Рона Цоллерн
Добрый художник
Я вернулась к его двери, снова взвесила в руке молоток, не знаю зачем. Вошла в квартиру и прошла на кухню. Только теперь я заметила ведущую из коридора лестницу на второй этаж.
– У вас двухэтажная квартира? – спросила я Венсана, который, видимо, умылся и выглядел гораздо бодрее. Мы сели пить кофе. Он пах горелой сковородкой, а на вкус был омерзительно кислым.
– Квартира огромная, в ней можно заблудиться, с другой стороны, когда приходят гости, легко спрятаться, – улыбнулся он.
– Зачем звать гостей, если от них хочешь спрятаться?
– Ну точно, Алиса в Стране чудес! Твое воображение еще не встало с горшка? Зовешь в гости одних, а с ними приходят и другие, те, от которых иногда нужно прятаться!
– А-а. Хорошо, когда есть куда позвать гостей…
Он заглянул мне в лицо с одной стороны, потом с другой, заигрывая со мной словно с дитятей.
– Хочешь стать моим вторым квартирантом?
– А кто первый?
– Мой друг, тоже художник. Можешь получить в пользование комнату за работу натурщицей.
– А когда вам надоест меня рисовать, сколько это будет стоить?
– Чего загадывать? Ну, точно дешевле, чем у кого бы то ни было.
– С чего такая щедрость – вам что не нужны деньги?
– Мне завещали не быть жадным две добрые феи – моя тетя и кузина. Тетя, умирая, оставила мне приличную сумму, а кузина сдает мне эту квартиру за копейки, плачу я ей из денег, которыми одарила меня ее мать.
– Нет, мне деньги нужны.
– Ладно, живи тогда просто так.
– Нет, спасибо.
– Как хочешь.
Допив, он ушел в мастерскую, наворачивал по ней круги, когда я вошла, словно крутил внутри себя ручку, которая заведет мотор.
– Ты – комок. Круглое тело, спящее внутри себя, – сказал он, включая обогреватель. – Ты планета, внутри которой горячее ядро, ты абсолютно круглая. Ты зародыш, спящий в утробе, сконцентрированный вокруг пульсирующего центра, дающего ему питание…
Это было похоже на задание для этюдов, которые давал нам Лир. Я представила Лира, как он сморит на меня, как подходит и поправляет позу, если считает ее недостаточно изящной.
– Что ты встала? – услышала я хриплый голос Венсана. – Раздевайся.
Наши встречи с Гого становились все более однообразными, я пыталась представлять Лира, но Гого был настолько не похож на него, что я все время сбивалась, это злило меня и мое раздражение переносилось на Гого, хоть он старался, как мог. Когда я сказала, что позирую Венсану, он устроил чуть ли не сцену, но я его быстро осадила, спросив, не хочет ли он оплатить мое обучение в студии. Мне пришлось наконец признаться тетке, чем я зарабатываю, она обругала меня шлюхой, потом попыталась предостеречь от возможных бедствий и под конец сказала, чтобы я не смела больше ходить к Венсану. Я ушла в свою комнату и в очередной раз за последний год собрала вещи.
Венсана я встретила еще на улице. Он шел к дому с пакетом из аптеки.
– Вы заболели? – спросила я.
– Нет, Диего болен.
– Ваш друг-квартирант?
– Да.
– Что с ним?
– У него рак. Операция уже невозможна. Он бросил жену, когда узнал это, и теперь живет у меня.
– Я тоже буду у вас жить. Деньги мне по-прежнему нужны, но я могу вам готовить и убираться в квартире.
– Подходит. На что идут мои деньги? – он впервые поинтересовался моими делами.
– На театральную студию.
– А, звезда Голливуда?
– Что вас на крайности тянет – то вам Венеру подавай, то звезду Голливуда. Я обычная девушка.
Он расхохотался.
– Сама ты так не думаешь! Ты пуп земли, ядерный взрыв, комета Галлея.
– Лестно, конечно… Я могу вещи к вам перевезти?
Мы дошли до дома, он так и не ответил, вернее, он промычал что-то, но думал явно о другом, так что я не поняла – могу или нет. Открыв дверь в квартиру, он взял меня за руку, за запястье, и повел по коридору.
– Вот комната, – сказал он распахивая дверь. – Это моя любимая комната, тут жила моя кузина, и когда я приходил к ней в гости, мы резвились здесь с ее игрушками, ну а потом, когда подросли, – просто резвились.
– Почему вы сами в ней не живете, если она ваша любимая? – я проверила, запирается ли она изнутри.
– Ты ничего не понимаешь, – в который раз сказал он, – она для женщины.
Позирование у Венсана напоминало мне занятия в студии: он рисовал образ, в который принуждал меня влезть, и очень бесился, когда я не могла понять его. Я представляла Лира, хотя Лир никогда не бесился – он взрывался какими-то полурыданиями или разражался демоническим хохотом.
Я попросила ребят из студии вечером, после занятий, помочь перетащить мои вещи к Венсану. Тетки не было дома, и все прошло тихо. Вереница молодых людей, идущих по улице, была похожа на караван верблюдов, и очень забавляла меня. Гого я звать не стала, чтобы не портить настроение. По случаю моего вселения Венсан устроил пирушку, мы пили, играли для него сценки, которые ставили в студии, танцевали в его большой мастерской, а потом стали мазать друг друга красками. Венсан в это время уже спал.