Рудольф Штайнер
Как достичь познания высших миров?
Страж порога
Важными событиями при восхождении в высшие миры являются встречи со «стражем порога». Существует не один, а, в сущности, два «стража порога» – «малый» и «великий». С первым человек встречается уже тогда, когда связующие нити между волей, мышлением и чувствованием внутри более тонких тел (астрального и эфирного) начинают ослабевать, как это было показано в предыдущей главе. Перед «великим стражем порога» человек предстает, когда расторжение связей распространяется и на части физического тела (прежде всего – на головной мозг).
«Малый страж порога» есть самостоятельное существо, нодля человека, не достигшего соответствующей ступени развития, его как бы не существует. Здесь могут быть отмечены лишь некоторые из его наиболее существенных особенностей.
Прежде всего попытаемся представить в повествовательной форме встречу духовного ученика со «стражем порога». Только благодаря этой встрече ученик замечает, что мышление, чувствование и воление освободились в нем от присущей им взаимосвязи.
Несомненно вселяющее ужас призрачное существо стоит перед учеником. Ему необходимо присутствие духа и все доверие к правильности своего пути познания, которые он уже в достаточной мере мог приобрести за время своего ученичества.
«Страж» возвещает о своем значении приблизительно в следующих словах: «До сих пор над тобой господствовали силы, которые были невидимы для тебя. Благодаря им во время твоих прежних жизней каждое из твоих добрых дел вознаграждалось и каждый из твоих дурных поступков влек за собой худые последствия. Благодаря их влиянию из твоего жизненного опыта и из твоих мыслей складывался твой характер. Они обусловливали твою судьбу. Они определяли меру радости и страдания, отведенную тебе в каждом твоем воплощении, сообразно твоему образу действий в прежних воплощениях. Их господство над тобой выражалось в форме всеобъемлющего закона кармы. Отныне эти силы отчасти освободят тебя от своего водительства. И ты должен будешь взять на себя часть той работы над самим собой, которую выполняли они. Тебя постигал тот или иной тяжелый удар судьбы. Знал ли ты почему? Это было последствием какого-нибудь пагубного поступка, совершенного тобой в одной из твоих предыдущих жизней. Ты знал счастье и радость; они также были следствиями твоих прежних поступков. В твоем характере есть прекрасные черты, но есть и безобразные пятна. И то и другое вызвано тобой самим, твоими прежними переживаниями и мыслями. До сих пор ты не знал о них; тебе открывались только последствия. Но кармические силы видели все твои прежние жизненные деяния, твои сокровенные мысли и чувства. И по ним определили, каким тебе быть и как жить теперь.
Отныне тебе должны открыться все лучшие и все худшие стороны твоих предыдущих жизней. До сих пор они были вплетены в твое собственное существо, они были в тебе, и ты не мог их видеть, как физически ты не можешь видеть свой мозг. Теперь они высвобождаются из тебя, выступают из твоей личности наружу. Они приобретают самостоятельный облик, который ты можешь видеть так же, как видишь камни и растения внешнего мира. И сам я – то существо, которое образовало себе тело из твоих благородных и худых дел. Мой призрачный облик соткан из счетной книги твоей собственной жизни. Невидимо носил ты меня до сих пор в себе самом. И это было благом для тебя. Ибо мудрость твоей судьбы, которая была сокрыта от тебя, до сего дня продолжала работать в тебе над погашением темных пятен в моем облике. Теперь же, когда я выступил из тебя, от тебя отошла и эта сокровенная мудрость. Впредь она уже не будет заботиться о тебе. Всю свою работу она передаст в твои собственные руки. Я же должен стать совершенным в самом себе, прекрасным существом или же – погибнуть. Но если совершится последнее, я увлеку за собой вниз и тебя, в темный, погибший мир. Чтобы воспрепятствовать этому, твоя собственная мудрость должна быть теперь столь велика, чтобы взять на себя задачу той, отступившей от тебя, сокровенной мудрости. Как только ты переступишь мой порог, я ни на одно мгновение не отойду от тебя, оставаясь видимым для тебя образом. И если впредь ты совершишь или помыслишь неправое, ты тотчас же узнаешь свою вину по отвратительному, демоническому искажению моего облика. И только тогда, когда ты полностью сгладишь свою прошлую неправду и очистишь себя настолько, что зло впредь станет для тебя совершенно невозможным, тогда мое существо засияет ослепительной красотой. И я снова смогу воссоединиться с тобой в единое существо ко благу твоей дальнейшей деятельности.
Но мой порог сложен из всех ощущений страха, которые еще есть в тебе, из твоих опасений перед силой, которая берет на себя полную ответственность за все твои дела и помыслы. Пока в тебе есть какой-либо страх перед самостоятельным управлением своей судьбой – этот порог не достроен еще во всех своих частях. До тех пор, пока в нем будет недоставать хотя бы одного-единственного камня, ты будешь как зачарованный останавливаться перед ним или спотыкаться о него. Не пытайся переступить этот порог прежде, чем не почувствуешь себя совершенно свободным от страха и готовым к несению высочайшей ответственности.
До сих пор я выступал из твоей личности только когда смерть отзывала тебя из твоей земной жизни. Но и тогда мой облик был сокрыт от тебя. Лишь силы судьбы, господствовавшие над тобой, видели меня и могли по моему виду, в промежутки между смертью и новым рождением, развивать в тебе силы и способности, чтобы в новой земной жизни ты мог работать над совершенствованием моего образа на благо твоего дальнейшего развития. И сам я был тем, чье несовершенство неизменно принуждало силы судьбы все снова и снова приводить тебя к новым воплощениям на земле. Когда ты умирал, я являлся пред тобой; из-за меня водители кармы определяли тебе новое рождение. И только преобразовав меня – не сознавая этого – благодаря постоянно возобновляющимся жизням до полного совершенства, ты освободился бы от владык смерти и соединился бы со мной; и в единении со мной ты бы перешел в бессмертие.
Вот я зримо стою перед тобой, как всегда был возле тебя, невидимый, в час твоей смерти. Переступив мой порог, ты вступишь в царства, в которые обычно ты вступал после физической смерти. Теперь ты вступишь в них, наделенный совершенным знанием, и отныне, продолжая видимым образом странствовать по земле, ты будешь в то же время странствовать и в царстве смерти, которое есть и царство вечной жизни. Поистине я также и ангел смерти; но я же и податель никогда не иссякающей высшей жизни. Благодаря мне ты умрешь при жизни тела, дабы познать новую жизнь в неуничтожимом бытии.
Царство, в которое ты отныне вступаешь, познакомит тебя с существами сверхчувственного рода. Блаженство будет твоим уделом в этом царстве. Но первым твоим знакомством в этом мире суждено быть мне самому, мне, который есть твое собственное творение. Раньше я жил твоей жизнью, но теперь я пробужден тобой к собственному бытию и стою пред тобой как видимое мерило твоих будущих поступков, быть может – и как постоянный упрек тебе. Ты смог создать меня, но вместе с тем ты взял на себя обязанность и преобразовать меня».
Все, изложенное здесь в повествовательной форме, следует представлять себе не как нечто символическое, а как в высшей степени реальное переживание духовного ученика.[14]
Страж должен предостеречь его от дальнейших шагов, если тот не чувствует в себе силы соответствовать требованиям, заключенным в этом обращении. Как бы ни был ужасен облик стража, он – лишь результат прошлой жизни самого ученика, лишь его собственный характер, пробужденный к самостоятельной жизни вне его. И это пробуждение происходит благодаря разрушению связи между волей, мышлением и чувством. Уже одно то, что человек впервые чувствует себя творцом духовного существа, представляет собой переживание, исполненное глубочайшего значения. Теперь подготовка духовного ученика должна быть направлена на то, чтобы без всякого страха выдержать ужасное зрелище и в момент встречи почувствовать свою силу действительно настолько возросшей, чтобы суметь совершенно сознательно взять на себя преображение «стража».
Последствием благополучно перенесенной встречи со «стражем порога» явится то, что свою следующую физическую смерть духовный ученик воспримет как совершенно иное событие, чем все его прежние смерти. Он сознательно переживает процесс умирания и сбрасывает физическое тело так же, как скидывают изношенную или, возможно, внезапно разорвавшуюся и ставшую поэтому негодной одежду. Эта его физическая смерть является, так сказать, чем-то значительным только для тех, кто живет вместе с ним и в своих восприятиях еще всецело ограничен чувственным миром. Для них ученик «умирает». Для него же вокруг не происходит никакой существенной перемены. Ведь сверхчувственный мир, в который он вступил, окружал его таким же образом еще до его смерти, и тот же самый мир будет стоять перед ним и после смерти. Однако со «стражем порога» связано еще и нечто иное. Человек принадлежит к семье, народу, расе; его деятельность в этом мире зависит от его принадлежности к подобным совокупным группам. С этим связан также его индивидуальный характер. И сознательная деятельность отдельного человека – это еще далеко не все, с чем приходится считаться, имея дело с семьей, племенем, народом, расой. Существует семейная, народная (и т. д.) судьба, как существует семейный, расовый и т. д. характер. Для человека, ограниченного чувственными восприятиями, эти вещи остаются общими понятиями, и материалистически настроенный мыслитель, охваченный предубеждениями, бросит на исследователя духа пренебрежительный взгляд, узнав, что для него характер какой-нибудь семьи или народа, судьба племени или расы связывается с действительными существами в той же мере, в какой характер и судьба отдельного человека присущи отдельной личности. Тайновед знакомится с высшими мирами, в которые отдельные личности входят только в качестве членов, совершенно так же, как руки, ноги и голова являются членами отдельного человека. И в жизни семьи, народа или расы кроме отдельных людей действуют также и вполне действительные души семей и народов, духи рас; более того, отдельные люди в известном смысле суть лишь исполнительные органы этих семейных душ, духов рас и т. д. Поистине можно сказать, что, к примеру, душа народа пользуется каким-нибудь отдельным принадлежащим к ее народу человеком для выполнения определенных задач. Сама она при этом не спускается до чувственной действительности. Душа народа пребывает в высших мирах. И для того чтобы действовать в физически чувственном мире, она пользуется телесными органами отдельного человека. В высшем смысле слова, это обстоит так же, как и с архитектором, который при необходимости выполнения тех или иных работ обращается к рабочим. В самом истинном смысле слова, каждый человек получает свою работу от души семьи, народа или расы. Однако при этом земной человек отнюдь не посвящается в высшие цели его деятельности. Над осуществлением целей души народа, расы и т. д. он работает бессознательно. С момента встречи со «Стражем порога» ученик должен признавать насущность не только своих собственных, стоящих перед ним задач, но он должен сознательно стремиться к выполнению задач своего народа и своей расы. Любое расширение кругозора непременно налагает на него и более обширные обязанности. Процесс, происходящий при этом, в действительности заключается в том, что к своему более тонкому душевному телу ученик присоединяет еще одно новое тело. Он облекается еще в одно одеяние. До сих пор он проходил по миру в оболочках, облекавших его личность, в то время как о том, что он должен делать для своего общества, для своего народа, для своей расы и т. д., заботились высшие духи, которые действовали через его личность. Дальнейшее снятие покрова, совершаемое «стражем порога», состоит теперь в том, что отныне эти духи отнимают у него свою помощь. Ему необходимо выйти из всякого сообщества. При этом он совершенно окостенел бы в себе самом, в своей обособленности, он пошел бы навстречу гибели, если бы не приобрел теперь тех самых сил, которые присущи духам народов и рас. Здесь многие скажут: «О, я совершенно освободился от всех родовых и расовых связей; я хочу быть только „человеком“ и ничем иным, как „только человеком“. На это необходимо ответить: «Кто же привел тебя к этой свободе? Разве не твоя семья дала тебе в мире то положение, которое ты в нем сейчас занимаешь? Разве не твое племя, твой народ, твоя раса сделали тебя тем, что ты есть? Они воспитали тебя; и если ты возвысился над всеми предрассудками и стал одним из тех, кто несет свет и благодеяния своему племени или даже своей расе, то этим ты обязан именно их воспитанию. И даже когда ты говоришь о себе, что ты «только человек», даже и этим – тем, что ты стал таковым, – ты обязан духам общин, с которыми ты связан». Так впервые духовный ученик учится понимать, что значит быть совершенно покинутым духами народа, племени или расы. Только теперь из самого себя узнает он, какую незначительную роль играет подобное воспитание для той жизни, которая ему предстоит. Ибо все то, что было ему привито, рассеивается в результате происшедшего разрыва между волей, мышлением и чувством. Он оглядывается назад, на результаты своего прежнего воспитания так, как мы бы взглянули на дом, который рассыпался на отдельные кирпичи и который теперь предстоит вновь отстроить по новому плану. И это уже не просто символ, когда говорится следующее: После того как «страж порога» высказал свои первые требования, на том месте, где он стоит, поднимается вихрь, гасящий все духовные светочи, которые до сих пор освещали путь жизни. И полная тьма расстилается перед учеником. Она нарушается только сиянием, излучаемым самим «стражем порога». И из тьмы звучат его дальнейшие наставления: «Не переступай моего порога, пока ты не уяснишь себе, что отныне ты сам будешь освещать тьму перед собою; и не делай больше ни одного шага, пока ты не приобрел уверенности, что у тебя достаточно горючего вещества в твоей собственной лампаде. В будущем ты будешь лишен лампад твоих вождей, которые до сих пор светили тебе». После этих слов ученик должен обернуться и направить свой взор назад. Теперь «страж порога» сдергивает завесу, скрывавшую глубокие тайны жизни. При этом духи племен, народов и рас предстают вих полной деятельности, и ученик одинаково видит как то, что он до сих пор был руководим ими, так, с другой стороны, и то, что отныне он будет лишен этого водительства. Это – второе предостережение, переживаемое человеком на пороге.
Конечно, никто не смог бы без подготовки вынести описанного здесь зрелища, но высшее обучение, которое, собственно, само и создает для человека возможность приблизиться к порогу, в то же время делает его способным в нужное мгновение найти и необходимую для этого силу. Более того, это обучение может протекать столь гармонично, что вступление в новую жизнь не примет для ученика смущающего или беспорядочного характера. В этом случае переживание у порога сопровождается для него предчувствием того блаженства, которое составит основной тон его вновь пробужденной жизни. Ощущение новой свободы перевесит все остальные чувства; и на фоне этого ощущения его новые обязанности и новая ответственность покажутся ему чем-то таким, что человеку надлежит возложить на себя на одной из ступеней жизни.
Жизнь и смерть. Великий страж порога
Выше было показано, как важна для человека встреча с так называемым «малым стражем порога», важна тем, что он узнает в последнем сверхчувственное существо, порожденное в некоторой степени им самим. Тело этого существа образовано из оставшихся невидимыми для человека последствий его собственных деяний, чувств и мыслей. Но именно эти невидимые силы обусловили его судьбу и его характер. Отныне человеку становится ясно, каким образом он сам в прошлом заложил основы своего настоящего. Благодаря этому ему до некоторой степени раскрывается его собственное существо. Возьмем, к примеру, его определенные наклонности и привычки. Теперь он может уяснить себе, почему он их имеет. Его постигали удары судьбы; теперь он знает причины этого. Он узнает, почему он любит одно и ненавидит другое, почему одно делает его счастливым, а другое – несчастным. Понимание зримой жизни он приобретает через познание невидимых причин. Его взору раскрываются также важнейшие жизненные факты – болезнь и здоровье, смерть и рождение. Он замечает, что еще до своего рождения он сам вызвал причины, которые с неизбежностью должны были вновь ввести его в жизнь. Он отныне узнает в себе то существо, которое было создано в этом видимом мире, но создано несовершенным и которое только в самом этом видимом мире может быть приведено к своему совершенству. Ибо ни в одном другом мире не предоставляется возможности для работы над совершенствованием этого существа. Затем он видит, что даже смерть не может навсегда разлучить его с этим миром, ибо он принужден сказать себе: «Некогда я впервые пришел в этот мир, потому что был тогда существом, нуждавшимся в жизни в этом мире, чтобы приобрести такие качества, которые не могли быть приобретены ни в одном из других миров. И мне нужно сохранить связь с этим миром до тех пор, пока я не разовью в себе всего того, что может быть приобретено в нем. Когда-нибудь я смогу стать нужным работником в ином мире только благодаря тому, что усвою в чувственно-видимом мире все необходимые для этого способности». К важнейшим переживаниям посвященного относится то, что он научается понимать и ценить чувственно-видимую природу в ее истинном значении гораздо лучше, чем он мог это делать до своего ученичества. Это познание дается ему именно благодаря его прозрению в сверхчувственный мир. Тот, кто еще не пришел к такому прозрению и по этой причине, возможно, наделен лишь предощущением бесконечно большей ценности сверхчувственных областей, – может недооценивать мир чувственный. Тот же, кто имеет это прозрение, знает, что, не пройдя через переживания в зримой действительности, человек окажется совершенно беспомощным в невидимой. Ведь для того чтобы жить в этой последней, ему необходимо иметь способности и орудия для этой жизни. Но приобрести их он может только в видимой действительности. Он должен видеть духовно, если хочет, чтобы невидимый мир открылся для его сознания. Но способность видения в «высшем мире» развивается постепенно, через переживания в «низшем». Если глаза человеческого зародыша не образовались еще в материнском чреве, то он родится безглазым; так же невозможно и в духовном мире родиться с духовными глазами, не развив их предварительно в мире чувственном.
С этих позиций становится понятным и то, почему «порог» сверхчувственного мира охраняется «стражем». Человеку ни в коем случае не может быть дозволено истинное прозрение в эти области до тех пор, пока он не приобрел необходимых для этого способностей. Поэтому каждый раз в момент смерти, когда человек, еще не способный к работе в ином мире, вступает в последний, на переживания, которые он может иметь в нем, набрасывается покров. Он увидит их только тогда, когда будет для этого зрел.
Когда духовный ученик вступает в сверхчувственный мир, жизнь приобретает для него совершенно новый смысл; он начинает видеть в чувственном мире почву для высшего. И в определенном смысле «высший» мир, не дополненный «низшим», начинает представляться ему ущербным. Перед ним открываются две перспективы: одна – в прошлое, другая – в будущее. Он устремляет взгляд в прошлое, туда, где еще не было этого чувственного мира, поскольку ученик давно освободился от того предрассудка, будто сверхчувственный мир развился из чувственного. Он знает, что сначала было сверхчувственное и все чувственное развилось из него. Он видит, что до своего прихода в чувственный мир он принадлежал к сверхчувственному. Но этот прежний сверхчувственный мир нуждался в прохождении через стадию чувственного. Его дальнейшее развитие без этого было бы невозможным. Сверхчувственный мир может лишь тогда продолжить свое развитие, когда внутри чувственного царства разовьются существа, обладающие соответствующими способностями. И существа эти – люди. Таким образом, люди, как сейчас они есть, вышли из несовершенной стадии духовного бытия и уже в пределах последней приводятся к тому совершенству, которое сделает их затем пригодными для дальнейшей работы над высшим миром. Здесь открывается перспектива в будущее. Она указывает на высшую ступень сверхчувственного мира. В нем созреют плоды, взращенные в чувственном мире. Чувственный мир как таковой будет преодолен, но все достигнутое в нем войдет в состав высшего.
Тем самым нам дается и ключ к пониманию болезни и смерти в чувственном мире. Смерть есть не что иное, как выражение того, что прежний сверхчувственный мир пришел однажды к той точке, на которой он не мог сам собой развиваться дальше. Всеобщая смерть для него сделалась бы неизбежной, если бы он не получил нового притока жизни. Так эта новая жизнь стала борьбой против всеобщей смерти. Из останков умирающего, застывающего в самом себе мира проросли ростки нового. Вот почему мы имеем в мире умирание и жизнь, И медленно одно переходит в другое. Отмирающие части старого мира продолжают цепляться за ростки новой жизни, которые из них же и вышли. Отчетливее всего это выражено в человеке. Как свою оболочку он несет то, что сохранилось от прежнего, древнего мира; и внутри этой оболочки образуется зародыш существа, которому суждено жить в будущем. Таким образом, он есть двойственное существо – смертное и бессмертное. Смертное находится в своей конечной стадии, бессмертное же – в начальной. И лишь внутри этого двойственного мира, находящего свое выражение в физически чувственном, усваивает человек способности, необходимые для того чтобы привести мир к бессмертию. И задача его в том, чтобы из самого смертного он смог извлечь плоды для бессмертного. Взирая, таким образом, на свое существо, каким он его сам построил в прошлом, он должен сказать себе: «Я несу в себе элементы отмирающего мира. Они работают во мне, и лишь постепенно смогу я сломить их власть с помощью вновь оживающих бессмертных сил». Так путь человека пролегает от смерти к жизни. Если в свой смертный час он мог бы, находясь в полном сознании, обратиться к себе, он бы сказал: «Умирающее было моим наставником. То, что я умираю, есть последствие всего прошлого, с которым я тесно связан. Но поле смертного взрастило во мне ростки бессмертного, и именно их я уношу с собой в иной мир. Если бы все сводилось к одному только прошлому, то я вообще никогда не мог бы родиться. Жизнь прошлого завершена рождением. Жизнь в чувственном мире отвоевана у всеобщей смерти благодаря новому зачатку жизни. Время между рождением и смертью есть лишь выражение того, сколь многое новая жизнь смогла отвоевать у отмирающего прошлого. И болезнь есть не что иное, как продолжающееся действие отмирающих частей прошлого».
Исходя из всего вышесказанного, мы получаем ответ на вопрос о том, почему человек лишь постепенно, через заблуждения и несовершенства, прокладывает свой путь к истине и добру. Его поступки, чувства и мысли вначале подвластны преходящему и отмирающему. Из этого образованы его чувственно-физические органы. Поэтому сами эти органы и все, что главным образом побуждает их к деятельности, обречено на гибель. К области непреходящего относятся не инстинкты, вожделения, страсти и т. д. и соответствующие им органы; непреходящим становится лишь то, что является результатом деятельности этих органов. Только выработав на основе преходящего все то, что следует выработать, человек сможет оторваться от той основы, из которой он вырос и которая находит свое выражение в физически чувственном мире.
Таким образом, первый «страж порога» являет собой подобие человека в его двойственной природе, состоящей из преходящего и непреходящего. И по его облику можно обнаружить, чего недостает еще для создания возвышенного светлого образа, который вновь обретет возможность обитать в чистом духовном мире.
Благодаря «стражу порога» для человека становится наглядной вся степень опутанности его физически чувственной природой. Эта опутанность проявляется прежде всего в наличии инстинктов, влечений, вожделений, эгоистических желаний всех видов, своекорыстия и т. д. Она выражается и в принадлежности к расе, народу и т. д., так как народы и расы суть только различные ступени развития на пути к чистому человечеству. Раса или народ стоят тем выше, чем совершеннее их представители выражают собой чистый, идеальный тип человека, чем больше они развили себя от физически преходящего к сверхчувственно непреходящему. Поэтому развитие человека путем перевоплощений во все более высоко стоящие народные и расовые формы есть процесс освобождения. В конце человек должен явиться в своем гармоничном совершенстве. Подобным же образом, совершенствованием является также и опыт прохождения через все более чистые формы нравственных и религиозных воззрений, поскольку любая нравственная ступень все еще содержит в себе, наряду с зародышами духовного будущего, страсть к преходящему.
