Рашит Халилуллин
Я вас всех убью. Часть первая
Глава 6
– Вот такая вот история. – Закончила Василя. – Теперь вы знаете, почему я не люблю негров. Так, стоп.. – Выкинул девушка вперед ладонь, останавливая мужчину. – Я прекрасно понимаю, что ваш практикант, возможно, человек хороший, и врач будет отличный, и вообще – не амер, а француз, но ничего с собой поделать не могу. Пусть он просто ко мне не подходит ни в коридоре, ни на территории, даже случайно-специально не попадается. А то я снова что-нибудь выкину и даже жалеть об этом потом не буду. Хорошо?
– Ладно. – Покладисто согласился Овчаров. – Договорились. Я с ним поговорю. А с вами мы решим вот как. Что бы больше не травмировать вашу больную душу, думаю вас можно выписать на амбулаторное лечение. Не перебивайте. – Остановил он готовую захлопать от радости в ладоши девушку. – Окончательное решение я приму после осмотра. Но и так видно, что вы чувствуете себя хорошо и идете на поправку.
– Это вы поняли по моей физиономии? – Невинно поинтересовалась Василя.
– Нет. – Отрицательно мотнул головой врач. – Пока вы рассказывали свою захватывающую историю, я внимательно наблюдал за вами и видел, как двигаетесь, как закидываете ногу на ногу и не испытываете при этом особого дискомфорта. Значит у вас ничего не болит, ну или почти ничего не беспокоит.
– А когда я смогу приступить к тренировкам?
– В ближайшее время воздержитесь от физических тренировок, больше отдыхайте, лежите. – Настойчиво сказал доктор. – Никаких сильных нагрузок – главное покой, соблюдение режима и выполнять все предписанные процедуры. А через недельку покажетесь и примем решение. Мы с вами договорились?
– Договорились. – Нехотя кивнула девушка.
– Вот и славно. А теперь идите – мне нужно работать. И ещё зайдите в процедурную, сдайте кровь на анализ, сейчас внесу вас в компьютер и после обеда придете в смотровой кабинет – я проведу осмотр.
– Только практикантов не приводите. – Попросила Василя. – Иначе осмотра просто не будет.
– Какая же вы неуступчивая. – Помотал головой доктор. – Тогда я вас просто не выпишу – будете дальше лежать и лечиться. Точнее говоря – мучиться.
– Значит буду. – Коротко сказала девушка. – И сама мучиться и других мучить.
– Ну хорошо, – покладисто кивнул мужчина, – нет, так нет.
Василя встала.
– Гайнуллина.. – Окликнул девушку хозяин кабинета. – Скажите, а вот почему вы таскали с собой именно отвертку, а не к примеру нож?
– Ну вы же знаете, что ножи бывают разные. – Развела руками Василя. – А если полицейский остановит? Обыщет сумочку, найдет нож, напишет протокол. Да ну его. А вот отвертка лежит себе и лежит, а в мясо входит очень даже замечательно.
– Понятно. – Ухмыльнулся Овчаров. – И как вам только такая идея в голову пришла?
– А я её позаимствовала. – Пожала плечами девушка. – У моего брата была одна подружка в университете, вот она и рассказывала, как её школьная подружка в старших классах носила в сумочке отвертку. Сначала винты на партах подкручивала, а потом и от одного наглого типа вот так отбилась.
– Вот значит как. – Ухмыльнулся мужчина. – Ну идите уже.
Василя встала и вышла из кабинета. Она прошла по просторному светлому коридору, миновала сестринский пост и зашла в процедурную.
– Вы ко мне? – Медсестра подняла голову от карты, лежавшей перед ней, в которой она что-то писала.
– Да. Мне гинеколог сказал сдать кровь на анализ.
– Хорошо. – Кивнула медсестра. – Давайте ваше направление.
– У меня его нет. Врач только что меня отправил. Сказал, что внесет в компьютер. – Пояснила девушка.
– Хорошо. Сейчас посмотрю. – Медсестра повернулась к монитору и ловко простучала пальцами по клавишам. – Гайнуллина? Да, вижу. Присаживайтесь. – Указала она на стул.
Василя присела на стул, закатала рукав халата. Медсестра записала что-то в журнале, сделала пометки на пробирках и подошла к девушке. Она ловко затянула жгут на руке Васили и взяла иглу.
– Покачайте рукой. – Строго приказала она и Василя послушно сжала и разжала несколько раз кулачок. – Теперь сожмите и не отпускайте. Та-а-а-ак, хорошо. – Примерившись, медсестра тщательно, несколько раз, протерла локтевой сгиб ваткой, смоченной спиртом, ввела иглу в вену и быстро наполнила несколько пробирок. Вытащив иголку, крепко прижала место прокола ваткой. – Согните руку и походите так минут десять. – Сказала девушка, снимая жгут. – Можете идти. Результаты будут у лечащего врача.
Василя послушно кивнула и вышла из процедурного кабинета. Она в задумчивости постояла в коридоре, время от времени проверяя продолжает сочиться кровь из ранки или уже нет. Так ничего и не придумав, девушка отправилась назад в палату. Делать было нечего, и она решила полежать на кровати, может получится уснуть. Тем более врач прописал ей полный покой и отдых. Вот она и отдохнет. До обеда. А после будет осмотр и если все будет в порядке, то можно будет и выписаться..
.. Солнце жаркими лучами заливало палату, пробиваясь сквозь распустившуюся листву деревьев, росших за окнами и пригревая уже совершенно по-летнему. Завтрак прошел, пациенты разошлись кто по делам, кто на процедуры, кто-то ушел гулять с родственниками в парк – все были заняты, все были при деле.
Вчерашняя женщина, что так удачно подвернулась при разговоре с Франсуа и яростно бросившаяся защищать Василю, взяв себе на подмогу пару товарок, решив и дальше опекать её от этого негодника-доктора, сумевшего частично убедить женщин, что он самый настоящий врач, в чем ему помогла дежурная медсестра, вступившаяся за него. Но практикант так и не смог доказать, что у них ничего не было и он не бросал девушку. И тем более не заставлял избавляться от ребёнка.
Женщины ему не поверили. Как безапелляционно заявила одна из подруг защитницы Васили – все мужики одинаковы. Сволочь есть сволочь. И без разницы – русский он или француз. Правда, слово «француз» женщина произнесла с некоторым придыханием и затуманившимся взглядом обласкала могучую фигуру молодого человека, так что Франсуа предпочел за благо придумать себе какое-то срочное дело и немедленно ретироваться.
В общем нет худа без добра. Сунувшихся было следом за ней в палату женщин, Василя бесцеремонно выставила назад в коридор и захлопнула дверь перед самым их носом, заявив, что ей нужно собирать вещи, и здесь они никакие не помощницы. А наоборот – будут только мешать.
Чем девушка и начала заниматься. Накануне у Овчарова не получилось осмотреть её – его вызвали на срочную операцию и Василе пришлось ещё одну ночь провести в отделении. Как ни странно, она прекрасно выспалась и чувствовала себя очень хорошо. Что и подтвердил врач на утреннем обходе и потом, уже на осмотре в смотровом кабинете. Анализы были в пределах нормы, все остальное тоже и Овчаров, почему-то недовольно хмурясь, разрешил ей долечиваться дома, с обязательным посещением врача и соблюдением всех предписаний, что Василя клятвенно пообещала и исполнять. В противном случае Овчаров обещал вернуть её обратно быстрее, чем она сможет произнести слово «мама». К чему всё это было, девушка так и не поняла, но поспешила согласиться с раздражённым врачом.
Едва слышно проскрипев, отворилась дверь и в палату вошёл Франсуа.
– А тебе чего нужно? – Не прерывая сборов недовольно спросила Василя.
– Я пришьёл вам помосчь. – Ответил практикант.
– Я уже говорила и повторять снова не собираюсь – не нужна мне твоя помощь. Ты что, русских слов не понимаешь? – Покрутила пальцем у виска девушка. – Совсем что ли ку-ку?
– А чьто есть коу-коу? – С интересом спросил парень.
– Это значит ты совсьем есть дурачок. – Пояснила Василя и развеселилась, глядя как обиженно насупился практикант. – О! Снова надулся! Ты чего такой обидчивый? Как девчонка прямо. – Немного подумала и помотала головой. – Не-е-е, хуже, чем девчонка.. Сейчас обиделся. Когда из смотровой тебя выставили, тоже обиделся – ну нельзя таким быть. Ты ведь будущий врач! Должен как солдат, стойко переносить все тяготы своей работы. А ты чего? Ещё заплачь, как маленькая мадемуазель.
– Вы не есть добиться моего плача! – Запальчиво крикнул Франсуа. – И вы не дольжны были меня выгоньять из смотровой. Это есть моя работа!.
– Не ори – не дома! – Твердо припечатала девушка. – И дома не ори! Не смей повышайт на меня голос – я не есть твой нелюбимый жена! Понял, арап Петра Великого?! Покричи мне ещё тут!
Василя выпрямилась и шагнув, остановилась напротив парня, прямо пожиравшего её глазами. И тут произошло невероятное, ошеломившее и возмутившую девушку до глубины души.
Франсуа шагнул вперед и с силой облапил её своими огромными ручищами. Наклонившись, он попытался поцеловать Василю прямо в губы.
– Ах ты, сучонок! – Прошипела девушка и что было силы боднула головой Франсуа прямо в лицо. Практикант изумлено выпрямился, поднимая ладонь к подбородку, но тут же согнулся от меткого удара коленкой прямо в пах.
– Ой-ёй-ёй.. – Тоненько заверещал он, отшагнув назад и прижимая руки к низу живота.
– Вы только посмотрите, – глумливо процедила Василя, – вроде нерусский, а вопишь точно так же, как и мой сосед-алкаш по подьезду..
– Вы чтьо сделали? – Плачуще вопросил Франсуа. – Мне же больно!.
– А нехрен свои черномазые блудливые ручонки распускать. – Отрезала девушка. – На пяточках попрыгай – легче станет. – И глядя прямо в черные глаза на посеревшем лице, более мягко добавила. – Давай-давай, прыгай, я правду говорю, полегчает.
Парень, все так же глядя на неё, нерешительно подпрыгнул.
– Ну? – Недовольно спросила Василя. – Чего так слабо? Выше. И на пятках прыгай, а не просто вверх. Говорю тебе – это поможет. Или можешь ещё по-другому – растирать низ живота. – Она положила ладонь себе на живот и с силой провела от бока вниз к паху и обратно. – Вот так. Э-э-эй, – протестующе выкинула он руку вперед, видя как Франсуа взялся за пуговицу халата, намереваясь растирать себе живот, – ты давай этим в другом месте занимайся. Меня лично твой стриптиз ну вот ни капли не возбуждает. И вообще – выметайся давай из моей палаты, нечего тебе здесь делать.
Ей даже было немного жалко парня, глядя, как у него на длинных ресницах от боли и обиды повисли капли слез, но сочувствовать ему она не собиралась. Получил то, что заслужил. Нечего было лезь с поцелуями. То же мне нашелся, темнокожий Дон Жуан толерантного Голливудского разлива.
Василю прямо передернуло от отвращения, едва она представила эту черную лапищу на своем плече, или не дай аллах – груди. Фу-фу-фу, не надо вот этого.
Франсуа, прихрамывая, вышел из палаты и девушка продолжила сборы. Вещей было немного и все уместилось в обычную сумку. Тем более Алёна, как ни странно, позаботилась о ней в этот раз и привезла дорожную сумку на колесиках. Так что даже ничего тяжелого ей поднимать не пришлось. Последними были уложены туалетные принадлежности и Василя застегнула звонко вжикнувшую молнию. Девушка ещё раз внимательно всё оглядела, удостоверилась, что ничего не забыла и удовлетворенно охлопав бока сумки, взялась за ручку и вышла из палаты.
Проходя мимо сестринского поста, она не смогла отказать себе в маленькой шалости и с удовольствием, со всего размаха громко хлопнула ладошкой по стойке. Раскатистый и громкий, похожий на выстрел звук громко прокатился по коридору, так что медсестра, сидевшая на своем месте, подскочила вверх, едва не опрокинув кресло.
– Спасибо вам.. – Ласково пропела девушка, улыбаясь как можно шире той самой медсестре, которая обещала поставить ей очень болючий укол. – И всего хорошего.. Не скучайте тут.
Василя повернулась и пошла прочь. Проходя мимо женщин, стоявших у стен и синхронно державшихся за грудь, она приветливо кивнула им головой и улыбнулась.
Девушка не успела выйти из отделения, как навстречу ей попался Овчаров.
– Уже собрались? – Неприветливо поинтересовался он.
– Да. – Коротко ответила Василя. – Вы же мне разрешили.
– Разрешил. – Подтвердил врач. – Но помните – как минимум десять дней никакой физкультуры. Иначе возможно повторное кровотечение и если рядом никого не будет, вы просто умрете.
– Не переживайте, доктор, – улыбнулась девушка, – все будет хорошо.
– Хотелось бы верить, что вы будете все соблюдать. А не как некоторые. – Овчаров мрачно пожевал губами и продолжил. – Или может всё-таки подержать вас в отделении ещё пару-другую дней? – И глядя прямо в удивленные глаза своей пациентки, усмехнулся. – Да шучу я, шучу. Я принятых решений не меняю. Кстати, мне только что встретился мой практикант. И как-то он странно шел вдоль стенки, периодически приседая и держась за живот. С чего это он вдруг? Вы случайно не знаете?
– Не, не знаю. – Отрицательно мотнула головой Василя, стараясь не смотреть в лицо врачу. – Я тут совершенно не при чем. Просила же его не попадаться мне на глаза, вот он и не попадается. Может у него живот прихватило от непривычной русской еды? Кушает что попало, вот и мается желудком.
– То есть вы к этому не имеете никакого отношения? – Сощурил глаза Овчаров.
– Ни малейшего. – Подтвердила девушка и для убедительности отрицательно помотала головой.
– Ну хорошо. – Словно убеждая самого себя, сказал врач. – Идите уж.
Он обошел девушку и не прощаясь стремительно ушёл, почти убежал по коридору. Василя задумчиво проводила его взглядом. Хороший врач, прекрасный человек – что ещё нужно любой женщине для полного счастья? Да мы сами этого и не знаем, горько вздохнула девушка. Отойди хороший мужик, мне из-за тебя во-он того мудака не видно. Вот так часто и бывает.
В сумочке, висевшей на плече, коротко пропел телефон. Девушка не торопясь достала аппарат и прочитала высветившееся сообщение. А вот и такси подъехало. Нужно поторопиться.
Василя не стала себя утруждать и дождавшись лифта, спустилась на первый этаж. Коротко кивнув охраннику, стоявшему на посту, она прошла недлинным коридором мимо открытого гардероба и вышла на улицу. Обогнув корпус, Василя подошла к выезду с парковки и остановилась у шлагбаума, озираясь в поиске машины, которая и обнаружилась немного поодаль, с нахальством, присущей всем таксистам, припаркованной на местах для инвалидов.
– Здравствуйте. – Поздоровалась она с высоким, небритым водителем в светлой футболке, стоявшим у машины и курившим сигарету. – Откройте, пожалуйста, багажник.
Таксист кивнул и повозившись внутри дернул рычаг открывания багажника.
– Вы не поможете? – Улыбнулась девушка мужчине. – Я после операции и мне трудно поднимать тяжести.
Водитель недовольно скривился, но подхватив сумку, легко забросил её в багажник и захлопнул крышку.
– Поехали? – Утвердительно спросила Василя. – А то время ожидания бежит, а мне не хочется платить за простой. И пожалуйста, не курите в машине, – она кокетливо улыбнулась, – а то меня мутит от запаха табака.
– А что, сама не куришь? – Заинтересованно спросил таксист, бросив сигарету на асфальт и придавливая окурок подошвой.
– Нет. – Отрицательно помотала головой девушка, садясь в машину.
– Да ладно. – Недоверчиво фыркнул водитель, устраиваясь поудобнее за рулем и поворачивая зеркало заднего вида так, чтобы видеть пассажирку. – Сейчас все девки смолят, как паровозы. Или парят.
– А я вот нет. И кальян не курю, и электронные сигареты и прочую гадость не употребляю. – Почти правду сказала она.
– Ты ещё скажи что и сексом не занимаешься. – Подначил её водитель.
– Ну почему – занимаюсь. – Спокойно подтвердила Василя.
– И как? Получается? – Таксист смотрел на неё в зеркало.
– Никто не жаловался. – Пожала плечами девушка.
– А муж?
– А что муж? – Не поняла она. – Я не замужем. Вы на дорогу смотрите, а не на меня. Ещё в аварию попадем, не хотелось бы снова возвращаться в больницу.
– М-м-м-м.. – Недовольно промычал водитель, переводя взгляд на дорогу. – Может тогда дашь телефончик, красавица?
– А зачем?
– Ну ты красивая, я тоже красивый.. – Довольный своей остротой, загоготал таксист. – Встретимся, поболтаем, на машине покатаемся..
– А зачем? – Повторила вопрос Василя.
– Ну как зачем? Ты же вроде взрослая девушка, не понимаешь что ли для чего мужики и женщины встречаются?
– Извините, – твердо ответила девушка, – но нет. Понимаю, но номер телефона не дам.
– Это почему? – Упрямо гнул свое мужчина.
– Я только что из больницы, после операции в гинекологии, и мне ещё долго не захочется с мужиками встречаться.
– А чего так? – Заинтересованно спросил таксист. – Отрезали чего там лишнего?
– Мне там все отрезали. – Сказал Василя. – Меня вообще из мужика в бабу переделали..
– Чё-ё-ё-ё? – От удивления водитель повернулся к девушке, забыв про дорогу.
– Блин, мужик, ты руль не бросай! – Прикрикнула Василя.
Таксист вернулся к управлению и было видно, как его ошеломило то, что сказала девушка. Автомобиль проехал по улицам и завернул во двор, где жили, теперь уже вернее сказать, жила Василя.
– Вот. – Девушка сунула деньги водителю и тот покорно их принял, все ещё находясь под впечатлением от того, что ему сказали. – Помогите сумку вытащить.
– А чё это я тебе должен помогать? – Неожиданно вспылил таксист. – Ты же мужик – вот сам и доставай!
– Я же говорила – у меня операция была, трудно мне. – Терпеливо пояснила девушка. – В общем, сама я достать не могу, сейчас просто позвоню на горячую линию и пожалуюсь. А потом в полицию, скажу что вы мне угрожаете. Ну что? Договоримся так? Или мне звонить?
Водитель зло открыл дверь и буквально выпрыгнул из-за руля. Быстро достал сумку из багажника, напоследок хлопнув крышкой, так что машина затряслась. Но саму сумку он аккуратно поставил подле скамьи у подъезда.
Правда Василя не обратила на это ни малейшего внимания. Её глаза были прикованы к ещё видимому, правда уже едва-едва заметному неровной формы пятну на асфальте. Это пятно пытались замыть, но оно все ещё виднелось.
Она подняла голову и посмотрела наверх, пытаясь понять, как же летела та самая труба. Ей, довольно хорошо учившейся в школе было понятно, что если бы труба просто упала с крыши, то приземлилась бы ближе к выходу из подъезда. А сюда могла долететь, только если её специально кинули.
Василя вспомнила книгу, которую нашла в детстве у дедушки, очень старая книга и называлась она «Занимательная баллистика». Читать её было очень интересно, и пусть она тогда не все поняла, но могла потом рассчитать, куда упадет брошенный камень и как покатиться мяч или бильярдный шар после удара.
Василя грустно улыбнулась. Теперь ей придется каждый день ходить по этому месту, где лежал, умирая, её любимый человек. По его крови.
– Да ты врешь все. – Сказал таксист.
– Что? – Вскинула на водителя глаза девушка. – О чем это вы?
– Врешь ты, говорю все. – Повторил мужчина. – Никакая ты из мужика не переделанная.
– С чего это вы так решили? – Улыбнулась Василя.
– У тебя на горле кадыка нет. – Торжествующе заявил таксист.
– Пусть и так. – Кивнула девушка. – Всего вам хорошего и спасибо за поездку.
– Так значит телефончик не дашь? – Не терял надежды мужчина.
– Нет. – Отрицательно покачала головой Василя. – Не хочу. До свидания.
И прежде, чем таксист успел что-либо сказать, она подхватила сумку и вошла в подъезд.
Глава 7
Насколько Василя помнила, это был всего третий раз, когда она воспользовалась лифтом. Жить на третьем этаже и пользоваться лифтом, по её мнению, это было ещё то позорище. Первый раз был, когда она заселялась в квартиру и завозила вещи. Что-то перенесли грузчики, а сумки и коробки Василя перевезла сама, так вот – что бы не бегать вверх-вниз, перевозила на лифте.
Второй раз случился когда однажды, на первом триместре беременности, ей стало плохо. Руслан отвез её в больницу и там после обследования врач сказал, что у неё гипертонус матки и нужно как можно меньше двигаться, и лучше всего вообще лечь на сохранение, тогда он сможет гарантировать, что она выносит ребенка.
Правда, другой врач, вызванный для консультации и подтверждения диагноза сказал, что ничего страшного в принципе нет, просто нужно ходить медленно и по лестнице подниматься не торопясь, но если боли возобновятся, то срочно приехать к ним. В любом случае, они как все врачи, могут только дать подробные рекомендации, а решать она будет сама. Вот так Василя один раз проехала на лифте, а после того, как он не работал пару дней, решила все-таки подниматься пешком, не торопясь, но стараясь как следует прогружать мышцы, чтобы не потерять рабочий тонус.
Ну а сейчас, она бы просто не поднялась с сумкой. После операции прошло не так много времени, нужно поберечься.
Вот с такими мыслями Василя вошла в лифт и нажала кнопку третьего этажа. Но не успели двери закрыться, как кто-то просунул трость между створками, заставляя их вновь разойтись.
В кабину, одышливо дыша и сердито постукивая железным наконечником палки, вошла пожилая женщина. Она не была ещё совсем старой, это Василя знала точно, так как недавно вышла на пенсию, успев застать прежний пенсионный возраст, до того, как его увеличили. Но Марфа Кондратьевна, а именно так звали женщину, никогда не следила за собой, всегда одевалась неряшливо.
Вот и сейчас, длинное замызганное платье, мышиного цвета кофта и серый платок на голове, из-под которого выбивались темные с проседью волосы, старили её, прибавляя как минимум лет десять к возрасту. К тому же женщина носила такие же неопределенного цвета колготки и тупоносые, массивные черные туфли на толстой подошве. Все это, а ещё и палка, которую она держала в руке, говорили каждому, кто попадался навстречу, что идет пенсионерка и лучше посторониться и уступить ей дорогу, а то хуже будет.
Вот и сейчас, она попыталась потеснить девушку, но Василя предусмотрительно поставила между собой и женщиной сумку, и это хоть немного спасало от облака смрада, пропитавшего одежду женщины и царившего вокруг неё, отгоняя каждого, кто смел приблизиться.
Марфа Кондратьевна мылась редко, шампунь для волос не покупала, используя исключительно хозяйственное мыло, единственный, по её мнению, натуральный продукт, без вредных химических добавок. Воду она экономила, чтобы не платить лишние деньги буржуям-капиталистам, захватившим народное достояние.
Обо всем этом, женщина с гордостью рассказывала своим товаркам, внимательно слушавшим подругу при долгих посиделках во дворе, на любимой скамейке. Её самым любимым рассказом было то, как не поверив, что она потребляет только три кубометра воды в месяц, к ней приходила комиссия из ЖЭУ – так по привычке Марфа Кондратьевна называла Управляющую Компанию – проверить счетчики воды, подозревая женщину в воровстве и, сконфуженная, удалилась прочь, лишь посоветовав ей отремонтировать капающий кран, из которого за сутки набегало полное ведерко воды, что и позволяло женщине экономить воду, так как счетчик при этом не крутился.
– Здравствуйте, Марфа Кондратьевна. – Вежливо поздоровалась девушка с соседкой.
Хотя если говорить начистоту, соседкой женщину можно было назвать с большой натяжкой. Жила она на втором этаже, на лифте ездила из принципа, громогласно заявляя, что раз уплочено, то будет пользоваться, хотя для её здоровья было бы полезно подниматься пешком.
Квартира пенсионерки была не прямо под квартирой Васили, а с другой стороны площадки, но это не мешало женщине возмущаться шумом, который по её мнению создает именно она и жаловаться участковому, соседям, подружкам и вообще всем, кто её готов был выслушать. Поначалу, Марфа Кондратьевна не ленилась приходить и скандалить, и была сначала вежливо, потом уже грубее послана, что нисколько не помогло.
Казалось даже, что женщине нравиться ссориться, и именно для этого она и поднимается этажом выше. Но вскоре Василе это надоело, и в очередной приход сварливой пенсионерки, девушка, открыв дверь, просто плеснула на женщину холодной воды, пообещав, что в следующий раз это будет кипяток.
После этого так называемая соседка приходить перестала, лишь продолжая громко жаловаться своим подружкам на лавке на гулящую девку, напрочь лишенной уважения к старшим и за спиной называя её проституткой. Правда, опасаясь говорить это вслух. Впрочем в последнее время, когда Руслан и Василя стали жить вместе, пенсионерка стала более вежливой. Парень нравился женщинам своей обходительностью и они стали более благосклонны к девушке. Но сейчас кажется все вернулось на круги своя, усмехнулась Василя, услышав, как едва слышно Марфа Кондратьевна буркнула себе под нос «шалава».
– Ну что ж вы так, Марфа Кондратьевна. – Укоризненно сказала девушка и увидев, как женщина радостно приоткрыла рот, добавила. – Все, отшалавилась я, не быть мне больше с мужиками – никогда.
– Это почему это? – Сварливо поджала тонкие, бесцветные губы пенсионерка.
– Так я же в больнице лежала и там мне всё зашили. Полностью. – Словохотливо поделилась Василя, грустно вздохнув.
– Как зашили? – Тихо и не веря тому, что только что услышала, спросила Марфа Кондратьевна, не обращая внимания на остановившейся лифт и медленно открывающиеся двери.
– А вот так – взяли и зашили. Прямо сверху и донизу. Полностью. Оставили только отверстие что бы писать, ну и протекать иногда, а все остальное зашили. – Добавила подробностей девушка, видя как женщина даже сдвинула платок, освобождая большое ухо, с крупной, отвисшей мочкой, что бы не пропустить ничего из того, что она говорит. – Президент указ подписал. Не слышали? Теперь всем женщинам, кто попадает в больницу, будут делать специальный анализ, и если тот покажет, что она проститутка, ей зашивают все там, внизу, что бы больше не могла с мужиками спать. – И подняв кверху палец, добавила. – Это все для того, чтобы семьи крепче были и мужики не гуляли от законных жен. – Василя видела, как торжествующий огонек загорелся в блеклых глазах пенсионерки и поспешила добавить. – Вот только не поможет это.
– Эт почему не поможет? – Не вытерпела женщина и посунулась ближе.
– Да потому что ещё два отверстия есть, вот только их зашить уже не получиться. – Торжествующе добавила Василя и наперла на Марфу Кондратьевну. – Посторонитесь – это мой этаж. Мне выходить нужно.
Потеснив пенсионерку, она вышла из лифта, таща сумку за собой и оставляя женщину одну, ошеломленную такими новостями. Василя слышала, как за спиной закрылись створки кабинки и немного погодя лифт поехал вниз. Пенсионерка пришла в себя и от услышанной новости и от её наглого заявления. Ну ничего, будет теперь что и Марфе Кондратьевне и её подружкам вечером сидя на лавке обсудить.
Василя открыла сумку и достала связку ключей. Спасибо Алёне что выручила и привезла в больницу и вещи, и ключи и другие нужные мелочи. Как много раз до этого, девушка отперла дверь и вошла в квартиру.
– Очень интересно. – Только и смогла сказать она, едва переступив порог и уставившись на полупустую вешалку. На подставке для обуви так же стояли только её туфли и босоножки. – Занятно.
Девушка прошла в комнату, не обращая внимания на затоптанный пол, что было неудивительно, учитывая сколько народа, как она предполагала, здесь побывало, начиная с фельдшеров «Скорой помощи», которые никогда не разуваются. Когда дело касается жизни и смерти, а с ней именно так и было, им не до таких мелочей. И это правильно, так и нужно поступать.
Да и те, кто после приходил в её отсутствие, не обременяли себя снятием обуви, это было хорошо видно по четким отпечаткам на полу. В комнате она открыла шкаф и на неё сиротливо уставились пустые плечики и вешалки, висевшие на перекладине. Полки для белья тоже были полупусты. Внимательнее оглядевшись, Василя не увидела ноутбук, который всегда стоял на письменном столе, за исключением тех редких случаев, когда Руслан брал его с собой на работу. И верхняя полка, где всегда лежал телефон, тоже была пуста. А Василя прекрасно помнила, что в день гибели, Руслан, как часто это бывало и до этого, оставил телефон дома. Ноутбук и телефон ему подарила Василя. И никто не имеет права брать её вещи без разрешения.
Хотя она догадывалась, кто это мог быть. Только тот, кто знал, что эти вещи принадлежали Руслану и у кого могли оказаться ключи от квартиры.
– Ну хорошо. – Процедил девушка сквозь зубы. – Вы хотели войны – вы её получите.
Она достала телефон и не колеблясь набрала хорошо знакомый ей номер телефона. После короткого гудка, на другом конце ответил глуховатый мужской голос.
– Старший участковый уполномоченный майор полиции Зайнуллин слушает.
– Здравствуйте, Ильяс Фаридович, это вас Василя Гайнуллина беспокоит. Вы меня узнали?
– Да, конечно узнал. – Отозвался мужчина. – Как тебя забудешь? Судя по поступившим заявлениям ты у меня на участке самая скандальная. Сколько раз мне к тебе с беседой приходилось приходить? – Участковый усмехнулся. – Да я со счету сбился. Чего звонишь?
– Беда у меня, Ильяс Фаридович. Ограбили меня. – Сказала Василя.
– Вот как. – Опешил мужчина. – И когда обнаружила?
– Только что. Я в больнице была, сегодня вернулась и вот как зашла в квартиру, все это и увидела.
– Есть мысли чья это работа? – Задумчиво спросил полицейский.
– Думаю я знаю, кто это сделал. Тот, у кого были ключи и кто мог спокойно попасть в квартиру в мое отсутствие. – Утвердительно ответила девушка. – Причем взяли только определенные вещи. Вот прежде чем звонить в полицию, решила с вами посоветоваться.
– Ты можешь связаться с этими людьми? – Спросил участковый.
– Да, могу. Мне нужно съездить к ним. Если я им позвоню, они не ответят.
– Тогда сделай так – выходи из квартиры, поезжай к ним и поговори. Если вернут все вещи, значит и в полицию звонить будет не нужно. А если не захотят, тогда.. – Было слышно, как он тяжело вздохнул. – Тогда вызывай полицию. Скажешь, что пришла домой, не заходя в комнаты сразу же ушла, например в магазин пошла, вот только вернулась и обнаружила, что тебя обокрали.
– Спасибо, вам за совет, Ильяс Фаридович, я так и сделаю. И что бы я делала без вашего мудрого слова? – Подольстила девушка полицейскому.
– Это да.. – Грустно вздохнул участковый. – Просто мне такие происшествия на участке тоже ни к чему, показатели только портить. Давай, поезжай, кызым3 , потом мне отзвонись, что и как, что бы я в курсе был и знал что делать.
– Хорошо, я так и сделаю. Спасибо вам. – Василя ещё успела услышать ответ – Зайнуллин ответил ей, прежде чем положила трубку.
– Пожалуйста. – И тихо добавил, думая, что девушка уже его не слышит. – Вот бы моему лоботрясу Рустему такую жену. Эх-х, кечкенә малай4 ..
Василя улыбнулась и отключила телефон. Ильяс Фаридович Зайнуллин был участковым инспектором, обслуживающим участок, в который входил дом, где жила Василя. А познакомились они когда девушку вызвали в полицейский участок для дачи объяснительной по поводу заявления. Тогда Марфа Кондратьевна написала свою первую кляузу.
Василя прекрасно помнила этот день. Она собиралась с подружками на вечеринку – потанцевать, отдохнуть и уже собиралась уходить. Но спускаясь по лестнице, нашла в почтовом ящике извещение. Девушка не любила такие дела откладывать на потом, и сразу направилась в полицейский участок, тем более он находился в соседнем доме и по времени выходило, что ещё работал.
