Роман Сергеевич Лагутин
Частицы. Книга 1. Инстинкт выживания
Створчатая дверь снова брякнула. Синий оттенок в центре зала колыхнулся, но никуда не исчез. Зато у входа появился новый отблеск, тянущийся от стены к потолку.
– Еще одна сволочь пожаловала, – шепотом констатировал Клаус.
Паук, который находился в центре зала, пискнув, поприветствовал своего собрата. Прибывший экземпляр ответил взаимностью.
– Что они делают? – взволнованно прошипела Сьюзи.
– Я не знаю. Возможно, общаются.
– Как насекомые могут общаться? Они же глупые.
– Может быть другие и глупые, но не эти.
– Как думаешь, что они сделали со всеми остальными людьми?
– Не знаю! – злобно шикнул Клаус. – Сейчас меня больше беспокоит: когда они уйдут!
Пауки резко притихли.
– Они тебя услышали, Клаус… – Девушка затряслась, хватая паренька за плечи. – Я не хочу умирать, не хочу, слышишь?!
Створчатая дверь опять брякнула.
– Еще один… – обреченно выдохнул Клаус.
– Нет, постой, – воодушевилась Сьюзи. – Кажется, они ушли.
Клаус осмотрел потолок. Ни в одном месте не было видно синеватого оттенка.
Привстав на полусогнутых ногах, Сьюзи, выглянув из-за барной стойки, словно боец из окопа, воочию смогла убедиться, что в помещении никого не было. За стеклами створчатых дверей – синевы не наблюдалось.
– Их нет, – полушепотом произнесла официантка и выпрямилась. – Они ушли. Не такие уж они и умные, как ты считал.
– Вот и, слава богу! – опасливо приподнимаясь, с облегчением сказал Клаус, сомневаясь в действительности происходящего.
Сьюзи переступила осколки от, недавно разбившегося, стакана.
– Ты куда собралась?
– Не бойся, я тихонько. Хочу посмотреть в окно, может на улице есть кто.
Девушка повернулась к Клаусу.
– Вряд ли они вернуться сюда.
– Почему ты так решила?
– Они ведь убедились, что тут больше никого нет, и если мы не будем шуметь, то все будет…
Испугавшись, с силой распахнувшейся двери, официантка не успела закончить предложение. Из туалетной комнаты появился синий паук. Сьюзи попятилась назад и угадила рукой на полку с набором, бережно расставленных, пивных кружек. Прикоснувшись к холодному стеклу, она вздрогнула и смахнула несколько из них на пол. Раздался звон, но сосуды не разбились вдребезги, лишь у некоторых откололись края и ручки.
Сьюзи посмотрела на Клауса, казалось, тот не дышал.
Официантка бросила злобный взгляд на крупное насекомое и со словами: – Сейчас я тебя угощу, скотина! – Поочередно запустила в монстра пару увесистых кружек для пива.
Паука такое сопротивление ничуть не встревожило. Он ловко увернулся от первой кружки, а вторую, ударив передним придатком, словно мяч, отправил в направлении створчатых дверей. В тот же миг там появился собрат «футболиста» и тут же получил увесистым сосудом, из толстенного стекла, по головогруди.
Истошно запищав, пострадавший паук бросился на обидчика и они, схватившись в комок, борясь друг с другом, укатили в далекий угол просторного зала.
На все это чудо, Клаус созерцал с раскрытым от удивления ртом.
Сьюзи толкнула бармена
– Надо спрятаться…
Клаус, вновь перезагрузившись, спросил:
– Ну и где же?
– Бежать отсюда и поскорее, – затараторила Сьюзи.
– Ты с ума сошла. Мы же не знаем, сколько там еще этих тварей. – Клаус махнул рукой в сторону выхода.
– Точно… – вспомнила официантка. – Мы спрячемся на складе или в морозильной камере.
– Там минус двадцать градусов. Думай, о чем говоришь.
– Тогда на складе…
Клаус кивнул.
Не отрывая взглядов от сражающихся насекомых, бармен и миловидная официантка, неспешно шагая, повернули за угол и скрылись на кухне.
В кухонном пространстве, с множеством плит, сковородок и разнообразных кастрюль, скрывающаяся парочка, сквозь темноту, пыталась преодолеть незначительный путь, ведущий к овощному складу.
Когда в общую комнату отдыха ворвался разъяренный альфа-паук, раздосадованный долгим отсутствием своих подопечных и увидел как, сплетаясь в однородную массу, сражаются его собратья, он истошно зашипел, а потом яростно запищал.
Борющиеся пауки вмиг разбежались по противоположным углам. Тот, что получил кружкой по башке, забравшись на стену, жалобно попискивая, принялся оправдываться. Яростно запищав, альфа-паук оборвал шумное откровение сородича. Входя в особое состояние для сигнального общения, альфа-паук неподвижно застыл. Повздорившие сородичи тоже впали в оцепенение.
Оставалось сделать еще несколько шагов до овощного склада, но Сьюзи случайно задела рукой одну из сковородок, висевших над плитой. Сорвавшись с петли, металлическая «чашка» загрохотала по кухне. Клаус резко увлек подругу в овощной склад и плотно запер за собой дверь.
Пауки, выйдя из трансового состояния, устремились к источнику звука. Вбежав на кухню, они принялись скрупулезно патрулировать темное пространство. Лазая по стенам и потолку, монстры, своим сиянием, отбрасывали блики от кафельной плитки, которая покрывала большую часть, мерцающей в синеве, кухни.
Приближался рассвет. До первых лучей восходящего солнца пауки должны были успеть вернуться в свое логово – в пещере, что была в глубине острова. Оставив поиски, два собрата и альфа-паук покинули кухню, а затем и просторный зал комнаты отдыха.
Два паука откланялись сразу, а альфа-паук, на пару секунд задержавшись, в очередной раз, шевеля передними придатками, прочуял комнату, а потом скрылся долой.
Не меньше двух дюжин сияющих монстров, продвигаясь вглубь острова, нещадно прорезали собой – густо сплетенную растительность тропических джунглей. Самый крупный и самый сильный альфа-паук – двигался впереди всех. Остальная масса синевы, кучкуясь, освещала своими телами внушительный ареал окружающего пространства.
Глава 24
Оставшиеся в живых
Наступившим днем, измученные ночными кошмарами, спасшиеся люди, решаются разведать, ранее казавшееся им безопасным, пристанище всего персонала. Свет в кабинете хирурга был уже давно потушен. Правильно определив психологию восьмипалых новых знакомых, доктор решил не транжирить попусту электроэнергию.
Выглянув в незанавешенное окно, Грэг внимательно осмотрел просматриваемое поблизости пространство. На улице было все спокойно. Плотные облака, затянувшие ночное небо, к утру полностью развеялись, а яркое солнышко, возвышаясь над верхушками деревьев, радужно поблескивая, стлалось по асфальтированному покрытию.
Боб Стивенсон, застегнув молнию на своей жилетке и закрепив лямки комбинезона, взглянул на Хиггентса. Доктор, что-то сообразив, беспорядочно принялся капаться в ящиках, встроенного в стену, многостворчатого шкафа. Перемещаясь от одного ящика к другому, хирург, старательно вороша их содержимое, искал нечто невообразимое.
Наконец, манипуляции Хиггентса приостановились, его старательные поиски увенчались успехом. Подавшись назад, седовласый доктор вынул из своего вместительного «ларца» пару портативных прожекторов. С трудом дотащив тяжеленные «фонарики» до своего рабочего места, он попросил Грэга помочь ему поставить их на стол. Блоу схватился за один такой прожектор и сразу ахнул, при этом, чуть не выронив его из рук.
«Карманные» фонари, хоть и были допотопными, зато исправно работали в течение отведенного времени.
– Где Вы их раздобыли? – спросил Грэг, ставя очередной прибор на рабочий стол Хиггентса.
Хирург, улыбнувшись, воззрился на проводника и вновь поведал историю о том, что когда он начинал здесь работать… и так далее и тому подобное, в точности по шаблону. Затем Хиггентс открыл боковую панель одного из осветительных приборов и на механическом датчике проверил уровень заряда его непостижимого источника энергии. Проверив оба устройства, разносторонний специалист пообещал, что портативные прожекторы будут исправно работать еще в течение пяти часов.
Грэг великодушно поблагодарил Хиггентса и добавил:
– Они слишком тяжелые. Мы возьмем только один из приборов. Хотя бы будем по очереди его таскать.
Боб, приподняв один из фонарей, согласно кивнул.
Дрю, вскочив с места, попыталась увязаться за мужчинами.
– Я пойду с вами, – твердо сказала она.
Боб посмотрел на нее убийственным взглядом. Отчаянная девушка стойко выдержала зрительный натиск.
– Даже и не думай об этом, – почти по слогам произнес Боб. – Если с тобой что-нибудь случится…
– Я ведь не маленькая, что со мной может случиться?
– Все что угодно, – ответил ей Грэг. – Послушай Дрю! Твой дядя абсолютно прав. Он… – Блоу выдержал секундную паузу. – Мы беспокоимся о тебе. Останься здесь с доктором Хиггентсом. Когда вернемся – все расскажем.
– Обещаете?!
Грэг улыбнулся
– Конечно…
Хирург проводил двух мужчин до выхода и вышел с ними из здания лаборатории. Уже на улице, Боб, повернувшись к Доктору, хотел кое о чем его попросить, но Хиггентс догадавшись, заранее выдал ответ:
– Я присмотрю за ней, не переживайте. Я хоть и старый – зато бдительный. Никто и ничто не скроется от моего пристального взгляда.
Проследив за удаляющимися фигурами, хирург, намереваясь возвратиться в свой кабинет, прокашлявшись, произнес:
– Ох, уж эта мне молодежь.
Будучи осведомленным о самоделках Хиггентса, Боб, с ужасом взирая на пустые глазницы оконных рам главного комплекса, произнес:
– Может быть, стоило вооружиться чем-то более внушительным, нежели этой пудовой гирей?
«Насчет прожектора – он прав» – подумал Грэг.
Пройдя всего лишь пару десятков метров, они уже дважды успели сменить друг друга в своей нелегкой ноше.
– Вряд ли кто-то из тварей остался тут пережидать день. Скорее всего, они все ушли в свое логово.
– Хорошо, если так!
– Остерегаться нам сейчас следует – их склизких коконов. Любят они в проемах устанавливать импровизированные ловушки из своей паутины и, словно гирлянды, развешивают на ней синие испражнения. Если попадешь в такой капкан, не выберешься из него, а если и выберешься, то это будешь уже не ты.
Первый этаж главного комплекса, из-за отсутствия искусственного освещения, казался весьма темным пространством и не совсем безопасным с точки зрения перемещения в нем. Единственное окно, с которого скудно дотягивались рассеянные лучики солнечного света, находилось на лестничной площадке – между первым и вторым этажом.
Несмотря на то, что была очередь Боба, нести осветительное устройство, Грэг обратился к нему с просьбой: передать прожектор ему. Вооружившись мощным фонарем, Блоу, перед тем, как преодолеть путь от входа и до лестницы, для предосторожности решил осветить потолок в поисках слизистых ловушек, оставленных восьмипалыми «доброжелателями».
Прощупав, мощным лучом света, темные потаенные уголки, Грэг выключил устройство и сказал:
– Все чисто. Можно дальше идти.
– Ты уверен? – взволнованно спросил Боб.
Грэг, посмотрев на инженера, взирающего вверх, подумал: «Куда интересно подевалась твоя смелость, здоровяк. Вчера в тебе не было и капли страха».
Боб словно прочитал мысли Грэга.
– Не то, чтобы я боялся, просто хочется быть уверенным на сто процентов в следующем шаге.
– В данной ситуации, стопроцентной гарантии тебе никто не даст.
Грэг сделал три шага вперед и, оглянувшись, сказал:
Но от себя лично, могу гарантировать, что если на потолке я чего-то и не заметил, то луч света от прожектора, наверняка уничтожил потенциальную, скрывающуюся там, ловушку.
Главный инженер, уловив в голосе Грэга нотку призрения к его настороженности, незамедлительно воспрянул духом. Как будто выпрямившись, Боб прошел вперед проводника и поднялся на лестничный пролет. Такое поведение инженера, удивило Грэга, он немного помедлил, пока не услышал голос Стивенсона:
– Блоу, ты идешь или мне начинать веселиться без тебя?
Грэг сам себе удивленно качнул головой в сторону и вопреки тяжести прожектора, быстро взбежал по ступенькам. Обнаружил он Боба только тогда, когда поднялся на второй этаж.
Главный инженер стоял и смотрел в коридор с комнатами отдыха. Из некоторых комнат входные двери были просто выломаны и валялись на полу. Тем, которым повезло меньше, находились в более плачевном состоянии. Какие-то из них лежали переломленными надвое, другие же и вовсе оказались практически четвертованы.
Будучи еще на первом этаже, сразу после входа в здание, Грэг и Боб почувствовали тошнотворный запах гнили. Именно тогда Блоу припомнил, что в пещере, подобный аромат, был предвестником ужасающих явлений. Зловоние, витающее на втором этаже, было несравнимо даже со смрадом в лаборатории, где угасал Марвин. Казалось, что сразу десять, а то и больше Марвинов, одновременно источали омерзительную гниль.
Посещая комнату за комнатой, инженер и проводник, с глубочайшей скорбью в душе, натыкались лишь на трагическое зрелище. Подобно скопированному изображению, каждая последующая комната ничем не отличалось от предыдущей. Истыканные множеством остроконечных лапок стены, ассоциировались с необычным архитектурным орнаментом. Мебель сломана или перевернута. На кроватях и на полу останки, разорвавшейся изнутри, человеческой плоти.
Несмотря на свою громаду и психологическую устойчивость, Боб поморщился. Его желудок, на фоне омерзительного зрелища, в дополнении с тошнотворным запахом, дал слабину и мужчину несколько раз вырвало.
Если подводить итог обнаруженного: разные части объекта можно было охарактеризовать двумя отличительными понятиями, если на первом этаже творился кавардак, то на втором процветал полнейший хаос.
– Давай уйдем отсюда, – обратился к проводнику Боб. – Я больше не могу, меня сейчас опять вырвет. – Боб прислонился к стене и зажал рот ладонью, вот только ему это абсолютно не помогло.
Грэг пожалел бедолагу и, махнув рукой в сторону лестницы, произнес:
– Ладно, пойдем отсюда…
Боб мгновенно ожил и, затыкая нос и рот, направился к выходу.
Блоу помедлил.
– Давай все-таки зайдем еще в одно место.
– В какое?! – взмолился инженер.
– Общий зал досуга, – ответил Грэг.
Боб нехотя согласился и, ожидая очередной порции рвотного позыва, проследовал за проводником к створчатой двери – общей комнаты отдыха.
* * *
Створчатые двери брякнули. Грэг и Боб оказались в захламленном помещении. Прежде изысканное место досуга, сейчас было плохо узнаваемым. По сравнению с другими помещениями в здании, это пространство хоть и было наиболее масштабным, зато благодаря своему местоположению, имело ряд, расположенных друг за другом, больших окон. Ко всему прочему, эта комната была единственной, где все стекла оставались целыми.
Механические вентиляторы, установленные на форточках, исправно работали. Они небыли прикованы к источнику электрической энергии. Повинуясь законам физики, лопасти, идеально сконструированных устройств, вступали в движение от естественных процессов сквозняка, всасываемого вентиляционными отверстиями, расположенными на противоположной, от окон, стене.
Боб принялся жадно вдыхать свежий воздух. Отвратительный запах гнили в помещении отсутствовал. Спустя какое-то время взгляд инженера наполнился сознанием. Уже стоя у широкого окна, он обернулся посмотреть, что делает его спутник.
Энтузиазму Грэга не было предела. Его внимательный взор скрупулезно изучал малейшие детали, отклоняющиеся от прежней обстановки. Блоу, отдаляясь от центра зала, подошел к барной стойке и заглянул за нее. Опытный следопыт почесал свой лоб и, сопоставив в уме несколько фактов, уведомил Боба о навеянных предположениях:
– Здесь была борьба…
– Борьба?
Спутник Грэга проследовал взглядом по периметру с разломанной мебелью.
– Борьба или нет, но судя по обстановке, вечеринка удалась.
– Это уж точно, – подтвердил Грэг. – Похоже, что тут кто-то оборонялся. Кружки для пива… валяются слишком далеко от своего законного места.
Боб подошел к, указанному Грэгом, местоположению.
– И что с того?
– Они не могли сами туда переместиться, – ответил Грэг.
– Значит, их кто-то сюда кидал. – Боб задумчиво попинал остатки одного из стеклянных сосудов.
– Вот именно.
Неожиданный, приглушенный стук, донесшийся из кухни, заставил соратников недоуменно переглянуться. Два мужчины насторожились, ожидая повторного звука. Повторная череда постукиваний не заставила себя долго ждать.
Грэг, спрятавшись за угол, подозвал к себе Боба, тот незамедлительно, на носочках, подошел к союзнику.
– Это они? – взволнованно прошептал инженер.
– Очень похоже на то. При передвижении, твари издают нечто похожее.
Боб резким движением выглянул за угол и столь же быстро вернулся в исходное положение.
– Наверное, там большое окно…
– С чего ты это взял?
– Там очень светло, почти как здесь.
– Этого не может быть. Свет для тварей смертелен, тем более солнечный.
– Не веришь, сам посмотри.
Грэг, приподняв перед собой прожектор, решительно подался вперед. Убедившись в правдивости слов Стивенсона, Блоу опустил фонарь и прошел вглубь кухни. Инженер проследовал за проводником.
– Убедился? Я же тебе говорил…
– Все это очень подозрительно. – Грэг прищурился, стараясь как можно внимательнее осмотреть кухню.
– Лично мне, это место кажется вполне безопасным, – сказал Боб и подошел к складской двери. Повернувшись к Грэгу, он добавил: – Может быть, тут есть чем поживиться. Я жутко голоден.
Только, Боб проговорил догадку, как вдруг прямо за его спиной вновь раздался стук. Инженер, испытав жуткий страх, бросился в сторону. Споткнувшись, через секунду мужчина оказался на полу. Кепка съехала набок, а его тревожный взгляд устремился к источнику звука.
Грэг насторожился, подняв прожектор перед собой, он включил его. Посмотрев на Боба, проводник кивнул головой в сторону двери. Инженер, поднявшись на ноги, поспешил к ней. Прислонившись спиной к стене, встал у косяка и прислушался. Стук на время прекратился, а потом вновь раздался с новой интенсивностью.
Чем дольше Боб слушал звуковые колебания, тем лучше понимал их значение. Посмотрев на Грэга, он подал ему загадочный знак рукой и при помощи каких-то жестов попытался объясниться.
Немного понаблюдав за рукоплесканиями инженера, проводник состроил вопросительную гримасу и пожал плечами.
– Что ты от меня хочешь? – раздраженно спросил Грэг. – Я не понимаю… О чем ты толкуешь? Мне… язык жестов незнаком.
Боб разочарованно посмотрел в пол, а затем произнес:
– Это же азбука?.. – шикнул инженер.
– Какая еще азбука?
– Та самая: «азбука Морзе».
Грэг дождался очередных постукиваний и внимательно прислушался. Затем посмотрел на соратника и, покачав головой, согласился:
– Это же «SOS» – три коротких, три длинных, три коротких.
– За дверью… явно человек, он нуждается в нашей помощи.
– Тогда открывай, – сказал Грэг, но фонарь не опустил.
Инженер не спеша потянулся к задвижке. Ухватившись за рычаг, Боб крепко обхватил его, а затем, резко дернув, открыл дверь и отпрыгнул в сторону.
Луч яркого света ударил в глаза двум, появившимся из темноты, фигурам. Пробывшие долгое время во мраке люди, попросили потушить фонарь. Блоу в тот же миг выполнил простую просьбу.
– Эй, я же вас знаю, – радостно воскликнул Стивенсон. – Вы оба работаете в баре, Клаус и Сьюзи, верно? – Боб посмотрел на девушку. – А где твоя напарница – Дженни? – Радостное выражение постепенно стало сходить с лица инженера.
Сьюзи опустила глаза и произнесла:
– Они забрали ее…
– Пауки? – удостоверился Грэг.
Девушка, подтвердив, покачала головой.
– Что это за твари?! – все еще побаиваясь громко говорить, с силой прошипел Клаус.
– Мы обнаружили их логово в джунглях. Сначала нас было пятеро. Только двое смогли спастись – я и одна из лаборанток.
– Моя племянница, – подхватил Боб.
– А где пауки сейчас? – спросила официантка.
– Вернулись в пещеру. Свет убийственен для них, но могу поклясться, что ночью они вернутся опять. Мы отведем вас в более безопасное место, только сперва проверим еще несколько помещений.
Грэг направился к выходу. Сьюзи устремилась за ним. А Боб, подкатив к Клаусу, поинтересовался, где можно раздобыть еды и они вдвоем отстали от проводника и официантки.
Спускаясь по лестнице на первый этаж, Блоу заметил отсутствие Стивенсона и решил задержаться на лестничной площадке, в том месте, где было достаточно света, чтобы чувствовать себя в безопасности.
– Черт его дери, – выругался проводник. – Я же сказал не разделяться.
– Какая же здесь вонь, – прозвучал голос Боба в коридоре второго этажа. – У меня опять пропал аппетит.
У Грэга отлегло от сердца, когда Клаус и Боб оказались рядом. В руках Стивенсон держал большую коробку.
– Я, вроде бы говорил – не разделяться.
– Спокойно, Блоу. Мы не разделялись. Я решил, что нам понадобится еда. Если мы не будем питаться, то ослабеем и не сможем сопротивляться натиску «букашек».
– Ладно, – махнул рукой проводник. – Но в следующий раз – предупреждайте.
– Окей, приятель, – подмигнул Грэгу инженер, затем сделал глубокий вдох и спросил: – Куда теперь путь держим?
– Посмотрим, как пауки проникли в здание.
Переложив тяжелый фонарь из одной руки в другую, Грэг, сопротивляясь усталости и непрекращающейся ломоте во всем теле, спустился на первый этаж. Теперь уже трое его спутников бдительно проследовали за ним. Еще не сойдя с последней ступеньки, Грэг щелкнул переключателем, прожектор в руках проводника, источая ровный луч, пронзая темноту, уперся в противоположную стену – рядом с выходом.
Неожиданно проводник свернул влево и, сделав несколько неуверенных шагов, оказался напротив зияющей дыры, которая когда-то была входом с прочной дверью. Прожектор в руке Грэга наклонился и осветил крутой спуск до самой стены, в которую упиралась бетонная лестница. Внизу – на площадке, перед следующим входом – входом в подвал, лежала металлическая конструкция: «Дверь», – в уме смекнул Блоу.
Махнув остальным, проводник начал спускаться. Достигнув последней ступени, он осветил края стены, к которой крепилась стальная коробка. Кирпичи были вырваны наружу и валялись на полу. Убедившись, что его компания совсем близко, Блоу вошел в подвал. Мощный луч прожектора, прорезая темноту, достигал противоположного выхода.
Так же как и на втором этаже, тут чувствовался запах гнили и разложения. Осветив алмазное хранилище, Грэг, можно сказать, сразу догадался, кому принадлежали останки.
Боб заглянул внутрь. Все, что он увидел, были, собранные в кучу, остатки деревянных ящиков.
– Я бы не рискнул туда заходить, – сказал Стивенсону, оказавшийся рядом, Клаус.
– Я тоже, – согласился Боб.
Сьюзи крутилась возле Грэга, по-видимому, она чувствовала, что на этого человека можно рассчитывать. Она, вся сжавшись, потерла свои руки.
– Мне как-то тут не по себе, – призналась девушка Грэгу.
Проводник, еще раз осветив алмазное хранилище, заглянул внутрь. Кое-где оставались россыпи алмазов. «Они еще не раз вернуться», – тревожная мысль угнетала Грэга.
– Пойдемте отсюда, здесь нам больше нечего делать. – Грэг направился к выходу.
Оказалось, что двери черного хода тоже не было на месте. Следы, тянущиеся до сломанной ограды, возвещали о силе насекомых.
– Вот, чертовы ублюдки, – выругался Боб. – Мы с парнями эту дверь несколько часов монтировали.
– Неужели они вот так прямо взяли и швырнули ее туда? – спросила озадаченная Сьюзи.
– Они очень сильные, – ответил Грэг. – Затем он обратился ко всем присутствующим: – Так, ладно! Сейчас все идем в лабораторию и готовимся к вечерней встрече.
* * *
Все то время, в течение которого отсутствовали Грэг и Боб, интеллектуальный Хиггентс и любопытная Дрю не теряли времени попусту. Разносторонние познания хирурга, тянули к себе любознательный ум лаборантки, словно муху на мед. Хиггентс заинтересовал девушку рассказом о своей теории смысла жизни.
– Каждая сущность появляется на земле для того, чтобы выполнить ряд задач, возложенных на нее, – говорил доктор. – Как заведено, первостепенной задачей выступает размножение – продолжение своего вида.
Рассуждения врача, устроившегося на своем любимом стуле, вызвали в сознании лаборантки мысленное извержение.
– Вы говорите о первостепенной задаче, как об основном предназначении любой особи.
– Конечно! – встрепенулся Хиггентс, чуть не свалившись со стула. – Это наиважнейший критерий существования. Возьмите за образец любой из примеров жизнедеятельности животных, насекомых, но не людей.
У Дрю приподнялась бровь.
– Почему не людей?.. Мне кажется, что люд…
– Я Вам позднее объясню, чем люди не годятся на роль примера в подобном соотношении дел. Поправка, в этой концепции я рассматриваю современное общество.
В кабинете хирурга повисла двусмысленная тишина. С одной стороны, Дрю хотела привести массу примеров общности в человеческой популяции, вопреки ученому уму Хиггентса. С другой стороны, на фоне трансформации мировоззрения индивидов – в начале двадцать первого века, у нее у самой постепенно начинало складываться ощущение об изменении приоритетов в сознании людей.
Хиггентс, обратив внимание на то, что девушка потерялась в собственных мыслях и мечется, словно искра между двух огней, решился самостоятельно привести пример в силу своей гипотезы:
– Какая превосходная аналогия – пчелы. Они трудятся изо дня в день – и все для чего? А для того, чтобы самовоспроизводиться. Если эти жужжащие насекомые не будут продолжать свой род, то просто исчезнут с лица земли. Их предназначение – оставить потомство, а все процессы жизнедеятельности основаны на первостепенной задаче.
Дрю прищурилась, словно на секунду задумалась над словами доктора.
– Значит, они, как будто запрограммированные роботы, выполняют свою задачу и не могут воспротивиться программе?
– Именно так и есть, что в свою очередь является свидетельством: отсутствия свободы выбора, а, следовательно, способности мыслить.
Пример Хиггентса мог полностью удовлетворить потребность в осознании, и даже самый привередливый интеллект. Поведение трудолюбивых насекомых распространялось на всех без исключения животных.
Тут Дрю резко вспомнила о недавней заминке.
– А как насчет людей? Что именно в нас – не так?
– Все в нас – так и одновременно не так, как положено.
Хирург поерзал на стуле и принял более удобное положение. Закинув ногу на ногу, он продолжил:
– Главная цель человека – это найти себя в этой жизни, определиться. Те, кому удается постичь свои способности, понимают, для чего живут, и строят свою судьбу, главным образом опираясь на свойственное им призвание.
Дрю недоверчиво покосилась на Хиггентса. «О чем толкует этот старичок?» – подумала она.
– А вы смогли понять свое предназначение?
– Вполне! – утвердительно ответил хирург. – Если бы я не знал, чего хочу от жизни, то никогда бы не оказался здесь, никогда не смог бы стать выдающимся специалистом в области хирургии. Ответьте мне молодая леди, что больше всего прельщает Вас в своей работе? Разве она Вам отвратительна?
– Ни в коем случае! – почти спрыгивая с кресла, возразила Дрю. – Я обожаю свою работу!
Хиггентс крутанулся на кресле.
– Вот видите. Вы сами того не осознавая смогли найти себя в этой жизни. Можно сказать, вам несказанно повезло, ведь подобное очень редко происходит случайно. Порой, безысходность является главным препятствием в поиске себя. Как жаль, что не существует специальных государственных проектов, спонсирующих некие организации, которые были бы способны предоставить хоть короткую ниточку для целеустремленных людей.
Лаборантка, какое-то время, покопавшись в своих воспоминаниях, припомнила:
– Когда я училась в школе, у меня в классе был один очень целеустремленный друг. Каждый раз, когда мы с ним встречались, он без устали твердил: «Деньги это самое главное в жизни, деньги правят миром».
Хиггентс прокашлялся.
– Может быть, они и правят миром, но не смогут заполнить образовавшуюся пустоту внутри человека, у которого их много, а в силу своей потерянности, этот избалованный индивид, кроме как потратить свое добро на безделушки, ни на что больше не сподобится. Деньги – это всего лишь инструмент, способный помочь тебе реализовать какой-то продуктивный замысел.
Хиггентс поводил карандашом по тетрадному листу, специально приготовленному для заметок.
– Знаете, что больше всего огорчает?
– Что? – заинтересовалась лаборантка.
– Каждый день на земле рождается много талантливых людей. Как правило, эти дети, по загадочным обстоятельствам, появляются у родителей, нуждающихся в дополнительных денежных средствах. Попадая под дурное влияние окружающей среды, они превращаются в отбросы общества и становятся изощренными преступниками.
Хирург, на мгновение, уставившись в свои каракули, помолчал, а потом продолжил:
– Я никогда не смогу ответить лишь на один вопрос: «Кто виноват на самом деле?» Само деградирующее общество, разделенное на классы или государство, в котором это общество живет. С другой стороны, люди не могут быть предоставлены сами себе, нужен правитель, должна быть субординация, иначе неизбежно наступит хаос. Но, может, лучше будет, если правитель не станет бороться с народом, а встанет на его сторону. Сообща, мы многого смогли бы достигнуть.
В кабинете Хиггентса опять стало тихо. Мысли, самого хирурга, ушли в другую степь. Теперь он начал переживать за Грэга и Боба: они уже слишком долго отсутствовали. Дрю молчала не потому, что ей было нечего сказать, она пыталась как можно полнее осмыслить сказанное доктором.
Хирургу показалось, что деревянная дверь в здании лаборатории хлопнула. На секунду прислушавшись, он не смог различить, появившихся в коридоре, шагов – их там пока и не было. «Показалось», – подумал старичок и вновь расслабился на удобном стуле.
Мгновение спустя, по другую сторону кабинета Хиггентса, раздалось приближающееся топанье. Судя по череде возникающей поступи, складывалось впечатление, будто количество топающих людей колебалось от трех и до четырех, но не более того.
– Боже! Они кого-то нашли, – пролепетал старичок, поднимаясь с места.
Он не ошибся.
Когда дверь распахнулась, на пороге появились четверо. Сначала вошел Грэг, за ним, поздоровавшись с присутствующими, вошла девушка. На вид она была одного возраста с Дрю. Прямо за девушкой, в комнату вошел светловолосый паренек. Заканчивал колонну Боб. Кепка инженера косо повисла, а в руках он нес, приличного размера, картонную коробку. Подойдя к столу Хиггентса, мужчина поставил свою ношу на бумаги доктора и поправил съехавшую кепку.
– А где остальные? – поинтересовался хирург.
– Больше нам никого не удалось найти, – ответил Грэг.
Хиггентс, выйдя из-за стола, подошел к пареньку.
– Извините, как Вас зовут?
– Меня – Клаус, а это – Сьюзи.
– Я вас раньше видел… – Хиггентс призадумался.
– Мы работаем в баре, – произнесла официантка.
– Ах, да… теперь вспомнил. Я редко там бывал. Обычно ужинал у себя в спальне.
Внимание хирурга вновь переключилось на Клауса.
– Что там произошло? Вы их видели?
– Да, – ответил Клаус.
Любопытство доктора все возрастало, ему было недостаточно рассказов Грэга.
– Ну и какие же они?
Клаус почесал макушку и ответил:
