Родился я, мой друг, на родине сонета, А не в отечестве таинственных былин, – И серебристый звон веселых мандолин Мне пел про радости, не про печали света
На первый зов мечты я томно ждал ответа Не в серой тишине задумчивых равнин, – Средь зимних роз, у ног классических руин, Мне светлоокий бог открыл восторг поэта!
Потом… не знаю сам, как стало уж своим Всё то, что с детских лет я почитал чужим… Не спрашивай, мой друг! Кто сердце разгадает?
В моей душе крепка давнишняя любовь, Как лавры той страны, она не увядает, Но… прадедов во мне заговорила кровь.
<1895>
Разные стихотворения
Суламита (Подражание «Песне песней»)
Я – роза Сарона, я – ландыш долин! От башен Сидонских до Чермных пучин, От Нила до рек Ниневии далекой Нет краше меня между женщин Востока.
Сыны моей матери, злобно кляня, Стеречь виноградник послали меня; Но солнце с небес любовалося мною И знойной меня одарило красою.
Спустилась я горной тропой в вертоград Смотреть, как цветет молодой виноград, Как зыблются травы большими волнами, Как статный гранат увенчался цветами, –
Но там не нашла я весенних цветов… Нашла я тогда в вертограде любовь!.. Мой милый – как царь среди царского стана, И риз его запах – что запах Ливана!
Он властно обвил меня правой рукой; Другая рука – под моей головой… Мне дайте вина! Я от счастья страдаю!.. Мне дайте вина… От любви умираю!..
<1887>
Баядера
Луна сквозь туманы – бледней привиденья; Едва серебрится восточная даль; Созвездий дрожат на реке отраженья, Как жемчуг, упавший на тусклую сталь.
Едва серебрится восточная даль, И думы рабыни туда улетают… Как жемчуг, упавший на тусклую сталь, Лишь первые дни в темной жизни блистают!
И думы рабыни туда улетают, Где вечно белеет святой Эверест… Лишь первые дни в темной жизни блистают! Там снился и ей сон счастливых невест.
Где вечно белеет святой Эверест, Она расцвела среди бедности вольной; Там снился и ей сон счастливых невест!.. А смерти страшней – красота для бездольной.
Она расцвела среди бедности вольной И вянет средь роскоши светлых дворцов; А смерти страшней – красота для бездольной! На рынке Дельхи продается любовь.
И вянет средь роскоши светлых дворцов, Что лотоса сорванный цвет, баядера; На рынке Дельхи продается любовь, Как горсть изумрудов, как шкура пантеры.
Что лотоса сорванный цвет, баядера В раздумье поникла прелестной главой: «Как горсть изумрудов!.. Как шкура пантеры!..» Смутился впервые ленивый покой.
В раздумье поникла прелестной главой… У ног ее волны журчат безмятежно, – Смутился впервые ленивый покой. Ей слышится голос ласкающе-нежный…
У ног ее волны журчат безмятежно: «Тут день без веселья, тут ночь без пиров!» Ей слышится шепот ласкающе-нежный: «В нирване исчезнут и стыд, и любовь!..
Тут день без веселья, тут ночь без пиров! Тут мысль не томит, не томят наслажденья, – В нирване исчезнут и стыд, и любовь…» Луна сквозь туманы – бледней привиденья.
<1888>
После разговора
Что сказал я тебе, сознаю я неясно. Неужели то было признанье в любви? Но слова не лились увлекательно-страстно И смотрел я без робости в очи твои. Хоть в лазури витают надежд вереницы, Что останется мне от чудесной мечты? Только несколько рифм на измятой странице И забвенье потом? Или горе? Иль… ты?
