bannerbannerbanner
полная версияНочью тридцать первого октября

Римъ Эдельштейн
Ночью тридцать первого октября

Полная версия

Ветер по-прежнему завывал, но с меньшей силой. Тишина, навалившаяся на сторожа и на весь склад, показалась очень уж тревожной и непривычной. Дверь не скрипела и ставень не хлопал… Только ветер шумел.

Лампочка, практически бесшумно раскачивающаяся всё это время, лопнула с ужасающим выстрелом, отчего Геннадий даже вскрикнул. Он подскочил на ноги, и луч его фонарика в очередной раз запрыгал по помещению… Темнота сгустилась внезапно – оказалось, что лампочка давала довольно много света.

Паника сдавила сердце сторожа.

– Возьми себя в руки, – скомандовал сам себе он вслух, и голос ему показался чужим.

Ветер начал стихать в этот момент – сторож прислушался, ничего не мог с собой поделать. Чисто механически. И услышал шаги – отчётливо. Не так, как слышал до этого – в галиматье звуков, в вое ветра и скрежете двери. Нет, кто-то шёл к нему. Но не хромал, как Янович. Быстрыми, торопливыми шагами. В практически полной темноте – луч маленького фонарика заскакал в дрожащих руках, пытаясь отыскать обладателя шагов.

«Подростня… Топни, рявкни», – вспомнились ему слова Яновича.

– Пошли отсюда! – громко сказал Геннадий, и тут же пожалел. Голос его прозвучал слабо. Он дребезжал, как посуда в вагоне поезда.

Шаги и не думали утихать, приближались. В любой момент Геннадий рисковал увидеть выхваченное из темноты обглоданное лицо жуткого монстра, чей язык вывалился, а кривые когтистые руки тянулись к нему…

– Я сказал: пошли отсюда! Это – частная территория!

К сожалению, уверенности в голосе сторожа не прибавилось, потому он автоматически начал отступать назад. В один момент шаги прекратились – оборвались, будто этот человек или монстр, или подросток, или невесть кто ещё, куда-то испарился, просто вывалился из пространства.

Геннадий слышал собственное сердце, которое колошматило в груди из последних сил. Он опять услышал, как заскрипела входная дверь, и в ужасе воззрился туда. Уличный вечерний свет серел отсюда, и сторож двинулся туда, к выходу.

Силуэт человека появился в проходе молниеносно, отчего Геннадий испуганно вскрикнул. Вошедший же растворился во тьме склада, и луч фонарика в очередной раз безуспешно заскакал по сторонам, разыскивая неприятеля. Сторож сам чувствовал, что его собственные глаза вот-вот выскочат из орбит.

Комок застрял у Геннадия в горле – ещё силуэты начали появляться в проходе, запрыгивать внутрь склада.

– КТО ВЫ ТАКИЕ?! – заорал сторож, размахивая фонариком, как световым мечом.

Растворившиеся неприятели ничего не сказали, но топот многократно усилился, словно сюда по складу бежала толпа.

Зубы Геннадия принялись выбивать мелкую дрожь… Пальцы закостенели совершенно, и он уцепился за фонарь своей единственной рукой, как ухватился бы утопающий за соломину. Ветер выл, визжал с утроенной силой, дверь скрежетала… Ставень принялся громыхать опять.

Сторож только захотел побежать к выходу, но… Резкий стук в одном из ящиков заставил его споткнуться и упасть. И крики – приглушённые, неразборчивые. Кто-то лежал в одном из ящиков и молотил кулаками по крышке. Чуть позже подключились и другие ящики. Где-то стучали кости – Геннадий мог поклясться, что явственно слышал это.

Рейтинг@Mail.ru