Пётр Левин
Коротыш
Марк пытался что-то сказать, но его парализованное тело не слушалось. Мысли метались в голове, как в клетке. Как такое возможно? Коротыш должен был быть в камере для смертников!
– Ты думаешь, что поймал меня, – снова заговорил Коротыш, его голос звучал спокойно, почти поучительно. – Но все не так просто. Тот, кого завтра уничтожат – всего лишь тень. А тот, кто стоит перед тобой, уже давно ушел за пределы твоего понимания.
Марк с трудом произнес сквозь застывшие губы:
– Ты… тварь…
Коротыш усмехнулся под маской, а затем медленно наклонился к Марку, его дыхание становилось слышимым.
– Ты не понимаешь, прокурор. Сейчас ты присоединишься ко мне в пустоте. Я пощажу тебя. Не так, как тех близняшек…
Резак быстро рассек плоть, кровь обильно заливала белую кушетку. Марк хотел заплакать, но тело не могло.
И тут Коротыш выключил лассо.
Прокурор приоткрыл посиневшие губы, сглотнул сухую слюну, но не смог произнести.
– Я допустил ошибку, оставил ДНК на месте преступления. Просто дотронулся до щеки близняшки… Двести лет я работал безупречно. Но вот одна неудача – и весь труд напрасен. А казнят завтра не меня. А моего клона. Безумного клона, сознание которого я переформатировал. За мгновение до ответного удара Сарака он занял мое кресло в корабле. Прощай, Марк!
«Клон… Это был клон…» – последние осколки осознания пронеслись в голове Марка. А дальше пустота.
