bannerbannerbanner
полная версияПодари мне солнца лучик

Rimma Snou
Подари мне солнца лучик

Глава 3

Михаил

День начался как обычно, если не считать… разбитой утром чашки. Ленка так выбирала ее мне, и вручила как полагается на двадцать третье февраля… Набила на ней «любимому мужу и защитнику…» Она всегда тщательно выбирает вещи в дом, поэтому ходит по магазинам одна, у меня просто не хватает терпения ждать как верный пес у входа в магазин. Что-то кольнуло мое голодное с утра нутро, когда в руках оказались черепки разлетевшейся вдребезги посудины. Она меня защитником считает, до ночи с пирожками возится, а у меня с утра стояк каменный на Любку, секретаршу отдела сопровождения…

Не был я никогда примерным, правильным и идеальным, но Ленку любил. Гульнуть с мужиками и девок помять – это одно, но изменить по-настоящему, чтоб ночью не жена снилась… Я почувствовал себя насравшим котом, которого на помойке подобрали, выходили, а он – тварь неблагодарная – портит ковры. Ленка захлопотала, словно квочка, заохала, тут же пожрать кинулась подавать. Она вообще видит что-то, кроме еды? Пирожки эти… пулеметной очередью… Сколько ж времени надо, чтобы изо дня в день в доме всегда стояла свежеприготовленная еда? Пока плелся с кухни, в памяти скорбным примером всплыло: «Миш, я ж не стою у мартена до помри, у меня ноготочки красивые! На локоть положить такую ладошку не стыдно!» Любка так изысканно касалась своими этими ноготочками того, что в моих трусах… А на кой они ей, ноготочки эти?

У Лены никогда не было длинных ногтей. Лицо она красиво красила и волосы распущенные были, а вот руки… всегда у нее мягкие, с тонкими ухоженными пальчиками без лака. Приятнее, когда она вся настоящая, но и красивая ведь тоже! Она красивая и сейчас, просто не улыбается, не ведет себя как раньше, будто повзрослела на пару десятков лет и все.

Я почувствовал ее пахнущее яблоком дыхание и замер, обнял за плечи нежно и уверенно. Она спускалась по ступенькам универа, а казалось, по небесной лестнице, прямо ко мне в руки. Еще на вечере Юльки приметил ее, осанистую и стройную, а тут завозил малой ключи и встретил снова. Страшно вспомнить, как обхаживал и давал привыкнуть к себе, прежде чем овладеть этим славным телом. Я был у нее первым. Черт знает, единственным ли за прожитые вместе годы? Все пролетело, как дым, и только свежий аромат яблока по-прежнему стоит в мозгу, как нечто особенное. Совершенно точно я люблю ее, даже такой, изменившейся, но чувство приевшегося секса и навязчивого быта… с этим надо что-то делать, пока меня окончательно не подманила к себе Любочка…

День проходит в постоянном напряжении, как и следовало ожидать после смены страхового тарифа. Постоянные клиенты и новые толпятся в салоне, дергают по каждому поводу, требуют расчетов, комментариев, обрывают горячую линию, и девчонки-то забегались уже, гарцуя ножками между новехоньких надраенных Роверов. К счастью, к вечеру, все устаканивается, и, как и положено приличному автосалону, под высоченным потолком начинает витать ощущение хорошенькой маржи. Наценка на иномарки огромная, работенка у меня не пыльная, секретарша… сочная.

– Почему-то я скучала по тебе, Михаил Валерьевич, – томным голоском напевает, затекая в кабинет. – У меня есть предложение. Знакомая предложила тур в Сочи, пять звезд на три дня. У нее люди утром отказались. Ты как? – ярко красные губы расплываются в довольной улыбке. Люба знает, что я легкий на подъем.

– В смысле как? – изображаю вопрос, хотя в голове мгновенно все сложилось и посчиталось.

– Завтра пятница. Сможешь взять отгул? Я позвоню утром, типа температура… – она встает за спиной, наклоняясь, и пробегает когтистыми пальчиками под брючным ремнем. Яйца мгновенно поджимаются в нетерпении, и плоть сковывает желание. Ну, знает, коза, как меня застопарить в одно движение!

– Время на принятие контрольного решения? Подумать? – спохватываюсь.

– Ну, что тут думать? Я, ты и солнечный Сочи! Специальный крем от солнца я возьму, чтобы тебе не пришлось оправдываться за загар… – шепчет низко, словно мужик с перепоя, но руки уверенно делают свое дело. Брюки топорщатся колом, и я нервно ерзаю на стуле.

И как я должен отказаться? Вот тебе и проверочка на вшивость, господин Марицкий. Спасуешь перед девкой? – бодрятся мужское тщеславие и самолюбие. Надо было сначала ее перевести в другой салон или уволить к чертям собачьим, чтобы проблем не было. – трусливо вещает разум. Совесть молчит, поганка такая, сначала допустила все это, а теперь разгребайте!

– Хорошо, – сдаюсь, как последний слабак. – Авиаперелет? Во сколько?

– В девять с копейками. – мурлычет.

– Скинь мне данные для оплаты. – логичное завершение беседы.

Буркнув капитулирующим согласием, я все же нахожу в себе силы прервать мучение моих органов малого таза. Я хочу, как любой нормальный мужчина, но предавать огласке… посреди своего кабинета… Моя покойная матушка врезала бы промеж глаз какой-нибудь кухонной утварью, узнав, что я осознанно, даже не по пьяни… Мотаю головой, отгоняя неприличные мысли. Одно дело отель, номер за закрытыми дверями, и совсем другое – шашни на работе. Мое положение не располагает к дури и блажи.

* * *

Злой как черт на себя, являюсь домой, бросая с досады ключи на тумбочку. Делаю пару шагов, замечая стройное тело в полумраке кухни. Мое тело, мать его! Моя жена! Какого черта меня лапает чужая баба?

В горле пересыхает и внутри все переворачивается, словно и не было этого позорного эпизода в моей башке и штанах. Не было этих ночей, наполненных чужой женщиной и преодолением себя, рвущегося не пойми куда, к бешеному удовольствию, но в то же время пресному и обыденному, потому что механически. Сейчас вижу, понимаю, что бред, нет для меня родней Ленки, но проклятая измена изрядно пожрала изнутри…

Не искрило, а просто швырнуло друг к другу, заставляя прижаться до хруста костей и мышц. Целую Ленку глубоко, но нежно, так, чтобы позабыла как дышать. Она протяжно стонет мне в рот, запуская руки под рубашку, вытаскивая ее из брюк. Знакомый и родной запах, какая-то сладость, домашние харчи и ее особенный, чисто женский, будоражащий меня аромат.

Рейтинг@Mail.ru