Роман Злотников
Принцесса с окраины галактики
4
– Значит, ты разместил их в одном отдаленном доке?
– Да, дядя.
Председатель сената нахмурился и задумчиво качнул своей могучей головой, увенчанной тщательно ухоженной седой гривой.
– Что ж, хорошо. Пока специалисты возятся с тем, что твои «гости» выдают за Верховного контролера, пусть побудут там. Я пока не буду прилетать к тебе, чтобы не привлекать особого внимания, но как только мы разберемся с этим Верховным… – Председатель сената еще сильней насупился, но продолжать не стал. – Ладно, об этом позже. Лучше расскажи, как настроения в твоей эскадре?
– Для ваших планов – не слишком. То есть я, как адмирал, выигравший битву, пользуюсь здесь достаточным авторитетом, но все помнят, что именно император повелел изменить план развертывания и подтянуть сюда третью эскадру. Благодаря чему мы и выстояли.
– С твоей подачи! Только с твоей подачи! – сварливо огрызнулся лорд Эомирен.
Адмирал в ответ промолчал. Председатель сената обладал весьма распространенной привычкой видеть все вокруг именно в том свете, который являлся очевидным для него самого, и напрочь отметал все иные возможные картины мира. А потом раздражался, отчего это все вокруг такие тупые и не видят очевидного. Впрочем, иногда подобное упрямство заставляло окружающих принимать картину мира этого упрямца в качестве единственно действующей. Особенно учитывая, что этот упрямец обладал такой властью и влиянием, каким обладает председатель сената. Хотя дядя никогда не достиг бы такого уровня, если бы не понимал, что другие картины мира действительно существуют. Пусть, с его точки зрения, и неправильные. И что многие другие действуют именно в соответствии с этими, пусть и совершенно неправильными, картинами. Поэтому иногда, когда дядя чувствовал некоторую сиюминутную невозможность заставить окружающих согласиться со своей, он временно переставал на ней настаивать.
– Ну ладно, будем надеяться, эти твои специалисты чего-нибудь да добьются… – пробурчал он, решив не развивать тему. Адмирал Эканиор согласно кивнул. Это были отнюдь не его специалисты, но он вполне оценил деликатность дяди (если к лорду Эомирену вообще было применимо это слово) и решил не уточнять. А лишь покорно поддакнул:
– Да, дядя, – и отключил связь.
Когда экран потух, адмирал еще некоторое время сидел, уставив взгляд в ту точку, где только что погасло изображение родственника, а затем вздохнул. Да уж, наградили святые стихии родственничком. Впрочем, с его стороны подобное сетование, будь оно публичным, выглядело бы по меньшей мере лицемерным. У каждого человека имеется широкий набор и достоинств и недостатков. А, надо признать, достоинства дяди в свое время изрядно поработали в пользу племянника. После гибели отца именно лорд Эомирен помог молодому выпускнику военного училища флота на первых шагах карьеры. Нет, его карьерный рост отнюдь не был незаслуженным, молодой офицер Эканиор вполне успешно справлялся со своими обязанностями и ни разу не получил повышения просто так, за кровь и фамилию. Но адмирал Эканиор прекрасно представлял себе, что, не будь поддержки со стороны главы дома Эомирен, который в то время хотя и не был еще председателем сената, но все равно являлся фигурой крайне влиятельной, его несколько раз вполне могли бы обойти повышением. То есть могли бы и не обойти, но скорее всего… А так и рушатся карьеры. Год пересидел там, полгода задержался тут, так, глядишь, и постепенно переходишь в категорию «старых» и «неперспективных». И кому бы от этого было лучше? Флоту? Империи? Вряд ли… Нет, он не был склонен так уж сильно переоценивать свои заслуги, но, с другой стороны, если бы здесь, в системе Эсгенты, командующим был назначен другой человек, без его поддержки в высших сферах вряд ли он рискнул бы пойти на столь вопиющий поступок, как обращение напрямую к императору. И империя потеряла бы систему Эсгенты…
На его рабочем столе замигала иконка вызова адъютанта.
Адмирал вынырнул из своих мыслей и ткнул пальцем в изображение. Экран вновь развернулся.
– Лэр, два часа…
– Да, спасибо, я помню. Что-нибудь накопал?
– Не слишком, лэр адмирал. – В голосе адъютанта все еще чувствовалось недоумение. Он до сих пор никак не мог понять, почему адмирал дал поручение ему, а не, скажем, разведотделу флота. Или службе контрразведки. Те справились бы с задачей не в пример быстрее и качественнее…
Ну не мог же адмирал сообщить своему адъютанту, что участвует в неком комплоте и что для него задача полноты и достоверности сведений является подчиненной по отношению к задаче сохранения тайны. И в первую очередь от структур, тесно связанных с департаментом стратегических исследований.
– Хорошо, заходи.
Когда адъютант зашел в кабинет, адмирал Эканиор уже успел переместиться к стене с плетевником. Там у адмирала было устроено что-то вроде уголка отдыха с парой даже не кресел, а небольших мягких диванов и тумбой передвижного бара. Этим он как бы давал понять адъютанту, что заказанное ему кабинетное исследование – просто некая причуда высокопоставленного лица, не имеющая под собой ничего серьезного. Впрочем, вряд ли это так уж надолго огородит его от сплетен в баре младшего офицерского состава. Но в его ситуации и один день выигрыша – уже большое дело.
– Итак… – произнес адмирал, откидываясь на спинку дивана со стаканом свежевыжатого сока, приготовленного ему баром. Адъютант положил на сервировочный столик пластинку носителя, коснулся сенсора, разворачивая голоэкран, и начал:
– Спираль Нотерея, семнадцатый бут-сектор, зона «А». Предположительно третья планета желтой звезды. Продолжительность суток и года отличается незначительно. В империи известна по самоназванию Земля. До контакта с империей имела контакт с канскебронами. Почему не вошла в их зону влияния, мне установить не удалось. С империей сотрудничает по программе помощи и развития окраинных миров. Для установления официальных отношений около года назад на Землю была отправлена миссия под командованием адмирала Эсмиера. Довольно представительная, хотя и не высшего уровня. Во всяком случае, как мне удалось установить, в ее состав входили как минимум три представителя высшей аристократии, что для окраинной планеты крайне необычно. Ну еще трое выходцев с этой планеты входили в состав сборной Танакийской школы пилотов, разгромившей академию в позапрошлом чемпионате. Вот все, что я смог выяснить достоверного, лэр адмирал. Остальное из области слухов и догадок. – Адъютант замолчал. Адмирал Эканиор некоторое время молча сидел, переваривая доклад адъютанта и пытаясь отыскать во всем изложенном хоть крупицу полезного, а потом качнул головой, вздохнул и приказал:
– Ну давайте ваши слухи.
– Слухов множество. Так, например, ходят слухи, что они на самом деле были захвачены канскебронами, но потом сумели выбросить их со своей планеты. – Адъютант скривил губы в усмешке, показывая, что не верит этим слухам. – С этим пересекается информация, что на этой планете канскеброны осуществляли программу выведения нового поколения военных юнитов, сильно превосходящих в своей эффективности тактов. Мол, что-то пошло не так и творения канскебронов восстали против своих хозяев. Но это никак не объясняет слух о том, что канскеброны вновь атаковали систему, но проиграли битву и были вынуждены отступить. Такты – бойцы тактического контакта, управлять кораблями они не могут. А разговоров о том, что там осуществлялась еще и программа подготовки юнитов для экипажей кораблей, я не слышал. Далее, поговаривают, что земляне могут длительное время существовать в Пустоте без средств защиты. И что они симбиоты электронных устройств.
– Симбиоты?
– Ну да. То есть не пользуются вживленными электронными устройствами, как это принято у нас, и не используются данными устройствами в качестве элементов системы жизнеобеспечения, как это делают канскеброны, а некоторым образом сосуществуют с ними. Каким – я не обнаружил. – Адъютант вновь замолчал. Адмирал некоторое время подождал, а затем спросил коротко:
– Всё?
– Да, лэр. – Адъютант смущенно развел руками. – Я пользовался практически только открытыми источниками и сетью.
– Практически? Что значит – практически?
Адъютант смущенно потупился:
– У меня есть приятель, из шифровального. Он не из болтливых. Поэтому я попросил его скачать кое-что из первого уровня доступа отдела контрразведки… Но, кроме общих сведений, все остальное по этой планете под полным грифом.
Адмирал кивнул:
– Хорошо. Спасибо. Можешь идти.
Когда дверь за адъютантом закрылась, адмирал залпом допил сок и, поднявшись на ноги, прошелся по кабинету. Да… интересно, интересно. На первый взгляд вроде бы никто никаких данных об этой странной планетке из сети не вычищал. Наоборот, сеть переполнена разными слухами, но вот ничего конкретного о ней узнать из открытых источников нельзя. Вернее, даже не так, можно, но все, что можно узнать, человека серьезного, наоборот, натолкнет на мысль, что это пустышка. Чушь. Дымовая завеса. И планетка служит некой ширмой, скрывающей что-то иное, более важное, но расположенное где-то в противоположном конце галактики. Эканиор знал, что это не так, но его знание базировалось на достоверной информации, полученной совершенно из других источников, недоступных подавляющему большинству подданных империи. Остальные, несомненно, подумали бы именно так. И за этим чувствовалось не обычное для спецслужб стремление закрыть, засекретить, утаить, которое тут же настораживает любого внимательного человека, а журналистов так вообще заставляет буквально бросаться в эту сторону и рыть, рыть, рыть, а рука настоящего мастера. И то, что этот мастер волею судьбы оказался по другую сторону баррикад, адмирала Эканиора совсем не радовало…
Следующие четыре дня адмирал мотался по системе, инспектируя восстановленные и вновь введенные в строй крепости и другие объекты постоянной орбиты, минные объемы и корабли. В принципе все это делать было необходимо. Более того, такие поездки и составляют существенную часть работы командующего. Но основной причиной того, что эта инспекция состоялась именно сейчас, было то, что в сонме этих не слишком понятных и не особенно отслеживаемых перемещений адмиральской яхты, которая швартовалась то у причалов мощных крепостей, то у бортов тяжелых линкоров, то у затерянных в пространстве и укрытых всеми мыслимыми маскирующими системами станций управления минными объемами, было желание скрыть посещение еще одного объекта. Затерянного на окраине второго астероидного пояса дока «Праймериз-24».
Когда изящная адмиральская яхта, шипя причальными дюзами на жидком азоте, вползла во второй ремонтный объем этого дабблера, адмирал сидел в кресле второго пилота и смотрел наружу сквозь открытую створку лобового иллюминатора. Секторные ворота первого ремонтного объема были закрыты, и находится ли там до сих пор средний рейдер, увидеть было невозможно. Так что если все слухи о страшных землянах, на равных сражающихся или даже превосходящих тактов, правда, то вполне возможно, что рейдер уже давно покинул док и теперь на всех парах несется к этой загадочной планете с непривычным для слуха названием Земля. «Праймериз-24» находился довольно далеко от основных полей обнаружения, поэтому можно было допустить, что при удаче он ускользнет незаметно. Однако адмирал не слишком переживал по этому поводу. Гораздо серьезнее было то, что ни на один запрос док так и не ответил кодовым сигналом, означавшим, что в работе группы специалистов, занимающихся тем, что «гости» считали Верховным контролером, достигнут хоть какой-то прогресс. Никаких других сигналов с дока посылать не дозволялось. Согласно его собственному приказу. Хотя за эти полторы недели, что средний рейдер находился в доке, Эканиор уже не раз об этом пожалел. Неизвестность становилась все более невыносимой.
Наконец яхта последний раз окуталась парами азота и замерла. Несколько секунд ничего не происходило, потом от стены эллинга отделилась раздвижная труба переходного коридора и поползла в сторону шлюзового отсека яхты. Адмирал едва заметно поморщился. Впрочем, все было объяснимо. Поскольку яхта должна была занимать эллинг считаные часы, не имело никакого смысла закрывать ворота и восстанавливать в этой части дока нормальное давление. Насосы нагнетали бы воздух сюда часа полтора, да потом прогрев, а при старте все потребовалось бы сделать в обратном порядке. Бессмысленно…
– На караул! Лэр адмирал! На вверенном мне объекте никаких проис… – оглушил его рев младшего коммандера, тут же прервавшийся, едва Эканиор махнул рукой.
– Все в порядке, коммандер?
– Так точно, лэр адмирал!
– Ну-ну. – Эканиор огляделся вокруг.
Куцый почетный караул из пяти десантников оттенялся выстроившимся у дальней стены переходного тоннеля экипажем среднего рейдера во главе с капитаном. Вернее, здесь, в тоннеле, находились всего трое офицеров, а остальной экипаж был виден сквозь раскрытый люк. Они замерли на пирсе у борта своего корабля. В эллинге, который занимал средний рейдер, давление и температура были нормальные.
– А у вас как дела, капитан?
– Лэр адмирал, на вверенном мне корабле…
– Не надо. Не тарабаньте. По существу.
– Все нормально, лэр адмирал. Провели регламентные работы. Занимаемся изучением материальной части, уставов и общефизической подготовкой, согласно составленному мной расписанию.
– Хорошо. – Эканиор кивнул и снова повернулся к десантнику: – Покажите мне, где работают гражданские специалисты.
– Слушаюсь, лэр адмирал.
Десантник отдал честь и коротким движением руки отпустил почетный караул, после чего указал рукой вперед:
– Прошу вас, лэр адмирал.
Гражданские занимали довольно обширное помещение. Вероятно, раньше здесь находился какой-то склад. Эканиор всю свою жизнь служил на кораблях первого и второго ранга, поэтому со столь небольшими доками раньше дела не имел. Он перешагнул высокий комингс и остановился, прикрывшись ладонью. Обширное помещение заливал яркий свет, исходивший откуда-то из-за стоек с приборами, расположившихся в самом центре помещения.
– Ну кто там еще? – послышался из-за стоек раздраженный голос, и оттуда же выглянуло раздраженное лицо с всклокоченными волосами. Несколько мгновений оно сердито рассматривало вошедших, затем дрогнуло и исчезло.
Адмирал криво усмехнулся и двинулся к стойкам.
Он преодолел где-то половину расстояния, когда из-за стоек показался владелец только что высовывавшегося лица. На этот раз волосы у него были приглажены, хотя это помогло не слишком.
– Лэр адмирал…
– Профессор, рад приветствовать, – поздоровался Эканиор, протягивая руку. – Вот заскочил узнать, что у нас с результатами.
– О-о, если брать чисто научные результаты, то я просто не знаю, куда девать данные. Этот объект можно изучать годами и каждый день открывать новые и новые его свойства. Например, он демонстрирует некоторые характеристики, ранее считавшиеся теоретически возможными только для объектов с гипермассой, например для черных дыр. Но при этом любой человек может вполне спокойно взять его голой рукой и перенести на другое место. Или вот изменение электрических и гравитационных полей…
– Профессор, – мягко прервал его адмирал, – все это очень интересно, но эти данные вам лучше обсуждать с коллегами. Я… немного о другом.
Профессор вздохнул:
– Я понимаю. Но, к сожалению, вас нечем порадовать. Объект не идет ни на какой контакт. Илси попробовала все имеющиеся у нас типы кодировок. Даже двоичный код, хотя он уже не используется святые стихии знают сколько времени. Пусто.
Адмирал кивнул.
– Вы мне его покажете?
– О-о, прошу извинить. Конечно, пожалуйста.
Они обогнули стойки с аппаратурой, и перед адмиралом предстал источник того самого яркого свечения. Это был не слишком большой шар – размером чуть больше мяча для бола. Адмирал некоторое время рассматривал его, а затем осторожно протянул руку и бросил вопросительный взгляд на ученого.
– Да-да, насколько нам удалось установить, это безопасно, – отозвался тот.
Шар на ощупь оказался теплым и будто бы обшитым каким-то мягким материалом. То есть слегка пружинил под пальцами.
– Он всегда так сияет?
– Да нет, сначала он светился намного меньше. А так светиться начал, когда мы подвергли его воздействию переменного магнитного поля большой мощности. Наверное, это должно что-то означать, но мы пока не поняли что.
Адмирал кивнул и еще некоторое время рассматривал шар, а затем снова спросил:
– Он потребляет энергию?
– Да, но как-то непонятно. То буквально жалкие кванты, а то едва ли не как корабельный двигатель на полном ходу.
Адмирал снова кивнул.
– А что говорят наши гости?
Профессор замялся.
– Они… ну… не проявили доброй воли к сотрудничеству. А настаивать я не решился.
Адмирал кивнул в четвертый раз. Что ж, все это было вполне объяснимо. Будь он на месте профессора, тоже не решился бы настаивать на своем перед лицом высокородной леди. Ну а на месте высокородной леди, окажись он в подобной ситуации, также не проявил бы готовности к сотрудничеству. Адмирал и так удивлялся, что столь сумасбродное существо (а как еще охарактеризовать бывшую фаворитку императора, сбежавшую с приговоренным к казни варваром) не довело еще всех присутствующих до тихой истерики. Наоборот, народ выглядел как-то… собранней, что ли, чем даже ожидал Эканиор.
– Ладно, профессор, попробую вам помочь. – Адмирал повернулся к сопровождавшему его десантнику. – Коммандер, уточните у капитана, не может ли он накрыть нам обед на… восемь персон.
– Все готово, лэр адмирал, – тут же отозвался десантник. – Мы подготовили под столовую комнату совещаний инженерного состава. Это совсем рядом с каб… каютой наших гостей.
– Отлично. – Адмирал повернулся к профессору: – В таком случае я приглашаю вас, вместе с одним из ваших помощников, принять участие в обеде, который я со своими офицерами дам в честь наших гостей. Думаю, во время обеда мы затронем и тему этого… объекта.
Профессор просиял:
– Благодарю вас, лэр адмирал.
– Как наши гости? – поинтересовался адмирал, когда они вышли в коридор.
– Леди Эсмиэль и леди Ольга очень помогают нам, – уважительно проговорил десантник. – А адмирала Олега мы практически не видим. Он все время работает за терминалом в каюте.
Эканиор остановился так резко, что, будь у младшего коммандера реакция хоть на йоту похуже, он бы налетел на своего адмирала.
– За терминалом?
– Мы приспособили под каюту кабинет бывшего начальника дока, – настороженно начал десантник, осознавая, что чем-то вызвал недовольство начальства, но пока еще не понимая чем, – а там имеется терминал.
– Терминал начальника дока? Он отключен от внешних устройств связи?
– Конечно, лэр адмирал, – уверенно ответил младший коммандер. – Не просто отключен. Мы вообще сняли «волокно», которым терминал был подключен к блоку внешних антенн.
– Хм… ясно. – Адмирал с сомнением кивнул. Что-то его все равно беспокоило, но что, он пока и сам не мог понять.
– А… вы сказали, что леди Эсмиэль и леди…
– Леди Ольга, лэр.
– Да… они вам как-то помогают.
– Так точно, лэр адмирал. Они ведут занятия по физической подготовке. Леди – очень сильные рукопашники. Я даже не представлял, что человек может развиться до такого уровня. У них на родной планете повышенная сила тяжести… то есть, конечно, у леди Ольги, хотя и леди Эсмиэль также сказала, что считает Землю своей родной планетой.
– Вот как… – Они уже вышли к переходному коридору, и адмирал остановился. – Что ж, коммандер, вы сообщили мне много интересного. Прошу вас проинформировать наших гостей, что через час я жду их в… ну там, где вы накроете обед. А также жду там вас и капитана рейдера. И подошлите вестового. Пусть возьмет у моего стюарда несколько бутылок вина.
– Так точно, лэр адмирал! – вновь вытянулся десантник…
Спустя час Эканиор появился в приспособленном под столовую помещении в белоснежном парадном адмиральском кителе. Войдя, он на мгновение замер, а затем предпринял некоторое усилие, чтобы не допустить на лицо горькую усмешку. Вот ведь идиот! Привык, что высокородные леди обычно отправляются в любое путешествие с целой батареей сумок, кофров и саквояжей, и совсем забыл, что, как докладывал капитан рейдера, леди Эсмиэль и ее спутники бежали из плена. А младший коммандер и ученые, собираясь в командировки, готовились отнюдь не к вечеринкам. Если бы не капитан рейдера, он бы смотрелся здесь единственный попугаем. А так… попугаев было два.
– Добрый день, уважаемые господа… – адмирал решил сделать вид, что все идет так, как он и задумал, – и леди. – Он подошел к леди Эсмиэль и приложился к ручке. Рука у леди Эсмиэль была ожидаемо небольшой и изящной по форме, но неожиданно крепкой и сильной. – Чрезвычайно рад, что вы нашли возможность принять мое приглашение… – Он повернулся и взял ручку… кхм, вернее, руку второй… леди. По размерам и форме рука этой леди несколько отличалась от мужской, но все остальное… да-а-а, не хотел бы он попасть в руки к подобной женщине. Особенно если она сердится. Пожалуй, надо будет поподробнее расспросить, чему такому обучают десантников две эти леди. А то он как-то не слишком внимательно отнесся к словам младшего коммандера.
– Благодарю вас, лорд Эканиор. – Мягкий и мелодичный тон леди Эсмиэль адмирала не обманул. За ним явно чувствовался металл. А вторая леди промолчала, хотя адмиралу показалось, что в глубине ее спокойных глаз мелькнула усмешка.
– Адмирал… – Эканиор решил обратиться к своему единственному «гостю» так, как именовали его капитан рейдера и младший коммандер. Рука гостя оказалась не менее интересной для внимательного человека, чем руки обеих леди. Она была… точной. То есть рукопожатие этого… кхм, Эканиору как-то расхотелось именовать его несколько уничижительным словом «варвар», ну скажем банально – мужчины, так вот ладонь этого мужчины сомкнулась вокруг руки адмирала Эканиора как точный и выверенный швартовочный захват. Эканиору даже показалось, что он слышит щелчок контактов. Нет, его руке не было больно, давление было вполне приемлемым, просто адмирал почувствовал, что пока этот захват не разомкнется, извлечь свою руку ему не светит. Скорее его рука будет вырвана из кистевого или локтевого сустава, чем из этих пальцев.
– Адмирал, – в тон ему отозвался гость.
– Ну что ж, прошу к столу.
Когда все расселись вокруг овального стола, адмирал сделал знак своему стюарду.
– Прошу простить, но на правах хозяина могу порекомендовать вам эссалийское белое. Прекрасный год. Леди Эсмиэль, я думаю, уже пробовала его и может подтвердить, что этот год несомненно был одним из лучших для долины Эссалы. Если честно, это вино заслуживает гораздо лучшего обрамления, чем то, которое мы имеем на этом столе.
Ответом ему было молчание. Гости не выказывали своего возмущения, не требовали у адмирала объяснений, почему он держит их в этом затерянном на задворках системы доке, не обвиняли во лжи и еще святые стихии знает в чем. Они просто молча ждали. Все. В том числе и леди Эсмиэль, на известную в свете эксцентричность и эмоциональность которой он так рассчитывал. И это напрочь ломало всю разработанную адмиралом стратегию беседы. А ведь по прикидкам все выходило. Шумная истерика леди, натолкнувшись на его холодную неприступность, должна была перейти в отчаяние безнадежности, которое он, пообещав то, что и так собирался сделать в скором времени, развеял бы, тут же вызвав приступ горячей благодарности у эмоциональной леди. А вместо этого?
– Кхм, разрешите. – Когда молчание за столом стало совсем уж тягостным, адмирал попытался хоть как-то выйти из положения, отобрав бутылку у стюарда и решив собственноручно разлить столь цветисто рекомендованный им напиток. Не то чтобы это был такой уж удачный ход, однако он давал еще немного времени, чтобы опомниться и попытаться что-то придумать.
Но вот вино разлито, а никаких новых мыслей у Эканиора не появилось. Разозлившись, он решил отбросить всякие реверансы и выложить карты на стол.
– Прошу простить за бесцеремонность, но вы не могли бы просветить меня, почему вы считаете, что привезенный вами шар и есть объект, который является Верховным контролером, базировавшимся на Малой Гронте?
Гости обменялись ироничными взглядами, а затем леди Эсмиэль с усмешкой уточнила:
– Прошу простить, лорд Эканиор, ваше извинение относится только к вашему вопросу? Или вы подразумевали его более… широкое толкование?
Адмирал напрягся, а затем, сделав незаметный глубокий вдох, попытался снова расслабиться. Вот темная бездна, каким он был наивным, когда считал, что будет хозяином положения…
– Ну что ж, давайте будем считать, что максимально широкое, – произнес Эканиор и упер взгляд в мужчину. Адмирал Олег (как его назвал младший коммандер) спокойно выдержал его взгляд, а затем ответил:
– Все довольно просто, адмирал. Во-первых, я нашел его в наиболее защищенном месте Малой Гронты, а во-вторых, он сам мне об этом сказал.
– Сказал? – послышался с противоположной стороны изумленный голос профессора.
– Да, хотя, если быть точным, информация была доведена до меня не колебаниями воздуха, поступающими в ушную раковину. Скорее это было прямое обращение от разума к разуму.
– Телепатия?!
– Природа этого обращения мне неясна.
Над столом повисла ошеломленная тишина.
– Значит, он с вами общался? – спустя некоторое время уточнил адмирал Эканиор.
– Да.
– Господа, я думаю, вам ясно, насколько важно для нас вступить в контакт с одним из Верховных контролеров, – осторожно начал Эканиор спустя некоторое время. – Я понимаю, у вас масса причин обижаться на меня. И я никак не могу оправдаться. Потому что, кто бы и что бы от меня ни требовал, в конце концов решение принимал именно я, но…
– Это бесполезно, лорд Эканиор, – мягко проговорила леди Эсмиэль.
– Что вы имеете в виду?
– Уговаривать нас, – впервые открыла рот вторая женщина.
В помещении установилась напряженная тишина. Адмирал вновь попытался взять беседу в свои руки.
– Послушайте, ваше затянувшееся… карантин связан только с этим. Теперь, после того как вы рассказали нам, что это… этот объект владеет чем-то вроде телепатии, я не сомневаюсь, что вскоре… или через некоторое более продолжительное, чем мы рассчитываем, время нам удастся…
– Нет, – оборвала его речь леди Ольга.
– Почему?
– На самом деле, адмирал, мы вряд ли сможем вам помочь, – вмешалась в разговор леди Эсмиэль. – Средоточие вступил в контакт только с одним человеком, с моим мужем. Мы много размышляли над тем, почему это произошло. И пришли к определенным выводам, на основании которых мы и высказываем вам свое мнение.
Адмирал понимающе кивнул. А затем осторожно (ибо он уже понял, что давить бессмысленно) поинтересовался:
– Не будете ли вы так любезны ознакомить меня с вашими выводами.
Все трое переглянулись, а затем вновь заговорила леди Ольга:
– Для того чтобы разобраться, отчего у вас не получается общение со Средоточием, надо понять, как устроено мышление канскебронов. Их общество чрезвычайно жестко структурировано. И в среде канскебронов очень важен статус. Высший контролер может пойти на контакт только с разумом, доказавшим, что его статус находится как минимум в одном кластере с ним самим. Остальные разумы для него всего лишь исполнительные механизмы. Ну не будете же вы на полном серьезе общаться с управляющим модулем скафандра или исполнительным блоком шлюза?
Адмирал недоверчиво усмехнулся.
– Ну я бы не сказал… – начал он.
– Не обижайтесь, адмирал, – бесцеремонно прервала его землянка. – Эта информация не преследовала никакой цели, кроме самой информации. К тому же мы можем ошибаться. Хотя, – она усмехнулась, – будь я на вашем месте, я бы на это не ставила.
В помещении вновь воцарилась тишина.
– Ну хорошо, – заговорил через некоторое время Эканиор, – примем как рабочую версию. Тогда у меня такой вопрос: кого…
– Средоточие может записать в свой кластер? – закончила за него леди Ольга. И пожала плечами. – В империи – даже не знаю. Возможно, никого.
– Даже императора? – с тонкой улыбкой спросил Эканиор.
– Возможно – да, – невозмутимо ответила землянка, повергнув адмирала этим ответом в легкий шок.
– Но…
– Лорд Эканиор, – вновь вступила леди Эсмиэль, – поймите, вы проецируете на Единение свои собственные представления о том, как может быть устроено общество. А это не так. Они совершенно другие. Вот, например, мы считаем, что ведем с ними войну. Но они могут так не считать.
– Как это?
– А так. Мы для них не враг, не некое государственное образование, враждебное, но могучее, а… хаос. Поле деятельности. Еще один участок галактики, который требуется структурировать одним-единственным правильным образом. Да, более сложный, чем они встречали ранее, впрочем, – она немного грустно усмехнулась, – откуда мы знаем, что они встречали ранее… Так вот, если вам предстоит распахать и засеять еще одно поле, будете ли вы воспринимать муравьев из расположившегося на нем муравейника как партнеров для переговоров? Или поступите с ними… ну, предположим, из любви и уважения к природе, так, как для них же будет лучше, но в соответствии именно со своим пониманием того, что такое это «лучше»?
И в третий раз в помещении повисла напряженная тишина. А Эканиор почувствовал, как у него по спине побежали мурашки. Да что могли значить все тщательно разработанные, далеко идущие и вполне принятые им самим планы его дяди по сравнению с этим?
