Роман Григорьевич Гулизаде
Сюзанна
Тэдди Замора
Замора подошел к прибывшим, представился и, сняв цилиндр, сказал:
– Мне очень жаль, что наша встреча – следствие печальных событий, но считаю своим долгом поставить людей, виновных в смерти вашего племянника, перед правосудием, а если это в моих силах – то и перед лицом Господа!
Тэдди склонил голову перед мистером Гарри и миссис Терезой о’Нил.
– Здравствуйте мистер Замора! Я и миссис о’Нил рады, что нашелся человек, готовый помочь нам в нашей трагедии.
Не успел Гарри договорить, как его супруга стала терять сознание. Помощница поддержала миссис под руку и протянула Терезе носовой платок с запахом нашатыря.
– Моя супруга потрясена случившимся. Мы очень устали, нам пора в гостиницу.
– Конечно, я отвезу вас.
Тэдди Замора дал супругам время отдохнуть. Прибывшим родственникам покойного Эрика предстояла процедура опознания тела племянника. Вечером он пригласил Гарри о’Нила с Терезой на ужин в небольшой ресторанчик при гостинице.
– Мистер о’Нил, мне очень неловко в это трудное для вас время приносить такие неприятные известия, но считаю это своим долгом.
– Да мистер Замора, смерть нашего Эрика заставила задуматься о смысле дальнейшего пребывания в этом мире. Он был единственной надеждой. Признаюсь, я был противником его поездки в Лондон. Жалкий мерзавец выкрал наши сбережения, но наше главное богатство – ферма, плодородная земля, благословенная Господом, – осталась с нами, а вот теперь… – о’Нил белой салфеткой промокнул выступившие слезы. Тэдди Замора, не оставляя шанса для собеседника, подхватил разговор.
– Наша встреча с Эриком – это случайность. Эрик хотел найти и проучить эту сволочь, которая так поступила с вами. Не буду скрывать, ваш племянник обещал оплатить мои услуги, но у него не было денег, поэтому… – Тэдди Замора достал из внутреннего кармана своего пиджака бумаги и предъявил их мистеру Гарри о’Нилу, – он выписывал чеки…
Замора, будучи талантливым актером, не отрывая глаз от пола, изобразил человека, которого поставили в неловкое положение. Он терпеливо ждал, пока Гарри о’Нил ознакомится с суммой долга.
– Мистер Замора! Я все улажу по приезде в Эдинбург.
Господин о’Нил оставил чеки у себя и попросил Тедди рассказать, что еще ему известно о смерти Эрика.
– По просьбе Эрика я начал поиски мужчины с необычной татуировкой на плече. Поверьте, это оказалось непростой задачей. Первым делом я лично посетил все общественные умывальни в городе и на окраине. Днями я отслеживал посетителей! Надсмотрщики сочли ненормальной мою тягу к чистоплотности и прозвали меня, в пику, «грязнулей», а после решили, что у меня иные интересы, и стали звать меня «любитель».
Никто из них не хотел оставаться со мной наедине, странные ребята. Неловко наблюдать за мужчинами, которые находятся полностью раздетыми, высматривать, нет ли на их теле странных рисунков или отметин. Поиски были безуспешными. Поверьте, мистер о’Нил, после долгих поисков теперь я знаю, какая «шальная девочка» пользуется большей популярностью, кто из членов палаты и знатных сэров прибегает к их услугам. В борделях много сплетен и информации, но и здесь я ничего не смог найти для пользы общего дела.
Очевидно, человек, которого мы искали, вел скрытный образ жизни и не общался с представителями преступного мира. Я закинул крючки во все городские шайки и объединения, в случае если этот парень возьмется за старое, его сольют в первый же день. Мне уже хотелось огорчить Эрика и убедить его в том, что мерзавца в городе нет! Однако мистера Саймона Дэдинтхема подвел любовный треугольник. В его доме работает служанка, темнокожая девица, с которой мистер неоднократно вступал в половую связь…
о’Нил тут же перебил Замору:
– Не называйте этого поддонка мистером!
Тэдди Замора учтиво махнул головой.
– Она проболталась своему знакомому о том, что хозяин дома домогается до нее, и ей ничего не остается, как исполнять его похотливые желания. Как мне было передано, Жоржета – это ее имя – слезно рассказывала, как хозяин заставлял облизывать свое окровавленное плечо, с которого он сдирал куски кожи. После этого я явился к нему и убедился, что он тот самый Саймон – вор и мошенник, который обрел теплое место в доме своей супруги и сейчас ведет образ жизни почтенного мужа, скрывая от всех свое истинное лицо.
– Мистер Замора, по вашему мнению, он как-то связан со смертью Эрика?
Тэдди взял необходимую паузу для раздумий, после чего произнес:
– Боюсь, это так! Узнав, что я владею информацией о местонахождении Саймона, Эрик захотел расквитаться с ним, навестить «втемную». Я всячески отговаривал его, говорил, что даже все деньги мира не стоят человеческой жизни и свободы. Ваш племянник не желал обращаться в полицию, я же настаивал именно на этом. Преступника должны судить по закону! – Замора с пафосом рассказывал о своей любви к правосудию, устремив взгляд на о’Нила.
– Да, мистер о’Нил, думаю, Саймон, убил Эрика. Он не мог выдержать позора, который обрушится на него; жена отвернется, когда узнает, что приютила вора и неверного супруга. Он никогда не сможет скрыть грязь и предательство, что наполнили его сердце. Я боюсь представить, с какой кровавой жестокостью, убивая Эрика, мистер Саймон заметал следы своего черного прошлого.
Гарри о’Нил сжал в кулаке правой руки белую салфетку. Его лицо побагровело, сделав выдох, он закрыл глаза и сказал:
– Мы должны направиться в полицию, сегодня же! Я хочу, чтобы вы обо всем рассказали.
– Сэр, мы обязаны это сделать ради памяти Эрика.
– Простите, с вашего позволения, я пойду в номер.
Тем не менее он еще некоторое время печально сидел на стуле, склонив голову. Замора не стал тревожить о’Нила и, пообещав вернуться через несколько часов, покинул ресторан.
8
Символ Британии птичка-зарянка усердно размахивала своими маленькими крылышками, облетая в пятый раз вокруг дома Саймона и Маргарет. На улице темнело, пошел дождь, спугнувший птицу, и она, подлетев к дому Дэдинтхемов, стала прыгать по перилам деревянной веранды, с любопытством поворачивая яркую маленькую шейку, пытаясь увидеть, что же происходит внутри дома.
Оттуда доносилась нецензурная брань и жаркая дискуссия, а все из-за поросенка к вечернему столу, что не поддавался фаршировке. Наконец раздался громкий удар ножа, вонзившегося в разделочную доску. Руки мистера Дэдинтхема были почти по локоть в жирном поросенке, который еще вчера бегал в свинарнике Чарльтонов. С довольным рыльцем, словно не желая проигрывать соперничество, поросенок выталкивал из себя напиханные овощи.
– Ужасная свинушка, тебе, Маргарет, подсунули самого противного.
– Саймон, я не разбираюсь в мясе, Чарльтон сказал, что накануне заколол его.
– Он для тебя, Саймон, подготовил настырного поросенка! – вступила в разговор Саймона и Маргарет мисс Сьюзен Глоу, которая в гостиной попивала свою чашечку чая в ожидании ужина. Мисс Глоу недолюбливала семью Чарльтонов с тех пор, как они перестали прибегать к ее услугам по уходу за детьми, а Саймон вовсе считал, что Маргарет флиртует с самим Чарльтоном. Миссис Глоу не успокоилась и продолжила подкидывать дров в огонь.
– Представляю, как перед тем, как занести нож под левую лопатку, Чарльтон измывался над ним, давал пить, а потом то кормил, то морил голодом. Он знал, что эта тушка ляжет на ваш стол, поэтому поросенок пропитан злобой к людям. Ненавижу Чарльтонов! – проговорила Сьюзен.
– Довольно! – прервал ее Саймон. – Жоржета, пора жарить, – и поросенок направился в печь. Маргарет и Сьюзен завели разговор о политике, грядущих изменениях в экономике страны, а затем откровенные наряды соседской девицы стали поводом для продолжения беседы. Мистер Дэдинтхем, как обычно, посчитал это пустым трепом и вместо скучной болтовни занял себя крепкой выпивкой.
Вопреки опасениям повара, мясо вышло наивкуснейшим. Поросенок, поблескивая золотистой корочкой, был аппетитно обложен овощами. На рыльце сохранилась улыбка, а в приоткрытый рот поросенка негритянка предусмотрительно вставила лимон. Жареный поросенок, аккуратно выложенный на блюде, мог стать украшением большего застолья, но, волею случая, он остался нетронутым.
Дверь открыли без стука, и в холл вошел офицер Скотланд-Ярда. Он был одет в туго затянутое кожаным ремнем синее пальто. На голове – форменная фуражка-бескозырка. От висков к подбородку вились пышные бакенбарды. Держа руки за спиной, в ожидании, что кто-то встретит его и проводит в гостиную, офицер осматривал помещение. Вслед за ним вошли двое парней с дубинками, в штатском – на случай нарушения правопорядка. Жоржета вышла в холл и, увидев полицию, позвала хозяев из гостиной.
– Там пришла полиция.
– Это ко мне, – с уверенностью сказал Саймон.
– Зачем они пришли к тебе, дорогой?
– Я решил помочь им в поисках преступника, ты же слышала о трупе в реке?
– Откуда? Я ничего не знаю.
– Я тоже ничего не слышала, – подхватила мисс Глоу. К общему удивлению, старушка, знавшая обо всех новостях кварталов, улиц и домов, впервые узнала об убийстве, потрясшем город.
– Дорогая, быть может, пригласим полицейских и поговорим с ними об этом?
Саймон совсем не думал, что офицер будет настолько тороплив. Он рассчитывал выбрать время и подставить Уиткинсона под ружье Райта на глазах у полиции.
– Господин офицер, – с широкой улыбкой произнес Саймон, – вы как раз вовремя, проходите в гостиную.
Саймон сказал Жоржете поставить приборы еще на несколько персон, а офицер Смит приказал одному из подчиненных, чтобы тот позвал остальных, и прошел в гостиную.
– Добрый вечер, леди! – поприветствовал офицер дам, находящихся в комнате, на которых он произвел приятное впечатление. Маргарет и Сьюзен оценили военную выправку полицейского. Вслед за офицером в гостиную вошли мистер Гарри о’Нил с супругой Терезой. Вошедшие стали искать глазами Саймона и наконец увидели его, стоявшего в оцепенении. В ту же минуту к нему бросился Гарри о’Нил. Офицер остановил расправу; обессиленную Терезу переполняло чувство злобы, но она лишь успела обозвать Саймона негодяем и потеряла сознание.
Мисс Сьюзен Глоу кинулась оказывать помощь несчастной леди. Маргарет, встав рядом с мужем, громко спросила у Гарри о’Нила:
– Кто вы такой?!
Пожилой шотландец покраснел от поднявшегося давления, разорвав ворот своей рубашки, стал медленно оседать на стул; через минуту он поведал Маргарет о трагедии.
– Меня зовут Гарри о’Нил! Я со своей женой Терезой владею землями в пригороде Эдинбурга, держу скот, имею поля под овощные угодья. Однажды, ко мне на ферму забрел неизвестный мне парень, вот этот мерзкий ублюдок, – Гарри о’Нил указал пальцем на Саймона. словно его и вовсе сейчас здесь не было, сторонясь даже его силуэта.
– Когда-то ваш муж был в отчаянном состоянии, говорил, что попал в жуткую историю. Я со всем добродушием и пониманием отнесся к нему. Дал пропитание, выплачивал небольшое жалование. Но он оказался подлым мошенником! Выкрав наши деньги, он скрылся и оставил нас без средств к существованию. Но я не был бы Гарри о’Нилом, если бы не встал на ноги и не вернул себе былое финансовое могущество.
– Саймон, о чем говорит этот джентльмен, о каких деньгах идет речь? Я ничего не понимаю! Скажи же что-нибудь в свое оправдание, умоляю, не молчи!
– Даже не надейтесь, миссис! Он вам ничего не скажет. Этот пьяница пропивал все и спускал деньги на девиц. Уверен, что вы не видели ни пенса.
– Когда это произошло? – спросила Маргарет у Гарри о’Нила.
– Больше года назад.
– Это как раз время нашего знакомства. Но ведь у тебя не было денег, ты бедствовал, – удивленно обратилась к мужу Маргарет.
– Дорогая, ты же все прекрасно знаешь. Помнишь, я рассказывал тебе, что терпел неудачи, зачем возвращаться к этому, – увиливая от ответа, бормотал Саймон. – Господин офицер, мы можем переговорить с вами?
Мистер Дэдинтхем решил перевести беседу в другое русло, но у полиции к нему были еще вопросы.
– Мистер Дэдинтхем, что вам известно об убийстве молодого человека, чье тело найдено в реке?
– Я уже говорил о том, что у меня есть предположения на этот счет, и готов ими поделиться. Правда, я прошу для начала разобраться с этой нелепой ситуацией.
Миссис Дэдинтхем на несколько минут покинула холл и, вернувшись с мешочком из грубого материала, спросила у о’Нила:
– Сколько вам должен мой муж?
– Вы предлагаете мне деньги, мэм?!
Попытка Маргарет выплатить деньги сильно разозлила Гарри.
– Мой единственный наследник, племянник Эрик, был зверски убит. Его тело нашли в реке, и у меня есть все основания полагать, что убийца – это ваш муж!
– О чем вы говорите, я не убивал вашего племянника!! Я вовсе его не знал! Мы виделись с ним всего несколько раз, не приписывайте мне чужой грех!
– О, теперь ты заговорил о святом, как тебе это удается, мерзавец?
– Прошу вас, успокойтесь!
Маргарет попыталась остановить Гарри о’Нила.
– Даже не подумаю! Может, и вы замешаны в убийстве Эрика?
Тут вмешался офицер Смит, который попросил мистера Гарри о’Нила не выражаться и соблюдать меры приличия.
Тереза о’Нил выпила стакан воды и вроде бы пришла в себя. До нее доносился разговор на повышенных тонах из холла. Встав с кушетки, она прошла вперед и попросила мужа, чтобы он держал себя в руках.
Обращаясь к офицеру, Гарри попросил:
– Пригласите господ, с которым мы пришли.
Офицер отдал помощнику команду, после чего в дом вошли Тэдди Замора и Билл Уиткинсон. Последний чувствовал себя неловко, пытаясь устраниться от происходящего. Возможно, никто и не заметил бы присутствия Билла, если бы не мисс Сьюзен Глоу. Удивленная присутствием Билла, она подошла ближе и попыталась отвесить ему пощечину.
– Ах ты, подлец! Какого черта ты здесь делаешь?
– Я прошу вас, мэм, сохранять спокойствие, – вступился Замора.
– А это что за гусь? – спросила у Билла мисс Глоу.
При виде Заморы, или, как его знали некоторые, Райта, терпящий провал Саймон не знал, чего ожидать от участия новых лиц в этой заварушке. Офицер попросил Замору поведать присутствующим о фактах, известных ему.
– Уважаемые господа! Мне хочется открыть некие обстоятельства тем, кому неизвестна подлинная сущность человека, стоящего напротив меня.
Дэдинтхем начал кричать на Замору:
– Заткни свою пасть, какие, к черту, обстоятельства?!
Замора уверенно продолжал:
– Всем известно о печальной кончине Эрика – парня, найденного в реке мертвым. В нашу последнюю с ним встречу,он узнал, что мужчина по имени Саймон, обокравший его дядю, проживает в Лондоне с красавицей женой и вовсе не сожалеет о совершенных злодеяниях.
Эрик направлялся к тебе на встречу! Я твердо убежден в том, что ты причастен к убийству Эрика.
Замора подошел к Биллу Уиткинсону и, положив ему руку на плечо, чуть слышно сказал:
– Ну, что, парень, теперь и тебе пора поведать кое-что, только перед тем как говорить, вспомни о своей чудесной подружке.
Замору было не остановить; он разошелся, почувствовав, что задает расследованию ритм и атмосферу.
– Более того, ты подбивал этого молодого человека на совершение преступления, хотел окропить кровью и его руки.
– Черт возьми, какой бред ты несешь! Этого парня привела тетя Сьюзи, он выполнял хозяйственные работы, и ничего больше от него не требовалось.
– Назовите свое имя, – попросил офицер.
– Меня зовут Билл Уиткинсон.
– Билл, вы знаете этого человека?
– Да, это мистер Саймон Дэдинтхем.
– При каких обстоятельствах произошло ваше знакомство?
– Я арендую апартаменты у мисс Сьюзен Глоу, она и познакомила меня с мистером и миссис Дэдинтхем. У них сарай на заднем дворе. Я ремонтировал его с двумя бродягами.
– Вас рассчитали?
– Об оплате не шло речи, я выполнял просьбу мисс Глоу.
Маргарет бросила удивленный взгляд на тетушку Сьюзен: «Я ведь заплатила…» Сьюзен жестом показала, что с Биллом у нее произошел взаимозачет.
– Хорошо, Билл, а мистер Дэдинтхем просил вас переступить черту, совершить нечто незаконное?
В гостиной повисла глубокая тишина, все присутствовавшие, за исключением Тэдди Заморы, который отрешенно смотрел в окно, ждали, что скажет Билл Уиткинсон.
– Саймон хотел, чтобы я расправился с одним приезжим.
– Каким приезжим?
– Не знаю, я отказался.
– Расправиться! Да что ты такое говоришь?!
Саймон попытался ускользнуть от подозрений.
– Встретить американца! Я просил тебя только об этом!
Гарри о’Нил с яростью вновь набросился с кулаками на Саймона, но был остановлен офицером. В пылу гнева о’Нил кричал:
– Американца, шотландца, откуда тебе знать, бездари?!
Полицейский держал ситуацию под контролем и пресекал любые формы произвола и самосуда. Смит продолжил задавать вопросы Уиткинсону.
– Что значит расправиться?
– Сначала попытаться выкрасть его деньги, а если не выйдет – воспользоваться оружием.
Миссис Дэдинтхем не могла поверить ни единому слову. Вера в супружескую верность и благочестие были привиты ей с малых лет.
– Саймон, умоляю, скажи, что это неправда!
– Маргарет, любимая – это неправда!
Офицер Смит продолжил:
– Мистер Уиткинсон, мне рассказали о том, что у вас связь со служанкой этого дома, так?
– Господин офицер, это ложь! Я не знаю, кто оклеветал меня, но никакой связи со служанкой у меня нет.
– Мистер Дэдинтхем, что вы скажете на это?
– Офицер, я лишь предполагал, но не был уверен.
– Меня, признаться, утомляет ложь и интриги, в которых погряз этот дом. Ребята, прочешите все вокруг, осмотритесь, позже будем досматривать внутри. – Смит дал команду своим парням, которые поспешили ее выполнить. Неожиданностью для всех стало появление в гостиной Жоржеты, которая вышла из кухни и громко заявила:
– Я хочу сказать! Это не мистер Уиткинсон имеет связь со мной.
Голос Жоржеты дрожал, она не могла сосредоточиться, но, собравшись с мыслями, сказала:
– Мистер Дэдинтхем постоянно принуждает меня к половой связи!
– О нет! – воскликнул Саймон, не реагировавший таким образом даже на крупный проигрыш в ставках. Коснувшись лба ладонью правой руки, он сел на стул. На сей раз Маргарет не требовала объяснений от своего мужа. Не произнеся ни слова, она подошла к Жоржете и отвесила ей пощечину. Мисс Глоу начала приговаривать:
– Ах ты, старый птицелов, твоя клетка слишком мала для стольких птиц.
– Во всем виновен вот этот вот! – Саймон вскочил и трясущейся рукой судорожно указал на Замору. Тот по-прежнему смотрел в окно, лишь появление Жоржеты его слегка удивило.
– Господин офицер! Присмотритесь к нему, кем бы он ни был.
В это время двое помощников Смита вбежали в дом. У одного из них в руках был пиджак. Сэр Гарри побледнел, уставился на пиджак и замер. На время он погрузился в воспоминания. Совсем недавно он с племянником гарцевал верхом вдоль усыпанных зеленью холмов. Вдвоем они пытались освоить забавную игру с клюшками и мячом на лошадях. Семейное чаепитие на лужайке, вечерний бал – везде рядом с ним был покойный Эрик…
Смит взял у полицейского найденный пиджак. Вещь была в пыли и местами потертая. Офицер покрутил его в разные стороны в надежде отыскать алые пятна, но под слоем пыли и грязи ничего нельзя было разглядеть.
– Это пиджак Эрика, – тихим голосом сказал Гарри о’Нил.
– Вы уверены? – спросил офицер.
– Да, уверен…
Миссис Тереза о’Нил вновь заплакала. Еле стоящий на ногах мистер о’Нил, приобнял супругу, и они пошли на улицу.
– Нет, этого не может быть! Кто это все затеял?
Саймон рвал волосы на себе, в смятении, со свирепыми глазами, как загнанный хищник, оглядывался по сторонам.
– Маргарет! Маргарет!
Дэдинтхем звал свою супругу, только она была его последней надеждой на оправдание, только она могла замолвить слово в его защиту, она, которая всегда была рядом. Маргарет медленным шагом подошла к мужу и чужим голосом тихо сказала:
– Можешь не звать больше меня по имени, отныне я чужая тебе.
– Да брось ты, я никого не убивал! На меня вешают убийство человека, которого я едва видел.
– Убийство, кража, измена… Чем ты еще можешь удивить?
– Неужели ты поверила, что я мог изменить тебе с этой кухаркой, с этой шлюхой? – Жоржета заплакала и ушла на кухню.
– Ни слова больше! Я не желаю тебя ни видеть, ни слышать, никогда!
Саймон попытался улизнуть, но был схвачен Смитом и его помощниками.
– Ведите его в участок, нам придется поработать с ним.
Офицер Смит повернулся к Биллу Уиткинсону:
– Ты тоже идешь со мной! Пиджак найден в амбаре, как раз там, где ты работал. Докажешь свою непричастность к убийству шотландца – отпущу.
Билл Уиткинсон стал смотреть на Замору, призывая его убедить офицера не трогать его, но Тэдди спокойно помахал рукой, провожая Билла в сопровождении полицейского.
Расследование признало мистера Саймона Дэдинтхема виновным в смерти Эрика. На суде Тэдди Замора и мистер Гарри о’Нил дали показания против Саймона. Судья также учел внебрачную связь мистера Дэдинтхема с Жоржетой, которая тоже давала показания в зале заседания. С огромным интересом участники процесса заслушивались рассказом Жоржеты о фантазиях мистера Дэдинтхема. Тайные утехи мистера и его служанки стали поводом для целого дня судебного заседания, а сам процесс продлился трое суток.
Саймона приговорили к семи годам тюрьмы, миссис Маргарет Дэдинтхем не явилась ни на одно из заседаний. После оглашения приговора Тэдди Замора с мистером и миссис о’Нил отправились в Эдинбург. В наследство от семьи о’Нил Замора получил часть поместья и крупную сумму денег. Вторую часть Гарри о’Нил пожелал после своей смерти и смерти супруги адресовать в фонд осиротевших детей, к которым в последние дни жизни испытывал большую любовь и симпатию…
Гниткин стал приходить в себя, к нему возвращалось сознание. Не успел Михаил отойти от действия препарата, Нина начала дергать Гниткина за руку, тормошить его, прося продолжить свой рассказ.
– Михаил, а что же произошло с Биллом?
– С каким Биллом?
– Биллом Уиткинсоном, вокруг которого строилась твоя история.
– Он мне абсолютно не интересен. Если кто и вызывает у меня чувства сопереживания, то это Саймон Дэдинтхем. Я хочу говорить о нем – ласкает чернокожую любовницу днем, ночью спит с женой. Саймон распивает алкоголь в свое удовольствие, живет на всю катушку, никому ничем не обязан. Если бы не появился этот мудак, даже не помню его имени, то Саймон по-прежнему наслаждался бы жизнью.
Михаил вел себя с Ниной странно. Не хотел слушать, перечил, ругался, когда она попросила рассказать более подробно об Уиткинсоне.
– Что ты от меня хочешь? Какой, к черту, Уиткинсон, я ничего о нем не знаю! – вспылил Гниткин.
Нина попыталась вновь сделать Михаилу инъекцию, но он оттолкнул ее с такой силой, что она упала с кровати.
– Убирайся прочь! Вон!
Он с ненавистью смотрел на Нину, не желая идти на компромисс.
– Как ты вообще смеешь мне диктовать?! – крикнул Михаил.
Нина стала успокаивать его, говоря, что такое поведение – это последствие трансспиритического сеанса, и ему нужно вернуться к лечению. Она шагнула навстречу Гниткину и тут же поняла, что это было лишним. Он вскочил, схватил нож и со словами «Не подходи!» направил его на Нину. Не произнося ни слова, опешив, она смотрела на своего пациента. Михаил периодически отводил взгляд от Нины, не убирая руку с ножом.
Провалившееся лечение или неудовлетворение собственного эго; безусловно, настоящий специалист, оказывая помощь больному человеку, вводит себе вакцину здоровья, некий антидот, благодаря которому поддерживает свое состояние в норме, сохраняя этот извечный баланс между добром и злом.
Нина больше ни на минуту не желала оставаться наедине с Гниткиным. Дрожа от страха, она пулей выбежала на улицу. Взмах руки – и попутная машина берет к обочине. За небольшую сумму водитель согласился отвезти ее домой. Сидя в машине, Нина покусывала пальцы, смотрела в окно и удалялась в пустоту. Войдя в подъезд, она вихрем поднялась по лестнице, забыв о существовании лифта.
Теперь скорее в сумку, связка ключей сама бросилась в ладонь. Порой заедавший в замочной скважине ключ в этот раз не стал упрямиться.
В квартире просторно и светло. Еще не сняв туфли, Нина начала жаловаться тому, кого в действительности не было в квартире.
– Он чуть не ударил меня! Потом прогнал! Безумец! Ты слышишь меня?
Нина стала ходить по квартире, заглядывая в комнаты. Зайдя на кухню, обратила внимание, что в раковине не было использованной посуды.
– Почему ты ничего не ел?
– Я не голоден. – Мужской голос доносился из соседней комнаты.
– Что мне делать с Гниткиным?
– Ты потратила на него слишком много времени, пора найти ему замену.
– Я не могу. Он почти привел меня к цели.
– Думаю, ты ошибаешься, делая поспешные выводы.
– Но ведь ты одобрил его, я знакомила вас, помнишь? Ты еще кивнул тогда.
– Нет, я этого не помню.
– Прости, опять я загружаю тебя своими проблемами. – Нина подошла к холодильнику, стоявшему у окна, на минуту задумалась, потом вновь спросила:
– Ты обижаешься на меня?
– Нет, но мне нужен отдых, прости.
– Хорошо, я не буду отвлекать тебя, – сказала Нина мужу, которого не было в квартире…
Глава 2
1
Я родился в 1998 году в семье начинающего газовщика. Мой отец получил хорошее техническое образование и после непродолжительной работы в качестве инженера в судоходной компании перешел в пока еще никому не известную фирму. Можно сказать, что это был клуб перспективных инженеров, которые были полны идей и желания, голодны до больших финансовых побед.
Когда я был маленьким, папа собирался вместе со своими коллегами за круглым столом с расстеленным ватманом, и каждый из членов их «газовой корпорации» вносил предложения по увеличению производительности и снижению затрат. Часами, а то и до утра засиживалась компания увлеченных молодых людей, прорабатывая будущую концепцию фирмы.
Вместо походов в цирк и кинотеатр он брал меня маленького на работу, где я наблюдал за работой производственных машин. Интерес к происходящему добавляло общение сотрудников фирмы, своеобразная лексика, использование специальных терминов – от всего вместе взятого в совокупности я получал порцию невероятных ощущений.
Отец много времени проводил на работе, но в этом были и свои плюсы. Компания увеличивала объемы и постепенно набирала ход. В каждый из его отпусков мы семьей уезжали путешествовать в другие города, а порой и в другие страны. Сейчас я с трепетом смотрю на семейное фото в Диснейленде, это было захватывающее турне. Черное море, санатории и заповедники, одним словом, детство у меня было замечательным.
Моя мать потомственный врач. Я прекрасно знаю, как передается опыт из поколения в поколение. Помимо учебы в медицинской академии, мама получила опыт врачебного дела у своей мамы, которая впитала его от своей – главного врача областной больницы. Люди в белых халатах окружали меня постоянно. Естественно, наша семья, имея такой статус, пользовалась уважением в обществе. Союз капиталиста и бюджетника, предпринимателя и государственного служащего – просто отличная пара. У нас было соответствующее окружение, образованные люди, с которыми мы часто выезжали на загородные пикники.
Люди из разных сфер деятельности, которые рассказывали интересные, а порой захватывающие истории, шутили и веселились. Каждое знакомство с окружением моих родителей вовлекало меня в новые увлечения и познания. Именно тогда я по-настоящему учился сопереживать, смеяться, а иногда страдать с людьми, рассказывающими о себе либо о каком-то событии.
Постоянная занятость родителей никак не отражалась на моем воспитании. У меня была хорошая успеваемость в школе. В свободное время я посещал спортивную секцию по футболу, регулярно плавал в бассейне. Не создавая проблем родителям, я получал все необходимое: видеоигры, карманные деньги, возможность проводить время в компании своих друзей. Игры и спорт интересовали меня не самим процессом, а возможностью получения удовольствия от победы. Эмоции победителя бесценны!
Окончив школу, я сделал себе первую татуировку: дельфин, выпрыгивающий из моря. Голова дельфина была нарисована на шее, а остальная его часть на плече. Выглядело так, словно дельфин смотрит на тебя из-под ворота рубашки. Даже не спрашивайте меня, откуда возникла такая идея, до сих пор не пойму. После того как миновали школьные годы, передо мной встал выбор дальнейшего пути.
Отец тогда уже был одним из трех учредителей фирмы – дочерней компании по добыче и транспортировке природного газа. Папа предлагал мне получить образование и занять место в компании, в масштабе своего успеха у него не было сомнений. Мама жаждала, что я продолжу врачебную династию, но меня по-прежнему увлекали интересные истории, захватывавшие мое воображение.
Куда легче получать поток ощущений от людей, которые их испытали, чем быть эмоциональным источником. Для куража не нужно ввязываться в разные истории и испытывать страх, боязнь, тревогу, чтобы затем получить заветный адреналиновый допинг. Я избрал своим будущим журналистское дело. Я попробовал поступить в самый престижный вуз нашего города, но первая попытка оказалась неудачной. Когда отец узнал об этом, то в тайне от меня встретился с проректором и при помощи солидной взятки помог мне поступить.
Хотя в заведении брать деньги за поступление было не принято, папа нашел нужные рычаги. В дальнейшем я никогда не прибегал к взяткам. На моем потоке не было ни одного знакомого мне студента. У нас собирались приличные гости, но они не были родителями моих однокурсников.
Зато было много выскочек, которые пытались заполучить любовь преподавателей при помощи ненужной болтовни и жалкой учтивости. Изворотливые студенты, непонятно откуда взявшиеся, что только не придумывали для привлечения внимания к себе.
Помню, как на первом курсе во время зачета по иностранному языку моему сокурснику достался билет, на который он совершенно не знал ответа. Вместо этого в аудитории при всей группе он исполнил песню группы «Битлз» на английском языке и получил зачет, со слов преподавателя – «за креативность».
Таких случаев было достаточно много. Некоторые студенты лезли из кожи вон, подлизываясь к преподавателям. Данное мне воспитание не позволяло действовать таким способом, поэтому я предпочитал показывать знания. Я читал книги по философии, начиная с базовой программы и заканчивая персональными трудами, трактами мудрецов древности и их современников. Я «закачивал» в себя много произведений классической и современной литературы. Изучал психологию личности, основы нейролингвистического программирования. Конечно, эти труды не прошли даром, но результат, как и прежде, меня не устраивал. Я не был лучшим, точнее им себя не ощущал! Я ждал поступления в университет как вызова, это место представлялось мне в качестве арены для битвы, на которой я покажу свои навыки и обменяюсь опытом. В мечтах чувство достижимого результата намного реалистичнее, чем этот результат может оказаться на самом деле – всего лишь его подобие.