Патриция Мэтьюз
Блаженство страсти

Глава 21

Нейл, Том и Мария успели засветло добраться до Мериды; разгоряченные, уставшие, все трое были с ног до головы покрыты грязью – целый день они мчались по пыльной дороге, и теперь Нейлу казалось, что горло у него просто запеклось от пыли. Как только они въехали в город, он принялся искать место, где можно было бы переночевать. Искать Крогера и Джессику было уже поздно, хотя Нейл страшно досадовал на необходимость отложить поиски.

Мерида, как заметил Нейл, с виду была совсем испанским городом: со множеством больших домов и впечатляющими храмами. Когда они выехали на главную площадь, Мария попросила своих спутников остановиться, указав на кафедральный собор.

– Когда пускаешься на поиски, как мы сейчас, не лишним будет помолиться за успех.

Том кивнул, и Нейл тоже согласился, особенно когда увидел фонтан, бивший посередине площади. Они спешились и, привязав в сторонке усталых лошадей, подошли к фонтану, смыли с одежды пыль, а потом вдоволь напились.

– Я пойду поставлю свечку, – сказала Мария.

Она направилась к собору, а Том с Нейлом пошли в ближайший погребок. Там было прохладно и полутемно; они оба заказали темного пива. Ни один не проронил ни слова, пока они не осушили свои стаканы. Потом Нейл вытер губы тыльной стороной ладони.

– Боже, ничто не сравнится с пивом, когда умираешь от жажды, даже если оно и не очень холодное.

Том кивнул, улыбнувшись.

– В Мексике варят неплохое пиво.

Он посерьезнел и оглядел посетителей, сидевших за маленькими столиками. Все они изучали вновь прибывших: кто с любопытством, а кто почти равнодушно.

– Хотел бы я знать, кто-нибудь из них видел Крогера и, Джессику?

Нейл отхлебнул пива.

– Ну, ведь мы не можем расспросить их, пока не вернется Мария. Мой словарный запас не идет дальше «Как вы поживаете?». Но все же мы здесь, в Мериде, а это неплохое начало. Найдем приличное место, где можно остановиться, и начнем расспрашивать людей – это первое, что мы сделаем утром. Город небольшой, а в небольших городах каждый житель знает все обо всем. Если Крогер и Джессика проезжали через Мериду или если они здесь останавливались, кто-то об этом обязательно будет знать. Такую, как Джессика, с ее золотыми волосами, нельзя здесь не заметить.

Они расправились со второй порцией пива, когда увидели, что Мария вышла из храма на площадь и озирается по сторонам, не видя их. Они расплатились за выпитое пиво американскими деньгами, что было не так легко. Чувствуя себя освеженными, Нейл и Том поспешили к своей спутнице, присевшей на край фонтана.

Увидев их, Мария сразу пошла к ним навстречу; лицо ее сияло от волнения.

– Я спросила у падре, не слышал ли он о каких-нибудь незнакомцах, появившихся в Мериде, и описала Джессику и Крогера. Он ответил, что сам их не видел, но что брат его служанки знает женщину, которая работала у этого человека. Она сказала своему брату, что собирается работать у гринго и его жены в асиенде, расположенной неподалеку от города. Они снимают эту асиенду, но не говорят, как долго собираются прожить здесь. И еще она сказала, что жена молодая и красивая, и волосы у нее, как солнце. Это наверняка Джессика!

Нейл нетерпеливо спросил:

– А падре сообщил вам, где находится эта асиенда?

Мария кивнула.

– Не очень далеко, но я думаю, что нам нужно отдохнуть, прежде чем отправляться туда. Лично я так устала, что толку от меня уже никакого не будет.

Том положил руку на плечо Нейла.

– Она права, Нейл. День у нас был долгий, а ведь мы не знаем, что нас там ждет. Я бы предпочел отправиться в асиенду после хорошего ужина и как следует отоспавшись.

Нейл колебался. Джессика была так близко, и ему страшно хотелось броситься туда немедленно и покончить с неизвестностью. Он проговорил неохотно:

– Наверное, вы оба правы. Мы проделали долгий, утомительный путь, и если Брилл Крогер действительно такой злодей, как вы утверждаете, нам нужно быть завтра в форме и не терять головы.

Мария очень обрадовалась возможности принять ванну и переодеться после долгой и нелегкой поездки верхом по пыльной дороге. Комната на постоялом дворе показалась просторной и удобной после нескольких дней, проведенных в море на борту шлюпа, а кровать была широкой и мягкой.

Глядя на эту кровать, Мария не могла не вспомнить о тех ночах, когда она спала в каюте лодки. Она помещалась в алькове, отгороженном занавеской, а мужчины – по другую сторону этой занавески. Лежа по ночам на своей узкой койке, прислушиваясь к тому, как глубоко дышат во сне мужчины, она частенько ловила себя на мысли – как было бы хорошо, если бы Том был рядом с ней – лежал на ее койке, сжимал ее в объятиях.

Мария еще не сказала ему о своем решении: во-первых, не было подходящего момента, а во-вторых, невозможно было уединиться. Нейл был внимателен, он часто оставлял их вдвоем, и все же подольше побыть одним на такой маленькой яхте, как «Келпи», не удавалось. И все же Том и Мария очень сблизились за время плавания. Быть вместе каждый день – так близко и вместе с тем так далеко – это было и радостью, и мучением одновременно.

Том, верный своему обещанию, больше не заводил разговоров о женитьбе; но он был так явно счастлив, находясь рядом с Марией, его жесты были так нежны, а улыбки так ласковы, что Мария понимала: он держит себя в узде только из-за данного им обещания.

Мария чувствовала себя слегка виноватой в том, что не рассказала Тому о своей встрече с Карлосом и о своем решении. Ей страстно хотелось сказать любимому, что она станет его женой, если он по-прежнему этого хочет. Но при всем при том Марии нравилось нынешнее состояние недоговоренности. Она не без удовольствия все оттягивала и оттягивала решительный разговор.

Ладно, может быть, сегодня ночью у нее появится возможность, которой она ждала. Кажется, она больше не может находиться в таком неопределенном положении, да и глупо заставлять Тома ждать, когда для этого уже нет никаких оснований.

Они договорились встретиться за ужином, внизу. Мария решила, что, поужинав, она найдет повод остаться с Томом наедине. От этой мысли ее бросило в жар, и девушка устремила мечтательный взор на зеркало, где она видела не свое отражение, а себя и Тома. Мария сидела и воображала, как он отнесется к тому, что она ему сообщит.

Потом она быстро принялась собираться – умылась, надела единственное взятое с собой нарядное платье. И наконец, вполне удовлетворенная своим видом, спустилась вниз. Мужчины уже сидели за столом.

При виде Марии Том, поднявшийся, чтобы отодвинуть для нее стул, только присвистнул:

– Вот это да! Как вы красивы сегодня, Мария. Девушка села, а он, не удержавшись, легонько коснулся ее шеи ласкающим жестом; девушка зарделась.

Но она покраснела еще сильнее, когда, бросив взгляд через стол, увидела, что Нейл радостно улыбается. Потом он немного отвернулся, чтобы подозвать официанта. Когда тот подошел, Нейл попросил принести бутылку вина. Вино откупорили, Нейл церемонно наполнил стаканы и, подняв свой, проговорил:

– За окончательный успех нашего предприятия и за доброе здоровье Джессики!

Все выпили, на некоторое время став серьезными. Поставив стакан, Мария протянула руку через стол и дотронулась до руки Нейла.

– С ней все в порядке, Нейл, чует мое сердце. Завтра вы будете вместе.

Она опять подняла стакан и ласково улыбнулась молодому человеку. Она хорошо узнала Нейла за время, проведенное в путешествии, и он был очень ей симпатичен. Он, как и Том, был хорошим, крепким парнем. Мария надеялась, что не напрасно уверяет его в том, что с Джессикой все хорошо; откровенно говоря, сама она вовсе не была в этом уверена. Она знала по собственному опыту, какая у Крогера порочная натура, и трудно было представить себе, что Джессика, пробыв столько времени в его руках, осталась невредимой.

Оказалось, что у Марии совершенно нет надобности придумывать предлог, чтобы поговорить с Томом наедине. Когда ужин подошел к концу, Нейл встал и сказал, с улыбкой глядя на друзей:

– Теперь я вас покину. Я страшно устал и должен отдохнуть. Честно говоря, я, кажется, еще не совсем оправился после ранения. Эта поездка верхом меня доконала.

Мария поняла, что Нейл выдумал все это, чтобы оставить их одних. Он был чутким юношей и, конечно же, заметил, как их с Томом тянет друг к другу.

Том наклонился над столом и накрыл ладонями ее пальцы.

– Я заметил, что позади трактира есть красивый сад. Не хотите ли прогуляться там вместе со мной?

Мария кивнула; внезапно ее охватила такая робость, что она не могла не только ответить Тому, но даже взглянуть на него. Рука об руку вышли они из ресторана и ступили в темный благоухающий сад, освещенный одной лишь луной и тусклым светом, проникавшим сквозь окна гостиницы.

Мария разволновалась, сердце ее забилось быстрее, ладони взмокли. Хотя она мысленно и прожила эту сцену не один раз, на деле все будет, конечно, не так легко и просто. Одно ее утешало – Том тоже был очень взволнован. Рука, державшая ее руку, то и дело вздрагивала, выдавая его внутреннее напряжение.

Они остановились у фонтана в центре сада и сели рядышком на каменную скамью. Звук падающей воды походил на музыку; он успокаивал и утешал.

– Красиво, правда? – проговорил Том внезапно охрипшим голосом.

Мария кивнула, все еще не решаясь заговорить. И вдруг она оказалась в его объятиях, и Том зарылся губами в ее волосы. Впоследствии Мария так и не смогла вспомнить, как это случилось – она ведь сидела не шелохнувшись, и Том тоже не сделал ни одного движения, а в следующее мгновение они изо всех сил сжимали друг друга в объятиях.

Губы Тома скользнули к ее уху, и он пробормотал ласково, но настойчиво:

– О Мария, Мария! Я знаю, я обещал не прикасаться к вам, пока вы не дадите мне ответ, но последнее время, которое я провел рядом с вами, было для меня просто пыткой. А ночи... О любовь моя, знать, что ты тут, так близко и все же недосягаема, – все это чуть не свело меня с ума. Я не знаю, сколько еще я смогу...

Мария была так тронута, что слезы потекли у нее из глаз.

– Тише, дорогой мой. – Она положила пальцы ему на губы. – Я все понимаю. Не нужно просить прощения. Разве ты не видишь, что я чувствую то же самое? Том... тебе больше незачем молчать!

Том не сразу понял смысл ее слов. Он слегка отодвинулся: на лице его отражалась борьба между неверием и зарождающейся надеждой.

– Что ты хочешь сказать? Ты хочешь сказать, что приняла решение? Но я думал, что ты хочешь подождать, пока этот парень вернется с Кубы?

– Он и вернулся, в тот день, когда мы уезжали из Тампы. Помнишь тех двоих, которые провожали меня? Один из них – мой брат, а другой – Карлос Чавез. Я хотела познакомить вас, но Карлос очень спешил. – Мария бросила на Тома влажный сияющий взгляд. – Видишь ли, Карлос намеревается вернуться на Кубу...

Том помрачнел.

– Один?

Мария торопливо кивнула:

– Да. Он предложил мне уехать с ним, жить там, стать его женой, но я ответила «нет».

– Ты ответила «нет»! – Закинув голову, Том испустил вопль, спугнув ночную птицу, сидевшую на дереве над их головами. Птица улетела, осыпав их листьями.

– Я ответила ему «нет». Я хотела сказать тебе это раньше, на лодке, но там никак нельзя было улучить подходящий момент. Надеюсь, ты на меня не очень сердишься?

– Как могу я сердиться на тебя, Мария? Конечно, я не сержусь, если твои слова означают то, о чем я думаю. – Он посмотрел на нее со страхом. – Ответь же мне, дорогая моя! Скажи, что ты моя!

– Да, да, да! – прошептала девушка, и сердце ее так забилось от радости, что у нее закружилась голова. – Да, Том!

Он вскочил, подхватил ее и бешено закружил, а потом поставил на ноги и заключил в объятия. Его губы прижались к ее губам страстно, но нежно, и ее губы ответили ему, высказав все, что она чувствовала, но не могла выразить словами.

Долго они стояли так, заключив друг друга в объятия, губами спрашивая подтверждения любви и губами же подтверждая любовь, пока сердца у них не забились быстро-быстро. У Марии вдруг так закружилась голова, что больше она не могла этого выносить.

– О любовь моя, моя Мария, – тихо проговорил Том, немного отстранившись от девушки и страстным взглядом посмотрев ей в лицо. – Я не отпущу тебя сегодня вечером. Скажи, что позволишь мне любить тебя. Обещай, что сегодня ночью ты меня не прогонишь.

Мария, почти теряя сознание от любви и желания, только и могла, что молча кивнуть в знак согласия. Завтра – кто знает, что случится с нами завтра? Важно то, что происходит сегодня, в эту минуту. Сегодня ночью она должна быть с ним. Так будет правильно. Она чувствовала это всем сердцем, всей душой.

Они быстро направились в ее комнату, причем пошли порознь, чтобы не обращать на себя ненужного внимания. Закрыв дверь, Том привлек девушку к себе и поцеловал долгим томительным поцелуем, который воспламенил ее кровь, и оба они снова задохнулись.

Потом дрожащими нежными пальцами Том расстегнул ее блузку, отодвинув ткань в сторону, словно раскрывая лепестки цветка, и обнажил гладкую оливковую кожу над лифом, а потом стянул с Марии лиф, и показались гладкие бледные груди. Том нежно поцеловал их, лаская языком полные розовые соски, пока Мария не задрожала, ослепленная желанием. Она тихонько застонала, а Том гортанно засмеялся, взял ее на руки и понес на высокую кровать с четырьмя столбиками.

Осторожно положив девушку на одеяло, он продолжал раздевать ее. Несмотря на свою страсть, он оттягивал решающий миг, и когда Мария была совсем раздета и лежала, трепеща под его любящим взглядом, он принялся целовать и ласкать нежные, сокровенные части ее тела, заставляя Марию стонать, содрогаться от восхитительных мук и вскрикивать, повторяя его имя. Никогда она не испытывала такого удовольствия, такого желания, такой мучительной страсти! Ей отчаянно, безмерно хотелось, чтобы он овладел ею, чтобы этот страстный жар хоть немного ослабел.

Том принялся стягивать с себя одежду; терпение его иссякло, и он больше не мог себя обуздывать. Мария лежала, закрыв глаза, пока не почувствовала, что он опустился на кровать рядом с ней; а потом его тело прижалось к ней, горячее, сильное, молодое.

Внезапно девушка почувствовала боль, резкую, но короткую; и она задохнулась, а потом Том наконец вошел в нее и заполнил пустоту, о существовании которой она и не подозревала.

И вскоре Мария забыла о боли, охваченная бурей ощущений, запылав таким огнем, какого она и представить себе не могла. Ей хотелось, чтобы это продолжалось вечно, но Том очень быстро задохнулся и расслабился, а ее страсть осталась неутоленной, так что она испустила короткий жалобный крик.

Подняв голову, он улыбнулся и опять принялся целовать ее и ласкать, и через несколько мгновений он был снова готов и снова взял ее; на этот раз все продолжалось до тех пор, пока Мария не почувствовала взрыв восторга, после которого ее желание было утолено, и оба они застыли на кровати, усталые и совершенно удовлетворенные.

Он привлек ее к себе, положил ее голову себе на плечо.

– Все было так, как я и думал. Нет, было лучше, гораздо лучше. Я люблю тебя, моя дорогая, дорогая Мария.

Вопреки тому что Мария говорила о своей усталости, ночью она почти не спала. Они с Томом на какое-то время погружались в дремоту, а потом просыпались, снова снедаемые страстью, снова жаждая любви. Мария уже не помнила, сколько раз Том любил ее. Как могла она думать об этом, если каждый новый раз был удивительнее предыдущего!

Наконец, когда почти рассвело, она уснула глубоким сном и спала без сновидений. Проснулась она, окутанная дымкой счастья, прижимаясь щекой к руке Тома. С обожанием смотрела Мария на лицо спящего.

Он пошевелился, медленно открыл глаза. Сонно улыбаясь, проговорил:

– Доброе утро, любовь моя. – Но увидев, что солнечные лучи льются через окно, вздрогнул: – Бог мой, уже так поздно! Мы же обещали встретиться с Нейлом за завтраком. Нам нужно...

Ее губы заставили его замолчать, и прошло не менее получаса, прежде чем они встали и начали одеваться.

Мария стеснялась одеваться в присутствии Тома, что было смешно, если вспомнить ночь, проведенную ими вместе. Тем не менее она повернулась к нему спиной.

– Мария, – ласково проговорил Том тихим голосом, кладя руку ей на плечо и повернув ее к себе лицом. – Я хочу, чтобы ты обвенчалась со мной сегодня же. Церковь, возле которой мы вчера остановились... мы можем попросить священника...

Мария приоткрыла рот от изумления.

– Обвенчаться сегодня, здесь? А как же оглашение? А мои родители...

Он остановил поток слов поцелуем.

– Я знаю, твои родители захотят устроить дома пышную свадьбу. Но из этого еще не следует, что мы не можем обвенчаться прямо здесь, а потом устроить пышную свадьбу в Тампе. Что же до оглашения, ну что ж, я думаю, если мы объясним падре все про нас, мы сможем убедить его обойтись без лишних формальностей. Мария, дорогая, это сделает меня окончательно счастливым. После этого, что бы ни случилось, мы будем одним целым в глазах Господа Бога и людей.

– Но, Нейл, – проговорила Мария нерешительно, – как ты думаешь, согласится ли он опять отложить наши поиски? Ты же знаешь, он рвется к Джессике.

– Это займет немного времени. И потом, я уверен, уж Нейл-то знает, что мы чувствуем. Пойдем же, поговорим с ним немедленно.

Купол огромной церкви, выстроенной из желтого камня, казался изнутри очень высоким. К потолку, украшенному красивым орнаментом, возносились колонны. Когда Том и Мария опустились на колени перед позолоченным алтарем и пламя свечей озарило их лица, эта картина показалась Нейлу трогательной и торжественной.

Священник произносил напутственное слово над склоненными головами новобрачных, и на лице Нейла отразилось блаженство, которым светились лица Тома и Марии. Он почувствовал, что на глазах у него навернулись слезы. Сердце его было исполнено любви к друзьям, хотя они и огорчили его, вынудив снова промедлить с поисками Джессики. Бракосочетание задержало их по крайней мере на час. А Нейл не хотел тратить ни единой лишней минуты.

Но лица его друзей светились такой взаимной любовью, что он не смог отказать им. Он был обязан пойти им навстречу – ведь они отправились с ним на поиски Джессики, с готовностью пошли на те же опасности, что и он. И Нейл в конце концов уступил.

Если ему повезет, если им всем повезет, в Тампе будет двойная свадьба. Но сначала они должны были отыскать Джессику и вчетвером благополучно вернуться в Тампу.

После окончания недолгой церемонии, священник повторил Марии свой рассказ о том, как добраться до асиенды, которую снимал Крогер.

Найти ее оказалось несложно, так как дом находился не больше чем в миле от окраины города. Когда показалась высокая белая ограда, сердце Нейла забилось от волнения и одновременно от дурного предчувствия. Он помолился про себя за то, чтобы Джессика была невредима.

– Наверное, это здесь. Быстрее!

Ударив каблуками в бока своей лошади, Нейл пустил ее в галоп, за ним последовали его спутники. Остановившись перед высокими деревянными воротами, Нейл спешился и попробовал открыть щеколду. Ворота не подавались. Он ударил по ним изо всех сил, но они даже не шелохнулись.

Тогда Нейл обернулся к Тому и Марии:

– Наверное, заперто изнутри. Вопрос в том, стоит ли ломать их или лучше перебраться через ограду?

– Ворота, похоже, прочные, – с сомнением сказала Мария. – И здесь нет ничего, что можно было бы использовать как таран.

– Вы правы. Значит, лезем через ограду. Я первый, потом ты, Том. Мария, вы будете ждать нас здесь. Если что-нибудь случится, если мы не откроем ворота через несколько минут, скачите в город без оглядки и приведите сюда представителей власти.

Мария хотела было возразить, но потом подчинилась, кивнув головой. Нейл заметил, что она страшно побледнела. Он ободряюще улыбнулся ей и, повернувшись к лошади, опустил ее на колени; потом он встал на седло. Из этого положения Нейл мог дотянуться до края ограды. Схватившись за него, Нейл влез на ограду, мгновение помедлил, стоя на ней, окинул взглядом двор, а потом спрыгнул вниз.

К тому времени, когда Том оказался рядом с ним, Нейл уже достал свой револьвер и стоял лицом к дому, откуда не доносилось ни звука. Дом казался необитаемым. Тревога Нейла все росла. Здесь ли Крогер и Джессика? Или Крогер уже увез ее куда-то?

Нейл подошел в большим воротам, поднял деревянный засов, на который они были заперты, и распахнул створки. Мария ждала снаружи.

Встретив ее вопрошающий взгляд, Нейл отрицательно покачал головой:

– Никого. Мы пойдем к дому. А вы ждите здесь, пока мы не выясним, что к чему.

Нейл и Том двинулись к дому, держа револьверы наготове. У входа Нейл попробовал нажать на дверную ручку. К его великому изумлению, дверь тут же распахнулась. Мужчины ворвались в дом, мгновенно заняв позиции по обе стороны двери и прижавшись спиной к стене.

Тогда они услышали какой-то звук – первый за все это время. Это был женский голос, который тихонько пел по-испански. Звук доносился из глубины дома. Молодые люди осторожно двинулись на этот звук, обнаружив наконец, что он доносился из кухни. Там полная темноволосая и смуглая женщина в туземном одеянии что-то помешивала в глиняном горшке и тихонько напевала себе под нос.

Услышав их шаги, женщина быстро обернулась, и ее темные глаза расширились от ужаса.

Нейл торопливо заговорил по-английски:

– Мы не сделаем вам ничего плохого, сеньора. Мы ищем Брилла Крогера. Это его дом?

Женщина разразилась потоком испанских слов, сопровождая их обильной жестикуляцией.

– Напрасный труд, – проговорил Нейл безнадежно, – я ни черта не понимаю.

Мария, шедшая следом за молодыми людьми, сказала:

– Давайте я поговорю с ней, Нейл.

Том рассердился:

– Мы договорились, что ты будешь ждать нас во дворе, Мария! Кто знает, с кем мы могли встретиться в доме?

Мария нетерпеливо отмахнулась и, подойдя к женщине, успокаивающе заговорила с ней по-испански. Нейл положил руку на плечо Тома. – Пока они говорят, давай обойдем дом – нужно убедиться, что здесь больше никого нет.

Нейл и Том обошли комнату за комнатой, держа оружие наготове. Во всех комнатах было безнадежно пусто. Но в одной из спален, в самой последней из тех, что они осмотрели, Нейл обнаружил вещь, которая его обнадежила. В этой комнате явно жила женщина: на стене, на крючках, висели два платья. Одно из них было выцветшим и измятым бальным платьем. Под ним стояла пара изношенных бальных туфелек. С благоговением Нейл снял платье с крючка.

– Это, наверное, платье Джессики. Я это чувствую!

Том откликнулся:

– Дайте-ка мне взглянуть. Я ведь видел ее в тот вечер. – Взяв платье у Нейла, Том внимательно посмотрел на него. – Я не очень-то разбираюсь в женских тряпках, к тому же оно далеко не в лучшем виде, но я уверен, что именно в этом наряде Джессика была на балу.

Нейл почувствовал, что надежда оживает в нем, и повеселел.

– Пойдем узнаем, что выяснила Мария.

Поспешив на кухню, они увидели, что женщины сидят за столом, непринужденно беседуют и попивают чай.

– Что вы узнали? – нетерпеливо спросил Нейл. Мария улыбнулась в ответ.

– Крогер здесь, и Джессика тоже.

– Слава Богу! – Нейл шумно вздохнул, у него просто гора с плеч свалилась. – С ней все в порядке?

Мария перевела:

– В последний раз, когда она видела Джессику, с ней все было хорошо. Женщина говорит, что гринга часто сидела в своей комнате взаперти.

– В последний раз? – повторил Нейл. – А где же они? В доме нет ни души.

– Они уехали два дня назад в разрушенный город под названием Чичен-Итца, и вместе с ними поехал их переводчик, Эрнандо Виллалобос. Они что-то говорили о том, что едут посмотреть на священный колодец.

– Священный колодец? – в растерянности спросил Том. – Это для чего?

– Не имеет значения. – Нейл хлопнул друга по плечу. – Два дня назад, она сказала? А этот город далеко отсюда? Сколько времени нам понадобится, чтобы добраться туда верхом?

Мария опять обратилась к служанке, быстро проговорив что-то по-испански. Через минуту она посмотрела на Нейла:

– Она говорит, что это довольно далеко. Три дня пути, а может быть, и побольше, но они поедут медленно, потому что у них сильно нагруженная повозка.

– Они обогнали нас на два дня. – Нейл ударил кулаком по ладони. – Но если мы поспешим, мы быстро туда доберемся.

Тут служанка опять привлекла внимание Марии, проговорив поспешно несколько слов, после чего осенила себя крестным знамением.

Мария отпрянула, слегка побледнев.

Нейл нетерпеливо спросил:

– Что там? Что она сказала?

– Она сказала, что этот гринго... Она сказала, что он не в себе. Тронулся. – Мария покрутила пальцем у виска. Дыхание ее пресекалось. – Она думает, что Крогер потихоньку сходит с ума, Нейл. Господи Боже! И подумать страшно, что может взбрести ему в голову!