Паша Киста
Густая туча интереса
Оно, конечно, за оскорбления не извинилось. И не извинилось за сказанную фразу, которую я не хочу повторять. Фразу, которую назад теперь не вернуть. Фразу, которая навсегда теперь засела в моей голове. Очень сильная фраза, которая превратило Оно для меня в Оно, и разорвало между нами родственную связь. Фраза, которая вынудила меня написать этот ужасный рассказ.
_________________
Перед тем, как объединить все написанные рассказы в сборник, я их ещё раз прочитал и немного отредактировал. Некоторые рассказы я даже убрал, потому что они мне совершенно разонравились.
И вот я читаю спустя время «Оно» и понимаю, что как будто уже не согласен с последним абзацем и сам рассказ уже как будто не актуален. «Оно» – это мой родной Дед. Старый Хрен, как я люблю называть его в шутку. Он, кстати, не обижается на это.
В общем, то, что он сказал типо – «Нет у меня больше внука» – это меня уже не волнует, как и его не волнует то, что я дал ему оплеуху. У нас хорошие отношения, и мы действительно помирились и забыли этот момент. Уладили, потому что мы семья. Я считаю, что в семье любые конфликты должны быть урегулированы. Нужно уметь прощать друг друга. Так что несмотря ни на что я люблю своего Деда, а он любит меня.
Но я не могу удалить этот рассказ, потому что чувствую, что он хорош. Он был написал мной моментально, в нём есть энергия, злость, нерв, нервы. Это произведение. Пусть оно (произведение) отправится жить своей жизнью, а мы с Дедом тоже продолжим жить, но только в другой парадигме, никак не связанной с той, куда отправится данный рассказ.
Очерки о грустной ебле
Джу
Наверное, это было днём. Лежал на кровати, листал и******м и увидел, что девочка по имени Джу выложила фотку своей пухлой руки с кольцом на фоне моря. Кажется, Балтийского. Пальцы у неё были похожи на сосиски, а ногти были бледно-розового цвета, короткие и круглые, как монеты. Кстати, и лицом она смахивала на певичку Монеточку. Также была там вторая фотка. С аналогичным фоном. Только эта мясная рука с кольцом касалась щеки, видимо, её жениха. Джу целовалась с ним.
А всего-то полгода назад. Зимой. Я помню, как мы гуляли с ней по Москве. Зашли в один бар, взяли по пиву, и слушали играющие через динамик английские рок группы. Джу была весела, активна. Глаза у неё были хитрые, лисьи. Лицо было круглым, но не как её ногти, которые как монеты, а как солнце, благодаря её рыжим кудрям. Она была похожа на барана не только кудрявыми волосами, но и своим упрямством. Хотя в тот вечер оно особо не выражалось. Я прочитал ей свои стихи, которые вскоре должен был читать на поэтическом вечере. Она сама попросила и ей понравилось. Когда мы вышли из бара, Джу предложила поехать к ней. Для меня это было несколько неожиданно, ведь мы виделись с ней второй раз в этой жизни. Видимо, прочтение стихов на неё так сработало. Кажется, мне первые дадут за них. Это хороший обмен. Похоже, занятие поэзией начинает себя окупать. Я согласился, но немного заволновался, пообещав, что приставать к ней не буду. Она засмеялась, но она понимала, что таким образом я намекнул, что будет обратное. Мы спустились в подземку.
Снег валил хлопьями. По пути к её дому, мы остановились у фонаря, и смотрели, как он светит на снег. Я замерзал, поэтому насладиться этой красотой в достаточной мере не смог. Думал, лишь бы быстрее добраться до её дома и что-нибудь ещё выпить.
У Джу была двухкомнатная или трёхкомнатная квартира. Уже и не вспомню. Полностью в её распоряжении. Мы сидели на кухне, и пили чай разбавленный ароматной, но крепкой настойкой. Вкус был специфический и горький, не очень приятный. Но другого алкоголя у неё дома не было. Из нашего разговора я понял, что Джу довольно узка в своих взглядах на жизнь, но понадеялся на то, что узка не только в них. Я слушал её слова и предложения, поглаживая её ноги, которые она оперативно закинула мне на коленки, и думал о её вагине. Кажется, я начинал возбуждаться. Джу предложила отправиться в одну из комнат, посмотреть что-нибудь. Мы легли в темноте на пол возле дивана, включили ютуб на телеке. Интервью Лимонова у Дудя. Джу просто читала Лимонова в то время, и он ей очень не нравился. Исходя из этого, можно сделать некоторые выводы о её интеллекте. Но я терпеливо смотрел и активно прикладывался к чаю с настойкой, пока она хуесосила Лимонова и смеялась над комментариями Дудя. Потом послушали музыку, я заценивал ей Славу КПСС (ей понравилось), болтали, а время уже было за полночь. Я предложил пойти спать. Джу со смехом сказала: «Ну, я тебе тогда здесь постелю тут, на диване, а сама лягу в своей комнате». Она хотела проверить мою реакцию. Что я скажу? «Нет, нихуя. Я буду спать с тобой» – сказал я, и прижал её к себе. Упёрся в нём стоячим членом, который едва заметно выпирал через джинсы. Она игриво улыбнулась и повела меня в свою комнату. Там был бардак, небрежно разбросанные вещи и всякая фигня, но я разделся до трусов и лёг в кровать. Джу отправилась в ванную. Я почему-то был не уверен, что будет ебля, но всё говорило об обратном развитии событий. Джу вышла помытая, свежая. Легла под одеяло ко мне. От неё пахло всякими кремами. Это добавило ей женственности, это добавило к желанию засунуть в неё хуй. Мы сразу же засосались. Я трогал её груди, надо сказать, что немаленькие. Трогал её спортивную подтянутую жопу. Чувствовал страсть, чувствовал, как мой хуй вновь потвердел и как он стремился в её пизду. Я трогал её сквозь трусы. Массировал. Было очень влажно. Джу уже начала немного постанывать. Она села сверху, стала тереться, и я снял с неё футболку. Джу спросила: «У тебя есть презики?» Я ответил, что нет. Она остановилась и посмотрела на меня со злостью.
– А у тебя? – отфутболил я.
– Ну, ты же парень.
– И что?
Мы продолжали сосаться. Казалось, Джу была не сильно расстроена, но я не осмелился ей предложить без гандона, пообещав вытащить вовремя. И думаю зря, потому что она была так возбуждена, что могла согласиться. Я повалил её на спину, спустился рукой к её вульве и стал потихоньку дрочить, затем ускорялся. Пытался довести до оргазма. Не через клитор. Вот долбаёб. Минут 15. Но в итоге я заебался и вытащил пальцы. Она тяжело дышала. Я лёг на спину и сказал ей: «Тебе нужно мне отсосать». Джу мне сказала, что это плохая идея, что она не умеет и её бывшим не нравилось. Я настоял на том, чтобы она попробовала. И она спустилась попробовать.
Было ужасно: зубы, без дрочки. Она издавала усталые вздохи. Как будто ей скучно, как будто она смотрит рекламу. Мне стало понятно, почему её бывшим не нравилось.
– Тебе скучно что ли? – спросил я со смешком.
– Ну, да. А что в этом может быть весёлого? – ответила она, лениво вытащив хуй изо рта, очень искренне. Мне даже это понравилось.
– Бля, ну давай ещё немного. И дрочи. Я так быстрее кончу.
Она стала делать, как я попросил. Я вытянул ноги, напряг их, напряг фантазию. Через пару минут я кончил ей в рот. Она удалилась в ванную. Когда же вернулась:
– Не понравилась сперма? – спросил я с нахальным видом самца.
– Ну, как-то не очень. А вот если с этим… – ответила она, достав из-за пазухи яблоко и смачно куснула. – Угу, вот так уже неплохо.
Я разразился смехом. Затем она легла, мы обнялись и уснули.
После этого наше общение стало сходить на «нет». Виделись ещё один раз, но химия не состоялась. Теперь-то у Джу есть муж. Надеюсь, у них всё нормально, а не как было у нас с ней. Надеюсь, ему нравится её отсос. Надеюсь, ей нравится хотя бы ему сосать.
Розовая вагина
Было время, когда запах моих немытых гениталий, напоминал о ней. Моё состояние было неважным, я был в одном из подобий депрессии, поэтому мылся редко. Бывало, засуну руку в трусы, затем её понюхаю и сразу всплывала картина моей ебли с Сашей. Становилось противно, и я отправлялся в ванную, чтобы ничего не чувствовать, чтобы ничего не вспоминать.
Почему же так вышло? При том, что Саша была всегда чистенькой и гладко выбритой. Даже слишком гладко. Наверное, она пыталась придать своей киске детский невинный вид, пыталась скрыть свою блядскую натуру. У неё получалось. Её пизда была аккуратной, красивой и розовой, как розочка. Однако вот это вот эстетическое величие её вульвы не спасало меня от противной ассоциации.
Я с Сашей встречался по фану. От скуки. Она влюбилась в меня, и я ей позволил с собой проводить время. Она мне даже сначала нравилась, но это довольно быстро прошло. Саша была уж слишком эмоциональной и экспрессивной. Такие люди утомляют, когда их с тобой слишком много. Саша откровенно мне рассказывала о всех своих ёбырях, коих было немало. Точнее даже дохуя. Она давала всем без разбору. Стоило парню лишь немного проявить к ней внимание. У неё были проблемы с этим. Комплексы. Слушал я про её сношения с другими парнями с отвращением, но не прерывал и слушал до конца, даже давал какие-то комментарии. Она любила рассказывать о своих похождениях после того, как мы с ней потрахаемся.
В переписке Саше равных не было, и я такого мнения до сих пор. Более интересной собеседницы в интернете для меня не существует. И собеседника тоже. Мемы, шутки, стиль общения. Всё это было чересчур по мне. Поэтому мне сложно было отказаться от общения с ней в сети. Но в реальности… Её голос был противным, смех громким, её невоспитанность выражалось в неприличном поведении на улице. Я всё это мог выносить довольно спокойно, потому что не хотел душнить и её воспитывать, но для меня было непозволительным подобное поведение. Чувство стыда за неё я испытывал каждый раз, когда появлялся с ней в общественном месте. Саша ещё такая высокая, несуразная, с кривой спиной, которая портила её ахуенную фигуру, с нелепой походкой и крупными чертами лица на маленькой голове. Но нужно сказать, что она довольно смешная девушка. Порой чувства стыда перерастало в кринж, и я ловил ха-ха.
Как-то я приехал к ней в Кузьминки. Было лето, и я привёз пиво, Балктику 6, с сухариками на развес со вкусом чеснока. Сидели у неё в комнате с девичьими розовыми обоями, прям как её пизда. В комнате было довольно уютно и чисто. Когда мы доели сухари, стали сосаться. Конечно, всё стало перерастать в еблю. На тот момент ебля с ней для меня была уже в тягость. Физически я был возбуждён, но как же мне было противно смотреть на её голодные собачьи глаза во время этого дела.
Она сосала мой хуй с агрессивным возбуждением, с обилием ротовой жидкости. Когда я её остановил, у неё изо рта свисали слюни, которые тянулись, как толстые паутинины, от моего члена к её губам. Отвратительно. И это я собирался сейчас ебать, пацаны. Она села сверху, зашло, как по маслу при том, что без смазки, и начала двигаться механически, как наездница, как на лошади, хотя на лошадь была больше похожа она. Ну, внешне. Саша двигалась очень технично и красиво, как в фильме «На игле» в сцене с Марком и Дианой, но почему-то это всё было не так приятно. Особенно после той слюнявой картины, описанной выше. Во время процесса у неё был жалобный взгляд, как будто её не ебут, а оскорбляют сейчас, унижают. Ебались мы с ней всегда без гандона. Это было не в наших правилах. Почувствовав, что скоро кончу, я вытащил хуй из неё, и предложил поменять позу. Саша проявила инициативу и предложила так. Она встала раком, оперившись на подоконник, и я в неё сунул с мыслью, что так её тут ебал её бывший. Мне стало противно, но я продолжил движение, и быстро кончил ей на спину. Мне нравилось кончать ей на спину. Саша легла на живот с дрожащей моей спермой на спине, я пошёл в туалет, вырвал бумаги, чтобы вытереть с неё свою жидкость. Вытер. Мы легли на кровать. По-прежнему голые. Я принялся ей мастурбировать, чтобы мы стали квиты. Прошло пять минут, и она кончила. Я уже понял, как мне с ней работать. У неё был выраженный клитор, и он с удовольствием показывался, когда это было нужно. У неё был бешеный взгляд в потолок после оргазма, и она тяжело дышала, твердя: «Ахуеть…. Ахуено… Это пиздец…» Мне показалось это странным. Она явно сравнивала что-то. Я видел это по глазам. Меня и этого ёбанного Илью. По-любому. Похоже, он так не может, как я. И я успокоился. Тем не менее, кое-что понял. Точнее, я что-то почувствовал. Тут было что-то не так. В этой комнате пахло секретом. Пахло изменой. Кажется, до меня тут недавно уже была ебля. Я стал списывать всё на паранойю, на странную ревность к Саше, но мой хуй как будто передал мне нездоровое послевкусие после того, как побывал у неё там. Внутри. Он узнал её секрет. Вагина от члена ничего не скроет. И я не мог отогнать от себя эти мысли.
Через некоторое время я расстался с Сашей, но мы продолжили общаться. Затем возникла та хуйня с запахом. Прошло несколько лет, и мне Саша по пьяни призналась, что она мне изменяла со своим бывшим. Ильёй. Я обрадовался, что моя интуиция тогда меня не подвела. Обида тоже возникла, это да, не сильная. Но мои ощущения! Выходит, не всегда такие мысли возникают путём паранойи. И этот противный запах… Тоже непросто так.
Ноу Соль
Пожалуй, самая грустная ебля была с ней. Она моя боль, мой страх и мой ментор. Знаю. Я пытался скрыться от её покровительства над моими взглядами, но не постижимым образом её влияние до сих пор производит метаморфозы в моём мировоззрении. Медленно, но верно я подступаю к её модели восприятия этой жизни, хоть и пытаюсь от этого отмахнуться, но вынужден себе честно признаться, что я её ученик. Глупый, нервный, отстающий. Тот самый ученик, сидящий на последней парте, рисующий члены и пёзды на полях своей тетрадки, но впитывающий наставления училки на подкорке.
Я даже не буду рассказывать, кто такая Ноу Соль, почему я её так называю, как мы познакомились и прочее. Потому что в своей другой работе, я подробно рассказал о ней. И даже если эту работу ещё никто не видел, я вынужден отказаться именно от этого повторения. Хотя многие моменты из этих очерков, так или иначе, будут в моём романе.
Итак. Как мы встретились в тот день, я не помню. Вероятно, у метро «Молодёжная». Была осень, мы шли пешком от метро. Я очень сильно нервничал. Это должен был быть наш первый раз, и я боялся облажаться. Ещё меня беспокоило то, что исправиться у меня вариант был бы неизвестно когда. Бабушка с дедом ещё должны были приехать в этот день с дачи. И всё. Потом не было бы возможности нам с Настей уединиться. Если только на каких-то сторонних пространствах. У неё дома тоже был не варик. Из-за родителей.
Но вот мы пришли ко мне. Причём странно. Даже вроде не пили ничего. Сразу прыгнули на диван. Целовались. Мне кажется, очень со стороны романтично. Пожалуй, мы вместе гармонично смотрелись, потому что вселенная создала нас для этого совместного периода. Раньше я прибеднялся, думал, что Настя из нашего с ней столкновения вышла ни капельки невредимой, но нет. Я думаю, она во мне тоже разглядела тогда родственную душу. Душу способную понять её страдания, заточенные в этом абсурдном и несправедливом мире. Как сложно смириться с этим, когда это всё понял. Потом наши пути разделились: она пошла в физическое сопротивление, которому посветила свою жизнь, а я посвятил свою жизнь описанию этого пиздеца, что тоже в каком-то смысле является сопротивлением, тоже физическим, но невидимым. Для меня куда важнее невидимое. Особенно, когда речь идёт о ней. Я даже забылся, что я должен рассказывать о факте ебли, а не о ебле мозгов самому себе. И всё же. Я, надеюсь, у меня получилось описать нашу схожесть.
Я сидел на краю дивана, а она сидела на мне. Уже без футболки. И я без футболки. Затем мы легли, она была сверху и тёрлась об меня, прямо как Джу. Но это было совсем иначе. Я был готов кончить прямо тогда. Без проникновения. Мы переместились полностью на диван. Настя спустилась к моим трусам, спустила их и стала сосать. Не помню, что по эффектам, я был слишком напряжён. Это был шок. Хорошо или плохо? Даже не важно. Я думаю, она не могла сделать плохо. Потом я дал ей знак, что хочу другое. Перевернул её на спину, стал целовать её, потом шею, груди, спускаться ниже… В комнату зашёл кот и стал громко мяукать, возмущаться. И вот её вульва. Аккуратная и красивая. Я погрузился, пытался языком нащупать клитор. Кот запрыгнул на диван. Он продолжал ревниво мяукать. Нам было похуй. Не до него сейчас. О, я лизал хорошо, мне казалось. Стоны Насти это подтверждали. Плавно. Плавно. Быстрее. Быстрее! Язык у меня уже начинал болеть, но я продолжал, я не хотел уставать. Настя потянула меня к себе, она захотела члена, но член мой упал от страха. Я вспомнил, что по сценарию, придуманным тревогой, должен сейчас облажаться. Ноу Соль, видимо, тоже почувствовала что-то, приняла этот страх на себя, впитала его, и стала сухой, как пустыня Сахара. Она мне об этом сказала. Сказала, что это странно. Кот уже сидел на краю дивана с закрытыми глазами, он успокоился и дремал. Я лёг просто рядом с ней. Грустный. И обнимал её и её задумчивость. Говорили о чём-то отстранённом. Она меня точно бросит. Время уже поджимало, бабушка с дедом вот-вот приедут, а ебля не удалась. Это тоже помешало нашей страсти. Страх не успеть, быть застуканными. А что в этом плохого? Мы уже были взрослые. Я, как дурак, всю эту неудачу стал возводить в катастрофу.
Мы собрались, оделись и пошли на электричку. Ехали вместе, держались за руки. Настя пыталась меня подбодрить. Она мне сказала, что последний раз такой кайф от куни она испытывала, когда была под таблеткой и ей лизала тёлка. Меня это немного утешило. На самом деле, это достойно. Зачем же я так парился? Это ведь в итоге и испортило наши отношения. Мои загоны. Мы приехали на Белорусский вокзал. Меня там ждал Андрадэ. Настя села на кольцевую, чтобы поехать на пары, а мы пошли в Лигу Ставок, проёбывать наши пары и бабки.
– Ну что. Поебался? – спросил Андрадэ.
– Да, всё по кайфу, – ответил я печально.
Как хорошо, что парни не такие внимательные. Они не могут заметить боль друга. Да и кто расскажет честно о таком другу? Тогда я так реально думал. Глупый. Как будто Андрадэ меня бы не понял. В юности многие парни воспринимают дружбу, как соревнование. Бля. Это такая хуйня.
После той ебли, если её так можно назвать, наши отношения с Настей стали скатываться. Тогда я искренне был уверен, что это из-за фиаско. Сейчас я понимаю, что главной причиной была наша эмоциональная раздробленность. Я впервые сильно был влюблён, а Настя была на жизненном перепутье. Как там было в Бойцовском клубе? Мы встретились в странный период моей жизни? Вот что-то типо такого. Только мы встретились друг другу в неудачный для построения отношений период наших жизней. Я думаю, мы встретимся ещё. Между нами явно есть какая-то связь.
Девочка из «Подслушано в Кунцево»
