Rimma Snou
Таежный ангел для бандита
– В кухне нет камер, – весело шепчет. – Я буду играть и танцевать на благотворительном вечере отца. Придешь? – с детской открытой улыбкой спрашивает, улыбаясь очаровательными ямочками на щеках.
– Не знаю. – бурчу, тушуясь от ее близости.
Мне не комфортно. Она словно сказочный персонаж, вызывает слишком сильный отклик во мне, привыкшем не замечать таких вот, как она. Пахнет чем-то сладким и таращится на меня огромными глазищами, как Мальвинка какая-то!
– Попрошу, чтобы ты был! – в следующее мгновение она вновь взмывает на цыпочки и прокручивает шикарный поворот, легкий, совсем как крутятся бабочки в мультиках. Девочка кажется по истине чужеродным организмом в этом доме. Наивная, какая-то восторженно невинная. В моем мире я не видел таких людей.
Она упорхнула, оставив меня наедине с тарелкой и ворохом мыслей. В первую нашу встречу я не заметил, какая она на самом деле. Сейчас же что-то ломалось внутри, и кусок не лез в горло после ее ухода. Что если в охоте на Калева зацепят ее? Даже в этот охраняемый со всех сторон особняк вхожи такие как я, охрана, деловые партнеры Калева. Уму не постижимо, каких усилий будет стоить, уберечь малышку от всего этого…
А еще… Она слышала весь разговор, и это не единственный такой разговор в ее жизни! Ни грамма страха, ни вопросов. Ее интересовало, приду ли я на ее вечер. Прикольно, но и здорово печально, что малышка не удивляется ни разборкам, ни стрельбе. Даже обласканной и горячо любимой родителями, у нее нет шанса вырасти в такой семье другой. Мы такие, какой мир вокруг, и мне не нужно это доказывать, достаточно взглянуть в зеркало.
Глава 3
Давид
Два месяца я мотался со старшей дочерью Калева по простым маршрутам, и все было тихо. Мой связной тоже молчал. Подозревал, конечно, что случившееся со мной в первый рабочий день было проверкой на вшивость, но беспокоило не это. Приближался тот самый благотворительный вечер в центре города, куда по слухам охраны, должны быть стянуты все физические силы Паши. Я помнил, что девочка с синими глазами тоже будет там.
Пару раз я уже присутствовал с другими бойцами на «деловых» встречах Калева, и серьезность ситуации было сложно не отметить. Кроме того, мне стала известна небольшая тайна Калева в отношении Яси. О вспыльчивости и грубости Калева, конечно же, слагали легенды, так вот заподозрив жену в неверности, он изолировал ее и держал беременной в подвальной камере целый месяц, пока не появилась возможность сделать анализ ДНК. Яся оказалась его родной дочерью, и отношения супругов постепенно наладились. Полагаю, что не могли не наладится, ибо Калев никогда не отпускал от себя людей просто так. Большая часть его охранников погибала, а прямые родственники его и жены еще десятилетие назад поумирали при разных обстоятельствах. Экстренные язвы, самоубийства, автоаварии и передозировки. Одно только физическое присутствие рядом с таким человеком вызывало большие вопросы.
Ясмина… Красивенное имя, которое я повторял про себя, перекатывая на языке, как изысканный деликатес. Мне запала в душу эта девочка, словно подкравшийся вирус, впилась в сознание. Я относил это на счет своей изрядной испорченности этим миром, потому что шансов встретить такую вот малышку у меня просто не было. Начав работать на Пашу, я собственно, и не заметил, что живу на гражданке, потому что постоянное присутствие опасности, оружия, тревожные лица мужчин – все осталось по-прежнему, с той лишь разницей, что тусовался не в камуфляже, а в приличном костюме черного похоронного цвета.
– Выводи, – булькает рация, и Эстелла с двумя дочерями выходит из машины у здания городского совета сталинской постройки с колоннами, приятно улыбаясь.
От соседней авто спешит Калев, подхватывая супругу под локоть. Девчонки идут за руки. Яська симпатичная, но выглядит совсем малышкой… Семнадцать. Легкое платьице небесно голубого цвета, туфельки на каблучке и пьянящие фантазию пшеничные волосы, уложенные невысокой прической с ниспадающими прядями. Оглянулась. Синие всполохи полоснули по мне двумя бритвами.
– Давай следом, – бубнит рация.
Выбираюсь из авто. Кажется, я иду за ними вечность, потому что окутанный сладким ароматом одной единственной девчонки на всем свете зачарованно разглядываю ее, позволяя это благодаря черным очкам. Связь переключается на наушник-жабру, и там все время что-то булькает, шуршит.
В просторном зале с мраморными колоннами не так много народу и треть составляет охрана. Посреди зала белый рояль. На огромных окнах в пол кремовые портьеры с ламбрекенами, перехваченные изящными клипсами в виде завитков. Мраморный пол выгодно оттеняет звуки. Развлечения богатых людей. Снуют официанты, ловко удерживая подносы с шампанским. Если понаблюдать, то они подходят именно к гостям, безошибочно определяя, кто именно является «сопровождением». По залу шесть камер и две в холле.
Охраны только Калева здесь восемь человек и два дежурных водителя. Буквально накануне Асхад скомандовал поставить меня в группу сопровождения на мероприятии. Столь скорое решение могло говорить только об одном – мне стали доверять чуть больше, и кроме того, решения принимались по ходу пьесы, чтобы предотвратить слив информации. За Калевом шла охота, пока не явная, но учитывая его последние встречи, сомнений не оставалось.
Основным соперником в области оставался бессменный Салман. Ахмет Салманов, не молодой, но опытный, где-то даже «успешный» вор в законе, потому что основная перевалка на север шла в краю через него. Стоило кому-то из шестерок или залетных фраеров нагадить по тяжелым статьям, как Салман тут же «затирал» дело. Надо сказать, что раскрываемость благодаря этому, держалась на хорошем уровне, поэтому его негласное превосходство власть уважала вот уже два десятилетия. И если информацию по Калеву мне уже удалось «слизать» и перезалить в облачные хранилища серверов собственной безопасности, то с информационным полем Салмана предстояла огромная работа.
Торжественное открытие бала, или что там собирались делать все эти ряженные, произвел конферансье во фраке и с комедийными усами, больше напоминая волшебника, нежели взрослого мужчину. Калев представил дочерей. Они присели по очереди в реверансе, склоняя головы перед толпой. Рядом со старшей незаметно вырос Буторин, поддерживая возлюбленную под локоть. Мне подумалось, что это одна из самых незавидных участей, быть дорогой живой игрушкой для своего отца. Молоденькая и яркая Эрика выглядела куклой рядом с коренастым и широким Буториным, который не раскошеливался даже на улыбку. От чего-то мне становится не по себе в этой толпе. Невидимый сверчок, тикающий в голове, поселяется внутри и натягивает нервы. К Ясе подходит паренек ее возраста в темных брюках и сценической рубашке с жабо, приглашая ее на танец кивком.
За роялем сидит тот самый конферансье и вполне себе ритмично что-то изображает на клавишах Пара начинает кружиться. Гости расступаются, давая место, и тут я понимаю, что это «уплотнение» не дает просматривать каждого человека. Вокруг подростков сбилось плотное кольцо, и для резкой передислокации потребуется не меньше нескольких секунд. Они могут быть роковыми. Фоновым зрением держу кружащуюся малышку и сканирую толпу. Ее сестра, Эрика, болтает с Буториным, отклоняясь немного назад, и в этот самый момент стоящий рядом человек приставляет к ее боку пистолет.
Вздрагивает, хлопая глазами, мужчина рядом с ней белеет, пытаясь что-то говорить. Мгновение, и в их сторону двигаются люди, наши или нет – не смотрю, шагая уверенно вперед и заваливаю Ясю под себя со всего размаха. Паренек таращится испуганно, отползая на заднице к толпе. Люди начинают паниковать и дамочки в бриллиантах визжат как заправские хрюшки.
– Не бойся, Яся, не бойся! – говорю девчонке, распластанной подо мной.
Стараюсь удерживаться на локте, но действительно боюсь раздавить ребенка.
Видя, что толпа охраны окружила шантажиста, я поднимаюсь, хватая девочку на одну руку, и удерживая на весу, держу во второй ствол со спущенным предохранителем, озираясь, иду к машине. Толпа подвывает, заливаясь оханьями. В жабре тишина.
– Младшую домой, – говорю, спускаясь по ступенькам.
Охрана недоуменно взирает на меня, но я иду к авто. Слышу, водитель заводит двигатель, и стоит нам с Ясей упасть на заднее сиденье, как машина срывается с места.
– Что там творится? – спрашивает парень, взирая на меня, стягивающего пиджак. – Канал шипит, связи почти нет. Что там?
– Хер знает, – бросаю ему. – Со старшей разбираются.
– Эрику убьют? – полные слез испуганные глаза уставляются на меня с мольбой.
– Не знаю, девочка. – отвечаю бегло, озираясь в окна. – Давай через Окружную!
– Давид, а что будет с мамой?
