Римма Владимировна Антонова
Кусимир. Дачные истории
Приноравливаюсь к прыжку – и раз! А кузнечик оказывается не совсем простой. Как только приземляюсь к месту его обитания, как он шустро перепрыгивает на другую травинку и дальше продолжает стрекотать. Самолюбие страдает. Да как так!? Чтобы какая-то букашка была проворнее кота? Не может быть такого! И снова прыжок. Кузнечик на соседней травинке. Прыжок! Он снова ускользает. Охота началась настоящая. Настолько сильно раззадорить меня ещё никому не удавалось.
И так прыгали мы почти до самого вечера. Я жутко проголодался и почти уже сдался, как в следующую секунду кузнечик попался под мои лапки. Схватив его зубами, я оглянулся и понял, что давно не на своём дачном участке. Да и вообще поблизости никаких домов не было. Только высокая трава, бережок, почти вытоптанный от всякой растительности, и река, от которой жутко пахло тиной. Слышался и плеск мелкой рыбёшки. Если бы не страх, который сковал меня на одном месте, то обязательно попытался бы понаблюдать за ними.
Выплюнув кузнечика, стал метаться по берегу, громко мяукая. Но никого не было вокруг. Такое чувство, что люди на эту речку не ходят. А это значит, попал в большую беду. Как же мне теперь быть? Куда бежать? А вдруг я ещё больше заплутаю? Так. Надо срочно успокоиться! Мама и папа, да и Славка уже заметили, что меня нигде на участке нет, и уже бросились на поиски. Надо только немного подождать, и они меня обязательно найдут.
Выбираю самое видное место. Где нет ни травы, ни цветов, а только блестит голая земля. Сажусь и смотрю в разные стороны. Наверное, стоит и мяукать, чтобы хозяева наверняка заприметили. Точно! Так и поступлю. Они же меня любят, как и я их. Представляю, как они обеспокоенно рыскают по деревушке в поисках меня любимого. И на душе стало слегка светлее. Только вот желудок жалобно урчит. Кушать сильно хочется.
Мяукал до тех пор, пока голос не осел. Уже бесполезно. Не услышат. Люди, как назло, не шли купаться, хотя жара стояла с утра и до самого вечера. Обречённо ложусь на землю, свернувшись клубочком, глотая слёзы про себя. Они меня не стали искать! Они про меня забыли! Больно! А ведь нам так хорошо было всем вместе.
Когда Славка болел, я преданно лежал у его ног и ждал, когда же ему станет легче. Папа же любил после долгого рабочего дня брать меня на руки, и я послушно урчал, лёжа на его коленках. А мама, она вообще самая прекрасная для меня была. И кормила, и мыла, и лечила. Но я теперь стал не нужен! У них появился Семёныч. Соседский пёс. Он-то мне всё и разрушил. Никто теперь меня не любит. Зря мы поехали на дачу. Не к добру оказалось.
Вдруг где-то издалека раздался звонкий лай. И по голосу я уже понял – это он! Мой мучитель! Семён Семёныч! Лай приближался, пока пёс на своих коротеньких четырёх лапках не оказался совсем рядом со мной. А я продолжал жаться в клубок. Не хочу его видеть! Он ведь уже и так победил! Зачем ещё сюда прибежал?! Порадоваться, что ли, захотелось? Шиш! Не до него мне сейчас.
А Семён Семёныч не успокаивается. Носом тычет в мой мохнатый бок. Слабо приподнимаю мордочку и смотрю в его радостные глаза-бусинки. Он садится рядом со мной, поднимает морду кверху и начинает оглушительно выть. Вот дурак!
Не похоже, что он смеяться надо мной пришёл. Вон как старается, что уши вянут. Надрывается пёс. И тут же послышался девчачий голос:
– Мама, мама. Давай скорее! Там Семён Семёныч чего-то нашёл.
Вот оно – спасение! Молния с догадкой разразилась в моей голове. Соскакиваю со своего места и пытаюсь так же, как и Семён Семёныч, привлечь внимание, громко мяукая. Правда, вместо громкого выходило тонкое, писклявое, хриплое.
Девочка подбежала и схватила меня на руки, сильно прижимая к своей груди, приговаривая:
– Да как же ты тут оказался? Там тебя хозяева с ног сбились искать! Но ничего-ничего. Сейчас тебя отнесём домой.
Эти слова мне как бальзам на душу. Значит, искали. Значит, любят. И я прижался к девочке со всей нежностью. Семён Семёныч, как только подошла мама девочки, лаять перестал. И мы пошли. А я мурлыкал. Благодарил. Как же хорошо, что они меня нашли.
И уже Даша не казалась противной. Хорошая такая. Тёплая. И от мамы её вкусно пахло, приятно. Мясом. Готовили, видимо, недавно что-то. И Семён Семёныч украдкой поглядывал на меня, всё так же задорно виляя хвостом. Вот что за дурень! Всему радуется. Но сейчас я ему тоже рад. Оказывается, не все собаки такие уж и противные. Возможно, мне стоит с ним подружиться.
Интересно, как сейчас обрадуются папа с мамой и Славка. Мальчишка наверняка ревел, да и мама украдкой тоже. А папа, как обычно, бубнил, приговаривая: «ничего страшного не произошло. Сейчас найдём. Всех найдем. Нечего реветь. Разведут потоп, а мне потом успокаивай их.». Он так всегда делал. В городе стоило чему-нибудь ценному пропасть, Славка в слёзы, мама в слёзы, а папа бубнить. Хорошо, что меня нашли. Я очень рад!
Уютно там, где царит любовь и дружба
А у нас с утра переполох! Мама звонко завизжала, забегая в дом в слезах. Мы как раз сидели за столом и завтракали. Ну как сидели. Славка меня на руки взял и колбаской подкармливал, пока папа не смотрел в нашу сторону. Хотя если бы и посмотрел, то против уж точно не был.
– Что случилось? – соскочил из-за стола папа и бросился навстречу к маме. А Славка сжал меня крепко-крепко, что дышать стало тяжело. Да и у мальчонки сердце перепугано забилось. Что ж, мне не сложно потерпеть.
– Там! Там! – мама, вытаращив глаза, кричала, задыхаясь – там змея… змея. Змея!
– Ну что ты, что ты, – папа приобнял её и повёл к стулу. – Присядь, попей водички. Не может быть в наших краях змей. Ни разу ещё не встречал. В лесу может быть, да, а вот в жилых посёлках – навряд ли.
– А я говорю, там змея. На траве, на солнце пригрелась. За теплицей огуречной. Я только увидела – и бежать! Даже лейку там оставила, – тараторила без передышки мама. – А у нас сын, кот! Как нам теперь здесь оставаться? Нам нужно срочно в город собираться! Пусть здесь и пропадёт всё! Даром не нужен этот участок! Поехали в город!
– Вот те заладила, – папа тяжело вздохнул и посмотрел на нас. Славка ещё крепче стиснул меня в объятиях. Очень хотелось вырваться, но коллективный страх и меня охватил. – Да успокойтесь, – цыкнул он. – Сейчас схожу, посмотрю на твою змею.
Развернулся и пошёл к двери, мама напоследок крикнула:
– Будь осторожен. Если это гадюка, то точно ядовитая, а я машину водить не умею. Кто ж тебя в больницу-то доставит?
Папа хотел было что-то сказать, но махнул рукой в дверном проёме и исчез.
Мама, громко всхлипывая, попила воды и посмотрела на нас:
– Правильно, держи его крепче. А я пойду вещи собирать. Сейчас в город поедем. Вот и отдохнули, называется.
Мальчик всхлипнул и зарылся в мою шерсть лицом. Вскоре она намокла. Плачет. Страшно. А мама поднялась из-за стола и ушла в другую комнату. Двери шкафов глухо и массивно хлопали, звук молнии чемодана и перешёптывания мамы.
Никогда не видел змей. Но, судя по всему, звери они опасные, раз мама так быстро решила сбежать. И растения уже ей стали не важны. Хотя по квартире меня от них гоняла то тапочками, то полотенцем под хвост.
Интересно, а как они вообще выглядят? Вот бы сходить и посмотреть. Но не удастся. Славка сидит, уткнувшись в меня, воет. Весь бок уже сырой. И мама сама не своя. Выходит, с чемоданом из комнаты и обеспокоенно смотрит на нас. Да что вообще из себя это чудище представляет? Раз такая паника развелась вокруг.
– Мама, – всхлипнул Славка и отлип от меня на время, – а что, если папу ужалила эта гадина, и он уже не вернётся?
– Ой, да не кликай ты беду. Лучше сиди и молчи, – фыркнула мама и уже было собралась идти, как папа появился сам на пороге. Да не один, а с ним ещё какой-то молодой парнишка, лет двадцати небольше. Лохматый такой. Серьга красовалась у него на одной брови. Неприятный тип. В руках его банка трёхлитровая и ползает червяк – переросток. Язык ещё кажет, только он у него двойной, будто разрезали пополам. Глазки маленькие, как два уголёчка. Мне, как коту, сильно мерзкой животина эта показалась.
– Ну вот и нашёл я твою змею, – фыркнул папа. – И хозяина бестолкового тоже. По всей деревне рыскал в поисках питомца. Говорил же я тебе, нет у нас здесь змей. Тут и леса-то густого не имеется. А ты уже чемоданы собрала! – отчитывал маму, а та так и руки ко рту удивлённо подвела.
Наконец-то и Славка меня отпустил, но с колен решил не слазить. Любопытно, что теперь дальше будет. Мама-то у нас женщина грозная, а тут ещё и напугали её до полусмерти. Боюсь, этому незнакомцу с банкой в руках не посчастливится.
– Это ж как так-то, – всплеснула руками мама.
– Вы это, – заговорил паренёк. – Извините, пожалуйста, не уследил. Арчи у меня не ядовитый. Ужик обыкновенный. Я не думал, что он сбежит с участка. Приоткрыл террариум и ушёл по своим делам. Друзья позвали.
– Дак кто ж так поступает? – охнула мама. – Ядовитый – не ядовитый, а зверь неприятный! Ты думаешь, я его бы вблизи пошла бы разглядывать, чтобы понять, уж это или гадюка? Да разве можно вообще таких питомцев дома держать?! Это же не кот и не собака. Обыкновенная противная змеюка.
– Зря вы так, – обиженно пролепетал парень. – Арчи у меня красивый. Но вы уж меня извините. По недоразумению всё произошло. Больше он вам не помешает. Простите.
И, откланиваясь под строгим взглядом папы, паренёк выскочил из дома. А мама осела на чемодане. Тут уж я понял, что без меня ей не обойтись. Что-что, а успокаивать своим мурчанием – моя обязанность. Подошёл к маме и начал тереться об ноги. Она меня тут же подхватила, к груди прижала и проговорила:
– Разве могут быть такие питомцы? Это ж до чего мы тогда докатились? Страшно так и жить!
– Мама, а хорошо, что он не ядовитый. Значит, и уезжать не надо. И вечером, как и хотели, с соседями шашлыки будем кушать! – воскликнул Славка и понёсся на улицу.
А папа подошёл к нам и тихо успокаивающе заговорил:
– Ничего страшного не произошло. Ну, молодой парень, он ведь и не думал, что его питомец может кого-то так сильно напугать.
– Ну разве змея может быть питомцем?
– Конечно, может, – усмехнулся папа, – вон у моего коллеги сын вообще паука какого-то редкого купил и ухаживает за ним.
– Ох, и неприятно это всё, – вздохнула она и прижала меня к себе.
А вечером уже было спокойно. Мангал, от которого ароматно пахло мясом. Стол ломился от еды и различных напитков. Даша со Славкой сидели и играли в какую-то карточную игру. И взрослые отдыхали, уже со смехом вспоминая встречу со змеёй. Наверное, только тому пареньку до сих пор не весело. Соседи сказали, что остальные дачники на него сильно ругались из-за питомца и просили, чтобы он как можно скорее уезжал из деревни.
А мы лежали с Семёном Семёновичем и любовались ими. Как же это прекрасно и уютно, когда вокруг царит любовь, дружба и смех. И знаешь, что всё у нас будет хорошо и завтра, и послезавтра. Если, конечно, мама снова кого-нибудь не испугается. А то опять быстренько чемоданы соберут и тогда покатимся обратно в душную городскую квартиру. Там, наверное, сейчас и дышать-то нечем. Вспомнив прошлое лето, нервно махнул хвостом. Нет уж, здесь намного лучше. Ветерок, природа и все счастливы!
Наглый Кеша
Сегодня с утра меня и Славку увели в дом Даши. Её мама уже возилась в огороде, а мы рухнули спать на диванчике в гостиной. Да и сама Дашка ещё спала. Семён Семёныч пристроился в ногах у Славы, а я занял почётное место на подушке рядом.
Нежный сон окутывал, сманивая сладостными фантазиями. Не знаю, как другим, а мне снилась квартира. Та самая, душная городская квартира. И почему-то меня охватила тоска по ней. Ведь там так уютно и спокойно. По-своему прекрасно. Нет ни собак, ни тревог. Много игрушек и вкусной еды. На даче, конечно, тоже весело, но сейчас мне не хватает того самого угла, к которому прикипел всей кошачьей душой, ещё будучи котёнком.
Снилось, как от лета мгновенно наступила зима, перешагнув осень. Батареи всё так же перегревали жилое помещение. Летом и зимой в квартире было тяжело, особенно если ты обладатель густой и длинной шерсти, как у меня. Ох уж и приходилось искать место похолоднее. И на кухне, и в комнатах, но самое прохладное место было в ванной. Свежо, немного сыро, но прохладно. Там-то я в основном и прятался ото всех. Сворачивался на чугунной, слегка желтоватой поверхности в клубочек и тихонечко сопел в своё удовольствие.
– Ясно солнышко взошло, вставать пора давно! – хриплый противнейший голос раздался сквозь сон. Сколько помню, никогда таких голосов не слышал. Скрипучий такой, и на букве «Р» акцент сильно картавый сделал. Жуть, одним словом.
И снова тишина. Сон, где я и Славка играем вместе, завладел моим вниманием. Но недолго счастье длилось, раздался вновь скрипучий голос:
– Ясно солнышко взошло, вставать пора давно!
Вот и Славка под боком зашевелился. Даже с закрытыми глазами могу себе представить, как неохотно жмурится, стряхивая с головы лишние звуки, мешающие спать. Закрывается одеялом по самую макушку и продолжает сопеть дальше.
– Ясно солнышко взошло, вставать пора давно!
Нет, ну это издевательство! Кого это так сильно переклинило? Не пойму! Недовольный открыл глаза и посмотрел на источник звука. На подоконнике стоит большая золотистая клетка, а в ней немаленький попугай. И он, глядя мне в глаза снова завопил во всё птичье горло:
– Ясно солнышко взошло, вставать пора давно!
Вот и Семён Семёныч не выдержал этого испытания, соскочил с дивана и бросился прямо к клетке, злобно лая на птицу. Тут уже и Славка дальше спать не смог. Откинул в сторону одеяло и сел, досыпая на ходу. Такая же сонная зашла в гостиную и Даша. Помахала нам приветственно, подошла к столу и налила в стакан воды:
– Ясно солнышко взошло, вставать пора давно! – разразилась картаво птица.
– Да заткнись ты уже! – крикнула на него недовольно Даша и пригрозила для большей убедительности кулаком.
– Не заткнусь! Не заткнусь! Не заткнусь! – прохрипело пернатое чудо.
– Вот ведь наглая птица, – фыркнула девочка и обратилась к Славке. – Это попугай Кеша. Маме его на работе подарили на день рождения. Он сразу умел разговаривать, представляешь?
– Круто, я тоже попугая раньше себе хотел, – вдруг выдал мой Славка.
Сказать, что удивлён, значит не сказать ничего. Я ошеломлён этой новостью. Неужели я так плохо знаю свою семью? Да и зачем ему вообще попугай, если у него есть я? У меня и голос приятный, когда мяукаю. Тонкий такой, мелодичный. Да и громко стараюсь не мяучить, чтобы соседи не приходили с жалобами. А то поначалу так и было. Только я котёнком был, и играть всегда хотелось, особенно ночью, когда все спали. Но это быстро прекратилось. А этот же Кеша орёт и орёт. Зачем его хотеть? Курица пернатая, только разговорчивая, с очень и очень противным голосом.
– На самом деле круто только первое время, а потом он начинает надоедать. Слишком болтлив, особенно с утра.
А попугай гордо что-то бубнил на своём птичьем и ходил по жёрдочке из стороны в сторону. Я не выдержал и тоже спрыгнул с дивана и сел рядом с Семёном. А птица перед нами начала воображать. Вот ведь зверь чудной! Ведёт себя так нагло, будто не понимает, что перед ним охотник сидит. А он важничает. Конечно, хорошо быть смелым, если в клетке сидишь. В полной безопасности и неприкосновенности.
Даша и Слава увлеклись играми, а мы с псом ушли на диван. Подремать ещё. Кеша успокоился и сам, похоже, задремал у своего зеркала. Тишина и благодать. Дашина мама пару раз забегала и что-то говорила ребятам. А нас никто не трогал. Время будто остановилось, и сон снова ласково приобнял нас с Семенычем своими воздушными крыльями.
И привиделась мне кошечка. Такая славная. Трёхшёрстная. На удачу. С бантиком на правом ушке. Мурлыкала возле меня, а я так и восхищался. Ну что за чудеснейший цветок предо мною. Так и хочется с такой как можно скорее подружиться. И вот я тянусь своею мордочкой к её носику, как кто-то больно ущипнул меня за ухо. Да так больно, что мгновенно соскочил, и сон растаял, открывая передо мной реальность. Кеша, ущипнув меня за ухо, взлетел под самый потолок и стал кружить, иногда спускаясь вниз перед моим носом, покрикивая:
– Ясно солнышко взошло, вставать пора давно!
И кто только эту курицу из клетки выпустил? Ведь так всё хорошо было, а теперь и не подремать. Зато Семёныч продолжал мирно дрыхнуть на диване. Ну уж я этого просто так не оставлю. Там, ещё немного, и я мог бы познакомиться с самой чудесной кошечкой на свете. Но Кеша всё испортил. Вон ещё и дразнит меня. То возле мордочки пролетит, то вверх взлетит.
Охотничий рефлекс опять славно заработал. Я стал носиться по гостиной в попытках поймать эту пернатую курицу, но всё тщетно. Зато Кеша успел меня защипать. И за хвост тянул, и за бок, и небольшой клок шерсти выдернул. А про уши я вообще молчу. Изолировать таких зверей нужно!
