Патриция Мэтьюз
Навстречу счастью
Ученые считают, что земледелие стало не только первым ремеслом, освоенным человеком, но и отцом всех остальных ремесел, которые не могут долго существовать без него. Процветание страны зависит от уровня развития ее сельского хозяйства. И конечно, никто не станет отрицать, что нация просто не выживет без сельхозпродукции.
Но если сельское, фермерское, хозяйство является фундаментом нации, то женщины на фермах представляют собой опору фундамента. Эти женщины и будут центром внимания в данной статье, а также в серии других, посвященных сельским общинам нашей великой страны…
Статьи, опубликованные в трех номерах журнала, имели большой успех. В третьей статье рассказывалось о свадьбе Марты Монро.
Рождения, свадьбы и похороны являются основными вехами нашей жизни, однако эти события имеют наибольшее значение в фермерских семьях, особенно свадьбы, так как они означают начало новой жизни для двух людей.
Ваш корреспондент стала свидетельницей одной из таких свадеб в доме Дэвида и Эллен Монро. Их старшая дочь Марта сочеталась браком с сыном фермера Джедом Лейксом.
Время свадеб обычно наступает весной после сева или осенью после сбора урожая. Эта свадьба состоялась после сбора урожая и, таким образом, явилась двойным праздником. Было очень весело. Торжеству предшествовали большие приготовления, в которых ваш корреспондент принимала участие номере своих скромных возможностей. Невероятное количество муки, сахара, молока и яиц превратилось в разнообразные восхитительные лакомства. Это был настоящий пир!
Весь день на ферму прибывали люди из ближних и дальних мест. Одежда и украшения были достойны двора Людовика XIV: Девушки сделали прически с большим количеством завитушек и косичек. На голове матрон красовались банты и чудесные шляпки.
Вначале свадебное веселье было не таким очевидным, все присутствующие вели себя тихо и сдержанно, ожидая торжественной церемонии.
Наконец священник произнес заключительные слова:
– Объявляю вас мужем и женой!
Все бросились поздравлять молодоженов, целуя невесту и пожимая руку жениху. Гости сели за столы, затем заиграли скрипки, и начались танцы. Шумное веселье продолжалось до одиннадцати часов, после чего вся компания дружно разошлась и наступила тишина. На ферме не было заметно никаких признаков жизни, за исключением одного или двух тусклых огоньков в доме Монро.
Мы заканчиваем на оптимистичной ноте – еще одна сельская женщина соединилась со своим мужем. Вскоре они начнут новую жизнь. Марта Лейке присоединится к множеству счастливых фермерских жен, как это сделала в свое время ее мать и как сделают ее подруги. Эти женщины, дорогие читатели, образуют ядро американского общества, и мы должны благодарить Бога за то, что они существуют.
Сара Хейл похвалила материалы Джемайны. Даже Луис Гоуди снизошел до комплимента. Однако Джемайна еще не была уверена до конца в качестве того, что она сделала, пока не начали приходить письма читателей, причем не только от фермерских жен, но и от горожанок.
Девушка почувствовала уважительное отношение со стороны сотрудников «Бук», а Клара молвила с некоторой завистью:
– Тебя ждет большое будущее, Джемайна.
– О, мне кажется, рано говорить об этом.
Тем не менее она испытывала явное удовольствие.
– Возможно, не все, что ты напишешь в дальнейшем, будет заслуживать такого же внимания. Но у тебя, несомненно, талант, – сказала Клара. – У меня нет такого и никогда не будет.
Даже Оуэн Тэзди нашел несколько теплых слов.
– Чертовски хорошо написано, дорогая. Проницательно, интересно, ярко. Можно подумать, вы родились и выросли на ферме, а не в Бостоне. Вы не только хорошо пишете, но и обладаете способностью уловить самую суть событий. Очень многие умеют соединять слова вместе, но не все вникают в жизнь людей, понимают особенности их профессии и окружения.
Джемайна с удивлением посмотрела на него:
– Не ожидала услышать такие слова от вас.
– Почему? – пожал он плечами. – Я же похвалил вас за статью о Блэквел. И всегда стараюсь похвалить коллегу.
– Даже если коллега – женщина? – насмешливо спросила она.
Он усмехнулся:
– Должен признаться, вы первая женщина-автор, которой я расточаю комплименты.
Оуэн Тэзди все еще продолжал удивлять Джемайну. Сначала она думала, что он красивый, обаятельный и компанейский мужчина – и это действительно так, – но он также казался ей тщеславным и высокомерным человеком, что на самом деле неверно.
Они встречались раз или два в неделю, посещая концерты, спектакли, или просто за ужином, и он никогда не переступал границ приличия. Он мог взять ее за руку в экипаже, иногда поцеловать при прощании, но только легким прикосновением губ. Однако за этим ничего не следовало.
Где же скрывается волокита, опасный повеса, о котором ее предупреждали?
Вскоре Оуэн пригласил Джемайну на поздний ужин. Он выглядел несколько подавленным, даже грустным.
Джемайна не удержалась от вопроса:
– Что-то не так, Оуэн?
Он бросил на нее испуганный взгляд.
– Разве заметно? Дело в том, что я немного расстроен. Прошло уже достаточно времени с тех пор, как я нахожусь в Филадельфии, однако Каррузерс, мой редактор, говорит, что в настоящее время ничего важного в стране не происходит.
– Ты имеешь в виду – ни войн, ни громких убийств?
Он нахмурился.
– Не обязательно должны быть войны. Например, сейчас много говорят о баснословных залежах золота в Калифорнии. Я просил Каррузерса послать меня туда, но он решил подождать и убедиться, что это не просто слухи.
– Калифорния! О Боже, значит, ты скоро надолго уедешь! – испуганно воскликнула она. Молодые люди настолько сдружились, что перешли на ты.
– Да, это будет длительное путешествие. Почти год. – Он слегка улыбнулся. – Ты будешь скучать обо мне, дорогая?
Джемайна покраснела от досады.
– Какое самомнение!
– Это не ответ на мой вопрос. Ты будешь скучать, Джемайна?
– Какой ты забавный, Оуэн. Мне будет скучно без тебя.
– Мне этого недостаточно, – угрюмо заметил он.
Больше за ужином ничего не было сказано, и девушка пожалела о своих легкомысленных словах, тем более что она действительно будет скучать по Оуэну. С другой стороны, Джемайна решила, что неразумно говорить ему об этом.
Когда их экипаж тронулся от ресторана, Оуэн неожиданно спросил:
– Ты ведь ни разу не была у меня дома, не так ли? Откинувшись назад, Джемайна не знала, как ей быть: обидеться или нет?
– Нет, не была.
– Может быть, окажешь честь? У меня есть бутылочка превосходного бренди, и хотя я веду холостяцкий образ жизни, мое жилище имеет вполне приличный вид, особенно если учесть, что я провожу там очень мало времени.
Джемайна внезапно почувствовала, что у нее перехватило дыхание и она покраснела. Девушка не имела представления о своей чувственности, оказавшейся неожиданно глубокой и сильной. Она давно заметила, что испытывает странное возбуждение в присутствии Оуэна.
Джемайна не питала иллюзий по поводу того, зачем ее пригласили. Наконец он начал свою прелюдию. Подумав, она обнаружила, что ничуть не обиделась. Она была уже не та девочка, которая не так давно приехала из Бостона. Теперь она вполне самостоятельная, и, если решила познать сексуальную жизнь, ее не беспокоило, что подумают об этом родители, или Сара Хейл, или тетя Хестер.
Понимая, что прошло уже достаточно много времени с того момента, как Оуэн задал вопрос, она сказала:
– Да, Оуэн, я хотела бы посмотреть, где ты живешь.
Он слегка откашлялся, что могло означать либо удивление, либо удовлетворение, и постучал тростью по крыше экипажа. Когда кучер вопросительно взглянул на него, Оуэн указал ему другой адрес.
Джемайна была немного удивлена, увидев, что экипаж остановился перед двухэтажным кирпичным домом на Деланси-стрит, напротив парка, усаженного акациями. Это был район Сосайети-Хилл, где жили состоятельные граждане Филадельфии.
Оуэн мало говорил по дороге, лишь задумчиво смотрел на Джемайну, что несколько ее озадачило.
Оуэн и сам был озадачен. Приглашение как-то невольно вырвалось у него, удивив его самого не меньше, чем Джемайну. Он действительно давно желал ее и не раз собирался пригласить к себе. Его репутация повесы была в значительной степени оправданна – он очень любил женщин. Однако проявлял большую разборчивость и никогда не связывался с проститутками. Когда Оуэн однажды поведал об этом ближайшему другу, тот сухо заметил:
– Это потому, что ты не нуждаешься в их услугах. Надо сказать, Оуэн часто пользовался своей привлекательностью с целью покорить женщин. Но в случае с Джемайной что-то настораживало его. Прежде всего он испытывал к ней совсем другие чувства, нежели к тем женщинам, которых знал. Порой за ее показной искушенностью проглядывала явная уязвимость. Он чувствовал, что она легко ранима, и не хотел обижать ее.
Впервые встретив женщину, которая, вероятно, значила для него больше-, чем любая другая, Оуэн не был уверен, что готов к этому. А если нет, то нечестно по отношению к Джемайне играть ее чувствами.
И вот, как ни странно, она приняла его импульсивное приглашение, а он теперь не мог отказаться, чтобы не выглядеть полным болваном.
Когда они вышли из экипажа перед его домом, Оуэн улыбнулся, заметив ее удивленный взгляд:
– Ты, видимо, подумала, что это слишком шикарный район для журналиста, да?
– Я действительно удивлена.
– Мне нравится здесь, и я могу позволить себе такую роскошь. Этим домом владеет женщина, которая живет внизу. Она вдова, и ей хочется, чтобы в доме был мужчина, поэтому и сдала мне второй этаж довольно дешево. – Немного помолчав, он продолжил: – Знаешь, здесь жили некоторые знаменитости. Например, чуть выше, на Четвертой улице, находится дом Тодда, где некоторое время проживала Долли Пэйн Тодд, которая вышла замуж за Джеймса Медисона, после того как ее муж умер во время эпидемии желтой лихорадки в 1793 году. Когда Медисон был избран президентом, Долли стала знаменитой хозяйкой Белого дома. И еще много других известных людей проживали в нашем районе…
Он говорил так много и так быстро, что Джемайна догадалась о его волнении. Она погасила улыбку – странно, такой обычно самоуверенный мужчина и нервничает, приглашая женщину в свою квартиру!
Оуэн занимал весь верхний этаж здания. Джемайну поразили размеры просторных комнат – ведь жил он в них один, – Дорогая мебель и огромное количество книг.
После того как он снял с нее плащ и отправился за бренди, девушка прошлась по гостиной, изучая названия книг на полках. Вкусы Оуэна были всеобъемлющими: биографическая и историческая литература, научные тома по разным областям и самое удивительное – романы, классические и современные.
Джемайна обнаружила несколько книг, обзор которых делала Сара в своей ежемесячной колонке «Перечень рекомендуемой литературы». Ей хотелось почитать многие из них, но не хватало времени. Она не очень удивилась, обнаружив книгу «Наша армия в Монтерее» Т.Б. Торпа и «Походные зарисовки во время войны с Мексикой» капитана У.С. Генри, так как знала, что Оуэн давал много репортажей о той войне.
Однако «Прекрасная француженка»? Джемайна читала этот роман анонимного автора и считала его хорошо написанным, с замечательно прорисованными характерами героев. Она удивилась, что Оуэн тоже проявил интерес к этой книге, тогда как могла легко понять, почему на его полке стоит книга «Кратер, или вершина вулкана» Фенимора Купера, так как этот приключенческий роман скорее для мужчин, чем для женщин.
Чем больше она узнавала Оуэна, тем более сложным человеком он ей казался. Джемайна размышляла об этом, когда он вернулся, неся бокалы с бренди.
– Ты много читаешь, – заметила она.
– Да, всегда беру с собой много книг, уезжая на задание. Не важно, сколь волнующими являются события, о которых я пишу, всегда существуют периоды скуки. С книгой в руке время летит незаметнее.
– Разве там не бывает женщин? – язвительно спросила она.
– Очень мало, – ответил он невозмутимо. – В военных лагерях живут только офицерские жены да несколько шлюх. Несмотря на то, что ты слышала обо мне, я выдерживаю определенный стандарт.
– Извини, Оуэн. Мое замечание неуместно.
Ни слова не говоря, он протянул ей бокал с бренди, затем в молчании поднял свой.
Джемайна сделала глоток и почувствовала острое жжение в горле. Боже, она наедине с мужчиной пьет бренди в его квартире! Как был бы шокирован ее отец.
Поставив свой бокал, Оуэн внимательно посмотрел на нее. Джемайна почувствовала, что начинает краснеть под его взглядом, и в растерянности решила немедленно уйти.
Затем она заставила себя расслабиться, готовая ко всему, что бы ни случилось. Она уже давно не ребенок, а вполне взрослая женщина, испытывающая определенные желания. Джемайна почувствовала, что ее тянет к нему.
Должно быть, Оуэн прочел ее мысли, так как сделал несколько шагов навстречу. Он обхватил ладонями ее лицо и постоял так некоторое время, ничего не говоря. В этом прикосновении, в выражении его лица было что-то тревожное, и Джемайна еще раз почувствовала, что он не уверен в себе.
Эта мысль вызвала улыбку на ее губах, и он наклонился, чтобы поцеловать эти улыбающиеся губы. Поцелуй был нежным, нетребовательным, однако прикосновение его губ заставило ее сердце учащенно забиться, и все тело запылало жарким огнем.
Внезапно он отпустил ее и сделал шаг назад. Джемайна знала, что стоит ей воспротивиться, как он тут же отступит. Но вместо этого она вдруг ощутила себя покинутой и непроизвольно шагнула к нему, испытывая потребность в его прикосновении.
– Джемайна… – произнес Оуэн, запинаясь. – Я давно желаю тебя, вероятно, с первой встречи. Но ты уверена, что тоже хочешь?..
– Я хочу… сама не знаю чего.
Окончательно выдав себя, она снова разволновалась. Что теперь делать? Что ждет ее? Девушка почти ничего не знала о физических отношениях между мужчиной и женщиной. От матери Джемайна не слышала ни единого слова об этом. То немногое, что ей известно, поведала тетушка Хестер, никогда не давая полного ответа на робкие вопросы.
– Извини, девочка, это слишком сложно, – говорила она обычно. – Женщины не обсуждают такие деликатные темы. Несмотря на то что считаю себя современной дамой, я не могу говорить об этом. Скажу только одно: это естественный акт между мужчиной и женщиной. Когда придет время и ты полюбишь кого-нибудь, сама узнаешь обо всем. Если мужчина порядочный и добрый, а не какая-нибудь скотина, тебе ни о чем не надо будет заботиться.
И вот теперь Джемайна поняла, что тетя была права. Оуэн повел ее в спальню, усадил на кровать и начал раздевать, останавливаясь, чтобы поцеловать в губы, шею и плечи, когда они обнажились. Затем, сняв с Джемайны почти всю одежду, Оуэн начал ласково гладить ее тело.
В голове у нее все смешалось, и ее охватило ошеломляющее желание. Она едва понимала, что он делает. Тем не менее, несмотря на всю свою неискушенность, девушка чувствовала, что Оуэн – опытный любовник.
Когда Джемайна наконец оказалась полностью обнаженной и вытянулась на кровати, Оуэн встал и начал снимать свою одежду, не отрывая взгляда от девушки. В углу на столе горела небольшая лампа, света которой было достаточно, чтобы Джемайна могла рассмотреть своего первого мужчину. Она хотела отвести взгляд, зная, что ее лицо пылает от смущения, но была не в силах это сделать. Когда он наконец предстал перед ней во всей своей мужской красе, у нее перехватило дыхание: он был одновременно красив и страшен.
Оуэн подошел к ней и лег рядом. Легкими прикосновениями пальцев он ласкал ее, нашептывая нежные слова. Тело Джемайны начало откликаться на поглаживания, на прикосновение его губ к ее губам, шее, груди…
Казалось, он знал, когда можно овладеть ею. Джемайна напряглась, почувствовав боль, которую ожидала, однако благодаря его опыту и умению боль пришла и ушла почти сразу после того, как девушка ощутила ее. Необыкновенное, неведомое до сих пор чувство захлестнуло ее, заглушив все остальные. Джемайна испытала неземное наслаждение.
Затем они лежали бок о бок, постепенно возвращаясь к действительности, и у Джемайны появилось время разобраться в том, что произошло. Она вовсе не чувствовала себя в чем-то виноватой. Разве может быть плохим то, что доставляет такое наслаждение? Почему близость между мужчиной и женщиной, когда они сливаются в единое целое, должна быть постыдной?
Она посмотрела на Оуэна. Лицо его было спокойным и безмятежным. Однако даже в минуты отдохновения от него исходила какая-то неуловимая опасность. Но чем мог угрожать ей или кому-то другому этот человек, такой нежный и любящий?
Она протянула руку – коснуться его груди, но тут же опустила ее. Однако движение воздуха или шестое чувство подсказало ему о ее намерении. Он внезапно взглянул на нее, и слабая улыбка тронула его губы.
– Оуэн… я хотела бы задать тебе вопрос, если это не очень личное.
– Спрашивай, – позволил он, пожав плечами. – Но нет гарантии, что я отвечу.
– По поводу твоего глаза… Я спрашивала тебя как-то об этом, но ты не ответил, как на самом деле потерял его. Я слышала несколько версий. Одни говорят, что ты потерял глаз на дуэли из-за женщины, другие – что это произошло во время мексиканской войны.
– Ты слышала только это? – Он тихо рассмеялся. – Есть и другие варианты. Знаю, потому что сам распространил их. Мне казалось: почему бы не сделать эту историю привлекательной и романтичной? В действительности же в ней нет ничего романтичного.
Он рассказал ей, как потерял глаз, однако не решился признаться, что был незаконнорожденным ребенком. Сообщил только, что драка произошла из-за унизительного замечания в адрес его матери. Он соврал относительно отца, сказав, что тот был моряком и погиб в море, когда Оуэн был совсем маленьким.
– Помню, на правой руке у него была татуировка корабля. Когда он напрягал мускулы, казалось, что корабль плывет.
– Очень сожалею, Оуэн, по поводу твоего отца. – Джемайна улыбнулась. – По крайней мере ты потерял глаз за честь дамы.
Оуэн посмотрел на нее странным взглядом.
– Знаешь, ты первая, кому я сказал правду. Я подумал… – Он резко сел. – Впрочем, уже поздно. Я провожу тебя до дома. – Он встал и начал одеваться.
Через некоторое время они двинулись вниз по узкой лестнице, Джемайна шла впереди. Как только они спустились в вестибюль, сбоку открылась дверь, и в дверном проеме появилась женщина в пеньюаре. Глаза ее расширились при виде Джемайны, и она отступила на полшага назад.
– Миссис Логан, – раздался голос Оуэна из-за спины Джемайны, – как поживаете? Джемайна, это моя хозяйка Этта Логан. Миссис Логан, моя подруга Джемайна Бенедикт.
– Здравствуйте, мисс Бенедикт, – приветствовала женщина низким голосом.
Джемайна почувствовала, что лицо ее залила краска. Она приложила все силы, чтобы сдержать дрожь.
– Рада познакомиться с вами, миссис Логан. Женщина кивнула, отступила назад и закрыла дверь. Когда Джемайна спускалась по ступенькам крыльца, она была уверена, что видела неясную фигуру мужчины позади хозяйки Оуэна.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Философ, которого спросили: что прежде всего необходимо, чтобы завоевать любовь женщины, – ответил: подходящий случай.
Журнал «Гоудиз ледиз бук»
Глава 10
Джемайна всегда отличалась веселым нравом, однако теперь, благодаря новым отношениям с Оуэном, девушка просто светилась счастьем, что часто бывает с женщинами, когда к ним приходит любовь.
Хестер первой заметила перемену в племяннице. Однажды воскресным утром за завтраком она спросила:
– Что с тобой происходит в последнее время, девочка?
Слегка вздрогнув, Джемайна осторожно ответила:
– Ничего, насколько мне известно. Просто я довольна своей работой.
Хестер покачала головой.
– Нет, не то. Не влюбилась ли ты, Джемайна? Джемайна растерялась и не знала, что ответить. Она еще не знала, можно ли кому-нибудь доверить свою тайну. Если хоть что-то станет известно об их отношениях с Оуэном, ее репутация будет подорвана, и она может потерять должность в «Бук». Джемайна знала, что Сара довольно либеральный человек, однако очень религиозна, со строгими моральными принципами, и любовная связь вне брака, по ее мнению, – за пределами правил приличия.
Влюблена ли Джемайна в Оуэна? Она неожиданно осознала, что не может ответить на этот вопрос. Просто ей нравится заниматься с ним любовью.
Девушка посмотрела прямо в глаза тети.
– Это личный вопрос, тетя Хестер!
– Вздор! – Хестер махнула рукой. – Впрочем, не важно. Я уже знаю ответ и ничуть не удивлена. Тебе уже двадцать два года, и ты – красивая женщина. Однако послушай меня, девочка. – Она наклонилась вперед. – Прошу тебя, будь осторожной. Ты еще не так опытна, как думаешь, и можешь легко пострадать. Это порой случается. Кто же счастливец?
Джемайна покачала головой, глубоко огорченная тем, что не смогла скрыть свои чувства.
– Не могу назвать его имя. Хестер пожала плечами:
– Я вовсе не хочу знать имя этого человека, Джемайна. Но ради Бога, послушай меня. Будь осторожной.
После разговора с теткой Джемайна пыталась вести себя более сдержанно, но ее счастье невозможно было скрыть. Она решила: если люди и заметят ее приподнятое настроение, то отнесут это скорее на счет ее успехов в работе, которые, без сомнения, превзошли все ожидания. После очерка о Блэквел и серии материалов с жизни сельских женщин ей стали поручать ответственные задания.
Джемайна заметила, что журнальные статьи делятся в основном на две категории: о событиях и о людях. Она могла писать и те и другие, но предпочитала о людях. Девушка также понимала, что ей очень повезло. Большинству новых сотрудников «Бук» поручалось писать о моде, приготовлении пищи или о рукоделии. Ей удалось избежать этой участи, и она была безмерно рада этому.
Джемайна продолжала встречаться с Оуэном по меньшей мере раз в неделю, и их роман приносил обоим удовлетворение. О любви никто не упоминал. Хотя теперь Джемайна твердо знала, что любит его всем сердцем, она была убеждена: говорить об этом – ошибка. Впрочем, что-то подсказывало ей: Оуэн тоже глубоко любит ее. Но она знала, что он предпочитает свободу, привык поступать по-своему и опасается всяких обязательств.
Это ее мало беспокоило, так как она была далека от того, чтобы выйти замуж даже за человека, которого любила. Джемайна, вполне удовлетворенная своей жизнью, опасалась, что замужество неизбежно изменит ее. Конечно, очень многие женщины старались любым способом заполучить Оуэна. Но она не такая и очень гордилась этим обстоятельством.
Однажды, довольно поздно, когда влюбленные выходили из экипажа перед домом Оуэна, они встретили мужчину, появившегося из квартиры на первом этаже. Он был высоким, средних лет, но Джемайна недостаточно хорошо рассмотрела его лицо, так как джентльмен отвернулся и быстро прошел мимо них, не поздоровавшись.
Наверху Джемайна сказала:
– Кажется, у миссис Логан есть друг? Мужчина, которого мы только что видели?
– Понятия не имею, – ответил Оуэн. – Она имеет на это право, не так ли? В любом случае это не наше дело.
Неделю спустя, в тот день, когда они должны были увидеться вечером, Оуэн прислал в редакцию записку, в которой просил, если она сможет, встретиться с ним прямо в холле его дома ровно в семь. У Джемайны не было ключа от квартиры Оуэна, да она и не просила его об этом, так как считала подобную просьбу неприличной.
Она вышла из редакции, без труда остановила экипаж и прибыла к дому Оуэна на полчаса раньше. Немного поколебавшись, Джемайна постучалась в дверь миссис Логан. Ее не привлекала мысль ждать Оуэна тридцать минут в холле – в конце концов, она была представлена этой женщине. Послышался звук шагов, и дверь открылась. В проеме показалась миссис Логан. Она улыбалась, но когда увидела Джемайну, улыбка тотчас исчезла. Джемайна заметила на ее лице следы недавних слез и пожалела, что постучала в дверь.
Девушка быстро сказала:
– Миссис Логан, я – Джемайна Бенедикт, помните? Оуэн познакомил нас несколько дней назад.
– Да, помню, – ответила подавленно миссис Логан. – Вы…
Миссис Логан замолчала, а Джемайна никак не могла понять, что она имеет в виду.
– Я должна встретиться с ним здесь, но приехала слишком рано и подумала…
– Я сейчас приготовлю чай, – предложила Этта Логан. Она отступила назад, приоткрыв пошире дверь. – Не хотите ли войти и подождать у меня?
– Вы уверены, что я не помешаю вам?
– Нет-нет, – произнесла женщина тем же унылым тоном. – Буду рада компании.
Джемайна последовала за ней. Все шторы в квартире были задернуты, здесь было очень уютно. В небольшой гостиной с удобной мебелью и многочисленными безделушками царил беспорядок. В углу громко тикали старинные часы.
Этта жестом указала на диван:
– Садитесь, пожалуйста. Сейчас принесу чай. Должно быть, он уже готов.
Джемайна осторожно присела, когда женщина вышла из комнаты. Она пожалела, что поддалась импульсивному желанию постучаться в эту дверь. Этта Логан была подавлена, и Джемайна подозревала, что это связано с таинственным мужчиной, которого она как-то видела здесь.
На мгновение она почувствовала неясную тревогу. Может быть, такова и ее судьба? Вдруг Оуэн оставит ее, и ей тоже придется испытать горечь разочарования?
Джемайна резко тряхнула головой, прогоняя мрачные мысли, когда в комнату с подносом в руках вернулась Этта. Джемайна заметила, что она ополоснула лицо, смыв следы слез, и теперь, казалось, пребывала в более веселом настроении.
Пока Этта разливала чай, Джемайна исподволь изучала ее. Женщине, похоже, немногим больше сорока. Ее лицо нельзя назвать красивым. Слишком полная, но по-своему привлекательная. Джемайна легко поняла, чем она заинтересовала пожилого мужчину.
На вкус Джемайны, чай был немного горьковат, но сладкие пирожки оказались очень вкусными. Девушка заметила, как Этта с жадностью поедает маленькие пирожки, будто старается избавиться от своего горя.
Джемайна поймала ее взгляд и быстро отвернулась.
– Вы давно знаете Оуэна? – поинтересовалась Этта.
– Несколько месяцев, с тех пор как приехала в Филадельфию.
– О, значит, вы не местная?
– Нет, из Бостона и работаю в журнале «Гоудиз ледиз бук», – молвила Джемайна с оттенком гордости.
Впервые на лице женщины промелькнул интерес.
– В самом деле? Должно быть, это очень интересная работа. Я не выписываю журнал регулярно, но почитываю время от времени.
– Да, это очень интересная работа. Мне нравится.
– А что вы делаете там?
– Я – редактор-корреспондент. – Как бы отвечая на вопросительный взгляд Этты, Джемайна продолжила: – Если быть точнее, учусь профессии редактора. Редактор читает статьи, рассказы и тому подобное и решает, достойны ли они публикации в журнале, а также правит рукописи. Я же пишу статьи для «Бук».
– О да, кажется, мне знакомо ваше имя! Вы писали о женщине-враче Элизабет Блэквел.
Джемайна кивнула, неожиданно осознав: Этта – первая, кто упомянул, что читал ее статью. Редакция получила много писем от читателей, но совсем другое дело, когда встречаешься с читателем лицом к лицу. Конечно, слова Этты не являлись похвалой, но Джемайне тем не менее было очень приятно.
– Я часто думала устроиться на работу, но не владею никакой профессией, – продолжала Этта. – Я вышла замуж очень молодой, понимаете, и когда мой Дэниел умер, оказалось, я ничего не умею делать. К счастью, он оставил мне состояние.
– Значит, вы счастливы, – настороженно сказала Джемайна.
– В общем да, но иногда чувствую себя очень одинокой. – Женщина сделала неопределенный жест. – У нас не было детей, и у меня нет родственников, понимаете? Я совсем одна.
На мгновение Джемайне показалось, что Этта вот-вот разразится слезами. Ее лицо конвульсивно задергалось, но женщина быстро отхлебнула чаю и взяла себя в руки.
– А вы счастливы, мисс… можно я буду называть вас просто Джемайной?
– Пожалуйста, Этта.
– Оуэн такой очаровательный, красивый мужчина. – Этта посмотрела на нее заговорщическим взглядом с некоторым лукавством, и Джемайна внезапно почувствовала, что краснеет. Неужели эта женщина приравнивает свое положение к ее? Конечно, в некотором смысле ситуация похожа, подумала Джемайна, как бы она ни пыталась отрицать это. Джемайна еще раз пожалела, что пришла сюда. Она украдкой бросила взгляд на тикающие часы и почувствовала облегчение – Оуэн должен быть здесь с минуты на минуту. Этта продолжала говорить с легкой завистью: – Много раз я видела, как вы вдвоем выходите вечером в парадной одежде, вероятно, направляясь в ресторан или театр. Я так завидую вам, Джемайна…
Джемайна услышала, как открылась дверь в вестибюле, затем послышались шаги.
– Это Оуэн. Большое спасибо за чай, Этта. Она поспешила к двери, открыла ее и вышла в холл. Оуэн смотрел наверх, затем испуганно оглянулся через плечо.
– Джемайна! Что…
Девушка закрыла дверь и взяла его за руку.
– Я пришла слишком рано, и Этта пригласила меня на чай.
Он взглянул на дверь в квартиру Этты Логан.
– Не думал, что ты так хорошо ее знаешь.
– Видишь ли, мне не хотелось ждать тебя здесь. Бедная женщина, она так одинока!
– Одинока? – Оуэн насмешливо приподнял бровь. – А как насчет ее друга, о котором мы говорили несколько дней назад? – Он жестом пригласил ее подняться по лестнице впереди него.
– Это так, но кажется, ее не очень устраивает такая ситуация. По-моему, Этта на самом деле очень несчастная женщина.
На верхней площадке лестницы Джемайна сделала шаг в сторону, чтобы Оуэн мог открыть дверь своим ключом. Когда они вошли в квартиру и дверь за ними закрылась, Оуэн небрежно заметил:
– Вероятно, она попыталась повести его к алтарю, а он заартачился.
Его слова, а главное – тон вызвали у Джемайны раздражение.
– А что, если и так? Не вижу в этом ничего плохого.
– Знаешь, как сказал один мудрец, – произнес Оуэн с некоторой злостью. – Если получаешь бесплатное молоко, то зачем нужна… – Он замолчал, густо покраснев.
Джемайна не сразу поняла, о чем он. Затем гневно выпалила:
– Какие ужасные вещи ты говоришь, Оуэн Тэзди! Я была лучшего мнения о тебе!
– Извини, это только шутка. Причем неудачная, должен признаться, – пробормотал он. – Но замечу, многие мужчины рассуждают подобным образом. Возможно, и друг Этты тоже.
Джемайна взволнованно посмотрела на него.
– А ты, Оуэн? И ты так считаешь?
Он отшатнулся.
– Подожди, при чем здесь я?
– Ты так же думаешь обо мне?
– Конечно, нет! Как я могу? Ты же хорошо меня знаешь.
– Я? Я надеялась, что знаю, но не ожидала, что ты способен на такие пошлые замечания в адрес кого бы то ни было, а тем более Этты!
Оуэн поморщился.
– Я сказал не подумав, но извинился же. Прости меня.
– А что ты подумаешь или скажешь, если я попытаюсь потащить тебя к алтарю? – испытующе спросила Джемайна.
Он замолчал, задумчиво глядя на нее.
– Ты заявила мне однажды, что не желаешь выходить замуж.
– Сейчас – нет. Но в будущем? В конце концов я захочу выйти замуж.
