– Дайте подумать… До завтра я не скажу вам ничего. Утро вечера мудренее.
Утром пришел слуга и принес великолепный букет роз м-с Хауксби для сегодняшнего бала.
– Он не считает себя достаточно наказанным, – сказала м-с Маллови. – Что там за записочка в середине?
М-с Хауксби развернула изящно сложенную записку – тоже результат ее обучения Отиса, – прочла ее и трагически простонала:
– Окончательно свихнулся! Стихи! Его собственные, как вы думаете? О, и я потратила столько труда и возлагала столько надежд на такого слезливого дурака!
– Нет. Это из сочинения м-с Браунинг и, принимая во внимание события, как говорит Джек, прекрасный выбор. Слушайте.
М-с Маллови начала читать чувствительное любовное стихотворение, но м-с Хауксби прервала ее:
– Я не могу! Не могу, не могу!
Глаза ее наполнились слезами.
– На это нельзя даже сердиться. Это все так печально.
– Во всяком случае, он ничем вас не компрометирует, – сказала м-с Маллови. – Решительно ничем. По опыту я знаю, что мужчины прибегают к стихам, когда собираются обратиться в бегство. Подобно лебедю, который поет, как вы знаете, перед смертью.
– Полли, вы нисколько не сочувствуете мне.
– Не сочувствую? Разве это уж так ужасно? Если он несколько ранил ваше тщеславие, то уж вы, конечно, гораздо сильнее ранили его душу.
– О, никогда, никогда нельзя понять мужчин! – проговорила м-с Хауксби.