Роман Черкашин
Что случилось на песках
От малышей из песочницы откололась маленькая девчонка и кинулась к друзьям.
– Витя, Витя, мне нужна машинка грузовая, – кричала она, бежа им навстречу.
Друзья переглянулись, Витя прерывисто и глубоко вздохнул и начал:
– Наташ, это сейчас не в тему делать. Бабули нет, а подниматься в квартиру на четвёртый этаж долго и нудно, я не буду. А там ещё не известно, где бабуля. Понимаешь?
Девочка, что слушала брата внимательно, кивнула с ним соглашаясь и спросила:
– А ты куда собрался?
– На пески, – последовал короткий ответ.
Колька стоял рядом, слушал и не вмешивался в беседу старшего брата и сестры. Однако цель путешествия друга и для него была неожиданной. Он тихо и мирно простоял, ничего не сказал, но только девчонка отошла от них, как он тут же задал свой вопрос:
– На какие ещё пески? Я туда идти не хочу. Опять вернёшься весь измотан, уставший, грязный… Нет, не хочу.
– Не хочешь – не надо, – парировал его друг и отмахнулся от него.
Коля догнал своего друга, который шёл по улице и пинал камни, лежавшие на земле. Он спросил у него, что случилось, а Витя лишь буркнул что-то в ответ и снова замолчал. Наконец, Виктор произнёс:
– Я вот всё думаю, как сложится судьба у нашего друга Димки. Вот всё у него есть, и мать-учитилка, и дед, и бабка, но у него нет отца, и дядьки…. Никого нет из мужских особей в доме. Страшно.
Витька смешно поёжился и сплюнул на землю.
Кольке были до фени рассуждения Виктора о мужчинах, которые неудачно выстраивают свои отношения с женщинами, и потому хоть ему эти рассуждения были до китайских апельсин, но посочувствовать другу, Колька считал нужным и он посочувствовал, брякнул пару фраз, что без мужика в доме, и правда, страшно, и на этом замолк.
Коле не было никакого дела до Димки и его отца, который ходил здесь поддатый с утра до ночи, его больше волновали оценки в школе, что грозила вскоре начаться, но не с первого сентября, а со второго. Первого сентября даже линейки не будет, а будет воскресенье. Незапланированный отдых – это отлично. А дальше поживём – увидим. Но Витька всё гнул свою линию:
