Орико Хакари
Тлеющие под пеплом
Глава 1
Нет, им определенно не следовало приближаться к монастырю. Это ясно и младенцу. Но раз они здесь, отступать тоже нельзя. Источник пакости нужно уничтожить, а тут ее цитадель. Кем Кадзуко будет, если сбежит? Да никем! Уважать себя перестанет. А если она потеряет честь и гордость, то другие считаться с ней не будут подавно. И даже он. Кадзуко покосилась на спутника.
Исэй озирался, подозревая чудище за каждым поворотом, камнем и деревом. На голову выше ее, Кадзуко, и в плечах шире в два раза, а боялся как ребенок. Охотник, называется!
– Безрассудно!
Он заговорил впервые после их недавнего спора. Хмуро и с осуждением покачал головой. С критическим мнением он, впрочем, опоздал.
С безоблачного неба посыпался иней – зима посреди лета. Трава превратилась в зеленоватые острые льдинки, пространство подернулось густым молочным туманом, и потоки снежинок спиралями закружились в вихре. Чем холоднее, тем ближе владычица первобытной природы. Скоро она и охотники столкнутся в бою. Не совсем честном. Смертным ли мериться силами с богиней?
– Мы останемся, – Кадзуко схватила Исэя за рукав, предугадав его желание бежать что есть духу.
Она ведь тоже хотела, чтобы исчезло всё: страх, чудовища и сам древний монастырь. Ее сердце то колотилось, разгоняя и воспламеняя кровь, то замирало в предвкушении битвы. Онемевшие пальцы сжимали рукоять меча, выставленного вперед, острием к лицу противника, пока еще невидимого. Поверхность клинка играла огненными искрами. Слабое пламя должно чуть-чуть уравнять шансы охотников и богини. Вторую руку Кадзуко уже не чувствовала. Она по-прежнему удерживала Исэя, но его темный силуэт едва проглядывал сквозь мутно-белую пелену. Отпустить? Пусть бежит. Не следовало им вторгаться на территорию древнего храма, ох не нужно было.
В вихре снежинок вспыхнуло яркое пятно, будто солнце лопнуло и растеклось обжигающим золотом по миру. Следом лопнули глаза Кадзуко, и голову пронзила кроваво-красная боль.
***
Дорога всё больше напоминала заснеженную пустыню. С каждым дополнительным километром, с каждой минутой. Снежинки сбивались в хлопья. В окно ударялись белые комья, рыхлой массой сползали вниз и оставляли за собой мокрые полосы. Фургон мчался по трассе. По безлюдному загородному шоссе. Свет фар прорезал темноту, но рассеивался, и обочины тонули в фиолетово-черной мгле. Ехать предстояло ночь напролет. Наверное, потому водитель постоянно прибавлял громкость радио, которое транслировало веселые мелодии популярных исполнителей, – чтобы не уснуть.
Пассажирам тоже было полезно послушать хиты, ознакомиться с коллегами. Или с конкурентами… Это с какой стороны посмотреть. В любом случае тренды и предпочтения целевой аудитории музыкантам не помешает изучить. Следует держать ухо в остро, если ты начинающий и едва выбрался из подполья.
Рё посмотрел на коллег. Мицуя, ответственный за документы и договора, включил лампу под потолком и при скудном освещении что-то читал. Соседние кресла он завалил бумагами – то ли не желал, чтобы к нему подсаживался кто-нибудь, то ли правда был погружен в работу и боялся, что ему помешают. Исэй сидел с закрытыми глазами, прислонившись к стеклу. Едва шевелил пальцами левой руки, прижимая невидимые струны в исполнении воображаемой музыки. Возможно, он спал, а быть может, моргал каждый раз, когда Рё бросал на него взгляд. Внимание Хисато полностью сконцентрировалось на телефоне. Не иначе как обнаружил там нечто увлекательное, что заставляло сосредоточенно хмуриться и решительно жать клавиатуру.
– Что там у тебя? Весь вечер оттуда не выбираешься, – с ноткой раздражения проворчала Кадзуко. Единственная девушка в их компании, голос их молодой группы, в поездках она часто норовила сесть рядом с Хисато, и грустила, когда тот уделял ей недостаточно внимания. Она отложила в сторону планшет и кинула рядом наушники.
– Стратегия, – не отвлекаясь ни на мгновение, отозвался Хисато. – Знакомый посоветовал.
– А, очередная игрушка-бродилка с кучей квестов. Ску-у-учно!
– Попробовала бы сначала, а после говорила.
Кадзуко придвинулась ближе, одной рукой обняла друга за шею, вынудив того наклониться, и быстро шепнула несколько слов. Хисато покраснел. Смущение было заметно даже в тусклом свете.
– Но это… Ты… Черт, не шути так… Как тебе такое на ум приходит?! – сконфуженно пролепетал он.
– Попробовал бы сначала, – усмехнулась Кадзуко.
– А ну, признавайтесь, о чем секретничаете, – Рё перекинулся через спинку кресла, готовый внимать, но Хисато испуганно замотал головой:
– Нет! Ради твоего же спокойствия, лучше не знать. Ты тоже, – искоса глянул он на Кадзуко, которая продолжала ехидно улыбаться, – не смей говорить.
– Ладно, – лениво протянула Кадзуко, – давай сюда свою игрушку. Быстро порешу всех монстров, и обсудим мое предложение.
– Мы не будем его обсуждать!
– Точно. Оно идеально.
– И это не игрушка, – Хисато пустился в объяснения, – а стратегия. То есть нечто среднее. Ролевая игра в сеттинге средневековой Японии. Да, там наравне с людьми задействованы драконы и другие мифические создания, но убивать их не нужно, не обязательно, разве что ради выживания или заработка. Основная цель – найти путь из игры. Попутно, если есть желание и нужда, можно собрать команду, свергнуть правителя и построить новое более совершенное и справедливое государство. Но это не обязательное условие. Главное – победа над компьютером.
– Я могу сгенерировать персонажа? – Кадзуко забрала у друга телефон и после минутной паузы добавила: – И чем больше у меня денег, тем круче он будет, так? Хм…
Она закусила губу, раздумывая. Неужели впрямь собиралась не только вовлечься в игру, но и транжирить средства на прокачку персонажа?
– Да хоть делай его полностью неуязвимым, – кивнул тот, – к победе это не приблизит, а лишь даст шанс продержаться живым чуть дольше. Без умения принимать решение в экстремальных условиях мечи и доспехи в сочетании с магией останутся лишней бутафорией.
– Любопытная цель, – заметил Рё. – Как называется игра?
– Сказано же, что игра на сообразительность, а значит, тебе не подходит, – с напускной серьезностью проговорила Кадзуко. Хисато подавил смешок, протянул руку, чтобы вернуть себе гаджет, но фургон подбросило, и вместо телефона обхватил запястье девушки.
– Мы кого-то переехали? – промямлила Кадзуко и рассеянно глянула в сторону водителя. Кто бы мог подумать, что не нарочное прикосновение заставит ее смешаться?
Две полосы света ворвались внутрь салона, сливаясь в единый огненный столб. Скрип шин по асфальту и скрежет гнущегося металла заглушили музыку, звучащую из динамиков, но лишь на миг. Удар. Автомобиль закружило.
Белые листы, которые изучал Мицуя, взлетели и опустились, но были уже не чистыми – их покрывали темные блестящие кляксы и маленькие крапинки. Хисато сидел, запрокинув голову, будто уснул. Кадзуко уткнулась тому в грудь, а полы длинной одежды раскинулись наподобие черных крыльев. Исэй удивленно уставился вперед невидящим взором, по его лицу пеной стекала кровь. Острые горячие лезвия вонзились в легкие и сердце Рё.
Мир превратился в неподвижную и мертвую, заснеженную пустыню. Сверху падали хлопья снега. Они долетали до земли и обжигали кожу. Мужской голос еще пел о раненом сердце и проклятии, но с каждой секундой становился тише.
***
– Господин ёрики! Господин ёрики! – кто-то мальчишеским голосом на грани истерики звал кого-то, а Рё не находил сил, чтобы открыть глаза. Тело одеревенело. – Рё-сан! – В тоне появились слезливые нотки.
Автокатастрофа на трассе. Их нашли? Воспоминания вспышками проявлялись в мозгу. Он по-прежнему в разбитом фургоне или в больнице? Почему к нему обращаются по имени? Зачем зовут какого-то ёрики? У местных модно использовать устаревшие выражения? Кто вообще называет офицеров полиции «ёрики»? Что там за паникеры и фанаты древности?
Мысли в одно мгновение мелькнули в голове. Нужно было пересилить слабость, хотя бы шевельнуться, превозмогая жжение по всему телу.
– Ёкаи! – Возглас будто иглой прошел сквозь череп. Второй человек. Знакомый. Неожиданно и нелепо прозвучавший вскрик родился в глубине сознания, а не извне.
– Господин ёрики, как же вы меня напугали, – уже спокойно и со слабой улыбкой на лице пробормотал некто, когда Рё наконец-таки разлепил веки.
– Ёкаи? – растерянно повторил Рё, садясь и жмурясь от яркого дневного света. Откуда солнце, если минуту назад стояла глубокая ночь? – Исэй? – он оглянулся, но друга, чей голос окончательно привел в чувства, рядом не оказалось.
– Нет, – качнул головой незнакомец и указал вверх, – дракон.
Лето; день вместо тьмы; мягкая зеленая трава, усыпанная маленькими желтыми и белыми цветами, вместо пелены снега на асфальте; незнакомый парень в странной одежде, обшитой черными блестящими пластинами, и в конусообразном шлеме, который держался скорее не на голове владельца, а на оттопыренных ушах. В сером небе, где из-за плотной завесы то ли облаков, то ли дыма с трудом пробивались солнечные лучи, чернело пятно похожее на птицу.
– Ничего себе, – тихо сказал сам себе Рё, потирая затылок. – Видать, крепко приложило, раз мерещится всякое. Если я снова лягу и закрою глаза, то, может…
Он не успел довести мысль до конца и воплотить ее, как незнакомец с воплем «берегитесь!» рывком вынудил его вскочить и сорваться с места. А через миг – свистящий гул за спиной, треск пламени, и яркий свет, который окружил жгучим заревом. Языки огня лизнули открытые участки кожи. Рё оглянулся: трава полыхала и чернела на глазах, и сам он, похоже, секунду назад рисковал превратиться в головешку.
– Это что, происходит на самом деле?! – он уставился на огромное существо, парящее под небесами и разрезающее воздух перепончатыми крыльями. Гигантская ящерица, но с крыльями, как у летучей мыши. Существо из мифов и легенд. Из его ноздрей вырывались струйки черного дыма. Дракон развернулся и снова камнем устремился к земле, словно коршун, который увидел птенцов. Теперь закрывай глаза или нет, детские прятки не спасут и не вернут домой. Всё реально, и боль в опаленных огнем плечах и шее лишний раз это доказывала.
– Держите, – с неуместным энтузиазмом сказал парень в доспехах и шлеме, решительно вручая Рё саблю. Рукоятка, обмотанная ребристой кожей, горячила ладонь. Взгляд упал на объятую пламенем траву. Желтые цветы похожие на пушистые ромашки вспыхивали и чернели в считанные секунды. Там лежала точно такая же сабля. Лезвие пылало огнем, но не краснело и не плавилось, а лишь ярче сияло, будто впитывало в себя искры.
– Что мне с этим делать? – растерялся Рё.
– Вы же охотник. Выполняйте свою работу, раз ваших товарищей тут нет.
Хотелось возразить, но, похоже, выбора не было. Хотелось спросить, где остальные и почему охотник, который вовсе не охотник, а музыкант из другого мира, остался один на поле боя. Где его друзья? Увы, противник вряд ли умел ждать.
Перепончатые крылья загородили свет мира, а из разинутой пасти вырвалось рычание. Дракон не спешил сжигать людей и снизился, по-прежнему демонстрируя клыки. Решил полакомиться человечиной? Сейчас всё и закончится. Сердце остановилось, дыхание перехватило, тело из деревянного стало ватным. Рё зажмурился и резко вскинул руку вверх, не выпуская саблю, и лезвие вошло в полосатое брюхо зверя, не защищенное толстой шкурой и чешуей. Так просто? Рык зверя перешел в болезненный визг, дракон дернулся и, роняя кровь из разрубленного тела, полетел прочь. По сабле катились багровые густые капли, а, падая на траву, шипели и дымились.
– Вы справились! – восхищенно воскликнул парень. – Никогда прежде такого не случалось. Чтобы один человек – и одолел чудовище! Об этом удивительном оружии ходят легенды, но не думал, что увижу своими глазами, как оно наносит поражение одному из самых могущественных созданий. Это невероятно!.. Но вы ранены. Следовало бы показаться лекарю.
– Не помешало бы, – рассеянно кивнул Рё. Плечи и впрямь саднило, как жгло и кожу, куда брызнула кровь. Кровь, мать его, чертова дракона! Тело трясло в лихорадке, и в голове гудело от путаных мыслей. – Ты назвал меня охотником и сказал о моих товарищах. Где они?
– Вы что же, не помните? – приподнял брови незнакомец. – Двое пропали в храме Касаммон, где в настоятеля, согласно молве, вселился нечистый дух, а кузнец… – тот потупил взор и спустя секунду робко добавил: – Кузнец сокрушается, что не погиб вместе с ними, и с той поры не показывается на люди. Знаете ведь, что в такие моменты он не способен внять разумным речам, так что на работу и подавно махнул рукой. Конечно, не мне осуждать уважаемого человека, но если о его слабостях узнает правитель… Впрочем, сейчас важно то, что вам определенно нужна помощь лекаря и не какого попало. Никто лучше шамана, живущего на окраине, не справится. Хотя он немного вне закона, но обратиться советую именно к нему.
Воин, а иначе человека в доспехах и при оружии было не назвать, много говорил, но его монолог постепенно превращался в белый шум. Рё не воспринимал и половины. Голос звучал, как помехи. В речи не было ничего, что прояснило бы ситуацию: где сейчас находится Рё, как очутился тут и что делать дальше? Проще и, наверное, разумнее сейчас было плыть по течению.
Зеленые луга, усыпанные крапинками цветов, пропали, едва возникли первые признаки человеческой жизни. Песчаные улицы, мощенные неровными камнями, темные деревянные домики с крышами из сушеных пальмовых листьев, ни одного куста или дерева – то, что представляло собой поселение. На ступеньках или прямо на земле сидели старики, прячась от палящего солнца под шляпами или зонтами, а молодежи вовсе не было видно.
– Народу у вас мало, – невзначай бросил Рё.
– Людей-то много, но заняты либо работой, либо войной. Демоны со всех сторон подступают, а призванных с ними сражаться было всего четверо. Не справлялись. Теперь и того меньше. Вы, считай, единственный. На кузнеца-то теперь мало надежды. Он…
Следующие слова юного воина потонули в грохоте ломающегося дерева и звоне бьющейся посуды. Шум раздавался из ближайшего дома. Рё на автомате выдернул саблю из ножен – в этом безумном мире, похоже, нужно постоянно быть настороже. Если по небу летают драконы, то в лачугах запросто могут прятаться демоны всех мастей.
Дверь со стуком отворилась, на крыльцо выкатился глиняный кувшин с побитым узким горлышком, и на пороге, держась за стену, остановился Хисато. В длинной белой одежде, с собранными в пучок на затылке волосами и с широкой лентой, повязанной вокруг головы, он скорее напоминал самурая со старинной гравюры, нежели прежнего себя. Внезапно. Но вполне ожидаемо – Рё не мог оказаться тут один, без товарищей. Почему-то ему так казалось: попали в аварию вместе, то есть очутились в странной деревне тоже всей группой. И теперь нужно найти каждого.
– Наконец-то, – слабо прохрипел Хисато и затянул узел ленты на затылке чуть туже, – хоть кто-то знакомый. – Он спустился по деревянным скрипучим ступеням. – Здесь творится лютая хрень. Что произошло после аварии? Проснулся в старой бревенчатой хибаре, заполненной пустой посудой и грязными кусками железа. Что это за захолустье? На меня смотрели, как на идиота, когда я задавал вопросы.
Рё пожал плечами: хотелось бы знать ответы. Он сам бы решил, что спит, если бы не физически ощутимая боль после нападения дракона.
– Ты местный? Понимаешь меня? – обратился Хисато к парню, который сопровождал Рё. Произносил слова как можно отчетливее, будто говоря с иностранцем. – Как тебя зовут?
– Ватару из Эдо, – робко ответил воин. Надо же! А Рё до сих пор не пришло на ум расспросить спутника или хотя бы из элементарной вежливости узнать имя. – Я ученик Рё-сана, не местный, нет. Это Нара, сердце страны и благословенная богами будущая столица, избранная нашим пресветлым государем. Да ниспошлет ему Небо всех благ! – Парень сопроводил последние слова поклоном.
– Ничего не ясно, – скривился Хисато. – Мы ведь не в Нару ехали. Ну ладно, это ведь какая-то другая, а не наша. Слушай, Ватару, а что это за государство, где мы сейчас находимся?
Они оба, несомненно, ожидали услышать в ответ диковинное название тропического острова где-нибудь посреди океана.
– Ямато, – сконфуженно промямлил воин.
Ну вот, опять! Называет страну, как именовали ее в древности. У них тут что, мезозой или юрский период? Впрочем, учитывая существование драконов…
Выкрик друга отвлек.
– Что?! – спокойствие и доброжелательность сменились на ярость. Хисато внезапно взорвался: – Если так, то куда делся снег и какого беса сейчас не зима?!
– Не знаю, – пискнул Ватару, прячась за Рё, и предположил: – Потому что сейчас лето? – И совсем тихо прошептал: – Господин кузнец одержим злыми духами?
– Всё в порядке, – Рё товарищески похлопал Ватару по спине, невольно испытывая ответственность за парня. Тот назвался его учеником. Пусть подобное выражение ничего не должно было значить для пришельца из другого мира, но тем не менее эти слова не воспринимались как пустой звук.
Легкий металлический стук, словно эхо, прокатился вдоль улицы, только что малолюдной и тихой, но в один миг потонувшей в звоне. Сталь бренчала от ударов о каменную мостовую. Ровным шагом к дому кузнеца приближались четверо мужчин. Их военные доспехи сверкали глянцевой чернотой и ярко-красным тиснением, из-за пояса каждого торчала рукоять меча.
– Господа, проследуйте за нами, – как бездушный робот, отчеканил один из солдат, приблизившись, – чтобы незамедлительно явиться в дом старейшины по высочайшему повелению владыки всего сущего на земле.
– Да, это то, что нужно, – Хисато окинул презрительным взглядом облаченных в доспехи мужчин. – Как раз входило в мои планы – беседовать с главой местной секты и отсталой деревушки, где даже колодца нет, не то что водопровода. Лично у меня к нему много вопросов.
– Достопочтенный Карэха-но Ё не отвечает на вопросы простолюдинов, – откликнулся тот же солдат прежним ровным тоном.
– Будем упрямиться, не поймем, что тут происходит, – негромко обратился Рё к приятелю.
– Я обошел всю деревню, кажется, – недовольно отозвался Хисато, – и у меня уже пропало всякое желание церемониться с этими людьми. И говорить с ними бессмысленно. Конвоируют нас, как на прием к древнему императору. Мерзко и унизительно. Вдобавок простолюдинами обозвали, будто сами из высшего сословия.
– Ага.
В глубине души Рё признавал, что его тоже передергивало от пафоса в речах и действиях здешних солдат, но нельзя было принимать всё настолько близко к сердцу. По крайней мере не стоило реагировать столь резко, как Хисато. Его оскорбляло малейшее слово или жест. Он словно ступал по раскаленным углям или острым иголкам, злобно косясь на провожатых и поеживаясь от каждого шага.
Ватару не отставал, а стражам не было до него дела. Шел парень вместе с остальными, считая себя членом команды, или остался у дома кузнеца, солдат не волновало. Да и сам Ватару не обращал на них внимания, равно как грубое обращение было для него в порядке вещей – он лишь с любопытством и долей недоверия изредка посматривал на Хисато, ужас перед которым еще не исчез и не ослаб. Похоже, он страшился того не меньше, чем летающих огнедышащих ящеров.
Деревня с ее приземистыми домиками и пыльной дорогой закончилась, но зелени не прибыло. Дом старейшины, как и следовало ожидать, выглядел иначе, чем жилища простых людей. Пара стражей сдвинули двустворчатые ворота из тяжелых и необтесанных древесных стволов, открывая взору внутренний двор. По-видимому, тут когда-то разбили сад, но от него ничего не сохранилось, кроме голых кустов. Почва была выложена булыжниками так плотно, что меж ними не пробивалось ни травинки. Растения умерли или были намеренно убиты.
Деревянный дом не отличался бы от тех, что строились в Наре, если бы не каменная насыпь в качестве свай и не громоздкая резная крыша, покрытая черным и красным лаком. Сразу за дверью был темный коридор, освещаемый одним факелом, а следом – вход в просторный зал. По углам квадратного помещения располагались бумажные светильники. Стены были завешены картами, в которых не составляло труда различить японские острова, хоть и грубо прорисованные и с многочисленными неаккуратными пометками от руки.
Увидев пришедших посетителей, хозяин дома даже не соизволил подняться с подушек, на которых сидел прямо на полу. Ничего примечательного в этом мужчине не наблюдалось, выглядел он так, как и полагалось знатному человеку: в ярком шелковом одеянии, с саблей и коротким ножом за поясом. И лишь одна вещь вызывала недоумение – широкополая, имеющая форму пирамиды, соломенная шляпа, которая закрывала голову и половину лица так, что невозможно было увидеть глаз. Шляпа крепилась атласной лентой под подбородком.
– Во-первых, господа, – заговорил старейшина, – приношу соболезнования по поводу вашей утраты. Безусловно, она невосполнима.
– Если имеете в виду несколько месяцев наших жизней, то да, – с вызовом бросил Хисато. Казалось, с каждой минутой он становился яростнее и злее. – Но ограничимся тем, что вы тихо-мирно извинитесь за причиненные неудобства и вернете наши вещи. Это что, какой-то павильон? Температура специально регулируется? Где-то здесь спрятаны камеры? – Он повертел головой по сторонам, но ничего подозрительного на бумажных стенах и тростниковом потолке, разумеется, не обнаружил. – Если это шутка, то розыгрыш не смешной. И, кстати, куда делись наши коллеги?
– Я выразил сожаление, – бесстрастно произнес хозяин дома, – из-за их исчезновения. Или их гибели.
– Они мертвы?! Это вы и ваши сектанты их убили? – взбеленился Хисато и дернулся вперед.
Что он хотел сделать? В исступлении накинуться на старейшину деревни? А дальше? Однако вооруженные слуги не дали ему и шагу ступить – среагировали мгновенно, не дожидаясь хозяйского веления, окружили. В тот же миг зависли над его головой зависли четыре лезвия.
– Вот ублюдки! – процедил Рё. Пальцы сами потянулись к саблям, обхватили горячие шершавые рукоятки. Звякнул металл.
– Это не я и не кто-то из моих слуг, – снова прозвучал ровный голос старейшины. Он даже не посмотрел на разгоревшийся конфликт. – Спрячьте оружие и отойдите от кузнеца, – властно, хоть и лениво, махнул он рукой. – Разве есть смысл для человека в том, чтобы лишать себя конечностей? Вот так и у меня нет причин избавляться от превосходных воинов, равных которым не найдется в стране. Посему не сомневайтесь: я их не убивал.
Ватару тихо хмыкнул, явно не согласный. По его мнению, не двое пропавших являлись лучшими бойцами. Он искоса глянул на Рё и саблю, где засохли капли драконьей крови.
– Я позвал вас не для праздных бесед или пьяных драк, – продолжил старейшина. – Строительство храма на границе с лесом подходит к концу, но завершить его в кратчайшие сроки мешают нападения демонов и атаки дракона. Пролились уже реки крови, и только в ваших силах остановить беспредел. Отправляйтесь в лес Касаммон и избавьте страну от напасти. Раз и навсегда. Убейте дракона! – он повысил голос на последних словах, нарушая безмятежность тона. Словно только этот приказ был единственно, по-настоящему, важен.
– Ну, это мы можем, – беззаботно заявил Рё, подхватил обескураженного приятеля под руку и настойчиво потянул к выходу. – Считайте, что проблема устранена.
Рё так торопился уйти, что никто им не воспрепятствовал – сразу видно, что работают они ответственно, честно и качественно. Только получили задание – тут же отправились исполнять.
– Что за бред несла та тварь в соломенной шляпе? – не переставал негодовать Хисато, едва они очутились за воротами. – Демоны, драконы… Их не бывает!
– Еще как бывают, – возразил Рё. – Один из них меня слегка подпалил, прежде чем я вспорол ему брюхо. Так что тут всё реально: деревня, монстры, и старейшина действительно правитель, а не актер. Не знаю, что это за мир и как мы тут оказались, но придется приноравливаться. Пока не найдем дорогу домой, конечно. Так что заканчивай беситься по поводу и понапрасну. Включай голову, если не хочешь ее лишиться.
Что, если старейшина не остановил бы слуг? Страшно вообразить, к каким последствиям привел бы скандал. Рё запоздало осознал, что не умеет сражаться на мечах и четверка опытных воинов наверняка расправилась бы с ними в течение одной или двух минут. Дракона-то он порезал случайно и по чистому везению.
– Хочешь сказать, у меня нет повода злиться? Гибели друзей недостаточно? Если они мертвы… Я не успел сделать то, что собирался. Если этот Карэха или как там его виноват, что я никогда не скажу Кадзуко то, что должен был… – от гнева или, может, внезапной откровенности Хисато покраснел. Осекся и хмуро подытожил: – Мне плевать, насколько всё здесь реально, или же это просто историческая реконструкция, на участие в которой я не соглашался.
– Это не игра, – Рё поспешил в очередной раз открыть приятелю глаза на происходящее. Тот внезапно застыл как вкопанный и, когда Ватару, шагающий сзади, по инерции врезался ему в спину, не дрогнул. – Кроме того смерть наших друзей никто не подтвердил. Так ведь, Ватару?
– Совершенно верно, учитель, – кивнул парень. – Они не вернулись из храма Касаммон, но и мертвыми их не видели. Карэха-но Ё велик, благороден и справедлив, а ёрики вместе с добровольно нанятыми стражами порядка, – выразительно посмотрел он на Хисато, – его основная сила и опора, так что не пострадают от рук правителя. Однако напомню: прежде чем отправляться в лес по заданию старейшины и в поисках товарищей, вам, Рё-сан, всё-таки нужно обратиться к шаману, чтобы излечить ожоги.
– Игра, – безжизненно повторил Хисато, озираясь, будто только что заметил местный пустынный пейзаж, засохшие растения и пыльную землю. – Стратегия на моем телефоне. Я ведь знаю эту деревню, видел ее, но в виртуальной реальности. И мой персонаж… Он, чтоб его кицунэ драли, был чертовым кузнецом! Как так вообще получилось?! А еще, – он перевел взгляд на Рё, – нисколько не сомневаюсь, что шаман живет на окраине и я проведу нас к нему даже с закрытыми глазами.
***
Из холода бросило в жару, резко и без перехода. Свет фар и огонь смешались. Пламя растопило снег, открывая зелень, цветущие деревья и кристальный пруд, в глубину которого врезались солнечные лучи. Они рассеивались сотней тонких полос и озаряли толщу воды. Но огонь не остановился – продолжил поглощать новую пищу: траву, яркие цветы, ветви деревьев. И вот уже вместо раскидистых крон играло пламя, в безумном танце срывая лепестки и скручивая листья в черные угли и пыль.
В центре всего стояла женщина. Она взялась из ниоткуда вместе с появившимся садом, когда загородная трасса и фургон канули в небытие. Белые волосы и одежда взвивались в такт огненным взрывам, а пурпурные искрящиеся глаза смотрели с ненавистью.
– Нечестивцы, – гулко произнесла женщина, раздувая ноздри в негодовании, – вы запятнали храм своим присутствием!
– Где мой друг? – Кадзуко поспешно огляделась по сторонам. Похоже, она умерла и очутилась в аду. Ничего кроме алых вспышек огня и белых клубов ядовитого дыма невозможно было разглядеть. – Мы только что были тут вдвоем. Что это за место? Кто вы? Это ошибка. Мы ничего дурного не сделали.
– Твой друг отбывает наказание, и ты его больше не увидишь! – крикнула женщина. – Вы грязь и скверна, и навеки будете ее воплощением. Это справедливый мир, который вы заслужили. Заслужил каждый из вас.
– Верните Исэя, – попыталась Кадзуко достучаться до странной незнакомки, но она явно не желала диалога.
– Вернуть осквернителя святыни? – скривилась женщина и презрительно приподняла верхнюю губу, обнажив остро заточенные мелкие зубы. От ее ладоней, из-под длинных пальцев зародились вихри. Сначала маленькие, они стремительно разрослись, после чего, повинуясь еле заметному движению хозяйки, обрушились на Кадзуко. Она очутилась в эпицентре урагана, белого, холодного и едкого. Лед впивался под ногти, хрустел на зубах, иней оседал на ресницах. Огонь сменился жгучим морозом.
– Мы ничего не совершили, – повторила Кадзуко и задохнулась от снежного ветра.
Или она ошибается? Может, они вправду сотворили нечто страшное и непоправимое? Сами того не ведая. Они угодили в чужой мир и невольно вызвали праведный гнев здешнего божества? Звучало как сказка и абсурд, и всё же оказалось реальностью. Теперь, что бы ни случилось, нужно было освободить Исэя, вернуться к друзьям, вырваться из плена торнадо. Любой ценой.
– Про… – Она кашлянула, закрывшись рукавом. В ту же секунду вихрь обвил ее плотным коконом, заключил в ледяное кольцо. На синей материи расплылось темное кровавое пятно. – Простите… Что мне сделать, чтобы загладить вину?
– Ничего, – с насмешкой ответила женщина, исчезая за стеной урагана. В пустоте звучал лишь голос. – Ничего не изменить. Осталось лишь расплачиваться за святотатство. Кровь и огонь – ваш путь отныне, ваша смерть и… спасение.
Тишина.
Кадзуко лежала на ледяной колючей траве. С неба спускались лепестки такие алые, будто пропитанные кровью, а подлетая к земле, превращались в угольно-черные листья, свернувшись от огня. Они касались человеческого тела и пронзали до костей. Сверху валились хлопья пушистого черного снега. Их становилось больше и больше, пока они не затмили собой цветущий мир.