Ольга Манс
Некромант
– Папа, ты понимаешь, что я тоже демон. Получается, что все, что ты только что сказал относиться и ко мне.
– Что ты, деточка. Нет, конечно. Ты добрая, рассудительная, никогда никому не причиняла вреда. Такая, какой я тебя воспитал. – Отец кажется осознал, что сейчас произошло и почувствовал изменения во мне. Он протянул ко мне руки. – Ты никогда не была злобной. Ты не демон.
– Нет, отец, я – демон. То самое чудовище, против которого ты борешься. – Я отступила еще на шаг.
Я увидела во взгляде экзорциста панику. В это время раздался страшный стук в дверь. От неожиданности вздрогнула. Отец опустил руки.
Вася появился из кухни и не спеша прошел к двери, которую казалось хотели выломать к чертовой матери. Он кинул на меня печальный взгляд и открыл двери.
– Ну, наконец-то! – послышался знакомый голос, – где наша Маша?
– Вы не смеете ее удерживать здесь!
Вася отошел в сторону. Нет не так. Он буквально отпрыгнул в сторону, когда в дом ввалились Валя и Кирилл. Валя чуть ли не с кулаками накинулась на ошарашенного Васю, но тут Кирилл заметил меня.
– Боже, Маша! Мы тебя потеряли! Как ты, дорогая? – Кирилл направился ко мне.
Валя так же оставила в покое юношу и с радостными возгласами кинулась ко мне. В эти пару минут, пока друзья направлялись ко мне, что бы окутать меня своими теплыми и такими не обходимыми объятиями, я должна была принять верное решение. Как только что верно подметила, я – демон. А отец довольно хорошо меня охарактеризовал. Потустороняя тварь Вот только я была совсем не такой, как Маркус, возможно даже и Бел был не так уж плох по меркам демонов. Если бы я была такой, какой описал отец, я бы приняла их дружеские объятия. Потешила свое самолюбие и эгоизм. Но я была не такой. Находиться рядом со мной небезопасно. Сейчас, когда за мной открыли охоту и потом, когда буду нести себе апокалипсическую силу, и не понятно какой стану тогда. Поэтому я вытянула вперед руку, останавливая своих единственных друзей.
– В чем дело, Маша? – Кирилл остановился, переводя взгляд с меня на отца и обратно.
– Маша? Это же мы, твои друзья! – Валя сделала шаг ко мне.
– Нет! Стой! – слезы душили меня, но не могла показать их, как и то, что я дико скучаю по ним и хочу обнять.
– Что-то случилась? Потому что та Маша, которую мы знаем, никогда бы не смотрела на нас, как собака на кошку, – Валя нахмурилась.
– Так есть. – Я проглотила очередной слезный ком, но старалась говорить холодно и бесстрастно, – я уже не тот человек, которого вы знали.
Кирилл в недоумении уставился на меня.
– Я вообще не человек.
– Маша…– отец вновь потянулся ко мне, но я отошла.
– Не надо. Вам всем нужно уйти.
– Что?! – одновременно воскликнули ребята, не веря своим ушам
– Ты болеешь? Потому что, ты несешь…
– Нет, Валя. Я наконец-то знаю, кто в действительности. – Я посмотрела на отца. Его руки плетнями упали вдоль тела.– Уходите, ребята, вы мне…– я пыталась не разрыдаться прямо сейчас, а мое нутро выворачивалось наизнанку, – мы не друзья. И никогда ими не были. Уходите и забудьте про меня раз и навсегда!
Валя в недоумении направилась ко мне, как показалось с целью выбить все то, дерьмо, что я несу сейчас, но резко остановилась, когда ко мне подошел Вася. Отец первым направился к выходу, прошептав, что ему жаль. Как по мне, то он уже, сидя в своем кабинете, поймет, что не черта ему не жаль! Никогда не было жаль меня. А мне и не нужна чья-либо жалость. С меня достаточно! Потом Кирилл, с застывшими слезами в глазах, потянул Валю к выходу. Она что-то кричала, но парень буквально выволок ее из дома. Дверь захлопнулась сама по себе. А из моих глаз фонтаном прорвались горячие слезы. Вася обнял меня за плечи и прижал к себе.
– Ты же понимаешь, что должна была так поступить, – сквозь всхлипы бормотала я, – что бы они держались от меня подальше. Потому что рядом со мной небезопасно. Я… я не хотела так поступать с ними.
– Знаешь, Машенька, это конечно слабое утешение, но таким как мы, сверхъестественными сущностям, не место в их мире, в мире людей.
Я зарыдала еще сильнее. Юноша не выпускал меня из своих крепких объятий, и казалось его жилетка и рубашка насквозь промокла от моих слез.
– Ты должна, принять то, кем ты являешься, дорогая моя, – продолжал Вася теплым спокойным голосом, – только тогда ты перестанешь корить себя, и придешь к душевному равновесию.
– Ты, – всхлип, – говоришь, как зрелый родитель. – Снова всхлип.
Юноша усмехнулся.
– Ты же знаешь, я довольно таки зрелый, хоть и выгляжу твоим сверстником. Да и веду себя иной раз, как заносчивый подросток.
Я улыбнулась, вспомнив, как Вася напился и пошел ночью пугать соседскую ребятню в обличии василиска.
– Это точно, – хмыкнула я, еще улыбаясь, – а меня не берешь в свои проказы.
Вася в голос засмеялся.
– Мы исправим это. Обязательно исправим. А сейчас, как на счет моего чудо-чая?
Я кивнула и позволила увести себя на кухню.
***
Сидя в кабинете Некроманта, я упорно прожигала дыру взгляд в ковре. Что не очень хорошо, насколько я помню Маркус говорил, что он старинный и очень ценный для него. Но я ничего не могла с собой поделать. Потому что тяжелый пронзительный взгляд небесно-голубых глаз пронзал меня в упор и насквозь. Мне, слабо говоря, было некомфортно. Аббадон стоял напротив меня, оперившись спиной о камин, и молчал, задумчиво поглаживая кончиками пальцев свою аккуратную короткую модную бородку. Я сидела на кушетке, которую уже по праву могу назвать своей. Это достаточно далеко от него, но сила взгляд Верховного демона меня пригвождала к месту. Успокаивало только то, что рядом развалился Вася, с интересом слушая беседу Дьявола и Некроманта. Мужчины спорили о том, как выйти на Азазель, как его выманить и прочее ужасы того, что они хотели от него получить и каким образом. Белиал раздражался по поводу спокойствие Неприкаянных и его и без того бронзовая кожа, начинала светиться легким золотистым светом, отчего странно усмехался Маркус. Это все я успевала замечать, когда время от времени отрывалась от своей очень важной миссии – сверлить взглядом ковер Некроманта – и разглядывала невообразимо прекрасных мужчин. Я по-прежнему была очень расстроена словами отца, но постаралась засунуть эту боль подальше, туда же где и моя несчастная любовь. Было не подходящее время для самобичевания, этим планировала заняться ночью. А сейчас разрабатывался план, как найти Азазель. Даже упоминались Ангелы, но как то вскользь. Во время этого разговора Маркус как-то странно посмотрел на меня, и сразу тема резко сменилась. Так же было принято решение, что он будет учить управлять Силой моей Матери по мере ее пробуждения. Мое сердце обрадовалось, но я вновь его усмирила. Напрасные надежды мне сейчас не нужны. И в пылу очередного спора, когда золотой свет от Бела вновь озарил древний ковер, прозвучал спокойный, но достаточно громкий голос Аббадона.
– Мы выманим его на ежегодном бале.
– Что? – раздался предвзятый голос Маркуса.
– Бал Лояльности? С чего бы Азазель там быть? Это просто очередная пьянка бессмертных. Там давно нет строгих правил, требующих присутствия всех Верховных Демонов. – Произнес Бел и его свечение прекратилось.
– Азазель будет там, потому что там будет она. – Невозмутимо ответил Аббадон.
Мне обдало ледяным жаром, и почувствовала, как на меня обратились все фантастические глаза в этой комнате. Я медленно поняла голову и встретилась с пронзительным взглядом Аббадона. Если честно, я немного запаниковала. Особенно меня испугала тишина, повисшая в комнате. Я открыла рот и тут же закрыла и перевела взгляд на Маркуса.
– С чего ты решил, что Азазель рискнет там появиться? Там будут присутствовать столько могущественных сущностей. – Некромант повернулся к демону.
– Да, это его гарантии. Он не будет в открытую проявлять свои намерения в отношении Марии. Что бы ни привлечь большого внимания его коллег. Сомневаюсь, что ему нужны соперники в таком щепетильном деле, как захват власти над мирами. – Наконец Аббадон отвел от меня глаза, отвечаю Маркусу.
– Я не планировал в этот раз проводить чертов бал у себя, – раздраженно бросил Белиал, – у меня важные переговоры именно в это время и именно у меня во дворце.
– Я не могу идти против твоей воли, Белиал. Это просто очередной вариант.
Казалось, Аббадон вообще никак ни на что не реагировал. Полное отсутствие эмоций на красивом лице и абсолютное послушание Дьяволу.
– Как мне не прискорбно, но я соглашусь, что этот вариант боле менее может выгореть, – произнес Маркус.
Аббадон вскинул изуродованную бровь и – боже – усмехнулся! Белиал же нахмурился, постукивая пальцами по подлокотнику кресла.
– Бел? – вновь позвал Маркус.
– А вы не остерегаетесь того, что помимо Азазель на Машу обратит внимания кто-то еще? – раздался голос Васи.
– Силы еще не достаточно в ней, что бы кто-то почуял ее. – Произнес все тем же бесстрастным тоном Аббадон.
Мне эта идея что-то не очень нравился.
– Пусть так. Но у нее нет и высокого человеческого титула, что бы присутствовать там. – Возразил Вася. – Возникнут вопросы. А где вопросы, там и совершенно не нужное внимание сторонних лиц.
Мне что-то стало не по себе.
– Не будет никаких вопросов, если Машенька будет сопровождать меня, – наконец заговорил Белиал.
– Так ты согласен?
– Я согласен, если тебя, Маркус, будет сопровождать Габриэла.
Маркус улыбнулся. Аббадон приподнял один уголок губ. А я нахмурилась, не зная, что мне и думать обо всем этом.
– Ты будешь с Марией, а я попрошу Габриэлу. Так что договорились!
Белиал поднялся и подошел ко мне, игнорируя Васю. Он склонился, взял мою руку и слегка коснулся ее горячими губами.
– С нетерпением буду ждать этого бала!
Я покраснела. Он подмигнул мне и добавил.
– Ты бы знала как порой эти мужчины вокруг меня невыносимы!
И растворился в воздухе, оставив лишь слабую черную дымку. Вася фыркнул.
***
До загадочного Бала Лояльности оставалось чуть больше двух недель. Этот бал проводиться ежегодно в течение тысячелетий, как позже мне пояснил Маркус. Он знаменует равноправный договор между Четырьмя Мирами, заключающий в себе соблюдать лояльность по отношению друг к другу. Хотя это название не особо отражает суть соглашений между вечно враждующими видами потусторонних существ. Скорее, это напоминало инструкцию, как вести войны друг с другом; какое поведение приемлемо чужеродной сущности в каждом из Четырех Миров; сколько вражеских единиц можно убить и какими допустимыми способами и все в том же духе. О терпимости и уж тем более симпатии межвидовой речи даже и не шло. Тем не менее, условия соглашения более менее соблюдались, и Бал проводился с участием всех сторон. Маркус предупредил меня, что на балу будут присутствовать члены Ордена Экзорцистов. Что конечно меня не особо обрадовало, еще очень свежи были острые слова отца в моей памяти. Я поежилась, но Маркус успокоил тем, что в компании Белиала никто не посмеет ко мне даже близко подойти.
Мы с ним сидели все еще в его кабинете, когда все фантастические мужчины так или иначе удалились из комнаты. Некромант рассказал мне про бал в общих чертах, что меня там ждет. Так же он спросил, не проявлялась ли как-то еще моя скрытая Сила. Я отрицательно покачала головой. Но он все равно решил провести пробное испытание. Наш официальный разговор был окончен и Маркус дал пронять, что могу идти, но я все медлила, сидя возле рабочего стола. Глупое сердце все хотела вернуться к нашему утреннему разговору в его спальне. Видите ли, этому разбитому органу моего организма показалась, что есть какая-то надежда относительно этого красивого мужчины. Чему мой разум отчаянно противостоял, но тело по-прежнему оставалось сидеть на мягком стуле. Но я так ничего и не сказала. Некромант удивленно поднял на меня свои восхитительные зеленые глаза, отрываясь от каких-то бумаг на столе.
– Ты что-то еще хочешь спросить? – произнес мужчина и выпрямился в своем кресле. Он с любопытством уставились на меня.
Я слегка запаниковала. Казалось, Маркус знал, о чем не решалась его спросить. Но предоставлял мне в руки все карты. Я открыла рот и снова его закрыла, отрицательно покачав голов. Побежденная, я поднялась и поплелась из комнаты, остро ощущая его взгляд. Мне было не комфортно и волнительно одновременно. Ох, уж, это мое глупое сердце! Когда я была на пороге, то услышала глубокий печальный вздох Некроманта. Я не обернулась, а постаралась как можно быстрее оказаться у себя в комнате. И вот, когда оказалась за закрытой дверью спальни, я дала волю слезам, своей обиде, своей боли. Я рыдала взахлеб, уткнувшись в подушку, отчего она тут же превратилась в мокрый бесформенный комок перьев и ткани. В дверь кто-то стучал, мне показалось, что слышала голос Васи, но в комнату так и никто не вошел. Перед глазами мчались, смывая друг друга, образы моих самых близких людей: смеющееся лучезарное личико Светы; мама, обнимающую сестру, не разделяя со мной того же тепла; злое лицо отца, перед его уходом из дома Некроманта; слезы Вали и Кирилла…… Следующее по списку. На меня вновь обрушилась вся тяжесть дара моих демонических предков. Мне нужно найти способы остановить грядущие разрушение мира. Сейчас это уже не так пугает, как, к примеру, сегодня утром. А чего еще бояться? И на кого надеяться? Близкие от меня отвернулись. Да и были ли они когда на моей стороне? За меня настоящую?… Рядом осталось, как не смешно это звучит, то Зло, которое мы в глубине души все боимся. Может быть Вася и прав? Мне нужно, в конце концов, принять, кто я. Принять то, что, скорее всего я буду одинока. Ибо кто не захочет убить меня за Силу, тот будет лицемерить, прикидываться другом, что бы в итоге я плясала под его дудку. Может поэтому Некромант, проживший длинную тысячелетнюю жизнь, предпочитает уединение и одиночество в своем огромном особняке. Что бы ни иметь таких друзей, которые хуже врагов.
Маркус.
Ни имя, а мед на устах. А внешность просто отдых для глаз. Высокий, мускулистый, с бархатным голосом и восхитительными глазами, цвета мокрой травы. Один только запах этого мужчины способен заставить трястись мои коленки. Такой смертоносный, сексуальный и такой недоступный для меня! Та попытка рассказать мне, возможно, о своих чувствах ко мне была, скорее всего, просто способом утешить и отговорить от сумасшедшей затеи самоубийства. Если бы было иначе, он бы продолжил прерванный разговор в кабинете, когда мы остались вдвоем. Но это не так. Маркус не любит меня. А я… И на этой мысли поток моих слез удвоился. Хотя, казалось, куда уж больше. И почему все мои мысли заканчиваются им. Только им. Некромантом.
Я не помню, как уснула. Меня разбудил яркий солнечный луч. Я с трудом разлепила опухшие глаза. Не спеша села, пытаясь собраться с миллионом перепутанных мыслей в голове. Я встала и подошла к окну, желаю открыть его и впустить в комнату поток свежего летнего воздуха. До меня не сразу дошло, что это яркий лучик отблеск заката. Ничего себе! Я проспала весь день. Сколько же сейчас времени? Я повернулась к тумбочке, посмотреть на будильник, как в дверь кто-то слабо постучался.
– Входите, – я глянула на будильник. Ого, половина одиннадцатого!
– Привет, дорогуша, – Вася зашел в комнату, внимательно меня изучая.
– Привет. – Я обхватила себя руками, немного смущаясь своего зареванного лица.
– Ты проспала весь день, конфетка. Так что ночью мы идем с тобой пугать детишек, – Вася подмигнул мне, падая в кресло возле окна. – Ты в деле?
Я слабо улыбнулась и посмотрела на улыбающегося юношу. Он по-прежнему с любопытством смотрел на меня, от чего я растерялась еще больше.
– Вася, что со мной не так? – наконец спросила я, когда его голубые глаза чуть дыру во мне не прожгли.
– Что в тебе не так, дорогая? Мне кажется вот сейчас с тобой как раз таки все в порядке!
Я удивленно уставилась на него. Юноша поднялся и подошел ко мне. Мне стало как то не по себе. Хотя рядом с Васей я всегда чувствовала себя комфортно. Что, черт побери, со мной не так? Вася приобнял меня за плечи и подвел к туалетному столику. Он смотрел в зеркало и широко улыбался, все еще не отпуская меня. Я нахмурилась и тоже посмотрела в него. Святые светлячки! В серебряной глади зеркала отражались две фигуры: высокий, статный юноша и крохотная девушка, у которой глаза переливались зелеными и белыми искрами, как грани огромных бриллиантов. Я замерла, испугавшись, но на самом деле это были странные чувства: и страх, и трепет, и блаженство! Я стояла, не моргая, боясь спугнуть это странное свечение. По мере того, как внутри меня разливалось не привычное спокойствие и умиротворение, блеск тускнел. И, в конце концов, мои глаза вновь стали карими.
– Вася, что это было?
Юноша мягко рассмеялся.
– Это Сила в тебе, Машенька. Именно тогда, когда она пробуждается в тебе или когда ты будешь призывать ее, твои очаровательные глазки будут так светиться.
– Боже мой, это так… красиво…
Вася вновь рассмеялся, отпуская меня.
– Ты знаешь, внутри меня разлилось такое блаженное тепло. Мне так стало спокойно на душе. – Я восторженно уставилась на юношу.
– Так и должно быть, глупышка. Сила всегда будет поддерживать тебя, когда тебе это необходимо. Привыкай, конфетка, ты теперь супердевочка!
Я вновь повернулась к зеркалу, в ожидании увидеть вновь этот чудесный перелив глаз. В какие-то минуты мое настроение так круто изменилось. Я бы сказала, что давно не ощущала в себе такую легкость, граничащую с эйфорией.
– Давай-ка приводи себя в порядок и спускайся на кухню, супердевочка. Перекусим и отправимся в сад. Знаешь ли, ребятишки скоро придут за новой партией страшилок. – Вася хохотнул и вышел за дверь.
Еще разок взглянув на свое отражение, я поскакала в ванную. Через десять минут, мы уже сидели за барной стойкой на кухне, и пили кофе при свечах. Ох, этот Вася! Кому-то повезет с таким романтиком!
Глава 8
На следующий день я вместе с греховно красивым Некромантом отправилась за город. Маркус с утра был не очень разговорчивым, зато бесконечно привлекательным, одетый в черный костюм и черную рубашку. Он молча смотрел на дорогу, не обращая на меня совершенно никого внимания. Что позволило мне откровенно разглядывать его хмурое красивое лицо. Черные волосы были аккуратно уложены, щеки гладко выбриты, зеленые глаза были задумчивы, как будто сейчас он был не здесь, не со мной в машине. Широкие плечи были напряжены и выдавали явное напряжение о его скрытых тревогах. Восхитительный мужчина, с неприступными стенами! Как бы мне не было приятно разглядывать Маркуса, все же отвела взгляд в сторону. Как я поняла по меняющемуся пейзажу за окном, мы направлялись в противоположную от дома Некроманта сторону города. Мы проехали центр, с его высокими многоэтажками, промышленный район, напичканный различными фабриками и заводами. И когда, серость зданий за стеклом сменилось буйством зеленных красок, наконец поняла, куда именно мы направлялись. Раньше это было садоводство, с обычными капельными дачами, но чуть больше семи лет назад землю выкупили. Теперь эта частная территория, с дорогими красивыми домами.
Маркус припарковался возле кованной железной калитки. Самого дома не было видно, только верхушка крыши виднелась поверх густой зелени различных видов деревьев. Я даже рассмотрела листья пальмы, выглядывающие из-за ветвей тутовника. Боже мой, как это вообще было возможно? Ей тут не холодно зимой? Мой обзор перекрыла фигура Маркуса. Он открыл мне дверь и протянул руку, помогая выйти из высокого внедорожника. Меня это немного удивила, но конечно я не отказалась от возможности прикоснуться к этому горячему парню. Хотя бы к его руке. Мое сердце предательски воспарило на мгновение, но тут же раскололось вновь, когда мужчина выпустил мою ладонь. Когда же это уже закончится? Я начинаю чувствовать себя мазохистской, пытаясь забыть свои чувства к Маркусу, но тут же даю себе глупую надежду на то, чему не суждено быть.
– Идем, нас уже ждут, – произнес Некромант.
Он смотрел на меня и улыбался. Все то напряжение, что исходило от него по пути сюда, испарилось. И красивое лицо выглядело расслабленным, почти нежным. Мое сердце скрипнула, и я поторопилась отвернуться от мужчины.
– Очень интересный сад, – сказала я, когда мы проходили по дорожке между тростником и хвойными деревьями. – Мне мучает вопрос, как такое возможно? Некоторые растения вообще не приспособлены выжить в нашем климате?
Маркус усмехнулся, сияя своими уникальными глазами.
– Спросишь об этом хозяйку.
– Хозяйку?
Я удивленно уставилась на мужчину, не заметив, как мы вышли к небольшому крыльцу двухэтажного дома.
– Да, у хозяйки. Прошу проходи.
Мужчина пропустил мне вперед по ступеням. А когда уже оба стояли на деревянном крыльце, дверь отворилась. У меня отвисла челюсть от увиденного.
– О, вы как раз вовремя! Машенька!– Тетя Таня загребла меня в крепкие объятья, а затем так же обняла Некроманта.
Я опешила. Да, что там! Мои глаза грозили вот-вот выпасть из глазниц и вместе с моей челюстью покатиться по дощатому полу.
– Тетя Таня? – Я наконец-то обрела голос, – Что… что здесь происходит?
Чистые голубые глаза тетушки вновь обратились ко мне, когда она отпустила огромного мужчину из объятий.
– Ох, я вижу, Маркус ничего не рассказал тебе,– она покосилась на Некроманта.
– Я решил, что вы сами поговорите обо всем, по-девичьи посплетничаете.
Тетя покачала головой, широко улыбаясь.
– Давайте, проходите в дом. У меня пироги стынут уже.
– О, пироги я люблю!
Я немного пришла в себя, что бы после обрушиться с потоком вопросов к этим двум. Как так вышло, что они, черт возьми, знают друг друга? Почему я опять остаюсь в неведении? Все и все обо всем знают, в том числе и обо мне любимой. В то время, как я остаюсь постоянным лузером. Надо что-то с этим делать. Мне уже осточертело оставаться в незнании. Тетя провела нас в огромную кухню, в воздухе которой витал сладкий аромат выпечки. Такой аппетитный, что мой живот скрутило, как будто я не завтракала вовсе.
– А где Вася? – спросила тетя Таня, пока мы усаживались вокруг круглого стола.
– Хотела побаловать его своими вкусностями? – улыбнулась я.
– Нет. Мне хотелось бы спросить у него, правильно ли получились пироги по его рецепту.
Я подавилась чаем.
– Что?
Тетя расцвела в улыбке. Маркус рассмеялся, отправляя в рот большой кусок пирога.
– Ну, Машенька, так уж вышло, что все те пироги, что вы так любили в детстве, были приготовлены по рецептам Васи. У мальчика по истине талант в кулинарии и выпечки.
Тетя перехватила мой удивленный взгляд.
– Не все является тем, чем кажется, дорогая моя. У Васи огромный опыт за его многовековую жизнь.
– Маша знает. Не правда ли? – Маркус посмотрел на меня и снова улыбнулся.
– Конечно.
Я опустила взгляд в тарелку и решила пока молча поесть, ничего не у кого не спрашивая, пока серьезно не поперхнулась от шока. Когда чаепитие окончилось, я помогла убрать тети со стола. Маркус сказал, что ему нужно ненадолго отлучиться, и мы могли с тетей спокойно поговорить.
– Не переживай, Мария, эта земля освещенная. Темные Силы не смогут тебя здесь настигнуть. – Сказал Маркус, аккуратно взяв меня за руку. Кожу в том месте приятно покалывало, но все же я смогла сконцентрироваться на словах мужчины, поскольку очень сильно не хотелось снова попасть в ловушку к Аззазель.– Меня не будет от силы полчаса. Аббадон что-то нашел, мне нужно встретиться с ним. А здесь это не возможно. Поговори пока с Татьяной. Возможно, ты почерпнешь силы от общения со своей семьей.
Маркус еще раз улыбнулся и вышел из комнаты. Я тяжело вздохнула. Пообщаться с родственниками всегда было для меня чем-то приятным, дающим силам к дальнейшей жизни, наполненной светом и радостью. Но в свете последних событий, я поняла, что совершенно не знаю свою семью. Не знаю саму себя. И где искать мне стимул и пристанище, уже не знаю. Я повернулась и взглянула на тетушку. Та улыбнулась мне и похлопала по мягкой сидушке стула возле себя.
– Присаживайся, Машенька, пора тебе все узнать о нашей странной семье. – Она грустно усмехнулась.
Я плавно соскользнула на стул, готовая внимательно слушать женщину, которая была для меня в свое время спасением от строгости родителей.
– Когда мы были с Колей еще маленькими детьми, то мы часто посещали особняк Некроманта. Ты знаешь, что ранее там проводились собрания Экзорцистов, которые частенько собирал твой дед. – Я напряглась, осознавая теперь, что дедушка был мне вовсе и не дедушкой, а просто чужим человеком. Тетя Таня заметив перемену во мне, слабо улыбнулась, подбадривая меня. – В ту ночь было очередное собрания. Проводилось оно в старинном особняке нашего городка. Так получилось, что мы с Колей остались с няней. Коля был всегда не в меру любопытен. – Женщина растянулась в улыбке, погружаясь в дебри воспоминаний, – В ту ночь было полнолуние. Огромная луна среди чистого летнего неба! Идеальная ночь для него! Одержимый им брат, конечно, потянул меня с собой в сад. Мне особо не был интересно, но глядя на то, как любимый брат восхищался им, трудно было сопротивляться. У Коли просто горели глаза, он был самым преданным поклонником. И потому без страха вел нас вглубь сада, прямо к кладбищу. – Я нахмурилась, пытаясь представить моего отца маленьким мальчиком, который был по-настоящему чем-то увлеченным. Сейчас-то он живет своей работой, и искренне предан экзорцизму, но больше его ничего не интересует. А тут тетя рассказывает, что этот самый сдержанный в мире человек имел страсть к чему-то, более того, он был ярым поклонником, не побоявшийся идти ночью на кладбище. – Когда мы вышли на залитое лунным светом кладбище, – продолжала тетя Таня, – мы увидели его. Высокого мужчину в черном плаще – Некроманта.
Я опешила.
– Некроманта, в смысле…
– Да, – перебила меня женщина.– Того самого Некроманта, имя которого Маркус Компитум.
Я во все глаза смотрела на нее. Не то, что бы я не знала, что Маркусу не один миллион лет, но тот факт, что мой отец был его фанатико. Это реально выбило из колеи. Я думала, что меня трудно уже чем-то удивить, после всего, что недавно узнала и повидала.
– Мы тайком наблюдали за Макусом. Но в итоге выдали себя. От страха в спешке мы кинулись бежать обратно в дом. Но моя нога застряла и я упала. Коля уже был далеко и не успевал вернуться, когда надо мной склонился Некромант. Как сейчас помню, его глаза горели ярким зеленым пламенем, но лицо не было злым или враждебным. Но я была маленькой, и у меня было слабое больное сердце. Я испугалась. И красивое лицо мага было последнее, что я увидела. В ту ночь я умерла от сердечного приступа.
Я ахнула, прижав руку к губам.
– Знаешь, деточка, в смерти на самом деле нет ничего страшного, – женщина грустно рассмеялась, – Страшны мгновение в ее ожидании, а умирать не страшно и не больно. Секунда и наступает покой. И вся боль и страх остаются где-то далеко, ты обретаешь абсолютный покой. Вот только поздно понимаешь, что жизни и не видел, не познал всех ее радостей, и вот тут-то становиться по-настоящему грустно и тоскливо.
– Но, как же…
– Удивлена, что я сейчас сижу возле тебя?– На этот раз тетя Таня засмеялась радостно, ее голубые глаза светились теплотой и любовью. – О, моя деточка, тут то начинается самое интересное! Маркус вернул меня к жизни. Да, да! Не смотри на меня так! Неужели этот мальчишка ничего тебе не рассказывал о себе? Он глубоко верит, что он – зло. Несет только хаос и разрушения. Я всю свою жизнь повторяю, что, не смотря на свои былые плохие поступки, он хороший человек. Просто у него такая судьба. Он был избран Создателем, одним из немногих. На нем висит огромная ответственность. И порой, трудно отличить хорошие деяния от дурного. Но опять же, с какой точки на это посмотреть. В мире всегда есть две стороны. Если смотреть со стороны оппозиции, то любое его действие негатив, хотя несет благо для союзников. Маркус могучий воин, отважный и сильный. Он несет страх для своих противников. Но, как у каждого человека, у него есть другая сторона. И он хороший человек, Машенька. Тебе не надо его бояться, – она понимающее погладила меня по руке, – Маркус живет очень долго, и был свидетелем множества событий. И все это несет свой отпечаток. Запомни, моя хорошая, он никогда не сделает зла тому, в кого верит. Он умрет, защищая.
Я уставилась на свои ладони, лежащие на коленях, размышляя над словами тети Тани. У меня никогда не было страха перед Некромантом. Даже в детстве, когда мы с сестрой пробирались по ночам к мрачному особняку. Считала ли я его способным на злодеяния? Да, возможно. Но тогда, не знала его. Только сплетни и слухи. Да, еще ворчания отца о том, что Некромант опасен. Но теперь, когда нахожусь достаточно близко к нему, вижу его жизнь, его поведение я уверена, что Маркус не несет зло. Он жуткий и мрачный мужчина. Мужчина, к которому меня не выносимо влечет. Мужчина, которого я люблю. Сказать ли мне об этом тете? Мне до чертиков хочется поделиться с ней несчастной любовью. И сказать, что Маркус сам меня отталкивает. А я люблю его, люблю и хочу быть рядом с ним. Увы, у меня не осталось друзей. Мои родители не хотят видеть меня. В одно лето я лишилась всех своих близких и знакомых. Порой я чувствую себя одинокой, и реально хочется покончиться с этим. Но глупое сердце хочет жить и любить одного из опаснейших сущностей Четырех миров. Я так ничем так и не поделилась с тетей Таней. Вместо этого я задала ей совсем другие вопросы:
– А как на твое воскрешение отреагировали родители и мой…мой отец?
– Никто ничего не узнал. Просто у маленькой девочки волшебным образом исцелилось сердце.
– Отец ничего…
– Коля до сих пор винит себя в том, что случилось.
– Вы же даже толком не общаетесь?
Тетя грустно опустила глаза.
– Да, это так. Коля в силу своей работы не желает общаться с той, что восстала из мертвых.
Я в шоке уставилась на грустную женщину.
– Это глупо! Если он винит себя в случившимся, то, напротив, должен быть счастлив, что его сестренка жива и здорова!
– Видишь ли, моя дорогая, вернувшись к жизни, я стала немного другой. Я стала видеть будущее. Вернее отрывки из будущего.
– Ого!
Женщина улыбнулась.
– Да, неплохо. Вот только твой отец назвал меня нечистой и служительницей Некроманта. А того в свою очередь служителем Сатаны.
– Что за…
– Увы, былой идол мальчишеского обожания приравнялся к оплоту его самой большой ненависти. Ведь он забрал его младшую сестренку.
– Я…я…это…
– С трудом вериться? Спасибо, ваша мать была лояльна ко мне и разрешала мне видеться с моими племянницами. К сожалению, Николай по-прежнему не желает со мной разговаривать. Я очень скучаю за ним и ничего не могу поделать.
