Рейвен Кеннеди
Грехи купидона
Глава 4
В течение нескольких секунд я пораженно смотрю на нее через стол, не произнося ни слова. Она, как и я, молода. Розовые волосы убраны назад в тугой, гладкий хвост. На ней застегнутая на все пуговицы блузка с высоким воротничком и рюшами, юбка длиной до колен и удобные черные мокасины. Красные крылья крепко прижаты к спине, сама она вежливо мне улыбается. Однако старомодный наряд нисколько не умаляет ее красоты. Розоволосая, похожая на учительницу католической школы, она, пожалуй, влажная мечта любого парня. Честно говоря, я даже немного завидую размеру ее груди. Очень пышная. И округлая.
Я понимаю, что чересчур долго пялюсь на грудь купидона, поэтому быстро перевожу взгляд вверх. Теперь мне ясно, почему парни часто так делают. Некоторые груди прямо-таки требуют внимания. Если купидона и беспокоит мой интерес к ее дынькам, она этого не показывает.
– Эм… чем могу помочь? – наконец говорю я.
Она склоняет голову.
– Вы вызвали меня, мадам Купидон.
Мадам?
– Нет, не вызывала.
– Я полагаю, ты вызвала ее, когда заявила, что нуждаешься в помощи, – напоминает мне Разиэль.
– О. Эм. Кто ты? – спрашиваю я.
Она поднимает запястье, чтобы я могла ясно увидеть буквы LXIX.
– Я купидон номер шестьдесят девять.
– Разумеется, – бормочу я, в то время как сидящий рядом со мной демон хихикает, как четырнадцатилетний мальчишка.
– Хорошо, тогда я прошу прощения за то, что случайно вызвала тебя… Лекс, – обращаюсь я к ней на ходу выдуманным именем. Я совершенно не собираюсь называть ее «шестьдесят девять». Ни за что.
– Мне вернуться к моим обязанностям купидона?
– Да. Подожди, нет, – быстро передумываю я. – Твое тело частично материально. Значит ли это, что ты на высокой должности?
Она с энтузиазмом кивает.
– Я купидон месяца. Уже восемьсот тридцать три месяца подряд. Вот почему мне выпала честь быть вашей помощницей. Могу ли я узнать, что случилось с купидоном четыреста?
Я ерзаю на стуле.
– О, гм, Сема был неожиданно уволен.
Джеркаф фыркает, и я бросаю на него злой взгляд.
– В таком случае, рада служить вам, мадам Купидон.
– Можешь называть меня Эмили.
Она кивает.
– Как пожелаете.
– Я даже не знала, что бывают «Купидоны месяца», – признаюсь я.
– Неудивительно, – бормочет сидящий рядом Разиэль.
Не подумав, я пинаю его под столом, и он вздрагивает, потому что попадаю я точно в лодыжку. Разве мне можно пинать ангелов? Я смотрю на потолок, ожидая, что на мою голову обрушится гнев небес. И прошу прощения у ангела.
– Извини. Нога соскользнула.
Он выгибает бровь.
– Ангелы распознают ложь.
– О.
Неловко.
Я возвращаюсь к купидону.
– Итак. Лекс. Как ты заработала этот престижный титул?
– Каждый день передо мной стоит четкая цель купидона, которую я стараюсь достичь. Например, я удостоверяюсь, что каждый день благодаря мне образуется не менее пяти Любовных Связей и не менее двадцати сексуальных взаимодействий. Также я слежу за тем, чтобы Прикосновение Флирта досталось по меньшей мере ста разным людям.
Я распахиваю от удивления рот. Я никогда не встречала купидона, которому бы нравилась наша работенка, не говоря уже о постановке целей на день и всем прочем.
– Боже правый, ты делаешь все это каждый день?
Девушка с энтузиазмом кивает.
– Я люблю распространять любовь, – говорит она, сияя. Крылья топорщатся за спиной, как будто от нашего разговора ее переполняет энергия. – У нас, купидонов, лучшая работа по сравнению со всеми существами Завесы. Разве вам не нравится видеть, как с вашей помощью кто-то влюбляется? – мечтательно спрашивает она.
Ух ты. Да у этой девушки запущенный случай гиперактивного купидонства.
– Мм, конечно.
Купидон принимается поглаживать Стрелы Любви, которые торчат из-за ее плеча, и смотрит куда-то в пространство, словно ей не терпится вернуться к своим купидоньим делами, поэтому я щелкаю пальцами.
– Сосредоточься, Лекс.
– Простите. Я думала о том, сколько возможных Любовных Связей получится организовать по возвращении.
Вау. Помимо того, что у этой девушки суперская грудь, она еще и передовик производства. Не знаю, впечатлиться мне или испугаться. Я смотрю вниз и свожу руки вместе, пытаясь понять, получится ли сделать мою грудь такой же пышной.
– Полагаю, ты много знаешь о купидонах и Завесе?
Удовлетворенная своей грудью, я опускаю руки с полным достоинства кивком.
Купидон с энтузиазмом кивает.
– О да. Помимо того, что я Купидон Месяца более восьмисот месяцев подряд, я также выступала послом Завесы от… как вы его назвали, Семы, всякий раз, когда нужно было встретиться с представителями Меньших сил Завесы. Еще я скрупулезно изучила полномочия купидонов, наши обязанности и роль в Завесе.
– Отлично, – отвечаю я с улыбкой. – Поговорим гипотетически, хорошо?
Девушка переводит взгляд на ангела и демона, прежде чем снова посмотреть мне в глаза.
– Хорошо.
– Так вот, гипотетически, предположим, что купидон может входить и выходить из Завесы по своему желанию. И допустим, что она случайно передала некоторые черты купидонов своим парам.
– Что ты сделала? – рычит Разиэль. Я его игнорирую.
– Передала черты? – переспрашивает Лекс.
– Ага. Скажем… крылья купидона и номер купидона. Гипотетически, почему бы это могло произойти?
Купидон с мгновение раздумывает.
– Хм. Я не могу ответить на этот вопрос, так как никогда не читала о подобном. Насколько мне известно, купидоны ни с кем никогда не образовывали пару. У нас нет на это времени, к тому же нам и так очень повезло – мы можем дарить любовь другим. Замечательная работа!
Я смеюсь над шуткой, но потом понимаю, что девушка говорит всерьез. Я маскирую смех кашлем. Придется привыкнуть к ее предприимчивому подходу.
Я поворачиваюсь к ангелу и демону.
– Ладно. Итак. На чем мы остановились?
Джеркаф скрещивает руки на груди и откидывается в кресле, чтобы одарить меня насмешливым взглядом.
– Ты ожидала, что мы выдадим тебе краткую версию того, что значит быть двумя самыми могущественными и влиятельными сущностями с начала времен, – растягивает слова Джеркаф.
– Да, именно. Давайте, не томите.
Демон и ангел долго смотрят друг на друга… а затем стремительно исчезают в клубах черного дыма и белого света.
– Блин! – восклицаю я, хлопнув рукой по столу. Главные силы Завесы. Больше похожи на занозы в заднице.
Я рассеянно провожу пальцем по своей новой метке начальницы купидонов, обдумывая следующий шаг.
– Лекс, ты можешь найти информацию обо всех сущностях Завесы? Главных и Малых?
Думаю, придется самой разбираться в возможно приобретенных способностях.
– Конечно, мадам Купидон, – заверяет она меня.
– Лекс, зови меня просто Эмили.
– Конечно, мадам Купидон Эмили.
– Нет, я не…
Я не успеваю договорить, потому что в кабинет вплывают еще два купидона, останавливаются и смотрят на меня через стол, на их лицах смесь шока и ярости.
Один из них – старый руководитель, который, как я помню, наказал меня за то, что я раздавала Страсть, только если кто-то произносил слово «инсульт» в полночь. Улавливаете? Ударило – инсультом – в полночь? Да. Мне было скучно. В общем, он наказал меня сотней дополнительных Любовных Связей. Он не очень мне нравится.
Второй купидон – морщинистая старуха с бигуди в волосах. Бедняжка, наверное, так и умерла. Я смотрю вниз и вижу, что она в тапочках и домашнем халате на молнии. Неудивительно, что она кажется такой ворчливой. Вероятно, смерть помешала спать.
– Где купидон четыреста? – требовательно спрашивает она.
Я не могу показать им и каплю слабости, иначе они меня уничтожат. Я сажусь прямее и смотрю ей в глаза.
– Он был уволен.
Они оба бледнеют.
– Невозможно. Глава Купидонства не может быть уволен, – оспаривает она мои слова, качая головой.
Я наклоняюсь вперед и забираю кнопку увольнения.
– Не знаю, мне кажется, это вполне возможно.
Старуха делает несколько шагов назад по воздуху, и оба купидона обращают внимание на метку Главы на моем запястье. Они обмениваются тревожными взглядами.
– Так это значит…
Откинувшись назад с ухмылкой, я закидываю ноги на стол и закладываю руки за голову для большей драматичности.
– Это значит, что я ваша новая начальница, и я кое-что здесь поменяю.
Купидоны смотрят на меня с ужасом.
Я лучезарно улыбаюсь. Будет весело.
Глава 5
– Ты хочешь сделать что?
Старуха-купидон, которую я любовно окрестила Бигуди, не может моргнуть последние минут десять. Вот насколько сильно выпучила она глаза. Видимо, ей очень не нравится новое направление, которое я выбрала для купидонства.
Сема считал, что я совершила преступления против купидонства, но я не согласна с этим. Я думаю, что это как раз таки Глава Купидонства совершил преступления против бедных смиренных купидонов. И я намерена это исправить.
Мы сидим здесь уже несколько часов. Я просматриваю старые записи начальника купидонов, изучаю статистику и требования к сотрудникам… а также делаю все возможное, чтобы запомнить информацию, которую Лекс смогла найти о других сущностях Завесы.
Купидон-руководитель, номер девятнадцать, наконец-то перестал спорить со мной и теперь просто нависает над креслом, постукивая пальцем по лбу. Он тихо напевает под нос любовные песни девяностых, когда я придумываю какое-нибудь новое правило или отменяю старое. Что ж, я тоже поклонница техник преодоления стресса.
– Купидонам нужна система премий, – объясняю я Бигуди. – Держу пари, у ангелов и демонов она есть, и потрясающая.
Лекс стоит справа от меня, старательно делая заметки. Она поднимает глаза и постукивает по одной из прилежно штудируемых книг.
– Демоны устраивают вечеринки одержимости дважды в год. В человеческом мире это происходит на Хэллоуин и в Налоговый день[3].
– Увидели? – самодовольно указываю я Бигуди. – Даже в Аду для работников есть система премий.
Бигуди фыркает с явной неприязнью.
– Купидонам не нужна система премий. Мы распространяем любовь и желание. Этого достаточно.
Лекс кивает в знак согласия, пока я не бросаю на нее предостерегающий взгляд. Она сразу же вскидывает голову.
– А что у ангелов? – спрашиваю я Лекс.
– Ну… у них сами небеса.
О. Точно.
– Ладно, с этого момента для купидонов будет устраиваться ежегодная вечеринка. Может быть, на следующий день после Дня святого Валентина. Мы соберем всех в Купидонвилле и устроим фестиваль. И еще – у всех будут осязаемые тела.
Бигуди сильнее вылупляет глаза.
– Вы не сделаете этого! Нельзя этого делать!
Лекс открывает огромную красную книгу с розовыми страницами и указывает на строчку.
– Вообще-то здесь говорится, что Глава Купидонства обладает способностью управлять телесностью любого купидона. Так что технически может.
Я сладко улыбаюсь.
– Физические тела у всех на двадцать четыре часа. Мы наградим лучших сотрудников, устроим игры, приготовим еду и вино и, конечно же, разрешим добровольные сексуальные утехи.
Я наблюдаю за тем, как мои слова волшебным образом записываются в книгу законов Купидоноства розовыми чернилами с блеском. Потрясающе.
– И это не считая обязательного отпуска.
– Отпуска? – визгливо повторяет Бигуди. Она смотрит на Девятнадцатого, но тот напевает «I Want It That Way»[4] и полностью нас игнорирует.
– Да. У каждого купидона будет ежегодный двухнедельный отпуск. Они смогут отправиться в любой мир по выбору и обретут на это время телесность, чтобы делать… все, что захотят. Когда отпуск закончится, мы вернем их обратно в назначенный мир, и я гарантирую – купидоны будут работать эффективнее. И знаете, почему? – спрашиваю я, наклоняясь вперед.
Бигуди скрипит вставными зубами.
– Почему?
– Потому что, – говорю я со вздохом, – если бы я не была так одинока и полна зависти, из меня получился купидон получше, – честно объясняю я. – Счастливые купидоны распространяют лучшую любовь. Поверьте мне. Я – Глава купидонов.
Мне кажется, она представляет, как тянется через стол и душит меня.
– О, и больше никаких увольнений бедных купидонов, если только они не делают что-то действительно ужасное. Оставьте их в покое. Им одиноко. – Я щелкаю пальцами. – Вспомнила. Хочу, чтобы у купидонов были партнеры.
– Партнеры, – бесцветно повторяет старуха.
– Да. Купидоны больше не будут работать индивидуально. Так мы справимся с их одиночеством и привнесем в их жизнь чувство товарищества. Еще организуем дружеское соревнование: кто сможет организовать большее количество Любовных связей. Нашему делу это пойдет на пользу, обещаю.
Бигуди качает головой.
– В мое время купидоны выполняли свои обязанности, и не было никаких разговоров об этом одиночестве.
– Что ж, сейчас самое время немного встряхнуться. Давайте сделаем жизнь купидонов хотя бы немного приятней. Никому не нравится торчать невидимым в Завесе в полном одиночестве годами, чтобы в конечном итоге сойти с ума и быть уволенным.
Я встаю, и Лекс тут же вскакивает рядом со мной.
– Мне правда нужно вернуться в мир фейри. Я должна проследить за королевской семьей и заняться сексом со своими парами. – Я поворачиваюсь к Лекс: – Справишься с введением всех изменений?
– Конечно, – уверенно говорит она. – Я обо всем позабочусь.
Иметь помощницу очень удобно.
– Бигуди и Девятнадцать помогут тебе, – я смотрю на ворчливых купидонов. – Если, конечно, вы не хотите, чтобы я понизила вас двоих в должности и нашла кого-то другого?..
Бигуди быстро качает головой, и даже Девятнадцатый прерывает пение словом «Нет».
– Хорошо. Я проверю. О, чуть не забыла.
Я подхожу к своему столу и нажимаю на еще одну волшебную кнопку. Набираю номер семьсот двадцать и смотрю, как в розовом дыме передо мной возникает знакомый купидон.
Он удивленно оглядывается по сторонам.
– Что, черт возьми, такое? Я не сделал ничего плохого.
Я улыбаюсь ему. У него загорелое, симпатичное лицо и взъерошенные розовые волосы.
– Мы снова встретились, «семьсот двадцать».
Он перестает озираться по сторонам и переводит на меня взгляд. Я вижу, как на его лице мелькает узнавание, и темные брови удивленно поднимаются.
– Ну, я, блин, насади меня на член. Тысяча пятьдесят, это ты?
Я сияю.
– Именно я. Но можешь звать меня Стерва Начальница Эмили, потому что теперь я веду это шоу страсти.
Глаза купидона расширяются.
– Да ты мне чешешь!
– Не-а, – говорю я, перекатываясь на пятки и чувствуя головокружение. – Это абсолютная правда. И я тут кое-что меняю.
Я щелкаю пальцами, и его тело мгновенно становится плотным. Ага. Лекс показала мне этот маленький трюк. Круто быть Главой купидонов.
Он смотрит на свое теперь осязаемое тело и присвистывает.
– Ну, думаю, ты все-таки не просто так сотрясаешь воздух. Что за чертовщина?
Купидон дотягивается до паха и задерживает на нем руки, словно хочет убедиться, что член на месте. Заметив, что Лекс смотрит на него, купидон подмигивает девушке.
– Хочешь быть первой, кто его увидит, милая?
Лекс краснеет и придвигается ко мне.
– Не флиртуй с моей ассистенткой, Сев. Сможешь пустить его в дело только после того, как поможешь провести здесь необходимые изменения, понял?
Он хмурится и опускает руку.
– О чем ты, черт возьми, говоришь?
– Я назначаю тебя первым руководителем. Лекс поможет тебе освоиться. Я поверяю тебе проследить за тем, чтобы остальные купидоны следовали моим новым законам. Сможешь это сделать?
Купидон коварно ухмыляется.
– Милая, ты только что вернула мне член. Я сделаю все, что ты захочешь.
А говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Не-а. Через член.
Глава 6
Лекс подробно объясняет мне, как путешествовать по Завесе, Купидвиллю и остальным мирам. Будучи Главой купидонов, это довольно просто. Итак, я четко представляю царство фейри и выдергиваю себя из Купидвилля. Я знаю, что Сев и Лекс внедрят все нужные изменения в Купидвилле, пока я отсутствую. Меня не было уже несколько часов, и мне не терпится вернуться к поискам Окота и принцессы.
Ощущения при движении сквозь Завесу в мир фейри немного странные, но мне удается не заблевать себе ноги, так что это уже кое-что.
В итоге я приземляюсь в охотничьем сарае в землях Ронака, там, где я оставила генфинов. Еще темно, и я с любопытством оглядываюсь вокруг. После тщательного осмотра становится понятно, что их здесь нет. Я остаюсь невидимой и лечу к нашей норе, чтобы проверить, на всякий случай, вдруг ребята вернулись туда.
Всего несколько часов назад мы бились здесь за наши жизни с напавшими на нас из засады солдатами принцессы Суры.
Я лечу через гостиную и хмурюсь. От схватки не осталось и следа. Картины снова висят на стенах, исчезли пятна крови, а на полу новый ковер.
Я возвращаюсь в видимый мир и обхожу помещение, чувствуя, что что-то не так. Я захожу на кухню, осматриваю шкафы и хмурюсь сильнее. Еды нет. Вообще никакой.
Для обычного человека, возможно, это не такой уж и тревожный сигнал. Но у моих ребят было полно еды. Не только потому, что они сами едят как кони, но и потому, что я тоже ем как лошадь. Всего несколько часов назад шкафы были забиты до отказа.
Я смотрю на пустые полки, пытаясь осмыслить увиденное. Обхожу дом еще раз и наконец понимаю, что еще меня беспокоит. В воздухе плавают частички пыли. Воздух в доме стал затхлым, а ведь только вчера он был свеж.
– О, черт.
Желудок сводит от ужаса, и не успеваю я опомниться, как становлюсь невидимой, пролетаю сквозь стены и вылетаю из норы. Я мчусь через деревню генфинов и останавливаюсь, увидев одинокого генфина, который идет по улице. Становлюсь видимой и приземляюсь перед ним. Я чуть не перепугала беднягу до самого хвоста, и он замахивается на меня когтями, но, к счастью, я уворачиваюсь.
– Извините! – тотчас говорю я, поднимая руки вверх. Мне стоило подумать, прежде чем пугать хищника, но вот как я веду себя, запаниковав. – Я просто хотела узнать, какой сегодня день.
Он смотрит на меня с удивлением, рука с когтями все еще в замахе, но он наконец опускает ее и скрещивает руки на груди.
– Кто ты, черт возьми, такая?
– Я Эмили, – нетерпеливо говорю я. – Я…
Генфин замечает то, как я выгляжу, и его глаза расширяются.
– Ты – купидон.
Я смотрю на него с удивлением. Понятия не имею, откуда он знает.
– Мм, да. Слушайте, я просто хочу знать, какой сегодня день.
Проходит несколько секунд, и он наконец перестает удивленно на меня глазеть и отвечает:
– Сегодня день летнего солнцестояния.
– Что? – Я чувствую, как кровь отливает от лица, и машинально качаю головой. Я даже не осознаю, что, словно сумасшедшая, схватила генфина за руки, пока он не сбрасывает их. – Нет. Этого не может быть, – возражаю я. – До дня летнего солнцестояния оставалось… около четырех недель! – почти визжу я.
– Лучше бы тебе убраться отсюда, – говорит генфин, не утруждая себя заботой о моем потерянном времени. – Купидону небезопасно находиться на открытом пространстве. Даже здесь. У принца везде есть глаза, и я не хочу, чтобы меня с тобой видели.
Я даже не успеваю осознать смысл этих странных зловещих слов, как он уходит. Я все еще качаю головой и бранюсь посреди мощеной улицы. Я причитаю как сумасшедшая, но меня слышат только закрытые двери и пустые магазины.
Меня не было всего несколько часов. Как могли пройти целые недели?
– Ладно, Эмили, – говорю я себе, кружась по пустой улице. – Думай, думай, думай.
Слова Ронака эхом отдаются в моей голове. Три дня. Он дал мне три дня на слежку за королевскими особами и выяснение, что, черт возьми, происходит. Если бы я не вернулась к тому времени, мои генфины собирались сами отправиться во дворец. Что было бы плохим вариантом. Очень, очень плохим. Я до сих пор не знаю, на самом ли деле предала нас принцесса Сура. И если принц найдет их…
Нет. Нет. Нельзя думать об этом.
Когда я слышу звук открывающейся двери и громкий смех, я снова инстинктивно становлюсь невидимкой. Из паба выходит группа генфинов и, покачиваясь и спотыкаясь, направляется домой.
Если меня не было несколько недель, то парни наверняка сходят с ума от тревоги. И они наверняка уже отправились меня искать. Вопрос в том, где мне их искать? Проклятый Купидвилль и его дурацкие разрывы и искажение времени!
Зная Ронака, могу предположить, что он бы мгновенно направился прямиком во дворец. Но, может быть, Силред, более здравомыслящий, придумал бы другой способ найти меня, не такой губительный?
Я раздумываю одну пятую секунды и сразу же отбрасываю эту мысль. Генфины – сумасшедшие. А когда дело касается меня, даже самый спокойный из них спятит. Клянусь, если их поймали и убили… Не-а. Не думай об этом.
Сначала мне нужно отправиться на поиски во дворец, поэтому я взмываю в небо и невидимкой лечу на всех парах. Когда я добираюсь до острова королевства, солнце уже взошло и я купаюсь в пурпурных лучах рассвета.
По мере приближения становится очевидным одно – что-то пошло не по плану.
