Павел Алексеев
Цвет махаона
– Постой, к-кажется, нащупал. Под подкладку куртки п-провалились, – обнадежил Питер. – Сейчас достану.
После нескольких мучительных попыток достать коробок все же удалось. Пит дал его Биллу и отошел подальше, искоса посматривая на него. Тот взглянул на мастерскую еще раз, чиркнул спичкой и бросил ее ко входу. Пламя разгоралось. Билл видел только яркие лучи. Огненные лепестки заиграли в безумной пляске. Они радовались своей короткой жизни и от этого вырастали больше, голодно обнимали своими искристыми пальцами небольшое строение, словно обхватывая его частями. Сначала загорелась дверь, затем огонь пробрался внутрь и уже там начал бесчинствовать. В мгновение стекла треснули и рассыпались на мелкие осколки. Сразу же огненные пальцы вырвались на свободу и схватили своей жадной лапой мастерскую целиком.
Билл смотрел на пожар. Глаза стали стеклянными, словно плавились при виде этой картины. По щекам текли слезы.
– Может быть, теперь ты нас оставишь в покое, урод! – пробормотал Билл.
Друзья подошли к нему и отвели подальше от огня. Вдали послышались сирены пожарных машин. Ребята поспешили покинуть место в надежде, что их никто не заметит. Билл едва волок ноги. Мигрень снова вернулась. Она была не такой мучительной, как до этого, но ни на минуту не покидала.
4
Девять тридцать утра. Билл проснулся от криков, доносившихся из холла. Слышалось, как Джон свирепствует: кричит на Милу, доносятся удары о стену. Через минуту раздался звон, словно кто-то разбил тарелку. Билл не понимал, что происходит. Прошлый вечер стерся из памяти с момента ссоры с Джоном.
Придя в себя, Билл решил спуститься и узнать, в чем дело.
– Вот он, мелкий паршивец! А ну, иди сюда, щенок! Где ты пропадал прошлой ночью?! Ты поджег мою мастерскую, мразь?!
– Я не понимаю, о чем ты! – спускаясь ответил Билл. – Не кричи на нас с мамой! Объясни, что произошло!
– Я тебе сейчас объясню! – сказал Джон и тяжелой поступью приблизился к парню.
Он взял Билла за грудки и с силой откинул в стену. Тот взвыл и скорчился от боли. Подбежала мама и начала заступаться за сына.
– Джон, он этого не делал! Не трогай его! Если хочешь кого-то ударить, то ударь меня!
Джон отмахнулся от Милы, подошел к парню и, стиснув зубы, проскрипел:
– Я чувствую, как от тебя воняет бензином и огнем! И ты будешь мне врать, что не поджигал мастерскую? Ты мелкий ублюдок, который сгниет в нищете! Мой бизнес приносил деньги; я вас кормил, одевал, а ты все разрушил своим тупым выпендрежем!
В его глазах читался гнев, порождающий страх в голове Билла. Парень испуганно смотрел на истинное лицо Джона. Мужчина был готов порвать парня, но что-то его останавливало. Зрачки медленно сужались. Он брезгливо толкнул парня, подошел к Миле, схватил ее за запястье и прошипел:
– Он об этом пожалеет!
После этого Джон стремительным полным ненависти шагом покинул дом, за собой хлопнув дверью с такой силой, что единственная картина, висевшая на стене вдоль дуговой лестницы, сорвалась с гвоздя и с характерным треском ударилась о ступеньки. Мила разрыдалась, а Билл смотрел на нее, не осознавая, что произошло. В душе он думал, что мог сжечь мастерскую, но вспомнить события той ночи не получалось. Он подполз к маме, обнял ее и прошептал:
– Мам, я вас с Чарли никому не отдам. Этот урод еще получит свое за то, что обидел тебя.
Билл встал с колен и помог подняться матери, отвел ее в комнату и накрыл пледом. Она плакала и не хотела верить в то, что мастерскую поджег именно Билл.
– Это опять случилось? – плачущим голосом спросила она.
– Что… это? Что должно было случиться?
– Три года назад на Рождество у тебя был приступ. Ты не мог различать цвета, бился в истерике, а на утро ничего не вспомнил. Что вчера было?
– Мам, я… я не помню. После ссоры с Джоном я выбежал на улицу и все… я не помню дальше ничего. Даже как попал домой…
Она взглянула на сына раскаленными от слез глазами и произнесла:
– Собирайся! Поедем в больницу!
Женщина сходила в ванную, умылась, привела себя в порядок. Билл поднялся в комнату, переоделся в чистое белье и спустился. Через четверть часа они вышли из дома и сели в машину. Мила пыталась завести ее, но не выходило.
– Черт, бензин на нуле. Кто-то слил вчера бен…
Она хлестнула взглядом Билла, сидевшего рядом. Закрыв машину, взяла сына за руку и повела в больницу к доктору Джерри Малькольму. В этот день у него очередь. Пропускать женщину никто не хотел, пока она не крикнула: «Заткнитесь все!!!» Она выглядела настолько злой и убедительной, что люди в очереди замолчали и безоговорочно пропустили ее. Мила без стука вошла в кабинет, потянув за собой сына.
– Здравствуйте, доктор! У Билла снова был приступ, – чеканила она. – Только сейчас все намного хуже и опаснее! Мне нужна ваша помощь!
Малькольм сидел за столом, усердно исписывая журнал. После того, как лист закончился, он оторвался от дела, поправил очки и безучастно сказал:
– Здравствуйте, мисс Бенктон!
Перед доктором на стуле сидела немолодая светловолосая пациентка. Она испугалась внезапно ворвавшейся незнакомки. Колени ее задергались, тощие руки затряслись.
– Доктор, доктор, – бормотала она. – Кто это? Доктор, кто это?
– Успокойтесь, – плавным движением руки он пытался ее усмирить. – Не беспокойтесь! Все в порядке!
– Не мисс, а миссис! – завопила Мила, еще крепче сжимая руку Билла.
– Доктор, доктор, кто это? – повторяла женщина. – Доктор…
– Извините, миссис Бенктон, – переводя взгляд с пациентки, говорил он: – Но у меня сейчас занято. Давайте встретимся завтра в одиннадцать…
– Нет уж! – кричала Мила. – Сегодня!
– Но у меня пациент…
– Сейчас же! – взвизгнула она.
– Доктор, доктор, кто это? – в исступлении поглядывая на незнакомых ей людей, строчила пациентка. – Доктор, доктор…
– Простите, Сьюзен, – тихим успокаивающим голосом говорил Малькольм, положив на ее колени свои нежные пухлые ручки. – Можете сейчас выйти из кабинета, я вас позову позже.
– Вы меня точно позовете? – опираясь костлявыми руками на поручни стула, продолжала Сьюзен.
Женщина встала, меряя своими возбужденными глазенками Милу, а после и Билла. Сьюзен шоркала по полу, что-то бормоча себе под нос.
«Она явно не в себе! – думал Билл, зрительно провожая странную женщину. – Да и мама… она чем-то похожа на эту сумасшедшую. Что орет? Зачем?»
– Хорошо, я осмотрю его, но не уверен, что смогу помочь, – сказал доктор. – Что с ним?
– Это… Это опять повторилось! – сказала Мила и снова заплакала.
– Что это? – спросил Малькольм. – Успокойтесь!
– Что и тогда, – сказала она. – Несколько лет назад.
Мужчина сполоснул руки под холодной водой, вытер их полотенцем, висевшим над раковиной, а после этого подошел к своему столу и взял фонарик.
– Так, Билли, посмотри на свет, – попросил доктор, левой рукой раздвигая веки то одного глаза, то другого. – Ничего не понимаю. У тебя есть лопнувшие сосуды. Но от чего они могли лопнуть? Ты ударялся головой?
Билл молчал. Он боялся отвечать. Перед собой видел недовольное лицо мамы и надувшего губы Малькольма, который пытался казаться сердитым. Их взгляды вытягивали признание.
– Ты маму вгоняешь в краску, парень! – сказал Джерри. – Пойми это. Вы отнимаете у меня время и деньги!
Билл зажмурился в надежде, что скроется от сверлящих его взоров. Но вскоре понял, что план провальный. Долго так просидеть не удастся и рано или поздно придется открыть глаза, и перед ним все так же будут нависать эти угрюмые лица.
– Хорошо! – разводя руками, сказал Билл. – Я отвечу!
– Ну же, – улыбаясь подмигнул Джерри.
– Нет. Я головой не ударялся! Но она часто болит. Я пью таблетки, которые мне посоветовали в аптеке. Они помогают.
– Как часто она болит?
– Примерно раз в три или четыре дня. Но после таблеток боль проходит.
– Что-то еще странное происходит?
После долгой паузы Билл поднял испуганный взгляд и сказал:
– Я будто теряю память в этих болях. Ничего не помню. Как отрезает!
– Ясно, – вздохнув, выдавил Малькольм.
– Что вам ясно? – встревоженным голосом спросила Мила.
– Вам лучше обратиться к психиатру! – сложив руки, утешал Джерри. – Сейчас я только могу выписать диазепам.
Мила поблагодарила Джерри и вышла с сыном из кабинета. По дороге домой они заскочили в магазин за водой. Билл за несколько минут опустошил литровую бутылку. Он хотел сходить к своим друзьям, но мать его не отпускала от себя ни на шаг. Она уже и представить боялась, до чего доведут его эти припадки.
Голубой купол неба возвышался над городом. Ни единого облачка. Лучи выглядывающего из-за церковной башни солнца насыщали своей силой все живое.
Подходя к дому, Билл с мамой увидели на крыльце Джона. Она схватила сына за руку, но не сбилась с пути.
– Простите меня, родные! – отчаянным голосом говорил Джон. – Я совершил глупую ошибку. Понимаю, что меня сложно извинить, но выслушайте.
Мила с сыном прошли мимо него. Она слышать не хотела слов его раскаяния. Понимала, что он ударил их с Биллом, а это самое страшное, что может совершить когда-то любивший ее человек. Джон рухнул на колени и расплакался. Он походил на несчастного ребенка, осознавшего свою вину.
Зайдя в дом, Мила увидела, что весь бардак, сотворенный Джоном, убран, картина повешена на место, а осколки разбитой посуды подметены и выброшены в урну. Посреди холла стояла шикарная корзина с цветами. Похоже, он и впрямь чувствовал себя виноватым. Мила нахмурила брови и грубым голосом спросила:
– Ради чего ты все это устроил? Тебе твой бизнес важнее нас?
– Я был не в себе. Во мне кипела злость. Я понял, что вы для меня важны! Черт с ней, с этой мастерской!
– А ты не подумал, что Биллу нужна помощь? Он сильно болен! И возможно… неизлечим! Ты об этом подумал?!
Джон подошел к Миле и Биллу и обнял их. От мужчины разило спиртным. Парень сразу заподозрил неладное, но мама уже начала таять в объятьях Коннела. Ей в эти минуты было сложно что-либо доказывать и объяснять. Тем более Билл не хотел снова нарываться на скандал.
Джон принес ему большую шоколадку. Из холодильника достал бутылку виски и предложил устроить перемирие. Лицо мамы расцвело, как будто до этого ничего не случилось. Она начала суетиться и готовить закуски.
«Не может человек просто так натворить дел, а потом взять и извиниться, – думал Билл. – Что-то здесь не чисто!»
На часах два сорок. Билл присоединился к застолью только ради мамы. Джон предложил парню виски, но тот отказался.
– Скоро нужно забирать Чарли, – сказал Билл.
– Я съезжу за ним на машине, – пробормотал Джон, заглатывая алкоголь.
– Нет, я сам за ним схожу. Ты пьян, – сказал Билл, искоса наблюдая за повеселевшей матерью. – Тебе нельзя за руль. И так сегодня дел натворил.
– Билли прав, лучше останемся вдвоем, дорогой, – сказала захмелевшим голосом Мила, обвивая шею Джона своей рукой. – Он взрослый мальчик и сам сможет забрать Чарли.
Билл посидел еще немного и ушел. Спустя минуту Джон подскочил и последовал в холл. Он нервничал, мрачно поглядывал на развеселую Милу, пытавшуюся выбраться из-за стола. Его ладони потели, а верхняя губа подергивалась.
– Дорогой, ты куда? – спросила Мила.
– Скоро вернусь. Я вспомнил, что в мастерской есть вещи, которые могли уцелеть. Я только туда и обратно, – ответил Джон, поцеловал ее и вышел.
Билл знал, что до окончания занятий Чарли еще сорок минут, поэтому успевал заскочить к Джеффу и Питу в гараж. Тем более он находился неподалеку от школы. Бенктон дошел до секретного места быстро. После трех ударов в дверь ему открыл Питер. Тот, как всегда, уже пьяный и веселый.
– Хей, дружище, почему сегодня в колледже не был?
– Долгая история, Пит. А где Джефф? – спросил Бенктон.
– Скоро придет. Его родители заставили наводить дома уборку. Курнешь?
– Нет, спасибо. Что вчера было? – Билл осматривался, как в первый раз.
– Ты что, ничего не помнишь? Вот счастливчик! Ты же пришел к нам весь обдолбаный и цвета еще не различал. Потом мы поперлись бензин сливать из тачки твоей мамаши, а затем спалили какой-то сарай.
– Вот черт! Ничего не помню. А как я домой попал?
– Ух, ну этого я и сам не помню, – почесывая затылок, сказал Пит. – Я проснулся в кустах возле гаража. Тебя, вроде бы, Джефф довел. Он еще говорил, что ты пытался вскарабкаться на второй этаж, но пару раз упал.
– Ну, видимо, забрался. Вот отчего локти так болят, – потирая локоть, сказал Билл. – Есть что выпить?
– Конечно!
Питер налил в стакан бурбон, купленный у Буха за несколько долларов. Билл выпил, затянулся предложенным косячком. После этого сказал:
– Ладно, Пит, мне нужно идти. Джеффу привет, если вечером не заскочу. Но постараюсь прийти.
Погода была не по-сентябрьски жаркая. С утра до вечера светило солнце. Последний раз дождь шел пару недель назад. И то это трудно назвать дождем, когда землю орошает морось, которая длится всего час, а после ветер уносит все облака прочь на запад.
Чарли стоял на пересечении седьмой и восьмой улиц. Именно отсюда его всегда забирал Джон. За спиной мальчика висел огромный рюкзак с учебниками и рисунками. Напротив, через дорогу, находилась школа, за которой виднелась часовня городской церкви. Деревья еще стояли зеленые. Машин немного. Чарли зрительно искал мамин «кадиллак», на котором должен подъехать Джон. Билл подошел сзади, пихнул брата коленкой и с ухмылкой спросил:
– Эй, пацан, закурить не найдется?
– Ты чего здесь забыл, козел? – возмутился Чарли.
Билл отвернулся, откашлялся и, закатив глаза, сказал:
– Извини, что вчера нагрубил. Не в себе был. Пойдет?
– По рукам, какашка! – ответил Чарли. – Ты что, опять накуренный? От тебя воняет!
– Ладно, только маме ни слова. Пошли, сегодня я тебя забираю. Джон не сможет, он пьян. Лучше расскажи, как я вчера домой попал.
– Как-как? Долбился в окно, как раненый тюлень, и что-то мычал, – сердито рассказывал Чарли. – Я тебя затащил, а ты меня еще и в задницу послал! Потом спать завалился… и храпел всю ночь, вонючка!
Ребята шли, как в старые добрые времена: толкали друг друга, играли в слова, рассказывали смешные истории. Чарли давно не видел брата таким сговорчивым. Ему этого не хватало.
Добравшись до дома, они увидели курящего на крыльце Джона. Тот улыбнулся во все лицо, шатаясь подошел к Чарли, приобнял его и сказал:
– Мужик, наконец-то ты пришел. Я по тебе уже соскучился. Извини, что не смог забрать. Дел полно.
Джон выглядел потерянным. Его окружало облако сигарного дыма, смешанного с перегаром. На крыльце возле двери таилась одинокая пивная банка. Та стояла, как часовой, ожидая, когда ее поднимут и опустошат. Джон пытался быть обходительным, но ничего не получил в ответ. Чарли молча посмотрел на него, после чего открыл дверь и прошел в дом, откуда прорывались громкие звуки музыки. Мама танцевала под песню группы «Битлз». Такой на глазах детей женщина еще ни разу не появлялась. Билл забрал закуски со стола и поднялся в комнату. Джон пригласил Чарли за стол, но мальчик отказался и побежал вслед за братом.
Спустя несколько часов, Билл решил спуститься, чтобы проверить обстановку. В комнате на голубом диване, накрытая пледом, спала мама, а напротив телевизора в кресле-качалке, как обычно, сидел Джон. В левой руке держал банку пива. Он качался и что-то напевал. Билл молчком проскочил в кухню, чтобы налить стакан воды, после чего поднялся обратно в комнату.
В девять вечера, после боя часов, ребята услышали хлопок входной двери. Они подошли к окну и увидели Джона, уходящего в неизвестном направлении. Под светом уличных фонарей его тень казалась бесконечно длинной и худющей, она извивалась, как змея. Джон шел неспешно, точно наслаждался прогулкой, при этом постоянно приглаживал волосы назад, будто что-то прятал под ними.
5
Было раннее субботнее утро. Тишину разбил громкий звонок в дверь. Чарли проснулся, а Билл продолжал дрыхнуть, отвернувшись лицом к стене. Чарли встал с кровати, подошел к брату и начал толкать его: «Ну же, вставай! Не слышишь, что ли?» После череды неудачных попыток он быстро надел пижаму и спустился. Звон и грохот не прекращались. Чарли на цыпочках подошел к двери и спросил:
– Кто там?
– Привет малыш, а родители дома? – прозвучал за дверью уверенный мужской голос.
– Мама ушла на работу, а папы у нас нет. Мне так брат говорит.
– Ты можешь открыть дверь? Не бойся, я тебя не обижу! – заявил незнакомец.
Чарли потянулся рукой к замку, но внезапно его отпихнул Билл. Он и открыл дверь. На крыльце стоял высокий белокурый мужчина в полицейской форме.
– Офицер Джейсон! – представился тот.
– Что случилось? – спросил Билл.
– Я так понимаю, вы Билл Бенктон? Учитесь в Центральном колледже Райли?
Парень перепугался. Он думал, что пришли за ним. Причин на то было как минимум три: распитие алкоголя с друзьями, курение марихуаны и поджог мастерской Коннела.
Бенктон заерзал правой ладонью по пижаме, а левой рукой тормошил волосы на голове. Зрачки забегали, а в горле скорым поездом отдавалось сердце.
– Я ничего не делал! Зачем вы пришли? Я никогда не пил спиртное и не курил травку! Честно вам говорю, и доказать вы это не сможете!
– Парень, успокойся. Я не для этого здесь. Мне сообщили, что ты дружишь с Джеффом Сингером и Питером Карски?
– Да, а что такое? – с облегчением спросил Бенктон.
В это время Чарли занимался своими делами. Пока Билл разговаривал с офицером, тот достал из холодильника хлопья и молоко.
– Так, Чарли, ничего там не делай! Я сейчас сам все приготовлю, – отвлеченно прокричал Билл.
Чарли обиженно посмотрел на Билла и поставил пакет с молоком обратно в холодильник.
– Извините. За братом глаз да глаз нужен. Так о чем вы?
– Джефф и Питер сегодня не ночевали дома, – сказал мужчина. – Вы не знаете, где они могут быть? Возможно, место ваших тусовок или что-то еще? Родители беспокоятся.
– Эммм… Нет, не знаю. Я вчера их не видел. Если что-то узнаю, то сразу же вам сообщу. Идет?
– Хорошо, Билл! – улыбнувшись ответил офицер и развернулся. – Извини… Еще вопрос. С вами же проживает мужчина… Джон Коннел, если не ошибаюсь? Это его мастерская вчера сгорела?
– Да, все верно. Но со вчерашнего вечера он тоже дома не появлялся.
– Спасибо. Если будут новости, обязательно сообщи! – напоследок сказал офицер Джейсон.
Позавтракав и оставив поручения младшему брату, Билл накинул осеннюю куртку и выбежал на улицу. На лужайке за домом лежал двухколесный велосипед. Он поднял его и, оседлав, помчал к гаражу. Билл выжимал всю мощь из железяки, давя на педали сильнее и быстрее. Ветер лился в лицо, щекотал щеки и сушил глаза. Мимо, как кадры на видеопленке, мелькали однообразные дома, знакомые люди, а рыжая дворняга, что гналась позади, лаяла, будто у нее отобрали стейк.
Приехав к гаражу, Бенктон бросил велосипед в траву и прошел к секретной двери. Он едва коснулся ее кулаком, и та открылась. Лицо обдало затхлым теплым воздухом вперемешку с запахом спирта. В помещении тихо. Перед Биллом предстала невообразимая картина: все перевернуто с ног на голову, точно кто-то что-то искал; старый диван, на котором они обычно сидели, сдвинут в сторону, а висевшие на стене виниловые пластинки и плакаты известных рок-групп теперь разбросаны по полу. Всюду, напоминающие кровь, пятна багрового цвета.
В углу под проигрывателем что-то сверкнуло. Билл подошел ближе, пригнулся и разглядел очки Питера. Треснувшие стекла игрались со светом, сочившимся через приоткрытую дверь.
Билл в изумлении смотрел на беспорядок и встревоженно играл пальцами в длинных светлых волосах. Он ни о чем не мог думать, кроме как об их похищении. Но кому это нужно?
Парень обыскал гараж, нашел бутылку бурбона и отпил пару глотков. Почесав затылок, присел на диван и взялся за голову.
«Где парни могут находиться, если не тут? – думал он. – Странно, что и Джон не ночевал дома. Может, здесь есть связь? Нужно прокатиться по городу. Возможно, ребята просто в клуб забурились».
Билл закрыл гараж, сел на велосипед и поехал. Он объезжал все закоулки и дворы в надежде найти друзей. Приехал к клубу, дернул за ручку дверь, но та закрыта.
После часа езды по городу он остановился. В голове будто что-то щелкнуло.
«Старые склады!» – подумал он.
Тело покрывалось липким потом, волосы развевались на ветру, а в голове метались самые страшные мысли.
«Почему они? Зачем их похищать и убивать? Нет… Это все больные фантазии и только. Они живы, они точно живы!»
Через несколько минут он приехал к заброшенным складам. Бросил велосипед на влажную землю и начал осматривать развалины. Под серым бетонным потолком летало воронье в надежде набить свой желудок падалью. Обычно их пищей были дохлые крысы и еноты. С потолка падали капли дождя, прошедшего прошлой ночью. Они долбили по металлическому контейнеру, играя мелодию, которая невольно рассеивалась по периметру. В первых двух секторах главенствовал сквозняк, носящий на себе смрад. От него хотелось заткнуть ноздри ватой. Впереди еще несколько секторов, отделенных исписанными граффити бетонными стенами. «Что тебя ждет?», «Родись, иди, умри!», «Бога нет!», «Согласие нас всех погубит!» – это лишь десятая часть надписей, которыми были богаты они. На плечо упало что-то тяжелое. Бенктон испуганно кинул взгляд. Капля. За ней вторая и третья. Билл посмотрел вверх, и тут же еще одна свалилась с потолка прямо на переносицу. Он отпрянул, раздраженно вытер нос, сделал шаг вперед и замер. Билл нервно облизнул сухие губы и дрожащей рукой зачесал волосы назад. Лицо побледнело от ужаса, поразившего его неспокойную душу. Билл увидел, как под металлической перекладиной в двух метрах над землей болтались два тела – повешенные Джефф и Питер. Они были изувечены, а изо рта каждого торчала тряпка. В эту секунду Билл пошатнулся, глаза застелило пеленой, он упал коленями на грязную землю и истошно закричал, хватаясь руками за мерзкий мокрый песок. Бенктон не мог поверить, что подставил своих лучших друзей. В груди зажгло, а кожа зудела так, что ее хотелось с себя содрать. Кое-как поднявшись на ноги, он взглянул еще раз на покачивающиеся от ветра тела друзей. Билл, пересилив внутреннюю боль, побежал к велосипеду. Взобравшись на него, он поехал в полицейский участок.
– Я нашел их! Слышите? Они мертвы! – кричал он, вбежав в участок.
На парня никто не обратил внимания. Все были увлечены своими делами. Билл подбежал к полицейскому и попросил его выслушать, но тот прошел мимо, уткнувшись в папку с бумагами. Лишь один полицейский подошел и хриплым голосом спросил:
– Тебе чего, парень?
– Не подскажете, где найти офицера Джонсона… Джексона… Дженсона…
– Джейсона хотел сказать? Так он в городе, на выезде. Каких-то пропавших малолеток ищет.
– Вызовите его, пожалуйста, – просил парень. – Скажите, это Билл Бенктон. Я нашел…. этих малолеток…
Билл шмыгнул носом и присел на лавку. В горле что-то мешало сделать глоток, а грудь чесалась, будто по ней водили чем-то мягким и в то же время холодным и острым. В нос закрадывались запахи кофе, сигарет и резкого, как выстрел, пота. В памяти мелькала жизнь, как они вместе с Питом и Джеффом росли, учились, играли и вечерами пропадали в гараже. В голове до сих пор звучал последний разговор с Питом. Друзья Билла во многом поддерживали, но именно он их подорвал на роковое дело о сожжении мастерской Джона. Парень был уверен, что тот и убил их.
Спустя некоторое время приехал офицер Джейсон. Он сразу узнал Билла и подошел к нему. Как и до этого, мужчина был приветлив, улыбался, словно хвалился своими белоснежными зубами.
– Привет, Билл. Так что, ты узнал, где парни? Наверное, в клубе всю ночь гуляли или за городом отдыхали?
– Мистер Джейсон… они мертвы, – со страхом в глазах ответил Билл. – Повешены в старых складах.
– Ох… Я еще сегодня хотел домой попасть, но, видимо, не судьба. Иди на улицу и жди меня там. Я напарника позову и через пару минут выйду.
Джейсон с напарником и Биллом приехали к складам. Там было все так же жутко. Птицы кружили над телами, огромные крысы носились возле мусорных баков, от которых несло вонью сильнее, чем из общественного туалета. Ноги натыкались на стекляшки разбитых бутылок, а по углам валялись шприцы и использованные презервативы. Казалось, в стенах этих ужасных складов случалось столько погани, сколько ни в одном другом месте мира за всю жизнь. Билл не мог смотреть на тела друзей. Его тошнило и штормило. Джейсон предлагал ему пойти домой, но тот отказывался, так как хотел помочь.
Офицер с напарником спустили тела на землю и начали их осматривать.
– Они были убиты еще до повешения, – заявил Джейсон. – Похожее убийство произошло пару лет назад. Из шайки Майка Картовича кого-то так же повесили. Кстати, тоже парень молодой был. Лет пятнадцати от роду. Чтобы они не кричали, он забил их рты тряпками. Ужасно! Но где убийца все это сделал? И зачем?
– Кажется, я знаю, кто это мог сделать, но тогда придется вам признаться кое в чем, – произнес Билл. – Пообещайте, что я не сяду в тюрьму.
Джейсон искоса взглянул на парня и сказал:
– Билл, я тебе ничего гарантировать не могу. Смотря в чем твоя вина. Но если это поможет найти убийцу, то смягчить твое наказание попробую.
Биллу пришлось признаться во всем содеянном. Он рассказал, как с Джеффом и Питом пил спиртное в гараже, курил травку, а самое главное, как поджег мастерскую Джона Коннела. Тот и являлся основным подозреваемым. Бенктон рассказал, что Джон – муж его мамы, поэтому для его поимки достаточно расставить полицейских недалеко от дома. Коннел мог появиться в любую минуту, и никто не знал, что у него на уме.
Полиция тщательно осмотрела гараж, где развлекались парни, близлежащие места, перелески. У них была одна единственная зацепка: окурок от сигары, обнаруженный неподалеку от гаража. По словам Билла, такие сигары всегда курил Джон.
Вернувшись домой на велосипеде, Билл увидел на крыльце мать. Ее лицо вызывало страх: бесцветные щеки, губы вздрагивали, как от холода, брови тревожно подняты, а лоб от напряжения показывал все морщины. Она обняла Билла и спросила:
– Сынок, с тобой все хорошо? Я слышала о Джеффе и Питере. Это ужасно!
– Мам, все в порядке. Не переживай. Мы в безопасности, – сказал Билл, обняв ее.
Мила была обеспокоена тем, что почти сутки дома не появлялся Джон. Билл о подробностях маме говорить не хотел, чтобы не навести еще больше паники. Он знал, что полиция охраняет их дом и ждет появления Коннела. Смущал только один вопрос: где Джон мог находиться столько времени? Неужели уехал в другой город?
На следующий день после занятий в колледже Билл возвращался домой. Его взволновал незнакомый полноватый мужчина, который шел по пятам. Он был в розовом костюме и в солнцезащитных очках. Парень ускорил шаг и скрылся за продуктовым магазином. В подворотне, как назло, безлюдно. Билл обернулся. Никого.
«Вот клоун, – подумал он. – Только идиоты сейчас ходят в таком… еще и очки нацепил, как будто солнце шпарит…»
Он остановился, чтобы отдышаться, но через мгновение его запястье сжала крепкая мужская рука. Перед Биллом возвышался тот странный незнакомец: молчаливый и невозмутимый.
– Помогите! – вырвалось из Билла. – Кто-нибудь… люди!
Незнакомец потащил парня силой. Через несколько метров к ним подъехал черный «бьюик», открылась задняя дверца, и пара рук затащила Билла в салон.
– Эй… Кто вы? Что вам нужно? – брыкался он, ударяя передние сидения ногами. – Отпустите меня!
Мужчина пытался утихомирить Билла, но тот вырывал руки, царапался, кусался и продолжал бить ногами.
После продолжительной поездки автомобиль остановился и парня выпустили. Вокруг чистые желтеющие после лета поля. Вдали с холма виднелся Райли. Перед Биллом на раскладном стуле сидел Джон.
– Ты не сдержал уговор, щенок! – озлобленным голосом твердил он. – Ты всегда вставлял мне палки в колеса! Я тебе намекнул тем, что случилось с твоими дружками, но ты пошел в полицию! Я тебя, мелкий ублюдок, могу убить сейчас же, но не сделаю этого! Сначала отрублю тебе одну кисть. Потом вторую. Затем, когда ты забудешь о боли, я выколю тебе глаза, медленно, один за другим! Я буду смотреть, как ты мучаешься. Когда мне это наскучит, сброшу твое бесполезное тело в яму со свиньями. И тебе повезет, если ты разобьешься. Не почувствуешь, как они тебя жрут!
Джон достал из сумки, лежащей рядом со стулом, тесак и схватил Билла за кисть. Лезвие сверкнуло и скользнуло сверху вниз, рассекая своим острием воздух. Парень скорчил лицо и сощурился. Секунда длилась как целая вечность. Ожидание удара больнее самого удара. Ко лбу прилипла прядь светлых волос, которая взметнулась, как только Билл почувствовал жжение на запястье.
– Билл, все нормально? – тормошил его Чарли. – Опять кошмары?
Билл вытер взмокший лоб, присел на кровать, взял с тумбочки стакан с водой и сделал пару глотков. На часах два сорок ночи. Он сидел, задумчиво упираясь взглядом в одну точку. Раздраженно потирал запястье, вспоминая сон. Бенктон невольно возвращался на то поле. Голова становилась свинцовой и тянула его к подушке. Как только Чарли выключил ночник, тишину потревожил дверной хлопок. Мама этой ночью на работе, поэтому дети одни.
– Это Джон, да? – взволнованно спросил Чарли. – Он нас не тронет?
– Чарли, не бойся, я с тобой!
Билл взял бейсбольную биту, стоявшую в углу, приоткрыл дверь и вышел из комнаты. С лестницы он видел, как Джон бродит по круглому холлу и кухне, словно что-то ищет. Билл сделал шаг вниз. Громкий скрип ступеньки заставил Джона поднять голову. В эту секунду в дом вломились полицейские. Офицер Джейсон повалил Джона на живот и скрутил его руки за спиной.
– Ээээ… За что? – кричал Коннел, прижимаясь губами к пыльному полу. – Я ничего не сделал!
Билл выдохнул скопившийся от страха воздух и с уверенностью спустился. За ним прибежал Чарли. Он подошел к Джону и наивным детским голосом спросил:
– Дядя Джон, тебя посадят в тюрьму?
– Не знаю, Чарли, – кряхтя ответил тот. – Не знаю!
Джона вывели из дома, посадили в полицейскую машину и увезли. Чарли и Билл вернулись в свои постели, как ни в чем не бывало. В душе Бенктон радовался своей маленькой победе.
Вскоре в дом прислали извещение о скором суде над Коннелом. Вся семья должна была явиться туда, чтобы дать показания против него. Ему за тройное убийство светило от двадцати лет до пожизненного лишения свободы. На него хотели повесить и нераскрытое убийство Дина Мальски.
