Полина Груздева
Как вас зовут?
Площадь вокруг святилища была пуста. Приезжие обошли церковь по кругу: все храмовые ворота оказались запертыми.
Церковные сооружения в душе Анны Гавриловны всегда вызывали удивление и восторг: с каким мастерством, с какой любовью возводились они верующими. Больше всего в их облике ее привлекали златоглавые купола. Они, венчающие соборы, объединяли, по мнению женщины, земное с небесным и пробуждали в ее атеистической душе поклонение и благоговение.
Храм Христа Спасителя сначала просто вызвал интерес: «Вот он какой, знаменитый московский собор. Огромное здание. Интересно взглянуть на интерьер внутри». Но войти в церковь пока не удавалось.
− Анна Гавриловна! А сфотографируйте меня, − попросил Михаил и передал женщине массивный фотоаппарат. − Наводите на меня камеру, нажимайте вот на эту кнопку. − И остановился у подножия собора.
Парень на фоне храма выглядел маленьким, приземленным существом. Люди, создающие такие монументальные вещи, по своей анатомии, в сущности, слабы, но как могуч людской разум, как сильна воля, как крепка вера человека в свое могущество. И разум, и воля, и вера, и благодарность, и любовь помогли создать этот самый большой собор русской православной церкви.
Михаил предложил сфотографироваться и Анне Гавриловне.
− Зачем тебе моя фотография? – не соглашалась женщина. – Да я и не фотогенична. Будь я девушкой, за которой ты бы ухаживал, тогда другое дело. А так какой в этом смысл?
− На память о нашем знакомстве и прогулке, − убеждал собеседницу Михаил, и Анна Гавриловна согласилась.
Наконец двери храма открылись. К этому времени у входа в собор уже столпились тихо переговаривающиеся гости Москвы. На входе турникет. В строгих черных костюмах молодые люди с бейджиками потребовали спрятать фотоаппарат. Михаил в растерянности остановился.
− Миша, дайте фотоаппарат, я положу его в сумочку, − нашлась Анна Гавриловна и расстегнула на сумке молнию.
Пришел черед перед входом в храм поволноваться и Анне Гавриловне: у нее не было с собой платка. Ветровка на голове выглядела бы смешно, войти в церковь без головного убора женщине не позволяла совесть.
− Возьмите мой блейзер, − предложил Михаил.
Женщина, нисколько не смущаясь, надела кепку, и они проследовали по боковому проходу в главный зал.
На первый взгляд, собор показался Анне Гавриловне небольшим. Стоя в толпе посетителей, женщина стала внимательно рассматривать интерьер святыни. Все убранство говорило о скрупулезной, талантливой работе архитекторов и художников. Необычной формы алтарь, росписи на религиозные темы, изображения святых, библейские сцены, славянская вязь надписей пробудили у женщины истинное восхищение.
Она стала искать глазами Михаила и, увидев его, поразилась: это был не работяга-парень, убивающий время в гулянье по большому городу. Лицо Михаила, обращенное к лику Иисуса, застыло в молитвенном экстазе. Парень не видел Анну Гавриловну, не замечал стоящих рядом с ним иностранных туристов, не обращал внимания на их легкий шепоток. Он говорил с Богом! Вот бы и ей сейчас помолиться. Но этого делать она не умела.
Анна Гавриловна не стала Михаилу мешать. А когда он купил свечу и направился к большому горизонтальному подсвечнику в левом приделе храма, она сделала то же самое. Глядя на свои зажженные и поставленные на канун свечи, они помянули традиционными словами дорогих усопших и вышли из собора.
Надо было возвращаться на Киевский вокзал. По пешеходному мосту, перекинутому от Храма Христа Спасителя через Москва-реку и водоотводной канал, шли русская женщина и украинский парень. Это были уже не два едва знакомых попутчика разного возраста, разной национальности, разного опыта жизни. На станцию бок о бок шли близкие люди. Уставшие, но очень довольные, Анна Гавриловна и Михаил продолжали весело болтать и любоваться Москвой. И не было между ними никакого стеснения, но и никакой фамильярности.
Получив в камере хранения дорожную сумку Анны Гавриловны, попутчики решили закусить.
− Миша, а что ты делал в Омске? – спросила Анна Гавриловна, чувствуя, какой тяжелой становится голова и как хочется куда-нибудь лечь и уснуть: сказывался ранний подъем, волнение от огромного багажа впечатлений, длительная пешая прогулка.
− Поехал на работу по объявлению, − охотно поддержал разговор Михаил.
− И как там тебе живется?
− Нормально. Познакомился с хорошей девушкой, живем вместе, − делился личным парень, поедая вокзальную еду,
− Не думаешь вернуться на Украину?
− Нет. Еду маму проведать. Ей 85 лет уже. А потом вернусь в Омск, к Надежде. У нас с ней скоро ребенок будет.
И вдруг женщина почувствовала, как в ее душе поднялась волна материнского тепла к этому чужому человеку. Ей неожиданно захотелось сделать ему подарок.
− Михаил, подожди меня, я сейчас. − И пошла искать сувенирные киоски.
Самые популярные памятные подарки в наше время – это магнитики с изображениями городских достопримечательностей и их названиями. Оглядывая московский сувенирный ассортимент, Анна Гавриловна обратила внимание на магнитики с изображением Храма Спасителя. Выбрав один из них, женщина вернулась к своему спутнику.
− Миша, не откажитесь принять этот маленький сувенир, − немного смущаясь и переходя на вы, произнесла она и протянула вещь парню.
− Спасибо! – растерялся Михаил. – Зачем вы?
− У меня сын такого же возраста, как ты. Он живет в Португалии. Домой приезжает очень редко. Конечно же, я очень по нему скучаю. Поэтому.
По гулкому вокзальному радио объявили посадку на поезд «Москва-Кишинев». Это был скорый Анны Гавриловны. Михаил подхватил дорожную сумку женщины, и спутники двинулись к составу. В вагоне вещи уложили в багажное отделение нижней полки обозначенного в билете места и вышли на перрон.
− Спасибо тебе, Миша! Мне было очень приятно с тобой гулять, − тепло произнесла Анна Гавриловна и вдруг увидела документ, который протягивал ей парень.
− Что это? – утомленно спросила она, глядя на паспорт.
− Вот сюда посмотрите, − указал Михаил на имя в паспорте.
− Василий, Головко Василий Витальевич, − ровным голосом прочитала женщина. − Ну и что? Это неважно.
− Можно, я вас поцелую? – робко произнес парень, пряча паспорт в барсетку.
− Можно, − улыбнулась утомленная спутница.
Не Михаил, а теперь уже Василий прикоснулся теплыми губами к щеке женщины, пожелал ей счастливого пути и быстро зашагал к зданию вокзала. А Анна Гавриловна вернулась в вагон, дождалась, когда поезд плавно тронется в путь, застучит по рельсам, затем получила комплект белья, застелила полку, легла и мгновенно уснула. О том, что произошло перед посадкой в поезд между нею и парнем, в первые минуты знакомства назвавшимся Михаилом, она вообще больше не думала. Это было как бы следствием их приятного общения во время совместной прогулки по большому красивому городу.
Итак, Анна Гавриловна, совершенно огорошенная известием о том, что Богдан Михайлович совсем не Богдан Михайлович, а Иван Петрович, сидела на диване, прижимая травмированную руку к груди, и вспоминала московское знакомство с хлопцем из Ивано-Франковска, который сначала назвался Михаилом, а затем оказался Василием.
