Ронни Траумер
Он изменил мою жизнь
Как и говорил, на место Нины прислал человека, который руководит гостиницей, а его самого нет и, судя по слухам, и не будет.
Слухи…
Их так много, даже не просто брошенные слова, а откровенная травля. Я стала посмешищем, каждый второй колет своим высказыванием. Не упускают шанса напомнить мне, что я была развлечением для нового начальства. И все они знали, что так и будет, – поматросит и бросит. Все такие проницательные и умные, одна я дурочка, которая растеклась лужицей от пары комплиментов.
«Скажи спасибо, что он тебе ребёнка не заделал»
«А я знала, что так и будет»
«Где ты и где он, небо и земля»
«Ты правда думала, что ты ему нужна?!»
«Как была дурой, так и осталась» – бросила тётя Валя при встрече.
Мало того, что я сама страдаю, так ещё и они добивают.
И только моя маленькая сестрёнка подходит вечерами, обнимает и говорит, что всё будет хорошо. Моё утешение, моя отдушина, моя единственная любовь, та, которая никогда не предаст.
Да, я дура! Дура, что влюбилась, поверила, что могу быть счастливой, думала, он вернётся или хотя бы будет приезжать иногда. Расплачиваюсь за свою глупость разбитым сердцем, смешками и шепотками не только за спиной, но и в лицо. Сама виновата, но я не жалею, пусть на короткий срок, но я была счастлива.
Приняла твёрдое решение уволиться из гостиницы, потому что больше не могу терпеть оскорбления коллег и не могу находиться в месте, где всё напоминает о нём. Работу я найду, подъезды мыть и дворы подметать буду, но работать на него не хочу.
Верить мужчинам нельзя, будь то молодой и глупый или взрослый и умный. В любом случае они все одинаковы и думают только о себе. У меня есть Ева, и любить я буду только её.
Глава 32
Четыре года спустя
Виктория
– Дорогие мои, хочу поделиться с вами своей радостью, – верещит Ева во включённую камеру. – Смотрите, кто ко мне приехал, – поворачивает телефон и снимает меня. – Моя радость, – восклицает и крепко целует в щёку.
Скромно улыбнувшись и прикрыв глаза, мы продолжаем идти к выходу из вокзала. Давно уже не делаю ей замечаний по поводу её съёмок и показа своей жизни. Моя Ева стала звездой интернета, её узнают на улице, просят сфотографироваться, зарабатывает большие деньги и красуется в модных журналах в качестве модели. Вот и сейчас, у неё учёба, а она уезжает на две недели в Милан на съёмки новой коллекции какого-то дизайнера. Иногда я сама не верю, что её простые видео о нашей скромной жизни переросли во что-то настолько масштабное, и спустя четыре года я рада, что позволила ей увлечься этим блогерством.
– Поедем пообедать или сразу домой? – спрашивает, прижавшись к моему плечу, как в детстве.
– Давай дома пообедаем, – отвечаю и провожу рукой по её лицу. – Я соскучилась, – произношу с улыбкой.
– Я тоже очень по тебе скучала, мам, – растапливает моё сердце. – И я очень рада, что ты наконец-то решилась переехать, – добавляет, поймав такси.
– Закончила институт, набралась опыта, и больше меня там ничего не держит, всё моё здесь, – проговариваю, замечая, как светится моя маленькая сестрёнка.
Правда, она давно не маленькая, этим летом ей исполнилось девятнадцать лет. Взрослая, невероятно умная и популярная на весь мир. Интернет вещь мощная, и она добилась всего сама, а для меня это самое главное. Четырнадцать лет назад, когда была в её возрасте, я вышла замуж за мудака, бросила институт и работала на двух работах, чтобы моя Евочка не разделила мою судьбу. И пусть я многим пожертвовала, ни капли не жалею, даже мысли такой не допускаю. Я всё делала ради её блага, сапоги себе не покупала, чтобы накопить ей на хороший телефон, подработки брала, чтобы заработать на какую-то крутую лампу для съёмок.
Сегодня она зарабатывает за месяц столько, сколько я и за полгода не собирала. Устала ругать её за дорогие подарки, но это бесполезно, она всё время твердит, что я заслуживаю намного большего.
Когда пришлось отпускать её в Питер на учёбу, я будто половину от себя оторвала. Год ходила как тень, от тоски, и разговоры по телефону каждый день по несколько раз не утешали. Ей тоже было тяжело в новом городе, и популярность не помогала, но потом привыкла. А я вот нет, и, в отличие от сестры, перемены меня пугали, но всё же плюнула на всё и переехала.
Так как после окончания института наш декан договорился со своим знакомым, чтобы взял меня на работу в супермаркет набраться опыта, я не могла подвести его. К тому же, договор был на год, и я уже решила отработать и потом уехать. И вот я здесь, рядом со своей взрослой малышкой.
– Какие планы в северной столице? – интересуется Ева, когда мы уже стоим на кухне её съёмной двушки.
– Найти работу и заботиться о тебе, – отвечаю с улыбкой, перекладывая заказную еду из коробок на тарелку.
– Ты можешь спокойно не работать, нам хватит денег, – пожимает плечами.
– Мы это обсуждали много раз, – бросаю на неё строгий взгляд.
– Вредина, – закатывает глаза Ева. – Ты вырастила меня, позволь вернуть долг…
– Я сейчас не посмотрю, что ты взрослая, и в угол поставлю, – перебиваю, на что она смеётся. – И убирай слово «долг», это забота, – не меняю тона, потому что не шучу. – Сидеть дома я не собираюсь, не для этого училась, тем более на твоей шее. У тебя вся жизнь впереди, и мы не знаем, что будет завтра, так что свои деньги в носок и под матрас.
– Как скажешь, – смеётся и мотает головой.
– К этой теме больше не возвращаемся, – закрываю разговор.
– Ладно, мама, – вздыхает и принимается за еду.
– Когда самолёт? – интересуюсь, и сама пробую пасту из «самого лучшего ресторана города», как сказала Ева.
– Послезавтра в одиннадцать утра, – отвечает и смотрит на меня с грустью. – Так мало времени с тобой побыть.
– Согласна, но зато, когда вернёшься, я буду здесь и уже никуда не уеду, – улыбаюсь ей, и она, наклонившись через стол, обнимает меня.
Через два дня я провожала её на самолёт, как на другой конец света, и, чтобы не сходить с ума от одиночества в новом окружении, принялась искать работу.
Лучше бы осталась в своём захолустье…
Глава 33
Вика
За неделю я прошла четыре собеседования в разных сферах и везде получила отказ. Уже отчаялась и начала задумываться, что я чем-то отталкиваю. Еве, конечно, не сказала, чтобы не расстраивать её, но сама задавалась десятками вопросов. А позавчера утром на моё отправленное резюме ответили из одной гостиницы. Нет, не так – меня пригласили на собеседование в отель «Розалия», который входит в пятёрку лучших в этом городе.
Я подготовилась, но шла туда с уверенностью, что, раз меня не приняли в магазин бытовых продуктов, то в такой роскошной гостинице точно не возьмут. А вчера смотрела в экран телефона, читала письмо в пятый раз и не могла поверить, что меня приняли на работу. Не на должность менеджера, а на ресепшен, но зарплата была в два раза выше, чем в том же магазине на должности руководителя. Почуяла подвох какой-то, но всё равно приехала подписывать договор, решив, что это просто мои тараканы.
Нет, никаких тараканов нет, совпадений тоже. Жаль, поняла я это после подписания.
– Я могу отказаться? – спрашиваю дрожащим голосом мужчину за массивным столом.
– Можете, но в таком случае придётся заплатить неустойку, – ровным тоном отвечает.
– Что? – нервно хмыкаю. – Какую ещё неустойку? – непонимающе смотрю на него.
– Вот эту, – указывает пальцем на пункт 13.2 третьего листа, где написано настолько мелким шрифтом, что и под лупой с трудом рассмотришь. – Если у вас есть такая сумма, пожалуйста.
– Это шутка такая? – неверяще пялюсь на мужчину лет сорока. – По каким законам составлен этот договор…
– Советую не нервничать и приступить к работе, нам нужен человек прямо сейчас, – перебивает, поправляя какие-то бумаги на столе, всем своим видом показывая, что ему некогда со мной возиться.
– Ясно, – киваю, не имея что сказать, и, схватив договор, иду на выход из кабинета.
Смотря себе под ноги, отрешённая от всего, и думая, как я, тридцатидвухлетняя женщина, могла так облажаться. Погружённая в свои мысли, врезаюсь головой во что-то твёрдое, и до того, как поднимаю глаза, в нос проникает до боли знакомый запах.
– Привет, – голос, который преследовал меня четыре года, бьёт по всем нервным окончаниям, заставляя всё тело затрястись.
– Что это такое? – вместо приветствия нахожу силы открыть рот и помахать договором перед его лицом.
– Я знал, что ты откажешься, подстраховался, – сразу понял, о чём речь.
– Зачем? – голос предательски дрожит, выдавая меня с головой.
– Не знаю, – отвечает, и вижу по глазам, что это честно.
– Это подло, – в уголках глаз собралась влага, и я часто моргаю, но это не помогает, по щекам всё же текут влажные дорожки.
– Знаю, – кивает с каменным выражением лица.
– Я не буду работать…
– Я тебя засужу, – произносит, едва я договариваю.
– Не посмеешь, – на грани слышимости говорю и подаюсь назад.
– Посмею, ты обо мне ничего не знаешь, лучше работай и не порти жизнь себе и, самое главное, сестре, – выговаривает тоном, который не позволяет сомневаться в его словах, после чего разворачивается и уходит, оставляя меня в полном шоке.
Глава 34
Вика
– У тебя всё в порядке? – шёпотом спрашиваю свою коллегу Юлю.
Я, женщина, которая прошла все круги ада со дня смерти родителей, знаю, на что способны люди для достижения своих целей, и рисковать сестрой не стала – вышла на работу. Убедила себя, что чувства исчезли и это моё испытание. Проверка самой себя, или… не знаю что. Не знаю! Испугалась суда или расправы, потому что осознала, что я и в самом деле ничего не знаю о Леониде Агафонове. В конце концов, это работа, за которую платят зарплату и хорошую такую. Личное пусть останется личным. Не понимаю одного – зачем это ему. Если он уехал, бросил меня, хотя обещал вернуться, выставил меня посмешищем, плевал на моё желание скрывать наши отношения, и каждый встречный не упускал возможности посмеяться надо мной, то зачем ему сейчас я и моё присутствие в этой гостинице.
– Да, всё в порядке, – кивает девушка, выдавив из себя улыбку.
– Врёшь ты, – мотаю головой, не веря, но не лезу больше.
– Относительно в порядке, так лучше? – усмехается уже искренне.
– Лучше, – отвечаю с улыбкой, но она спадает с лица, когда в холле появляется Леонид Алексеевич.
Суетливо начинаю перебирать какие-то бумаги на рабочем месте, смотрю куда угодно, только не на него. Не могу и не хочу его видеть, однако это невозможно, ведь он опять мой босс. Какое-то издевательство, честное слово.
– Прости, вы были знакомы раньше? – врезается в мои мысли голос коллеги.
– Что? С кем? – делаю вид, что не понимаю, но щёки пылают, выдавая меня с головой. – Нет… да… не важно, – невнятно отвечаю и, развернувшись, быстро покидаю рабочее место, скрывшись за дверью нашей маленькой комнаты отдыха.
– Юля, как у нас дела? – слышу его голос по ту сторону двери, к которой я прислонилась спиной, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце.
– Всё в порядке, отель почти заполнен, гости довольны, – проговаривает Юля.
– Угу, – всё, что выдавливает из себя.
– Вам нужна Виктория? – спрашивает девушка после небольшой паузы, а я зажмуриваюсь, мысленно ругая её.
– Нет! – резко и громко отвечает.
– Ты что на сотрудников орёшь? – раздаётся незнакомый голос.
– А ты почему опаздываешь? – спрашивает Лёня, судя по всему, подошедшего мужчину.
– Дела, мой дорогой, – отвечает тот.
– Пошли, у меня тоже времени мало, – бросает недовольно Агафонов, и голоса отдаляются.
Выхожу из своего укрытия и встаю на своё рабочее место, смотря в спины удаляющихся мужчин.
– Козёл! – шипит под нос Юля.
– Согласна, – на автомате говорю и тут же прикусываю себе язык.
– Кузнецова тоже знаешь? – хмурит брови непонимающе.
– Кого? – удивлённо смотрю на неё.
– Ясно, у каждой из нас свой козёл, – усмехается коллега.
Я ничего не ответила, потому что нечего говорить, да и раскрываться первому встречному не собираюсь. Да, Юля вроде хорошая девочка, но мы едва знакомы.
Еве я ничего не рассказала, кроме того, что нашла работу с хорошей зарплатой. Она через пару дней вернётся, и мне станет легче рядом с ней. Тогда, четыре года назад, как бы я ни старалась скрывать свои эмоции, не получалось. Конечно, сестра видела мои опухшие глаза, мои слёзы и попытки выглядеть нормальной, а не подавленной дурочкой.
Не знаю, как я выдержу рабочие будни, если мне в начале так сложно. Скрываться от него каждый раз – такое себе. Нужно уверенно стоять и смотреть ему в глаза, а не убегать как трусиха. Да, решено, так и буду делать.
Глава 35
Вика
За эти четыре года я выработала в себе немного характера. Если в браке была вечно уставшей и выглядела болезненно, то после развода и предательства Лёни я стала более стойкой. Раньше мало того, что выходила с работы как после каторги, мысль, что дома меня ждёт уже до жути надоевшая картина, где муж сидит перед телевизором с бутылкой пива в руках, а вокруг него срач, добивала меня. Да, кроме него дома меня ждала Ева, но всё равно, прийти с работы и ещё и дома часа два убираться и готовить было тяжело. Депрессивное состояние – так бы я назвала тот период.
После развода я жила как в сказке, совершенно другой жизнью, полной приятных моментов и понимания, что мужчины разные. Потом очередной удар судьбы, и я почти сломалась снова. Ева – моё всё, и только благодаря ей я не загнулась за все эти годы после смерти родителей. Благодаря ей я выдержала все проблемы, трудности и болезненные удары.
Когда Леонид уехал, и мне пришлось уволиться с любимой работы из-за травли и насмешек коллег, когда наплакалась на годы вперёд из-за его ложного обещания, я решила, что никаких мужчин в моей жизни не будет. И вообще, пора быть сильной, следить за собой, стараться выглядеть лучше и не позволять кому-либо обижать или больно бить словами. А начала с простого – послала на три буквы свою тётю, наплевав на её угрозы забрать у меня на тот момент ещё несовершеннолетнюю сестру.
После смерти родителей, после обхода всех нужных организаций мне сестру так и не отдавали. Тогда «на помощь» пришла тётя Валя, обещала, что возьмёт опекунство над Евой, будет заботиться о нас и… бизнесе родителей. А мне было всё равно… ну, как… конечно, не хотелось отдавать базу, на которой мама и папа столько трудились, но сестра была важнее. Я была готова и себя продать, лишь бы забрать её из детского дома, где она провела всё-таки какое-то время, о котором она благополучно забыла.
База отдыха, дом за городом и машина – были условия родной тёти в обмен на сестру. Помощи от неё мы так и не дождались, ни копейки не принесла за эти годы, а я и не просила. Её закрутили деньги, и она стала жадной до невозможного. На себя только ничего не жалела, а если кто-то и спрашивал о её племянницах, то она рассыпалась в жалобах. Как ей тяжело ставить на ноги двух чужих детей, и какие эти дети непослушные, как она с младшей занимается каждый вечер, чтобы она хорошо училась. В общем, противно вспоминать, как меня перекосило, когда до меня дошли эти слухи. Как я молчала, опустив глаза, каждый раз, когда она меня отчитывала за то, что я плохая жена. Ведь моя бывшая свекровь была её подругой, и женить Пашу на мне было их целью.
К чему я… а… к тому, что от прежней Вики мало что осталось. Она построила вокруг себя железную стену, чтобы бараны, которые будут бить, сломали головы. Но что-то пошло не так, когда я встретила мужчину, который вознёс меня на небеса, а потом бросил вниз, поломав меня об острые скалы.
Несмотря на собственное напутствие стоять уверено перед ним и не показывать, как сильно колотится сердце, как подгибаются колени и сбивается дыхание, я убегаю. Не в буквальном смысле, но каждый раз делаю вид, что занята, или мне срочно надо куда-то идти, лишь бы рядом с ним не стоять.
А он… он даже не попробовал поговорить со мной, объясниться, зачем заставляет работать здесь. Почему уехал и не вернулся, хотя обещал. Всё, что делает – бросает на меня тяжёлые взгляды. Иногда даже смотрит так, будто я в чём-то перед ним провинилась.
Ева вернулась из поездки, задаёт вопросы, а я глаза прячу и отвечаю коротко или меняю тему, расспрашивая о её блоге, учёбе, парнях. А у неё точно есть парень, потому что вижу, как она сияет. Как улыбается, когда телефон пиликает, оповещая о новом сообщении, и как убегает в свою комнату, когда ей звонят. Не понимаю, и даже обидно, что она не делится со мной своей жизнью, но давить не буду. Если пока что она считает, что надо скрывать, значит, пусть так.
– М-да уж, – раздаётся рядом голос Юли.
– Что, прости? – переспрашиваю, потому что не расслышала, погружённая в свои мысли.
– Да ничего, – отвечает, вздыхая.
– Этот «ничего» обедает в ресторане нашей гостиницы, – усмехаюсь, вспомнив её ухажёра, который не так давно зашёл к нам.
Нахмурившись, она переводит взгляд на стеклянные матовые двери ресторанного зала.
– Он здесь? – задаёт вопрос, скорее, в пустоту.
– Зашёл, когда ты поднималась в триста пятый, – поясняю и морщу нос, вспомнив о проблемном госте, которому всё не так в пятизвёздочном отеле.
– С кем? – спрашивает коллега.
– С мужчиной, с которым они часто здесь бывают, – отвечаю, и она выдыхает с облегчением.
– Они друзья детства, да? – срывается с моего языка.
За всё время, что я здесь работаю, часто вижу Лёню в компании двух мужчин, один из которых и является ухажёром Юли. Ещё не могла не заметить, какие они все серьёзные, одеты с иголочки, всегда в костюмах. Морды угрюмые и какие-то… опасные что ли, будто из какого-нибудь фильма про мафиози.
– Да, – кивает, посмотрев на меня. – Самойлов, Сеня и наш босс неразлучны, – добавляет, а у меня щёки румянцем покрываются, при упоминании Лёни. – Я уже знаю, что ты знакома с Леонидом Алексеевичем давно, но при каких обстоятельствах вы познакомились…
– Как-нибудь расскажу, – перебиваю, улыбнувшись через силу.
– Обычно я не лезу никому в душу, но взгляды, которые вы бросаете друг на друга…
Подавившись воздухом, прокашливаюсь, чувствуя, что краснею пуще прежнего, и падаю на стул, скрыв лицо в ладонях.
– Это так заметно? – со вздохом спрашиваю.
– К сожалению, – отвечает, поджав губы.
– Не думала, что чувства не остывают даже спустя столько лет, – отчаянно мотаю головой и, собственно, признаюсь и ей, и самой себе.
– Я тоже много во что не верила, но в жизни всё даже хуже, чем в книгах, – вздыхает коллега.
– В каких книгах? – раздаётся мужской голос.
– Про несуществующие миры, – произносит Юля и расплывается в улыбке, смотря в его глаза.
– Фантастику читаешь? – если не ошибаюсь, Сеня наклоняет голову набок и смотрит таким взглядом, что Юля едва заметно отшатывается. – Хочешь, побуду ушастым эльфом? – тихо спрашивает, подавшись вперёд, но я всё слышу и отворачиваюсь от неловкости.
– Тебе больше подойдёт быть викингом, – отвечает она.
– Как дела с триста пятым? – голос Лёни раздаётся как гром среди ясного неба.
– Нормально, справимся, – сухо отвечаю, поняв, что спросил он именно меня, и быстро делаю вид, что очень занята бумагами.
– Это работа администратора, – с раздражением проговаривает «босс». – Не надо играть в бравого солдата, Виктория.
– Хорошо, Леонид Алексеевич, – киваю, наконец подняв взгляд на него. – В следующий раз, когда гость позвонит нам с несуществующей проблемой типа «не могу найти пульт от кондиционера», я скажу, чтобы он искал администратора, а не беспокоил нас по пустякам, – не сдерживаю язвительный тон.
– Не паясничай! – бросает недовольно, глазами прожигая во мне дыру.
– Как скажете, – цежу сквозь зубы, и выдавливаю из себя притворную улыбку.
Он стоит и смотрит на меня настолько пронзительно, что мне хочется спрятаться, но не двигаюсь с места, ведь дала себе такое задание – уверенно стоять перед ним. Вдруг Лёня резко разворачивается и быстрым шагом удаляется, а я слишком шумно выдыхаю, понимая, что до этого вообще не дышала.
– Я… воды… на пять минут… – выдаю что-то невнятное и скрываюсь в комнате отдыха, которая находится за нашими спинами, замаскированная под шкаф.
Глава 36
Вика
Со временем я начала приходить на работу с лёгкостью, перестала трястись, когда переступаю порог гостиницы, в страхе, что встречу его. Потому что злюсь. Злюсь на Лёню за его холод и отсутствие попыток объясниться. По факту, я ему никто, и он не обязан давать мне каких-либо объяснений, но ведь он зачем-то устроил эти махинации с договором. Зачем?
На кой чёрт ему понадобилось, чтобы я работала здесь?
Не буду врать, где-то глубоко в сердце теплится надежда, что я ему небезразлична, но скорее это мои фантазии и желания. Как ни прискорбно, но непослушное сердце радостно прыгает, когда он поблизости. Я думала, это сказки всё, когда говорят, что ещё не видишь его, а сердечко уже начинает стучать быстрее. Не знаю, каким чувством, но я ощущаю его присутствие ещё до того, как поднимаю глаза и встречаюсь с его взглядом.
Сегодня что-то пошло не так, какого-то фига он на меня взъелся из-за этого гостя из триста пятого номера. Прекрасно понимаю, что не моя задача общаться с буйными клиентами, но не дёргать же администратора каждый раз, когда этот мужичок звонит на стойку регистрации. Вообще, какое ему дело? Проблема решена, и хорошо, а каким способом и кто её решил уже не важно. Как неважно и то, что меня облили помоями за то, что кондиционер не там висит, а ему надо чтобы он дул прямо на него. Это ведь я эти кондиционеры ставила, почему бы не на меня орать.
За несколько часов я уже успокоилась, и даже стыд перед коллегой исчез за нашу перепалку с боссом на её глазах и мой трусливый побег в комнату отдыха. Подруга – хотя рано её так называть, мы не настолько подружились – стоит и задумчиво смотрит в пустоту. Поняла, что у неё отношения с другом Лёни давно, а то, что не очень удачные – недавно.
– Ты в порядке? – спрашиваю её, коснувшись плеча, от чего она вздрагивает.
– Да, – сдавленно отвечает и губы поджимает.
– В облаках витаешь, – констатирую с улыбкой. – Приятные ощущения, – срывается с губ со вздохом, и на автомате отворачиваюсь в сторону нашего «босса», который общается с каким-то мужчиной.
– Что-то Леонид Алексеевич зачастил к нам, – проговаривает Юля, а я глаза прячу, пойманная с поличным.
– В каком смысле? – интересуюсь, прокашлявшись.
– Ну, у него несколько гостиниц, ресторанов, мелких кафешек, для бюджетников, как он их называет, – поясняет, переводя взгляд на мужчину. – Он редко бывал у нас, мог зайти раз в несколько дней, чаще, если только встречался с друзьями, а сейчас он здесь проводит каждый день, причём с утра и до вечера, – добавляет.
– Мало ли что ему в голову взбрело, – пожимаю плечами, делая вид, что не понимаю, к чему она клонит.
– Не «что», а «кто», – бросает, сдерживая улыбку. – Он в этом здании, когда у тебя смены, – говорит, а меня словно битой по голове огрели.
– Придумаешь тоже, – отмахиваюсь и начинаю перебирать бумаги на столе – дурацкая привычка. – Ему плевать на меня с высокой колокольни, – какого-то чёрта добавляю с обидой в голосе.
– Он с тобой переспал и бросил? – вдруг прямо спрашивает. – Прости, просто, зная этих мужчин, подозреваю, что так и было.
– Что он снял меня в клубе, отвёл к себе, поимел и на утро вызвал такси? – задаю вопрос с усмешкой, а сама трясусь как лист на ветру от одного только «бросил».
– Ну да, – кивает неуверенно.
– Нет, – мотаю головой. – Эта история долгая и длиною в несколько лет, – вздыхаю, и, как на зло, глаза снова находят Лёню.
– Ого! – не скрывает своего удивления. – Неожиданно.
– Неожиданно то, что после стольких лет в большом городе я попала на работу именно в его гостиницу, – проговариваю и думаю, что это не случайность. – Закон подлости какой-то, – отчаянно произношу.
– А может, судьба, – говорит Юля с улыбкой.
Хотела бы фыркнуть на её слова, но меня отвлекает едва слышная мелодия – мой телефон. Залезаю под стойку и достаю его из сумки.
– Прости, – бросаю коллеге и отвечаю на звонок. – Евочка, – расплываюсь в улыбке.
– Мама, когда приедешь? – спрашивает сестра.
Ей уже столько лет, а она не перестаёт мамой меня называть.
– Просила ведь не называть меня так, – говорю, но осознаю, что, если перестанет, мне будет этого не хватать.
– Ты меня вырастила, что ты как маленькая, – протягивает, явно злясь.
– Неважно, что я тебя вырастила, я не мама, а всего лишь твоя сестра.
– Опять это твоё занудство, – бурчит и, судя по всему, что-то жуёт.
– Надеюсь, ты нормально ешь? – спрашиваю, прищуриваясь.
– Когда будешь? Хочу ужин приготовить, – уходит от ответа.
– Юля, – раздаётся низкий голос Лёни. – На сегодня ты можешь быть свободна, – произносит, отвлекая меня от разговора.
– Хорошо, Леонид Алексеевич, – отвечает ему коллега и начинает собираться.
– Виктория, вы не забыли где находитесь? – обращается ко мне, сидящей на стуле спиной к нему.
– Никого нет, – сухо произношу, бросив короткий взгляд на него.
– Это не значит, что вы можете…
– Я с сестрой разговариваю, – перебиваю его наглым тоном, зная наверняка, что это сработает. Он всегда тепло к Еве относился.
– Это что, дядя Лёня? – не скрывает своего удивления сестра.
– Да, Ева, это он, – вздыхаю, прикрыв глаза.
– И почему я ничего не знаю? А ну быстро всё мне рассказала! – требует моя девочка.
– Нет, мы не будем это обсуждать, всё, позвоню вечером, – отключаю звонок и бросаю телефон на стол, потирая виски.
– Вик, если что, ты всегда можешь ко мне обратиться, – тихо проговаривает коллега.
– Спасибо, Юля, – вымученно улыбаюсь.
– Ведьма, костёр уже горит, – раздаётся за спиной. – Поехали, – Арсений, как его там, смотрит на мою коллегу пожирающим взглядом.
Вскоре они уходят, а я остаюсь работать ещё час до прихода сменщиков. Дома придётся объясниться с сестрой и расспросить о её этом загадочном парне. Я, конечно, доверяю сестре, но мне тоже было девятнадцать, и я думала, что люблю, не хочу, чтобы она наделала ошибок.
Хотя, о чём это я, у меня и взрослых ошибок достаточно.
– Добрый вечер, – здоровается со мной Андрей. – Пост принял, – помигивает мне парень.
– Пост сдал, – улыбаюсь ему и вкратце рассказываю, как обстоят дела. – Удачной смены, – прощаюсь и, схватив свои вещи, иду в нашу комнату, чтобы забрать пальто.
Пока одеваюсь, слышу, как открывается и закрывается дверь, ничего необычного, если бы не звук поворачивающегося ключа. Оборачиваюсь и застываю – на меня в буквальном смысле надвигается Лёня.
– Что ты делаешь? – спрашиваю и пячусь назад.
– Надо поговорить, – бросает и нависает надо мной как скала.
Глава 37
Вика
Я ждала момента, когда он соизволит объясниться, но почему-то сейчас чувствую острое желание оттолкнуть и послать ко всем чертям.
– Ну, говори, – не выдерживаю короткой паузы.
Сердце зашлось в быстром ритме, пальцы рук подрагивают, и хочется выть в голос от осознания, что по-прежнему реагирую на него так чувствительно.
Лёня не торопится открыть рот, он стоит и смотрит на меня. Осматривает с головы до ног, лишь на миг остановив свой взгляд на моих губах. А мне кричать хочется, спросить, почему он так поступил тогда, четыре года назад. Почему, если знал, что уедет, афишировал всему городу то, что между нами? Почему сделал из меня посмешище? Сердце разбил на сотни кусочков и, наконец, зачем заставил меня здесь работать?
– Отлично поговорили, – бросаю и, чувствуя, что вот-вот расплачусь, отхожу в сторону, собираясь уйти и не выглядеть жалкой.
Но едва я шаг делаю, как меня хватают за руку и резко дёргают на себя, впечатывая в твёрдую грудь и буквально выбивая весь воздух из лёгких.
– Я был вынужден, – выдыхает мне в губы. – Нарисовались проблемы, не хотел ставить вас под удар, – произносит, и по глазам вижу, что не врёт.
Либо я такая дура и не отличаю ложь от правды.
– Не бросил бы никогда, – продолжает, пока я молча хлопаю глазами. – Слишком дорога.
– Четыре года решал проблемы? – срывается с моих губ, хотя предательское сердце уже требует пощады.
– Нет, но… – замявшись, он отводит взгляд, при этом прижимая меня крепче к себе. – Не знаю, что… просто не смог вторгнуться в вашу жизнь снова…
– Меня обливали помоями все, кому не лень, – прерываю его, и по щекам стекают первые дорожки слёз.
Он не смог, слышите?!
– Взрослый состоявшийся мужчина не смог. А я смогла? Терпеть смешки в мою сторону, издевательство коллег и то, как люди показывали пальцами на меня? – озвучиваю свои мысли, глотая слёзы.
– Вик…
– Я ждала и верила тебе, – не даю ему открыть рта, иначе никогда больше не решусь высказать всё в лицо. – Ты прекрасно знал мой опыт с мужчинами, знал, как меня растоптали, насколько тяжело было, и поступил ещё хуже. Верила, что ты вернёшься, и все рты закроют, не будут считать меня идиоткой, – каждая моя фраза, слово, заставляют его хмуриться и злиться. – Я любила тебя, а ты просто вырвал моё израненное судьбой сердце, собственными руками разрезал его на кусочки и скормил волкам, – в конце моего монолога я уже в гневе, вся боль, которую я прожила после его ухода, копилась все эти годы, и сейчас пузырь лопнул. – Ненавижу тебя за всё! Лучше бы ты не приезжал к нам, и не знала бы тебя никогда.
– Вика… – делает очередную попытку заговорить.
– Не хочу тебя видеть и знать о твоём существовании, – выпаливаю ему в лицо. – Зачем этот договор с подвохом? Зачем мучить меня и дальше? Решил испариться, так исчезни, у меня другая жизнь, любимый человек…
– Не ври мне, – фыркает, но ноздри раздуваются от злости. – Я бы не подпустил никого… – и тут меня как булыжником по голове.
– Что? – на выдохе спрашиваю, и цепочка воспоминаний падает на меня, словно с высокого здания, образовывая вокруг кольцо. – Те парни… – произношу шёпотом. – Они исчезали после первого свидания, – добавляю, осознавая всё.
Да, я пробовала жить дальше, три раза за четыре года сходила на свидания в поиске тех искр, которые испытывала с Лёней, но так и не нашла ничего. И всё же не теряла надежды, да вот только мужчины убегали от меня сломя голову, не в буквальном смысле, конечно.
– Игорь… – выдыхаю, вспоминая нового коллегу, которого уволили спустя неделю. – Да ты… – от возмущения я даже слов не нахожу. – Ты следил за мной? – поняла и так это, но пусть скажет мне в лицо.
– Присматривал, – признаётся, и от обиды и безысходности из глаз брызгает новая порция слёз.
– Как ты мог? Что это за игра такая? Ни себе, ни людям…
– Ты моя, Виктория, и я тебя никому не отдам, – цедит сквозь зубы, прижимая к себе так, что кости трещат.
– Что ты несёшь? – срываюсь на крик. – Где ты был четыре года? Думаешь, можно вот так явиться и решить за меня всё? – кричу, плачу и кулаками бью его по груди, а он даже не шелохнулся. – Ненавижу!
– Я знаю, – тихо произносит и, дождавшись, когда я выплесну все эмоции на его грудь, зарывается пальцами в мои волосы и, прижав голову к себе, успокаивающе гладит. – Знаю, – повторяет, пока я рыдаю, оставляя свои слёзы на его рубашке. – Но я тебя люблю и никому не отдам. Эти четыре года были сущим адом, думал пройдёт, столько лет прожил без этой любви, а на старости лет головой двинулся… – он делает паузу, глубоко вздыхает. – Не прошло, только хуже становилось.
