Ольга Алексеевна Ярошинская
Огня для мисс Уокер!
© Ярошинская О., текст, 2023
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023
* * *
Глава 1
Американка
С этой мисс определенно было что-то не так, а уж миссис Хокинс умела разбираться в людях. Слишком высокая. Почти вровень с рябым Джо, а тот вечно ходит с шишкой на лбу, набивая ее снова и снова о притолоку в пабе «Пасть и корона». Волосы у мисс были рыжими, и это б еще полбеды, но при этом они кудрявились совершенно легкомысленным образом. Глаза, пожалуй, ничего. Голубые, как и положено приличной англичанке. Платье – тоже не придерешься. Серое, немаркое. Самое то в дорогу. А то, что прибыла мисс издалека, видно сразу – по чемодану, который лежал на верху кеба. Пухлый, ужасно алый и огромный. Как только Джо умудрился закинуть его наверх?
Мисс нетерпеливо постукивала ножкой, пока Джо чинил колесо, норовящее соскочить с оси, и миссис Хокинс неодобрительно поджала губы. Туфельки у мисс оказались под стать чемодану – вызывающе алые и даже с небольшим каблуком. Хотя, казалось бы, если ты и так каланча, зачем влезать на подпорки?
Приличная девушка, если б Господь наказал ее таким ростом, немедленно надела бы туфли на кожаной подошве не толще картона, кудрявые волосы прилизала к голове, а саму голову держала чуть склонив, смиренно и покорно.
Незнакомая же мисс стояла прямо, а плечи и не думала сутулить. Напротив, она смело выпростала руку вверх, придерживая чемодан, чтобы тот не съехал на голову рябому Джо. И сколько бы миссис Хокинс ни щурилась, всматриваясь в нутро кеба, там не нашлось ни намека на компаньонку. Значит, путешествовала мисс одна.
– Наконец-то! – воскликнула та, когда Джо выпрямился и отряхнул широкие ладони, похлопав ими одна об одну.
Миссис Хокинс вздрогнула и крепче вцепилась в забор. Даже в единственном слове, произнесенном девушкой, отчетливо прозвучал акцент. Американка?
Она едва устояла на месте, провожая кеб взглядом, – так ей хотелось поскорее побежать к миссис Доуксон, чтобы поделиться новостями, и была воистину награждена за свое терпение. На перекрестке кеб свернул не направо – в Шелстоун, ближайший к Вуденкерсу город, а налево – к поместью Олдброков, дорога в которое заросла травой и ракитником.
Помянув святого Эдварда и трижды поплевав через левое плечо, миссис Хокинс приподняла юбки и во всю прыть пустилась по утоптанной тропинке на соседнюю ферму, с наслаждением предвкушая недоверие и шок, с которыми встретит ее новости миссис Доуксон.
* * *
Экипаж, который правильнее бы назвать крытой телегой, трясло так, что Джейн всерьез начала волноваться, как бы ее не вывернуло на очередном ухабе. Глубоко вдохнув, она промокнула платком взмокший лоб. Джейн пересекла Атлантику и втайне гордилась тем, что ее не донимала морская болезнь, но океанские волны вчистую проиграли английским дорогам.
Она уже открыла рот, чтобы попросить извозчика прекратить эту пытку, когда он сам натянул поводья и издал странный звук вроде того, что произносила сама старая кляча, выдыхая воздух черными губами.
Открыв дверку, Джейн выпрыгнула наружу, с радостью ощутив под ногами твердую землю. Никаких больше кораблей! Никаких экипажей! Только прогулки пешком по свежему воздуху под руку с женихом, а после – законным супругом.
Выпрямившись, она окинула взглядом поместье, отгородившееся от мира высоким забором и, будто этого мало, колючей изгородью боярышника, протягивающего ветки между металлическими прутьями. Ворота тоже ощетинились шипами, как рассерженный еж, но за ними виднелись пышные розы, чей аромат слышался даже издали.
– Здесь прекрасно, не правда ли? – неуверенно произнесла Джейн.
– Неправда, – буркнул извозчик, стаскивая чемодан на землю. – Десять монет, как договаривались. И неплохо бы сверху, за колесо.
– Я не стану доплачивать за то, что вы не держите экипаж в надлежащем состоянии, – заявила Джейн, отсчитывая плату. – Вы рисковали моей жизнью! Когда экипаж накренился, я едва не расшиблась.
– Видать, вы где-то раньше головой ударились, раз решили сюда заявиться, – непочтительно фыркнул извозчик, пробуя одну из монет на зуб. – Ну, всего доброго, мисс.
– Погодите! – встрепенулась Джейн. – А мой чемодан!
– Я к Олдброкам ни ногой, – сказал мужик, натягивая поводья так, что пятнистая кобыла послушно развернулась на небольшой площадке, выложенной булыжниками. – Свистните громче, мисс, Томас где-то здесь, в саду. Пошла!
Последнее предназначалось кобыле, которая и вправду побежала куда резвее то ли потому, что экипаж опустел, то ли ей и самой хотелось отсюда убраться.
Джейн снова повернулась к поместью. Медленно подошла к воротам, рассматривая сад, раскинувшийся за ними. Каблук соскользнул в широкую щель между камнями, и Джейн с раздражением выдернула ногу.
Все это было странно и непонятно. Макс не встретил ее у причала, предупредив, что купит на ее имя билет на поезд, прибывающий прямо в Вуденкерс. Она была несколько раздосадована этим, хоть и гордилась, что жених не держит ее за бестолковую неженку, которая не в состоянии сесть на поезд сама. Однако он не встретил ее и на перроне, где она быстро стала чем-то вроде достопримечательности. Дети, торговцы, любопытные дамы и даже собаки окружили ее, осмотрели с ног до головы, заляпали чемодан липкими ручонками – это дети, и обгавкали – собаки и дамы. К счастью, дежурный помог ей найти экипаж. И вот она здесь, в поместье Олдброков, но и тут ее никто не встречает!
Джейн покусала губы, легонько похлопала себя по щекам, заправила выбившиеся пряди за уши и поправила юбку. Она так долго ждала этой встречи и теперь волновалась, как перед экзаменом. Макс ей понравится, в этом она не сомневалась. Даже если окажется, что он хромой или коротышка, или и вполовину не так красив, как на фото, – пусть. В его письмах она нашла родственную душу, и это было больше, чем она могла мечтать. Однако вдруг она его разочарует?
– Есть здесь кто-нибудь? – позвала Джейн, заглядывая в сад, однако ответа не дождалась.
Вдобавок ко всему на чемодан с бодрым стуком упали первые капли, а через мгновение лило так, будто наверху открыли вентиль. Вымокнув до нитки за какие-то полминуты, Джейн схватилась за прутья ворот и потянула на себя – безрезультатно. Ни колокольчика, ни звонка не нашлось.
– Эй! – выкрикнула она. Вспомнив совет извозчика, заложила пальцы в рот и совсем не аристократично свистнула.
Перед ней вдруг выросла мрачная фигура в черном, и Джейн, отпрыгнув назад от неожиданности, чуть не упала на чемодан.
Всклокоченная седая борода с застрявшими в ней листьями, темные, глубоко посаженные глаза под кустистыми бровями, скошенный лоб и огромные, как лопаты, ладони, черные от въевшейся земли, – мужчина обхватил пальцами прутья ворот, и сходство с гориллой, сидящей в клетке, стало невыносимым.
Джейн молчала, словно язык проглотив. Запоздало пришло осознание: если этот страшный садовник сейчас стиснет пальцы на ее шее, а после прикопает где-нибудь в саду под розами, то никто и никогда ее не найдет.
– Мне нужен Максимилиан Олдброк, – сказала она, и ее голос дал позорного петуха. Джейн откашлялась, вздернула подбородок, стараясь казаться уверенней. – Вы, наверное, Томас? Мне сказали, что вы где-то поблизости.
Вот так лучше. О нем предупреждали. Значит, если что, он будет главным подозреваемым.
Мужик толкнул ворота, застонавшие так протяжно, будто их не открывали целую вечность.
– Добро пожаловать, – просипел он, не сводя с Джейн глаз.
Щека его, перечеркнутая глубоким шрамом, прячущимся в бороде, дернулась от тика.
Джейн быстро пошла по дорожке, усыпанной гравием. Оглянулась убедиться, что садовник возьмет ее чемодан, но Томас, если это был он, так и стоял у ворот, глядя ей вслед.
– Черт знает что такое, – вполголоса выругалась Джейн, прибавляя шаг и едва не пускаясь в бег. Она выскажет Максу все, что думает по этому поводу. Пусть лучше найдет веское оправдание тому, что не встретил ее, иначе…
Что – «иначе», – Джейн не придумала. Она оказалась в чужой стране, без денег, без родных. В такой ситуации сложно устанавливать правила. Но Макс – джентльмен. А значит, должен вести себя подобающе.
Дорогу, протянувшуюся ровной линией от ворот к поместью, окаймляли самшитовые рамки, по обе стороны от которых цвели красные розы. Газон зеленел сочной травой, но местами был изрыт, словно по нему гарцевала лошадь. Позади протяжно заскрипели ворота, и Джейн снова обернулась – садовник нес ее чемодан, даже не скособочившись от тяжести.
Дом, заливаемый дождем, походил на угрюмого старика, выбравшегося на прогулку, но забывшего и собственное имя, и куда идет, и теперь подслеповато щурившегося окошками в пространство. Правую часть перестраивали и сделали чуть выше, и от этого казалось, что дом перекосило, точно одно плечо приподнялось над вторым. По серым каменным стенам карабкался плющ, а над черепичной крышей, поросшей мхом, торчал флюгер в виде танцующей пары. Цилиндр был так глубоко натянут на голову кавалера, будто ее не было вовсе, а дама словно отталкивала мужчину, силясь вырваться из его ржавых объятий.
Женщина, поднявшаяся с кресла на веранде, поправила съезжающую с плеч меховую накидку, взялась крепче за трость с костяным набалдашником и стала спускаться по ступенькам. Тук, тук, тук – трость стучала все быстрее, дама шла вперед, невзирая на дождь, и Джейн остановилась, пытаясь унять охвативший ее иррациональный страх. Обернулась – садовник был в нескольких шагах. Посмотрела вперед – и едва не отшатнулась от женщины, оказавшейся совсем рядом.
– Добрый день, – выпалила Джейн, изо всех сил стараясь выглядеть спокойно и доброжелательно. – Я Джейн Уокер. Приехала по приглашению Максимилиана Олдброка. Могу я его увидеть?
Дама слегка изогнула бровь, а ноздри ее длинного хрящеватого носа раздулись, будто бы она сердилась, или принюхивалась. Гладкие седые волосы, собранные в пучок на затылке, украшала заколка с крупным янтарем, и такими же неожиданно яркими оказались глаза женщины. Вода стекала по ее жесткому лицу, собираясь ручейками в скорбных складках, пролегших от крыльев носа к уголкам губ.
– Боюсь, что нет, – ответила она низким и глубоким голосом. – Если вы и увидитесь с Максом, то, надеюсь, очень и очень не скоро, юная мисс.
– Вот как? – нахмурилась Джейн, убирая мокрые пряди, прилипшие ко лбу. – Он куда-то уехал?
Вероятно, у него возникли неотложные дела. Может, что-то связанное с организацией свадьбы. Поэтому он и не встретил ее на перроне…
– Он умер, – ответила дама, и Джейн вдруг стало трудно дышать. А потом женщина произнесла нечто и вовсе нелепое. – Мой сын Максимилиан Олдброк трагически погиб двадцать лет назад.
* * *
– Это невозможно, – пробормотала Джейн снова, внимательно глядя в чашку чая, словно там могли найтись ответы на вопросы, роящиеся в голове.
– Увы, – вздохнула миссис Олдброк, которая вовсе не выглядела расстроенной. Напротив, щеки ее порозовели, а глаза так и сияли.
Хозяйка поместья носила строгий траур. Черное платье с воротником-стойкой сковывало ее тело, как панцирь, оставляя открытыми только кисти рук с холеными тонкими пальцами. В гостиной, куда пригласили Джейн, было тепло, но не особенно уютно. Лаконичные портьеры, потемневший паркет, свечи в канделябрах – вот и все убранство. Никаких безделушек на каминной полке или вязания на подлокотнике кресла. В высокой вазе на столе стояли красные розы, такие свежие, будто их срезали минуту назад, и их аромат мешался с едва уловимым запахом псины, исходящим от меховой накидки. Хозяйка небрежно бросила ее у камина, от мокрой шерсти поднимался пар, и казалось, что это собака растянулась у огня, отогреваясь после прогулки.
Джейн и сама бы не отказалась лечь на коврик у камина. Внезапный дождь вымочил ее до нитки, а мышцы устало гудели после долгого путешествия. Миссис Олдброк заботливо укутала ее в шерстяной плед и заставила сменить туфли на мягкие теплые тапочки. Видимо, сюда нечасто наведываются гости, и одинокой даме это казалось приятным и забавным приключением, но только не Джейн.
– Но все эти письма… – произнесла она. – Фотография…
Нелепая идея со сватовством на расстоянии приобрела реальность, лишь когда Джейн увидела фото. С тех пор она рассмотрела карточку до мельчайших подробностей: высокий лоб, светлые, чуть вьющиеся волосы, густые темные брови, проницательные глаза. Черты мягкие и правильные, но при этом без всякого жеманства или игривости, суровая мужская красота. Губы под тонкой щеткой усов твердо сжаты, но стоило лишь представить, что эти губы однажды коснутся ее, как странное томление поднималось жаркой волной по телу.
– Покажите, – потребовала миссис Олдброк, протянув руку.
Джейн вынула из сумочки записную книжку, нашла карточку между ее страниц и отдала даме.
– Это не он, – сказала та, лишь мельком глянув на фото и вернув его Джейн. Подняв тяжелую трость, указала ею на портрет, висящий над камином. – Вот мой Макс.
С портрета улыбался юноша. Темные волосы щеткой, фамильный крупный нос, кажущийся еще длиннее на узком лице, карие глаза. Джейн поежилась и запахнулась в плед плотнее, не в силах оторвать взгляд от портрета. Пламя плясало в камине, и лицо мужчины то светлело, то уходило в тень, неуловимо меняясь, и казалось, что улыбка переходит в оскал.
– Марта, приготовь нашей гостье комнату, – приказала миссис Олдброк безмолвной служанке, и Джейн, вздрогнув, посмотрела на хозяйку дома.
– Я не могу… – начала Джейн.
– Все вы можете, – отмахнулась дама. – Мне жаль, что вы попали в такую досадную ситуацию. Хотя меня удивляет, что родители отпустили вас в такую даль.
– Они умерли, – ответила Джейн, отпив остывший чай. – Я осталась с тетей, и та решила устроить мою судьбу.
Миссис Олдброк сочувственно вздохнула.
– Я настаиваю, чтобы вы погостили у меня какое-то время, – произнесла она. – Этим вы окажете мне большую любезность. Я живу здесь совсем одна и буду рада, если вы скрасите мое одиночество.
Джейн положила в рот крохотное печенье, которое растаяло во рту, обволакивая его коричным удовольствием. Денег на обратный билет нет, да и возвращаться ей нельзя. Небольшого запаса хватит лишь на пару недель в гостинице. Надо найти работу, жилье, а пока гостеприимность миссис Олдброк весьма кстати.
– Благодарю вас, – кивнула Джейн. – Я с радостью воспользуюсь вашим предложением.
– Прекрасно, – просияла улыбкой миссис Олдброк. – Вы, вероятно, устали с дороги. Хотите принять ванну?
– Да, – ответила Джейн. – Большое спасибо, миссис Олдброк.
– Зовите меня Сильвия, – неожиданно предложила та. – Знаете, это так захватывающе – пересечь Атлантический океан, чтобы выйти замуж за незнакомца.
– Вы считаете меня авантюристкой?
– Я считаю, что вы весьма интересная особа, Джейн. Позволите звать вас по имени?
– Разумеется.
– Хотя вы несколько легкомысленны, – укоризненно заметила Сильвия.
– Вы тоже, – ответила задетая Джейн. – Живете отшельницей, однако охотно соглашаетесь приютить случайную гостью. А ведь я могла все это придумать, чтобы проникнуть в поместье.
– И зачем же вам это? – поинтересовалась дама, слегка склонив голову к плечу. Ее глаза вспыхнули золотом, отразив огонь.
– Что-нибудь украсть, – пожала плечами Джейн.
– Значит, мы обе легкомысленные, – усмехнулась миссис Олдброк. – Похоже, у нас есть что-то общее, Джейн. Я покажу вам комнату. – Она поднялась с кресла, позабыв про трость, и направилась к широкой лестнице. – Она теплая, и окна выходят в старый сад. Вам понравится.
– Спасибо, – пробормотала Джейн, идя следом за дамой.
Миссис Олдброк поднялась на второй этаж, повернула в коридор направо и распахнула дверь в комнату, где служанка расставляла цветы.
– Довольно, Марта, можешь быть свободна, – сказала Сильвия, и служанка тут же вышла, бросив взгляд на Джейн. – Вы любите розы?
Однако Джейн оторопело смотрела вслед служанке. Вряд ли она видела ее раньше: темные волосы, темные глаза, мелкие черты лица и чуть выступающие резцы, как у мышки. Но во взгляде Марты сверкнула злость. Может, оттого, что ей досталась дополнительная работа?
– Да, разумеется, я люблю розы, – спохватившись, ответила Джейн. Она подошла к букету и передвинула тугие стебли, но, охнув, тут же отдернула палец. Красная капля выступила на подушечке, и миссис Олдброк вдруг схватила Джейн за руку и склонилась к ранке.
– Кажется, ничего серьезного, – пробормотала Сильвия.
– Сложно изувечиться цветами.
Миссис Олдброк не улыбнулась неловкой шутке. Она пристально посмотрела на Джейн, так что той стало неловко.
– Будьте осторожны, – потребовала дама, словно речь шла не о пустяковой царапине, а о чем-то большем. – Пообещайте, что будете осторожны, Джейн.
– Разумеется, – пробормотала она, высвобождая руку от неожиданно крепкой хватки и промокая палец платком.
– Что ж, чувствуйте себя как дома, дорогая, я буду внизу, – сказала миссис Олдброк. – Ужин в восемь.
Джейн выдохнула с облегчением, когда дверь за Сильвией закрылась.
Чемодан уже стоял у широкой двуспальной кровати, застеленной свежим бельем. Распахнутый шкаф словно приглашал развесить в нем вещи. На столе стояли письменные принадлежности, и, выдвинув ящик, Джейн обнаружила стопку чистой бумаги. Занавески колыхались, и за открытым окном раскинулся старый яблоневый сад, где на ветвях наливались плоды, умытые дождем. Пахло влажной землей и густой сладостью роз, вдали виднелись изогнутые спины холмов, манящие бархатной зеленью, и Джейн присела на подоконник, представляя, как все могло бы быть.
Она жила бы здесь с мужем, который, конечно, стал бы любимым. У них родились бы дети, и сад наполнился смехом и весельем, а миссис Олдброк сидела бы на веранде, кутаясь в меховую накидку, словно в волчью шкуру, и приглядывала за внуками своими янтарными глазами.
Тоска царапала изнутри, не давая покоя, но Джейн не стала себя накручивать. Да, все вышло не так, как она надеялась, но раз уж изменить ситуацию не получится, надо принять то, что есть.
Спрыгнув с подоконника, она отправилась в ванную комнату и с восторгом обнаружила несколько сортов мыла, шампуни и кремы, зубной порошок, мягкие полотенца и чистую горячую воду. Несмотря на жалобы на одиночество, миссис Олдброк держала гостевую спальню в полной готовности, словно предчувствуя, что скоро она понадобится.
Грусть по несбывшемуся постепенно уходила, словно смываемая водой, а на ее место явилась злость. Кто-то подшутил над Джейн, глупо и жестоко. А заодно и над миссис Олдброк, потерявшей сына.
Джейн этого так не оставит.
Глава 2
Многообещающее знакомство
Ральф Рейнфорд знал, что нравится женщинам. Иногда это было приятно, чаще доставляло лишние хлопоты, но обычно он относился к этому факту равнодушно. Ему повезло появиться на свет зеленоглазым блондином, у него были отличные зубы, развитая благодаря боксу мускулатура и высокий рост. Он умел придавать своему голосу те бархатные интонации, от которых женщины так и млели, а на правом предплечье остался шрам от волчьих зубов, который можно было демонстрировать в приватной обстановке. В общем, Ральф привык к восхищению, но такой реакции на себя еще не видел.
Девушка, распахнувшая двери в его кабинет, буквально остолбенела, а ее рот – с пухлыми розовыми губками – приоткрылся. Она явно была поражена, и это приятно согрело сердце, поскольку и сама посетительница радовала глаз: рыжие кудри, обрамляющие хорошенькое личико, голубые глаза, стройная фигура и бесконечно, умопомрачительно, волнующе длинные ноги, обтянутые бриджами для верховой езды. Из приемной, словно легкий шум моря, доносилось неодобрительное шипение миссис Пампкин. Такие бриджи не надела бы ни одна дама Вуденкерса, а значит, перед ним та самая американка, остановившаяся у Олдброков, о которой ему прожужжали все уши.
– Чем могу быть полезен, мисс? – спросил он тем самым особенным бархатным голосом, приподнимаясь с кресла.
И тут девушка вдруг словно отмерла, а после быстро приблизилась и, замахнувшись, огрела его зонтом.
– Ах ты негодяй! – крикнула она и стукнула его снова. – Подонок!
– Стойте! – выпалил он, прикрываясь руками. – Что вы делаете?
– Чем он может быть полезен… – На ее щеках разгорелся воинственный румянец. – Подлец! Скотина!
Прикрываясь руками, он позорно сбежал на другую сторону стола, но дамочка, обхватив рукоятку зонтика, больно ткнула им в спину, словно шпагой, а после, размахнувшись сумочкой на длинной ручке, ударила ею, словно пращой.
– Прекратите сейчас же! – потребовал он, поймав сумочку и дернув на себя.
От рывка девушка упала на стол животом, но тут же сгребла попавшую под руку пепельницу и запустила ею в Ральфа. Тяжелый хрусталь ударил в бок, пепельница с грохотом упала на пол и раскололась надвое. Ральф, шикнув от боли, пошел в наступление. Он метнулся к мисс, схватил ее за руки – и очень вовремя, ведь незнакомка уже тянулась к чернильнице, сделанной, между прочим, из мрамора, – и, заведя их ей за спину, прижал к себе.
– Что у вас тут происходит? – спросила миссис Пампкин, появляясь на пороге.
Девушка прорычала что-то бранное сквозь сжатые зубы и дернулась, пытаясь вырваться, а Ральф запоздало сообразил, что со стороны это смотрится весьма провокационно: они стояли посреди кабинета, тесно прижавшись друг к другу. Миссис Пампкин станет звездой на ближайшем собрании сплетниц, которое отчего-то именуется книжным клубом.
– Я разберусь, – рявкнул он в сторону секретарши.
– Я вас засужу, – прошипела мисс, пытаясь высвободить запястья и ерзая в его объятиях.
– Я сделаю чай, – произнесла миссис Пампкин, исчезая в дверях.
– Вы меня обманули! – выкрикнула девушка, вздернув подбородок.
– Да я вас впервые вижу, – возмутился Ральф, разглядывая ее лицо.
Такую бы он не забыл: уж очень приятно оказалось ее обнимать. Обычно ему приходилось наклоняться к женщинам, но, вздумай он поцеловать незнакомку, ее губы были почти напротив. И все ее выпуклости и вогнутости отлично совмещались с его телом.
– Конечно, впервые, – воинственно ответила девушка. – Я ведь только вчера приехала!
– Так чем же я успел провиниться, что вы с ходу явились швыряться в меня пепельницами?!
– А то вы не знаете? – нелогично спросила она, сдувая с глаз рыжую прядку.
– Понятия не имею!
Он осторожно отпустил ее руки, сразу попятившись на несколько шагов в направлении двери. Если эта сумасшедшая снова станет кидаться, закроет ее в кабинете, тут все равно нет ничего ценного, кроме коробки со старыми делами. Однако американка, полоснув его негодующим взглядом, подняла свою сумочку с пола, вынула записную книжку в суровой кожаной обложке и достала фотокарточку, приютившуюся между страницами.
– Вот, – обличающе сказала она. – Мои доказательства.
– Это мое фото, – узнал Ральф. – Откуда вы его взяли?
– Значит, вы отрицаете, что прислали его мне, чтобы заманить в эту вашу английскую глушь? – в голосе девушки все еще звучало недоверие, но теперь к нему добавилась растерянность.
– Отрицаю, – сказал он. – Я понятия не имею, откуда у вас мое фото.
– Поклянитесь, – потребовала она.
– Чтоб мне всю жизнь есть пироги мисс Блювенгейз!
– Они вкусные? – с подозрением уточнила девушка.
– Отвратительные.
Ральф указал на стул для посетителей, а сам, одернув рубашку и жилет и исподволь ощупав ребро, куда прилетела пепельница, опустился в кресло напротив.
– Итак, мисс…
– Уокер, – мрачно ответила девушка, садясь на краешек стула. – Джейн Уокер.
Она пригладила волосы, потерла тонкие запястья, наверняка саднившие после его хватки. Грудь ее часто вздымалась, и Ральф приложил все свои усилия, чтобы смотреть только в глаза.
– Ральф Рейнфорд, инспектор полиции Вуденкерса, – представился он. – Давайте начнем сначала. Потрудитесь объяснить, какова цель вашего визита и откуда у вас моя фотография.
Джейн Уокер, хмурясь, покусала губы, снова заправила непокорную кудрявую прядь за ухо, а после кивнула.
– Я прибыла из Америки в поместье Олдброков, чтобы вступить в брак с Максимилианом Олдброком, – четко произнесла она, и Ральф мысленно перевел дух. Допрос дамочек обычно сродни плутанию по дремучему лесу, но эта, кажется, излагала мысли здраво. Кроме маленькой детали.
– Максимилиан Олдброк погиб больше двадцати лет назад.
– Но я-то не знала! – возмутилась мисс Уокер. – Он… Вернее, кто-то от его имени присылал мне письма. И фото.
– Мое фото?
– Очевидно, ваше, – фыркнула она. – А когда я приехала, обнаружилось, что все это глупая шутка!
Ральф покивал.
Дверь приоткрылась, и в кабинет протиснулась миссис Пампкин. Она опустила на стол поднос с чашками и тарелкой с печеньем, поправила веточку вереска в тонкой вазе.
– Спасибо, – поблагодарил он, и секретарша нехотя удалилась, бросая любопытные взгляды на американку.
Мисс Уокер положила в чай две ложки сахара и ожесточенно его размешала.
– И вы, обнаружив обман, решили обратиться в полицию, – продолжил он.
– Именно так, – подтвердила девушка, сердито на него глянув. – А тут вы… И ваше лицо… Хотя на фото вы с усами, но я сразу узнала. И я подумала…
Мисс Уокер смутилась, запнулась и, покраснев, посмотрела в окно.
– Я требую, чтобы вы нашли преступника и жестоко его наказали, – суровым голосом произнесла она.
– Значит, жестоко, – развеселился он, откидываясь на спинку кресла и рассматривая гостью. – Избить его зонтиком, как вы меня?
– Я требую, чтобы его судили со всей строгостью закона, – ответила мисс Уокер, повернувшись к нему, а после с подозрением прищурила глаза. – Или вы все же замешаны в этой истории…
– Я тут ни при чем, – он поднял ладони вверх. – Я не собираюсь жениться, и уж тем более у меня нет нужды искать себе жену за океаном, – он покосился на неплотно закрытую дверь и добавил чуть тише: – И тут желающих с избытком.
– Вот письма, – девушка достала тонкую пачку конвертов, перевязанных синей ленточкой, и подала ее через стол. – Возможно, где-то в них есть зацепка.
– Судя по штампам, отправляли их из Шелстоуна, – глянул он. – Это соседний город, довольно большой.
– Но фото он взял ваше, – резонно напомнила мисс Уокер. – Значит, преступник, скорее всего, отсюда.
– Я понимаю ваше возмущение, – мягко произнес Ральф, кладя ладони на стол. – Вы стали жертвой розыгрыша, обманулись в лучших надеждах, потратились на дорогу…
– Ничего я не тратилась. Он оплатил мне билет.
– Что? – насторожился Ральф.
– Разумеется, он купил мне билет. Вы знаете, сколько стоит пересечь Атлантику первым классом?
– Первым классом? – он вновь откинулся на спинку кресла, рассматривая девушку.
Растрепанная после недавней схватки, румяная и сердитая – она казалась еще более очаровательной, чем тогда, когда лишь открыла дверь. Верхняя пуговка на белой блузке расстегнулась, обнажая нежную ямку между ключицами.
– Что вы все переспрашиваете? – возмутилась мисс Уокер, и он поднял взгляд. – И вы так и не ответили, откуда у преступника ваша фотокарточка!
– Я фотографировался для статьи, – ответил он. – В местную газету. Это явно из тех фотографий, я тогда носил усы.
– Значит, это фотограф! – с энтузиазмом воскликнула она. – Вы должны арестовать его, пока он не заманил сюда кого-то еще.
Живо представив себе толпу американок, вооруженных зонтиками и нападающих толпой, Ральф передернул плечами.
– Давайте прогуляемся к нему вместе, – предложил он, снова глянув на щелку в дверном проеме. – Заодно я хотел бы уточнить некоторые детали.
Стопка писем упала в ящик его стола. Почерк был угловатый и резкий. Фотография вернулась в сумочку мисс Уокер, и Ральф не стал ее забирать. Это было даже приятно – то, что американка приехала в Вуденкерс, чтобы выйти замуж за мужчину с его лицом, пусть и в результате розыгрыша. Однако была деталь, которая не давала отнестись к этой истории легкомысленно: билет на пароход первым классом из Америки стоил целое состояние. Никто не стал бы покупать его ради шутки. А значит, девушку заманили сюда с какой-то целью, и Ральф чувствовал себя охотничьим псом, взявшим след лисы после череды безобидных зайцев.
За три года, что он провел в Вуденкерсе, здесь не произошло ни одного стоящего преступления. Сбежавшая свинья, повалившийся дорожный столб, порчи, сглазы и проказы фейри, в которых истово верили почтенные дамы, кража кур – вот с чем ему приходилось иметь дело. Самым громким происшествием стала как раз разбитая витрина фотомастерской, откуда, видимо, и утащили фотографию Ральфа, висевшую среди прочих в качестве образца.
– Вы остановились у Олдброков? – спросил он, надевая котелок и открывая перед мисс Уокер дверь.
– Да, миссис Олдброк любезно предложила мне погостить у нее.
– Как долго вы там пробудете?
Она лишь неопределенно пожала плечами и попрощалась с миссис Пампкин.
– Мисс Уокер, – окликнула та ее и подала забытую шляпку. – От лица всех дам Вуденкерса я рада приветствовать вас в нашем милом городке.
– О, благодарю, – пробормотала та.
– В эту субботу состоится очередное собрание нашего книжного клуба. Мы будем обсуждать последний роман Черети Крик.
– Боюсь, я его не читала.
– Никто не читал, – отмахнулась миссис Пампкин. – Мы собираемся во время послеобеденного чаепития. На этой неделе – у мисс Блювенгейз.
– Спасибо за приглашение, – ответила мисс Уокер, однако Ральф про себя отметил, что она не дала обещания прийти.
– Не стоит вам туда ходить, – произнес он, пропуская ее на крыльцо.
– Отчего же? Из-за знаменитых пирогов мисс Блювенгейз?
Мисс Уокер надела шляпку, прижав непокорные кудри, а после достала из кармана жакета белые перчатки.
– Не только, – ответил Ральф, не зная, как подобрать слова. Очевидно, что мисс Уокер окажется рыжей вороной в чопорном дамском клубе. Вся она, начиная с эпатажных брюк и заканчивая кончиком вздернутого носа, выбивалась из общепринятых стандартов. Голубые глаза, кажущиеся еще ярче под синей шляпой, смотрели на него вопросительно. – Это не книжный клуб, а змеиное гнездо, – решился он.
Она лишь усмехнулась.
– На вашей должности не пристало бояться женщин.
– Если кого-то и стоит бояться, то только вас, – возразил Ральф. – Женскому коварству нет границ. К тому же подумайте сами, поддельный мистер Олдброк заманил вас в Англию одними лишь письмами. Сколько их там, кстати, шесть? Семь?
– Восемь, – ответила Джейн.
– Очевидно, преступник хорошо знает женскую психологию. Возможно, и сам он – женщина.
– Тогда я тем более пойду в этот клуб, – заявила Джейн. – Мне нравится ход ваших мыслей, мистер Рейнфорд. Но сначала – к фотографу. Пока что он наш главный подозреваемый.
Ральф еле сдержался, чтобы не закатить глаза.
– Не помню, когда мы с вами успели стать напарниками.
– Кстати, я ищу работу, – невозмутимо сообщила Джейн.
– Боюсь, место секретаря надежно занято миссис Пампкин, – оглядевшись, он поинтересовался: – Где ваша лошадь?
