© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022
История сотворения мира, как ее описывает Библия, говорит о человеке не как об ангеле, а как о существе из плоти и крови, нуждающемся в питании. Бог самобытен и не нуждается ни в чем. А человек не самобытен, ему нужны воздух, одежда, общество и, конечно, еда.
О пище стоит вести разговор отдельно, поскольку это чрезвычайно важная вещь, ежедневно необходимая человеку.
Сам Христос и апостолы вкушали маслины, ячменный хлеб (кстати, презираемый раввинами, как хлеб животных), печеную или жаренную на огне рыбу, редко-редко мясо, а пили воду, непроцеженное виноградное вино, разбавленное водой. В общем, пищевой набор был очень скудный, кажется, студент сегодня питается лучше.
Один хороший товарищ однажды спросил у меня риторически: «Мы так плохо живем, потому что хорошо едим, или мы так хорошо едим в утешение тому, что мы так плохо живем?» Да, мы много едим, и хорошо едим, кстати. Но хорошо ли это? И вообще, как нужно есть и как относиться к пище? Мы затронем некоторые вопросы, которые живо интересуют людей.
Животное создано для определенных целей, для службы человеку, а не для блаженной вечности. Но у него есть своя душа, которая, согласно Библии, содержится именно в крови. Поэтому всякого рода бифштексы с кровью, все непрожаренное мясо запрещено нам прямым указанием Священного Писания: «Крови не ешьте».
В православной традиции мяса на столе каждый день никогда не было даже у богатых. Это всегда считалось чем-то неправильным, несерьезным, в конце концов, некрасивым. Нет, я не против того, чтоб есть мясо. Но, конечно, против того, чтобы употреблять его постоянно и превращать человеческую цивилизацию в бесконечный поток животной крови.
Прекрасный проповедник митрополит Антоний Сурожский говорил, что, когда мы не едим мясо, мы извиняемся перед природой за то, что ранее пожирали ее. И действительно, природа страдает от нас. Мы как будто стараемся все вокруг себя испачкать, загадить и сожрать. Но ведь не для этого появился человек. Он был создан царем, а не тираном.
Есть четыре продукта, без которых, по мнению ООН, человечество умрет. Это не мясо, не карамель, не кока-кола. Это рис, кукуруза, картофель и пшеница.
У нас во главе стола был и остается хлеб. Причем Господь сам сказал: «Я – хлеб жизни». То есть на этот продукт мы можем смотреть как на вечное напоминание о Господе Боге. Конечно, это не значит, что в меню у вас должен быть только хлеб. Там могут быть и борщ, и галушки, и, может быть, что-то из японской или португальской кухни. Но это все равно называется «поесть хлеба». Благословите хлеб – все остальное будет благословенно.
Давайте пройдемся по глагольной базе. Сейчас почти не используется глагол «вкушать». А ведь предполагается, что еду мы именно вкушаем. Что еще с ней можно делать? Кушать, есть, жрать, чавкать, жевать, заглатывать… Скорее всего, современный человек не то что не вкушает, он уже даже и не ест. Причем делает это в суете, механически, и обращается с пищей совершенно не как с даром Божьим.
Возможно, ситуация изменится, если ввести молитву главным компонентом приема пищи. Как-то одного батюшку, который служил в селе, позвали в гости городские друзья. Перед трапезой он прочел «Отче наш», потом от усердия прочел еще «Богородице Дево, радуйся», благословил еду и сел за стол. А его интеллигентные товарищи, живущие в столице, сказали ему: «Это у вас в глухомани все так долго перед едой молятся по старинке?» Он не растерялся и ответил: «Да нет: собаки, свиньи, ослы так едят».
Человек должен благодарить Бога за то, что ему дано свыше. Калорийность, содержание витаминов – это вообще 148-й вопрос. Первый вопрос о том, что пища – дар Божий. А об этом современный человек стал часто забывать.
Нет греха, который был бы только один, они всегда идут в связке. И нет добродетели, которая одна. Невозможно сделать только один добрый поступок или выполнить одну заповедь. Вот начните давать милостыню, и захочется молиться. Захочется молиться – простите древнего врага. Простите древнего врага – найдете свое счастье. Такие цепочки выстраиваются.
И обжорство – редко единственный грех, он всегда подтягивает за собой еще целый ряд вещей, и, конечно же, он симптоматичен. Очень часто человек заедает свои проблемы, стресс. Он наедается на ночь, например, сладеньким, вкусненьким, пышненьким, потому что в душе у него как-то жиденько, хлюпенько, гаденько. Здесь, пожалуй, к практикующему психологу можно обратиться. А можно просто заметить эти изменения в себе и взять себя в руки, контролировать свое душевное состояние, а значит, и аппетит.
Аристотель говорил, что все болезни мы заглатываем вместе с едой. Эта древняя мысль не теряет своей актуальности и сегодня.
Чтобы пища приносила организму не вред, а пользу, вовсе не обязательно становиться сыроедом. В первую очередь нужно задуматься, кто и как ее готовит, в каком настроении, с какими мыслями. Если повар во время приготовления ругается или щиплет свободной рукой соседку за пухлую часть тела, или что-то еще ненужное делает, то мы все «это» съедим вместе с тем, что он нам сварит. Люди, которые формируют хлеб в буханки на конвейере, по сути, влияют и на наше здоровье. Мы же понимаем, что в человеческом мире существует круговорот негативных эмоций, мыслей.
Очень вкусно всегда есть в монастырях, там, где молитва – это фундамент жизни. Там оказывается особенно аппетитным и хлеб, и сметана, и огурец, и редис, и постный суп. Многие это проверили на собственном опыте.
Феодосий Печерский приглашал к себе в монастырь князя. Тот приходил и хлебал монашескую юшку с большим удовольствием, аж за ушами трещало. И спрашивал: «Почему так вкусно?» Феодосий отвечал: «Потому что твои повара воруют, блудят, ругаются, а у меня келарь зажигает от лампады у Божией Матери, у иконы, раньше всех свечечку, растапливает с молитвой огонь и, что бы ни делал, все с молитвой делает. Поэтому пища наша и вкусная, и полезная».
В отношении к пище очень важна умеренность. Не переедайте! Я сомневаюсь, что современный городской человек может полностью превратиться в сыроядца. Но то, что нам очень не хватает природы, это очевидно: и пищи более естественной, и прогулок босиком по росе.
Собрание людей вокруг стола – это литургия домашняя после литургии. Людей должен объединять стол, а не телевизор. К этому тоже можно готовиться, потому что все, что связано с едой, напрямую связано с Богом и напрямую пронизано мистикой. Все это свято, это от неба и должно быть человеком прочувствовано и понято.
Перед едой, сваренной лучше всего материнскими руками при помощи детей, должна прозвучать молитва, прочитанная отцом. И разговор за столом должен сближать людей. После трапезы тарелки можно быстро помыть, мамочку поцеловать и потом дальше уже планировать свой день, вместе или по отдельности, как Бог благословит.
– Может ли православный христианин покупать продукты в халяльном магазине или, например, заказывать кошерную еду?
– На Востоке есть такая пословица: «Ночуйте у арабов, ешьте у евреев». Дело в том, что у евреев хорошо поесть – это национальный спорт. Они плохого не едят. Если еврей съел, значит, и всем можно. Это факт. Им нельзя употреблять в пищу многое из того, что нам можно, например, морепродукты, свиное сало и т. д. Но то, что они едят, нам тоже разрешено. В халяле или кошерной пище нет ничего греховного, никакие демоны над ней не призывались, ничего злого не совершалось. Просто при ее приготовлении соблюдались некие законы, правильным образом было убито животное, чтобы оно не почувствовало боли, страха. Поэтому христианин не оскверняется от этой еды. Он вообще не оскверняется от еды, если уж брать веру апостола Павла. Потому что Павел говорил: «Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести». Потому что пища освящается благодарением и молитвой.
Одежда сопровождает нас с самого рождения, и нет ни одного дня, когда бы мы не сталкивались с ней. Но давайте вернемся в начало истории.
В начале Адам и Ева были наги и не стыдились. Отголосок этого невинного состояния мы видим в детях, которые голыми могут возиться до определенного возраста, не замечая, что они не одеты. Но потом наступает период сознательности, где уже есть место стыду.
Стыд и слабость сопутствуют человеку после грехопадения. И то и другое прикрывается одеждой. Солнце враждебно, вода враждебна, воздух враждебен. Человеку надо как-то закрываться от них жилищем и одеждой. Ну, и существует некий стыд – мистическое чувство. Вот корни возникновения одежды.
Первым модельером был Господь Бог, потому что Он сделал первую одежду Адаму и Еве, Он облек их в некие кожаные ризы.
Изучая традиции разных народов, мы видим, что без одежды не обходится ни одно племя. Даже те, которые живут в очень жарком климате, прикрывают определенные места обязательно из ритуальных соображений.
Внутри этого есть целая вселенная – как одеваться, много ли времени отдавать одежде и еде, что говорит об этом Евангелие.
Христианину должно одеваться соответственно полу, возрасту, климату проживания и неким моральным ценностям. То есть нельзя одеваться пошло, вызывающе, грязно. Человек может быть одет бедно, но чисто. Все-таки чистота не покупается, чистота – это естественная вещь.
Одежда всегда символизировала род занятий и обозначала социальный статус. К одной женщине нельзя было подойти с непристойным предложением, потому что одежда не выдавала в ней ничего, говорила только, девица она или замужняя женщина. А другая женщина, ждавшая внимания, как-то маркировала свое поведение. Вот история Патриарха Иакова: человек шел по дороге, увидел женщину в одежде блудницы. Что это значит? Библия не отвечает нам, какие атрибуты одежды позволяли ему безошибочно узнать, что это блудница, но, очевидно, какие-то маркеры были.
Поэтому, безусловно, в выборе одежды должны быть моральные барьеры. Скромность, даже избыточная, красивее разврата. Как бы ни был страшен, например, хиджаб для европейской толерантности, в нем больше красоты, чем в вызывающем гардеробе некоторых наших соотечественниц.
Как-то лицемерно воевать, например, против людей другой культуры, которые закутались в свои коконы, но при этом спокойно терпеть, например, голых людей на улицах своих городов. И очень странно, что иногда полное попрание морали терпится спокойно, а какое-то подчеркивание своей закрытости не принимается никак.
В наши дни человеку активно навязывают мысль о том, что он должен выглядеть определенным образом и никак иначе. Мода есть мягкое насилие над нашими мыслями о себе, раскачивание психики, и проблемой в этом случае является уязвимость человека, его податливость.
Сегодня дырки на джинсах и серьга в носу, а завтра станет модно, скажем, бриться налысо – многие будут бриться, я вас уверяю. Поскрипят зубами, поплачут немного, глядя в зеркало, и побреются, потому что модно. Помните сказку про голого короля? Люди и сам король были уверены, что он одет. И им даже в голову не пришло, что это стыдно, некрасиво, глупо и что короля просто сделали дураком. И только маленький мальчик, лишенный предрассудков в силу своего возраста, сказал: «А король-то голый!»
Ладно, если бы человек впитывал только добро, но он впитывает все, и это опасная вещь. Студент, который берет кредит, чтобы купить себе статусный гаджет, определенно душевно болен. Он лишает себя необходимого, покупая ненужное. Это касается и одежды, и бижутерии, и всех остальных вещей. Здесь я вижу серьезную болезнь современного человека – зависимость от внешнего мира.
В какие цвета одевались раньше, когда венчались? На Руси – в любые, в Европе – в зеленый. Брачный дресс-код: мужчина в черном костюме, белой рубашке, черной бабочке или галстуке, девушка в белом подвенечном одеянии – ввел в XIX веке Наполеон по всей Европе. Мы эту традиции переняли и полюбили.
Нам импонирует снежная чистота невесты, символ невинности. Но у нас традиционно в церковном обряде о непорочности говорит совсем другое – венцы над головой. Это знак победы над похотью. Молодожены боролись со своими слабостями, побороли их и теперь увенчиваются наградой и вступают в достойный брак. Но если люди поскользнулись до свадьбы, пришли в церковь не невинными, конечно, обижать их никто не будет. Но человек сам поймет, что наружное одеяние не совсем заслужено им сегодня. Хотя, как мы знаем, покаяние покрывает все.
Цивилизация поднаторела в украшении человека добавочной красотой. Яркая одежда, маникюр, крашеные волосы – все это некая добавочная привлекательность, которая тоже сигнализирует что-то. Что именно? Тут стоит задуматься.
Любая вычурность в одежде – это безмолвный крик. С ее помощью человек заявляет окружающему миру очень простую фразу: «Гляньте, какой я! Ну почему вы меня не замечаете?» И он готов на голове ходить, лишь бы его заметили. Так поступают недолюбленные люди, которым не хватает внимания.
Вопрос только в том, о чем они кричат высотой каблука, длиной юбки, яркостью или тусклостью макияжа. «Я красивая», «Я неотразимая», «Я никакой работы делать не буду. Работайте вы, а я буду принимать поклонение, ибо я Афродита, я достойна поклонения», «Я еще не старая» и т. д. Этот крик может быть абсурдным, может быть вполне оправданным, может быть органичным или дезорганичным, но всегда это какой-то голос, идущий изнутри. Мы же говорим с людьми не только словами, мы говорим с ними поведением, осанкой, одеждой. В этом нет ничего плохого, но просто нужно давать себе отчет в своих поступках, потому что везде есть смысл.
Психология человека сильно зависит от того, как он выглядит, как он одет. Авва Дорофей писал о том, что человек, едущий на коне, состоянием души отличается от того же человека, если бы он шел пешком.
Переводя разговор в современное русло, скажем: человек, едущий на битой маршрутке, сильно отличается от себя самого, сидящего в «Мерседесе». Понимаете? Барышня, одетая в вечернее платье, идущая в Большой театр на «Евгения Онегина», на историческую сцену, сильно отличается от себя самой, например, в драных джинсах ночью в кабаке, где все битком забито.
Вы замечали, как привлекательны, например, женщины-военнослужащие? В каком-то смысле они красивее мужчин, подтянутые, строгие, и видно, что они женщины. А как красивы монашки! Женщина, у которой только личико видно, без следов косметики. Сними с нее все это, закудрявь ее, например, нацепи на нее всякие блестки – куда красота делась, непонятно.
Одежда сильно меняет душевное состояние. Оденьте женщину в женскую одежду – она будет себя вести как женщина. Есть такое английское телевизионное шоу, когда хулиганок превращают в барышень. Там пытаются поменять вот эту испорченную внутренность через внешние ограничения, и кое-что получается. Потому что по-разному ведет себя женщина в вечернем платье и в пляжном костюме. И это каждый знает. Поэтому надо носить подобающие вещи. Голым будешь ходить – по-голому будешь вести себя. Прилично оденешься – будешь вести себя прилично. Это взаимосвязанные вещи.
– Почему в церкви необходимо покрывать голову всем женщинам, в том числе маленьким девочкам?
– В любой одежде есть смысл. И платок на голове в храме – это знак смирения. Так написано у апостола Павла и в Священном Писании. Там даже говорится, что ангелы наблюдают за этим.
Например, еврей[1]не может молиться с непокрытой головой. Он думает так: надо мной есть Господь, моя голова должна быть покрыта. Это напоминание, что я не главный, что существуют верхние смыслы.
С той же целью в нашей традиции женщины покрывают голову в любом возрасте. Кроме того, так показывается разница между замужней и незамужней, демонстрируется переход из свободы в послушание через перемену прически.
И в храме девочки с детства получают напоминание: «Ты готовься, дочка, к своему женскому кресту. Дело твое – это покорность, которая дорога пред Богом». Апостол Петр сказал: «Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом».
В одном коротком и довольно старом анекдоте говорилось: поговорим о вечном – о нехватке денег. Мы часто думаем, говорим и мечтаем о них. Вокруг денег крутится и вертится очень многое, что тревожит сердце человека. Но главная задача христианина – понять, что миром правит Бог, а не они, и что они, собственно, не Бог.
Самая большая опасность в отношении к деньгам – это приписать им атрибуты божества и служить потом им и тому, кто за ними прячется. Эта тема близкая каждому человеку, включенному в товарно-денежные отношения. Есть еще племена, которые не знают денег, не чеканят монету, но их настолько мало, что о них можно смело умолчать.
Кто-то из святых сказал, что стяжавший большие суммы денег не имеет любви. То есть трудно представить себе боголюбивую душу, занимающуюся накоплениями. И, конечно же, здесь есть естественное желание двигаться в сторону простоты, но не бедности, потому что бедность недобровольная – это проклятие, крест. Добровольная бедность, напротив, великое благо. Если человек хочет бедности и имеет ее, он наслаждается покоем. Английская пословица говорит: бедный, что святой – ничего не боится. И действительно, добровольному бедняку ничего не страшно: ни дефолты, ни кризисы, он уже от всего отказался.
Не зря же возник монашеский идеал добровольного нестяжания. Один из монашеских обетов – это не копить ничего для себя, не собирать. Но здесь неизбежным условием добровольной бедности является бессемейность. А кому копить? Ты живи только с Богом, как птица. А если уже семья, значит, здесь налагаются узы на человека, значит, уже что-то материальное нужно. Монаху можно по-другому жить.
Когда человек идет к Богу, имея что-либо, огонь божественного присутствия сжигает то, что собрано неправильно. Можно привести много примеров. Приходит человек к Богу, имея за собой что-то, и думает: сейчас я начну молиться, отдавать десятину на храм, в воскресенье ходить в церковь, причащаться, в паломничества ездить. Упорядочу свою жизнь, злые грехи брошу, привычки свои поменяю, и, наверное, Господь благословит меня на то, чтобы у меня было все необходимое. Начинает делать все это, а у него бизнес сыпется, здоровье подкашивается, в семье начинаются нелады. Он приходит с большим вопросом: «В чем дело? Что такое?» А это все потому, что часто Господь уничтожает то, что нажито неправедным путем. Апостол Павел писал о том, что желающий обогатиться попадает в разные сложные ситуации, потому что оно сопряжено с разными страхами.