Алекс Орлов
Грабители
– Сейчас попробую, – пообещала Саломея.
16
Когда «скаут» Саломеи наконец подняли, солдаты не сдержали радостных криков. Каждый из них приложил максимум усилий, чтобы сберечь робота и его пилота. Вместе со всеми кричал и Жак Монро – ведь это он придумал забросать робота дымовыми шашками.
Был доволен и полковник Вильямс. Пока Саломея отвлекала внимание врага, группе танков удалось занять выгодные позиции, и их дружный залп не оставил противнику никаких шансов.
– Ремезов! – позвал Вильямс командира взвода охраны. – Что с вашим джипом?
– Пробило мотор, сэр. Теперь джип совсем мертвый. – Ремезов развел руками.
– Сколько сможешь людей посадишь на одну машину, а остальных я возьму к себе, у нас там просторно.
– Хорошо, сэр.
– Капитан Фарнбро! – окликнул Вильямс командира танкового подразделения. Тот спрыгнул с брони и подбежал к полковнику. Лицо капитана было пунцово-красным и местами покрыто копотью. – Что это с вами?
– Задело стартовыми струями, сэр, – пояснил Фарнбро. – Пришлось корректировать огонь своих ребят, иначе бы им пришлось стрелять вслепую…
– Собирайте свое подразделение и двигайтесь вперед. В поддержку дам вам двух красавиц – лейтенантов Линсдоттер и Клейст. Я нутром чую, что лагерь этих мерзавцев где-то рядом…
– Но почему же их не засекла воздушная разведка?
– Мне это тоже непонятно, но упускать добычу я не намерен. Еще неизвестно, насколько хорошо они могут прятаться. Упустим сейчас – потом придется долго вылавливать. Как только найдете лагерь, сразу открывайте огонь и ждите нашего подхода.
– Я понял, сэр.
– Ну и славно, тогда вперед. – Полковник отцепил рацию и произнес: – Линсдоттер и Клейст, быстренько присоединяйтесь к капитану Фарнбро. Ему нужны ваши глаза и уши.
– Ах, и зачем я холила все остальное… – со вздохом заметила Бони.
Фэйт ответила коротко:
– Есть, сэр.
– Монро! – позвал полковник.
– Я уже здесь, сэр.
Лейтенант выглядел по-боевому. Кроме положенного по штату пистолета, у него была штурмовая винтовка и лаунчер, который висел за спиной.
– У тебя бутерброды есть? – неожиданно спросил Вильямс.
– Конечно, сэр. В машине…
– Будь другом, принеси, а то что-то аппетит разыгрался. Наверное, от волнения…
– Одну минуту, сэр.
Монро убежал, а полковник стал смотреть на удалявшуюся пару «скаутов» и группу танков. Шагающие машины выглядели пастухами небольшого стада бронированных монстров.
– Чудно, – усмехнулся полковник и оглянулся на солдат, которые извлекали съестные припасы и, пользуясь передышкой, спешно закусывали. «Наверное, это они заставили меня почувствовать голод», – решил Вильямс. Обычно во время боевых действий он напрочь забывал о еде.
– Оказывается, у меня не бутерброды, сэр, – вернувшись, сообщил Монро, держа перед собой пластиковый пакет.
– А что?
– Обычный набор: рыба, диц-масло и солдатские булочки.
– Ну, ничего не поделаешь. Я буду рад даже этому, – согласился полковник.
Не теряя времени, на открытой площадке «разминался» робот Саломеи. По всей видимости, она проверяла его подвижность после столь серьезного ранения.
Полковник снял рацию и спросил:
– Как дела, лейтенант Хафин?
– Можно сказать, хорошо, сэр. За исключением радара и правой пушки. Все остальное работает. Пробоины хотя и сквозные, но безопасные.
– Очень хорошо, Хафин, – сказал Вильямс. – Тут возле меня лейтенант Монро. Он передает тебе привет и просится в гости…
– Сэр! – возмутился Жак. – Но…
– Нет-нет, с этим придется подождать, – возразила Саломея.
– Почему? – спросил Вильямс.
– Примета плохая, сэр, – как только Монро хочется, на нас сразу нападают…
– Причина серьезная, – согласился полковник. – Тогда я постараюсь его отговорить.
Вильямс закончил переговоры и убрал рацию.
– Но, сэр! Зачем вы все это говорили?!
Монро был шокирован беспардонностью командира.
– Зачем? – Полковник обернулся, и Монро понял, что все двести пехотинцев слышали этот разговор. – Понял? – тихо спросил полковник. – Просто я постарался разрядить обстановку, а твои шашни с Саломеей оказались как нельзя кстати. Другой истории, поновее, у меня не было… Давай сюда рыбу.
Опешивший лейтенант молча отдал коробку с консервами.
– Пока я ее открою, ты намажь маслом булочки! – приказным тоном произнес Вильямс. – И поспеши, возможно, другого случая пообедать у нас не будет.
17
Прошло еще полчаса, прежде чем от авангарда поступило сообщение. Докладывал капитан Фарнбро, и говорил он буквально следующее:
– Сэр! Вы оказались правы, мы их нашли! Мои ребята ведут огонь, и довольно успешно – эти мерзавцы разбегаются! Разрешите преследовать?
– Преследовать пока не нужно. Ждите нас, мы выступаем немедленно. – Полковник убрал рацию и крикнул: – По машинам!
На этот раз танки выжимали максимально возможную скорость, а чуть в стороне тяжелой поступью двигались «скауты».
Вскоре пришлось свернуть с дороги. Вся техника протиснулась между пирамидами, перевалила через небольшой пригорок и спустилась на мягкую землю, покрытую на удивление густой травой.
Отсюда открывались весь театр военных действий и лагерь противника. На его территории рвались ракеты, запускаемые с танков, и было хорошо видно, что противник несет ощутимые потери.
Боевые механизмы неизвестной конструкции перемещались беспорядочно, но ответный огонь вели только пехотинцы. Их крупнокалиберные пули ударялись в броню танков и выбивали целые снопы белых искр.
«Скауты» Бони и Фэйт били из автоматических пушек по разрозненным группам идущих на помощь к гарнизону лагеря.
– Стой! – скомандовал Вильямс, и водитель нажал на тормоз. – Монро, разворачивай пехоту!
– Есть, сэр!
Однако бронемашины уже сами расползались в цепь, и солдаты, на ходу поправляя амуницию, выстраивались следом за ними.
Полковник поднес к глазам бинокль:
– Не могу поверить – у них там полтора десятка фехтовальных машин.
– Этого не может быть, сэр! – воскликнул Монро. – Фехтовальные машины – это сказки!
– Если сказки, то очень страшные.
Внезапно периодические ракетные залпы участились, а прибывшие «скауты» Саломеи и Грэя застучали своими скоростными пушками.
Монро посмотрел в бинокль и увидел несущуюся в атаку лаву, состоящую из солдат и усеянных вращающимися клинками механизмов. Наступление началось столь стремительно, что запоздалые разрывы ракет наносили противнику лишь незначительный урон.
Двести метров, сто пятьдесят – волна атакующих продолжала нестись вперед. Один из снарядов «скаута» поразил машину, унизанную длинными лезвиями, и та завалилась набок, перемолотив нескольких своих пехотинцев и яростно взметнув фонтаны черной земли.
– Лаунчеры вперед! – выкрикнул Вильямс.
Шеренга солдат встала на одно колено, а остальные припали к траве, чтобы не попасть под стартовые струи.
– По техническим средствам – огонь!
Дружный залп ракет ударил по вооруженным ножами машинам, и три из них опрокинулись. Однако не менее десятка еще продолжали нестись вперед, грохоча и лязгая.
Понимая, какую эти машины представляют опасность, солдаты быстро укрылись за броневиками.
Чудовищные механизмы оказались вблизи довольно большими машинами, они с ходу обрушили свои секиры на стальные корпуса броневиков. К удивлению и ужасу солдат, прочная броня разлетелась, как бумажные обрезки. Перемахивая через изрубленную технику, фехтовальные машины обрушились на людей.
Дальше было страшно. Взрывы гранат, выстрелы из лаунчеров в упор, таран подоспевших танков.
Монро и не подозревал, что где-то еще возможны такие жаркие рукопашные схватки. Он считал, что подобные битвы происходили только в далеком прошлом.
Оставшиеся в живых солдаты начали разбегаться. Фехтовальные машины преследовали их, но «скауты» вставали у них на пути и встречали очередями из автоматических пушек. На опрокинутых монстров тут же наваливались танки и утюжили их всей своей массой, раздирая искрящими, бешено вращающимися гусеницами.
Наконец противник был уничтожен, однако разведывательный отряд Вильямса к тому моменту понес ужасающие потери: из двух сотен солдат уцелело не более пятидесяти, а из двадцати двух броневиков продолжить путь в состоянии были только два.
Полковнику Вильямсу удалось уцелеть, а вот его шоферу, связисту и охране повезло меньше. Фехтовальные машины не оставляли надежд, раненые, имевшие даже легкие порезы, были обречены.
– Видимо, ножи были ядовитые, – высказал предположение медик, отходя от очередного трупа. На лице жертвы имелась совсем небольшая царапина, но она была черной, как будто ее нанесли раскаленным железом.
– Складывайте тела в ряд, – глухо приказал полковник. – Чтобы удобнее было потом вывозить… Я не привык бросать своих солдат, даже мертвых… Кто-нибудь видел Монро? Он жив или нет?
18
Жак пришел в себя не сразу и потом долго еще пребывал в состоянии сильного потрясения. Перед ним стояла картина того, как, грохоча по обломкам броневиков, страшные монстры, похожие на обезумевшие газонокосилки, бросались на солдат.
Сам Жак был сбит с ног отлетевшим колесом бронемашины, и одна из смертельных «колесниц» прогрохотала прямо над ним, только чудом не задев своими ножами.
Потом были крики, кровь, и одна только мысль крутилась в голове – выбрать момент, чтобы выстрелить из лаунчера.
Однако это было практически невозможно. Фехтовальные машины двигались с грацией пауков, они бросались вперед, катились обратно, вращались вокруг оси и совершали еще множество неожиданных движений. Эти монстры рубили всех без разбора, а «скауты» стояли в стороне и не могли стрелять, опасаясь попасть в своих. И только когда солдаты стали в панике разбегаться, у Жака появилась возможность выстрелить.
Жертвой он выбрал самую мощную, как ему показалось, фехтовальную машину. Она была наиболее скорой на расправу, ее ножи отливали синевой.
Понимая, что каждый миг стоит дорого, Жак выстрелил не целясь. Граната прошла сквозь растопыренные лапы монстра и ударила его в самое сердце. Такого заряда хватило бы, чтобы снести башню легкого танка, но фехтовальная машина лишь зашипела, как сто тысяч змей, и, оскалив свои лезвия, бросилась на Жака. Однако огненная трасса, пущенная из пушки «скаута», пересекла кровавого монстра, и тот, будто споткнувшись, повалился на землю, ломая ставшие хрупкими ножи.
Потом была таранная атака танков, хоровод четверки «скаутов», палящих по быстрым целям, и, наконец, полная тишина, нарушаемая только легким ветром и потрескиванием остывающей стали.
– Кто-нибудь видел Монро? Он жив или нет? – услышал Жак знакомый голос.
Кто-то из солдат подошел ближе и тронул его за плечо:
– Эй, лейтенант, вас полковник зовет.
– Что? – спросил Жак и сам не узнал собственного голоса.
– Идите туда, сэр. – Солдат указал на группу людей. Жак заметил, что стальной налокотник рассечен надвое.
«Моя винтовка!» – вспомнил он. Он огляделся и увидел свое оружие. Оно было жутко обезображено, как будто побывало в мясорубке. Правда, и целых винтовок вокруг валялось предостаточно.
Жак подошел к полковнику, когда тому как раз делали перевязку: Вильямс был ранен в голову.
– Как дела, Монро?! Еще не жалеешь, что выбрал карьеру военного? Как видишь, иногда она неожиданно быстро заканчивается. Между прочим, у тебя под ногами оружие Ремезова. Помнишь этого парня?
Монро кивнул. Он поднял винтовку, и на ее ложе увидел инициалы прежнего владельца.
– Она еще не забыла крепкую руку своего хозяина, так что первое время ты не будешь знать промаха, – сказал Вильямс и как-то странно улыбнулся. Жаку показалось, что полковник бредит. – Все, Бакстер, достаточно. Я не хочу, чтобы мою голову было видно за пять тысяч метров.
– Но, сэр, характер ранения…
– Оставь эти разговоры, Бакстер. В крайнем случае сменим повязку еще раз.
Медик послушно отошел.
– Фарнбро, какие у тебя потери? – спросил полковник у сидевшего на земле танкиста. Капитан был слегка контужен и пока что лучше чувствовал себя в сидячем положении.
– Два танка порвали гусеницы. Напрочь порвали, восстановлению не подлежат. Так что у нас осталось только двенадцать машин.
– И то дело. Перегружай на них топливо и боезапас…
– Уже делается, сэр.
– Вот и хорошо.
– Смотрите, сэр, по ним ползают мухи! – неожиданно громко произнес один из пехотинцев, на лице которого еще читался пережитый страх.
Над поверженными фехтовальными машинами действительно вились насекомые. Они садились на металлические трупы и суетились, как на настоящей остывающей плоти, при этом совершенно игнорируя тела погибших солдат Вильямса.
– Сэр, у нас новые сведения, – голосом Саломеи заговорила рация полковника.
В настоящий момент «скауты» находились довольно далеко; пользуясь своими мощными оптическими средствами, они проводили разведку.
– Что там у вас? – спросил Вильямс, выдернув из кармана переговорное устройство. Жак заметил, что у полковника дрожат руки.
– От городской черты к нам выдвигается противник. Этих тварей с ножами не видно, но пехоты сотни полторы…
– От какого города, голубушка? Ты бредишь! Там нет никакого города! – закричал полковник. – Нет и не должно быть!
– Увы, сэр. Он есть.
– Хорошо, – уже тише произнес Вильямс. – Продолжайте наблюдение.
Закончив разговор с лейтенантом Хафин, полковник пошел, ссутулившись, к телам погибших солдат, которых уже заканчивали укладывать в длинный ряд их более удачливые товарищи.
Тем временем танкисты привезли на броне несколько убитых вражеских пехотинцев и сбросили их на землю.
Полковник подошел к медику, осматривавшему трупы.
– Что скажешь, Бакстер? – спросил он.
– Определенно это люди, сэр, – не слишком уверенно ответил тот. – Темный цвет кожи вполне обычен, но… это не кожа в привычном нам понимании.
– А что же это?
– Похоже на кожу ящерицы. Такая же шершавая, и еще… – Бакстер разжал челюсти у мертвеца, и даже Монро понял, что такого количества острых клыков у людей не бывает.
– Понятно, – обронил Вильямс, хотя все запутывалось еще сильнее.
Солдаты, закончив свою неприятную работу, сгрудились вокруг.
– Так, ребята, – сказал полковник. – Если нас почти всех перерезали, это не означает, что мы теперь толпа. Сержанты есть?
Солдаты огляделись, выискивая знакомые лица, но сержантов среди них не оказалось.
– Капралы? – уже тише спросил Вильямс.
– Капрал Касагава, – сказал один боец и вышел вперед.
– Капрал Ландсбергис, – шагнул второй.
– Отлично, капралы. Разделите людей на два взвода и принимайте командование. Немедленно организуйте охранные смены и выставьте часовых.
– Есть, сэр!
Вдалеке послышался стук автоматических пушек.
– Как обстановка, лейтенант Хафин? – спросил полковник, тут же подключившись к рации.
– Ничего серьезного, сэр. Мы их отогнали, и они удрали обратно в город.
– Дался тебе этот город, Саломея, – с досадой произнес Вильямс.
– По карте здесь нет никакого города, сэр, – заметил Жак.
– Возможно, карта неверная.
– Как это неверная, сэр? Она утверждена картографическим отделом вооруженных сил. Там не делают ошибок, сэр!
– Лейтенант, заткнись, пожалуйста, – неожиданно попросил капитан Фарнбро, все еще сидящий на земле. – Нам всем сейчас нелегко, так что помолчи немного.
«О чем они говорят? – не понял Жак. – Наверное, я не понимаю чего-то очевидного и очень важного».
– Лучше скажи свое мнение о противнике как о солдате, – миролюбиво проговорил полковник и дотронулся ботинком до трупа.
– Ну что… Броня слабовата. От штурмовой винтовки не спасает. Шлем тоже никуда не годится, а вот карабин у него интересный.
Жак подобрал оружие и, открыв затвор, заглянул в магазин.
– Хлопушка очень серьезная, – продолжил он. – Калибр примерно двадцать два миллиметра. Ствол без нарезки. Толкающий заряд – жидкое топливо, впрыск форсункой.
– А что скажешь о пулях?
– Ничего, сэр. Определенно в них есть какая-то начинка, но вот какая – зажигательная или кумулятивная, – определить не могу.
– От этих пуль на нашей броне здоровенные язвы остались, – заметил капитан-танкист Фарнбро. – Миллиметров десять в глубину. Серьезное оружие.
– Разрешите доложить, сэр… Посты выставлены, – сообщил подошедший капрал.
– Отлично, Касагава. А теперь снимайте людей с постов. Мы немедленно выступаем. – И, оглядев притихших солдат, полковник громко добавил: – Пойдем пощупаем этот поганенький городишко! Вы не против, ребята? Говорят, в древности взятый город отдавали на разграбление воинам – на три дня…
Поймав себя на том, что говорит чушь, полковник замолчал.
Жак заметил, что Вильямс сильно изменился за последние часы. Осунулся и пожелтел.
«Наверное, это от ранения», – решил Жак. Ему было жаль полковника.
19
Втрое укороченная колонна двигалась по густой траве, оставляя в податливом грунте глубокую колею. Грунтовые воды тут же заполняли все углубления, и в нее прыгали невесть откуда взявшиеся лягушки.
«Скауты» ушли еще дальше и теперь стояли на возвышенностях, прикрывая движение уцелевших танков.
На головной машине сидел полковник Вильямс, а рядом с ним находился Фарнбро, который, чтобы не упасть от головокружения, крепко держался за антенну и морщился, когда танк подпрыгивал на неровностях. Позади старших офицеров сидел Монро. Хотя он и считался заместителем полковника, но в такой ситуации опыт капитана Фарнбро значил гораздо больше.
Жак крепко сжимал винтовку и пытался объяснить себе случившееся. Собственно, вариантов было немного – неправильная карта, сверхмощная маскировка противника, и… пожалуй, больше ничего. Не найдя никакого объяснения, лейтенант окончательно запутался, а затем его мысли как-то сами собой перешли к Саломее.
Он все еще чувствовал обиду за тот издевательский рассказ об их свидании. Похоже, Саломея не делала из этого секрета. А еще он вспомнил, как она ответила на шутку полковника. Да, не очень-то правильно думать о девушке, которая ведет себя таким образом.
«Буду думать о Бони», – сказал себе Жак. По крайней мере, так он мог хоть немножко отомстить Саломее. Огорчало лишь то, что сама виновница не догадывалась о его мести.
«Жестокая сука», – мысленно обругал ее Жак. Так, бывало, обзывал своих приятельниц его друг по военному колледжу Том Дивац. Где-то он сейчас? Последнее письмо от него пришло на базу с Канарского Кратера.
– Жестокая сука, – вслух произнес Жак и почувствовал себя немного легче. В конце концов он решил, что лучше обругать Саломею еще несколько раз, а о Бони вовсе не думать. Она хоть и была симпатичной девушкой, но уж больно предсказуемой. С первого взгляда становилось ясно, что она «на все согласная». А вот Саломея, Салли… Она любила поиздеваться над своими поклонниками и этим привлекала их еще сильнее.
«Наверное, все мужчины мазохисты, – неожиданно подумал Жак. – Иначе зачем бы они сходили с ума из-за таких вот Саломейл».
Мысль показалась Жаку оригинальной и даже очень умной. Он поправил шлем и крепче вцепился в винтовку.
Сквозь шум танковых двигателей слышались редкие выстрелы «скаутов». Они по-прежнему отгоняли небольшие группы противника.
Проехав еще с километр, колонна остановилась. Танки заглушили моторы, и Монро услышал слова, обращенные к нему:
– Спускайся на землю, лейтенант. Будем вставать здесь лагерем.
– Есть, сэр, – отозвался Жак и окончательно пришел в себя.
Он спрыгнул на мягкую траву и огляделся. Колонна стояла на небольшой возвышенности, с которой были видны четыре «скаута», прочесывающие невысокий кустарник. Дальше за кустарником простирался пустырь, а потом начинались то ли какие-то развалины, то ли горы. Из-за высокой влажности и тумана определить точнее было невозможно. Не помогал даже малый полевой бинокль.
Между тем полковник собрал всех солдат и, показав им выбранное для лагеря место, сказал:
– А теперь достаем шанцевый инструмент и начинаем возводить укрепления четвертой категории. Всем ясно?
– Но лопатки есть не у всех, сэр, – доложил один из капралов.
– Я знаю, но, к счастью, у танкистов есть нормальные лопаты, так что возьмите у них и приступайте к делу. Особое внимание обратите на капониры. Нам нужно, чтобы из них торчали только танковые башни, и ничего более…
– Есть, сэр.
– А мы с тобой немного пройдемся, Монро, – сказал Вильямс и направился в сторону маячивших в туманном мареве «скаутов».
Они шли, огибая попадавшиеся навстречу кусты и изредка спугивая маленьких зверьков, которые тут же исчезали в высокой траве.
– Эти кусты придется сжечь, – сказал полковник. – Они закрывают видимость…
– Да, сэр, – соглашался Жак, а сам думал о том, что сооружение временного лагеря – затея вовсе не нужная, поскольку можно было просто возвратиться к постоянному лагерю. Жак был уверен, что их уже ищут и только по случайному стечению обстоятельств в небе не появляются двойки «Хэнт-300».
– Я задержусь на одну минуту, сэр, – сказал Жак, ощутив вдруг обычное неудобство. – Я быстро.
– А? – спросил полковник, но тут же понял, в чем дело. – Ладно, давай, я подожду.
Монро отошел к большому кусту. В какой-то момент струя забарабанила, словно по стальному барабану. Лейтенант удивился. Прежде чем догнать полковника, из любопытства он заглянул под куст. Заглянул и был просто поражен новым открытием: под кустом валялся старый пехотный шлем.
«Откуда здесь это?» – Жак обошел куст с другой стороны.
В высокой траве он споткнулся обо что-то еще. Жак раздвинул заросли и остолбенел. Перед ним лежал скелет, одетый в полуистлевшую робу и бронежилет. Рядом валялся проржавевший автомат. Сквозь глазницы черепа проросла трава, а между оскаленными зубами пробился синенький цветочек.
Жак огляделся и заметил еще несколько небольших проплешин. Они были повсюду, в некоторых местах образуя даже целые острова или материки, брошенные среди безбрежного травянистого моря.
– Сэр! Сэр, идите сюда! – крикнул Жак, подойдя к следующей проплешине. Там тоже лежал скелет, только уже в другой позе, и его костлявая рука сжимала автомат.
– В чем дело, Монро? – недовольно спросил Вильямс.
– Посмотрите, сэр…
Полковник подошел ближе. Повязка на его голове успела испачкаться, и теперь он походил на пирата.
– Что это, сэр? Кто эти люди? – снова спросил Жак. Его пугало молчание Вильямса.
– Ты спрашиваешь, кто это, Монро? – в свою очередь спросил полковник. – Тебе действительно хочется это узнать? Ну так я скажу тебе. – Голос полковника зазвучал сильно и безапелляционно, словно голос прорицателя, предрекающего миру скорую гибель. – Это трупы солдат Пятьдесят второго егерского полка, пропавшего на планете Конфин сорок лет назад. Среди этих останков, – полковник обвел рукой все пространство вокруг, – должны встретиться и кости майора Бентона, он был другом моего отца…
Полковник замолчал, не в силах больше говорить.
Молчал и Жак.
– Ты или прикидываешься, Монро, или действительно такой дурак? Все уже поняли, где мы, только ты один…
– Я теперь тоже понял, сэр, – тихо сказал Жак и поправил сползший на глаза шлем. – Это не Конфин.
– Правильно, не Конфин, – подтвердил полковник. – У тебя закурить есть?
– Я не курю.
– Это хорошо – здоровье прежде всего.
– Если не Конфин, то что? – спросил Жак, ожидая, что полковник снова его обругает.
Однако тот лишь пожал плечами и сплюнул себе под ноги.
– Вот это нам и предстоит узнать. Нам еще повезло, что не все полегли с первого раза, а вот Пятьдесят второму егерскому и тем парням, что выскочили на нас ночью, повезло меньше.
– Они тоже откуда-то переместились?
– Я так думаю.
– И нет возможности вернуться?
– Никакой. Скорее всего, мы заброшены так далеко, что трудно даже представить. Миллиарды световых лет или даже больше… Теперь попытаемся выжить здесь.
– Но у меня на Фалконе остались родители! – воскликнул Монро.
– А у меня жена и трое детей. Младшей дочке – восемь лет.
– Невероятно, – покачал головой Жак. – А все из-за того, что мы стали грабить их могилы.
– Их?
– Ну да. Мы стали грабить могилы древних, да и не только мы, но и всякая другая сволочь, – с отчаянием в голосе произнес Жак. – На Конфине, в мире, где жили те, с лягушачьими головами… А они нас р-раз – и столкнули лбами… И теперь все воры лупят друг друга… Что ни говори, а это самое лучшее наказание… Самое лучшее.
– Прекрати истерику! – резко произнес Вильямс и, схватив Жака за плечи, крепко встряхнул.
– Извините, сэр, – выдохнул Жак и всхлипнул. – Просто не думал, что придется попасть в чистилище живьем.
– Надеюсь, это еще не чистилище.
Наконец Жак взял себя в руки, поправил автомат, подтянул бронежилет и сказал:
– Ну все, сэр, я готов идти дальше.
