Страсти по Максиму. Горький: девять дней после смерти – Павел Басинский

Выпускать в 2011 году хронологическую, стандартную биографию Горького, естественно глупо и не продуктивно, особенно когда в спину дышит из 2008 года Дмитрий Быков – А был ли Горький? , как раз таки хронологический, академический, разве что с небольшой долей юмора. Поэтому Басинский подошел к теме с другого ракурса, нам рассказывают не про Горького писателя, а про политическую обстановку вокруг Горького, а так же смерть писателя и что за ней последовало. Я очень люблю нестандартные подходы Басинского, даже когда он сильно уходит от темы посреди чужой биографии, но в этот раз было как-то не так. Возможно причина в том, что я достаточно холодна к первой половине 20 века и особенно его политических особенностей. Про Толстого мне понравилось больше, потому что в той книге было больше страсти, «Посмотрите на меня» мне понравилось больше, потому что в этой книге Басинский дал себе волю. А в Горьком много чужих писем, архивных документов, тычков в сторону Ленина и Сталина, но как-то все не то. Чтец Юрова Лариса мне сначала показалась неуместной, все-таки мужчина пишет про жизнь мужчины. Но ближе к середине книги я к ней окончательно привыкла, вспомнила, что женские голоса я больше люблю, да и женские персонажи немного помаячили. По сути, как чтец, она все отлично сделала, но лично мое восприятие немного бунтовало.

• В юности он пытался покончить жизнь самоубийством, пуля чудом прошла мимо сердца

• Он верил в чертей, и некоторые считали, что он продал душу дьяволу

• На несколько лет он был отлучён от церкви

• Он любил жуликов, фальшивомонетчиков, попрошаек, бродяг и прочих «странных» людей

• Человечество же в целом было ему глубоко противно

• Первым серьезным ценителем его творчества был добрый жандармский генерал, который и благословил его на литературную стезю.

• Слава его была сверхъестественной: в губернских и уездных городах появились его двойники

• Он умудрился рассориться со всеми лучшими друзьями

• Зато женщины его любили, кроме законной супруги у него было несколько гражданских жён

• Смерть его окутана тайной Вот таким колоритным персонажем был Максим Горький. И если я кого терпеть не могу со школьной скамьи по сию пору, то это он. Горький для меня – образец корявого стиля, антиНабоков. Если уж совсем начистоту, я вообще не могу воспринимать автора зубодробильной «Матери» и скучнейшего «На дне» как писателя. Да, невероятно талантливый конъюнктурщик. Лукавый человек, чей образ жизни резко расходился с его же текстами. Многим, говорят, помог. Главным образом тем, кого я не люблю. Тем же, кого люблю, не помог, хотя и мог. За что мне любить Горького?

Однако я всегда держу в голове, что я могу быть неправа. Вдруг найдётся умный человек, который мне покажет, что Горький не так плох? Да вот, хотя бы Басинский. Написал же он отличную книгу про Льва Толстого.

Но, видимо, книга про Горького по определению не может быть отличной – не тот герой. Уж как автор старается доказать, что слава Горького заслужена, а все виднейшие писатели России, которые весьма критично отзывались о его творениях (один Лев Николаевич чего стоит, с его вечным «фальшь, ужасная фальшь», точнее о Горьком и не скажешь) чуть ли не жалкие завистники. Эффект получается обратным: любишь Горького всё меньше и меньше. Особенно когда он берётся рассуждать о тупой стране Америке, бездарном поэте Блоке и т.д. Не знаешь, плакать или смеяться. Самолюбование и апломб Горького поразительны. Впрочем, в ситуации «из грязи в князи» это часто бывает. И с каждой главой он выглядит всё мельче и мельче.

В книге Басинского очень мало сказано собственно про литературу, про написанные основателем соцреализма тома. Хотя что тут говорить, всё ясно.

Почему я стала читать эту книгу?

Разве только потому, что восхитилась когда-то шедевром Басинского о Толстом, а потом замерла в изумлении и непонимании перед его же «Джоном Половинкиным»? А может потому, что, бродя по заснеженному, замороженному Питеру, набрела на маленький магазинчик с дешевыми книжками, а теперь в преддверии новых питерских открытий решила прочитать?

Она лежала давно на моем пианино… Год лежала… В нее порой заглядывал муж, но потом закрывал (тут что ни делай – все бесполезно, не дочитывает он книг). И она так сиротливо просила: «Пора, пора…»

Горький…Для меня это глыба, огромная каменная глыба, внешне каменная. Я знаю, что внутренне он был совсем другим, человечным. Конечно, кто не ошибается… Он человек, и он ошибался.

Выйдя из школы, я точно знала, что Горький – это такой дядька с большими усами (а ля Ницше), советский писатель № 1. Потом в институте я узнала, что он великий труженик и трудоголик, отзывчивый, любвеобильный, но по-мужски какой-то прочный и надежный. Меня никогда не интересовали его взаимоотношения с властью. Упаси Боже кого-то осуждать. Я не жила в то время, не была писателем, поэтому не знаю, что лучше: сгорать от голода, как Блок, уезжать и жить за границей, как Бунин, сгинуть в лагерях, как Мандельштам, открытыми глазами смотреть на убийц и не дрогнуть, как Гумилев, покончить с жизнью, как Маяковский, или принять новую власть и вернуться, как А.Н.Толстой. Я всех их люблю, каждого уважаю, перед многими преклоняюсь.Что я хотела найти в этой книге? Увидеть Горького-человека, особенного, со своими плюсами и минусами, большого, талантливого и разного.Я хотела узнать о нем то, чего не знала. Я нашла много интересного, но это касается в основном его отношений с властью: Ленин-Горький-Сталин. Увидела борца, «еретика», философа, но за всей этой глыбой не разглядела чего-то поистине человеческого.

А ведь не простая личность, ох не простая. Постоянно его дружба превращалась в холодность и вражду, примеров тому множество: Бунин, Андреев, эмигранты. Сколько раз он ошибался в людях, а потом искренне раскаивался. Несмотря ни на что, было в нем что-то поистине трогательное, в этом неграмотном мальчишке, не нужном своей семье и выброшенном «в люди», превратившемся в «человека эпохи».Дальше…Так какой он, Горький, для меня после прочтения книги? Вот такой:">

Он мог быть хитрым и лукавым. Он не любил неприятной правды, умел делать «глухое ухо», нередко позволял ввязывать себя в темные провокации. Но подлецом и провокатором Горький не был.