Полина Рей
Измена. У меня появилась другая
– Илья, в гостиную пока не заходи и срочно мой руки! – крикнула я в сторону прихожей, когда муж вернулся с работы.
Не успевала с подготовкой праздника… Мне требовалось ещё минут пять.
Но мгновением позже на пороге гостиной появился вовсе не Илья.
– Здравствуйте, я Кристина, – произнесли накрашенные алым губы незнакомки. Они растянулись в улыбке и она добавила: – У вашего мужа – вторая семья. Со мной. Нам нужно что-то с этим делать.
Тринадцать лет со дня знакомства. Крепкая семья, чудесный сын. И слова мужа:
«У меня появилась другая».
Произнесённые после того, как эта самая «другая» сама пришла в наш дом, чтобы разрушить мою жизнь.
В нашей семье число тринадцать было едва ли не магическим. Мы с мужем познакомились тринадцатого марта, поженились – тринадцатого июля. А наш сын Ванечка родился тринадцатого января, став самым желанным подарком на старый Новый год.
Надо ли говорить, что когда со дня знакомства прошло тринадцать лет, я решила отметить эту дату так, словно мы праздновали грандиозный юбилей отношений? Перво-наперво собиралась устроить посиделки втроём – я, муж и Ваня. А на следующий день планировала закатить вечеринку в ресторане, куда были приглашены все значимые для нашей семьи люди. Коих по прошествии тринадцати лет оказалось немало. И кто свято чтил секрет – мероприятие должно было оставаться для моего супруга тайной.
Порхая по кухне и готовя самые любимые блюда мужа и сына, я то и дело поглядывала на часы. До конца рабочего дня Ильи оставалось всего ничего. Дорога до дома займёт максимум минут двадцать. Значит, стоило поторопиться – я ещё планировала сделать любимые тарталетки мужа. Он, конечно, снова начнёт притворно ворчать, что таким количеством блюд, которые я выставлю на стол, можно прокормить армию – ну и пусть. Зато всё будет по-моему.
– Ванюш, помоги мне на стол накрыть, у тебя это очень хорошо получается, – крикнула я в сторону комнаты сына.
Оттуда раздалось невнятное «угу». Я улыбнулась – уже через пять минут, закончив все свои очень важные дела, Ваня непременно подоспеет на подмогу. В этом я могла не сомневаться: он никогда не отлынивал, если его о чём-то просили родители.
На свои десять не выглядел, был не по годам взрослым. Ростом едва ли не с меня, хотя я и не была крохой. Да и в разумности мыслей Ивану было не отказать. Порой я поражалась тому, как складно он рассуждает.
Минут через десять, когда Илья уже должен был выехать с работы, мы с Ваней вовсю орудовали в столовой. Она соседствовала с большой гостиной, образуя внушительное помещение, каждый сантиметр которого был любовно мною обставлен.
Я нахмурилась, когда поняла, что муж мне не позвонил, хотя делал это всегда. У нас было заведено негласное правило: все наши передвижения мы озвучивали друг другу, даже если это была банальная поездка в магазин. Привычка, которой было тринадцать лет, и которая буквально с нами срослась.
– Ванюш, набери отца, пожалуйста, – попросила я сына, занимаясь тем, что раскладывала крохотные канапе на расписном блюде. – Спроси, выехал он или нет.
Когда в ответ раздалось обыденное «угу», я вздохнула, начиная порядком нервничать, хотя для этого вроде как не было ни единого повода.
– Мам, телефон у папы выключен, – сообщил через пару минут сын, что лишь усилило тревогу.
– Ладно, – кивнула сама себе. – Тогда я на кухню, мне надо кое-что доделать.
Конечно, о готовке не думала. Начала названивать мужу, но всё без толку – у Ильи действительно был отключен телефон. Спокойно, Ира. Если он не появится дома через полчаса – у тебя есть, кому позвонить и спросить, куда запропал Калугин.
С трудом «отключив» тревожные мысли, я отправилась переодеться, прежде чем покончить с последним блюдом. В качестве праздничного наряда выбрала простые тёмно-оливковые брюки и к ним блузку в тон. Из макияжа – капля румян и туши. Ну и блеск для губ. Всё же это не вечеринка, а просто ужин в кругу семьи.
Выйдя из комнаты, я сверилась с часами. Илья вот-вот должен был приехать. Набрала его номер вновь и убедилась в том, что абонент всё ещё не в сети. Что ж… десять минут, а дальше начну выяснять, где же мой муж.
Когда мне в сотый раз не понравилось, как именно разложена простая закуска на тарелке, я услышала, что дверь квартиры открывается. Фух, слава богу, Илья вернулся. Наверное, у него просто разрядился телефон, а озадачиваться тем, чтобы зарядить его в машине, он не стал.
– Илья, в гостиную пока не заходи! – крикнула я мужу в сторону прихожей. – Иди срочно мой руки!
Я улыбнулась сама себе. Волнение отступило, теперь сервировка покорилась мне и становилась именно такой, как нужно. Но на завершение всей композиции требовалось ещё минут пять.
Колдуя над закуской, я не сразу поняла, что именно меня смутило. Сначала обоняния достиг аромат женских духов. Не моих… А затем я краем глаза заметила невысокую фигуру, что стояла на пороге гостиной.
– Здравствуйте, я Кристина, – раздался мелодичный, с хрипотцой голос.
Я подняла голову и машинально «залипла» взглядом на губах незнакомки. Они были ярко-алыми, какими-то хищными. Вкупе с остальным образом, как она там сказала? Кристины? Так вот, это вкупе с остальным образом, что был весьма простым, становилось чем-то чужеродным, отталкивающим.
«Она ведь открыла дверь в нашу квартиру ключами!» – мелькнула ужасающая мысль. А затем предположения, как это произошло, стали перескакивать с одного на другое. Что-то с Ильёй? Эта женщина – его знакомая, которой он поручил сообщить мне какую-то весть?
Наконец, Кристина растянула губы в улыбке и проговорила уверенно и чётко:
– У вашего мужа – вторая семья. Со мной. Нам нужно что-то с этим делать.
В какой-то момент я поняла, что вижу, как она произносит слова, но не слышу ни звука. Скорее додумываю сказанное, или читаю по губам. Вторая семья?.. Нам нужно что-то с этим делать?.. Что вообще происходило?
– Это не смешная шутка, – выдавила я из себя, двинувшись в сторону Кристины. – Откуда у вас ключи и как вы вообще здесь оказались? – потребовала я ответа.
На последних словах мой голос дрогнул, но я упрямо вздёрнула подбородок и воззрилась на незнакомку.
– Мне их дал Илья.
Она чуть пожала плечами, а на лице появилось выражение: «Ну нельзя же быть настолько тупой».
– Иначе как я их могла, по-вашему, получить? – продолжила Кристина с долей превосходства, так и сквозящего в её словах.
Пока я подбирала ответ, наиболее подходящий тому, какие предположения зароились у меня в голове, Кристина продолжила:
– Илюша уехал в небольшую командировку. Меня попросил поговорить с вами и всё решить. У нас с ним ребёнок, зачатый при помощи ЭКО. Мальчик, ему три года. Скоро сын начнёт спрашивать, почему его папа с нами не ночует…
– Стойте!
Я то ли выкрикнула, то ли выстонала это слово. Калейдоскоп из картинок и образов, замелькавший перед глазами, доводил меня едва ли не до тошноты. Какая… феерическая чушь! Всё то, что творилось, и что говорила эта женщина.
А Кристина стояла и смотрела, при этом на лице её появилось выражение ангельского терпения. Словно она ждала, когда же, наконец, до меня дойдёт вся нелицеприятная правда.
– Я не хочу слышать эту ерунду! – прохрипела, хватаясь за стену, потому что подкосились ноги. – Убирайтесь к чёрту!
Запоздало поняв, что Ваня наверняка уже услышал голоса, я, будто в замедленной киносъёмке, наблюдала за тем, как сын появляется в поле моего зрения. Он встал за спиной так и маячившей в дверях гостиной Кристины и спросил:
– Мама, что происходит?
Скольких сил мне стоило отлепиться от стены и сделать шаг к Ивану, знали только небеса. Внутренний голос кричал: перестань! Остановись и выдохни, обдумай всё. Случившееся – жестокий розыгрыш, не иначе. И отчего ты так просто поверила словам незнакомой женщины? Неужели Илья это заслужил?
– Отойдите, – взяв себя в руки, я подошла к Кристине и легонько отпихнула её прочь.
Не хотела, чтобы Ваня заподозрил неладное и погрузился в те переживания, от которых любая мать хочет оградить своего ребёнка.
– Ванюш, ничего не происходит, – соврала, обращаясь к сыну.
Взъерошила волосы на его макушке привычным жестом, постепенно приходя в себя.
– Иди в свою комнату. Когда папа приедет, я тебя позову и сядем ужинать.
Я инстинктивно посмотрела на часы – Илья нестерпимо опаздывал. Оттого слова Кристины и казались окрашенными в правдивые тона. Но я не должна была даже мысли допускать, что эта женщина говорит правду. По крайней мере, сначала мне нужно выслушать мужа.
Ваня прищурился, окидывая Кристину подозрительным взглядом. Я надеялась, что сын не слышал тех слов, что сказала мне эта ужасная женщина. Потом он посмотрел на меня и выдал неожиданно взрослое:
– Если что, зови, я у себя.
На моих губах помимо воли появилась улыбка, и в этот момент я почувствовала себя увереннее. Как только Иван удалился, повернулась к Кристине и потребовала ответа:
– Рассказывайте всё, только кратко. Потому что, признаюсь, у меня есть огромное желание просто выставить вас вон из моего дома.
Она пожала плечами и, прикрыв дверь, прошла к столу. Устроилась за ним с видом хозяйки, которая собиралась заявить права не только на моего мужа, но и на всю мою устоявшуюся жизнь. И, вздохнув, начала:
– С Ильёй мы познакомились пять лет назад. Мой отец был партнёром вашего мужа по бизнесу. Завязалось у нас всё быстро – его даже соблазнять не пришлось. Он и сам был рад оказаться в моей постели.
Слава всем святым она говорила приглушённо, видимо, поняв, что я могу потерять над собой контроль, если пойму, что от этих «прекрасных» рассказов может пострадать мой сын.
– Ну а дальше… Илья сказал, что хочет со мной быть. Что у него никогда ничего подобного в жизни не было.
– Так что помешало? – хмыкнула я, складывая руки на груди.
Кристина прищурилась и посмотрела на меня с выражением «А вот теперь становится интересно». Видимо, не рассчитывала, что я смогу настолько быстро собраться.
– А ничего не помешало, – пожала она плечами. – Я не торопила его, а он – не торопился сам. Но время идёт. Альберту совсем скоро придётся разъяснять, почему папа не живёт с нами.
– Альберт – это тот самый ребёнок, которого вы родили при помощи ЭКО? – уточнила я.
Как же тяжело мне было говорить ровно и владеть голосом и разумом. Каких же титанических усилий мне это стоило! Но я должна была вызнать всё. В сложившейся ситуации, когда незнакомая женщина пришла в мой дом, открыв дверь ключами мужа, информация была на вес золота.
– Да. Мы с Ильёй очень быстро столкнулись с тем, что я не могу забеременеть естественным путём.
Я на мгновение прикрыла глаза. Представлять, что мой муж вёл параллельную жизнь, хотел детей от чужой бабы… Шёл на какие-то процедуры, которые помогли ему обрести ещё одного наследника… Всё это было ужасно.
– Тогда мы обратились в клинику, и вот через год с лишним я забеременела. А три года назад родился наш сын Альберт.
Кристина поджала алые губы, начала покачивать ногой, обутой в сапог на шпильке.
– Но всё это в целом неважно. Важно, что мы с вами будем делать.
Она окинула взглядом стол, что ломился от угощений. Даже подумалось, что вот-вот протянет руку и начнёт лакомиться тем, что для неё не предназначалось. А хотя, если Крис говорила правду, то она уже и так вкусила чужого.
– А что мы можем сделать? – вновь призвав на помощь всю свою выдержку, и без того висящую на волоске, спросила я. – Точнее, не так… Что нужно вам?
– Я уже сказала.
Кристина передёрнула плечами. На молодом ухоженном лице появилось выражение брезгливости, когда она посмотрела на тарталетки.
– Это ведь для Ильи? – указав на них пальцем, спросила она, переводя тему.
– Здесь всё – для моего мужа, – ответила я, тоже присаживаясь за столом.
Ноги не держали, а руки стали подрагивать.
– Он такое не любит. Может, и не говорил вам, но предпочитает более простую еду. Простую, но изысканную. Лангусты на пару, к ним немного чёрной икры. Морской ёж, устрицы. Всё простое, но… требующее вложений.
Кристина окинула меня быстрым взглядом, словно приценивалась к вещи, которую хотела приобрести.
– Впрочем, сейчас неважно и это, – вынесла она свой вердикт. – Мне нужно, чтобы Илья жил со мной и Альбертом. Не переживайте, старшего сына он будет обеспечивать. Вашу квартирку отбирать не планирует.
Мои брови поползли наверх. Они всё это обсуждали с Ильёй до сего момента? У моего мужа с Кристиной был план? И почему я снова так просто доверилась тому, что говорила незнакомка? Уж не оттого ли, что стрелки на часах неумолимо вращались, а моего мужа всё ещё не было дома?
– Тогда зачем вы здесь, раз у вас, как вы уже дали мне понять, всё на мази?
Я начала испытывать раздражение, смешанное со злостью. Прекрасный коктейль, если уж на то пошло. Он даст мне силы.
– Затем, чтобы удостовериться в том, что Илья сделает всё так, как нужно. Он слишком затянул с тем, чтобы расстаться с вами, Ирина. Не спорю, тринадцать лет жизни так просто не вычеркнешь, но у вашего мужа совсем иные желания и потребности. Он просто опасается им следовать. Ну, или боится, что вы начнёте истерить, вцепитесь в него, как клещ… А он человек довольно мягкий. Станет сомневаться в правильности решения…
Кристина говорила это, склонив голову набок. Под её пристальным взглядом я и впрямь почувствовала себя насекомым. Только не клещом, а бабочкой, которую насадили на булавку и теперь она билась, бесплодно взмахивая крыльями. И с меня хватало с лихвой…
– Кристина, я требую, чтобы вы покинули мой дом, – сказала я приглушённым от волнения голосом.
Выражение её лица сменилось озадаченным. Казалось, что у Кристины был план и сейчас она столкнулась с тем, что он пошёл по иному пути, чем она намечала.
– Я покину ваш дом только когда мы решим, что делать, Ирина, – проговорила она, и мне в её голосе послышались нотки паники.
Но на слова Кристины ответить я не успела. Раздалась барабанная дробь – это стучали во входную дверь. Мы, как по команде, повернули голову на звук.
– Наверное, это Илья, – сказала я как можно спокойнее и, проигнорировав Кристину, что шумно втянула в себя воздух через крепко стиснутые зубы, отправилась открывать.
На пороге, стоило мне только распахнуть дверь, действительно обнаружился Калугин. Облегчение, которое я испытала, было смешано с такой острой тревогой, что от неё по телу начали расходиться волны озноба.
Крупная дрожь понуждала сжимать руки в кулаки, чтобы только они не ходили ходуном.
– Ириш… представляешь, я ключи где-то посеял, – сказал Илья, входя в квартиру.
Он выглядел… странно. Какой-то взлохмаченный, с бегающим взглядом. Закрыл за собой дверь и осмотрелся. Опасался увидеть Кристину, что, как мышка, сидела сейчас в нашей столовой?
– И телефон тоже? – спросила дрогнувшим голосом.
– А с телефоном вообще не пойми что, – раздеваясь, ответил муж. – Ни один звонок не проходит.
Он снял ботинки и, вздохнув, посмотрел на меня.
– Извини, что опоздал. Как только обнаружил, что ключей нет, пришлось в офис возвращаться. Там всё обыскал.
– Ты мог позвонить с рабочего телефона, – ответила я, поймав себя на мысли, что муж мне лжёт.
Обычно такой спокойный, даже мягкий, он сейчас был словно незнакомцем, которого я видела впервые.
– Извини, не сообразил, – растянул губы в улыбке Илья и потянулся ко мне за поцелуем.
Когда отстранился, показалось, только теперь заметил, что одета я не по-домашнему.
– О, мы куда-то собираемся? – уточнил Калугин, отступив на шаг и окинув меня восхищённым взглядом.
Я знала, что муж искренне мною любуется и считает самой красивой. Он постоянно твердил мне об этом, называл своей малявочкой, крошкой, малышкой. И я, несмотря на то, что таковой вовсе не являлась, таяла и действительно чувствовала себя хрупкой и беззащитной рядом с ним.
– Ты забыл? – склонив голову набок, поинтересовалась я.
Понимание, что наш праздник безвозвратно испорчен и причина этого находится здесь, в нескольких метрах от нас, ужаснуло.
– Я не забыл, – покачал головой муж. – Просто подумал, что на этот раз отмечать не будем. Ладно, я мыть руки и потом переоденусь. Куда идём? В ресторан?
Прикусив нижнюю губу, я пока промолчала по поводу Кристины. Мне нужно было собственными глазами увидеть реакцию Калугина, когда он увидит эту женщину в нашем доме.
– Нет. Я буду ждать тебя в столовой, – ответила ему. – Поторопись.
Иван, словно чувствуя, что приближается армагеддон, даже не вышел из своей комнаты, хотя делал это всегда, когда его отец возвращался с работы. Я сделала несколько рваных вдохов и, распрямив плечи, прошла в столовую.
Кристина обнаружилась на том же месте, где я и оставила её пять минут назад. Только выглядела эта дамочка уже не столь уверенно. Плечи поникли, она смотрела прямо перед собой.
Я прошла вглубь и присела на подлокотник дивана, заняв то место, с которого мне было отлично видно всё. Шум воды в ванной затих, Илья, судя по приближающимся шагам, вышел и теперь направлялся к нам. Я застыла, как будто вот-вот должна была стать свидетельницей особенно кошмарной сцены в фильме ужасов.
Калугин появился на пороге через мгновение. Я даже подалась вперёд, сосредоточив всё своё внимание на том, чтобы по первым эмоциям, отразившимся на лице мужа, понять если не всё, то самое основное.
– Т-ты? З-здесь? – выдохнул он, едва завидев Кристину.
Глаза мужа округлились, рот приоткрылся от изумления. Рука Ильи потянулась к горлу. Он дёрнул воротничок рубашки, словно тот стал его душить. А из меня как будто выкачали весь кислород – настолько удушающей была волна, пронёсшаяся по телу. Он её знал! Кристина, судя по всему, говорила правду…
– Я вижу, вы знакомы, – проговорила я неожиданно спокойным тоном.
Теперь со мной происходило что-то странное. Чудилось, что та Ира, которую я знала тридцать три года своей жизни, словно бы растворилась в моих переживаниях. Зато появилась другая – та, которая могла наблюдать за всем словно бы со стороны.
Илья перевёл на меня остекленевший взгляд. Затем – вновь посмотрел на Кристину, скользнул глазами по угощениям, расставленным на столе.
– Предлагаю немного перекусить, – сказала я, поднимаясь с места. – Обсудим интересные новости. Кристина, которая, как ты заметил, здесь, рассказала, что вы живёте вместе пять лет. Но не совсем вместе, ты не ночуешь там, где у вас с ней растёт ребёнок.
Говоря это, я подошла к столу и, положив на тарелку всего понемногу, поставила еду перед Кристиной. На лице той появилось брезгливое выражение.
– Не лангусты, конечно, да и икры сегодня, как назло, нет. Но отметить наш с Ильёй праздник вполне можно, – добавила я, растягивая губы в улыбке.
Я перевела взгляд на Калугина. В сердце кольнуло ужасающим чувством острой боли. Молчание мужа было красноречивее всяких слов. Он не бросился заверять меня, что всё ерунда. Что он не знает Кристину, что информация о второй семье и их общем ребёнке – бред.
Господи, помоги! У них ребёнок! Они живут вместе! Когда это происходит? Когда Илья лжёт мне, что уезжает в командировку? Сам берёт собранный мною же чемодан и едет к другой женщине? Как же мерзко от этого… Как противно, словно меня вываляли в грязи.
– Уезжай отсюда немедленно! – вдруг неожиданно зло процедил Илья, глядя на Кристину.
Та вскинула на него глаза, в которых мелькнула злость, смешанная со страхом.
– Ты не оставил мне выбора… Я предупреждала тебя не раз, чем может закончиться твоя неопределённость! – чуть дрогнувшим голосом ответила она.
Я никогда не видела мужа ни злым, ни тем более разъярённым. Но, похоже, сегодня не только я сама для себя оказалась незнакомкой.
– Пошла отсюда вон! – рявкнул Калугин, брызжа слюнями, и, не успела я охнуть, подлетел к Кристине.
Показалось, что он её ударит. Она дёрнулась и прикрыла глаза, но Илья лишь схватил свою любовницу под руку и, дёрнув на себя, потащил к выходу из столовой.
Кристина уцепилась за скатерть. Тарелки, стоящие близко к краю, посыпались вниз. Несколько блюд оказались на полу. Те, что были с майонезом, мгновенно превратились в кашу. Но не это являлось для меня кошмарным, а то, каким грубым был Илья. На его скулах играли желваки, он был разозлён так, словно в него вселился сам дьявол. Таким Калугина я не видела ни разу за все тринадцать лет, что мы были знакомы.
– Папа! – выкрикнул Ваня, выглянувший из комнаты, мимо которой Илья волоком тащил Кристину. – Мамочка! Что это?
На лице сына было выражение ужаса. Я бросилась к нему, прижала к себе. Разумеется, в процесс выпроваживания любовницы вмешиваться не стала. Даже прекратила смотреть в сторону мужа и той, кто упирался так, словно остаться здесь было вопросом жизни и смерти. Наконец, выставив Кристину прочь, Калугин захлопнул дверь. Прислонился к ней спиной, прикрыл глаза.
– Ванюш, иди к себе… У нас случилось небольшое ЧП, – хрипло проговорила я, кивая вглубь спальни сына. – Я потом тебя позову и ты поешь, хорошо?
Наш прекрасный праздник, к которому я так готовилась, летел в тартарары. И чем всё могло закончиться уже сегодня, я представить не могла.
– Хорошо, – вздохнул сын. – Вы только с папой не ругайтесь.
Я кривовато усмехнулась. За десять лет своей жизни Иван становился свидетелем наших с Ильёй ссор от силы пару раз. Да и то поводы тогда были самые незначительные. Но я не могла ему сейчас пообещать, что буду в силах удержать себя в руках. Да, Ваня был ни в чём не виноват и не должен был подвергаться тому, что вызовет у него неприятные волнения, но я не была железной леди. А уж в такой ужасающей ситуации и вовсе оказалась впервые.
– Всё будет хорошо, – пространно ответила я, не зная, кого хочу тем самым успокоить – себя или сына. – Иди, я тебя позову.
Ваня всё же закрыл за собой дверь, бросив на отца взгляд мельком. Полный тревоги и какого-то затаённого болезненного ожидания, он полоснул мне по нервам.
– Идём поговорим, – хрипло шепнула я, разворачиваясь и направляясь к нашей спальне на негнущихся ногах.
Когда проходила мимо гостиной, вновь бросила взгляд на несчастные угощения, лежащие на полу. Как же я старалась, когда выбирала самые свежие продукты! Когда готовила и сервировала… А в это время Илья, похоже, мыслями был не только со мной, но ещё и с матерью своего второго ребёнка. И не только мыслями…
Едва я вошла в комнату, как Калугин оказался в ней рядом со мной. Закрыл дверь и, стоило мне только обернуться, упал на колени. Схватил меня руками, прижался так тесно, что я от неожиданности тонко вскрикнула.
– Прости меня… Ириша… Прости, прости! – зашептал, впиваясь в мои ноги.
Я инстинктивно схватила его за волосы, попыталась отстранить. Всё было без толку, он цеплялся за мои колени с такой силой, словно они были единственным, что могло удержать Илью на плаву, пока он тонул.
– Прости… Я всё объясню! Всё не так, как она тебе рассказала, – затараторил он, утыкаясь лбом в меня.
Я так и стояла, сжав в горсти его волосы. Тянула ощутимо, наверняка причиняя боль, но Илья не обращал на это внимания.
– Меня бес попутал. Давно уже. Ты тогда вся в своей фирме была, я всё пытался обратить на себя внимание. Мне показалось, что у нас кризис. Я с ума сходил от ужаса… от страха, что всё закончилось. Знаю, это слабость, но я… переключился.
Калугин запрокинул голову и посмотрел на меня снизу-вверх. В расширившихся тёмных зрачках стоял самый настоящий океан боли с нотками безуминки.
– Подожди… Я так не могу, – взмолилась я, всё же высвобождаясь.
Хотелось отпрянуть от мужа, отойти на несколько метров и запретить ему ко мне приближаться. Присев на край постели и оставив Калугина стоящим на коленях в нелепой позе, я потребовала:
– Ты должен рассказать мне всё – коротко, ясно, без каких-то эмоций.
Вновь не узнавая саму себя, я, тем не менее, умудрилась вытащить ту «новую» Иру, с которой познакомилась сегодня. Мне нужны были факты. Необходимо было включить разум, чтобы только не расстаться с самой вероятностью остаться в трезвом уме.
– Без… эмоций? – выдохнул Илья, поднимаясь.
Сделал шаг ко мне, но я выставила руку, давая понять, чтобы не подходил.
– Да. Просто факты. Вы познакомились с Кристиной пять лет назад?
Муж застыл, вглядываясь в моё лицо. В его глазах теперь боль смешивалась с таким удивлением, что даже я, видя его, поразилась. Прежде всего, тому, что всё случившееся – не жалкий жестокий розыгрыш. Что всё происходит по-настоящему.
– Да, мы познакомились пять лет назад, – ответил он чуть дрогнувшим голосом. – Кристина – дочь одного из партнёров нашей фирмы. Он сделал большие финансовые вложения в то, чтобы совместный проект принёс большие дивиденды.
Калугин обвёл рукой комнату, в которой мы находились, вероятно намекая на то, что мы тогда, пять лет назад, смогли позволить себе купить это жильё. Переехали из моей небольшой хрущёвки, где обитали восемь лет. Часть денег с неё я вложила в ремонт, остальное – потратила на открытие своего дела. Всё казалось, что сижу у мужа на шее, потому что он зарабатывал в два раза больше. А мне так хотелось ему соответствовать во всём.
И вот какую цену, оказывается, я платила за то, что обитала в просторном жилье, которое Кристина назвала «квартиркой». Пять лет мой муж жил двойной жизнью… Ложился в постель с другой женщиной, воспитывал с ней ребёнка. Гадость.
– Пока ваши показания с твоей любовницей совпадают, – протянула я задумчиво, из последних сил держа себя в руках. – Но продолжим… Ты с ней спал?
Спрашивать о таком было всё равно, что ковырять свежую рану на собственном теле. Но мне требовались чёткие ответы – да или нет, а не «бес попутал, я переключился».
– Она не моя любовница, – устало ответил Илья, игнорируя главный вопрос.
– Хорошо. Назовём её… другая. Она у тебя появилась и… дальше что?
Я вцепилась пальцами в края кровати. Было тяжело… один господь ведал, как мне было тяжело.
– Дальше ничего… Мы встретились несколько раз. На этом всё.
– Ты с ней спал? – повторила я, чуть повысив голос.
Калугин бросил затравленный взгляд на дверь, словно опасался, что за ней стоит наш сын, который слышит каждое слово.
– Пару раз, – наконец, выдохнул он.
Я прикрыла глаза. Мне почти не больно… Почти не больно. Повторяла про себя эти три слова, как мантру, только в них ни черта не верилось.
– На этом моменте мне бы нужно выставить тебя из дома следом за Кристиной, но я хочу знать всё, – ответила помертвевшими губами, взглянув на мужа.
Он вновь бросился ко мне. Я не успела ничего предпринять, как Илья бухнулся на колени, опять хватая меня, сминая ткань брюк. Казалось, ещё немного и она начнёт трещать под его пальцами. Я забилась, высвобождаясь. Стала дёргать ногами и лупить мужа кулаками. Попадала по лицу, голове, плечам. И, кажется, что-то кричала, забыв о приличиях. О том, что Ваня наверняка всё слышит. О том, что я так доведу себя до истерики.
Наконец, он отстранился от меня и теперь смотрел с выражением, какое, наверное, бывает у виноватых побитых собак. Я поднялась с кровати и, обхватив себя руками, отошла к окну.
– Рассказывай всё про ЭКО и Альберта, – проговорила приглушённо, успокаиваясь.
Физически чувствовала, как от Калугина исходят волны непонимания, растерянности, оторопи. Он думал, что у нас всё будет иначе, если я узнаю? Что сделаю вид, будто ничего не случилось? А хотя, вряд ли. Илья был уверен в ином – его параллельная жизнь навсегда останется для меня тайной.
– Кристина очень хотела ребёнка. – Муж шумно сглотнул. – От меня. Я сразу сказал ей, чтобы она ни на что не рассчитывала в этом плане.
Калугин замолчал и я, полуобернувшись к нему, подсказала:
– И она так не рассчитала, что вы вдвоём отправились в клинику, где ты сдал своих чудесных ребят-головастиков?
Илья медленно поднялся с пола, на котором так и продолжал стоять на коленях. Подошёл ко мне, но предусмотрительно остановился в метре.
– А ты другая, Ира, – покачал он головой и на его лице появилась ухмылка.
«Ему нравилось всё происходящее!» – мелькнула в голове ужасающая мысль. Нет, это невыносимо. Не может же жизнь настолько мгновенно повернуться на сто восемьдесят градусов…
– Это были мои… отступные, назовём их так, – ответил Калугин, закладывая руки в карманы брюк. – Наш договор с Кристиной состоит в том, что она рожает от меня ребёнка и на этом мы с ней разбегаемся.
Мои брови поползли наверх. Илья ведь это не серьёзно же? На кого рассчитана эта история? На дуру-жену, которая скажет, что раз так, то и предмета разговора нет, а после пойдёт приберёт то дерьмо, которое осталось после любовницы, и усадит мужа кормить вкусным ужином?
– Я ни разу его не видел, клянусь! – с жаром добавил Калугин, видимо, поняв по моей реакции, что я обо всём этом думаю. – Ни разу с ним не встречался, поверь. До недавних пор наш договор Кристина соблюдала. Я не знаю, что ей вдруг в голову взбрело и почему она решила испортить мне жизнь.
– Это не моё дело, – отрезала я. – Моё дело, как матери, защитить прежде всего интересы своего ребёнка.
– Ваня и мой ребёнок тоже, – с нажимом ответил Илья.
– Я рада, что ты об этом не забываешь. Поэтому завтра днём мы отправимся к нотариусу. И проконсультируемся на тему того, как оформить дарственную на имя Ивана. Подаришь ему всё, что тебе принадлежит – тогда хоть отчасти сможешь расплатиться за ту двойную жизнь, которую вёл эти пять лет!
Как бы я ни старалась говорить спокойно – на последних словах мой голос сорвался. Но Калугин этого, кажется, совершенно не заметил. Растерянность и те нотки восторга, которые явственно проступали на его лице, сменились злостью. Мне почудилось, что столкнувшись со мною новой, он сначала испытывал удовлетворение, а теперь – агрессию.
– Ты хочешь оставить меня с голой задницей? – с насмешкой уточнил Илья.
– Пока ты не оставил без штанов собственного сына! – парировала я.
– Этого не будет, – пожал плечами Калугин. – Имею в виду, что никакого своего имущества я никому отписывать не стану. Отойду на тот свет, тогда всё останется в наследство Ивану.
Конечно, я вовсе не рассчитывала на то, что муж согласится. Но даже представлять не желала, что, скажем, ему в голову придёт перевезти сюда свою Кристину, ведь «квартирка» была оформлена на нас обоих.
– Тогда я продаю свою долю в этом жилье. И если мы не идём завтра к нотариусу – я еду искать адвоката, который мне поможет быстро с тобой развестись и распорядиться по своему усмотрению тем, что мне полагается по суду.
Я направилась прочь из спальни. Находиться и дальше в компании Калугина было невыносимо.
– Ириш…– окликнул он меня, когда я открыла дверь.
Я обернулась на пороге.
– Что?
– Подумай, пожалуйста, о том, что это всё… не стоит того, чтобы рушить нашу жизнь и наш брак… Я очень тебя прошу. Я люблю тебя… Я умоляю меня простить за то, что пару раз сходил налево. Мужики так делают… Мы полигамны, ты же знаешь.
