Ольга Замятина
АБВГДйка
© О. Замятина, текст, 2023
© АО «Издательский Дом Мещерякова», 2023
* * *
Глава 1
Колбаса
– Помогите! Я ребенка потеряла!
Стася неслась по холлу торгового центра, полы ее плаща цвета кетчупа развевались за спиной. Следом бежал ее девятилетний сын.
Станислава бросила сумочку на стойку «Информация» и, задыхаясь после бега, продолжила, обращаясь к девушке в форменном темно-синем костюме:
– Три года… одет… в серый… комбинезон…
– Мама. – Сын дотронулся до ее плеча, но Стася от него отмахнулась:
– Подожди, Антош… в руках держал… пластмассовый грузовик.
– Минуточку, – попыталась навести порядок служащая. – Вы потеряли ребенка в нашем торговом центре?
– Господи, да. Трех лет…
– Мама! – уже громко сказал Антон. – Борьки тоже нет!
Стася замолчала и огляделась по сторонам:
– Как нет? Вот черт!
И, повернувшись к служащей, уже спокойнее добавила:
– Значит, двоих…
– Что двоих?
– Я потеряла тут двоих детей.
– Чьих?
– Вы издеваетесь? Моих, естественно.
Бабах! Об пол поблизости ударился грузовик трех светофорных цветов, брызги осколков разлетелись по залу, перепугав прогуливающихся посетителей. Сотни взглядов взмыли вверх, туда, откуда была сброшена игрушка.
– Все, отбой! – выдохнула Стася. – Нашлись. Тоша!
Но старший сын уже сам метнулся к лифту навстречу хулиганящим на третьем этаже братьям.
– Какой он у вас помощник. – Служащая торгового центра явно впечатлилась.
– Это еще вопрос, кто чей помощник! – засмеялась Стася. Потом стала серьезной. – У вас же там везде есть перила, да?
– Да, не волнуйтесь, пожалуйста, везде. Безопасность наших маленьких посетителей…
– Ясно, спасибо. – Станислава, не дослушав, побежала навстречу сыну, который уже спускался в прозрачном лифте, крепко сжимая руки братьев.
– Боря и Вася бегали там одни! – набросился он на маму, когда двери разъехались, выпуская детей из кабины. – Их могли украсть, они могли упасть!
Стася поцеловала старшего сына в лоб и, присев на корточки, обняла обоих младших. Боре было шесть, Васе – три.
Девушка-служащая смотрела на необычную семью, не отрываясь. Когда дети пронеслись вприпрыжку мимо нее, она, краснея, спросила Стасю:
– А вы их нарочно по алфавиту называли? Сыновей?
– А то! Я еще планировала Григория и Даниила. А там как пойдет!
– Правда?
– Ага. Только у нашего папы планы поменялись.
И тут младший Васька громко произнес заученные слова, обращаясь к служащей: «Папе надо написать книгу! Папа не может писать при нас. Мы ему мешаем».
Тоша посмотрел на аккуратные, не по возрасту строгие, часы на запястье:
– Мама, два часа! Мы опоздали. Боря, Вася, все за мной. Быстро! – Антона слушались все в семье.
Стася как-то сказала ему: «Если ты так же строго велишь папе вернуться, он вернется наверняка».
Непослушные с мамой, услышав приказ старшего брата, мальчики не мешкали ни минуты. И вот все они снова бежали. Как всегда! Заботливая мама, а некогда жена, Станислава была удивительно непунктуальной и все время опаздывала. Поэтому они всегда бежали: на поезда, самолеты и автобусы, в театр, бассейн и на прием к врачу.
На втором этаже их веселый табор разделился в поисках магазина «Мой маленький». Нашел его, конечно, рассудительный Антон, догадавшийся заглянуть в план этажа.
– Беги, мам. Я мальчишек соберу, мы догоним.
Стася чмокнула его в затылок:
– Ну, удачи нам!
– Это точно.
Не добежав до входа пару метров, Станислава выровняла дыхание, перешла на спокойный шаг и вошла в зал с гордо поднятой головой.
Магазин был маленький, значит, не сетевой, дорогой. Народу – два человека. В зале играла приятная детская мелодия, пахло ванилью. Стася взглянула на цены: «Мама дорогая, рубашка – девять тысяч».
Она пошла на кассу, где ослепительно улыбался продавец:
– Добрый вечер! Чем вам помочь?
– А я на собеседование. К менеджеру.
– А. – Молодой человек сменил дежурную улыбку, предназначенную клиентам, на повседневную. – Вам в ту дверь, пожалуйста.
В зал таким же размеренным, как у мамы, шагом, вошли мальчики: спокойные, аккуратные, улыбчивые. Как с рекламы зубной пасты.
– Это со мной, – улыбнулась Станислава продавцу, – можно подождут меня здесь, в зале?
– Ну конечно!
И мальчики отправились в детский уголок катать паровозик по кругу.
В кабинете менеджера Стасю ожидала ухоженная женщина в дорогих очках. Она сидела за столом, разговаривая по телефону. Увидев посетительницу, менеджер сначала подняла недоуменно брови, а потом указала на стул у стены.
– Не беспокойтесь. Мы пришлем вам на дом костюм вашего размера. Простите за доставленное неудобство, – проговорила она в трубку и, нажав отбой, посмотрела на Стасю.
– Если вы на собеседование, то у вас странный подход к работе! Опаздывать на пятнадцать минут!
– Простите, так вышло. – Стася была не из тех, кто краснел по пустякам. – Больше не повторится.
Менеджер кивнула:
– Ладно. Допустим. Меня зовут Екатерина Викторовна. Давайте начнем. Где вы работали раньше?
– Я долго сидела дома с детьми. У меня их трое.
Менеджер заинтересованно взглянула на Стасю из-под очков:
– Правда?
– Да. Но они подросли, пора переквалифицироваться из няни, скажем, в продавцы.
Екатерина Викторовна дежурно улыбнулась:
– А в сфере торговли вы работали?
– О, конечно. – Стася старалась звучать уверенно, чтобы не стало понятно, что единственное, чем она торговала, были поношенные Васькины комбинезоны на сайте «Мамочки.ру». – Опыт есть.
В это время в торговом зале магазина ее младший сын, уставший от паровозика, пошел общаться с улыбчивым продавцом.
– А тебе не скучно? – спросил Вася.
– Нет, – слегка растерялся продавец. – Тут дел хватает. Покупатели заходят.
– Зачем? Дорого же.
– А ты откуда знаешь?
– Брат сказал.
Тоша внимательно следил за младшими, пока Боря тихонько рассматривал каталог одежды на тумбочке у входа, а Вася хотел знать все на свете.
– А можно мне шарик? – Вася показал пальцем на гигантскую арку из белых и фиолетовых шаров, установленную при входе.
– К сожалению, нельзя. – Продавец начал нервничать. – Не положено. Может, ты хочешь…
Но тут подключился Боря:
– А если я все шарики посчитаю, отдашь нам их домой?
– Конечно! Считай, – расслабился продавец, радуясь, что теперь у него есть минут пятнадцать покоя. Эти шары даже взрослому было не сосчитать.
А в это время в кабинете менеджера Стася продолжала отвечать на вопросы. Не совсем честно, но вполне допустимо для матери троих детей, оставшейся без мужа. Хоть пока и неофициально.
– Мальчики ходят на весь день в школу и сад. Не волнуйтесь. Если что, наш папа или бабушка с ними посидят, встретят, проводят.
Екатерина Викторовна кивнула:
– Это прекрасно, что у вас есть помощники.
Стася наконец решила задать главный вопрос:
– Скажите, вот если совершенно случайно так выйдет, что детей вечером некуда деть, можно их привести в магазин?
А как, скажите на милость, ей еще аккуратнее было подвести разговор к тому, что она планирует забирать всю троицу после учебы к себе каждый вечер?
Через несколько минут подсчетов Боря отошел от арки и, повернувшись к продавцу, громко объявил:
– Здесь ровно двести восемьдесят штук! Будете проверять?
Продавец выскочил из-за стойки, испепеляя злополучные шарики взглядом:
– Как ты смог так быстро посчитать?
– Очень просто. – Боря взял его за руку и повел ко входу. – Видишь, вся арка из одинаковых кусочков, в каждом десять белых и десять фиолетовых шариков. А кусочков всего четырнадцать. Двадцать умножаем на четырнадцать, и получается двести восемьдесят. – Боря на секунду задумался и взглянул на старшего брата. – Я же не ошибся? Двести восемьдесят?
Антон кивнул:
– Молоток. Все правильно!
– Тогда, – повеселел Боря, – мы забираем все шарики!
– Ура! – закричал Вася.
– Как все? Подождите! Нельзя же… – Продавец взглянул на старшего из братьев, ища в нем поддержку.
– Простите, но вы обещали, – пожал плечами Антон.
А двое младших уже отрывали от стенки один – левый, а другой – правый конец арки.
Тем временем менеджер расстроенно смотрела на Стасю:
– Что вы такое говорите? Нет конечно. Какие дети?
– Но это же магазин детской одежды! А они спокойные, тихо посидят в уголочке.
Екатерина Викторовна закатила глаза, будто говоря: «О боже! С какими остолопами приходится иметь дело!»
Но вслух произнесла только:
– Спасибо. Мы вам позвоним!
Стася знала, что это отказ. Уже четвертый на этой неделе. И куда ей теперь податься с тремя детьми? Не вечно же слинявший папка их будет содержать. Как найдет себе кого-то помоложе и побездетнее, так и посадит детей на минимальные пятнадцать тысяч рублей алиментов.
Менеджер поднялась из-за стола, чтобы проводить Стасю, и открыла дверь в торговый зал. В ту же секунду искусственная улыбка Екатерины Викторовны померкла.
В зале стоял гвалт: кто-то кричал и смеялся, что-то падало, что-то скрипело, как пенопласт. Обе женщины выскочили из кабинета. Екатерина Викторовна – желая спасти свой магазин от неизвестных, Стася – догадываясь, кто мог устроить этот переполох.
Через мгновение их глазам предстала картина маслом: Боря и Вася остервенело отдирали от дверного проема огромную арку из воздушных шаров, при этом шары скрипели, стеллажи с одеждой падали, мальчишки выли от напряжения. Продавец бегал вокруг них, поднимая упавший товар и уговаривая детей остановиться.
Стася подбежала к стоявшему в стороне Тоше:
– Ты что стоишь?! Ты видишь, что они делают?!
– Мама, он, – указал сын пальцем на продавца, – им обещал. Так что они берут свое.
Менеджер ошарашенно застыла посреди зала, не понимая, как надо реагировать.
«Похоже, у нее нет детей, – подумала с жалостью Стася, – совсем неопытная в этих вопросах. А еще детской одеждой торгует».
К ней подскочил ополоумевший продавец:
– Послушайте, это же безобразие! Скажите своим…
Он не смог договорить, потому что раздался скрип и грохот. Мальчикам все-таки удалось оторвать шары, и братья кубарем покатились по полу в обнимку с аркой, причем Боря налетел на стойку с каталогами одежды. Они рассыпались по идеально чистому кремовому кафелю аккуратной дорожкой прямо к ногам Екатерины Викторовны.
– Обещания надо держать. – Стася ткнула пальцем в сторону продавца. – Я так воспитываю своих детей.
И, повернувшись к менеджеру, она сладко улыбнулась:
– Всего хорошего. Жду вашего звонка.
Потом закинула сумку на плечо и, обняв старшего сына, гордо вышла из магазина.
За ней последовала десятиметровая колбаса из шариков, начало которой нес под мышкой Боря, а конец сердечно прижимал к себе двумя руками Вася. Интересно, что никто из троих мальчиков не позабыл правил хорошего тона и попрощался, покидая магазин.
– Приходите к нам еще, – растерянно проговорил заученную фразу продавец, а менеджер бросила на него уничтожающий взгляд.
Станислава дошла до лифта и поняла, что колбаса из шариков туда не влезет.
– На эскалатор! – скомандовала она. – Тоша, иди вперед, если что, будешь там ловить вот эту… добычу мальчишек.
– Понял я. Хорошо хоть народу немного.
Народ, конечно, набежал со всех сторон, увидев семью с десятиметровой конструкцией из воздушных шариков. Антон первым зашел на эскалатор, держа за руку Борю, тот, в свою очередь, держал колбасу. Она растянулась почти по всей длине лестницы. Наконец показался конец колбасы, крепко сжимаемый Васей, который комфортно восседал на мамином бедре. Стася выглядела невозмутимо, она уже прикидывала, какой вираж предстоит сделать их дружной компании, чтобы с этой колбасой вписаться в следующий сегмент эскалатора. Когда они добрались до первого этажа, послышались аплодисменты. Посетители явно наблюдали за их передвижениями с самого верха.
– Фу. – Стася вытерла лоб. – Уже неплохо. Тоша, есть идеи, как протащить это через крутящуюся дверь на выходе?
– Мам, ты мне лучше скажи, как мы это домой повезем! Мы же без машины.
– По мере поступления, Тоша. Сначала дверь.
– Это как раз просто. Обязательно должен быть выход для инвалидов. Пойдем, вон он.
Все прошло на удивление просто: Антон держал дверь, Боря и Вася несли колбасу, замыкающая Стася пыталась вежливо отвязаться от двух пожилых женщин, выражавших свое восхищение ее очаровательными мальчиками. Она-то уже представила, как будет заталкивать двести восемьдесят шариков в один из отсеков крутящейся двери. И кто знает, как бы все вышло, если бы не ее догадливый девятилетний сын.
Именно он вывел Станиславу из ступора:
– Дальше что, мам? Мы вместо такси на фуре поедем?
Стася задумалась. Она уже раз сто отругала себя за то, что решила сегодня передвигаться по городу на метро, чтоб не стоять в пробках.
– Нам нужна старенькая машина с багажником на крыше, – наконец сказала она. – И вот еще что. Веревки.
– Чтоб закрепить колбасу. – Тоша схватывал на лету. – У меня есть ремень. И у тебя тоже. Но этого мало… а… придумал! Доставай из сумки запасные футболки мелких, ими привяжем.
– Господи, ну откуда ты у меня такой умный? Теперь самое важное. Колбасу пока прячем. Иначе нас никто не возьмет.
– Ее спрячешь…
Боря и Вася прониклись серьезностью задания. Они не бегали и не кричали, а согнули колбасу обратно в арку и охраняли ее, как сфинксы вход в пирамиду.
– Можем спрятаться там. – Вася показал на автобусную остановку.
– Молодец, Васек. – Антон взял его за руку и повел к остановке. – Мама, зови, как найдешь несчастного водителя.
Через несколько минут подъехала машина с шашечками на крыше, но без багажника, потом еще и еще одна. Возле торгового центра всегда дежурили свободные машины. Наконец показался простой автомобиль российского производства с багажником на крыше.
Стася подбежала к машине и распахнула дверь со стороны пассажира:
– Вы свободны?
– Как ветер. – Шофер – улыбчивый мужчина за пятьдесят, уроженец теплых стран – искренне обрадовался клиентке.
– У меня багаж крупный, разрешите на крышу привязать?
Водитель заколебался.
– Доплачу за беспокойство.
– Ладно, разберемся, неси свой багаж.
Стася повернулась к Тоше, махнула ему. Тотчас из-за остановки показалась колбаса. Водитель округлил глаза, но колбаса все не заканчивалась.
– Что это? Что такое?
Стася молчала и улыбалась.
– Добрый день, – поздоровался Антон, когда все они добрались до машины, и, забрав у Васи конец колбасы, поднял его на крышу. Стася подняла второй конец.
– Да вы что! Это запрещено! – Шофер выскочил из автомобиля и забегал вокруг него. – Прекратите, меня оштрафуют.
Антону удалось смотать колбасу в двойное кольцо, и он ловко привязал его уже Стасиным поясом, потом взял у мамы Васькину футболку и стал вязать второй узел.
Водитель все еще возмущался, мальчишки бегали за ним кругами вокруг машины, Стася была само спокойствие:
– Что вы так переживаете? Мы сейчас всё аккуратно привяжем. Никто и не заметит…
Не заметить их на дороге было трудно: казалось, что шариковое облако опустилось на крышу старой машины.
Тоша сидел сзади с братьями, Стася впереди. Шофер долго не соглашался их везти, пришлось припугнуть его правами потребителя, о которых немного знали и водитель, и его клиентка. Сдался он, когда измученная Стася произнесла:
– Перестаньте. Вы дольше препираетесь. Нам же совсем недалеко. (Тоша поднял брови, сидя на заднем сидении.) Только до метро «Автово».
– Ладно, – буркнул водитель, – но с вас двойной тариф.
Стася вздохнула, понимая, что у станции метро «Автово» ей предстоит новая баталия, когда она изменит место назначения на «Технологический институт», а там уже на «Академическую». «Или сразу сказать про „Академическую“? – думала Стася. – Нет, высадит еще… А вот подружиться с ним за это время как-то надо!»
Когда спустя сорок минут они остановились у парка Сосновка, водитель уже был их лучшим другом, оставил им визитку и взял клятвенное обещание обращаться только к нему:
– Надеюсь, вы с собой не всегда возите этот колбаса?
Мальчишки захихикали. Стася протянула ему оговоренную сумму по двойному тарифу:
– Спасибо вам большое. Вы нас просто спасли!
Шофер вернул ей половину денег и, смешно подпрыгивая на своих коротких ножках, помог отвязать шары от багажника. Мальчишки радостно схватили добычу и помчались к ближайшей скамейке, где их уже ожидал папа. Стася с Антоном шли следом.
Федор встал со скамейки и ошалело посмотрел на младших сыновей. Издалека ему показалось, что они несут таран. «Будут мне им мозг выносить, – подумал он. – Вообще-то заслуженно, конечно».
Подбежавшие наконец Вася и Боря радостно обежали вокруг папы пару раз, взяв его в кольцо из шаров. Тот совершенно обалдел:
– Стася, что это такое, а? Что происходит? Зачем это?
– Привет, пап. – Тоша хотел поцеловать отца, но не смог из-за шаров, поэтому неожиданно протянул ему правую руку. Федя пожал ее.
– Мне уже давно пора. – Стася была мысленно уже далеко, а главное, в одиночестве. – Они всё тебе подробно расскажут. Желаю вам хорошо время провести.
Мальчишки чмокнули ее на прощание и понеслись по аллее парка.
– Стася, стой! – Федор метнулся за ней следом. – Ответь мне только на один вопрос: что это такое?
– Хорошо, Федя, – вздохнула Стася, – на один отвечу. Это колбаса из двухсот восьмидесяти белых и фиолетовых воздушных шаров, недавно украшавшая вход в магазин детской одежды.
И она, развернувшись на каблуках, пошла обратно.
Глава 2
Спроси у Тоши
За следующие сутки Федор позвонил Стасе двадцать семь раз, ибо не знал, что делать с детьми, а довериться во всем Антону побаивался.
– Папа, сколько раз тебе говорить, что у Бори аллергия на орехи, а у Васи – на клубнику?
– Верю-верю. Но лучше все же маме позвоню. Не злись, пожалуйста.
Тоша вздыхал, папа получал от Стаси короткие инструкции:
– Боря – орехи, Вася – клубника, спроси у Тоши, меня не трогай.
И под укоряющим взглядом сыновей шел за новой порцией мороженого.
А Стася, наконец оставшаяся без детей, пыталась сделать все, что планировала целый месяц: купить зеленый берет (и ответить Феде: «Мультики можно, спроси у Тоши, меня не трогай»), сходить в кино с попкорном (и снова Феде: «Носки надо надеть, даже если чешутся, спроси у Тоши, меня не трогай»), наконец сфотографировать голубей на проводах на берегу пруда (и между дел: «Отбой в десять, спроси у Тоши, меня не трогай»). А вечером пришла подруга детства и по счастливому стечению соседка по подъезду Карина с бутылкой вина (и терпение у Стаси лопнуло: «Аппарат абонента выключен, потому что абонент имеет право на личную жизнь»).
– Стася, а что вообще происходит? – Карина не умела ходить вокруг да около. – Вы развелись или как?
– Федя пишет книгу. Дети ему мешают.
– Плохому танцору еще не то мешает. Это нормально вообще? Родные сыновья ему мешают!
– Кариш, не трави мне душу. Давай лучше выпьем.
– Нет, ты погоди. Ты свободна или нет?
– Господи, это важно?
– Конечно, важно! Если свободна, мы сейчас же пойдем тебе мужика искать!
– Может, вина сначала выпьем?
– Выпьем. А потом пойдем. Твоей АБВГДейке нужен папа.
– Как ты их назвала? – Стася прыснула в кулак.
– Ну прости, не каждая маман своих мелких по алфавиту именует!
Стася наконец налила вина себе и Карине. Они сидели за кухонным столом в свете мозаичного абажура. За окном темнело, в квартире было тихо. Стася поймала себя на том, что тишина ее угнетает. Она так привыкла к шуму, что теперь, порой забывая, что мальчишки с папой, вздрагивала – ей казалось, что дети в соседней комнате и, раз молчат, значит, кто-то уже как минимум сигает из окошка с зонтиком наперевес.
Вино приятно смягчало горло. Фруктовая нарезка на столе источала аппетитные ароматы абрикосов, черешни и яблока.
– А живет он где?
– Со своей мамой.
– Вот старая стерва! А как она тебе в любви клялась и дочкой называла.
– Она ни при чем, поверь. Даже пускать его к себе не хотела!
– Да ладно?
– Представляешь, звонит мне: «Стася, тут Федя пришел, говорит, что от вас съехал, но я его к себе не пущу. У него семья. Забирай скорее, – что вы там с ним придумали?» Я ей: «Светлана Петровна, это он придумал. Что ж мне его силой домой тащить?» А она: «Ах он! Вот паразит. Оставить троих детей. Еще и ко мне пришел. Не пущу. Пусть катится!» Еле ее уговорила.
– Зачем?
– Кариша, если бы ему пришлось квартиру снимать, мы все бы с носом остались. А моя, как ты говоришь, АБВГДейка хочет есть, снашивать сандалии и играть с трансформерами.
– И что ты собираешься делать? Неужели сидеть и ждать своего писаку?
– Да никого я не жду. Приспосабливаюсь к новым условиям жизни, вот и все. Мальчишек ращу, работу ищу. Вот видишь, стихами заговорила. Может, в жизни пригодится.
– Ты? Работу?
– Ну а что, я неликвид какой-то?
– Ты просто не работала никогда. Учеба, аспирантура и сразу декреты.
– Ну так не надо было раньше, а теперь…
– Мало денег дает?
– Да нет, ничего. Он, оказывается, накопил. Специально, чтоб в творческий отпуск уйти. Не совсем отпуск, правда, часть лекций он все-таки читает.
– Вот паразит. Все предусмотрел!
– Ну хоть есть на что жить. Только я должна быть готова к разводу, а после этого он нам будет платить половину своей официальной зарплаты, то есть чуть больше, чем ничего.
– Жесть… – Карина допила вино. – А я на диету сажусь. Завтра.
Стася не сразу переключилась на проблемы подруги.
– Мне бы твои заботы, – рассмеялась она.
– Ничего смешного. Кстати, присоединяйся, тебе не помешает.
– Спасибо, мои мужчины меня и так любят. Те, что по-прежнему живут со мной.
Стася встала из-за стола, достала из холодильника оливки, сыр и буженину.
– Не знаю, что там тебе можно на твоей очередной диете, а я голодная, как слон.
Стася разложила еду на столе, села и потянулась за ножом. Стоявший на краю стола бокал с остатками ее вина со звоном упал на пол.
– Раз, два, три, четыре, – тихо сосчитала Стася.
– Ты чего, подруга? – испугалась Карина. – Совсем с ума сошла от счастья?
Стася продолжала считать, загадочно улыбаясь:
– …восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать…
Раздался оглушительный стук по батарее.
– Что-то сегодня долго, – засмеялась Стася. – Обычно она укладывается в десять секунд.
– Кто? – Карина со страхом огляделась.
– Соседка снизу. Лидия Семеновна. – Стася уже собирала осколки с пола большой голубой шваброй. – Она так на каждый стук реагирует. Сегодня, наверное, долго искала поварешку. Или чем она там дубасит?
– Да уж, повезло тебе с ней. И ты это терпишь? – Карина смотрела на Стасю расширенными от ужаса глазами.
– Да ладно тебе, – пожала та плечами, – одинокий человек, жить скучно. Зато, если нас тут вдруг станут убивать, она точно внимание обратит.
– Ну да, – хмыкнула Карина, – и постучит по батарее, чтоб убивали потише.
Обе рассмеялись.
– Стаська, ты слишком добрая для этого мира, – продолжила свою мысль Карина после глотка вина.
– Я просто счастливая, Карин. Несмотря ни на что. А счастливые люди не огорчаются из-за стука по батарее.
Через полтора часа подруга ушла домой. Станиславе с трудом удалось ее убедить, что на поиски нового папы они отправятся в другой раз, сейчас же Стасе безумно хотелось спать, но она, превозмогая усталость, смотрела сериал, ибо когда, если не сейчас. В первую же рекламную паузу она вспомнила, что выключила телефон. А включив, получила тринадцать сообщений и семь непринятых звонков от мужа. «Боже, – подумала она, – ему же сорок лет».
Подумав минуту, все же набрала его номер.
– Стася, я сейчас не могу разговаривать, – сообщил Федор голосом умирающего в пустыне.
– Что такое? Ты в порядке?
– Как тебе сказать… – Он трагически замолчал. – Только что… я их… уложил. – И он шумно выдохнул.
Стася молчала, ожидая продолжения.
Не услышав ответа, Федя продолжил:
– Ты не представляешь, как я от этого устал.
Стася не знала, что на это сказать.
– Наверняка с тобой они не такие, – защищался Федор, – а со мной… Стася, они бешеные. Честное слово.
Стася сжала кулаки, чтобы не выругаться, и через полминуты произнесла только:
– Отдыхай, конечно. Кстати, как там колбаса из шаров?
С Федей они познакомились, когда Стасе было семнадцать лет. Она поступила в институт, в котором Федя, точнее Федор Михайлович, преподавал литературу. Несложно догадаться, что за глаза студенты-филологи прозвали его Достоевским. Не самое обидное, впрочем, прозвище. Его коллегами были Мымра, Ежик, Комар и Таксказать. Достоевскому было двадцать шесть, и он читал лекции по обожаемой им русской литературе, игнорируя декольтированных студенток, взирающих на него из-за парт со страстной любовью. Не к русской литературе.
Стася была девочкой скромной, носила джинсы с вышивкой, цветастые кофты, часто собственноручно сшитые, и массивные металлические браслеты на запястьях, порой пугавшие преподавателей своим стуком о парту.
Федор Михайлович ей нравился, но это была ровная, уважительная симпатия. Федя же проникся чувствами к Стасе сразу, как увидел. И долго страдал, понимая, что взаимоотношения со студенткой, да еще и несовершеннолетней, – штука нехорошая.
Стася до сих пор с улыбкой вспоминала трогательные взгляды, которые бросал на нее Федор, нежные и полные муки.
Она допила остывший зеленый чай, поставила чашку рядом с раковиной и отправилась чистить зубы. Завтра Федя вернет ей детей, оставалось надеяться, что это произойдет не утром и у нее будет время убраться. Вечно Стася оставляла неприятные дела на потом, в результате квартира убиралась перед приходом гостей, посуда мылась, когда заканчивались вилки, а одежда отправлялась в стирку только после истошных детских жалоб на то, что колготок в шкафу не осталось ни одних.
В постели Стася долго лежала, вспоминая все, что предстояло сделать в ближайшее время: родительское собрание Антоши, оплатить электричество, купить резиновые сапоги Васе, а Боре – спортивные штаны, поменять лампочки в коридоре, дочитать книжку по истории Древнего Рима. Когда место в голове закончилось, Стася достала из тумбочки блокнот, выписала туда все запланированные дела и спокойно заснула.
На следующее утро ее разбудил звонок в дверь. Он заливался так истошно, словно созывал всех жителей города на главную площадь для неприятного известия.
Стася попыталась одеться, но звон раздражал, в итоге она просто завернулась в одеяло и пошла открывать.
За дверью стояла соседка снизу. Та самая, что не давала спокойной жизни никому в их доме, а Стасину шумную семью ненавидела больше других.
С лицом соседки что-то произошло. Может, перекосило от инсульта? Запоздало Стася поняла, что́ это было. Улыбка. Первый раз в жизни Лидия Семеновна ей улыбалась.
– Доброе утро, – промямлила Стася ошарашенно.
– Ой, здравствуйте. Станислава, дорогая, мне очень нужна ваша помощь!
Она не ругалась и назвала ее по имени. Стася так растерялась, что отпустила одеяло, в которое была замотана. Вновь зажав его под мышками, она кивнула соседке:
– Ну конечно, чем вам помочь?
Та смущенно повернулась к ней спиной, спустила с плеч замызганный полосатый халатик. Стася округлила глаза. Под халатом на Лидии Семеновне был кружевной корсет, ярко-розовый.
– Я никак не могу справиться с крючками. – Соседка не оборачивалась к Стасе, крючки действительно были застегнуты кое-как и через один.
Стася шагнула вперед, из-за чего пришлось ступить босыми ногами на коврик перед дверью, и начала застегивать крючки. Корсет вытолкнул наверх излишки кожи и жира Лидии Семеновны, из-за чего она стала похожа на кулич.
«М-да, – думала Стася, – никогда не навешивай на людей ярлыки. Потом их приходится отдирать с мясом».
– Понимаете, я на встречу собралась, с бывшими одноклассниками. – Соседка оправдывалась, а ее уши и шея полыхали от смущения ярче самого корсета.
– Ого. – Стасе трудно было представить, что орущая из-за топота детей Лидия Семеновна когда-то была девочкой и училась в школе. Интересно, она и тогда была всем недовольна? Тем, что мальчишки бегают по классу, девочки красят губы, а учительница отвлеклась на разговор с другой учительницей? Но вслух Стася произнесла только: – Вот все и готово. А у вас была в школе первая любовь?
Лидия Семеновна обернулась к ней, чтобы ответить, и ее лицо приняло, насколько это возможно, кокетливое выражение. Но Стасе пришлось стыдливо отвести глаза от полуголой груди, ажурной сетки на животе и (боже мой!) подвязок с резиночками на ляжках соседки.
В этот момент дверь лифта распахнулась и показались довольные лица всех четверых Стасиных мужчин. Лидия Семеновна испуганно накинула халат, Федор открыл рот, осмысливая увиденное, и бросился закрывать рукой глаза Васи:
– Доброе утро, дамы, простите, что помешали.
– А я все равно все видел! – кричал Вася. – Лида в купальнике! В розовом!
Боря нахмурился:
– У нас карнавал в подъезде? Мама, ты же не собираешься так одеваться?
Тоша сжал брату руку:
– Борька! – И обратился к Лидии Семеновне: – Он шутит. Вы чудесно выглядите! Розовый вам идет!
Соседка пошла красными пятнами.
– Хорошей вам встречи выпускников, – попыталась Стася сгладить неловкость, понимая, что это бесполезно.
Лицо Лидии Семеновны снова было узнаваемо-злым.
– Дурдом, – сказала она сквозь зубы, попятилась, завязывая пояс на халате, и наконец удивительно бодро побежала вниз по лестнице.
«Ну почему всегда так? – вздохнула Стася. – А ведь уже почти подружились».
– И уберите, наконец, свои велосипеды с лестницы! – раздался голос с нижнего этажа. – Невозможно пройти!
Четверо мужчин от трех до сорока так и стояли, разинув рты. Стася первая нарушила молчание:
– Ну что ты, дорогой. Это ничего, что я ждала вас на шесть часов позже.
– Вообще-то на четыре, – заметил Федор. – Уже одиннадцать часов утра! А мальчики хотели поесть на завтрак блинчиков, поэтому мы…
– Ну конечно, у меня тут единственная блинная в городе, – вздохнула Стася. – Заходите.
– А можно я тоже позавтракаю? – Федя сделал грустные глаза. – А потом сразу уйду. Завтрак с детьми – это же…
– То, что ты уже должен научиться готовить сам? – закончила фразу Стася.
– Я буду блинчики с гущенкой! – Вася радостно потер живот.
– И она у нас закончилась. – Тоша хитро посмотрел на маму. – Поэтому мы с папой уходим в магазин ее покупать.
Стася готова была расцеловать сына и купить наконец тот меч из компьютерной игры, который Антон так просил.
– В дальний магазин пойдем, – продолжал он, – в тот, что у метро.
– Тоша, есть же во дворе, – попытался Федор вернуть контроль в свои руки.
– Папа, там порошковая, а вологодская только у метро.
Все мужчины снова загрузились в лифт, толкаясь и голося.
– Будем через полчаса! – крикнул Тоша на прощание.
«Пожалуй, еще волшебный щит ему куплю», – хихикнула про себя Стася, когда, как и ожидала, нашла в шкафу две непочатые банки сгущенки. Она спрятала их в глубине, за бутылками с маслом, и пошла в душ – делать сыновьям добрую маму.
