Полина Душина
Я открыла дверь
«А может, ну это всё?» – я как раз проходила мимо окна и краем глаза бросила взгляд на улицу. Там стоял большой чёрный внедорожник и пара крепких парней глаз не сводили с моих окон.
«Не, бегать дальше уже нет сил, объективно», – я вздохнула и потянулась к комоду – достать свои скромные пожитки. Когда раз в неделю покидаешь город в спешке, гардероб как-то автоматически очень сокращается до того, что может легко влезть в ручную кладь.
На сборы ушло меньше заявленного мною времени. Со стороны кухни до сих пор не было ни звука, и в какой-то момент я понадеялась, что он просто ушёл.
Проверять не торопилась. Я встала перед зеркалом. Будто впервые за долгое время я действительно смотрела на себя. Да, похудела – особо заметно по скулам и рукам. На запястьях косточки стали заметнее. Круги под глазами. Волосы в хвосте – удобно. Одежда тоже из разряда – удобно и не привлекает внимания. Я была бледным отражением той меня, которая ещё полгода назад сияла.
«Я же стану когда-нибудь снова собой, правда?» – я печально улыбнулась своему отражению и вышла из комнаты, в которую больше никогда не вернусь.
Он продолжал сидеть на диване, когда я вышла.
На его лице промелькнуло облегчение.
«Что, думал снова сбегу?» – своё желание поговорить с ним оправдывала длительной социальной изоляцией. Но сама понимала, что это очень похоже на враньё.
Он потянулся взять у меня сумку, я проигнорировала, закинув её на плечо.
В тишине спуститься в лифте, выйти из дома.
Не отказать себе в удовольствии и обернуться – здесь была самая спокойная неделя, если закрыть глаза на сегодняшний день. В парке через дорогу облетали жёлтые листья, которыми я любовалась, пока мы шли к тому самому внедорожнику, что я увидела из окна.
Сумка в багажник. Перед тем как сесть в машину, бросить последний взгляд на дом и свои окна – Кухня. Спальня. И в последнем окне чей-то силуэт.
– Что? – я застыла, в груди как-то неприятно стянуло холодом.
– Что там? – ребята подняли головы вслед за мной, но силуэт в окне исчез.
– Нет, показалось, наверное, – пробормотала я, садясь в машину.
Чтобы как-то сгладить тишину, пока машина не поехала, я спросила:
– Как ты оказался здесь раньше меня?
– Я получил права на вождение мотоцикла, это сильно ускоряет процесс передвижения, – ответил он с мальчишеской горделивой улыбкой.
Я молча кивнула. Вспомнила, как мы вместе ходили на пробное занятие, тогда он загорелся научиться им управлять и купить себе в качестве транспорта.
Дурацкая мысль – он продолжил жить свою жизнь, когда я уехала. А у меня встало на паузу вообще всё. Я даже практически перестала читать книги.
От этого осознания я недовольно поморщилась.
Глава 2
До вылета было несколько часов, мы сидели в лаундже. Я забралась подальше в угол и с удовольствием растянулась в кресле. Ранний подъём вкупе со всем сегодня произошедшим и хроническим недосыпом сделали своё дело, и меня невозможно клонило в сон.
Несколько секунд повертеться, принимая удобную позу, и закрыть глаза. Слабость почти отключила меня, сразу обездвижив, приятное ощущение, что вот-вот заснёшь, когда даже рукой не пошевелить. Но слишком яркий свет сквозь закрытые веки заставил поморщиться и попытаться куда-нибудь отвернуться. Спустя мгновение на мои глаза легла его ладонь. Тёплая рука закрыла меня от света, позволяя быстрее погружаться в блаженные минуты отдыха.
И хотелось как-то дёрнуться и сбросить его руку. Но не смогла. Или не хотелось?
Улыбнуться про себя, вспомнив, что и похожая ситуация тоже происходила, и мы вновь поменялись местами:
«– Дайте вашу руку! – его будничный голос раздался с дивана рядом со мной.
Я, не глядя, перехватила документ поудобнее одной рукой и протянула ладонь в его сторону, не отрываясь от текста.
Его горячие сухие пальцы обхватили моё запястье и аккуратно потянули руку чуть на себя. Я с удивлением перевела на него взгляд, в тот момент, когда он клал мою ладонь себе на лоб.
– Прохладно.
Его голос, как и его расслабленное лицо с закрытыми глазами выдавало полное удовлетворение ситуацией.
А я была в растерянности. Но быстро взяла себя в руки.
– Болит? – тихо спросила я.
Он утвердительно промычал мне что-то невразумительное.
Я отложила документ и повернулась к нему полностью.
– Позвольте, – прошу, мягко вытягивая свою руку из его пальцев.
Он не ответил, но отпустил меня и опустил свою руку вдоль тела.
Я сменила ладонь на лбу, принявшись второй рукой аккуратно и мягко массировать его макушку, переходя к затылку и основанию шеи.
Ещё одна смена рук, чтобы на лбу оставалось ощущение прохлады, и аккуратно промассировать виски.
Его дыхание выровнялось и стало более глубоким.
Ещё круг движений по голове, пальцами размять лоб, межбровку и надкостницу.
Периодически сменяя ладонь, когда та нагревалась, я вернулась к изучению бумаг; приняв более удобную позу, чтобы не перевалиться на начальника на диване, я подтянула ноги в кресле, забравшись в него полностью, и облокотилась на поручни.
«Мы и не в таких условиях работали» – хмыкнула я про себя, положив документ на колени, чтобы перевернуть страницу.»
Посадка. Я задвинула перегородку между нашими сьютами, безапелляционно заявив, что собираюсь спать. Часа в лаундже мне не хватило. Мне кажется, мне сейчас и месяца не хватит, чтобы отоспать весь тот недосып, что случился со мной за эти шесть месяцев.
Вытянуться в полный рост, натянуть маску на глаза и отключиться мгновенно.
Проснуться тоже сразу (единственный приятный бонус тревожки) от лёгкого стука.
– Спишь? – его голос раздался сбоку.
Осознать, где я, что случилось, выдохнуть.
– Уже нет, – стягиваю маску с лица.
Он открыл перегородку между нами.
– Я бы хотел всё обсудить, пока мы ещё не приземлились.
– Что, я могу в полёте передумать и развернуть самолёт? – отвечаю больше на автомате, я ещё просыпаюсь, походу. – Закажи мне завтрак, пожалуйста, я пока умоюсь. Я не готова что-то обсуждать и о чём-то думать голодной, правда.
Потянуться и пойти в туалет. Может чуть-чуть подумать по дороге, чтобы понять, а как бы я вообще хотела, чтобы это дальше всё происходило?
Когда я вернулась, мне уже сервировали стол и принесли кофе.
– Кофе первым, ну да, спасибо, – его внимание к моим привычкам раньше вызывало трепет, а сейчас наблюдать это было досадно и немного болезненно.
Уткнуться в чашку и вдохнуть слабый аромат любимого напитка.
Вскоре нам обоим принесли завтрак, и пока я не расправилась со своим омлетом, он больше не заговаривал.
– Я не хотел бы торопить события, но было бы лучше, если бы ты переехала в мой дом, – произнёс он будто между делом.
Я не донесла кусок пирога до рта от неожиданности.
– К тебе?
– Мы тогда не успели дойти до этого момента. Вот, исправляюсь, – он улыбнулся и тут же снова стал серьёзным. – Так будет безопаснее для тебя.
– Наверное, для начала, – я отложила пирог, собралась с мыслями и взяла себя в руки, чтобы сказать то, что вертелось в моей голове всё это время, – давай проясним наши отношения, чтобы у нас обоих не было недопонимания.
Он кивнул, приглашая меня продолжить, и я заметила, как он напрягся, видимо, ожидая то, что я сейчас могу сказать.
– Я предполагала и считаю до сих пор, что наши отношения закончились в ту ночь полгода назад. И эти месяцы я жила с этой мыслью, приняв это как данность.
Я замолчала. Он не отвечал, рассматривая моё лицо и что-то обдумывая.
– Поэтому я считаю, что переезд к тебе, особенно в свете наших законченных отношений, – я выделила это словосочетание, – будет не самым лучшим решением. Есть другие варианты?
Честно говоря, мне сложно объяснить, зачем я решила это вообще сказать и обозначить наш разрыв, которого, на мой взгляд, не было, да и он мне говорил о своих чувствах вот в начале этого дня. Но наверное, я просто боялась, что помимо его мотоцикла, его жизнь продолжилась и в других сферах, и в его постели меня тоже сменили. А мне бы гордость не позволила это как-то принять, поэтому лучше заявить, что нас уже ничего не связывает, чем оставить себе возможность так ранится. Можно подумать, если я узнаю, что он тоже решил, что мы расстались и поэтому себе уже там кого-то завёл, больно не будет.
Он начал тихо и медленно, подбирая слова:
– Я не считал наши отношения законченными. И я рассчитывал их возобновить сразу, как только разобрался бы с делами. – Он усмехнулся, – но охота за тобой стала активнее, и палки в колёса бизнесу стали всё чаще, поэтому я и приехал сюда. А ты, оказывается, готова была уже двинуться дальше.
– Ты не можешь винить меня в этом, – настал мой черёд печально улыбаться.
– Нет, ни в коем случае, я виню себя, что не догнал тебя в ту ночь и всё не объяснил. Тогда бы я не потерял тебя и эти полгода, – он откинулся в кресле, делая глоток кофе. Будто берёт ещё время на подумать.
Меня укололо сожаление. Захотелось извиниться и забрать свои слова назад. Быстро подавила это абсурдное желание. Ещё неизвестно, во что я тут вляпываюсь. Лучше пока держаться в стороне, в омут с головой я всегда успею броситься.
Я доела свой пирог и поудобнее забралась в кресло с ногами, залипнув в монитор перед собой, там транслировали вид с камеры, с носа самолёта. Был день, и мы летели где-то вдоль побережья и сквозь редкие облака виднелась бескрайняя вода и белые пески пляжа. Разглядывая это восхитительное разнообразие красок по ту сторону борта, я выпала из своих мыслей, просто наслаждаясь происходящим. В себя меня вернул его голос сбоку.
– Хорошо. Раз уж ты не готова переезжать в мой дом, хоть я собирался выделить тебе отдельную комнату, если бы ты захотела, – он вновь повернулся ко мне. – Тогда позволь моим специалистам подготовить твою квартиру, чтобы она стала безопаснее, а то у тебя там замки, которые с полщелчка вскрыть можно.
– Ты их что, вскрывал?
– Нет, но я их видел, когда приезжал тебя искать на следующий день после твоего исчезновения. Этими дверьми ты никого не остановишь, да и балкон с окнами требуют доработок.
– Хорошо, я поняла, – я оборвала его объяснения, – превращай мою квартиру в крепость, ничего не имею против, только на размещение противотанковых мин на газоне разрешение у управляющей компании будешь сам выбивать, – я постаралась свести на шутку наш разгорающийся спор.
Он кивнул. Вот теперь думаю, а так ли далека оказалась моя шутка от правды, или у меня реально среди клумб появятся эти печальные конструкции.
– Это всё? – спросила я с надеждой.
– Нет, – отрезал мужчина передо мной и сразу продолжил. – Я очень тебя прошу минимизировать любые контакты с твоими друзьями и близкими, это может быть опасно и для тебя, и для них.
– Логично, – выдохнула я после секундной паузы.
Я себя утешала тем, что по приезду встречусь с подругами и это поможет мне быстрее прийти в себя и оставить позади вот ту всю фигню, что происходила со мной эти шесть месяцев. Ан нет, справляйся самостоятельно, котик.
– Ничего не бойся, мои люди всегда рядом. Ты будешь в безопасности, но лучше лишний раз не рисковать.
– То есть у меня остаётся работа с тобой и дом, правильно понимаю? – тоскливо заметила я.
– Ты можешь ходить куда хочешь, просто соблюдай меры безопасности, меняй маршруты и не пропадай из поля зрения меня и моих людей, – спокойно ответил он, как будто это было само собой разумеющимся.
Я кивнула.
– Что ещё?
– Будет много задач, в фирме сейчас не особо спокойно. Поэтому можешь не сильно огорчаться ограничениям в походах куда-то вне работы, у тебя не будет особо много времени на сожаления и скуку.
– Не помню, когда я вообще на скуку жаловалась, – тихо ответила я, откидываясь в кресле и закрывая глаза.
Пока всё представляется мне максимально не радужно. И я уже начинаю потихоньку жалеть о том, что согласилась.
«Ладно, котик, это когда-нибудь закончится, и ты с девочками поедешь куда-нибудь, где будет пляж с шикарным видом и содержимым, вкусная еда, коктейли и лёгкие платья на загорелой коже. А пока тебе просто нужно завершить эту странную главу в своей жизни».
– На то, чтобы подготовить твою квартиру понадобится пара дней.
– Хорошо, поживу в отеле, – флегматично ответила я, не открывая глаза.
– Ты так сильно боишься остаться у меня? – я услышала его смех.
– Я боюсь, что тогда я точно не смогу из этого выбраться, а я хочу оставить себе шанс на нормальную жизнь и очень надеюсь, что ты хотя бы не будешь мешать мне в этом решении, – выдохнула я и открыла глаза, уткнувшись взглядом в экран передо мной. До посадки меньше часа. Я скоро буду дома. А ведь ещё сутки назад я это только во сне могла себе представить.
Я посмотрела на мужчину рядом, он изучал меня.
«Наверное, это было всё таки резковато».
Нет, я всё делаю правильно.
Отворачиваюсь к монитору.
Остаток пути мы провели в молчании. И уже спустя два часа мы въезжали в город, что иронично, по той же дороге, по которой я когда-то отсюда и уехала.
«Замыкаем круг».
Он высадил меня у отеля, отправив заселяться вместе с его двумя людьми, которые будут жить со мной по соседству.
Я скинула сумку в прихожей и тут же направилась в ванную.
Хотелось лечь в тёплую воду и ни о чём не думать.
Чувствую, как остывает вода, и как остывает моё сознание, и я сама от всего кипевшего внутри. Кажется, это было то самое расслабление, которое я вот уже сколько времени не могла себе позволить.
Укутаться в гигантский халат и уложить волосы феном. Прям уложить, с чувством, толком и расстановкой. Долой хвосты.
Круги под глазами так легко не уйдут, но маленький шаг к прежней себе меня уже радовал.
– Нужен шоколадный торт и какао! – вслух заявила я зеркалу, указав в него расчёской для убедительности и тут же улыбнулась.
Стук в дверь.
– Кого там ещё? – я положила расчёску на раковину и направилась к двери, – кто?
Один из охранников (а ведь в какой-то момент у меня обязательно возникнет ассоциация с надзирателями, правда?) привёз мне вещи из моей квартиры, список которых я составила, пока ехала в машине. К моим ногам вкатился мой весёлый чемодан для коротких путешествий.
Как, однако, небольшая вещь может поднимать настроение. Я улыбнулась. Или дело в дефиците эндорфинов?
– Спасибо, – закатить чемодан и закрыть дверь.
И тут же начать его распаковывать, ощущая себя радостным ребёнком, разворачивающим рождественские подарки. Когда полгода не видишь свои любимые комплекты нижнего белья, дорваться до них – истинный праздник!
Утром следующего дня я вспомнила о существовании джетлага и бренности бытия. Ребята постучались в мою дверь с большим стаканом кофе в руке.
– Предусмотрительно, спасибо, – выдохнула я, почувствовав божественный аромат из-под крышки.
До офиса мы добрались довольно быстро и сонливость только начала меня отпускать, так что я была немного вялой.
Поздороваться с коллегами, увидеть новые лица, но решив оставить знакомство на попозже, я направилась в кабинет главного.
Меня порадовало, что на месте его секретаря сидел знакомый мне человек, которого я очень тепло поприветствовала. Пожалуй, он был первым за последние долгие месяцы, кого я реально была рада видеть.
– Вы выглядите устало, он вас совсем заездил? – сочувственным шёпотом спрашиваю я, кивая на дверь высокого начальства.
Парень усмехнулся в ответ и покачал головой:
– Без вас тут бедлам, я очень рад, что вы вернулись! – ответил он. – Сейчас доложу, что вы уже приехали.
– Я её по стуку каблуков определяю, нет необходимости докладывать, – дверь в кабинет была открытой, и в проёме стоял он.
– Сколько у меня времени до следующей встречи, – обратился он к помощнику.
– Двадцать минут, – ответил тот, взглянув на часы.
– Тогда по дороге всё обсудим, – мужчина подошёл к выходу из кабинета и жестом предложил мне идти вперёд.
Я вышла, кивнув на прощание секретарю, и пошла вперёд по коридору.
Мой уже непосредственный начальник нагнал меня спустя пару секунд.
– Тебя ожидает неприятный сюрприз. Половина экономистов ушла сегодня. Равно как и весь отдел бухгалтерии сегодня не вышел на работу. Оставшаяся часть твоего отдела пытается пока разобраться с тем, что там творится с делами ушедших коллег.
– Вся бухгалтерия разом?
Мы в это время подошли к кабинету, в котором, обычно, всегда было довольно оживлённо, но сейчас было тихо.
Он открыл передо мной дверь, и я зашла в опустевший кабинет. Ворохи документов вперемешку, где-то на полу валялись какие-то бумаги, кресла, стоявшие вразнобой. Было видно, что помещение покидалось в спешке.
– Вы документы в налоговую подали? – упавшим голосом спросила я, догадка о ситуации начала уже формироваться в моей голове, но я до последнего надеялась на чудо.
– Нет, должны были податься на этой неделе, – Он прошёл следом за мной и сел на стоящий рядом стол.
– Сочувствую тебе, – последняя попытка откреститься от надвигающегося.
– Мне нужно, чтобы ты с этим разобралась.
– Я финансист, а не бухгалтер! – взмолилась я.
– Ты знаешь, как должны выглядеть документы, и ты не раз это демонстрировала. Можешь взять кого-нибудь из остатков своего отдела, кто разбирается, в помощь.
– Надо было ещё побегать, пока вы тут отчёты все сдаёте, да с налогами разбираетесь, – жалобно протянула я, смотря на пустые столы в кабинете. – Что ты вообще им сделал, что они всем отделом ушли?
– Есть подозрение, что они здесь были не просто так. И явно что-то наворотили в бумагах.
– Да подождали бы пару недель, сдали бы отчётность, я бы села как исполнительный, если что не так, им же удобнее, чего это они так непредусмотрительно, – вяло шучу, пройдясь вдоль столов, – слушай, давай аудит возьмём, разобрать документы за квартал в такой короткий срок – нереально, последний срок сдачи уже на следующей неделе! – взмолилась я.
– Я уже доверился. Поэтому мы сейчас здесь и стоим, – он развёл руками, – прости, но тебе придётся разбираться с этим самостоятельно. Обещаю премию сразу же после окончания отчётного периода.
– Засунь себе эту премию, – я тихо прошипела так, чтобы он не услышал, обернувшись вновь на пустые столы и кипы бумаг.
– Если тебе понадобится какая-то помощь, сразу сообщай, – вполуха слушаю его подбадривающий тон, пока перехожу от стола к столу, пытаясь углядеть логику в разбросанных документах.
Пробежаться глазами по наименованиям в списках, отложить папку, взять лист, сравнить даты.
– Боже, если вы это просто натворили в панике, то я здесь надолго, – шёпотом обратиться куда-то в пространство, вновь обегая взглядом помещение.
– Ребята из твоего отдела будут рады тебя видеть, а мне уже пора идти. Прошу тебя, займись этим вопросом как можно скорее, это главный приоритет на данную минуту, – он вышел с этими словами, оставив меня одну.
Я выдвинула кресло в центр кабинета и, очень медленно крутясь на нём, пыталась восстановить в своей голове людей, которые здесь работали, кто за что отвечал, кто чем занимался и какими они вообще были работниками.
Сделав пометки на стикерах на компьютерах и столах, я вышла из кабинета, закрыла за собой дверь и облокотилась на неё.
«Давай котик, ты справишься!»
Выдох. Оторваться от двери и направиться дальше по коридору. Вот уж где жизнь била ключом. Причём довольно нервно.
«Ну хоть лица все знакомые»
Я оглядела ребят, которые сдвинув набок галстуки и засучив рукава, со взъерошенными волосами перебрасывались друг с другом рваными фразами и были закопаны в разбросанные по помещению бумаги. Меня заметили не сразу, поэтому я позволила себе немного понаблюдать за всем происходящим.
Да, ребята такие, как я их и помню. Жаль, что не вижу всех, кого ожидала, но об этом подумаю позже.
«Хватит прохлаждаться», – решила я и прервала сие безумное веселье, напоминающее чаепитие у Шляпника, стуком в открытую дверь.
Вот где была искренняя радость оттого, что я вернулась.
Но недолгая, уж больно быстро она сменилась стенаниями и предложениями и отчётами.
Голова заболела.
Я оставила их разбираться с бумагами, попросив лишь через пятнадцать минут подойти в бухгалтерию тех, кто имел в своём анамнезе хоть какой-то опыт работы в бухгалтерии, или имел за плечами профильные курсы.
А сама отправилась за ещё одной чашкой кофе. Джетлаг. Стресс. Недосып. Перегрузки.
А я маленький котик и просто грею свои лапки об чашку кофе. И на ближайшие десять минут я дала себе официальное разрешение высылать в бранные дали каждого, кто посмеет со мной заговорить.
И, видимо, этого решения было достаточно для создания тёмной ауры вокруг меня, что ко мне так никто и не подошёл за это время. Хотя я видела, что были те, кому хотелось.
– Итак, дамы и господа, ситуация критическая. Времени нет и если мы облажаемся, то вы просто потеряете работу, так как здесь всё к хренам закроют, а я сяду, – я решила с порога не миндальничать.
Ребята были такими же взъерошенными, но уже притихшими. И после моего пламенного вступления ещё и немного побледневшими.
– Шеф нам пообещал премии при успешном закрытии этого отчётного периода. Это, если из хороших новостей, – тихо добавила я.
Кто-то даже улыбнулся. Отлично, они не в панике и реагируют, с этим можно работать.
– В первую очередь проверяем вот эти три стола. Руководитель отдела и два её главных помощника, – я ткнула в стоящую у дальней стенки группу столов.
– Мы должны заново собрать всю отчётность? – в благоговейном ужасе спросила молоденькая девушка.
«Помню тебя, ты в таком ужасе всю первую неделю здесь проходила, всё ок, оклемалась, и тут тоже справишься»
– Да, вы заново собираете всю отчётность. Ориентируйтесь по бумагам вот отсюда, – я ткнула на две папки, которые нашла при осмотре стола главного бухгалтера. Также проверьте все транзакции, которые отражены в почтах. Если там что-то есть, – запоздала добавила я.
– Так, принимайтесь за бумаги, я пока возьмусь за компьютеры, если там есть информация, подключим и их.
Надо отдать ребятам должное, без сильных рассуждений они просто взялись за дело. Отдел кадров умнички, что нашли таких сотрудников, надо будет им отправить цветы, они ведь сейчас тоже наверняка в мыле.
На всех компьютерах была зачищена вся информация. Диски сияли своей девственной чистотой.
– Да ну не форматанули же они всё?! – в панике шептала я, переходя от компьютера к компьютеру, открывая документы.
Пробежаться до технического отдела, который был в мыле из-за запущенного во внутреннюю сеть вируса, что навёл бардак на сервере.
– Пожалуйста, скажите, что это всё не сегодня случилось! – взмолилась я, наблюдая, как ребята носятся по офису с переустановочными флешками, ежесекундно принимая звонки, где поступала очередная жалоба на очередную отвалившуюся технику.
– Так, обесточьте к чёрту всё! – Руководитель отдела в своём костюме сильно выделялся на фоне ребят, которые не были связаны дресс-кодом, и ходили по офису в футболках и джинсах.
Кто-то из сотрудников выскочил из кабинета, и мы смотрели ему вслед, пока свет в кабинете не погас.
– Это всё случилось сегодня, – тихо мне ответил рядом стоящий парень, – и чёрт его знает, что с этим делать.
Это худший день в офисе. Официально.
Так как у моей задачи был самый высокий приоритет мне всё-таки, скрипя зубами, выделили двух специалистов для восстановления данных бухгалтерии. Я в это время заглянула к экономистам, которые наводили порядок в документах ушедших коллег:
– Нет информации по некоторым контрагентам, почти все данные клиентов тоже исчезли, а ещё появились странные записи, я не помню, чтобы мы с ними работали, но проверить пока не могу, – мне дали листы с информацией.
Я мельком пробежалась по ним: – соберите все подобные документы в отдельную папку, потом разберём, пока базу данных не восстановят сложно сказать наверняка, мне уж тем более.
Я отложила листы на отдельный стол.
Вернулась в бухгалтерию и присоединилась к ребятам, корпящим над документами.
Это был совершенно сумасшедший день. Мы ушли из офиса около полуночи и то, потому что уже всерьёз валились с ног от усталости и одна из девочек умудрилась уснуть прямо в обнимку с коробкой документов.
Выпроводив всех, я села в машину, и меня повезли обратно в отель.
Мысль о том, что я не так уж и плохо бегала, и хрен ты с ней с тревожкой и кошмарами, как-то очень уютно устроилась в моей голове. Настолько, что я захотела попросить отвезти меня в аэропорт.
– Вы в курсе, как там у остальных отделов дела? – спросила я рядом сидящего охранника.
– Не особо. Из того, что я слышал, смогли восстановить часть базы данных внутренних проектов и некоторых клиентов. Точно знаю, что отдел кадров и пиарщики завтра в офисе не приедут, их оставили напоследок.
– Логично, – выдохнула я, повернувшись обратно к стеклу. Пустой ночной город пролетал мимо меня смазанными огнями, убаюкивая мерным шорохом шин по асфальту.
Следующий день наступил непозволительно рано. Джетлаг и бренность бытия сегодня были ещё хуже, чем вчера. Я даже решила, что к чёрту дресс-код, если я ещё один день буду копаться в пыльных коробках, будучи утянутой в юбку карандаш, то этот день закончится чьим-нибудь убийством.
Мягкие брюки, удобные ботинки и свитер. Смени ботинки на тапочки, положи меня в кресло перед камином, включи за окном снег, и я готова буду смотреть рождественские фильмы. Но нет. У меня в руке литр кофе (на меньших объёмах мой организм отказывается функционировать), глаза полны очень глубоко скрытой любовью к этому миру, немного потряхивало руки. Но это от кофе и недосыпа. Потом пройдёт.
Ещё один день разгребания бумаг и картина потихоньку начала проясняться. Мы получили доступ к информации компьютеров, дело пошло быстрее. Сегодня даже ушли до того, как кто-то уснул от усталости.
Я отключилась сразу же, как выбралась из душа.
Третий день был таким же. Я не стала переезжать в квартиру, потому что понимала, что это слишком энергозатратно, ведь я наверняка начну что-то пытаться в этой квартире сделать. Поэтому решила остаться в отеле, пока не закрою вопрос.
В пятницу я осознала, что со вторника так и не встречалась с главным виновником моего нахождения здесь. Поэтому свой рабочий день я решила начать с его кабинета.
В котором его не оказалось. Но на месте оказался его секретарь.
– Он наблюдал за вами всю неделю, но у вас было много дел, да и у нас здесь тоже не особо было спокойнее, поэтому он решил вас не отвлекать, – парень протянул мне шоколадную конфетку, которую я тут же начала разворачивать.
– Может и к лучшему. Как в остальных отделах дела? А то я из бухгалтерии даже к экономистам не заглядывала, – сокрушённо спросила я.
«Исполнительный директор такой исполнительный».
Я прикусила конфетку, потянувшись за своим стаканом с кофе.
В этот момент зашёл хозяин офиса.
А я тут сижу на столе его секретаря с конфетой в зубах.
Кажется, я окончательно забила на дресс-код и какие-то нормы. Плохо на меня повлияла отлучка на полгода. Очень плохо.
– Не волнуйся за других, там всё приходит в норму. Бухгалтерия сейчас в приоритете.
Я встала, аккуратно вытащила конфету изо рта, молча кивнула и вышла из кабинета.
Мне, в конце концов, пора работать.
– Ребят, вы просто нечто! – я присоединилась к бурным аплодисментам, ознаменовавшим последний сложенный документ. – Я невероятно вами горжусь и очень вам благодарна! На следующей неделе, когда всё сдадим, угощу всех ужином, вы заслужили!
На часах было немногим за десять вечера, и ребята были бодры несмотря на довольно тяжёлую неделю.
– Идите домой, отдыхайте, встретимся в понедельник! – я выпроводила всех из офиса и вернулась в кабинет.
Теперь начиналась самая весёлая часть, мне предстояло найти то, чего в этих документах быть не должно и что ни в коем случае не должно попасться на глаза проверяющим органам. И оно там точно было.
Я разложила коробки с документами вокруг кресла, в которое забралась с ногами. Бутылка с водой рядом – как лучшее средство чтобы взбодриться, когда клонит в сон.
– Ну, погнали, – тихо проговорила я себе вслух и притянула первую коробку.
…
– На кой хрен они вообще сальдо сюда добавили, не понимаю, – откладывая очередной документ в сторону, пробормотала я.
С каждый следующей стопкой я сползала в кресле во всё более немыслимую позу, заново отсиживая себе уже отсиженные места.
Стук в дверь и я ещё не успела отреагировать, как она открылась.
– Я принёс кофе.
– И начисто проигнорировал правила этикета, требующие после стука в дверь, получить разрешения войти, – сварливо ответила я, взяв в руки очередные документы.
– Ты как?
– Если ты хочешь, чтобы я успела закончить с этими бумагами до понедельника, то выйди вон и не отвлекай меня, – без обиняков заявила я, в очередной раз перевернувшись в кресле, расположившись уже чуть не полулёжа, вооружившись карандашом для пометок и подтянув к себе поближе ноутбук.
Он молча поставил кофе рядом на столик и ушёл.
– Приоритеты, – хмыкнула я вслед закрывшейся за ним двери.
За окном светало. А коробок передо мной будто меньше и не становилось.
На очередном отчёте я поняла, что у меня уже всерьёз сливаются цифры.
Я потёрла глаза сквозь очки, которые должны были защищать от компьютера, но резь в глазах была такой, будто я безо всякой защиты сутки просидела перед монитором.
– Так. Пять минут, – тихо прошептала я, положив очередные документы прямо на лицо поверх очков – чтобы закрыться от надвигающегося рассвета.
Свежий воздух надоедливо холодил открытые участки кожи, очень хотелось тепла и укрыться. Сонно, стараясь меньше шевелиться, чтобы не сдвинуться с нагретого, пытаюсь распределить по себе кофту и закрыть бумагами то место, по которому сквозит из открытого окна.
Откуда-то сверху раздался тихий смех и стало резко холоднее – движение воздуха рядом и с меня спала последняя защита от сквозняка. Но тут же стало теплее. Чувствую, как меня подняли на руки, я сразу прижалась к чьему-то тёплому телу, благодарно мурча что-то невнятное. На волне таких историй изменений температуры, меня окончательно отрубило.
Проснулась я с максимально дурацким состоянием разбитости. Тяжёлая голова вместе с ощущением сдавленности в горле, и завершала всю картину боль во всём теле, будто меня нещадно лупили чем-то. Я капризно застонала, сворачиваясь в калачик и чуть не упала, моё ложе оказалось довольно узким для этого манёвра.
Открыть один глаз. Осмотреться. Опознать его кабинет. Чертыхнуться. Закрыть глаз и понадеяться, что мне это всё снится.
Но тонкий аромат его парфюма с пиджака, которым я была укрыта, я уже не могла игнорировать.
Шумно выдохнуть. Открыть глаза. Смириться.
В голове сразу возникла мешанина мыслей, там было всё – от вчерашних отчётов и в целом событий недели, до загадок пропавшей подруги и попыток вспомнить, куда же я сунула в итоге ту несчастную майку два месяца назад.
Я села, подтянув под себя ноги, сохраняя остатки тепла, начала растирать глаза и лицо, силясь продраться сквозь остатки сна и паршивое состояние.
