Роман Александрович Арилин
Повторный маршрут
Желтый автобус с черной стрелой на боку включил мутный поворотник, забубнил двигателем и выпустил клуб сизого дыма. Словом, уже изготовился отъехать прочь от остановки. Запихивая сдачу в карман, Смирнов краем глаза следил за этими эволюциями транспортного средства. Пожалуй, не успеть, рассудил здравый голос внутри. Этот автобус уедет, повезет счастливчиков прочь от Комбината, в Город, к ужину и начинавшемуся футболу. А ведь он предупреждал, нудно продолжал рассудительный голос, не надо было заходить в этот магазин. Но другой голос, совсем не рассудительный и даже не совсем и голос, стукнул в голову, и ноги сами Смирнова понесли к автобусу. Сумка лупила по левой коленке, куртка сжимала грудь и мешала набирать форсажную скорость. Но он бежал, вдыхая свежую весеннюю пыльцу и совсем несвежую гарь из труб.
Смирнов врезался в толпу около остановки как ледокол, распихивая стоящих оборонительной шеренгой граждан. Некоторые при этом ему что-то говорили, предупреждали, грозили, жаловались, просили. Которые понаглее даже пытались упредить, удержать и успокоить. Мол, нельзя же так вот бегать, все стоят, и он стой вместе с ними, жди желтую гармошку венгерского производства. А этот автобус не для них, и уж точно не для него. Это, можно сказать, специальное транспортное средство, проснулся рассудительный голос внутри. И как знать, куда и кого оно везет.
Неприлично зашипев воздухом, дверь начала закрываться. Смирнов рванул вперед, отбрасывая руки и все возражения граждан, и зацепился мозолистой ладонью за холодную створку. Налег, поднажал, осилил, преодолел и протиснул себя внутрь.
Автобус дернулся механическим нутром, подскочил на выбоине и резво набрал скорость, оставляя позади Комбинат и остановку с гражданами.
Смирнов осел на свободное место, заматывая ошалевший от внезапной пробежки шарф и проверяя содержимое карманов. Могло ведь пропасть ценное и важное. Кошелек, распухший от полученной зарплаты, оказался на месте. В боковом кармане затаился прохладный фуфырик и прильнувшая к нему карамелька, с каким-то веселеным поросенком на фантике. Проверил Смирнов и содержимое сумки. Палка сухой колбасы, ради которой он и зашел в магазин, помня наказ жены, тоже успокоительной тяжестью оттягивала руку.
Он отвинтил крышечку и сделал первый разведывательный глоток. Полегчало, отлегло и задышалось. Потом махом влил оставшийся объем в себя, зашуршал фантиком и кинул в рот конфету, прислушиваясь с ощущениями внутри и снаружи.
В сущности, он даже успеет на футбол, если жена не пошлет зачем-нибудь. А сегодня она его точно не пошлет. Получка ведь. Конечно, он все ей отдаст. Только вот оставит на свечи для «девятки», двигатель троил и категорически отказывался производить движение из одной точки в другую.
Конечно, не пошлет, мигал солнечный зайчик от уставшего за день солнца. Да и колбасы он купил, рассудительно прорычал пролетающий навстречу грузовик со шлаком.
