Павел Барчук
Решала

Глава 2. Прошлое

Помнится, было это… Да почти два года назад. По меркам этого мира. Ровно столько времени я уже провёл здесь. Сколько прошло там, дома, не знаю… Хотя, какое «дома»? Мой дом теперь тут.

Надо же… Время летит нереально быстро. Возможно, в старом мире все произошло буквально вчера. Я ведь даже не знаю, что там изменилось после моего исчезновения. Или не изменилось… Впрочем… Хрен с ним. Не об этом разговор.

Я, Максим Забелин, два года назад жил совсем в других обстоятельствах. И находился совсем на там, где нахожусь сейчас.

Был обычным человеком. Почти… Свято верил в силу закона, трудился в отделе, который, теоретически, должен бороться с жульем и ворьем в особо крупных масштабах. Хотя… Вру, конечно. Не про жулье и ворье. С этим все ро́вно. Жуликов, как раз, в наличие было предостаточно. Нагнуть систему всегда найдутся желающие.

С верой в силу закона все обстояло иначе. Вот тут я, конечно, присочинил.

Особенно, если дело касается экономических преступлений. А в моем отделе преступления были исключительно экономическими.

Ну, давайте откровенно. Разве финансовые махинации являются преступлением? Человека убить, да. Это – хреновый расклад. Убийца должен сидеть в тюрьме. Наркотой торговать, оружием. Согласен, закон нам в помощь.

А вот умник, придумавший новую схему обнала, к примеру, совсем ничего плохого не совершил. Наоборот. Не каждый способен зарабатывать мозгами. Разве это плохо? Ну, подумаешь, уголовный кодекс считает иначе. Это – проблемы уголовного кодекса. А я вот вполне был не прочь оказать помощь такому человечку. Я – ему. Он – мне. Круто.

Положа руку на сердце, Максим Забелин всегда верил только в бабло. А в то время, подавно. Деньги. Денежки. Мои хорошие, преданные друзья. Я любил их, они любили меня. Наши чувства были взаимными и данный факт значительно облегчал жизнь. Собственно говоря, именно по этой причине я и пошел заботиться об экономической безопасности государства. Там, где другие тащат миллионы, обязательно что – то перепадёт сильно нуждающемуся сотруднику полиции.

А я не просто нуждался в финансах, они были для меня всем. Денежки… Не знаю, откуда во мне эта тяга к роскоши и шикарной жизни. Вроде бы дворянских корней не наблюдалось. А вот хотелось богато, и все тут. Причем так богато, чтоб досыта.

Поэтому всегда чувствовал, денежки тянутся ко мне, зовут, просят забрать в свои руки. Ну, разве можно отказать?

Мы не подводили друг друга. Я ухитрялся вытаскивать весьма приличные суммы, даже по меркам далеко не добропорядочных граждан, из таких ситуаций, где на первый взгляд их быть не должно. В какой-то момент слишком привык к хорошему раскладу. Фарт прёт, удача благоволит. Думал, так будет бесконечно. Поверил в собственную безнаказанность, решил, это навсегда. На чем, идиот, и погорел. Бездарно, бестолково, глупо. Вспоминать тошно о своей глупости.

День был, в общем-то, обычный. Работа в ментовке сильно не фонтанирует яркими событиями. Только вернулся из отпуска. Душа пела, а печень просила пощады. Очень просила. Практически умоляла. Две недели гудел безбожно в жаркой буржуйской стране. Так всегда было. То, что заработано непосильным трудом – в семью. То, что имело сладкий привкус халявы – для кайфа.

Я сидел в рабочем кабинете, испытывая только одно желание, побыстрее смыться из душного помещения на волю. Не спасал даже кондиционер. Мне будто не хватало воздуха.

Вечером был запланирован семейный отдых. Смешно. Отдых от отдыха. Жена периодически звонила, каждый раз сообщая новые детали мероприятия. Купить – то, взять – это. В какой-то момент возникло ощущение, будто она просто-напросто проверяет, жив ли я вообще. Сначала говорила про соус, но забыла «о чем-то другом». Потом вспомнила «другое», но решила, соус не нужен. В итоге пришла к выводу, что жизненно необходимо определенное вино, а про соус, мол, она вообще не говорила. Я все придумал…

Это немного подозрительно. Кстати, в то время частенько ловил на себе ее внимательный взгляд. Словно она три года жила со мной в полной, абсолютной темноте и только сейчас разглядела, с кем именно находится рядом. Теперь смотрит и думает: «Господи, как же я так…»

До окончания рабочего времени оставалось всего ничего, когда зазвонил мобильник. Ведь была мысль сделать вид, что я его потерял. Мало ли. Уронил, забыл дома, просто похерил. Да что угодно. Личный телефон, в конце концов. Однако, будто назло, зачесалась левая рука. Левая! К деньгам, как гласит народная примета. А приметы, это тебе не херня.

Я вытащил мобильник из кармана, посмотрел на экран. Номер звонившего был знаком. Хороший человек, с которым я, конечно же, общался исключительно по велению сердца, а не корысти ради. Нас объединяла чистая, светлая дружба. Тот факт, что работал Витёк в Управлении Собственной Безопасности роли не играл никакой. Да… Сука… Самому смешно. Главное, Витёк в это верил.

– Макс, помощь нужна. Говорить детально не могу по телефону. Сам понимаешь. Даже в «телеге» не хочу. Придет к тебе человек, все объяснит. Усек? Нужно будет сделать, что он расскажет. Буду должен, брат. Как всегда.

Я отложил телефон и утер скупую мужскую слезу. Он назвал меня братом. Как тут откажешь?

Посланец от Витька ждать себя не заставил, за что я безмерно был ему благодарен. Ещё час, и точно сдох бы от жары или обезвоживания. Все же две недели продержаться на одном энтузиазме вперемешку с алкоголем, это – героический подвиг.

Человек, переступивший порог кабинета, несколько меня удивил. Мужчина, лет пятидесяти, статный, красивый. Не то, чтоб я разбираюсь в мужской красоте, но этот был какой-то слишком «отутюженный». Будто его только что снимали для глянцевого журнала.

Я бегло окинул взглядом его шмотки. Ну… Что сказать? Несколько зарплат среднестатистического гражданина. В этом разбираюсь хорошо. Сам грешу любовью к брендовым вещам.

Вопрос. На кой черт я ему нужен? Вернее, тут, как раз, варианты имеются. Видали и побогаче граждан. Более интересно, на кой черт он нужен Витьку? Очевидно, они далеки друг от друга, как Арктика от Антарктики. Пожалуй, я бы даже подумал, что они из прямопротивоположных лагерей.

Но голова упорно отказывалась соображать и оценивать ситуацию адекватно. В любом другом случае, я, возможно, повел бы себя иначе, нежели в этот трижды проклятый день. Как минимум, сначала все-таки, встретился бы с Витьком. Лично. Однако, в тот момент, я уже почти ощущал на языке живительную влагу холодного пива, которое ждало меня дома, и мысли мои ползали в голове, как полудохлые дождевые черви в период засухи.

– Александр Моисеевич Берг.

Мужчина протянул мне руку, которую я пожал. Хотя, сначала, на мгновение, задумался. Не знаю, что меня тормознуло в тот момент. Вернее, говорить надо в прошедшем времени – не знал. Сейчас понимаю – интуиция. Она орала на заднем плане моего подсознания: «Макс, дебил, включи голову!» Загвоздка в том, что по воле судьбы, именно тогда включать было нечего. Инстинкты работали, а мозг отказался функционировать напрочь.

– Позвольте пригласить Вас на чашечку кофе.

Я посмотрел на него, но промолчал. Он либо идиот, либо дважды идиот. Неужели по мне не видно, кофе – это последнее, что я бы сейчас выпил. Однако, разговор пойдет явно о делах, которые в стенах данного заведения обсуждать точно не нужно. Чревато последствиями. Поэтому пришлось встать и тащиться в соседнее здание, где располагался недешевый, надо признать, ресторан.

– Я угощаю. – Сообщил ненавязчиво Александр Моисеевич, когда мы уселись за стол.

Молодец мужик. Сразу обозначил свою позицию в данном вопросе. Меня такая позиция более чем устраивала. Александр Моисеевич даже стал мне немного симпатичен. Если в таких местах кофе распивать за свой счет, скоро по миру пойдешь. Тут чашечка «эспрессо» стоит, как крыло самолета.

Вскоре, мысль об идиотизме Александра Моисеевича была окончательно отставлена в сторону. Девочка в униформе принесла не только ароматно пахнущий кофейник, но и коньяк. Не особо люблю этот алкогольный напиток, у меня от него изжога, но, как говориться, на безрыбье и рак – осетр.

Через десять минут я стал чувствовать себя значительно легче. Берг уже не казался мне подозрительным. Да и потом, повлиял тот факт, что явился он от Витька́. Витёк никогда не подводил. Все махинации, которые мы с ним проворачивали, имели положительный итог и хорошую финансовую поддержку. Однажды, мы ухитрились вытащить тачку с отдела, который даже был не в моем городе. А тачка эта числилась, вообще-то, «вещдоком».

Поэтому, когда разговор зашёл о делах, я особо уже не напрягался. А зря…

Оказалось, просьба была, по убеждению самого Александра Моисеевича, пустяковая. Всего лишь изъять дело то ли племянника, то ли свата, то ли брата… Всего лишь! Я первые две минуты смеялся. Потом выпил еще одну рюмку коньяка и задумался.

Условно говоря, возможно даже такое провернуть. Не изъять, конечно. Это, в конце концов, не страничку из дневника вырвать. Можно развалить материал и вхерачить отказной. Прокурор, конечно, отправит на допроверку… Но там подстрахует Витёк. В любом случае, если не будет доказательств, потихоньку реально можно все спустить в выгребную яму… Но прежде чем подписаться, мне необходимо было понять, что именно за дело мы обсуждаем. Однако Берг водил вилами по воде и конкретики не давал. А я ни черта в данный момент не мог вспомнить. По крайней мере фамилия мне не говорила ни о чем.

И тут позвонил сам Витёк. Не иначе, как решило вмешаться проведение, которое было не на моей стороне.

– Ну чё там, встретились с нашим другом? – Бодро поинтересовался он. По телефону мы всех «клиентов» называли друзьями.

– Угу. Сидим, кофе пьем, беседуем, – я посмотрел на Берга, который всем своим видом демонстрировал радушие и стремление к сотрудничеству. Ещё час общения и он, походу, предложит брататься на крови. Такой уж у него был преданный взгляд.

– Макс, помоги ему. Сделай, что он хочет. Ты знаешь, я на херню не подпишу. Все ро́вно. При встрече объясню подробно. Время поджимает. Смотри, только, меня дернули в командировку. Уеду дней на четыре-пять. По возвращению тогда – встреча. Обсудим последнюю игру. Мне кажется, счет там будет отличный. Не парься.

Еще одна фишка. Помимо «друзей» по телефону мы обсуждали футбольные матчи, которые, на самом деле, обозначали цену вопроса или какие-то детали. Пока Витёк сыпал словами, Александр Моисеевич открыл свой телефон, набрал на нем цифры и подсунул мне под нос. Шесть нулей? Серьезно?

– Витя, ты уверен? – Я перебил словесный поток товарища, искренне недоумевая от обозначенной суммы. Буквально десять минут назад Александр Моисеевич уверял меня – дело плевое.

– Конечно, Макс. Когда я тебя подводил?

Сука… Это был тот самый момент, когда подвели все. И Витька, и судьба – шалава, и мой переменчивый фарт.

На просьбу Берга я ответил согласием. Мы договорились. С моей стороны – максимально скорое решение проблемы. Насколько это, конечно, физически возможно. С его – указанная сумма.

Делом Александра Моисеевича занялся сразу же. Время до конца рабочего дня еще имелось, все равно его надо занять. На следующий день, после очередной пьянки, я тоже был, мягко говоря, не сильно бодр. Но упорно продолжал отрабатывать будущие дивиденды. Которые, кстати, Берг должен был отдать мне после обеда.

И вот сижу я в кабинете, довольный и счастливый. Жду звонка от Берега в уверенности, что с минуты на минуту мне капнет приятная, очень приятная сумма денег.

Дальше что-то пошло не так… В дверь осторожно постучали и тут же вошёл невысокий полный мужик.

– Максим? Забелин?

Подумал, по работе. Хотя, никого не ждал. Точнее ждал, но исключительно Берга и его денег.

– Я. Что хотели?

– От Виктора. Должен был прийти ещё вчера, но так сложилось, попал в аварию. Представляете? Сам-то цел, но почти сутки за каким-то чёртом держали в больнице. И главное, еще телефон во время случившегося пропал. Людей много было, помогали все, может кто позарился. Не знаю. Пока даже ничьи номера не восстановил. К Вам пришел наугад, сразу из больницы.

У меня было ощущение, что это дурной сон или тихое помешательство, которое подкралось внезапно, не подавая внешних признаков.

– В смысле от Виктора? – Бестолково переспросил я.

– Ну… Он Вам не звонил? Вчера. Мы договаривались с ним…

Я, не глядя, нащупал телефон. Твою ж мать! Твою, сука, мать! Что происходит? Витёк ответил на сразу. В командировке… Да, он же говорил.

– Здорово, брат. – Наконец, прозвучал в трубке знакомый голос.

– Витя, скажи мне, как зовут человека твоего?

– Ты че, братуха, бухаешь на работе? Витёк заржал, радуясь своей шутке, а вот мне было совсем не смешно.

– Как. Его. Зовут. – Повторил я, тупо пялясь на стоящего рядом мужика.

– Да хорош, ты че? Не психуй. Иван Сергеевич Михалёв. Вы же встретились. Сам сказал. Я звонил, вы кофе пили.

Я молча сбросил звонок. Вот оно. То, чего по первой поре боялся. Заиграться и вляпаться в какое-нибудь говнище.

Но больше всего пугала сама ситуация. Ее же кто-то создал. Списать все на роковое стечение обстоятельств никак не выйдет. Появление Берга подгадали строго к звонку Витьки. Этот Михалёв вдруг по дороге на встречу, где мы должны были познакомиться, попал в аварию. Тоже странно. И не мог связаться ни со мной, ни с Витькой ровно столько, сколько мне понадобилось времени на то, чтоб приступить к решению вопроса.

Я понял однозначно, что-то будет.

– Так… Знаете, что… – Вскочил на ноги и принялся выпихивать мужика из кабинета. – Дождёмся Виктора, а потом встретимся повторно. Ок? Сейчас никак не могу уделить Вам времени.

Мужик слабенько упирался и втолковывал мне о важности нашего разговора. Нет. Хорош. Уже поговорил с одним. Господи, какое счастье, что этого Михалёва принесло именно сейчас. Пока я не взял деньги у Берга.

Захлопнул дверь за посетителем, повернулся и…

– Твою мать! – Аж сердце зашлось от неожиданности. Честное слово.

За столом… За моим столом! Сидел еще один мужик. Причём сидел с совершенно хозяйским видом. Будто это я к нему в гости явился. Что за странная фигня происходит?

– Ты кто такой? – Я просто охренел. Михалёв заходил в кабинет один. Точно один. И до Михалёва у меня посетителей не было. Что это за хрен с горы нарисовался?

– Проблемы, господин Забелин? – С противной улыбкой поинтересовался незнакомец.

Причем, выглядел он… Да как, черт знает кто, и выглядел. На нем были смокинг, бабочка и лакированные туфли. Обувь я имел возможность рассмотреть детально, потому что ноги этот урод закинул на стол.

– Слушай… те. Во-первых, не Ваше дело. А во-вторых, господа у нас в 17-м году закончились. – Ответил я, бочком подбираясь ближе к мужику. Может, он двинутый?

Меня сбивала с толку его уверенность, граничащая с наглостью.

– Это, да… У вас здесь закончились. А жаль… – Незнакомец закатил глаза и скорбно вздохнул. – Дворянство, цвет нации, все дела… Но не об этом разговор. Давайте вернемся к Вашим проблемам. Встряли, господин Забелин? Взятка в особо крупном размере?

– Взятка? О чем речь, не пойму. – Я лихорадочно соображал, как этот тип может быть связан с Бергом. А он полюбому связан. Иначе, как узнал?

– Ой, перестаньте… – Он небрежно махнул рукой. – Вы, конечно, сейчас думаете, раз деньги не брали, то и пришить Вам нечего. Но… Знаете, как у классика… Аннушка уже разлила масло… Колесо повернулось, господин Забелин. Цепь событий активирована. Знаете, чем все это закончится? Вас посадят. Надолго. Вы на карандаше у этих…

Он несколько раз щелкнул пальцами в воздухе.

– Ах, да! Вспомнил. Здесь они называются федеральная служба безопасности. Вот эти товарищи Вас, что говорится, ведут. Они же и посадят. И это еще меньшая из проблем. Но… Могу предложить решение.

Мужик резко скинул ноги вниз, подтянулся на кресле ближе к столу и наклонился вперед, уставившись на меня пристальным взглядом.

– Я отправлю Вас в другой мир. Он практически такой же, как этот. Есть лишь небольшие отличия. Но Вы быстро привыкните. И там даже будет все, что и тут. Именно у Вас. Семья, жена. Та же самая, между прочим. Дом. Тот же самый. Только не будет проблем. И появятся новые возможности.

– Ты псих? – Спросил я с надеждой.

– Нет, Господин Забелин. – Усмехнулся мужик. – Я – торговец. А для Вас – спаситель. Тем более, цена за спасение крайне мала. Вы всего лишь будете должны мне услугу.

Глава 3. Настоящее

Моника шла впереди, и это было прекрасно. Собственно говоря, специально пропустил ее на входе, чтоб получить возможность изучать картину, открывающуюся сзади. Хотелось рассмотреть госпожу Берг со всех ракурсов. А ракурсы там – держите меня семеро!

Вот интересно… Фамилия у нее обычная. Без всяких аристократических приставок. Да и мне доподлинно известно, Берг являются частью финансовой элиты этого мира. Я честно говоря, даже не понимаю, как они туда попали. Как затесались среди громких имен, типа Ланских, Воротынских, Толстых, Суворовых и иже с ними. Нет, деньги решают многое, это понятно, но финансисты достаточно строго следят за чистотой своего общества. Все-таки когда-то именно они были высшим светом, благородным дворянством. Пока их не потеснили Аристократы.

И тут вдруг – Берг. Это, как здоровенное пятно краски на дорогой картине Леонардо да Винчи. Вроде бы, тоже нарисовано, но с хрена ли ему, пятну, там быть.

Хотя, порода в Монике чувствуется, это – факт… Есть что-то особое в том, как она себя держит. Как смотрит на окружающий мир. Как двигается.

Между прочим, девочка с аристократической кровью, которую я снял в клубе, или она меня сняла, что более верно, уступает этой брюнетке в разы.

Я снова посмотрел вперед, ниже уровня талии госпожи Берг. Все равно у нее на спине глаз нет и она мой интерес не замечает. При каждом шаге аппетитные ягодицы Моники, обтянутые тканью юбки, двигались вверх-вниз. Завораживающее зрелище. Но крайне отвлекающее от делового настроя. А у нас, как бы, рабочая встреча.

Наконец, мы поднялись на лифте куда-то очень высоко и оказались в большом, светлом кабинете, оформленном в стиле офисного минимализма. Одна стена полностью была стеклянной, из-за чего помещение, на мой вкус, выглядело, как аквариум. Понятное дело, вряд ли кто-то ухитрится оказаться на десятом этаже со стороны улицы, чтоб пялиться в это огромное окно, но все равно, лично я ощущал дискомфорт. Не люблю настолько незащищенные пространства. А в этом мире, тем более. Сто́ит немного потерять бдительность, и тебя уже сожрали. Причем, зачастую, в самом буквальном смысле. Или продали на органы. Или убили просто так. Потому что у кого-то плохое настроение.

Не зря кушает свой хлебушек Особый отдел. Они следят за всеми Аристократами в целом и параллельно за теми, кто попадает под их влияние. По сути просто тупо следят за каждым.

Это, конечно, интересная фигня. Я поначалу вообще не мог в нее врубиться. Сами «Деры» и «Ваны» отличаются эмоциональной холодностью, граничащей с жестокостью. Причина в том, что все свои ощущения и чувства они вываливают в окружающую действительность, как ненужный организму хлам.

То есть, если к примеру, Аристократ нервничает, то люди, оказавшиеся поблизости, будут биться в истерике. А ему – хоть бы хны. Поэтому, когда под влиянием аристократических эмоций человек кого-то грохнет, посадят именно человека. Ибо нечего шляться, где не надо. Если убьет Аристократ, то его оправдают. Он не способен адекватно оценивать свои эмоции. Вот такая будет формулировка. Он их не чувствует. Не видит грани между обычной злостью и желанием оторвать голову. Кстати, это они могут легко. Насчёт головы. Одним движением.

Поэтому, не люблю я особо Аристократов. Пусть внешне они не отличаются от обычных людей. Только зрачки вытянутые и некоторые особенности тела присутствуют. Наподобие выносливости, лунных циклов, зверинных когтей и еще по мелочи всякая фигня. А, ну еще чисто физически очень привлекательные. Это, наверное, шутки у природы – матушки такие. Красота маскирует смертельную опасность. Думаю, когда началась аномалия, ставшая причиной появления Аристократов, вселенная решила, а пусть эти граждане будут, как хищные цветы. Пусть все их хотят, но едва жертва окажется рядом – хлоп! И мандец жертве.

Однако, такого нет, чтоб у них было три глаза, два рта или восемь рук. На первый взгляд – люди как люди. И при этом они – другие. Если исключить обоюдное желание развлечься, испытать острые ощущения и, пожалуй, самый лучший секс, то с Аристократами лучше дел не иметь.

Кстати, о делах… Вот про них сейчас не думалось совсем. Мысли ушли в сторону исключительно похабную и весьма развратную. А виной всему – Моника Берг.

К тому же слегка беспокоила ситуация с девицей, прихваченной мною из клуба. Когда брюнетка сообщила, что разговор займет не пять минут, а значительно больше, я вызвал такси и отправил сильно недовольную особу домой. Между прочим, рискуя здоровьем.

Дана ван Рутенгут, выяснилось, что мою спутницу звали именно так, выскочила из машины разъяренной кошкой. Она сверкала глазами и практически шипела. В данном случае здоровьем рисковал не только я. Двое случайных прохожих зацепило эмоциями этой особы. Они остановились, посмотрели друг на друга и молча, вообще без каких-либо слов, кинулись в драку. Хорошо, весовые категории и половая принадлежность у них была одинаковая. Когда из офисного здания выскочили охранники и растащили дерущихся в разные стороны, они оба не сильно пострадали.

– Какого черта у вас нет браслетов? – Выругался один из офисных секьюрити. – Это же – центр города. Тут очень велика вероятность встречи с Аристократом.

Я с ним был полностью согласен. Если живешь в мире, где по улицам расхаживают создания, способные своими эмоциями свести тебя с ума, не хрена вообще снимать единственный способ уменьшить их влияние. Даже дома, даже во сне.

Кстати, имя девицы я узнал от Моники. Она, увидев мою спутницу, повернулась ко мне, подняла одну бровь и тихо спросила.

– Дана ван Рутенгут? Серьезно? Вы настолько любите удовольствие, что готовы заплатить за него жизнью? – В голосе госпожи Берг звучали нотки то ли восхищения, то ли недоумения.

Мне, конечно, было интересно, но я подумал, в данный момент выяснять особенность семейства случайной подружки будет крайне неосмотрительно. Гораздо разумнее эту подружку успокоить. Поэтому не стал заострять внимание на словах Моники. А сделал единственное, что могло сгладить ситуацию.

Одним движением обхватил Дану за талию и подтянул к себе. Она как-то странно пискнула, явно не ожидая от меня столь решительных действий. В ее взгляде мелькнуло удивление.

– Малышка, прости. Дела. Папочка быстро разберётся и примчится к тебе. – Не долго думая, сразу после этих слов, я с пылом и юношеским жаром впился в ее губы. Она, само собой, моментально завелась, прижимаясь ко мне всем телом. Этого у них не отнять. Эмоции раздражения сменились возбуждением.

Моника вздохнула, поправила браслет на запястье и отошла подальше. Украшение уменьшает влияние, но не снимает его полностью.

Оторвавшись от Даны, я шлепнул ее по попке и быстро засунул в подьехавшее такси. Водителю назвал адрес. Пусть девочка едет пока домой. Ко мне, естественно. Нужно доводить начатое до конца. Да и не люблю оставаться должен. Малышка со своей стороны сделала мне хорошо. Зачем же обижать? Хотя… Кому я вру… Просто к утреннему желанию секса теперь добавилось сильное, острое возбуждение, которое вызывала маячившая передо мной госпожа Берг. Моника… Даже имя развратное… Просто – героиня эротического фильма.

Тупо хотелось совокупляться. Вот честно. Без прекрас. Моника добавила перчинки. Понимал, пообщаюсь с ней ещё немного, и в некоторых местах просто-напросто задымится. Чувствую себя каким-то извращенцем пубертатного периода. Чертовы аристократы. Это из-за них в воздухе постоянно присутствует невидимая хрень, которая сильно влияет на либидо. А я всю ночь находился в месте, где их было просто до чертиков. Плюс девочка, которая слишком долго сидела рядом. И не только сидела, кстати. Поэтому меня теперь плющит.

Из этих соображений наличие дома готовой к близости женщины, – вещь крайне удобная.

Что интересно, между собой Аристократы спариваются только для продолжения рода. А для удовольствия всегда ищут простых людей. Вроде бы, только так могут сами ощущать в полной мере кайф.

Поначалу меня такая особенность мира очень устраивала. Это, как воплотившаяся мечта большинства мужчин. Ты будто оказался в центре событий эротического фильма. Но сейчас уже приелось.

– Итак? Внезапная беда вынудила Вас обратится ко мне? – Начал разговор первым, как только дверь в кабинет закрылась.

Я уселся в кресло, которое стояло напротив большого офисного стола, для удобства закинув ногу на ногу. Моника осталась возле стеклянной стены. Такое себе дислокация. Теперь можно было разглядывать ее более детально со всех сторон. Я сидел. Она – стояла. И свет, льющийся из окна, делал госпожу Берг еще более привлекательной. Это ужасно отвлекало и мешало сосредоточиться.

– Да… – Она буквально секунду помолчала, а потом продолжила, – Ситуация несколько щекотливая, а так же для нашей семьи чревата последствиями. Поэтому вмешивать в нее органы полиции или что-то ещё более серьезное… вы понимаете… не имеем возможности. В данном случае, говорю об Особом отделе.

Господи… как она разговаривает… Меня возбуждает даже этот ее интеллигентский бубнеж. Слова произносит, будто вслух книгу читает.

– Таааак… И? Хотелось бы уже перейти к сути. Вы знаете, я занимаюсь только теми вопросами, которые решить никто не может. Отсюда цена за мои услуги. Кстати, о цене…

– Да. Я знаю. Не утруждайте себя деталями. Вы помогли одному знакомому. Он отзывался о вас, как… – девушка замялась, подбирая слова.

– Как о редкостном мудаке? – Я усмехнулся, – Не мучайтесь, скажу за Вас.

– Ну, да, – она смущённо улыбнулась и поправила волосы.

Сука. В паху заныло ещё сильнее. Капитан Марвел давал о себе знать все настойчивее. Он явно не понимал, почему мы всё ещё сидим в этом идиотским кресле, а не находимся в столь привлекательной для нас особе.

– Однако, при этом уточнил, что решить его проблему смогли только Вы. Сказал, если нужно, Вы спуститесь в ад.

– Тронут. Еле сдерживаю слезы. И все же. Давайте ближе к делу. Что у Вас? – Я наклонил голову к плечу, всем своим видом демонстрируя интерес.

– Видите ли, – Моника, наконец, решила присесть за стол, чем значительно упростила мою задачу по сдерживанию своего разыгравшегося либидо.

Правда, теперь блузка, верхние пуговицы которой были расстёгнуты, чуть больше разошлась в стороны, обнажая очень привлекательную часть груди. Что там, интересно… Мммм… Похоже, твердый третий. Неплохо.

– Я расскажу Вам сейчас все подробно, без утайки. Ситуацию, как она есть. – продолжила госпожа Берг.

– Ну, наконец-то. Я уже начал беспокоиться, что состарюсь и умру в Вашем шикарном кабинете. В принципе, вполне приличная смерть, но я видел ее немного иначе. Как минимум, в момент оргазма. Вряд-ли сиюминутная ситуация похожа на нечто подобное.

– Вы бываете на самом деле невыносимы, – Моника снова улыбнулась.

Твою ж мать. Как бы ей намекнуть, чтоб она перестала привлекать мое внимание к своим губам. Этой женщине нужно говорить строго и сдержанно. И то, не уверен, что это как-то изменит ситуацию.

– Так вот, Максим. Могу я Вас так называть?

Я хотел ответить ей, что она может называть меня, как угодно. Особенно, если в этот момент мы будем заняты чем-то другим, а никак не разговорами. Но лишь кивнул в ответ.

– У меня есть дядя. Родной брат отца. Два дня назад он погиб. Очень странно погиб. Ночью встал попить воды, как утверждает его жена. Пошел в кухню, которая находится на первом этаже дома. Не было его около часа. Может, чуть больше. Потом, судя по ситуации, он начал подниматься по лестнице и упал. Совершенно непонятно, как. Вернее, почему.

– Дяде, я так понимаю, далеко за сорок?

– Да. Но какое это имеет значение? – Моника положила одну руку на стол и нервно постукивала ноготками.

– Жена?

– Что жена? – Ее тонкие пальцы замерли на мгновение.

– Жене сколько?

– Двадцать восемь. Если Вы намекаете на предумышленное убийство с ее стороны, то, уверяю, нет. Девочка была бедна, как церковная мышь, когда он встретил ее. Мезольянс, знаете ли. Отец был крайне недоволен женитьбой брата. В случае его смерти супруга не получает ничего. Вернётся в свой провинциальный город, где останется насовсем. Наоборот. Наденька теряет. Все, что имеется, по завещанию отойдет другому человеку.

– Интересно… Кому же? – Я слегка подался вперед, с интересом рассматривая лицо Моники. Меня в первую очередь волновали эмоции на этом лице. А вернее, их отсутствие. Похоронила любимого дядю и так спокойна.

– Мне. – Ответила она после короткой паузы.

О как… История становится занимательной.

– И много?

– Общая стоимость имущества, которое я получу, оценивается в двести миллионов.

– Мммм… Долларов? Евро?

Девушка посмотрела на меня с таким выражением, будто я в лицо ей плюнул, не меньше.

– Ааааа… Понял. Имперских рублей. Не суть. Ок. Ну, Вам и Вам. В чем проблема?

– Видите ли, за неделю до смерти дяди, отец полностью лишил меня всего. Я официально являюсь членом семьи. Это понятно. Могу пользоваться многим. Работаю в компании. Но на самом деле, у меня не осталось ничего. Ноль. Я планировала выйти замуж. В двадцать пять лет хочется чего-то уже создать в личном плане. Это и стало причиной радикального поступка моего родителя. Его, скажем так, не устроила выбранная мною кандидатура. Получается, на момент смерти дяди я по факту была нищей. Уйду из дома, даже на еду денег не будет. И вот после несчастного случая, выходит, интерес в наследстве был только у меня. Теперь имею возможность делать все, что сочту нужным. Никто мне не указ. И ещё… Я виделась с нем в ту ночь. Он спускался вниз не для того, чтоб попить воды. Нам нужно было поговорить.

– Ночью? – Честно говоря, не удивился. Ждал чего-то подобного.

– Да. Это был очень срочный разговор. Извините, но в подробности посвящать не могу. Личное. Факт в том, что мы общались буквально десять минут. Потом я уехала. Он остался в столовой один. Понятия не имею, чем занимался оставшийся час. И по какой причине сломал себе шею. Дело сейчас, естественно, в полиции. Особого отдела пока это не касается. Нет связи с Аристократами. Но… Рано или поздно все сойдется на мне. Вы знаете, никто не будет разбираться по-настоящему. Тем более, у отца очень сложные отношения с остальными семьями нашего круга. Возможность осадить Александра Берга за счет обвинения дочери в убийстве… Что может быть лучше? Мы ведь все… Финансисты, имею в виду. Мы, как пауки в одной банке. Для него это станет сильным ударом. К тому же, пока что, о завещании не знает никто кроме меня. Но это вопрос времени. Влад скрывал данный факт.