Рита Херрон
Игра с огнем
Suspicious Circumstances
Copyright © 2020 by Rita B. Herron
«Игра с огнем»
© «Центрполиграф», 2023
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2023
Пролог
Пять лет назад, Уистлер,
Северная Каролина
Больница была охвачена пламенем.
Повсюду раздавались крики ужаса. Пожарные и сотрудники пытались сбить огонь и помочь больным и беспомощным людям выбраться из горящего здания. Они работали уже полчаса, с той минуты, как завыла пожарная сигнализация.
Медсестра Пэйтон Уэйс эвакуировала последнюю пациентку из отделения интенсивной терапии.
– Давайте, моя хорошая, – проговорила она, усаживая маленькую хрупкую пожилую женщину в инвалидное кресло. – Нужно отсюда уходить.
На лужайке снаружи толпились растерянные пациенты, всполошенные родственники и работники больницы. Пэйтон оставила старушку с доктором и обвела лужайку взглядом. Она искала собственную мать. Маргарет Уэйс поступила в больницу с пневмонией неделю назад.
В тот же день, когда в отделении интенсивной терапии скончалась жена Барри Инмана.
Страх сдавил ее грудь. Пэйтон металась по лужайке, осматривая каждую кровать, каждое кресло и носилки. Глаза слезились от густого дыма – или, может быть, она плакала? Жертвами пожара уже оказались двое – сильные ожоги.
Что, если маме не удалось выбраться? Надышаться дымом крайне опасно, особенно для человека с пневмонией.
Она обогнула составленные рядом кровати и на другом конце лужайки вдруг заметила знакомые лица. Врач делал женщине непрямой массаж сердца. Женщиной была ее мать, а врачом – доктор Батлер.
В мгновение ока Пэйтон оказалась рядом и взяла мать за руку.
– Мама! – взмолилась она. – Пожалуйста, держись!
– Мы делаем все возможное, – пробормотал доктор Батлер, ритмично нажимая Маргарет на грудь.
Огромный ком застрял у Пэйтон в горле. Она практически слышала, как тикают часы, секунда за секундой. Она работала в интенсивной терапии и каждый день имела дело с ситуациями «жизнь или смерть». Но эта пациентка – ее кровь и плоть. Кроме матери, у Пэйтон не осталось никого. Она не могла ее потерять.
На нее внезапно нахлынули воспоминания о том, что произошло на прошлой неделе. Когда в интенсивной терапии умерла жена Инмана. Что-то тогда пошло не так. Пэйтон высказала свое мнение доктору Батлеру, но он настоятельно посоветовал ей придержать язык, или ее карьере придет конец.
Пэйтон знала, что ей нужно оплачивать счета за лечение матери. И все же промолчать не смогла и высказала ему все, что думала. А вечером, когда вернулась домой, ей позвонили.
«Держи рот на замке, или твоя мать закончит так же, как Глория Инман».
При воспоминании об этом Пэйтон вздрогнула. Это не был голос доктора. Но чей? Узнать его она не сумела. Она была зла и напугана. И очень боялась за мать.
Тело Маргарет Уэйс содрогнулось. Она жадно и хрипло втянула воздух, потом вздохнула нормально.
– Все хорошо, мама. Ты поправишься.
«А потом мы уберемся подальше от Уистлера».
Пэйтон сделала так, как велел ей доктор. Сказала полиции, что не знает, что случилось в интенсивной терапии с женой Инмана. Но каждую ночь мысли об этом не давали ей спать спокойно. Она скрыла от полиции правду, не сообщила об ошибке, которая, как она подозревала, стоила жизни миссис Инман.
И ложь давила на ее плечи, словно тяжкий груз.
Глава 1
Пять лет спустя
Специальный агент Лиам Маверик, держа свой «глок» наготове, осторожно пробирался сквозь кусты к заброшенной хижине, где прятался главный подозреваемый.
Пять лет назад Барри Инман, муж Глории Инман, скончавшейся в отделении интенсивной терапии больницы Уистлера, подал на врачей в суд, утверждая, что его супруга умерла при подозрительных обстоятельствах. Когда дело не приняли в суд, Инман в запале пригрозил, что отомстит.
На следующий день в здании больницы разразился страшный пожар, унесший много жизней. Отец Лиама, в то время служивший шерифом, погиб, пытаясь вывести из огня других.
Отец стал героем, но боли это не уменьшило. Стоя над его могилой, Лиам и трое его братьев, Джейкоб, Флетч и Грифф, поклялись найти того, кто поджег больницу, и заставить его заплатить.
От мысли, что он как никогда близок к своей цели, Лиам почувствовал небывалый прилив адреналина.
Он лег на живот и пополз вперед, под изгородь. В нескольких футах от него, под укрытием группы деревьев на холме, затаился Флетч. Он неотрывно смотрел в бинокль, нацеленный на хижину. Флетч был спасателем в Федеральном агентстве по управлению в чрезвычайных ситуациях и работал на Аппалачской тропе. Именно он недавно обнаружил улики в пещере, где прятался Инман. Так они все оказались здесь.
Флетч указал на шаткое крыльцо и беззвучно, одними губами, сообщил, что Инман находится внутри. Лиам дал ему знак оставаться на месте. У него и у Джейкоба было оружие, поэтому идти в дом предстояло им.
Начинало темнеть. Поднявшийся ветер погнал по земле всякий сор, зашумели деревья.
Лиам и Джейкоб подкрались ближе к дому и разделились. Джейкоб направился к передней двери, Лиам проверил заднюю и затаился у бокового крыльца с разбитым стеклом.
Потекли долгие секунды ожидания. Дверь бокового крыльца со скрипом приотворилась. Лиам взял ее на мушку и застыл.
Прошла минута. Две. Наконец Инман высунул голову наружу и осмотрелся. Он словно постарел на десять лет. Волосы, раньше аккуратно подстриженные, теперь отросли и болтались длинными грязными прядями. Одежда тоже была грязной и поношенной, пиджак мотался на сильно похудевшем теле, как на вешалке.
Инман повернул голову направо, потом налево. Перед внутренним взором Лиама предстало мертвое лицо отца, такое, каким он видел его в гробу, когда они прощались.
Если этот человек виновен, он должен за все ответить.
Он глубоко вздохнул и выступил из тени.
– ФБР. Не двигаться!
Взгляд Инмана остекленел от ужаса. Неподалеку, под самодельным навесом, стоял древний ветхий пикап. Мгновение спустя Инман бросился к машине.
– Стой или я стреляю! – завопил Лиам. Джейкоб тоже выкрикнул предупреждение.
Инман не остановился. Лиам кинулся за ним. Чтобы доказать серьезность своих намерений, он выстрелил в землю, но Инман неожиданно выхватил из кузова пикапа лопату и взмахнул ею.
– Тебе все равно не уйти, – произнес Лиам и сделал шаг вперед. – Все кончено, Инман.
– Мы просто хотим поговорить! – крикнул Джейкоб.
Инман покачал головой.
– Черта с два. Вы хотите повесить на меня тот пожар, а я ничего не делал.
Что ж, все преступники заявляют, что они не виноваты. Лиам снова шагнул вперед.
– Положи лопату на землю.
– Я не сяду в тюрьму за то, чего не делал! – заорал Инман.
– Тогда поговори с нами и помоги найти того, кто это сделал. – Джейкоб уже продвигался к ним с нацеленным на Инмана оружием, но Лиам был ближе. – Просто положи лопату.
Инман дико взглянул на него. По лицу струился пот. Внезапно он швырнул лопату в Лиама, рванул на себя дверь пикапа и пытался завести двигатель. Пару минут они боролись, затем, не помня себя от ярости, Лиам приставил дуло к виску Инмана и прорычал:
– Дернешься еще раз – пристрелю.
Подоспевший Джейкоб надел на Инмана наручники.
* * *
Пэйтон Уэйс смотрела вечерние новости в комнате отдыха для персонала в доме для престарелых «Золотые сады». Покинув больницу Уистлера, она устроилась на работу сюда, чтобы присматривать за матерью, и, надо сказать, буквально не спускала с нее глаз.
Внизу экрана проплыла бегущая строка «Последние новости», затем раздался голос репортера:
«Сегодня специальный агент Лиам Маверик и шериф Уистлера Джейкоб Маверик задержали человека, подозреваемого в поджоге больницы пять лет назад, Барри Инмана».
На экране появилась фотография худого мужчины с длинной бородой.
Барри Инман выглядел побежденным и измотанным до предела. Казалось, от того человека, что стоял у кровати жены и молил врачей спасти ее, осталась одна оболочка. Как сильно он любил свою Глорию! Его гнев можно было понять.
Пэйтон в который раз охватило чувство вины. Сколько жизней было отнято или разрушено в тот день…
Действительно ли Барри поджег больницу?
Она вспомнила телефонный звонок с угрозой. Кто бы это ни был, он хотел замести следы, скрыть совершенную ошибку. Имел ли к этому отношение доктор Батлер? Поверить в это было трудно. Когда Пэйтон только начала работать, он взял ее под свое крыло. Был всегда добр и терпелив. Может, он решил, что это Пэйтон ошиблась и таким образом спасал ее карьеру? Или покрывал кого-то еще?
Пожар начался возле архива; там хранились и все текущие истории болезни пациентов. Если в них и были доказательства правоты Инмана, они обратились в пепел.
Подозрения, подспудно терзавшие ее пять лет, вдруг пробудились с новой силой. А потом Пэйтон испугалась. Если человек, угрожавший ей, узнает об аресте Инмана, он может подумать, что она «раскрыла рот».
Ее сердце часто забилось. Пэйтон схватила сумочку и выбежала из комнаты.
Надо проверить, как там мама. Ее безопасность – это единственное, что имеет значение.
Лиам пристально смотрел на Барри Инмана.
Он прятался не просто так. И Лиам с Джейкобом намеревались выяснить, почему он это делал.
– Я не устраивал пожар, – устало огрызнулся Инман и запустил пальцы в бороду. – Я вам уже сто раз говорил. Вы не имеете права держать меня здесь.
– У нас есть право, – возразил Лиам. – Тебя разыскивали, чтобы допросить по делу о поджоге. Но ты исчез. Убежал от закона. И это выглядит как доказательство виновности.
В глазах Инмана мелькнула паника.
– Я никого не убивал! Я бы никогда не смог!
– Нам нужна правда. Если ты не поджигал больницу, то, возможно, у тебя есть информация, которая может нам помочь.
Инман взглянул на свои руки, прикованные наручниками к столу.
– С чего вы взяли?
Лиам почувствовал, что его терпение на пределе.
– Потому, что ты сбежал, и потому, что у тебя был мотив.
– Это не означает, что я виновен.
– Тогда помоги нам найти виновного, – сказал Джейкоб. – Расскажи нам, что случилось.
Инман посмотрел сначала на него, затем на Джейкоба и чуть прищурился.
– Вряд ли вы мне поверите. Тогда никто не поверил.
Самоконтроль, повторил про себя Лиам и встал, сдержанный, сильный. В его глазах блестела сталь. Он ждал пять лет. Значит, может подождать и до тех пор, пока этот ублюдок не решит заговорить.
– Ладно. Если ты не желаешь с нами сотрудничать, я отведу тебя обратно в камеру.
Он протянул к Инману руку, но тот отшатнулся.
– Да погодите вы! Моей жене стало трудно дышать, и у нее появились боли в груди. Я подумал, что у нее сердечный приступ, и помчался в больницу. – Инман провел рукой по лицу. Его голос слегка дрожал. – Ее сразу же приняли. Сказали, что им нужно сделать несколько тестов, чтобы выявить, в чем дело. Потом одна из медсестер ввела ей какое-то лекарство, но Глории стало только хуже. Она вообще прекратила дышать. – По щекам Инмана потекли слезы. – И она… просто умерла, и все.
Лиам немного подумал.
– Почему ты решил, что виноваты сотрудники больницы?
– Потому что слышал, как медсестра расспрашивала о чем-то доктора. Она была очень расстроена и сказала ему, что здесь что-то не так.
Лиам взглянул на Джейкоба. Тот нахмурился.
– И ты подал в суд, основываясь только на этом? Вероятно, она просто огорчилась из-за смерти пациентки, – вставил Джейкоб.
Инман секунду помолчал.
– Нет. Я знаю, что я видел и слышал. – Он сцепил пальцы. – Она точно что-то знала, но прикусила язык.
– И что было потом? – спросил Лиам.
Инман сжал кулаки.
– Адвокат затребовал историю болезни, но до того, как он ее получил, решено было не рассматривать дело. Я был в бешенстве и настаивал на том, чтобы продолжить. Адвокат пообещал мне, что мы не остановимся. Он намеревался все-таки получить историю болезни Глории, но тут случился пожар, и все записи были уничтожены. – Он с яростью посмотрел на Лиама. – Мне была необходима эта история болезни! Чтобы доказать, что я прав! Из одного только этого уже ясно, что мотива у меня не было.
Лиам и Джейкоб переглянулись. Лиам положил на стол блокнот.
– Запиши имя и фамилию медсестры.
– Вы мне верите? – изумленно спросил Инман.
– Я повторяю – мне нужна правда. Это означает, что я проведу свое собственное расследование. Но если я выясню, что ты лжешь… или что поджог на самом деле устроил ты… ты будешь сидеть в тюрьме до конца своих дней.
Всю ночь Пэйтон проворочалась в кровати, но уснуть так и не смогла. В конце концов, вскоре после рассвета, она сдалась, встала и отправилась на пробежку.
Огибая небольшой пруд, где любили собираться жители «Золотых садов», Пэйтон думала о том, как она виновата. Когда шериф допрашивал Пэйтон в связи со смертью Глории Инман, она, разумеется, ни словом не обмолвилась о своих подозрениях. Она защищала свою мать, но чувство вины не давало ей жить спокойно. Что, если из-за ее молчания при пожаре погибли люди?
Пэйтон быстро вернулась в свою квартиру в небольшом жилом комплексе, построенном специально для сотрудников, и отправилась прямо в душ. Скоро ей нужно было заступать на дежурство. Прося небеса о том, чтобы полиция выяснила правду о пожаре и смерти жены Инмана без ее участия, она прошлась по телу жесткой мочалкой, вымыла голову, выключила воду и набросила халат.
Когда она включила кофеварку, в дверь неожиданно позвонили. Кто может явиться к ней в столь ранний час?
Пэйтон быстро оделась и пальцами расчесала мокрые волосы. Отпирая замок, она вдруг ощутила дурное предчувствие.
На пороге стоял высокий темноволосый мужчина с широкими плечами и холодными темными глазами.
– Пэйтон Уэйс?
Пэйтон нервно сглотнула.
– Да.
– Специальный агент Лиам Маверик. – Привычным движением он показал ей удостоверение. – Я хочу задать вам несколько вопросов по поводу смерти Глории Инман.
Сердце Пэйтон ушло в пятки. Неужели час расплаты все же настал?
Глава 2
Разумеется, прежде, чем явиться, Лиам уточнил, что в ночь, когда умерла жена Инмана, на дежурстве была медицинская сестра Пэйтон Уэйс.
– Мне нужно, чтобы вы поехали со мной.
В ее небесно-голубых глазах мелькнуло удивление и что-то похожее на страх.
– А в чем дело?
– В пожаре в больнице Уистлера пять лет назад. Вчера вечером мы арестовали подозреваемого по имени Барри Инман. Возможно, вы его помните.
Лгать было ни к чему.
– Конечно, я его помню. Но почему мы не можем поговорить здесь?
Лиам расправил плечи. Пэйтон Уэйс оказалась просто восхитительно хороша. Должно быть, она только что вышла из душа и выглядела очень сексуально. Он постарался задвинуть эту мысль на задворки сознания. Нельзя воспринимать эту женщину иначе, чем свидетелем по делу. Или подозреваемой.
Хотя Лиам уже успел поговорить с ее начальником, директором Ричардом Джеймсоном, и, судя по его словам, Пэйтон Уэйс была сущим ангелом. Джеймсон уверял, что она самая добрая, заботливая, преданная своему делу и ответственная медсестра, когда-либо работавшая в «Золотых садах».
Но кем является этот ангел на самом деле?
– Лучше сделать это в полицейском участке. – Само здание и атмосфера будут давить на нее. И возможно, заставят заговорить.
Она напряглась, стиснула пальцами дверной косяк и оглянулась на часы на противоположной стене.
– Мне скоро на работу. Мои пациенты зависят от меня. Я должна раздать им лекарства.
«Упирается», – подумал Лиам.
– Это очень важно. Скажите, что будете позже.
Она сжала губы, но Лиам был намерен настоять на своем.
Пэйтон отправилась за телефоном, а Лиам вошел в квартиру и закрыл дверь. Он быстро оглядел кухню и гостиную. Простая и удобная мебель, все в голубых и серых тонах, книга на столе, стакан с водой. Везде чистота и порядок.
– Да, Джоанна, – донесся ее голос из спальни. – Не знаю, как долго меня не будет. Можешь выйти за меня и присмотреть за мамой? – Пауза. – Спасибо, ты меня очень выручила. Я напишу тебе, как только вернусь.
Лиам пожевал нижнюю губу. «Если ты вернешься», – подумал он.
Она вышла через минуту, с ключами от машины в руке, и с раздражением кинула в сумку телефон.
– Это вам не понадобится, – сказал Лиам, кивнув на ключи. – Я отвезу вас сам.
Она нахмурилась.
– Но как я потом поеду домой?
– Домой я вас тоже отвезу сам. Когда мы закончим.
Она как будто встревожилась, но ничего не ответила – просто вышла из квартиры. Лиам подождал, пока она запрет дверь, и повел ее к своему черному внедорожнику. Она уселась на переднее сиденье и чуть дрожащими руками пристегнула ремень безопасности.
Лиам нажал на газ, стараясь не обращать внимания на смутное чувство вины. Он был с ней слишком суров. Но – помоги ему бог – она и вправду выглядела как ангел. И голос у нее был ангельский.
Однако ценой жестокого опыта Лиам научился не позволять себе отвлекаться на женскую красоту.
В машине Пэйтон ехала молча. Она переплела пальцы, пытаясь казаться спокойной. Мимо пролетали горы и поля. Золотые, красные и оранжевые кроны деревьев уже начали тускнеть, и землю устилали хрупкие сухие листья.
«Золотые сады» располагались в поселении под названием Риверз-Эдж, в двадцати минутах езды от Уистлера. Крошечный городок жил тем, что обеспечивал всем необходимым туристов, каякеров, что привлекало людей со всей страны.
С каждой милей Пэйтон волновалась все больше. Она утешала себя одним: если ФБР хочет поговорить с ней, это еще не значит, что они узнали что-то новое. Но тревога за мать усиливалась. Она дала Джоанне строгое указание: никто не должен давать маме лекарства кроме нее и самой Пэйтон. И еще запретила пускать к ней незнакомых посетителей.
По мере того, как они приближались к Уистлеру, ее мысли переключились на пожар. Связан ли он со смертью жены Инмана? И, соответственно, с ошибкой в отделении интенсивной терапии? А главное – неужели из-за ее молчания поджигателю и убийце удалось остаться безнаказанным?
Агент Маверик остановил машину перед зданием департамента шерифа, вышел, открыл Пэйтон дверь и провел ее внутрь. Пэйтон увидела шерифа, и прошлое словно встретилось с настоящим. Шериф Маверик выглядел точь-в-точь как раньше – грозно и устрашающе. Братья стояли плечом к плечу, и ей показалось, что на нее надвигается стена и вот-вот ее раздавит. Она почувствовала, как по спине пробежали мурашки.
– Мисс Уэйс, – сухо произнес шериф.
Пэйтон пробормотала что-то вроде приветствия. Ее горло сдавило от страха.
Шериф показал на двойные двери.
– Давайте пройдем сюда и побеседуем.
Агент Маверик вежливо, но твердо взял ее за руку и жестом предложил следовать за братом. Ее нервы были на пределе. Она быстро припомнила, что говорила в прошлый раз, когда давала показания. Нельзя отступать от них ни на слово.
Только так ее мать будет в безопасности.
Вслед за Пэйтон Лиам прошел в комнату для допросов. Интуиция твердила ему, что она невиновна, но он решительно отодвинул эти мысли. Лиам внимательно наблюдал за тем, как она садилась на стул и устраивалась поудобнее. Язык тела может сказать многое. Он выискивал признаки вины или паники.
Она нервно поерзала на стуле, переплела пальцы и сжала губы. Когда Лиам сел за стол напротив нее, напряжение в комнате стало почти физически ощутимым.
– Итак, зачем вы вытащили меня из квартиры и оторвали от работы? – слегка раздраженно начала Пэйтон.
Лиам чуть удивленно приподнял бровь. Значит, сразу к делу. Этого он от нее не ожидал.
– Я уже сообщил вам, что прошлой ночью мы арестовали Барри Инмана.
Пэйтон коротко кивнула.
Джейкоб уселся рядом с Лиамом.
– Вы помните, что пять лет назад беседовали с моим отцом, шерифом Мавериком, по поводу смерти жены Инмана?
– Конечно. – Она наклонилась вперед и отчеканила: – Я рассказала ему все, что знала об этом инциденте. То есть – ничего. Я ничего не знаю.
– Изложите нам все еще раз, – предложил Лиам. – Просто чтобы освежить нашу память.
Пэйтон глубоко вздохнула.
– Я находилась в отделении интенсивной терапии, когда привезли Глорию Инман. Она была без сознания, наблюдались признаки затрудненного дыхания и сердечной недостаточности. Врач назначил ей препарат, провел непрямой массаж сердца с искусственным дыханием, затем вкатили тележку для выдачи лекарств… – Она на секунду закрыла глаза. – И… я очень сожалею, но пациентка… не выжила. Мы испробовали все, но иногда бываем бессильны.
– У меня имеется заявление, сделанное вами для адвоката Инмана. Согласно Инману, он слышал, как вы сказали врачу, что что-то пошло не так. Это правда?
Она скрестила щиколотки.
– Мистер Инман, что совершенно естественно, был в шоке. От горя и неожиданности произошедшего. – Пэйтон приложила руку к сердцу. – Но мы не боги. И иногда, что бы ты ни делал, пациент умирает.
Лиам почувствовал ком в горле. Он понимал ее, еще как понимал. Они с братьями пытались спасти отца, но не смогли.
Джейкоб кашлянул.
– Мисс Уэйс, Барри Инман грозил отомстить сотрудникам больницы за халатность. Скажите, он когда-либо угрожал лично вам?
Пэйтон словно ударили под дых. Она побледнела.
– Нет. Мне лично он не угрожал.
Лиам сдвинул брови. От этого вопроса она забеспокоилась – значит, тут что-то есть.
– То есть вы слышали, как он угрожал кому-то еще из больницы?
– Я не это имела в виду.
Лиам уставился ей прямо в глаза.
– Тогда что вы имели в виду?
– Только то, что я сказала. Он мне не угрожал. – Она откинулась на спинку стула. – Послушайте, я с вами сотрудничаю. Я изложила все, что знаю. Я очень сожалею о смерти миссис Инман, но об этом мне известно не более, чем пять лет назад.
Ее слова прозвучали как хорошо отрепетированная реплика, что вызвало у Лиама массу новых вопросов.
– Мисс Уэйс, как вы думаете, это Барри Инман устроил пожар в больнице Уистлера?
– Я не знаю. Правда. – Пэйтон встала. – Если это все, я бы хотела вернуться к своим пациентам и к матери.
Лиам скрипнул зубами.
– Сядьте, мисс Уэйс, – отчеканил он. – Вы никуда не пойдете, пока не расскажете нам все, что помните о ночи, когда произошел пожар.
У Пэйтон зазвенело в ушах. Неужели агент считает, что она видела, кто совершил поджог?
Оба Маверика продолжали сверлить ее взглядами, и она снова опустилась на холодный металлический стул.
– Мне нечего добавить к моим прошлым показаниям. – Она решила адресовать свой ответ шерифу.
Он кивнул.
– Сделайте нам одолжение, мисс Уэйс. Мы хотим еще раз услышать, как все было. Итак, давайте во всех подробностях – что происходило в ночь пожара, – продолжил агент Маверик. – С той минуты, как вы заступили на дежурство.
Пэйтон потерла виски. Начинала болеть голова.
– У меня была двенадцатичасовая смена в отделении интенсивной терапии. С семи утра до семи вечера. День выдался спокойный, пациенты с привычными диагнозами. Один грипп, одна сломанная рука, и мужчина с подозрением на инсульт. То есть – ничего выдающегося. Нормальный день.
– Вы не видели ничего необычного во время смены? – спросил агент. – Недовольные члены семьи или пациенты? Может, кто-то потребовал особое лекарство, и это вызвало у вас подозрения?
Пэйтон наморщила лоб.
– На самом деле да. Пришел некий молодой человек, кажется, бездомный. Но он был в нашем списке наркоманов, поэтому мы отправили его восвояси.
– Списке? – переспросил агент.
Она кивнула:
– Такие списки имеются во всех больницах. В них мы заносим имена людей, которые неоднократно обращались за помощью и под предлогом той или иной болезни пытались получить рецепт на наркотические вещества.
– Тот парень разозлился? Вел себя агрессивно?
– Нет, насколько я помню. Охрана просто проводила его к выходу, этим все и кончилось.
Агент подался вперед.
– Вы помните, как его звали?
– Нет, боюсь, что нет. Но имя есть в списке.
– Который сгорел при пожаре? – вступил шериф Маверик.
Пэйтон поежилась.
– Да.
– Как насчет Барри Инмана? – спросил агент. – Вы видели его в больнице той ночью?
Она снова потерла виски.
– Я действительно не помню. Как только начался пожар, люди бегали, кричали, кругом паника. Сотрудники эвакуировали пациентов. И повсюду были пожарные – огонь распространялся очень быстро.
Агент посмотрел ей прямо в глаза.
– А на лужайке?
Пэйтон закрыла глаза и представила себе лужайку. Она сновала туда-сюда, помогая пациентам. И искала маму.
Был ли там Инман?
