Роман Злотников
Руигат. Прыжок
© Р. Злотников, 2013
© ООО «Издательство АСТ», 2013
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Глава 1
«Капля» неслась высоко в атмосфере. От нижней точки серебристого корпуса этого совершенно обычного транспортного модуля Киолы, миллионы каковых постоянно сновали в верхних слоях атмосферы планеты, являясь наиболее распространенным средством доставки самых различных грузов, до проносящийся под ним со скоростью нескольких звуков поверхности моря было более десяти суэлей. «Капля» шла обычным транспортным коридором, исполняя обычный транспортный рейс с одного материка на другой. Транспортировка продукции одного из заводов-автоматов. Так, во всяком случае, сообщила бы зарегистрированная полетная карта любому, если бы кому-то пришло бы в голову поинтересоваться ее содержимым. Впрочем, зачем бы кому бы то ни было интересоваться этим? Обычный груз, обычный маршрут, что может быть интересного? Вот никто и не интересовался. Тем более что все, кому действительно могло прийти в голову поинтересоваться этим, в данный момент находились как раз внутри этой «капли»…
– И все-таки я не понимаю, адмирал. Вы изначально знали, что все пойдет именно так? – сердито спросил майор.
Ямамото вежливо улыбнулся.
– У меня было три варианта действий, – спокойно начал он. – Первый, самый предпочтительный, но и наименее вероятный, это то, что все пойдет по нашим согласованным и обсужденным планам. И мы успеем подготовить достаточное количество людей, снаряжение, вооружение и остальное, после чего высадимся на Олу в самый выгодный для нас момент. – Адмирал сделал паузу, ожидая вопроса, и немец его не обманул.
– То есть все это время мы действовали по вашему плану, который вы сами считали практически невыполнимым?
Адмирал согласно смежил веки:
– Да, это так.
– Так какого черта?! – взвился Скорцени.
– Эй, полегче. – Русский опустил ему руку на плечо. – Отто, не показывай характер. Здесь тебе не курсанты. К тому же ты не дослушал.
Немец боднул соратника злым взглядом, но замолчал. Как бы там ни было – русский был прав. Так что адмирал выждал еще минуту, проверяя, окончательно ли стихли эмоции, и продолжил:
– Но, хотя я лично считал это план невыполнимым, какие-то шансы на то, что все пройдет именно так, как мы спланировали, все-таки имелся. А этот вариант, как я уже говорил, был наиболее предпочтительным. Вдруг бы нам сильно повезло? Ну, как моей стране в войне тысяча девятьсот четвертого года или при Перл-Харборе? – Адмирал улыбнулся. Однако три остальных его собеседника продолжали серьезно смотреть на него, ожидая продолжения.
– Второй вариант мы пытаемся воплотить в жизнь сейчас, – снова продолжил Исороку. – Конечно, он хуже. В первую очередь тем, что мы не успели – и, совершенно точно, не успеем до момента начала активной фазы проекта на Оле – подготовить достаточное количество личного состава, но в чем-то, в каких-то деталях он даже и более выгоден и удобен нам, чем первый. Например, все подготовленное нами вооружение, снаряжение и имущество сейчас собрано в одном месте, хотя разрабатывалось и производилось это по всей планете. И в случае успешного продвижения первого варианта, нам бы было довольно затруднительно осуществить скрытое сосредоточение такого объема материальных ценностей. Так что пришлось бы постоянно делать выбор, чему отдавать предпочтение – поддержанию необходимого уровня секретности или соблюдению графика перебросок. И я далеко не уверен, что мы бы каждый раз делали верный выбор… – Адмирал опять улыбнулся. – А так – все изготовленное сосредоточенно в одном месте, кроме того, там же находятся и макеты, и прикладные программы, и даже некоторый набор производственных мощностей. То есть комплексы, производственный процесс которых жестко приспособлен только лишь для производства разработанных нами образцов вооружения и снаряжения. – Адмирал улыбнулся в третий раз. – Симпоиса, а вернее Желтый Влим, тщательно позаботились, чтобы все доказательства гнусного преступления Алого Беноля были под рукой.
– И что нам это дает? – озадаченно наморщив лоб, спросил Банг.
– Грузиться легче, – усмехнувшись, сообщил, как обычно, догадавшийся обо всем первым из троих собеседников адмирала, Иван. На лице американца тут же появилось ошарашенное выражение, а затем он хлопнул себя по коленке и восторженно выругался.
– Ну, адмирал, ну голова! – Банг покачал головой. – Это ж надо было так их развести! А еще говорят, что самые хитроумные это мы – евреи.
Ямамото гордо склонил голову в легком полупоклоне и закончил:
– Как видите, разработанный мною второй вариант наших действий привел к тому, что наш проект не остановлен и продолжает успешно развиваться. Причем, благодаря нашему другу и воспитаннику, даже несколько более удачно, чем я планировал. – Тут адмирал бросил благодарный взгляд в дальний конец «капли», в котором, тесно прижавшись друг к другу, сидели двое – сильный, гибкий мужчина и стройная, прекрасная женщина. Сидели и молчали… Впрочем, нет, судя по тому, как переплелись их руки, как смотрели друг на друга их глаза, они говорили друг с другом. Жадно, взахлеб. Просто не словами. Все четверо некоторое время со странным умилением рассматривали этих двоих, а затем майор, опомнившись первым, решил вернуть остальных к обсуждению и спросил:
– А третий вариант?
– Третий вариант, – ответил адмирал, – заключается в том, что наш противник… я думаю, мы можем дать Желтому Влиму, – впрочем, не ограничиваясь им одним, а понимая под этим всех, кто попытается помешать нам исполнить свое предназначение, такое определение, – начнет действовать непредсказуемо.
Он замолчал. Три пары глаз еще некоторое время продолжали молча буравить его, пока наконец Банг не выдержал и не прорычал:
– И что тогда?
– Не знаю. – Адмирал пожал плечами. – На этот случай я подготовил себе возможность перейти на нелегальное положение, на котором надеялся собрать всю возможную информацию, после чего приступил бы к выработке, а затем и осуществлению нового плана.
Все молча кивнули, соглашаясь. Все понятно. Все четверо уже давно были не новичками и прекрасно знали, что даже на уровне командира отделения или, там, взводного, глупо и даже смертельно лезть в бой на одной голой эмоции, просто «за своих». А уж на более высоком-то… Так что план адмирала перейти на нелегальное положение ему одному никого не напряг. Тем более что ни жизни, ни здоровью любого из них на этой планете ничто не угрожало.
– Ладно, – энергично кивнул спустя некоторое время майор, – наши дальнейшие действия?
Адмирал повернул голову и посмотрел на еще одного пассажира грузовой «капли». Он торчал в противоположенном от уже упомянутой парочки углу грузового отсека и, злобно сверкая глазами, пялился на тех двоих.
– Сначала я хотел бы побеседовать с нашим вновь обретенным соратником, – с легкой усмешкой произнес он. И все трое так же усмехнулись. Немец презрительно, русский весело, а американец злорадно. Ну а Ямамото поднялся и двинулся в сторону упомянутого пассажира.
Майор проводил его взглядом. После чего развернулся к русскому, легким движением доставая из-под обшлага комбинезона потрепанную колоду карт. Ямамото пристрастил их к картам еще тогда, когда они только разрабатывали свой проект. Он утверждал, что такие игры как бридж, покер, а так же шоги и го, помогают вырабатывать интуицию, способность контролировать и анализировать несколько параметров одновременно, реакцию и стратегическое мышление. Впрочем, в лагере они чаще играли в го, но после лечебного изолятора ни доски, ни камней под рукой не было. А вот карты у майора сохранились. Никакого обыска при помещении их в изолятор никто не устраивал.
– Перекинемся?
– Нет. – Старший лейтенант мотнул головой и откинулся на спину. – Я – пас. Сосну минуток сто, пока есть возможность. Кто его знает, чего там придумает наш адмирал? Может, сразу после прибытия нам придется носиться сутками, причем высунув язык, без сна и отдыха.
Скорцени задумался, бросил взгляд на колоду, потом на сержанта и кивнул. Да уж, такое было более чем вероятно.
– Разумно. Я тогда, пожалуй, тоже последую твоему примеру, – заявил он, убирая карты и пристраиваясь поудобнее к изогнутому борту «капли». А Банг, уже сразу расположившийся со всеми удобствами, так что ему не было никакой необходимости менять положение тела, смотрел на своих двоих соратников с каким-то странным, непонятным даже ему самому умилением, вспоминая, с чего все началось.
* * *
Они появились на этой планете три года тому назад. Этот мир отстал от их родной планеты Земля на сотни и тысячи световых лет. Их выдернул из самого пекла страшной войны величайший ученый этого мира – Алый Беноль. Не их самих, а их… суть, души, разумы, – короче, нечто бестелесное, что позволило воссоздать их самих здесь, на Киоле. Воссоздать, поскольку, скорее всего, там, на Земле, все они погибли. Потому что по расчетам Беноля корректное «снятие» отпечатка этой самой сути, души или как оно там должно называться, было возможно только в момент некого сильного всплеска, который Беноль и связывал со смертью. Конечно, это были всего лишь расчеты, не подтвержденные экспериментами, во всяком случае, достаточно корректными для того, чтобы их результаты можно было бы посчитать доказательными. Но сам факт того, что из нескольких сотен попыток снятия таких отпечатков, успешный результат был достигнут всего четыре раза, давал все основания считать их правильными. Да что там расчеты, мастер-сержант Джо Розенблюм совершенно точно знал, что он убит…
Беноль вытащил их потому, что перед цивилизацией, к которой он принадлежал, во весь рост встала проблема, которую он лично посчитал непреодолимой без помощи извне. Дело в том, что несколько тысячелетий назад эта цивилизация сделала серьезный выбор, провозгласив полный отказ от какого бы то ни было насилия, следствием которого явилось постепенное прекращение всяческой экспансии и отступление этой цивилизации обратно в изначальную систему. Где она и «закуклилась», тихо и уютно увядая, но не замечая этого, поскольку это увядание затянулось на столетия. Тем более что на первый взгляд никакого увядания не было. Люди жили совершенно свободно и счастливо, не зная насилия, болезней, серьезных конфликтов. И лишь Потеря заставила эту стагнирующую цивилизацию содрогнуться и ошеломленно посмотреть вокруг…
«Закукливание» цивилизации Киолы, как называлась планета, на которой, благодаря эксперименту, появились четверо землян, привело к тому, что к моменту Потери вся эта цивилизация занимала лишь две планеты родоначальной системы. Одна из них – Ола, являлась прародиной этой цивилизации, а вторая – Киола, колонизированным миром, практически полностью повторяющим геоклиматические условия Олы. И вот в этот дремотный мирок откуда-то извне, из далеких глубин космоса, внезапно вторглись чужаки. Чужаки в отличие от хозяев не отринувшие насилия и не отказавшиеся от экспансии. Причем, осуществляющие ее с равнодушным пренебрежением к правам и наклонностям хозяев. Первым и самым значимым результатом этого контакта, стало то, что Ола, родина, колыбель цивилизации, была потеряна. Да и Киола смогла отбиться лишь чудом, ибо никакого вооружения и иных средств защиты у этой цивилизации просто не существовало. Как, впрочем, и психологической готовности их применить. Так что даже те, кто смог, защищаясь, использовать сфокусированные потоки энергии, чтобы уничтожить двигавшиеся уже в сторону Киолы корабли врагов, совершив это, просто сошли с ума. Ведь им пришлось совершить насилие, да еще такое, которое привело к смерти Деятельного разумного! Множества Деятельных разумных! Поэтому Алому Бенолю стало ясно, что без помощи извне ни о каком возвращении Потери не может идти и речи. Впрочем, возможно, это стало ясно не одному Бенолю, но остальные, как разумные люди, ясно осознавали гигантские трудности, которые необходимо преодолеть даже только для того, чтобы хотя бы просто попросить помощь. Поэтому они, планомерно рассмотрев этот вариант и придя к выводу о его полной неосуществимости, просто выкинули подобные мысли из головы. А вот Алый Беноль – нет.
Первая встреча тех, к кому великий ученый Киолы собирался обратиться за помощью, закончилась дракой, да что там дракой, настоящим боем, во время которого противники изо всех сил старались убить друг друга. Голыми руками, поскольку никакого оружия у них в тот момент не оказалось. А что еще можно было ожидать от встретившихся лицом к лицу русского офицера войск НКВД, немца эсэсовца, американского еврея и японского адмирала, лично разработавшего план нападения на Перл-Харбор? Да еще только-только и вырванных из самого пекла войны. Так что первая попытка Алого Беноля привлечь их к сотрудничеству в рамках своего проекта разлетелась, так сказать, вдребезги пополам.
Однако по прошествии некоторого времени, после того как все четверо окунулись в общество Киолы и некоторое время пожили в нем, всем им стало ясно, что тот проект по возвращению Потери, которая продолжала оставаться кровоточащей раной всей Киолы, не принесет ничего, кроме новой потери. Причем, не менее, а как бы даже не более кровоточащей, чем первая. Потому что та, первая, случилась неожиданно, и вина за нее, лежащая на самой цивилизации, для большинства населения была неочевидна. Ну, как же, они же во всем следовали самой верной и самой гуманной цивилизационной парадигме, точно и верно сформулированной великим Белым Эронелем! Кто же мог знать, что спустя тысячелетия они столкнуться с таким?! Совсем как когда-то Европейский Запад, пройдя извилистый путь, полный крови, и переварив племена и народы, разрушившие древнюю Римскую империю, наконец-то обратился к истинно христианским ценностям и дремотно замер в стремлении достичь благодати… До того момента пока на немецком, английском и французском побережьях не спрыгнули с бортов драккаров косматые варвары в рогатых шлемах, и не застучали по мостовым городов бывших североафриканских и испанских провинций бывшей Римской империи копыта арабских скакунов. Как оно всегда и случается с цивилизациями, обменявшими стойкость и готовность отвечать насилием на насилие, на комфорт и кажущуюся безмятежность жизни. Европа ответила на этот вызов появлением образа рыцаря, христианского воина, способного беспощадно разить врагов, но связанного обетами и моральным кодексом, отличающим его как от обычного воина-варвара, так и от наемного солдата, соблюдение коего как бы освящало его способность причинять насилие. Киола – появлением Избранных, которые, однако в отличие от рыцарей по-прежнему отвергали насилие. И лишь четверо землян, неожиданно, – в том числе и для себя самих, – появившихся на Киоле, могли понять, насколько этот рожденный цивилизацией Киолы инструмент не соответствует предложенным условиям задачи…
* * *
Адмирал подошел к сидящему в дальнем конце грузового отсека «капли» человеку и опустился на корточки. Некоторое время оба молчали: адмирал – глядя на человека, а тот – демонстративно отвернув голову и уперев взгляд в вогнутый изнутри борт «капли».
– Что вам от меня надо? – наконец не выдержал одинокий, разворачиваясь к адмиралу и окидывая его высокомерным взглядом.
Ямамото вежливо улыбнулся:
– Я бы хотел обсудить с вами некоторые интересующие нас вопросы.
– Я ничего не буду с вами обсуждать. Я ничего не обсуждаю с больными! А еще я могу пообещать, что едва только я доберусь до ближайшего терминала, как сделаю так, что всех вас направят на комплексную реабилитацию. С лишением статуса Деятельного разумного. – И помощник главы Симпоисы Темлин рефлекторно ухватился левой рукой за правую, которая до сих пор сильно ныла после того, как майор Скорцени, взял его руку на болевой.
– Да, – Исороку согласно кивнул, – это возможно. Мы такого тут у вас наворотили за последнее время, что только этого и заслуживаем. – Тут адмирал сделал короткую паузу, а затем вкрадчиво поинтересовался: – А вы, уважаемый Темлин?
– А что я? – недоуменно вскинулся тот.
– Ну, как же. – Лицо адмирала снова расплылось в улыбке. – Выдача постороннему лицу сведений, составляющих тайну Симпоисы. Непресечение, более того, сохранение в тайне недостойных действий Деятельного разумного, угрожающих жизни и здоровью иного Деятельного разумного, да еще в корыстных целях! Не говоря уж о совершенно недопустимом лишении Деятельного разумного права на свободное передвижение. – Адмирал сокрушенно покачал головой. – Даже не представлю, на какие меры вынуждена будет пойти Симпоиса по отношению к вам.
– Ка-ка-как угрожающих жизни и здоровью? – проблеял помощник главы Желтого Влима.
– А вы как думали? – вскинул брови Ямамото. – Медики назначили Деятельному разумному Ликоэлю индивидуальную реабилитацию, одной из ключевых параметров которой была строгая изоляция больного. А вы что?
– Что?
– Вы деятельно способствовали тому, чтобы изоляция больного была нарушена.
– Я не… – вскинулся Темлин.
– Не лгите, – безмятежно улыбнулся адмирал. – У нас достаточно доказательств тому, что вы не только намеренно выдали Деятельной разумной Интенель место расположения изолятора, в котором проходил реабилитацию Деятельный разумный Ликоэль, но еще и всемерно способствовали тому, чтобы она получила возможность беспрепятственно и даже незаметно для следящей системы проникнуть в этот изолятор.
– Это наглая ложь! – постаравшись принять крайне оскорбленный и независимый вид, заявил помощник главы Симпоисы. Улыбка Ямамото из безмятежной мгновенно превратилась в насмешливую. Он небрежно вскинул руку, на запястье которой размещался браслет личного терминала, и спустя пару мгновений над запястьем развернулся голографический экран.
– Вот, извольте, распоряжения «Триста один – двадцать четыре – семьсот семьдесят семь», «Триста один – двадцать четыре – ноль семнадцать», «Триста один – девяносто два – ноль тридцать три». Вот информация о том, с каких терминалов они поступали. Вот логи изменений в протоколе обмена информации, согласно которым «некто» пытался скрыть исходный сетевой адрес терминала, с которого поступало последнее из данных распоряжений. А вот выписка с памяти маршрутизатора луча личной защиты, прикрепленного к терминалу, – тут адмирал ухмыльнулся уже откровенно нагло, – с прекрасно известным нам с вами идентификационным кодом, согласно которому в момент изменения данного протокола, обладатель данного терминала находился как раз у данного общедоступного терминала. И это доказательства только по одному из изложенных мною обвинений. Желаете, чтобы я предъявил подобные по другим?
На помощника главы Симпоисы страшно было смотреть. Он побледнел, на его лице выступил пот, а руки свело судорогой. Исороку несколько мгновений холодно рассматривал его, а затем протянул руку и пару раз чувствительно ударил собеседника по щекам. В ответ на столь неприкрытое насилие, совершенное в отношении его самого, Темлин вздрогнул и отшатнулся, изо всех сил вжавшись в стенку. В его глазах плескался прямо-таки животный ужас.
– Да-да, и об этом тоже забывать не следует, уважаемый, – сменив тон на предельно холодный, подтвердил адмирал. – Мы не просто способны на насилие, но и прекрасно обучены ему. Так что конфликт с нами не только неразумен, невыгоден, но еще и опасен. Это вам понятно?
– Д-да, – выдавил помощник Желтого Влима, у которого появился намек на надежду, что убивать его немедленно, вероятно, не будут.
– Так вот, уважаемый. – На этот раз голос Ямамото звучал высокомерно и презрительно. – Я надеюсь, что наши возможности по отношению к вам вы уже немного представляете. Немного, потому что всего, – он выделили это слово голосом, – я вам рассказывать не собираюсь. Теперь, если вы не против, давайте обсудим наши к вам претензии. Вы ведь не против?
– Я не… нет, ну что вы?! – Темлин судорожно втянул воздух в легкие. Еще несколько минут назад он сидел в своем углу и сладостно строил планы скорой мести. Он даже не сомневался, что эти люди в его руках. Они натворили столько, что просто лишением статуса Деятельного разумного здесь не обойдется. Ну, кроме этой сучки Интенель. Но и на нее у него было очень много. Он столько ей дал, он бросил к ее ногам все свои связи и возможности, а она… Потому-то он не только не останавливал ее, когда она, в стремлении добраться до этого своего старого любовника, принялась направо и налево нарушать законы и установления Киолы, но еще и негласно помогал ей достигнуть своих целей. Попутно тщательно фиксируя все нарушения. Она должна была заплатить за все. И они все – тоже. Жестоко и страшно! Они сорвали его планы, его тщательно разработанные и скрупулезно воплощаемые в жизнь, совершенно идеальные планы. Они причинили ему боль. Они осмелились даже лишить его, его, человека, всегда добивающегося своих целей, свободы действий и передвижений, захватив и насильно затолкав в эту «каплю»! Они – заплатят!.. И вот сейчас этот невысокий человек со странной внешностью и, как ему показалось в первый момент, добродушно улыбчивым лицом, всего несколькими фразами показал ему, что впереди у Темлина, уже на протяжении десяти лет яростно и безжалостно карабкающегося наверх, к самым вершинам власти, к безграничным возможностям и безнаказанности, и к настоящему времени находящемуся уже даже не в шаге, а в полуступне от всего, о чем он так страстно мечтал, не триумф, а пропасть. Да и это в лучшем случае. А в худшем, его могут просто… ну… это… уб… уби… уби-и-ить!
– Вот и хорошо. – Ямамото развернулся боком и плавно перетек с корточек на пол у стены, заняв позицию сбоку от собеседника. Пока он психологически давил этого слизняка, что с его командным и административным опытом было не столь уж сложной задачей, необходимо было находиться друг напротив друга, смотреть глаза в глаза, но теперь, когда он собирался вербовать его на сотрудничество, подобное положение уже мешало.
– Мы очень – вы слышите? – очень недовольны тем, что проект уважаемого Алого Беноля оказался столь внезапно прерван.
– Но я не виноват! – взвизгнул помощник главы Симпоисы. – Это все Желтый Влим. Это его идея. Он очень, очень опасался Алого Беноля. Беноль – самый авторитетный ученый Киолы, так что стоило ему хотя бы намекнуть, что он собирается баллотироваться на пост главы Симпоисы, как шансы Желтого Влима… – Темлин рассказывал взахлеб, торопливо, путаясь в словах и стремясь отвести от себя малейшие подозрения в том, что он хоть где-то действовал по своей воле. И не обращая внимания на то, что сидевший рядом с ним адмирал активировал записывающую функцию своего личного терминала. Сведения, которые вываливал на него этот перепуганный толстячок, представляли очень большой интерес. Причем, не только как материал для получения влияния на самого Желтого Влима, но и как база для анализа всей системы управления Киолой, сведения о порядке подчиненности, уровнях влияния, круге интересов высших должностных лиц и способах манипулирования ими. Так что когда он остановился, Ямамото удовлетворенно кивнул.
– Спасибо, – он вздохнул, – да, вижу, что в так расстроившей нас приостановке проекта столь уважаемого на Киоле ученого ваша вина является не ключевой.
– Да-да, вы же видите, – торопливо закивал в ответ помощник Желтого Влима.
– Конечно, все, сказанное вами требует подтверждения, однако, – тут адмирал снова улыбнулся, – я думаю, что в этом вы вполне можете довериться нам. Мне представляется, что после моей маленькой демонстрации у вас нет сомнений, что мы сможем отыскать достаточно доказательств правдивости того, что вы нам рассказали. Ведь главное, что вы совершенно добровольно рассказали нам, как все обстояло на самом деле, а уж юридически выверенные доказательства ваших слов мы отыщем и зафиксируем сами.
Темлин, чьи щеки уже порозовели, снова побелел. О, Боги Бездны, кто тянул его за его длинный язык?! Он только что дал в руки этим страшным людям не только очередное оружие против себя самого, но и против его шефа и благодетеля – Желтого Влима. Не стоит даже сомневаться, что если все, что он только что рассказал, да еще подкрепленное собранными этими страшными людьми доказательствами, вроде тех, что они предъявили ему самому, станет достоянием общественности – на Желтом Влиме можно будет поставить крест. Причем, не только как на главе Симпоисы, но и вообще как на сколько-нибудь влиятельном на планете Деятельном разумном. А скорее всего, ему придется «отстраниться».
– Однако, покончим с этим, – продолжил, между тем, адмирал, – и перейдем к нашим проблемам. Мы бы очень хотели, чтобы проект Алого Беноля, в котором мы все принимали самое живое участие, был бы продолжен.
Темлин оцепенел, затем пискнул, потом сглотнул и выдавил:
– Я… я не… я не могу добиться того, чтобы этот проект вновь был запущен… я не способен на это. В это уже вовлечены такие силы… Так много членов Симпоисы уже проинформированы о вопиющем нарушении со стороны Алого Беноля самих основ…
Ямамото прервал его словесный понос легким движением руки.
– Ну что вы, – вкрадчиво-ласково произнес он, – никто и не собирается требовать от вас того, что вы не можете совершить. Мы же вполне адекватные Деятельные разумные, и понимаем, чего можно, а чего нельзя хотеть. – Адмирал примиряющее улыбнулся. – Поэтому мы и не собираемся требовать от вас того, чтобы проект Алого Беноля был бы восстановлен в правах…
Темлин облегченно выдохнул.
– …официально. – Тут Ямамото улыбнулся и все так же вкрадчиво добавил: – А вот неофициально…
Помощник главы Симпоисы похолодел. Это что же… они что же… да нет, не может быть. Если Симпоиса приняла решение остановить какой-то проект – оно окончательное и никакому пересмотру не подлежит. Это – закон. И с этим ничего нельзя сделать. Он выпрямился и уже открыл рот, чтобы это сказать, а затем закрыл и задумался. Интере-есно. Темлин знал, что едва ли не львиную долю усилий его начальник, Желтый Влим, прилагал именно на то, что чтобы Симпоиса либо принимала решения, которые он хотел, либо… чтобы она не принимала по интересующему его вопросу никаких решений. И ничего более. То, что существуют еще какие-то способы достигнуть цели, например, наплевать на решения Симпоисы и сделать по своему, но неофициально, помощнику главы Симпоисы и в голову не приходило. А эти люди говорят об этом так, как будто это для них обычное дело.
– Это надо обдумать, – медленно произнес помощник главы Симпоисы после долгого размышления. Адмирал благосклонно кивнул. Мысли, которые бродили в не слишком умной голове этого мелкого человечка, поставившего целью своей жизни прорваться к вершинам власти, не взирая на то, что для этой самой власти у него не было ничего – ни знаний, ни способностей, ни цели, для которой ему и нужна была бы эта самая власть, – не были для Ямамото никаким секретом. За время своей службы в морском министерстве он повидал множество таких. Для них власть нужна была ради самой власти – и не более. То есть сама власть являлась для них и целью, и наградой, а отнюдь не инструментом для достижения неких, действительно важных целей, как, скажем, для него. И сейчас из разговора с ним, этот человечек внезапно понял, что существует еще одна возможность подгрести под себя побольше власти и влияния. Причем, как ему казалось, быстро и без проблем.
– Обдумайте, – согласно произнес Исороку, – причем, если мы договоримся, я могу пообещать вам, что ни одного грана известной нам информации, которая могла бы скомпрометировать вас хоть в чьих-то глазах, наружу не просочится.
– И той, что могла бы скомпрометировать и Желтого Влима тоже, – тут же потребовал мгновенно оживившийся Темлин.
Адмирал улыбнулся и развел руками:
– А вот это уже зависит от вас.
Помощник главы Симпоисы озадаченно посмотрел на собеседника.
– То есть? Что вы хотите этим сказать?
– О, ничего нового, – пояснил адмирал. – Я просто хочу напомнить, что глава Симпоисы, это такая фигура, которая может решить очень многое. И в случае, если его активность будет мешать нам в дальнейшем продвижении проекта, мы будем вынуждены предпринять усилия, чтобы заставить его сосредоточить всю его активность где-нибудь в других сферах. Например, на восстановлении своей собственной репутации и на борьбе за сохранения поста главы Симпоисы.
Темлин снова похолодел.
– Но… вы понимаете, – растеряно начал он, – я же… мое собственное влияние…
– Так и я о том же, – перебил его Ямамото. – Я хочу сказать, что вы должны замкнуть на себя все потоки информации о текущем состоянии дел с нашим проектом и аккуратно отфильтровывать все доклады главе Симпоисы по этому делу. Так, чтобы Желтый Влим постоянно пребывал в уверенности, что все находится под контролем и развивается по его плану. В этом случае нам не будет совершенно никакой необходимости предпринимать хоть что-то против главы Симпоисы. Понимаете меня?
Помощник Желотого Влима снова задумался.
– А как вы себе это представляете после того, как вы… то есть четверо ваших соратников, бежали из изолятора?
Адмирал рассмеялся.
– Кто, они? – Он кивнул в сторону остальных. – А вы не путаете?
Темлин удивленно воззрился на него.
– Полноте, перестаньте, – Ямамото покровительственно покачал головой, – вы же сами предприняли столько усилий, дабы никакой доступной информации о путешествии как вас, так и уважаемой Деятельной разумной Интенель, к месту расположения изолятора нигде не сохранилось. Мы так же приняли кое-какие меры в этом отношении. Это, конечно, не значит, что ее совершенно невозможно отыскать, но для этого должен появиться хоть кто-то, кто будет искать эту информацию. А откуда он появится, если вы замкнете на себя все информационные потоки, связанные с этим делом? Да еще и озаботитесь тем, чтобы оказаться первым, кто узнает, что данную информацию начали искать. Понимаете меня?
Темлин медленно кивнул, а в его взгляде, направленном на адмирала, начали появляться оттенки восхищения.
– То есть… официально вы еще там, в изоляторе?
– Да, – кивнул Исороку, – согласно всем докладам следящих, медицинских и хозяйственных систем сервисио лечебного изолятора. Даже телеметрия поступает исправно. – Он улыбнулся.
– А… если ваши друзья понадобятся на дискуссии по поводу проекта?
– Они будут доставлены туда с соблюдением всех медицинских требований, – согласно кивнул адмирал. – Просто в этом случае вам надо будет связаться со мной, и мы с вами определимся, как точно это будет сделано.
