Не знаю, поверите ли вы мне, но картина, которую я написал, оживает по ночам. Девушка, изображённая на холсте, приходит и смотрит на меня. Страх сковывает моё тело так сильно, что мне страшно открыть глаза. Когда наконец наступает утро, я замечаю, что стал худее на несколько килограмм, а на моей голове появилась прядь седых волос. Я чувствую, что она питается мной, и боюсь, что скоро жизнь покинет меня. Я пытался уехать подальше от этой картины, но она всегда появлялась там, где я находился. В конце концов, я пытался уничтожить картину, но не смог. Она не горит в огне и не разрушается от кислоты… Она идёт ко мне…
– Это полнейший бред! – высказался частный детектив Дмитрий Краснов, отодвигая от себя листок с надписью. На мгновение он задумался, почёсывая густую шевелюру, затем взглянул на девушку и спросил: – Зачем вы мне это показали?
– Эта записка была найдена рядом с телом моего отца. Прошу вас, вы должны разобраться в его смерти. Иначе я просто не смогу перешагнуть порог дома…
– Что вы хотите этим сказать? – нахмурился Дмитрий.
– У меня сейчас финансовые трудности, а дом моего отца – это его наследство, которое он оставил мне. Я планирую жить в этом доме, пока не найду покупателя. Но как же мне там жить, когда я прочитала эту записку? В ней явно говорится о чём-то страшном или даже мистическом, чего я не могу понять. Я хочу, чтобы вы помогли мне разобраться с этим. Вы возьмётесь за это дело?
Дмитрий стукнул ладонью по столу, допил кофе и встал со стула. Он не был готов взяться за такое странное дело, тем более за такую маленькую плату.
– Если вы думаете, что там происходит что-то мистическое, лучше пригласите экзорциста или священника, – ответил Дмитрий чуть ли не крича и вышел из кофейни.
Он остановился на тротуаре, достал сигарету и закурил, чтобы успокоиться. Дмитрий был очень вспыльчив, когда ему что-то не нравилось, это могло быть одной из причин, почему у него почти не было клиентов. Возможно, дело было в его внешности: вечно хмурое лицо с большим шрамом на правой щеке, нетипичная и неухоженная борода для его возраста, чёрный костюм, словно он снимался для готического сериала.
Дмитрий закурил и немного успокоился. Затем он вошёл в кафе и подсел за столик к девушке, которая в тот момент уже плакала, не зная, что делать дальше. Он протянул ей платок, как будто делал большое одолжение, и заказал ещё одну чашку крепкого кофе.
– Хорошо, я попробую разобраться в обстоятельствах смерти вашего отца. Пожалуйста, напишите мне адрес и дайте ключи от дома. Я съезжу туда завтра, – сказал детектив, посмотрев на Машу.
Если бы она не была так красива, он, возможно, ушёл бы сразу. Но теперь, когда его пыл угас, ему захотелось ещё раз увидеть её длинные блестящие волосы, карие глаза, аккуратный маленький носик и такие же аккуратные губы. Несмотря на скромную одежду, стройная фигура Маши с округлыми формами притягивала взгляд Дмитрия.
– Благодарю вас! – воскликнула девушка и, написав адрес и отдав ключи, вышла из кафе. Дмитрий ещё с минуту смотрел ей вслед, а затем достал телефон и набрал номер знакомого полицейского.
– Слушаю, – раздался в трубке строгий голос.
– Мне нужна информация по найденному телу в посёлке «Крость», – сходу заявил детектив.
– Вот так сразу? Хоть бы поздоровался для приличия. Ну да ладно, зная тебя, ты на такое не способен. Что же касаемо трупа в том посёлке, я не могу дать тебе необходимую информацию. Ты же знаешь, нам запрещено это делать…
– Если ты мне поможешь, я буду тебе очень благодарен и в знак признательности готов угостить тебя дорогим коньяком. Обещаю, что никто об этом не узнает. – Голос Дмитрия смягчился.
– Умеешь убеждать! – сказал полицейский. – В общем, мы обнаружили тело шестидесятипятилетнего мужчины. Следов насильственной смерти не было. Мы предполагаем, что он умер от переутомления. Он, вероятно, слишком много работал над своими картинами и забывал питаться. Его тело было сильно истощено: казалось, что кости обтянуты кожей. Он выглядел как настоящий скелет. Однако есть одна проблема. Вскрытие показало, что он умер всего неделю назад, до того, как о нём сообщила соседка. За такое короткое время тело не могло так высохнуть. Создаётся ощущение, что кто-то помог ему стать таким.