Петр Вяземский
Крушение царскосельского поезда
Далее сказано: по распоряжению правления железной дороги, англичанин Роберт Масквель отдан в полицию, до окончания имеющего произвестись следствия.
Опять та же уловка, тоже покушение заслонить главную, высшую ответственность ответственностью второстепенною, ничтожною, одною из тех подставных ответственностей, которые обыкновенно хранятся в запасе на подобные случаи. Но уловка безуспешная! Она никого не увлечет. Все голоса, слившиеся в один общий голос на самом месте несчастия, и сливающиеся ныне в суждениях о случившемся, обвиняли и обвиняют не машиниста. Публике до машиниста нет дела. Не ему доверяет она жизнь свою. Положись, что он и будет наказан, строго наказан, но это удовлетворение не даст нравственной силы обществу железной дороги, никого не успокоит, ничего не обеспечит. Доверенность публики, глубоко потрясенная, едва ли не до основания рушенная несчастным событием, не ободрится снова. Если общество хочет оправдать себя пред публикою, облечь себя доверенностью, которая необходима в подобных предприятиях, где жизнь человеческая, где благосостояние семейств, как на карту, ставится на билет, выпадающий из кассы, то ему предстоит другая важнейшая обязанность. Оно должно действовать прямее, откровеннее. Пусть испросит оно у правительства, чтобы наряжено было полное, гласное следствие, а не следствие домашнее, келейное, где подсудимые одни разбираются между собою и где настоящие истцы, то есть мы, то есть публика, мы, страждущее лице, не допущены. Пусть вызваны будут к сему следствию для необходимых показаний и улик свидетели и участники того, что случилось. Пусть несчастные жертвы, мужья, жены, дети, оплакивающие ближних своих, семейства лишившиеся домашнего счастья, а многие и вещественного благосостояния утратою тех, которые доставляли им хлеб насущный, пусть они все будут выслушаны. Пусть те из них, которые потребуют от общества законного удовлетворения за убытки, претерпенные ими, будут вполне и справедливо вознаграждены, потому что в этом случае, если и есть утраты не оцененные, то есть и такие, которые могут быть по крайней-мере отчасти оценены на деньги: иной отец семейства, иная рука, нога ремесленника, увечья, лишающие средства навсегда, или на время зарабатывать пропитание свое, – все это должно иметь денежное вознаграждение. Мы видим тому частые примеры в других государствах. Между прочим укажем на штраф взыскания с директоров железной дороги в Англии, после недавнего несчастного случая, о котором упоминала и Северная Пчела, в след за нашим происшествием. По приговору суда, директоры присуждены были заплатить около 14 000 рублей (смотри Journal des Débats, 19 августа). От подобного гласного следствия и общество познает лучше свои обязанности, и публика ободрится доверенностью, которой теперь она не имеет и иметь не может.
