Павел Мамонтов
Вольный игрок
– Я даже не знаю. На твоей родине много красивых девушек?
– Невероятно много!
– Да?
– О да! И все кидаются на парней, как бешенные!
– Хм-м, такое поведение по-моему это странно… А зачем они это делают?
– А чтоб залюбить до смерти!
Юлия фыркнула, поняв, что он водит ее за нос, и легонько стукнула его кулачком в плечо:
– Шутник! Я серьезно.
– Я полностью серьезен. У нас полно красивых девушек, – сказал парень, широко улыбаясь; и выдержав паузу, добавил: – Но ни одна, даже самая красивая, не сравнится с тобой.
Они остановились. Он смотрел ей прямо в глаза.
– Ты действительно так считаешь? Только не ври!
– Да чтоб мне пусто было! – вновь улыбнулся Андрей.
– Ты странный, – Юля словно попробовала это слово на вкус. – Вроде есть, на что обидится, но я не обиделась. И мне – приятно.
– Это мне в тебе и нравится.
– По-моему, ты меня обманываешь.
– Как можно? Ты так обворожительна, что рядом с тобой я могу говорить только правду.
Довольный смешок.
Андрей едва открыл рот, чтобы снова сказать что-то в этом духе, как девушка его оборвала:
– Слышишь?
До Казакова донёсся тихий шорох и стук.
– Может быть, камень где-то обвалился.
Звук тут же усилился и как будто размножился.
– Эхо, наверное… – пробормотал Казаков.
Немного поколебавшись, он включил фонарик и направил его назад, в направлении звука.
Луч света выхватил шевелящийся ковёр быстро приближавшихся живых существ, в которых Андрей секундой позже опознал пауков. Одни были размером с кошку, другие по колено ему. Мерзкие твари с белёсой кожей, покрытые редкими длинными волосками, и с кучей глаз, отливавших красным, как на хреновой фотографии. Они уверенно шли по следу людей.
Палец Казакова сам двинул рычаг предохранителя на «калаше».
– Беги, – тихо сказал он Юле. – Увидишь боковой ход, забегай туда. Я за тобой. Главное – не оборачивайся.
Девушка ничего не сказала, Андрей лишь услышал удаляющиеся шаги, отсчитав их до двадцати, он нажал спуск. Автомат задёргался в руке, грохот выстрелов многократно отразилось от сводов и ударил по голове не хуже молота. Вспышки слепили и одновременно выхватывали из темноты живой покров из тварей.
Андрей веером, как в кино от живота, расстрелял почти весь рожок. Из шевелящегося ковра сразу полетели ошмётки, брызнула слизь, уши резанул противный визг, которым пауки ответили на длинную очередь.
Казаков, не мешкая, развернулся и побежал, маяком ему был прыгающий огонёк, который держала в руке Юля. А сзади приближался шорох. Андрей вынул из кармана гранату (оставалось ещё две).
Прикидывая, как бы половчее кинуть, он выдернул чеку, отпустил предохранительный рычаг, досчитал до двух и прыгнул на одну ногу.
– Юля, взрыв! – крикнул Андрей,
Не теряя скорости, он развернулся на одной ноге, как в балете или как на татами, и швырнул подарочек обитателям подземелья.
Металлический кругляш со звоном трижды отскочил от камня – и бабахнуло!
Андрей взрывную волну почти не почувствовал, но по ушам эхо ударило всё равно не слабо. Оставалось надеется, что подземным жителям от взрыва ещё хреновее.
– Андрей, слева!
Меж тем огонёк прыгнул в левую сторону, а потом раздался выстрел, и ещё один. Дробь из ружья пролетела совсем близко (за спиной опять противный писк), но это девушка указывала ему путь.
Во время вспышек выстрелов в памяти Андрея, как в фотоаппарате отпечатались кусок пещеры и круглый тёмный зёв в человеческий рост – ход в другую пещеру. Андрей рванул к нему. Юля уже скрылась внутри, Казаков забежал туда же и едва не споткнулся – пол поднимался круто вверх. Андрей взял в зубы светящийся пузырёк, стал карабкаться по склону с такой скоростью, с какой будет лезть человек, за которым гонятся полчища пауков.
Огонёк над головой резко исчез, потом появился снова:
– Андрей?!
– Я тут, – невнятно пробормотал тот из-за пузырька.
Секунд через десять он уже схватился за край склона и одним рывком перенёс себя в очередную пещеру, уже горизонтальную.
Без передышки Андрей вставил полный магазин, вытащил вторую гранату, прислушался: шорох приближался.
– Стой позади. Если один или два опередят остальных, завалишь их. Возьми автомат, – приказал Казаков.
– Мне этого хватит, – девушка показала револьвер в руке.
«Ни капли дрожи в голосе, а у меня, блин, сердце вот-вот выскочит», – с завистью и восхищением подумал Андрей.
– Хорошо, тогда приготовься.
Андрей на слух определил, когда пауки заползли в ход, но из-за эха очень трудно было понять, какое расстояние они прошли. Мысленно досчитав до трёх, Казаков выдернул чеку и бросил гранату вниз.
РВАНУЛО!!!
Из хода вырвалась тугая струя воздуха, окрашенная зелёным и мешаниной разорванных тел. Завоняло аммиаком. Андрей, держа фонарик у ствола, заглянул внутрь хода и принялся поливать свинцом копошащихся на стенках тварей. Пули с визгом рикошетили от камня, перекрывая даже визг пауков, прочерчивали широкие борозды в живом ковре. У Казакова над плечом ловко расстреляла четыре патрона Юля, дробь оказалась ничуть не менее смертоносной, чем десятки пуль.
Сталкеры нырнули в своё укрытие, перезарядились. У Андрея это был последний рожок автомата.
– Готовься, у нас отличная позиция, мы должны их всех покрошить, – сказал он, вынимая последнюю гранату, и прислушался.
А знакомого шороха уже не было. Вместо него из пещеры доносились странные однотипные звуки, которые не приближались.
Рискнув, Казаков посветил фонариком в глубь хода. Увиденное одновременно обрадовало его и вызвало отвращение: пауки самозабвенно жрали своих убитых и покалеченных сородичей. Впрочем, и покалеченные могли схарчить не в меру ретивых собратьев.
– Так, пока они заняты друг другом, надо сваливать, и быстро. – сказал Казаков Юлии.
Он задумался на несколько секунд: бросить оставшуюся гранату, чтобы наверняка отрезать погоню, или сберечь? И всё-таки вернул её в разгрузку.
– Подожди, – Юля извлекла откуда-то бумажный свёрток, развернула. – Это сушёные ягоды тан, ими натираются, чтобы отпугнуть всякий змей и огненных слизней. Может, и на них подействует, попробовать стоит. Вытяни-ка ногу. Хорошо. А теперь ты натри мне подошву, – сказала девушка, покончив с обувью Андрея.
Казаков выполнил её просьбу, и они вместе побежали по туннелю прямо – других вариантов у них не было. Бежали они до тех пор, пока на пути перед ними не возникла развилка: два широких, почти прямоугольных тоннеля с щетиной мелких кристалликов на потолке и два узких лаза – круглых тёмных отверстий прямо в стене.
Сталкеры решили пойти по самому широкому туннелю. Вскоре их ждал приятный сюрприз – свет отражался от мутноватых кристаллов на потолке и стенах, наполняя пространство оранжевым свечением. Идти стало намного комфортнее.
Если рассуждать трезво, то пауки, конечно, твари малоприятные, но коль их собралась тут такая орава, значит в подземелье достаточно воды и пищи, чтобы прокормить их, а значит и сталкерам голод и жажда не грозят. А что касается выхода на поверхность, то со временем он найдётся. Андрей верил в это.
– Смотри! – отвлекла его от оптимистичных мыслей Юля.
Теперь кристаллы не росли рядами на потолке, вместо них камень покрывал слой такого же полупрозрачного вещества – бугристого, с зёрнами камней и пыли. Изредка встречалось то, что осталось от особо крупных кристаллов – они были оплавлены почти полностью, но застыли как несгоревшие свечи.
– Странно, лава может здесь была или ещё что, – прикасаясь к веществу заметил Андрей. – Или гейзер.
– Если так, то по этому туннелю идти опасно.
Словно в ответ на эти слова, из глубин темноты потянуло мощным потоком воздуха.
– Этим камням наверняка миллионы лет, опасности никакой уже нет. Чувствуешь, как тянет? Может, рядом где-то выход. Пошли, не бойся.
Ободрённый самим собой, Андрей первым сделал три шага. Оранжевая тропа уверенно вела вверх, так что сталкер слегка запыхался идти под уклон. Он уже надеялся скоро увидеть проблески света или почувствовать запах перегноя, верные признаки близости поверхности, когда чуть не навернулся вниз.
Тропа резко ныряла в глубокую каверну. Хорошо хоть склон оказался пологим, так что спуск не составит труда. В глубине полость представляла собой большой зал, потолок которого будто специально удерживали уже знакомые высоченные колонны метров в семьдесят высотой.
Андрей поначалу даже испугался, что они ходили кругами, но внимательно осмотрев путь с помощью фонарика, убедился: нет, это совсем другая галерея.
Почти съехав на спине, сталкеры спустились и оказались на дне каверны в окружении воздушных потоков. Андрей, не задумываясь, пошёл по направлению самого сильного. Его толкала интуиция и он всё больше ускорял шаг.
– Андрей, ты уверен? – робко спросила Юля.
– Да! – не оглядываясь, ответил Казаков, но слишком резко как ему показалось.
Он остановился, чтобы придумать что-нибудь ласково-ободряющее подруге и товарищу по несчастью, как вдруг осознал, что перестал отсчитывать шаги, что не переставал делать почти всё время путешествия. – Но если ты волнуешься, давай передохнём. Прикинем, куда ветер дует.
Казаков опять прикусил язык…
«Что за…» – подумал он.
Они ведь шли в направлении самого сильного воздушного потока, но на небольшом каменном выступе, где стояли сталкеры, ветер почти не чувствовался. Вернее, это Андрей их увёл! Они направлялись к какому-то широкому круглому зёву пещеры по левую руку от входа, хотя он изначально планировал подниматься по галерее.
– Да, Юля, нам точно надо здесь передохнуть.
– Думаешь, именно здесь? – в голосе девушки читался неподдельный страх.
Андрей обернулся.
– Юля, это я. Я здесь, со мной всё хорошо.
Девушка с напряженным лицом приставила светящий пузырёк к самому носу Андрея, так что он сощурился, пальцем оттянула ему веко, посмотрела прямо в глаза.
– Как хорошо, – Юля бросилась ему в объятья, – а то я уже испугалась.
Андрей ощутил знакомое любимое тепло, стиснул зубы и в ответ обнял Юлю ещё сильнее.
– Прости, просто эти пещеры… странно на меня подействовали.
– Всё хорошо, не бойся. Я здесь, я норме, я тебе не оставлю.
Андрей рассеянным взглядом оглядел освещённое пространство и увидел:
– Смотри, топляк!
Посреди гигантской каменной пещеры лежало сухое бревно, а рядом ещё несколько сучков. Казаков пригляделся и увидел несколько наплывов, которые оставляют ручейки по весне, только эти были не из песка, а из камня.
– Здесь было русло реки или ручья. Давай костёр разожжём?
Юля пожала плечами, мол как хочешь, и Андрей занялся делом. Ему захотелось увидеть огонь, настоящий, а не из невесть откуда взявшихся грибов, ощутить его тепло.
Дерево было сухим и очень быстро занялось. Двое сталкеров в обнимку сидели у огня, слегка щурились от непривычно яркого света, протягивали руки к теплу.
– Ты думаешь, мы выберемся? – впервые за всё путешествие спросила Юля.
– Теперь точно уверен!
Андрей поцеловал заострённое ушко своей любимой.
В груди у него защемило, то ли от нежности, то ли от тоски. Он обернулся опять к пещере, в которую чуть не запёрся. Андрею показалось, что в неё буквально тянет поток воздуха, и его самого туда… тянет.
Отвлёк зуд на руке. Казаков задрал рукав: зелёный кот стоял, выгнув спину, шерсть его стояла дыбом, хвост трубой.
Андрей взглянул на Юлю и вымолвить смог только одно:
– Бежим!
Сталкеры побежали по руслу высохшего ручья, в след им донёсся гулкий протяжный стон, а затем резкий порыв ветра и стук опрокинутых деревяшек.
Пламя погасло, люди бежали, едва разбирая дорогу. Щёку Андрея облизал тёплый воздух, он обернулся и увидел, как галерею освещает желтоватым светом, исходящим из той самой пещеры. А в ней самой что-то ворочалось.
Бахнуло, как будто под землёй кто-то топнул гигантской ногой. Пещера исторгла из себя настоящий жар. Андрей почувствовал запах палёного волоса. Это только прибавило прыти сталкерам.
Они бежали бок о бок, не уступая друг другу в скорости и не желая знать, что такое может вылезать из пещеры. Вместе они и ухнули вниз по наклонному лазу.
Андрей, ударившись копчиком, заскользил вниз по камню, на лету поймав руку Юли и на скорости воткнулся во что-то мягкое и липкое. Едва берцы в этом не оставил, пока выбирался. Почти на ощупь нашёл твёрдую поверхность – узкий выступ, на который они и забрались с Юлей.
На миг показалось, что они в безопасности на этом крошечном каменном карнизе, в таинственном подземелье, рядом со странной жижей. Такое чувство сохранялось до тех пор, пока на камне перед ним не заплясали знакомые отблески, а темнота вокруг не стала наполняться дёргающимся рыжим светом. Воздух начал наполняться жаром – душным, вязким, вытягивающим кислород. Вместе с ним пришёл страх – то самое нечто, что каким-то образом притягивало к себе, а теперь наполняло сердце необъяснимым волнением, которое разрасталась и грозило вот-вот перерасти в панику.
Андрей едва не бросился в таинственную жижу и не побежал, куда глаза глядят, когда его руку сжала дрожащая девичья ладошка. Юля тоже боялась и тряслась от страха, и от того ещё сильнее держалась за Андрея. А вместе, как говорилось в одном мультфильме, и боятся не так страшно.
В пещере стало настолько светло, что сталкеры смогли различить черты лица друга. Стало нечем дышать. Андрей всё-таки приготовился бежать, несмотря ни на что, и тянуть за собой Юлю. Сердце оглушительно колотилось, казалось, на всю пещеру. Казаков напрягся, как и пружина, но… Свет стал тускнеть, а вместе с этим начал уходить и страх. Воздух быстро наполнялся прохладой, его буквально вытягивало вдоль пещеры.
Андрей насчитал пятьсот ударов сердца, своего и Юли, прежде чем решился включить фонарик. Они стояли в пещере прямоугольного сечения, весьма узкой, пол которой был устлан коричневой массой, напоминавшей перегной. Казаков посветил лучом вдаль – их уступ скоро заканчивался, но после маячили «зубы» камней, торчащих из жижи. По ним сталкеры и перебрались на другую сторону тоннеля, который сразу же разветвлялся на пару ходов.
Андрей с Юлей как можно быстрее уходили от встречи с таинственным обителем подземелья Умирающей Земли. Казаков по привычке пытался логически осмыслить, а что это собственно было. «Это» логически не осмысливалось. Ему вдруг пришло в голову, что он не знает о месте, куда попал, ничего, кроме «учебки» Доброго Ангела, которая весьма поверхностно прошлась по истории. Каталог, заложенный ему в голову, был бесполезен.
«Стоп! Рядом с ним – ценный источник информации, а он ничего толком и не спросил об окружающем мире.»
– Юлия, удовлетвори любопытство. Что у вас тут произошло? Какая-то война? Если да, то из-за чего?
– У-у-у, об этом столько легенд ходит, но никто точно ничего не знает.
– Да мне и не надо точно. Мне интересно, что ты думаешь?
– Среди клановых ходит поверье, что раньше, когда земля была другой, люди могли летать на машинах куда угодно, хоть на луну. Началась большая война. Из-за чего, никто уже и не помнит. Сначала сражались друг с другом армии из машин и железа, а потом – то ли с Солнца, то ли с какой-то звезды – обрушилась Погибель из Света и Дыма. Ну, война и закончилась. Все, кто выжил, стали говорить, что они законная власть и ведут свой род от прошлых правителей земли.
– Погоди, а лесные откуда взялись, такие как ты? И если никто не помнит, из-за чего война началась, как же они могут предъявлять права на власть?
– Ну, от того, что никто не помнит, и предъявляют.
– А с лесными всё-таки что? – не дал Андрей уйти с темы.
– Клановые говорят, что после того, как солнце упало на Землю, оно принесло с собой всякую заразу – мутантов, болезни. И лесных тоже, остроухих, как они называют.
– А тебе что рассказывали в детстве? – Казаков остановился, нежно поймал за предплечье девушку.
Она руки не убрала, лишь посмотрела неодобрительно – мол, не время.
Вместе они пошли дальше.
– Я плохо помню, что мне говорили. Когда-то давно шла война, длилась она очень долго, не одно и не два поколения. И один из вождей, когда понял, что проигрыш неизбежен, открыл проход в тёмный мир, чтобы выпустить оттуда на планету демонов и прочих жутких существ. Но Творец сжалился над людьми и впустил через проход вместе с демонами своих слуг, а потом и саму дыру в пространстве закрыл.
– Слуги – это те, кого сейчас называют миротворцами?
– Не знаю. Порой мне кажется, что они совсем наоборот – те самые разрушители.
– Тебе это лесные рассказывали?
– Угу.
– А кто они вообще такие? Во что верят, чего хотят?
– Хотят они жить так же, как жили предки. Только уже никто не помнить, как они жили, поэтому они и не знают, чего хотят. Верят в разное. Это ведь только для клановых – все лесные на одно лицо. На самом деле, кто-то верит в Единого Творца, кто-то в духов леса и природы, а кто-то говорит, что эти духи и есть Его проявления. Спорят друг с другом из-за этого, воюют, но всё равно все дают имена своим винтовкам и пистолетам.
– И ты своё оружие назвала?
– Да.
– И как, если не секрет?
– Грантразин.
– И что это значит?
– «Скалящаяся».
– А револьвер?
– Нииратмортер.
– Едрить! А это как переводится?
– «Пьющий кровь», – слегка засмущавшись, ответила Юля.
– Надо же, – протянул Андрей, покивав головой. – То есть, ты не забыла языка, которому тебя в детстве учили?
– Нет.
Девичья ладошка напряглась в руке Андрея.
– Прости, мы об этом поговорим в другой раз, если захочешь. Хорошо?
– Да.
Ладонь снова расслабилась, покорно доверившись мужчине.
Андрей после всего случившегося с ними взял себе за правило через каждые сто шагов останавливаться и освещать дальнейший путь фонариком. Тут как раз удобный момент и представился, чтобы прервать неловкую паузу. В очередной раз Казаков включил фонарь, поводил лучом по сторонам, мазанул по потолку и ахнул.
Белёсое, сегментированное тело, блестящее от слизи, свесилось с потолка пещеры на полтора метра. С глухим влажным «чпоком» раскрылась круглая пасть полная треугольных зубов. Тварь будто почуяла людей, изогнулась в их сторону, завибрировала, словно всасывала что-то. Ни глаз, ни лап, не было видно, одна только пасть и склизкое тело пиявки до самого верха. Андрей поводил лучом и понял, что впереди весь потолок увешан коконами этих тварей.
– Андрей, – осторожно тронула его за плечо Юля.
Она указала вниз. В паре метров на уровне колена поблёскивала от света тонкая, похожая на леску нить. Она пересекала всю пещеру, ныряла в выбоины и под камни, но Андрей всю равно проследил её, протянувшуюся по боковой стене к самому потолку. И не одну! Десятки серебряных отблесков мелькали между камней и уступов, но всё равно вели к потолку. К колонии пиявок!
– Так вот, как они охотятся, – задумчиво протянул Казаков.
Каменный пол перед ними был покрыт нитями паутины и, должно быть, работало это как самое настоящее минное поле.
Можно было предположить, что для этих тварей выгоднее, если по сигналу от одной паутинки падают вниз сразу все охотники пещеры.
Пиявка, свесившаяся с потолка, тем временем ещё немного подрыгалась и втянулась обратно. Андрей поводил перед ней рукой – никакой реакции. Потом подпрыгнул на месте.
«Ага! А вот сейчас она зашевелилась, и ещё парочка неподалёку.»
Он понял следующее: зрения у них не вообще, что не удивительно для обитателей темноты, обоняния тоже почти нет, а вот на вибрацию они реагируют. Интересненнько!
– Они нас не видят и не чуют? – тоже догадалась Юля.
– Угу. По идее, у нас есть преимущество. Смотри: через полсотни шагов вроде на потолке уже никого нет. Давай сейчас ещё один эксперимент проведём. Юль, отойди чуть-чуть назад.
Казаков внимательно осмотрел всё вокруг себя. Убедившись, что ни под каким камнем его не ждёт сюрприз, он очень медленно коснулся ногой паутины. Сразу несколько ближайших коконов на потолке закачалось. Андрей медленно увеличивал давление, натягивая паутину, пока не почувствовал кожей сквозь одежду сопротивление, тогда он убрал ногу. Пиявки на потолке остались висеть.
– Ну что ж, пройти можно, авось, за этими хитрыми тварями никого опаснее не встретим. Юля, ты как? Не боишься? Мы можем и другой путь поискать.
Девушка скептически хмыкнула и вместо ответа полезла в рюкзак, ножом отрезала два куска верёвки по метру.
– Я и не таких существ видела, держи вот. Возьми в руку перед собой…
– Я знаю, как этим пользоваться.
Как-то они со страйкоболистом Сеней попробовали пройти «минное поле» на тренировочной базе его команды. Тогда с ними был ещё один парень, представившийся Васей, он и показывал технику, а заодно и организовывал «полосу препятствий».
В «Васе», после показанных им приёмов, Андрей заподозрил матёрого спецназовца, имевшего реальный боевой опыт. И то, как тот себя вёл, спокойно, без понтов, неприметно и обстоятельно, только укрепило Казакова в этом мнении.
В тот раз страйкболисты пытались найти на заднем дворе заброшенного завода (он и выполнял роль базы клуба) растяжки и «лепестки» – миниатюрные противопехотные мины. Техника подходила и для инопланетных пиявок, правда, вместо верёвки они тогда использовали прутик. Всё просто: держишь прутик на вытянутой руке перед собой, чтобы он почти до земли доходил, если прутик отклонился, значит, он наткнулся на препятствие.
– Кто пойдёт первым? – в голосе Юли звучал неприкрытый намёк.
– Я, – тем не менее, ответил Андрей. – И это, ты воротник потуже застегни.
Сталкерша без лишних слов превратила свою повязку в платок, а Казаков накинул капюшон. Он сделал уверенный шаг, потом второй. Труднее всего оказалось поднять заднюю ногу, когда ты уже чётко не видишь, где паутина. Андрей обернулся, в одной руке он сжимал фонарь и верёвку, в другой – пистолет, Юля шла за ним след в след. Ей, выросшей в лесу, скорее всего, было легче, чем ему.
«Ну, вперёд», – подбодрил сам себя Казаков.
Идти оказалось не так уж трудно, как казалось по началу. Прямо как в детской игре, когда пол – это лава, и надо по игрушкам прыгать, чтобы на диван попасть.
Андрей бы совсем расслабился, если бы не чавкающие звуки, периодически доносившиеся сверху. Белёсые твари вся равно каким-то образом ощущали людей и начинали слегка покачиваться, когда те проходили под ними, тогда у Казакова от этих тихих звуков мурашки пробегали по спине.
Что что-то не так, Андрей понял по звуку, который раздался, когда его подошва коснулся каменного пола. Над его головой громко чмокнуло. Сталкеры замерли.
Круглая зубастая пасть раскрылась в метра от лица Андрея, но нападать тварь почему-то не торопилась. Казаков посветил фонарём под ноги и увидел, что вляпался подошвой в какую-то клейкую плёнку.
– Юль, ты ещё такое под ногами видишь?
– Поблизости нет.
Пиявки вибрировала, по слизкому телу ходили волны. Её сородичи тоже закачались под потолком.
– Иди вперёд, – сказал Андрей. – Иди, если что. Я ломанусь напролом, а ты меня прикроешь. Давай.
Луч света осветил Казакова, из темноты донеслось возмущённое сопение. Почему-то в такой ситуации это показалось Андрею милым.
– Слушай, Юль, нам не надо ссориться, не сейчас. Делай, как я сказал, так будет лучше. И не спорь, пожалуйста, – твёрдо и спокойно сказал Казаков, как если бы речь о покупках в супермаркете.
Темнота фыркнула, а потом сказала звонким чуть низковатым голосом:
– Хорошо, я иду.
Совсем скоро Юлия скрылась из поля зрения – Казакову были слышны только удаляющиеся шаги. А пиявка продолжала висеть – вот же упрямая тварь! Поддавшись скорее наитию, Андрей вытащил из кармана зажигалку. Его отвлёк возглас. Он аж вздрогнул, хотя позвали его достаточно тихо.
– Андрей, я дошла, тут немного осталось. Держись ближе к центру – там паутины почти нет.
Казаков выдохнул, щёлкнул зажигалкой. Пламя коснулось белёсой кожи твари, и пиявка с визгом втянулась к потолку. Остальные задёргались, издавая слабый писк, но Андрей, не без усилия оторвав подошву, быстрым скоком преодолел опасный участок. Благо путь ему освещала Юля, да ещё и указывала на опасные места. Может, и вправду стоило пустить её впереди себя?
Сталкеры обнялись, как будто месяц не виделись, но, сохраняя разум, отошли от колонии паразитов ещё на пару сотен метров. Теперь они были осторожнее.
– Подожди, Андрей, надо осмотреть себя. На всякий случай. Вытяни руки.
– Ага, как скажешь, – многозначительно сказал Сталкер, при этом он не мог согнать с лица глуповатую улыбочку.
Ладони быстро пробежались по одежде. Андрею вспомнился инструктор их охранного агентства, где он недолго работал. Тот весело учил молодняк, как надо быстро обыскивать подозреваемого.
– Теперь снимай свою сбрую и повернись.
Андрей улыбался уже во все тридцать два зуба, но когда нежные пальцы коснулись его кожи, стало не до улыбок. Его аж повело в сторону, пещера закружилась, кровь прилила… к голове.
Спустя несколько секунд вечности, Юля тихо сказала:
– Теперь твоя очередь. Повернись.
Ей тоже было сейчас не просто. Юля стояла к нему спиной, голая до пояса.
– Не тяни, пожалуйста, – дрожащим голосом сказала она, пока Андрей любовался ею.
Вот где была пытка.
Андрей коснулся бархатной кожи.
– Ах, – вырвалось из груди Юли.
– Руки холодные, прости.
– Нет, руки у тебя не холодные, – стараясь лишить свой голос любых эмоций, произнесла она. – Продолжай.
Юля закусила губу, изо всех сил стараясь не застонать, но лишь вздрогнула, когда снова ощутила прикосновения.
Андрей стиснул зубы до треска. Это была сладкая пытка – тело Юли было нежным, трепещущим, от холода и его прикосновений, кожа покрывали мурашки. Ему понадобилась вся сила воли, чтобы сейчас не наброситься на девушку.
Он быстро оглядел её спину и ноги, ничего не нашёл.
– А спереди? – хриплым голосом спросил Андрей.
– Спереди я себя уже осмотрела, – ответила Юля, одевая майку. – Не стой столбом, пошли.
Она вдруг, на полушаге, бросилась обратно к Андрею, ткнулась носом в щёку, тихо-тихо сказала:
– Потерпи немного, пожалуйста.
Она быстро поцеловала Андрея, он ощутил вкус её губ… и крови. В уголке рта у Юли текла тонкая алая струйка.
Все мысли из головы словом ветром вымело, но Андрей собрал волю в кулак и ответил:
– Как скажешь. Сейчас не время.
Камень вокруг теперь имел жёлтый оттенок, свет от него уютно отражался, поэтому идти было даже приятно. «Во всем надо искать что-то хорошее», – говорил кто-то уже трудно вспоминаемый. Андрей считал это утверждение спорным, но в данный момент оно было к месту.
Тоннель постепенно сужался, и можно было подумать, что сталкеры идут в тупик, но что-то толкало Андрея дальше. Это было не как в тот раз, когда невесть что его заманивало в пещеру. Казаков чувствовал, что скоро они должны найти конец пути, что-то должно измениться.
Первой перемены опять заметила Юля, несмотря на то, что Андрей шёл впереди.
– Смотри! – сказала она.
Посреди пещеры торчала маленькая пирамидка из песка. Откуда он насыпался, понять было невозможно, точно не с потолка. Андрей в нём поковырялся носком берца и ничего не обнаружил. Делать было нечего, пошли дальше.
Новую деталь на этот раз заметил Андрей – подошву от берца. Кто бы ему сказал, что он найдёт такое в таинственном подземелье. И она валялась рядом с ещё одной кучкой песка. Недолго думая, Казаков присобачил подошву к своему «мокасину». Затем он разворошил песок, осмотрел всё вокруг и ничего не нашёл – никаких других следов чужого присутствия не было.
– Думаю, мы идём в правильном направлении, – тем не менее, сделал вывод он.
– Мне тоже так кажется, – ответила девушка.
Андрею стало чуть легче – всё-таки здорово, когда тебе кто-то не только безгранично доверяет, но и поддерживает. Почти сразу Юля опять привлекла его внимание:
– Как необычно…
– Что такое?
– Стены. Видишь? Какие-то полосы – будто-то резцом прошлись.
– Может быть.
Далее им встретился на пути кусок камня, который вывалился, судя по форме, с потолка.
– Интере-е-еснько, – протянул Андрей вслух.
Юля сняла с плеча ружьё, напряженно вслушиваясь.
Казаков думал. Была в происходящем какая-то логика, нужно было принять правильное решение, найти смысл.
– Опусти оружие, – сказал Андрей.
– Что-о? – впервые переспросила Юля.
– Не бойся, и иди за мной. Ты знаешь, какие песни поют у меня на Родине?
– Откуда?
– Вот слушай, походная, и подпевай. Х-хар-рашо живёт на свет Винни-Пух. Оттого поёт он эти песни в слух…
Андрей драл глотку на всю пещеру, чеканя шаг в ритм песни. Юля шагала следом, непонимающе и недоверчиво поглядывая на него. Андрей опять её удивил, но песня была весёлая, и Юля невольно стала кивать в такт.
Казаков их проморгал, в буквально смысле. Только что впереди никого не было, но стоило ему открыть глаза, как перед ним стоял он. Гуманоид, с двумя руками, двумя ногами. Однако верхняя часть его черепа была какой-то коробчатой и угловатой. Там, где должны были быть глаза, переливались радужной плёнкой два огонька. Низ лица был ничем не закрыт, так что можно было хорошо разглядеть белую кожу и ярко-алые губы.
Ростом гуманоид был не очень высок, ниже невысокого Андрея, может, сантиметров сто шестьдесят.
«Бледный» (так решил называть его Андрей) издал тихий звук, двинул головой. Казаков обернулся. Как он и ожидал: за его спиной оказалось ещё двое таких же «бледных», а когда он вновь посмотрел вперёд, рядом с первым встреченным стоял ещё один.
Только сейчас Андрей разглядел, что в руках они держат что-то похожее на микрофоны звукооператоров – длинные вытянутые штуковины.
Главный бледный опять что-то проговорил низким голосом, изобилующим полутонами и обертонами. Андрей аж заслушался. Но тут преградивший ему путь сопроводил свою речь очень красноречивым жестом – указал на его оружие и на пол.
– Я не понимаю, что ты говоришь, – не делая резких движений, прикинулся валенком Казаков. – Слушайте, вы же видели, мы мирно шли, никого не трогали.
Бледный направил свой «микрофон» в сторону небольшого камушка, послышался тихий вибрирующий звук – и камень рассыпался в пыль.
Миг – и этот «микрофон» смотрит ему в живот. К горлу Андрея подступил ком. В этот момент он многое понял: понял, откуда взялась подошва в подземелье, понял, что за кучка песка была там, и ещё понял, что бледный больше предупреждать не станет.
– Разоружаемся, Юль, только не чуди.
Девушка опять подчинилась, ведь сталкерам ничего другого и не оставалось.
Бледные потребовали снять разгрузку, после чего повели за собой. Шли они минут пять, пока не оказались в тупике. Главный из конвоя указал рукой на стену.
– Не вижу, куда идти? – не понял Казаков.
Тогда бледный просто сунул руку в стену – и рука исчезла.
«Даже так», – пробормотал Андрей, и не без дрожи сделал шаг.
Лицо Казакова будто обдало холодном ветром.
Он оказался в совершенно ином помещении, где царил полумрак. Свет исходил от прямоугольных фиолетовых фонарей на высоком потолке. При этом всё вокруг было произведено руками людей, людей, знакомых с технологиями не только двадцать первого века.
