с ним и мессия, которого уже давно ждут. Но вместе с тем Авинадав понимал, что силой все эти проблемы не решить.
Он был хорошим толкователем Торы и очень подробно знал историю своего народа. А еще он понял то, что бог наказывал этот народ не просто так, а из-за его грехов. Поэтому и видел во всем происходящем замысел Всевышнего. И ни что иное.
– Какой же ты, Авинадав, безвольный – сказал Иаков – Ты веришь в то, что бог будет творить какие-то чудеса здесь? Что мы неоткуда получим свое царство и все иное?
– Нет. Я верю в то, что он не оставит нас. А это самое главное.
Время шло. Авинадав состарился. Теперь он больше не навещал своего друга Иакова. Своего нечастного друга, как он говорил. Но вместе с тем, очень переживал за него.
А вот Иаков успешно налаживал свою жизнь. Он активно занимался делами. А еще е подпольно примкнул к оппозиционерам. Даже сам первосвященник Анна высоко оценил его клад в развитие общего дела. И он гордился этим. Ведь он одержал в обществе почетное и достойное место. А среди иудеев считался очень уважаемым человеком.
Наконец-то, он Иаков, сможет сделать и свой непосильный вклад в общее дело для всех евреев. Теперь же он искрение ненавидел тех, кто не хотел приставать к их делу.
– Но как же так! Разве так можно! – не довольствовал Иаков – Неужели возможно быть таким трусом. Ну как же так.
**********
А где-то не так уж и далеко жила другая семья…
– Сынок, поди-ка, лучше, отдохни немного – сказал Иосиф – Ты еще молод, успеешь поработать.
– Нет, нет, сначала мы должны закончить дело. Ведь скоро придет Вениамин за своей полкой.
– Да я и сам доделаю. А ты иди.
– Лучше сделаем это вместе и вместе пойдем отдыхать.
А когда пришел вечер все уселись за стол. Мария приготовила поесть, и сейчас поблагодарив Всевышнего, они в тишине ужинали. Каждый о чем-то думал, размышлял о прошедшем дне. Каждый припоминал о том, что он сегодня успел сделать. А что нет. Время летело здесь в тишине, покое и любви. Здесь никто не сорился, никто не хотел показать себя выше или лучше других. Здесь такого не было. Здесь была гармония. Все понимали, что они должны делать. И каждый делал свое дело, не жалуясь ни на что.
Иисус рос окружен любовью и верой. И хотя, он хорошо знал свое истинное «я», кто он на самом деле, тем не менее, он искренне любил своих земных родителей. Он, как и любой другой хороший сын, всегда старался помочь им.
Иисус не интересовался политикой. Нет, он работал. Ведь он итак все знал. Но это не меняло сути дела. Ведь все оставалось так же так и всегда. Единственное, на что он больно реагировал так это на страдание простых людей. Ведь он знал их боли, вдел их внутренний мир, понимал и ощущал на себе все их беды. Это был жаль за утраченными жизнями и судьбами, которые еще и в придачу были отравлены ненавистью.
Да, его не интересовало коварство земных владык, черные сердца которых он видел насквозь. Его не интересовали дешевые постановки для глупцов, драки за землю или никому не нужные конфликты и войны. Ведь, он любил. Но любил не так, как это умеют говорить те, кто хочет поездить по ушам, но видел в каждом брата.
**********
Время бежит очень быстро. И вот, в этот мир входят новые личности, молодые люди, которые ищут свое место под солнцем. И каждых хочет прожить эту жизнь удачно. И каждый это слово понимает по-разному. Большинство заводят семьи, работая с утра до ночи в поле не покладая рук. Они хотят только одного, покоя, домашнего уюта и тепла. Но такое даровалось не всем.
В измученном обществе то тут, то там появлялись все новые «мессии». Они подстрекали народ до разного роду конфликтам. Иногда это переходило в целые бунты или же восстания. Но расплата была жестокой. Войско громило восставших а пойманных жестоко казнили. И самым распространенным способом такой казни был крест. К нему прибивали или привязывали осужденного и оставляли умирать возле дороги, где проходили множество людей.
Но бунты продолжались снова и снова. А это в свою очередь еще сильнее разрушало все вокруг, сеяло смерть и превращало людей в рабов.
Скоро уже должен был объявиться Иоанн47. Но об этом еще никто не знал, кроме одного человека, который ждал этого часа.
Иоанн был родственником Иисуса. Жил он в одной из деревень. Но в одном из налетов его родители били убиты. И хотя отец Иоанна был священником, он не смог уберечь семью от нападения. Парень бежал в пустыню. С того времени прошло почти двадцать лет. И теперь он возвращается, полон духа и мощи, чтобы начать свое дело. Его возвращение означало для Иисуса только одно – его время пришло. Он должен явиться народу.
Но ждал ли его народ? Хотели ли видеть его люди? Готовы ли они услышать правду, понять ее, признать, изменить себя? Не отрекутся ли от него? Не будут ли искать чего-то другого? Много важных и терзающих душу вопросов. Оны были тяжелимы и для Иисуса, и для Иоанна. Оба понимали свою миссию. Оба знали то, что должны сделать, но удастся ли? Что может сделать он, один человек, который стоит на берегу Иордана и требует изменений!? Сколько же разных учителей было до него, которые о чем-то вещали! И чем это все закончилось? Где их обещанные свобода и независимость? Почему все эти люди, которые вышли к нему, должны поверить его словам? Словам человека, которого они даже не знают! Почему? Что он может им дать, этот новый пророк? Да ли пророк он вообще?
**********
Иисус принял крещение от Иоанна и удалился в пустыню. Именно здесь его человеческая природа впервые ощутила на себе все три самые сильные искушения тет-а-тет. Власть, страсть, желание иметь богатства, влиять на собственную судьбу. Все это будет преследовать каждого, кто будет пытаться побудить в себе силы, чтобы идти следом за ним.
Это были не просто трудности, которые иногда появляться на пути. Это были хорошо придуманные ловушки для человеческой природы. И Иисус их всех должен был пройти.
Да, он знал, что должен все это пережить. Так же как и то, что все это только начало. Знал. Но должен был. Нет, не для себя лично. Ему это было не к чему. Но это будет нужно гораздо позднее тем, кого впоследствии будут называть апостолами. Иисус знал, что Петр имеет очень не стойкий характер, что Фома не очень доверчив и что Иуда его предаст. Знал. Ведь поэтому он и пришел.
Перед глазами открывалась, темна картина будущего. Но вначале было еще три года. И за это время он должен будет успеть собрать людей, обучить их, объяснить все. Главное, захотят ли они?
Он шел тропинкой. Иисус возвратился из пустыни. Теперь он был другим. Еще серьезней. Еще спокойней. Еще внимательней. Теперь, он еще более четко начал говорить о своей миссии. И о божьем царстве.
Но его идеи отличались от все предыдущих вместе взятых. Они не нуждались в революции или войне, они не проклинали власть, не провозглашали никакой новой доктрины. Нет. Это было простое утешение для всех, кто страдал, кто нуждался в поддержке, кто был честен и кроток.
Иисус провозглашал будущее царство в новой жизни. Не здесь, но после смерти. И главное, в нем не будет никаких царей, господ, никаких налогов и труда на других. Это царство, которое обещалось потом, давало смысл жизни сейчас. Ведь оно будет длиться вечно. Главное же, жить честно, любить всех, никогда не искать легких путей наживи. И здесь нет никакого ограничения, никакой кастовой принадлежности. Здесь все завысит от того, как ты жил.
Однако, родственники не очень-то воспринимали такие высказывания. Они были одержимы той, старой идеей, и мечтали о возвращении времен Давида. Их совсем не интересовала такая мысль, которую проповедовал Иисус. Ведь по сути надо было простить своих врагов. Что для иудеев было совсем не приемлемо.
– Приветствую тебя, Иисус. Я слышал, ты ходил в Иерусалим? Что там нового слышно?
– Здравствуй Матаний. Да, я недавно вернулся от туда. Но я ненадолго заходил в сам город. И не больно и интересовался происходящим.
– Это хорошо. Это правильно. Лучше держаться подальше от всего этого – сказал мужчина.
Матаний был близким соседом. Мужчина в годах, он многое видел на своем веку. В свои шестьдесят лет он хорошо знал, что означает вера, любовь, надежда и разочарование. Главной его целью в жизни было заниматься своим делом и не совать никогда нос в политику. И вот теперь, в старости, он мог собраться вместе со своими детьми, которые тоже жили здесь, и спокойно посидеть под деревом трапезничая и общаясь с ними. Он мог взять на колени внуков и спокойно рассказывать им что-нибудь. Вот и все счастье.
Но все же он, верный старой традиции, жил и ждал обещанного спасителя, которого он желал увидеть перед своей смертью.
– Ты знаешь, Иисус, я очень уважаю тебя и твоих родителей. Но подумай сам, ты еще молод. Ты остаешься одинок в этом мире. Да. У тебя есть знания, мечты, амбиции. Ты хочешь изменить мир к лучшему. Это хорошо. Но это не безопасно. Ты же сам все знаешь. Знаешь, как римляне подсылают своих шпионов ко всем, таким как ты. И скольких они уже упрятали! Ох, много! И что с того? Равным счетом ничего. Только зря потратили жизнь.
– Ты прав, Матаний, война ничего не дает равным счетом. Кто живет от меча, от него же и умрет. И я не пришел, чтобы воевать.
– Это хорошо. А то наш бедный народ уже совсем сбился с толку. Так, говоришь, твои идеи не о революции?
– Конечно не о революции. Я хочу дать нечто больше, надежду.
– Это иллюзия. Нет надежды. Ну нет же ее. Посмотри кругом что творится. Но вот, когда придет спаситель – тогда все, конечно, изменится. Говорят, его будут сопровождать чудеса. И он станет царем.
– Да, царем – вздохнул Иисус – Но это будет другое царство.
– Конечно другое. Наше собственное. Обещанное.
– Да нет же, не то. Вот посмотри, ты человек уже старый, что для тебя будет самым большим добром? Самим большим подарком? Неужели ты думаешь, что ты успеешь насладиться всеми богатствами, даже если бы тебе их и дали? Или же сможешь вернуть себе молодость? Или хотя бы отодвинуть момент своей смерти?
– Это верно. Ничего из всего этого я не смогу.
– Ну вот. А вот творец всем людям готовит подарок, вечную жизнь с ним.
Мало кто прислушивался к его словам. Людей больше тянет что-то проще, банальное, даже иногда тупое, нежели глубинные размышления о чем-то вечном. Им это совсем не интересно. Что поделать. Люди есть люди. Им нужно шоу. И желательно еще и с разными спец ефектами. Им не нужна, правда. Совсем. А зачем? ведь без нее лучше, легче, проще. Они хотят иметь свою, собственную правду. Ту, которая выгодна только им самим. Ту, которая не заставляет их меняться, напрягаться и выходить из зоны комфорта. Правду, которая будет провозглашать их правильными. Которая будет молчать на зло. И которая будет, позволят им быть эгоистичными тиранами по отношению к другим. Ту правду, которая будет воспевать их ненависть к другим, и оправдывать их преступления. Которая, будет позволять убивать, грабить, насиловать. Но эта правда будет ничем другим, как только их собственной больной фантазией.
Ведь настоящая-то, правда, только одна. И эта, правда – Творец. Бог, который стоит в центре всего своего творения. Который, любит каждого и который заботится обо всех своих детенышах. Бог, которым так зачастую прикрывают свои больные воображения и самые низкие поступки.
**********
Кто бы мог подумать, как быстро меняется человеческая жизнь. И что же оно стоит на самом деле? Где она, настоящая граница между добром и злом? Действительно, где? Ведь все так бистро меняется. И никто не знает, что его ждет завтра? Или же за рогом соседней улицы! Как повернется, начатое им, дело! Никто.
Он шел тропой и раздумывал обо всем. А перед глазами еще виднелись, словно настоящие, картины из прошлой жизни. Ему только тридцать сем, а как много он уже успел пережить. Да и никто бы не дал ему меньше сорока пяти, так как выглядел он очень старым. А может он и вправду старше свои лет, которые прожил впустую. И которые истратил напрасно.
Только теперь он нашел то, что так давно искал. Только теперь он смог ощутит себя по настоящему счастливым. И главное, свободным. И только теперь понял, как глубоко он ошибался.
Он бежал. Но от кого? От себя! От своего прежнего я и той жизни, которую когда-то вел. Бежал от всего, что связывало его с прошлым. Он больше никогда туда не возвратиться. Никогда! Он покончил с этим навсегда. Наконец- то он услышал настоящую истину. И хорошо понимает, что того, что было раньше, уже никогда не будет.
Этим мужчиной был Варавва. Там. Во дворе Пилата, перед своим приговором, он вдруг понял, что его жизнь ничего не стоит. Что те, кто еще вчера были его союзниками, сегодня отвернулись. Что те, кто еще вчера разжигал в нем ненависть, злость, кто подстрекал его к нападению на римлян – сегодня бросили его. Что вчера, будучи одним из проводников мятежа, сегодня он никто. И только случай позволяет ему еще раз начать все заново. Но уже по-другому.
Встреча с Иисусом изменила его. Нет, не сразу. Но потихоньку спокойствие возвращалось в его сердце. Любовь, с которой смотрел ему в глаза Иисус, заставили бывшего разбойника задуматься обо всем этом.
Через несколько дней он разыскал знакомых Иисуса и от них узнал о его воскрешении. И это было для него невероятным. Много уже его учеников говорили том, он жив, и кое-кто уже даже общался с ним.
Только теперь Варавва понял, кто настоящий спаситель. Кто по-настоящему его любит, и кто ради всего этого взял на себя его приговор. Именно он, незнакомый ему человек закрыл собой его, разбойника. Но почему? Зачем? Ради чего? Все эти вопросы и заставили его меняться.
Он шел. Где-то позади далеко остался Иерусалим с его храмом, с его политикой, враньем и фальшью. Впереди только пустыня. Куда идти далее он еще не знал. Но шел.
Вдруг он увидел мужчину идущего ему на встречу из пустыни. Нет, это не привидение и не мираж. Это шел настоящий человек. Но вместе с тем, как бы и не совсем уж настоящий.
– Варавва – окликнул незнакомец его издалека – Куда идешь?
Кто это? Кто может здесь го знать? И что ему нужно? А путник продолжил.
– Ты убегаешь от прошлого и гонишься за неизвестным будущим.
– Кто ты? – спросил Варавва.
– Разве не узнаешь? – сказал незнакомец, поравнявшись с бившим разбойником – Я тот, кого ты видел. Тот самый.
– Не может бить! Но ты же умер!
– Да умер. Но я живой. Как видишь.
– Но ведь никто еще не возвращался к жизни. Это не возможно!
– Я же вернулся.
Теперь Варавва узнал его. Это был тот самый человек, что и тогда, во дворе Пилата. Те самые черты лица, те самые глаза. Никакого сомнения быть не могло.
– Что тебе от меня нужно? – спросил Варавва – Я ведь тебя никогда не знал. И не был никогда твоим другом.
– Но я был твоим. Я всегда знал все, что ты думал, все твои желания, твои поиски правды. Я знаю о тебе все. И хочу, чтобы ты стал моим другом.
– Но я же ничего о тебе не знаю. Только и того что слышал где-то что-то.
– Я Иисус из Назарета. Я тот, о котором оповещали давно. Тот, кого ждали и ждут. Я начало и конец. Я СИН БОГА, как и было обо мне сказано. Я ИСТИНА. Я ТОТ, КТО ПОБЕДИЛ СМЕРТЬ!
Он действительно воскрес
– Значит, вы утверждаете, что он действительно воскрес? – еще раз спросил Каиафа воинов, которые стояли на страже возле гроба.
– Да.
– Мы, как бы это сказать…
– Там вдруг все осветилось ярко. И он вышел.
– Ничего такого не было! И быть не могло! Поняли! Скажете, что уснули48!
– Да нас за такое могут казнить!
– Сказать нужно только перед Синедрионом. А с Пилатом я сам обо всем поговорю. Понятно!
– Я хорошо оплачу! А вы скажете, будь-то бы, это его ученики украли тело. Вот и все.
Для первосвященника это был настоящий шок. Еще не прошло недели как они наконец-то разрешили вопрос с Иисусом, а его ученики уже распускаю слух о том, что будь-то бы, он воскрес, и снова жив
Это провал. Он понимал, что если признает все это, то утратить не только власть. Но возможно и голову. Мало ли что подумают, потом его сообщники сделать с бывшим первосвященником. А ведь вся эта власть эму досталась с таким трудом. И только жестокая борьба открыла ему путь к этому месту, которое он теперь должен отстаивать почти каждый день.
Он не может такое себе позволить. Не может допустить, чтобы все эти слухи росли. Никоим образом. Он не допустит, чтобы у него отняли это все: власть, уважение, влияние, прибыль. Нет! Он будет бороться. И бороться до самого конца!
Но Каиафа сомневался. Ведь было что-то такое в этом деле, что заставляло и его самого бояться. Да, ведь вчера он узнал, что Иуда повесился49. И хотя он до этого не имел никакого отношения, но все же какая-то странная жуть бегала по коже от всего этого.
Он совсем не понимал, как между собой связаны казнь Иисуса и смерть Иуды, но что-то связывало между собой эти два события. Кроме того, о смерти Иуды говорили и сами последователи Иисуса. А значить, все это не выдумка, и не лож.
Но боялся первосвященник не этого. А чего-то совсем другого. Ведь смерть одного чего-то дает начало чему-то другому. Да, пока разговори о воскрешении всего лишь слухи. Но слухи умеют разрастаться и переходить стены и границы.
Также он знал и о том, что некоторые из членов Синедриона втайне, еще при жизни этого Учителя, встречались с ним. Причем не однократно. Но самое страшное было в том, что он не мог ничего им за это сделать.
Надо было очередной раз посоветоваться с тестем. Тот как-никак, а более опытный человек. Ведь он-то сумел продержаться в этой должности достаточно долго в свое время. И даже теперь, когда он уже не был первосвященником, все равно имел свои рычаги влияния на происходящее.
Из-за двери послышались чии-то шаги. Это шел сам Анна. Но он был не один. С ним шел еще кто-то, или даже двое. И вскоре в комнату вошли трое мужчин: Анна, Никодим и Хананий. Последний был влиятельным членом из противоположной партии саддукеев. Он всегда грамотно умел искать решение ситуации.
– Слыхал, что говорят? Будь-то бы, он воскрес! – воскликнул Анна.
– Да, слышал – ответил Каиафа – Но пока это только слухи, распространяемые его друзьями. Не более того.
– Да, слухи – повторил Хананий – Но если они окажутся правдой! Стража ведь…
– Стража спала! – оборвал его Каиафаа.
– Вот как.
– Хватить об этом. У нас и без этого дел полно. Вот выпросили на свою голову Варавву, этого проходимца. А теперь полюбуйтесь – его шайка уже успела убить Агава.
– Новость конечно не приятная, но наш Варавва к этому никакого отношения не имеет. И, кстати, он уже больше не руководитель той шайки.
– Как так? Как, такое может быть?
– А так! Он исчез. Ушел куда-то. Отрекся попутно от всех. И даже свою долю денег раздал.
– Без него все-таки будет трудно – резюмировал Анна – Но что поделать. Что поделать. Не дай Бог, конечно, боюсь, что очень скоро зелоты выйдут из-под нашего контроля.
**********
Праздник окончился, и народ возвращался назад к себе. Каждый из них шел домой с каким-то разочарованием в душе. А многие так надеялись на Иисуса. Но ведь сотни людей видели, как его веди на казнь. Видели, и нечего не сделали. Вот в чем главная проблема. Хоть каждый из тех, кто видел, хорошо знал и его и то, что все это фальшиво. Но промолчали.
Но вместе с тем, каждый видел в том общий проигрыш. Общий провал перед системой римской власти и силой мира сего.