Орина Картаева
Вафельница
Существо принялось тереть его панцирь каким-то мягким предметом. Осси чуть-чуть выдвинул дыхало и приоткрыл едва заметную щелочку между створками. Существо издало тоскливый утробный рык и отшвырнуло Осси. Он стукнулся о стену, упал и на всякий случай сомкнул створки. Дыхало до конца втягивать не стал, потому что ему очень хотелось тепла, пусть даже такого скудного, которое давала нечистая вода.
Существо подобралось к Осси, схватило его, стало трясти, перебирая мягкими боковыми отростками с бахромой щупалец на концах, и переворачивая то так, то эдак, перед большим верхним отростком, покрытым щетинкой. Кроме щетины Осси разглядел на отростке два влажных темных полушарика и пять отверстий с кожистыми наростами. Какое уродство, подумал он, зачем создает природа таких чудовищ? Из большего по размеру отверстия существа время от времени исходили грубые, низкие и настолько протяжные звуки, что Осси не мог понять – речь это или мычание животного. Даже если существо обладает речью, то она крайне примитивная, состоящая не более чем из нескольких десятков простейших звуков. Плохи дела, подумал Осси. Похоже, не только я не знаю – что это за чудище-уродище, но и оно такого, как я, увидело впервые. А это значит, я один.
Не может этого быть, не должно, не могу в это поверить… Он смутно вспомнил грохот, ужасный удар и многокилометровую кипящую волну, скрывшую его от неба, ставшего красно-желтым, а не синим. Небо уронило себя на планету, и все умерли, подумал Осси. Он каким-то чудом остался один на этом свете, все остальные погибли. Он испустил высокочастотный крик:
– Есть кто живой?
Тишина в эфире. Помехи, шипение, легкий треск. И – тишина.
– Есть кто-нибудь живой?!! – он завопил на пределе сил.
Тишина.
Его предки рассказывали, что давным-давно, в начале времен, падали с неба скалы, но не такие огромные, как в тот раз. Нет, должен был хоть кто-то успеть замкнуться и впасть в спячку, как это сделал я, думал Осси.
Существо вдруг засунуло свой бахромчатый отросток прямо ему в дыхало, и Осси пришлось слегка кольнуть наглеца током. Существо опять замычало и отшвырнуло Осси. Сколько еще это будет продолжаться? Оно так и будет хватать и швырять меня? Существо засунуло бахромчатый отросток себе в отверстие и стало издавать сосущие звуки.
Это же падальщик, как я сразу не догадался, удивился Осси. Мягкое гибкое тело, отсутствие защитного покрова. Клешней и жвал тоже нет, но скорее всего это значит, что существо не раздирает падаль, а забирается внутрь дохлятины и высасывает ее изнутри. Но прежде оно дожидается, пока труп хорошенько разложится, размякнет, и потом уже принимается сосать, потому и нет у него ни клешней, ни жвал. Каковы же размеры туш, которые поедает эта тварь, ужаснулся Осси. Неужели после катастрофы жизнь на планете так резко изменилась? Или я был в отключке не тысячу лет, а больше? На несколько порядков больше? Не может быть.
Он с омерзением разглядывал падальщика. Зачем оно сосет свою бахрому? Съест и потом отрастит новую? Нет, перестало сосать и идет ко мне. Какое отвратительное сочетание: суетливые, мелкие движения и утробные низкие звуки. Если сейчас опять полезет мне в дыхало, долбану как следует, раздраженно подумал Осси. Но существо потащило его прочь от воды, куда-то в холод, больше не пытаясь совать свои щупальца куда попало. Осси замер, экономя силы и тепло. От покачивания и потряхивания он задремал, но через некоторое время резко очнулся. И увидел, что вокруг темно, тесно, и пространство заполнено водой.
Вода оказалась горячая и слишком соленая, но это ерунда, это даже хорошо сейчас, обрадовался Осси. Неужели существо все-таки разумное? Оно услышало мои просьбы и решило помочь? Осси блаженствовал и размышлял. Как с этой тварью общаться? Возможно, она не глухая, просто у меня с голосом что-то не то, я очень долго молчал. И почему-то мои ноги словно исчезли, я их не чувствую. Меня слишком сильно ударило волной? Плохо, если так. Чтобы вырастить новые конечности, уйдет много сил и времени. Мне бы щелочи, подумал он. Попросить, что ли? И Осси, открывшись, громко и внятно попросил.
Темное и тесное пространство резко осветилось сверху. Сквозь кипящую воду Осси увидел существо. Потом существо исчезло, а свет остался. Неужели щелочи даст, не веря себе, Осси терпеливо ждал. И дождался.
Существо наклонилось над водой и вдруг ошпарило его кислотой!
Ошалев от боли, Осси захлопнул створки накрепко и застонал. За что? Зачем?! Ах ты ж, Мать-королева, как больно…
Из последних сил стараясь не терять сознания, почти ничего не соображая от болевого шока, Осси выплеснул из себя струйку драгоценной щелочи, которая еще оставалась в нем, чтобы погасить кислоту. Жидкость вокруг заклокотала, вспенилась. Потом пена опала и Осси почувствовал, что существо вытащило его из емкости, обтерло насухо и, поставив перед собой, замерло, шевеля только полушариками. Оно разглядывает меня или обнюхивает? Ненавижу, бессильно подумал Осси. Но я настолько ослаб, что не могу даже защитить себя, а уж о том, чтобы напасть на тварь и прогнать ее, и говорить нечего. От холода и голода все время хочется спать.
