Паата Шалвович Амонашвили
Больной врач
Она взяла, осушила и сказала припевая:
– Боже! Как хорошо!
Тут она запела и закружилась в обворожительном танце.
Девушка сделала несколько кругов, платье ее вдруг сползло, обнажая грудь. Она приблизилась ко мне настолько, что я почувствовал ее дыхание, и сказала:
– Теперь выпьем из одной чаши.
Это сразу вскружило мне голову и я ответил:
– Да.
Она сама зачерпнула, отпила и дала мне.
А Черно-Белый Ангел совсем разыгрался в моей душе: «Смотри, какая у нее восхитительная грудь! Какие у нее прекрасные губы! Попробуй ее на вкус и ты постигнешь Господа!»
Я уже не мог остановиться, выпил, обхватил ее за талию, прижал к себе, а она не сопротивлялась. Мы сбросили одежду.
И я взял ее тут же, под бочкой.
А она взяла меня, и мы забылись в пьяном сне.
Помню, что потом девушка разбудила меня, чтобы выпить еще и мы опять впали в забытье.
* * *
Проснулся я в мерзком состоянии: голова забита камнями, во рту глина, глаза как два кирпича в глазницах. Горло пересохло, сердце подавало признаки мерцания, а желудок провалился в кишку, где этот адский сок коварно продолжал бродить. Сделав невероятное усилие, я открыл глаза и увидел голую Хамуталь, лежащую рядом. И я сам голый. Боже! Я переспал с собственной невесткой?! Какой срам!
Вдруг послышался шорох травы и плач. Я осмотрелся. Над нами стоял рыдающий Хам, а за ним – моя угрюмая карга.
Черно-Белый Ангел злорадно хихикнул. Это он меня погубил! Это он меня совратил! Взбешенный от ненависти к этой гниде, которая так ловко поселилась во мне, я вскочил на ноги. Однако как мне его изгнать из себя? Как отделаться от этого червя в моей душе?!
Я загорелся изнутри и заорал на Ангела:
– Будь ты проклят на веки вечные! Ты – лжец! Ты – Сатана!
Хам решил, что мои слова обращены к нему, и зарыдал сильнее:
– Отец, что ты говоришь? В своем ли ты уме?
Черно-Белый Ангел продолжал глумиться внутри меня, торжествуя:
– Я Сатана! Я – хозяин Земли! А ты теперь мой! Я владею твоей душой! Теперь от меня не уйдете ни ты, ни твои потомки!
Вернувшийся ко мне здравый смысл подсказал, что я погибаю. И погибает все мое потомство вместе со мной.
Душа кричала: "Спаси всех!"
А я кричал на предателя:
– Ты ничем не владеешь!
Он расхохотался, а я побежал как сумасшедший к городу Фарабун, не обращая внимания на то, что бегу совершенно голым.
Склон был длинным, однако, до городских ворот я добежал в считанные минуты.
Вот я уже мчусь по красиво вымощенным улицам. Вокруг меня мелькают удивленные лица моих родственников. Они выскакивали из домов, в недоумении показывали на меня пальцами и, не зная, что сказать, шептались:
– Ной бежит голый по улицам Фарабуна…
– Ной сошел с ума…
– Он одержим…
Они были правы.
Я одержим единственной мыслью: изгнать из себя беса, который продолжал злорадствовать во мне: «Беги, беги! От себя не убежишь!»
Я не ответил и скоро достиг величественного храма с золотыми куполами.
Как ураган я ворвался внутрь. Там шла служба, и перепуганные прихожане застыли в оцепенении. Первосвященник стоял у жертвенника и держал в руке факел. Быстро оглядевшись, я увидел то, что искал – кувшин с маслом. Он стоял в углу. Я подхватил его, облился маслом, вырвал факел из рук первосвященника, бросился на жертвенный камень и поджег себя…
Масло вспыхнуло мгновенно.
Я загорелся и заорал:
– Бог мой! Господь мой! Владыка! Я приношу себя в жертву. Я пал из Эдема в грех, подобно праотцу моему, Адаму. Прими мою душу в жертву, дабы грех мой не пал на сынов моих.
Последнее, что я услышал, был отчаянный глас Черно-Белого Ангела:
– Это тебе не поможет!
Он начал хрипеть и удаляться от меня вместе с дымом.
Запахло жареным, и сквозь нестерпимую боль, перед тем, как окончательно потерять сознание, я услышал в себе голос.
И я сразу узнал Его!
Господь Бог заговорил со мной!
Он проснулся во мне перед самой смертью!
И сказал Господь:
– Я создал тебя Человеком! Я создал тебя мужчиной и женщиной и оживил вас обоих Божественной искрой. Я создал Землю, Воду, Воздух и Огонь и населил Вселенную жизнью! И дал все блага тебе в пользование. Создал свободный выбор и послал тебя на землю размножаться и жить в счастье и в гармонии. А ты насадил виноградник, сделал из него дурман и по нашептыванию Сатаны впал в грех. Однако, ты осознал падение, и принес Мне в жертву себя самого. Я принимаю эту жертву. Вернись ко Мне, о, блудный сын!
Тело мое горело, но душа рыдала от счастья!
Я покидал эту жизнь с умиротворением!
И последнее, что я услышал, был Глас Божий, который раздался в храме во всеуслышание:
И сказал Господь:
– Я постановляю такой завет Мой с вами и с потомством вашим, что не будет более истреблена всякая плоть водами потопа и не будет уже потопа на опустошение земли! Я полагаю радугу Мою в облаке, чтобы она была знамением вечного завета между Мною и землею!
А первосвященник объявил:
– И жил Ной после потопа триста пятьдесят лет. Всех же дней Ноевых было девятьсот пятьдесят лет.
А на улицах Фарабуна торжествовали:
– Смотрите, радуга на небе!
– Это чудо!
– Бог с нами!
А я испарился с дымом и…
Уткнулся в потолок операционной.
* * *
Я вижу себя сверху.
Точнее я вижу свое тело.
Оно находится в полусидящей позе. Голова закреплена скобами. Волосы побриты. Надо мной стоит Кайлаш Кейв. Кругом аспиранты и ординаторы. Кто-то снимает видео. Это показательная операция.
Я почувствовал себя лягушкой в студенческой лаборатории биофака.
Точнее не я лягушка, а тело мое.
В руках Кайлаша сверкает скальпель, он готов сделать трепанационный надрез…
Но моя сущность против!
Я не согласен!
Я не хочу!
Остановись! Не надо! Оставь меня в покое!
Сотни раз я сам стоял так, над другими черепами в скобах, со скальпелем в руках, и даже не предполагал, что душа витает здесь же, под потолком, и она может быть против моего надреза!
Я не хотел, чтобы мое бедное тело трогали, потому, что душе моей было лучше без этой обузы.
Ну, его в помойку быстрее!
Скальпелем меня не вылечить!
Срок есть срок!
Мне хочется остановить хирурга и я стрелой пронзил великого врача.
Он ничего не почувствовал.
Направил скальпель к голове.
Сделал надрез и…
Я в полутьме.
Сквозь затуманенный разум слышу бесстрастный голос из динамиков:
– Внимание, внимание, началась посадка в самолет. Пассажиров просим срочно пройти к стойке.
Что это?
Аэропорт?
Какая посадка?
Какой самолет?
Что за бред!
Я открываю глаза.
Надо мной стоит улыбающаяся незнакомая девочка.
Я спрашиваю:
– Что происходит?
Она отвечает звонким, прекрасным голосом:
– Мы полетим на самолете!
– Что?
– Ты должен встать и пойти за мной к стойке, чтобы нас посадили на самолет.
– Где мы?
Девочка рассмеялась, ее веселье разлилось цветными лучами по всему залу, и она сказала сквозь смех:
– Неужели ты не видишь, это аэропорт? Вот посмотри, за стойкой выход к самолету. А я еще никогда не летала и мечтаю подняться над облаками. Там, наверно, так прекрасно и я найду радугу. Какая будет прелесть!
Голос из динамиков повторил объявление:
– Улетающих пассажиров просим срочно пройти к стойке.
Девочка сказала:
– Слышишь? Это зовут нас! Вставай! Хватит тебе лежать!
Удивляясь происходящему, я спросил девочку:
– Кто ты?
В ответ она опять рассмеялась и побежала:
– Идем скорее!
Только сейчас я заметил ее золотистые кудри, которые невозможно забыть.
Те, что я не побрил…
Я закричал:
– Анита?!
Она обернулась с улыбкой:
– Догоняй!
Наконец, я поднялся и побежал за ней.
Послесловие к первой части
Наверное, лицо у меня перекосилось от оцепенения. Только сейчас, когда он замолчал, я понял, что все это время сидел и слушал его рассказ не двигаясь. Нога затекла. Кажется, я даже не моргнул ни разу. Краем глаза посмотрел на часы и с удивлением отметил, что уже семь вечера. А слушаю я его с девяти утра и даже не заметил, как пролетел весь день! Странно, что за все это время даже телефон не звонил.
Николай понял мое замешательство, указал на диктофон и сказал:
– Сейчас можно остановить запись.
Я нажал кнопку, и брякнул:
– А я вам не верю.
Он широко улыбнулся:
– Чему не верите?
Я ответил резко:
– Ни одному слову!
Он встал, положил на стол визитку с номером телефона и сказал:
– Главное, что вы заворожено слушали, а вера – понятие относительное. Если захотите узнать продолжение, звоните. Желаю удачи во всех ваших начинаниях.
Он поклонился, повернулся и исчез из кабинета.
Некоторое время я сидел, уставившись в стену. Потом скопировал файл с записью на жесткий диск.
Семь часов подряд!
Тут я понял, что ужасно проголодался, и поехал домой.
После ужина я начал расхаживать по комнате взад и вперед.
«Нет! Это не может быть правдой! – думал я. – Однако, он великолепный рассказчик: наизусть продиктовал мне первую часть прекрасного романа! Но это все – его вымысел».
Потом я сел в кресло, перемотал запись, включил наугад и услышал слова доктора Николая:
«Я скользил за своим бесчувственным телом, которое катили на носилках медсестры скорой помощи. Рядом шагали Майя с Софи, а навстречу спешили Нана и Гурий.
Я обещал ей вернуться к вечеру, вот и вернулся. На носилках с историей госпитализации на груди… Но что делать? Получился удар судьбы!»
Я прослушал это место три раза подряд, и вдруг мне пришла гениальная идея!
Подбежав к письменному столу, я включил компьютер и набрал в поисковике: «Болезнь доктора Николая…».
За те несколько секунд, пока компьютер выдавал результаты, я надеялся, что все окажется полной выдумкой, но полученная информация поразила меня: 5000 статей в новостях!
И заголовки:
«Известный на весь мир нейрохирург Николай попадает в собственную клинику в состоянии комы»;
«Известный нейрохирург из Индии делает краниотомию своему не менее знаменитому коллеге»;
«Врачи не знают, очнется ли доктор Николай.»;
«Вот уже полгода, как доктор Николай в коме»
Значит, он не врал?
Я продолжил поиск, но не нашел ни слова о выздоровлении доктора Николая.
«Газетчики любят плохие новости, – подумал я, – о хорошем они уже не пишут, однако, видимо, он не лжет. Он выздоровел и даже выглядит помолодевшим…»
Во мне проснулся журналист-следопыт и я решил сходить в клинику доктора Николая за дополнительной информацией.
Я прибыл туда утром пораньше. Навстречу вышла санитарка и вопросительно посмотрела на меня.
– Здравствуйте, я бы хотел поговорить с доктором Николаем, – сказал я.
Она удивилась:
– Поговорить о чем?
– Знаете, он мой близкий друг… В общем, он заказал мне книгу и я хочу обсудить это с ним.
Санитарка строго сказала:
– Подождите.
Она ушла и вернулась минут через пять:
– Проходите, вас примет директор клиники.
Скоро я оказался в кабинете Наны.
Она сидела за письменным столом и пила кофе, точно так же, как описывал Николай.
Предложив мне сесть напротив, она спросила:
– Итак, Николай заказал вам книгу? Какое содержание?
– Да! Он хочет, чтобы я написал про него.
– Биография?
– Нет, роман.
– Он обещал заплатить?
– О деньгах мы не говорили. Он просто пришел ко мне и рассказал первую часть. По его просьбе я все записал на диктофон.
– Хорошо. Что же вы хотите сейчас?
– Я хочу увидеть его или поговорить с вами о его болезни.
Нана сделала длинную паузу.
– Почему?
Я пожал плечами.
– Как почему? Он же просил написать книгу.
Нана нахмурила брови и сказала:
– Тогда вам надо подождать.
– Хорошо, я готов подождать.
– Вы не поняли. Надо ждать долго, потому, что Николай никак с вами не сможет поговорить в ближайшие недели, а может даже и месяцы.
Я удивился:
– Почему?
Нана вздохнула.
– Значит, вы не в курсе?
– В курсе чего?
Она вздохнула:
– Доктор Николай сейчас болен. Он перенес инсульт и лежит в реанимации в состоянии комы. Ему сделали тяжелейшую операцию и сейчас мы проводим различные процедуры и очень надеемся на благоприятный исход, хотя шансов очень мало. Я бы сказала, почти нет. Так что вам придется ждать долго.
Некоторое время я сидел разинув рот. Потом выдавил из себя вопрос:
– Как долго он в коме?
– Вот уже больше полугода.
– Но…
– Что?
– Но этого не может быть.
– К сожалению, это так.
– Он же…
Я хотел сказать, что он же вчера провел в моем кабинете целый день, рассказывая о себе, но промолчал сдерживая эмоции, и произнес спокойно:
– Понятно. Вы позволите навестить его и справиться о его здоровье некоторое время спустя?
Она ответила учтиво:
– Конечно, приходите в любое время.
Уже на улице, я нервно начал шарить в бумажнике в поисках визитки доктора Николая. Наконец, она нашлась.
Я набрал номер, и пару секунд спустя мне ответил тот самый, бодрый и полный сил, голос моего вчерашнего собеседника:
– Здравствуйте, писатель.
– Кто вы? Вы меня обманываете! – спросил я резко.
Николай рассмеялся:
– Понятно…
Я рассердился:
– Ничего понятного нет! Все запутано!
– Вы были в моей клинике, – догадался он.
– Да, был! Ваша Нана сообщила, что вы и сейчас лежите в реанимации в состоянии комы, и никто не знает, будете вы жить или нет. Не хотите ли все объяснить?
– С удовольствием, – ответил он.
– Тогда, давайте, объясняйте, в чем дело!
– Для этого я должен прийти к вам завтра и рассказать вторую часть моей повести.
– Нет! Так не пойдет! Объясните мне сейчас! – сказал я раздраженно:
Николай рассмеялся:
– К сожалению, по телефону это невозможно. Потерпите до утра, и в девять часов я буду у вас.
Мне ничего не оставалось, как согласиться:
– Хорошо, договорились. Приходите в девять.
– Чувствую, что вас очень заинтересовала первая часть моего рассказа и вам не терпится услышать продолжение, – сказал он.
Да! Мне не терпелось услышать продолжение…
Вторая часть
Вступление ко второй части
Я приехал в свой офис на час раньше. В ожидании доктора Николая выпил две большие чашки кофе и прошел километр, меряя шагами расстояние от кресла до стены.
В назначенное время долгожданный гость вошел, радужно улыбаясь, и любезно поприветствовал:
– Доброе утро, мой писатель! Вижу, вы озадачены, узнав, что я в реанимации.
Я возмутился:
– А вы бы не озадачились? Я уверен, что вы мне лжете, выдавая себя за больного человека, который находится в состоянии овоща. Рассказываете от его имени всякую чушь про Ноя! Зачем вам это нужно?
Он спокойно ответил:
– Я вижу, в вас говорит нетерпение.
– Нетерпение? Это противоречие данных.
Он удивился:
– Каких данных?
Я ответил с горькой улыбкой:
– А вот каких: вы рассказываете мне одно, а директор вашей клиники, Нана, утверждает противоположное. Отсюда, логически вытекает простое заключение – один из вас врет. Я не увидел лжи в словах Наны, значит, врет кто-то другой.
Это рассуждение развеселило Николая:
– Поздравляю! У вас был отличный учитель по логике! Наберитесь терпения. Я же сказал, все станет ясно только в конце рассказа.
Я покачал головой:
– Нет! Я требую объяснений немедленно. Скажите, как вы можете быть здесь, когда ваше полуживое тело там?
Тут он ответил резко:
– Я не обязан давать объяснения. Все ответы в конце рассказа, и никак ни раньше. По-другому не может быть.
Я повысил голос:
– Как я могу слушать, когда я думаю только о том, что вы мне врете.
– Не думайте об этом, потому что я не вру!
– Значит, врет Нана?!
Он улыбнулся еще раз:
– Нет. Она тоже говорит правду.
Я почти закричал:
– Это невозможно!
Николай ответил невозмутимо:
– Вижу, у нас сложилось серьезное недопонимание. Лучше я уйду, и мы про это забудем.
Он поклонился и, развернувшись, направился к двери.
В самый последний миг я понял, что тайна может навсегда ускользнуть от меня и остановил его:
– Секунду…
Он остановился и медленно повернулся ко мне. На лице у него снова была улыбка. Это облегчило мне задачу, и я спокойно сказал:
– Извините за резкость.
– Ничего, бывает. Все в порядке.
– Значит, вы утверждаете, что не врете и Нана не врет?
– Да.
– Но вы также признаете, что есть расхождения, и этому имеется логическое объяснение, без всякой мистики?
– Верно.
– А для понимания происходящего надо дослушать ваш рассказ до конца?
– Так!
Я подчинился и сказал:
– Извините, что я повысил на вас голос.
– Я не в обиде.
– Тогда включим диктофон и продолжим рассказ.
– Самое время сделать это, – спокойно ответил он.
– Чай?
– Нет, спасибо.
Мы сели, я включил диктофон, и доктор Николай приступил ко второму рассказу.
Первая глава
Пустой аэропорт
Пытаясь сжечь сатану в себе и не докричавшись до индуса со скальпелем, я почувствовал, что мое раздражение разорвало тонкую, голубоватую нить, которая соединяла меня с телом. Потом я вывалился в совершенно непонятную действительность, где встретил свою пациентку.
Анита…
Она весело бежала по залу пустого аэропорта и ее прекрасные волосы развевались в золотистом сиянии.
– Догони меня, Николай! Беги! – кричала девочка.
Что же мне оставалось делать? Я побежал за ней.
Это был самый обычный современный аэропорт. Блестящий пол, декоративные растения, сувенирные лавки. Но зловещим было то, что кроме нас никого не было, и двери отсутствовали. Был лишь единственный выход, к которому бежала Анита и торопила меня:
– Быстрей! Можешь пересчитывать шаги? Раз, два, три… Наш самолет скоро полетит, потому что мне так хочется к облакам! Там мы увидим Солнце, а еще радугу, и Луну, и звезды! Я обещала маме нарисовать небесную радугу. Потом она сохранит мой рисунок и покажет мне, когда я вырасту.
– Почему ты решила, что мы куда-то летим? – спросил я.
Она звонко засмеялась:
– Оглянись, где мы?
Я ответил:
– Это аэропорт.
Анита зааплодировала:
– Молодец! Тебе пятерка за наблюдательность. Теперь подумай, зачем люди приезжают в аэропорт?
– Чтобы улететь.
Анита похвалила меня:
– Еще одна пятерка за логику. К концу триместра ты будешь отличником.
Я не понял:
– К концу чего?
Анита засмеялась моей непонятливости:
– К концу триместра. Ты не знаешь, что такое триместр?
– Нет.
Она покачала головой и сказала:
– Триместр – это время учебы между каникулами. Все тебе нужно объяснять! Сейчас у нас каникулы! Потому мы и летим! Теперь тебе нужно угадать, где выход к нашему самолету.
Я неуверенно указал на единственный выход.
Анита обрадовалась:
– Правильно! Видишь, как все просто? Мы идем к этому выходу, и там нас посадят на самолет…
Тут я почувствовал, что очень сильно хочу закурить.
– Хорошо, полетим, только я сначала куплю пачку сигарет, – сказал я.
Анита возмутилась:
– На каждой пачке написано, что курение убивает. Ты хочешь умереть?
Тут опять прозвучало объявление по залу:
– Вылетающих пассажиров просим немедленно подойти к выходу…
Анита вскрикнула:
– Ой! Мы опаздываем! Быстро, быстро!
Она схватила меня за руку, и мы побежали вместе. Точнее бежала она, а я плелся за ней, еле передвигая ноги, превозмогая жуткое желание курить и глотнуть холодного пива.
За стойки нас встретила огромная горилла в пиджаке и при галстуке.
Животное хмуро посмотрело на нас и сказало не особенно учтиво:
– Вам в самолет?
Анита сразу скороговоркой выпалила:
– Да, да, да! Мы летим! Я так хочу скорее оказаться над облаками. Однажды я видела, как взлетает настоящий самолет. Представляете! Скоро и я полечу! У меня с собой карандаши и бумага для рисования. Я хочу нарисовать радугу!
Горилла нахмурила брови и сказала:
– Нужно проверить вес. Встаньте на эти весы по очереди. Сначала девочка.
Анита вскочила на большие весы. Горилла удовлетворительно кивнула волосатой головой и обратилась ко мне:
– Теперь ты.
Я с недоверием посмотрел на животное, но на весы встал. Стрелка немедленно задрожала как сумасшедшая и быстро убежала за красную линию. Одновременно зазвучала сирена тревоги, и Анита испуганно подпрыгнула.
Горилла поморщилась, отрицательно покачала головой и сказала:
– У тебя лишний багаж!
Я переспросил с удивлением:
– Какой багаж? У меня даже сумки нет.
Тогда горилла скривила рожу и сказала грозно:
– При чем тут сумки? У тебя лишний багаж, и ты не полетишь.
За меня вступилась Анита:
– У нас правда ничего нет, кроме карандашей! Вот посмотрите, нет ни чемоданов, ни саквояжей, ни сумок, ни ящиков.
Горилла, указывая на меня, с раздражением сказала:
– Лишний багаж не с ним, а в нем! Я его на посадку не пущу, потому, что это опасно!
Животное враждебно смотрело в мою сторону, но Анита не сдавалась:
– Умоляю! Пропустите нас! Я так хочу на самолет!
Горилла с размаха ударила кулаком о стойку, которая чуть не треснула, и сказала строго:
– С таким перегрузом туда нельзя!
Анита тихо заплакала.
Я продолжал стоять на весах в растерянности и с удивлением смотрел вокруг себя, не понимая, о каком лишнем весе идет речь.
Вдруг желание курить и страсть отомстить Софи за то, что она отвернулась от меня, вновь закипели во мне, и тут стрелка весов убежала еще дальше.
Горилла закричала:
– Смотрите, он становиться еще тяжелее! Я вижу этого паршивца насквозь! В нем целая тонна всякой грязи, которую он лелеет!
Я решил договориться с гориллой:
– Постойте, возможно, есть какой-то выход.
Она мерзко засмеялась и развела лапами:
– Какой тут может быть выход?
Я сказал:
– Нельзя ли доплатить за лишний вес?
Горилла задумчиво посмотрела на меня, в ее глазах сверкнула хитрая искра:
– Заплатить нельзя, но если очень хочешь, можно попробовать выбить из тебя всю лишнюю дурь. Ты согласен?
Такого неожиданного ответа с ее стороны я не ожидал и оторопел, однако, Анита обрадовалась и ответила вместо меня.
– Выбить?! Это хорошо! Николай согласен.
Тогда горилла извлекла из-под стойки огромную толстую палку наподобие бейсбольной биты, испустила чудовищный рев и, не дав мне опомниться, замахнулась своим оружием. Палка попала мне прямо в грудь. Жуткая боль, казалось, выбила из меня все внутренности. Меня отбросило на пол. Я понял, что не могу выдохнуть, и…
Как во сне, я услышал писк аппарата искусственного дыхания в покое реанимации.
Словно сквозь полупрозрачную пелену, я увидел свое тело, подсоединенное проволоками к датчикам. Тут же услышал писк аппарата сердечного ритма. В глубине подсознания я понял, что этот писк означает остановку сердца, и тут пространство наполнилось пустотой.
Был лишь писк.
А я никак не мог выдохнуть. Откуда-то послышались приближающие звуки шаркающих шагов. Наверно, медсестра. Как из глухой каменной гробницы донеслось тревожное восклицание:
– У него остановилось сердце.
Забегали люди. Из полной тьмы я слышал звуки вокруг моего умирающего тела и забился в судорогах, стараясь выдохнуть.
Тут меня облили ледяной водой, я задрожал и почувствовал странную легкость. Писк прекратился, сердце опять забилось, ко мне вернулись ощущения, и я понял, что нахожусь в руках гориллы, которая трясет меня.
Я взмолился, еле поворачивая язык:
– Постойте! Не бейте больше! Вы меня убьете!
Горилла бросила меня обратно на весы, и стрелка опять зашкалила.
– Тебя и надо убить!!! – заорала горилла.
Животное подняло грозное оружие, чтобы нанести следующий удар, но меня спасла Анита:
– Подождите! У меня есть идея.
Горилла возмутилась:
– Какая тут может быть идея? У него лишний вес, нельзя выбить, значит надо убить! Вот так просто.
Тут Анита закричала на животное:
– Но мы же летим вместе!
От этого крика горилла остолбенела, потом нахмурилась и сказала:
– Ну, и что?
Девочка спокойно объяснила:
– То, что нас надо поставить на весы вместе, потому, что в среднем, на двоих, лишнего веса не будет. Моя подружка летала с родителями, и я знаю, что им там сказали, что их общий багаж надо усреднить.
Горилла задумалась и ответила:
– Я не могу принимать такие решения.
Тут вмешался я и сказал:
– Вызывайте пилота! Его послушаем!
Горилла махнула лапой, опустила палку и закричала:
– Капитан!!!
Я вздохнул с облегчением. Перед нами открылась та самая единственная дверь. В ней появился симпатичный молодой человек в кожаной куртке, с радушной, приветливой улыбкой. Он недовольно посмотрел на гориллу с палкой и сделал реверанс девчушке.
Я его сразу узнал!
Это водитель моего такси!
Я воскликнул:
– Антуан!
Он посмотрел на меня, на весы, быстро оценил ситуацию, и с улыбкой сказал нам:
– Да, я Антуан, капитан вашего самолета. Добрый день маленькая принцесса! Вижу, вы здесь скучали без меня.
Аните он понравился с первого взгляда. Она выскочила вперед и сказала:
– Да! Да! Мы все здесь скучаем без вас.
– Как зовут тебя?
– Я Анита! И мне не терпится взлететь! Я так хочу нарисовать радугу!
Капитан улыбнулся:
– Первый раз мне тоже не терпелось парить высоко над облаками. Так, чего же мы ждем? Полетели! Моторы моего самолета прогреты и крылья крепки!
Тут вмешалась горилла:
– Не торопитесь, капитан. С ней еще этот…
Вместо меня ответила Анита:
– Это Николай!
Антуан посмотрел на меня.
– Здравствуй. Мы с тобой уже виделись, – сказал я.
Он удивился:
– Правда? Я не припомню…
Я сказал:
– Ты меня дважды за день возил на своем такси. У меня даже визитка есть. Ты еще мне сказал на прощание, что мы сегодня встретимся третий раз.
Антуан ответил:
– Такси? Как странно. Я каждую ночь вижу сон, в котором я таксист, езжу по безобразному городу и развожу всяких… И визитка у меня была во сне, но тебя я не помню.
Я был удивлен:
– Так, значит, твой сон моя явь! Чей же сон здесь и сейчас?
Горилла сказала раздраженно:
– Это не сон! У него лишний вес. Выбить невозможно. Его нельзя пускать в самолет.
Анита попросила еще настойчивее:
– Пожалуйста, капитан! Он, чуть не умер от первого удара этой битой.
Вдруг Антуан согласился:
– Так и быть. Возьмем его с собой. Конечно, есть вероятность, что самолет упадет, но это для меня не в первый раз.
Анита пришла в восторг:
– Антуан! Какой ты добрый! Ты правда падал?
Он ответил:
– Еще бы! Мой самолет падал пятнадцать раз… Приходилось перевозить и более тяжелый груз…
Горилла издала огорченный рев и сказала со злорадством:
– Приятного падения…
Анита прыгала от радости:
– Ура! Ура! Ура! Спасибо, капитан! Я потом тебя нарисую!
А горилла объявила в микрофон:
– Посадка в самолет окончена.
Для кого она это сделала? Аэропорт ведь был пустой…
