Ростислав Паров
Бирюльки
А еще в первый же день нашего пребывания в дом Николы ворвалась вопящая женщина, в слезах и ярости. Она причитала, что по нашей вине Михайло выгнали из числа двенадцати братьев, взяв на его место другого воина. Опять же по нашей вине он теперь ни на что не годный – ни скотину пасти, ни траву выкосить, а потому мы должны гореть в аду, болеть всеми немыслимыми болезнями, ну и все такое в том же роде. Злая и невыспавшаяся Рэйка заявила ей, что если через минуту она не исчезнет, то и она тоже не сможет больше косить траву и пасти скотину. В итоге нам было обещано, что младший брат Михайло, Степан, как только вернется с дозора, придет сюда и выпустит нам кишки. И типа разговоров больше не будет!
Хозяева очень напряглись, боясь, что Степан, охотясь на нас, порежет кого-нибудь из них, а чего хуже – достанется детям. В довершение ко всем прелестям проживания в Крестограде, пришлось нам спать по очереди, карауля недругов. Оказалось, зря, никто не пришел.
Что до нашего положения, то оно было следующим. От своего человека в Ивангороде Игорь получил сообщение о том, что враг собирает войско для атаки и вскоре будет готов выступить на крестоносцев. Как получить сообщение за сорок километров в Реалме? Оказывается, через птиц! Птице привязывали к лапе послание, а та летела в другое поселение, почему-то зная, куда и к кому ей надо лететь.
Как бы то ни было, Крестоград готовился к скорой атаке врага. Вокруг поселения были расставлены дозорные, Сокол прорабатывал действия своих войск, «братья» собирали воинов и точили мечи.
Причина, по которой западные соседи решили напасть в этот раз, была для крестоносцев очень тревожной – иваногородцы смогли получить и развести лошадей. И теперь несколько десятков всадников топали сюда, чтобы взять реванш за прошлое поражение и положить конец противостоянию двух поселений. Конные воины считались очень опасными – стремительные, мощные, противостоять им было непросто, это крестоносцы знали по опыту стычек со стремлянами. Игорь и сам пытался получить лошадей, но восточные соседи ни в какую не соглашались обменять их на что-либо.
До битвы мы были в относительной безопасности. Сокол стремился использовать все имеющиеся силы и возможности. Рэйке даже удалось отсрочить наше «крещение» и приобщение к общему труду – под предлогом того, что мы окажем ему неоценимую помощь в сражении. Оставалось лишь придумать, как эту неоценимую помощь оказать. Именно об этом меня и попросила Рэйка.
– Это сейчас самая важная задача, Люка! Мой друг, я очень надеюсь на тебя! – сказала она перед тем, как заснуть.
Разве мог я отказать ей после этих слов? Да и, с другой стороны, это, наверное, единственное, что я мог тогда сделать хорошо.
– Конечно, милая, обязательно придумаю! – ответил я и полночи пытался сообразить подходящий план.
Когда от диких петушиных воплей я вскочил с постели, то знал лишь одно – необходимо осмотреть все вокруг. Поле битвы, катапульты, оружие, подручные средства. Только тогда можно будет что-то выдумать! А придумать было совсем непросто, ведь войско Мудрого Сокола совсем не было настроено реализовывать наши планы.
Половину следующего дня, сопровождаемые Николой, мы провели в изучении условий предстоящего сражения. Нам повезло, что Никола был близок к Соколу и имел обширную информацию – как ту, которая поступала к Игорю о враге, так и ту, что сам Игорь озвучивал крестовым братьям относительно планов на сражение.
Несколько часов я провел, обхаживая потенциальное поле битвы. Игорь планировал встретить врага именно здесь – это позволяло сохранить нетронутыми поля и дома крестоносцев. С высокой степенью вероятности это устраивало и врага, уверенного в своей победе и не готового сжигать дома, полные пожитков и женщин.
Моя рада и ее песик со мной не пошли, оставшись под тенью огромного дерева, ствол которого мы бы не смогли обхватить и вдвоем. Когда я вернулся, Рэйка продолжала научать Алису человечности:
– Неприятно – это ощущение, когда от него хочется избавиться, без которого становится легче. Вот смотри, я сильно сжимаю тебе руку. Теперь отпускаю, чувствуешь, что стало легче?
– Принято с допущениями, – сухо отвечала Алиса, преданно смотря на свою хозяйку.
– Приятно – оно, наоборот, когда хочется, чтобы это ощущение продолжалось, – мягко говорила Рэйка. – Понимаешь?
– Теоретически понятно.
– Хумирах, сейчас я тебе покажу теоретически!
Рэйка решительно поднялась, села позади Алисы на колени, ослабила ей ремень и, захватив ее маленькую ладонь, запустила руку внутрь.
– Сейчас ты поймешь, что значит приятно!
Подходя к ним ближе, я ничуть не боялся спугнуть их в этом «обучающем» занятии. Рэйка меня не стеснялась, а Алиса без ее указаний вообще ничего не делала. Ну а мне, наоборот, стало интересно, я даже почувствовал возбуждение, когда тело Алисы стало невольно подрагивать, дыхание учащаться. Вскоре она помогла девушке довести себя до оргазма, что в конце заставило Алису без указаний со стороны остановить Рэйкину ладонь.
– Это было приятно, поняла?!
– Принято, – учащенно вздыхая, подтвердила Алиса.
Эта девчушка-получеловек была очень мне симпатична. Спокойная, тихая, хрупкая, послушная, когда я оставался с ней один на один, то чувствовал себя очень уютно. Мы даже изредка разговаривали – Рэйка объяснила ей, что я очень дорогой для нее человек (чем чуть не до слез тронула меня) и что на мои вопросы ей тоже надо отвечать. Я не старался сотворить из Алисы человека, а лишь пытался сделать ее речь более живой, чтобы вместо стандартных «принято» или «подтверждаю» она говорила «согласна», «ну конечно» или «само собой!».
В ходе нашей прогулки по поселению мы постоянно ловили на себе прохладные и неодобрительные взгляды. Обитатели Крестограда воспринимали нас настороженно, с недоверием, сильно уж многим мы отличались от них. Исключение составляли только мальчишки, среди которых нашлись почитатели Рэйкиной наглости и ловкости.
Крестоноски считали Рэйку выскочкой, грубиянкой и слишком много из себя воображающей. Об этом мне украдкой сообщила Настя. Крестоносцы же считали, что место женщины не в бою, а на кухне, в огороде или постели. Им не нравилось, что она считает себя равной им, а некоторые, подобно Михайло, даже пытались поставить ее на место.
На самом деле они, конечно же, ошибались – Рэйка не считала себя им равной, она считала себя намного лучше их. Что до нас с Алисой, то самостоятельно нас не воспринимали, мы были лишь дополнением к «наглой девке».
Несколько раз крестоносцы открыто задирали нас. Иногда мне удавалось решить все мирно, ссылаясь на Сокола и необходимость отложить драки как минимум до конца сражения. Ведь от того, что кто-то из них пострадает, хуже будет всему Крестограду.
Срабатывало это не всегда, и несколько раз Рэйка все же обнажила свои клинки, хотя указанную выше простую логику я пытался донести и до нее. Один случай запомнился особо, когда она взмахом наотмашь эффектно разделила пополам самый кончик носа разъяренного крестоносца. Даже в Реалме чувство клинка у нее было на высоте!
Общим же во всех этих стычках было другое – почти каждый за нанесенную обиду обещал ей скорую расправу. И это означало, что еще долго нам придется спать по очереди.
Как говорила нам Настя, «все идет к тому, что если вас не убьют в сражении чужие, то рано или поздно задушат свои».
Сама же Настя относилась к нам ровно, а ко мне – даже доброжелательно. Полагаю, связано это было с тем, что я частенько засматривался на ее пышную грудь, тонкую шею или случайно обнаженную ногу. Что, естественно, не могло ускользнуть от ее внимания и, надо понимать, нравилось ей.
Предсказания Рэдрика сбывались. В отсутствие вири я думал о сексе все больше и больше, а женщины, в том числе Настя, Рэйка и даже Алиса, казались мне все более привлекательными. Я уже почти не замечал их недостатков, так отчетливо видимых в первые дни моего пребывания в Реалме.
В один день я не выдержал и напомнил Рэйке о ее обещании. Без лишних слов она сразу согласилась – выгнала всех, кроме Алисы, из дома и полчаса велела никому не входить. Однако прошло все совсем не так, как я себе фантазировал. И дело не только в моих чрезмерных фантазиях, которые она наотрез отмела. Рэйка была слишком для меня активной, поначалу мне даже казалось, что она просто использует меня как свою вири. Получилось бы совсем неважно, если б я не набрался смелости и таки не попросил ее сначала лечь вниз, а затем повернуться ко мне спиной. Без особого желания она пошла мне навстречу, однако в конце снова забралась наверх.
Когда все закончилось, Рэйка в одной кофте выперлась на улицу и проследовала в баню – единственное место, где можно было нормально помыться. Надо ли говорить, что благосклонность Насти ко мне после этого сильно поубавилась?
Глава одиннадцатая. Нападение с запада
Через четыре дня мы полностью завершили предварительную часть моего плана. Мы – это я, Алиса, Никола, Настя и несколько соседских мальчишек. Рэйка в общей работе почти не участвовала, посвятив все свое время тренировкам с кинжалами. Оно, конечно, было разумно, ведь ей доставалась самая трудная и рискованная часть плана. Тем не менее я был бы рад, если б она делала это неподалеку от меня: было такое чувство, что эту авантюру она не переживет.
Итак, о плане. Посовещавшись с Николой, мы сошлись на том, что иваногородцы атаковать будут с северо-запада (толстые стрелки на рисунке). Зайти прямо с запада мешала гористая местность, река и заболоченность, а с юга – труднопроходимый лес, где конное войско врага не имело никакого преимущества. Игорь думал подобным же образом, собираясь расположить своих воинов в направлении этого движения (три прямоугольника на рисунке). Центральная группа будет защищать вход в Крестоград, правый фланг должен был предотвратить окружение, а левый – еще и закрыть проход в низину, через которую также можно было проникнуть в поселение.
Начертив схему сражения, я задался вопросом: можно ли все-таки зайди с запада, через горы и реку?
– Можно, сынок, отчего ж нельзя! – отвечал Никола. – Только хлопотно очень! Идти там – ноги переломаешь и коней загубишь, а реку перейдешь – и в трясине увязнешь!
Оказалось, что все же есть одно место, где обходным путем можно проникнуть в долину. Если врагам удастся это сделать, они смогут почти беспрепятственно войти в Крестоград или, что еще эффективнее, – ударить с тыла по левому флангу Сокола. Будь я главарем иваногородцев, я бы именно так и поступил. Сомнения не покидали меня до тех пор, пока Никола не рассказал мне об их молодом командире, Арсении.
– Молодой у них командир совсем, да очень ловкий и хитрый! Только ему благодаря Сокол не давеча как четыре года назад не смог растоптать их войско. Обхитрил Игоря и увел своих людей прямо из-под носа! Да, у нас таких нет! Жаль.
Посему решено было организовать нашу маленькую засаду именно там, в низине, около того единственного прохода, о котором говорил Никола.
Прежде всего надо было сделать это место существенно менее широким – слишком мало у нас было воинов (полноценный воин у нас был всего один), чтобы удержать многочисленного врага. Если сузить проход до полутора-двух метров, шансы Рэйки в сражении с иваногородцами резко возрастали.
Чтобы добиться этого, мы под углом насверлили в земле тысячу дыр и засунули в них тысячу острых кольев. Сверлить дыры оказалось проще, чем я думал, – с помощью Николы мы раздобыли три коловорота, позволявшие сделать нужную дыру за пару минут и без особых усилий. А вот точить колья получалось долго и нудно. Пришлось привлечь к этой работе местных мальчишек, дав им несколько монет и пообещав часть будущих трофеев.
Торчащие из земли многочисленные колья существенно снижали маневренность врага, однако они не могли остановить его полностью. При желании и не торопясь, между кольями можно было спокойно пройти, не получив ни единой царапины. Чтобы и это не вышло так просто, вместе с мальчишками мы забросали землю битым стеклом, коего в поселении хватало с избытком.
Само собой, на всю долину наших сил не хватило. Кольями и стеклом мы покрыли лишь участок длиной метров в тридцать – по пятнадцать в каждую сторону. На всякий случай я решил, что надо опасаться не только тех симурашек, что перейдут через реку, но и тех, кто может спуститься сюда сверху, с основного поля сражения. Главное, чтобы ими не оказались крестоносцы, спешно отступающие от превосходящего их в силе врага.
Итак, на участке в тридцать метров мы смогли сделать проход настолько узким, насколько это вообще было возможно, чтобы он оставался проходом. Я даже думал вообще не оставлять эту тропу, чтоб не подвергать Рэйку риску. Но без прохода к цели враг стал бы действовать осмотрительно, а этого мой план не предполагал. Я рассчитывал на то, что стоящую посреди дороги женщину никто не воспримет всерьез!
В общем, Рэйку я поместил в центр моей тропинки, между двумя вкопанными и укрепленными с помощью длинных кольев щитов. Щиты позволяли ей спрятаться от стрел, если враг вдруг решит устранить ее издали.
Мы с Николой должны были сидеть в засаде (буковки Л и Н на рисунке, правда не так далеко от тропинки, как там получилось изобразить). В нашу задачу входил прицельный обстрел врага из арбалетов. Чтобы Рэйка могла сражаться в полную силу, нам было необходимо ликвидировать стрелков, а также тех хитрецов, которые будут стараться медленно ее окружить.
За пару дней я более-менее освоил арбалет, однако до прицельной стрельбы мне было все еще далеко. Зато Никола в этом деле оказался очень даже хорош. В нашем распоряжении было всего три десятка стрел, а потому я решил, что буду перезаряжать ему оружие, а сам стану стрелять лишь в крайнем случае.
В моем плане нашлось место и для Алисы. В ее задачи входило спустить механизм, натягивающий обмотанную шипами веревку между двумя большими деревьями. Эту штуку мы соорудили с обеих сторон, на случай появления всадников. Дважды протестировав Алису, я убедился, что она со своим заданием справится превосходно.
Вот, наверное, и вся подготовка. Оставалось еще несколько факторов риска, но, чтобы свести их к минимуму, у меня уже не оставалось ни времени, ни средств. Ну а главным риском, с которым я ничего сделать не мог, были умения моей подруги. Как ни поверни, а план был рассчитан скорее на Весдемонийскую Рэйку, чем на Рэйку Реалма. Подспудно я осознавал это, что заставляло меня сильно переживать – как за нее саму, так и за успех всей затеи.
О дне наступления мы знали заранее – на подходах к Крестограду войско врага остановилось, чтобы собрать силы и организовать построение. Как только рассвело, мы были уже на месте. Я нервничал, она тоже. Тремя миллионами рублей за смерть там уже было не отделаться.
Нам пришлось ждать четыре часа, прежде чем с главного поля раздался рев боевых труб, извещавший о начале битвы. Очень долгие, предельно волнительные и чрезвычайно тревожные четыре часа. Сначала Рэйка ходила между щитами, а потом присела к одному из них, безуспешно пытаясь заснуть. Мы с Николой валялись в засаде, он был спокоен, рассказывал какие-то смешные истории, все как одна пролетавшие мимо моих ушей.
Прошло еще полчаса, и я уже начал думать, что мы зря убили три дня, готовя эту низину к сражению. Но нет, мы не симурахнулись! Минут через пять со стороны реки показались первые воины иваногородцев. Я сильно толкнул Николу в бок, тот свистнул, Рэйка поднялась и заняла свое место рядом с западным щитом.
«Лишь бы все получилось, лишь бы ты на самом деле была такой же сильной, как кажешься!» – твердил я про себя, а руки мои предательски тряслись, так что ни о какой стрельбе не могло быть и речи.
Выходя навстречу врагу, Рэйка на секунду повернулась к нам, улыбнулась. Как же я боялся, что это была улыбка прощания!
По двое-трое в ряд иваногородцы легким бегом двинулись по направлению к ней. Для себя я отметил, что их доспехи были очень легкими – весьма кстати, учитывая Рэйкино вооружение. Первый вздох облегчения вырвался из меня наружу.
Завидев Рэйку, они не притормозили, а только ускорили бег, как будто собирались смять ее. Добежав до наших кольев, первые ряды заметили угрозу. Слишком поздно – задние уже напирали в спину и несколько воинов упали прямо на колья. Все, началось!
Рэйка выступила вперед, быстрыми взмахами выводя нападающих из строя. Враг слегка замешкал, видя, как несколько человек упали на колья, толкаемые сзади своими же радами. Это замешательство дало Рэйке дополнительное преимущество. По горлу первому, уход влево, прыжок назад, тут же режущий в колено и этим же клинком обратный укол в спину, блок меча, шаг вперед, двойной пир, толчок мертвецов вперед и сразу атака на следующих врагов. Если бы я мог руководить ее действиями, я бы сказал ей сделать точно то же – используя эффект неожиданности, трупануть как можно больше врагов.
Через три минуты враг опомнился, сгруппировался, не оставляя ей возможности для нанесения быстрых ударов в ближнем бою.
Рэйка сориентировалась и медленно отступила к вкопанному в землю щиту.
«Молодец! Великолепная атака!» – радовался я.
Около двенадцати трупов, не считая тех, что угробили себя сами, валялись между моей подругой и задумавшимся войском врага.
Иваногородский командир махнул рукой сначала в одну, потом в другую сторону, давая сигнал к окружению. Пять слева и пятеро справа начали аккуратно пробираться между кольев и битого стекла.
– Давай! – скомандовал я Николе. – Вали средних, чтоб больше неразберихи стало!
Стрела вылетела, попала в грудь обходившему тропинку справа. Он упал, замедлив движение задних и слегка задев карабкающихся впереди. Еще выстрел – еще труп! Крадущиеся по полю иваногородцы представляли для Николы легкую мишень. В результате до Рэйки добирались лишь двое-трое, да еще и стесненные в передвижении. Когда во второй группе осталось меньше половины, их командир дал сигнал к отступлению.
Несмотря на то, что они были под обстрелом, ответную стрельбу они не открывали. Это означало только одно: в их отряде не было ни лучников, ни арбалетчиков. Второй вздох облегчения!
Очень быстро враг снова перегруппировался. Прижавшись друг к другу, они плотно закрыли себя щитами, так что стрелы Николы не могли достичь цели. Больше того, они выставили щиты вперед, так что Рэйка не могла поразить ни одного из них своими кинжалами.
– Алиса! – что есть мочи заорал я, увидев, что эта бронированная группа оказалась аккурат на месте спрятанной шипованной веревки.
Девчушка послушно выбила колышек, сдерживающий рычаг нашей ловушки. Веревка взлетела вверх, больно раня идущих под щитами воинов. Средние навалились на первых, задние споткнулись, а Рэйка ринулась в атаку, как только между щитами образовалась брешь. Совершенно безумная и рискованная техника боя!
Уклонилась от тычка мечом того, что слева, уперлась спиной в его щит, блокировала удар правого, взмахом другого клинка отрубила нападавшему кисть и тут же воткнула его в ногу тому воину, о щит которого она опиралась.
– Стреляй же! – крикнул я на Николу, завороженного этим зрелищем. – Тех, что спереди! Быстрее!
Благодаря отважности моей рады нам удалось отбить и эту атаку, трупанув еще не меньше десяти воинов. Враг был ошеломлен, но в запасе у нас ничего не осталось. Щиты были строго повернуты в нашу сторону, шипастая веревка перерублена. Рэйка стояла с ног до головы в крови, и мне оставалось только надеяться, что это не ее кровь.
– Придется стрелять по ногам! Сможешь?
– Пустое занятие, – усмехнулся довольный развитием событий Никола. – Одна из десяти попадет, а то и меньше!
– Не важно, как только двинутся вперед – стреляй! Цель в средних, чтобы вперед падали.
– Ладно, сынок! Отчего ж не пострелять, раз такая пьянка пошла?
Тогда я что есть мочи сжимал и без того больные зубы, обвиняя себя в том, что недостаточно хорошо продумал план. Мало, слишком мало ловушек, слишком мало поддержки, которая бы могла ей помочь! Хумирах, мы положили с три десятка воинов, а их было еще вдове больше!
– Разойдись! – послышалась вдруг команда из стана врага.
Продолжая прикрываться от нас щитами, строй иваногородцев расступился, давая кому-то дорогу. «Арсений, дайте дорогу Арсению!» – зашумели они. От радости я готов был кричать: поединок с главарем давал нам шанс. Главное, чтобы ей хватило сил победить, а если это удастся – смекалки не убить его.
Арсений оказался высоким широкоплечим воином с длинными русыми волосами. Сжимая в руках огромный меч, он бежал прямо на Рэйку, успевшую к тому времени занять место между щитами.
Сближаясь с Рэйкой, Арсений постепенно сбавил ход, а подойдя к первому щиту, и вовсе остановился. По-видимому, не ожидал, что его соперником окажется женщина, да еще и без креста на щеке. Обмолвились парой слов.
Несколько раз он махнул своим мечом, Рэйка уверенно уклонилась – ровно также, как в Весдемонии, – лишь настолько, насколько требовалось. Снова остановились, что-то еще сказали.
Стоило Арсению в следующий раз занести свой меч, как она тут же оказалась рядом с ним, полоснула по левому предплечью, юркнула за спину – пир в плечо. Он все же махнул с разворота мечом, но Рэйка уже ждала этого и отразила удар своим клинком.
Можно ли отразить размашистый удар двуручного меча кинжалом? Да, можно, если делать это ближе к самой рукояти. Арсений оттолкнул ее больным плечом, отчего сам перекосился от боли. Рэйка отступила.
Тяжелый меч повис в его единственно здоровой руке и уже не представлял такой угрозы, как ранее. Он все же мог размахивать им, да вот только такие атаки были слишком предсказуемы. В один из замахов Рэйка сделала выпад вперед и ранила кисть здоровой руки, заставив меч упасть на землю. Оказавшись сзади, она пнула его под колено и тут же схватила за волосы, приставив нож к толстой мускулистой шее.
– Бросайте оружие! – выпалила Рэйка. – Или я перережу ему глотку! – добавила она после заметной паузы.
Она совсем выбилась из сил – задыхалась и даже не могла сказать длинную фразу целиком. Я не находил себе места, не зная, как помочь ей.
Враг не спешил следовать Рэйкиным требованиям. В замешательстве они о чем-то перешептывались. Арсений хрипел, чтобы они не думали о нем и трупанули врага. Как будто они могли это вот так запросто сделать!
– Обещаю, что он сохранит свою жизнь, – объявила Рэйка. – Но только если вы бросите оружие! Даю вам десять секунд! Десять…
– Сложить оружие! – крикнул иваногородский воин, командовавший отрядом до появления Арсения, когда счет дошел до двух.
Арсений обреченно дернул головой вниз, однако Рэйка не дала этому юноше таким незамысловатым образом убить себя.
– Нет, не сюда! – крикнула она, все еще держа кинжал около шеи. – Не здесь, бросайте вон туда, вправо!
Третий вздох облегчения, самый глубокий. Лучше не могло и получиться. Дождавшись, когда последние мечи и щиты будут брошены на колючую поляну, мы вышли из своей засады и медленно поплелись к Рэйке. Мимоходом я дал знак Алисе перейти ко второй ловушке – на всякий случай.
– Веревки есть?! – громко крикнул я, приближаясь к разоруженным иваногородцам. Принявший решение о сдаче командир кивнул. – Хорошо, свяжите себе руки!
– Зачем еще? – возмутился он. – Мало вам того, что мы безоружны?!
– Это не для нас, а для вас! – пояснил я. – Когда прибудет наше войско, это поможет сохранить вам жизнь.
– Позор, какой позор, – тихо бормотал командир, перевязывая руки своим воинам.
Никола пошел прямо к врагам, помогал связывать руки, шутил и общался с ними по-доброму, с какой-то даже заботой. Беззастенчиво врал им, что Рэйка – это специально обученная убийца из большого города, которая всю жизнь только и делает, что сражается. Что Сокол специально привлек ее для этой битвы, и им нечего стыдиться того, что не смогли одолеть эту «бестию». «Никто бы не смог!» – приговаривал он.
Когда я оказался рядом с Рэйкой, она отпустила голову Арсения и припала к моей спине, сложив руки на моих плечах.
– Что-то устала я, Люка, – тихо прошептала она. – А план был хороший, спасибо!
Меня всегда трогали ее благодарности, и я даже не стал спорить, что не таким уж и хорошим был этот план. Хотел сказать ей в ответ, что не ожидал от нее такой прыти и ловкости в Реалме, но вовремя одумался. Незачем было подвергать ее способности сомнению в глазах только плененного врага.
Рэйка ушла отдыхать ко второму щиту, а я связал Арсению руки и, бегло осмотрев его раны, перевязал правую кисть. В целом ничего серьезного – единственную угрозу представляла лишь колющая рана в плече. Арсений, совершенно поникший и посрамленный, пытался договориться со мной, чтобы его людей оставили в живых. Говорил, что у большинства из них есть дети и жены, которые ждут их дома. Обещал, что всю жизнь будет лично служить женщине с двумя кинжалами, если мы отпустим его солдат.
Выслушав его, я все передал Рэйке, которая тут же оживилась, вмиг избавившись от своей недавней усталости.
– Ты правда сказал это?! – прозвенела она, встав прямо над Арсением. – Будешь служить мне?
– Да, клянусь своей матерью и отцом! – с готовностью подтвердил тот.
– Идет! – неожиданно заявила Рэйка, и я как будто увидел оранжевые точки в зрачках ее глаз. Арсений, не веря в то, что это могло быть правдой, приоткрыл рот и непонимающе смотрел на нее. – Ты и еще двое преданных воинов по твоему усмотрению. Обещайте, что будете сражаться за меня, как за самих себя, и я отпущу остальных!
Совершенно обескураженный и беспредельно благодарный, Арсений с минуту смотрел на Рэйку, как бы проверяя ее серьезность, и только потом подозвал своего командира. Тот был ошеломлен не меньше, хотя и быстро взял себя в руки.
Так мы и остались всего с тремя пленными – Арсением, Романом и Виктором, отпустив восвояси шестьдесят три человека. Никола совершенно не одобрял такой размен и много бухтел. В итоге Рэйка пригрозила, что порежет на мелкие куски всех его внуков, если он хоть кому-нибудь проболтается. Старик покряхтел, но замолк, а я постарался придумать версию, почему этот шаг был самым правильным.
Действия моей рады были мне не совсем понятны, хотя, с другой стороны, я осознавал, что если эти люди и останутся в живых, то будут всю жизнь работать на крестоносцев, выполняя самую тяжелую и грязную работу. И скорее даже Игорь не оставит их всех в живых, ведь иначе они станут реальной угрозой для бунта. Почему-то полагая, что Рэйка думает так же, я хвалил ее тогда за дальновидность.
Теперь мы сидели и просто ждали, когда сверху утихнет шум сражения и мы сможем предъявить нашу доблесть Игорю. Этот шум то утихал, то становился громче. В какой-то момент он стал только усиливаться, притащив за собой вместе с криками толпу иваногородских воинов. Судя по всему, они миновали левый фланг крестоносцев и теперь рвались в долину – то ли чтобы проникнуть в поселение, то ли чтобы перейти реку и скрыться в горах. Все зависело от того, убегали они или рвались вперед.
– Да, Люка, – сказала Рэйка, вставая с земли и закидывая неуклюжую косу назад, – похоже, придется еще подраться! Эй, Арси! – подобно Мудрому Соколу она дала ему новое имя. – Кто у них главный?
– С белыми перьями на шлеме. Видишь?
– Да, принято! – улыбнулась она, передразнивая Алису.
На склоне показались двое всадников, которые тут же стремительно помчали вниз. Толпа быстро неслась в нашу сторону, еще не представляя, с чем ей придется столкнуться.
– Никола, цель по всадникам! – скомандовал я. – Они не должны добраться до нее! А-ли-са! – поднимая руку, прокричал я.
Рука опустилась, веревка взмыла вверх, валя коней на пеших воинов, а затем прямо на колья. Сбегая сверху, иваногородцы были не в силах остановиться перед кольями. Кто-то старался пробежать сквозь препятствие, другие пытались остановиться, но и те, и другие либо погибали, либо получали сильные раны.
Рэйка сначала рванула им навстречу, разя налетающих на нее врагов, но в конечном счете ей пришлось отступать, поскольку, разогнавшись с горы, даже мертвецы падали либо на нее, либо за нее. Шаг за шагом все новые трупы теснили ее к щиту. По суете в движении врага можно было догадаться, что они не атакуют, они бегут.
Мне и нашим пленным тоже пришлось отступить. Стремясь сохранить их живыми и невредимыми, я усадил троицу за дальний щит, а сам остался наблюдать за ходом этого безумного сражения.
Первый щит сильно помог Рэйке, поскольку удерживающие его колья создавали для врага сложное препятствие. Стоя за щитом, она пирила набегающих врагов, которые паниковали и не могли оказать ей серьезного сопротивления.
Все закончилось, когда на склоне показались крестоносцы и Сокол во все горло заорал:
– Всем стоять! – да так громко, что аж в ушах больно стало. – Сдавайтесь, не то мы перебьем вас всех!
Это подействовало. Бегущие иваногородцы остановились. Преследующие крестоносцы тоже.
– Сложите оружие! – прогремел Игорь, вокруг которого стали собираться крестовые братья – всего их набралось семеро, многие с ранами.
Пернатый командир огляделся – ловить было нечего. Быстрое отступление к реке стало невозможным, а преследующие были уже здесь. Он дал знак своим, тем самым заканчивая битву.
– Пленных связать, отвести на площадь! К ночи решим, что делать с ними! Так, а тут у нас что?
Зорким взглядом он молниеносно осмотрел долину. Десятки иваногородцев на кольях, бьющиеся в агонии лошади, горы трупов на искусственной тропе с небольшим промежутком в центре, красная от чужой крови Рэйка.
– Ваших рук дело? – сурово спросил он, подходя к нам.
– Наших, Соколик, наших! – залепетал Никола, в поклонах подбираясь ближе к своему главарю.
– Чьих же еще?! – дерзко ответила Рэйка. – Как считаешь, это достаточно доблестно?!
Игорь еще раз оглядел поле боя. Следующие за ним братья недоуменно посматривали на нас, видимо, не представляя, как мы смогли трупануть полсотни воинов.
– Втроем? – усомнился Сокол, как будто читая их мысли.
– Вчетвером, – поправила его Рэйка, наконец-то засовывая кинжалы в ножны.
– Да, женщина, это более чем доблестно, – тихо согласился он, рассматривая трупы со стороны реки. – А это кто? – кивнул он на Арси и его людей.
– Мои пленники! – заявила Рэйка.
– Твои?!
– Мои!
– Пусть так, – согласился он, проходя дальше. – Думаю, троих ты заслужила… О-хо-хо! Кто же у нас здесь?! – злорадно улыбнулся Сокол, потеряв свою каменную суровость. – Мой старый друг Арсений!
Подойдя к нему на расстояние метра, он угрожающе положил ладонь на рукоять одноручного меча, продолжая ухмыляться и пошучивать. Не дожидаясь дальнейшего развития событий, Рэйка бесцеремонно заняла место между победившим и побежденным.
– Он мой, – без обычного звона и необычно медленно процедила она.
