Ольга Волошина
Волк и грабители
Глава 5. Неожиданное нападение
Волк и Бабушка сидели на кухне, хотя время обеда уже закончилось. Об этом им напомнила упитанная кукушка. Она выглянула из домика и сказала:
– Ку-ку, ку-ку. О-бед за-кон-чен, меж-ду про-чим.
Но приниматься за работу Волку не хотелось. Он в пятый раз обглодал куриные косточки из супа и теперь размышлял, а не съесть ли и сами кости. Бабушка вязала носок и рассказывала Волку истории из жизни. Волка разморило от тепла, съеденного супчика и тихого старушкиного голоса. Он стал клевать носом. Ему даже сон начал сниться: будто оказался он в Доме отдыха для ветеранов леса. В одном номере с ним поселили пожилого кабана. Настоящий врач в белом халате и в очках измерил Волку давление, а потом выписал лекарство – гамбургер с большой ароматной котлетой. Принимать ежедневно, три раза в день. Но не успел Волк впиться в первый гамбургер зубами, как врач зачем-то принялся трясти его за плечо и приговаривать:
– Проснись, Волк, проснись!
Открыв глаза, Волк увидел, что гамбургера перед ним нет, только обглоданные куриные кости в тарелке лежат. А за плечо его трясёт Бабушка.
– Иди-ка посмотри, кто это там приехал на машине, – скомандовала она.
«Все в этой семейке горазды командовать», – раздражённо подумал Волк, ещё надеясь доесть приснившийся гамбургер.
– Где? – Волк сладко зевнул, показав большие желтые клыки.
– На улице. Неуж, не слышишь? Может мусоровоз прибыл за мусором. А может и другой кто.
Волк потянулся, хрустнув суставами, подумал, что нужно будет как-нибудь заняться спортом, и встал.
– Щас, вот только ботинки надену, – сказал он.
Бабушка ушла в комнату и включила телевизор, Волк поплёлся к двери. Он наклонился, чтобы надеть ботинки, увидел свои босые лапы с длинными когтями и сразу вспомнил, что отродясь не носил никакой обуви. С самого детства он бегал по лесу босиком, как и другие волчата. Совершенно непонятно, с чего это он взял, что у него должны быть ботинки.
Волк немного огорчился, то ли оттого, что не было ботинок, или из-за собственной забывчивости. Он шагнул к двери, и вдруг из его глаз посыпались яркие искры: кто-то, резко открыв дверь, треснул ею Волка прямо по морде. Дверь была прочной, дубовой, и удар получился сильный. От неожиданности Волк потерял равновесие и шлёпнулся на спину, задрав кверху все четыре лапы. Он почувствовал, как на его голове быстро вздувается шишка. Перед глазами Волка бешено крутились разноцветные шарики.
– Глянь, Башмак, никак волк! – раздался прямо над его ухом незнакомый голос.
– Точно, Хрюн, волк! Натурально – волк. Хватай его за лапы и вяжи! Да быстро, пока не очухался.
Не успел Волк и глазом моргнуть, как оказался обмотанным верёвкой, словно куколка шелкопряда. Он попытался схватить зубами одного из нападавших, но тот резво отскочил, оставив Волку на память приличный кусок своих брюк.
– Вот гад! Хорошие были штаны! Можно сказать, почти новые, – возмущался Хрюн. Он вертелся вокруг себя, пытаясь увидеть сзади дырку. – Всего-то несколько лет ношеные. Чем бы это их зашить?
– Некогда, – ответил сообщник. – Дома зашьёшь.
Волк извивался на полу, стараясь освободиться от верёвок, и грозно рычал.
– Может, пасть ему заткнём? – предложил Хрюн. – А то вдруг позовёт кого-нибудь на помощь.
– Заткни, – согласился Башмак.
Но Хрюн опасался приближаться к поверженному Волку. Он сильно боялся острых Волчьих зубов. Башмак тоже не хотел подвергать себя риску быть укушенным, и, секунду подумав, он сказал:
– Да пусть себе зовёт. В лесу никого нет, а соседняя улица далеко. Если охотники и придут, то не раньше, чем часа через три.
В комнате работал телевизор, но Бабушка, обладавшая на удивленье острым слухом, услышала шум и вышла в прихожую. Увидела непрошеных гостей и связанного Волка и очень рассердилась. Бабушка Красной Шапочки была храброй женщиной, лет пятьдесят назад она даже участвовала в каких-то соревнованиях. Но разве может не очень молодая и подслеповатая Бабушка справиться в одиночку с двумя молодыми и наглыми бандитами?
Сражение Бабушки с грабителями закончилось полной победой преступников. Бабушку обвязали верёвкой, усадили на стул и для верности прикрутили к его спинке. Волка оставили в прихожей, потому что он по-прежнему извивался и щёлкал челюстями. Бандиты боялись к нему приближаться, хотя и виду не подавали. А для храбрости говорили про Волка разные гадости.
От ярости Волк скрипел и клацал зубами, но ничего поделать с бандитами не мог, потому что был очень крепко связан.
Бандиты вернулись в комнату и принялись её тщательно обшаривать.
Первым делом они остановились у висевшей на стене репродукции с картины Васнецова «Иван-царевич на сером волке». Башмак окинул взглядом простенькую картинку, повернулся к Бабушке и спросил:
– Бабуля, а золоченую раму куда дела?
– Какую раму? – связанная Бабушка зашевелилась, стул под нею заскрипел. – Не было у картины никакой рамы.
– Как это не было! – взбеленился Хрюн. – А ценности-то где? Антиквариат, старинные штуки всякие? Признавайся, бабка, не то худо будет!
– Тихо ты, не ори! – одёрнул его сообщник. – Чего-то не нравится мне эта картина, какая-то она неправильная. В музее ты такие видел?
– Да я в музеях сроду не был. Сам-то, небось, и близко не подходил.
Бабушке стало обидно за свою репродукцию, она сказала:
– Очень хорошая картина, «Иван-царевич с невестой на волке» называется, кисти Васнецова. Я её из журнала «Огонёк» вырезала давно ещё. Ну немного запылилась, выцвела малость – оно и понятно, ведь почитай лет пятнадцать она туточки висит.
– Из «Огонька», значит? – опешил Хрюн. Он отодрал кнопки, державшие репродукцию на стене. – Точно, из журнала древнего картинка! А настоящие картины, в подвал спрятала? Давай, бабка, отдавай дорогие вещи, а то худо будет.
– Что ты заладил, чисто попугай: ценности да вещи! – возмутилась Бабушка. – Хочешь на картины в рамах глядеть, в музей иди. А мне и эта хороша!
– Может, иконы старинные есть, а, бабушка? – вкрадчиво спросил Башмак.
– Нетути икон! – отрезала Бабушка сердито и замолчала. – У нас тут их не продавали сроду. Да и церковь в районе только сохранилась. Зачем вам иконы, если вы бумажную картину от настоящей отличить не можете?
– Чего это, вообще что ль ничего ценного-дорогого нет? – не поверил Хрюн. – Чтоб украсть и продать потом? Как же мы грабить тебя будем? Нехорошо выходит: готовились месяц, сколько сил потратили. А риск какой! Кто ж нам убытки возместит?
Бабушка не ответила. Отвернулась к стене, всем видом показывая, что ничего больше не скажет. Грабители обошли комнату, заглянули во все шкафы, шкафчики и ящики. Они обшарили чулан, но из старинных вещей нашли только древний самовар, доставшийся Бабушке в наследство от Прабабушки. Да ещё серебряные щипчики для колки сахара, которые лежали в хрустальной корзиночке в буфете. Щипчики тоже перешли к Бабушке по наследству, и она собиралась подарить их внучке, Красной Шапочке. Вещица была красивая, с тонкой гравировкой. Бабушка очень берегла наследственные щипчики.
Бандиты вытряхнули все полочки и ящички в буфете, но не нашли больше никаких старинных вещей. Стояли обычные чашки, блюдца, лежали ложки и вилки. Башмак обернулся к приятелю и недовольно проворчал:
– А кто говорил: антиквариата полно, заживём хорошо?
Хрюн почесал в затылке, и, чуть помявшись, признался:
– Да понимаешь, ошибся я маленько. Перепутал. Не Крайняя деревня-то, а село Окраинное. Но ты не расстраивайся. Никуда от нас антиквариат из села Окраинного не денется. К той бабушке мы завтра заглянем, сегодня я устал что-то.
– А с этой бабулей что будем делать?
– Как что! Грабить дальше! Зря что ли мы машину гоняли, да бензин жгли? – возмутился Хрюн.
По правде сказать, машина вместе с бензином бандитам досталась даром. Они просто взяли да угнали небольшой фургончик, мирно стоявший у мебельного магазина.
– Это ничего, что антиквариата мало, – успокаивал Хрюн приятеля. – Зато есть другие ценные вещи. Автомобиль у нас большой, вместительный – можно взять холодильник, и телевизор, и машину швейную. Она даже старая вроде, только сейчас увидел. А ещё вон тот сервиз с розами возьмем.
Башмаку тоже приглянулся фарфоровый сервиз, подаренный Бабушке давным-давно. Бандит покрутил в руке фарфоровую чашечку, зачем-то понюхал её, а потом опустил в свой огромный бездонный рюкзак. Туда же отправились и остальные предметы любимого Бабушкиного сервиза. Старушка очень любила свои чашки, но теперь даже не повернула головы, чтобы посмотреть, как в недрах бандитских рюкзаков исчезает её имущество.
– Будем пить из этих чашек кефир, – предложил Башмак, но Хрюн на кефир не согласился.
– Не знаю, как ты, а лично я стану пить из них шампанское.
Когда рюкзаки были заполнены до самого верха, Хрюн вздохнул:
– Что-то притомился я. Да и проголодался. Эй, бабка, у тебя чего-нибудь пожрать есть?
– Чего-чего? – переспросила Бабушка.
– Хавчик есть, говорю, хоть какой-нибудь? Ну, из еды в твоём доме что-нибудь имеется?
– Бандитов не угощаю, – быстро ответила Бабушка и добавила: – Надеюсь, что вам станет стыдно за свое гадкое поведение.
Стыдно Хрюну не становилось, и он отправился на кухню. Там он увидел две тарелки от супа, которые Бабушка не успела вымыть после обеда.
– Мы значит, бандиты. Таких, значит, она не угощает. Нам, значит, стыдно должно быть, – ворчал Хрюн, снимая крышки с пустых кастрюль. – А какого-то Волка, который даже школы не окончил, супом накормить, значит, нормально.
Он открыл холодильник и обнаружил там огурец и банку кильки в томате. Хрюн отыскал консервный нож, вскрыл банку, взял две вилки и вернулся в комнату. Когда он проходил мимо связанного Волка, тот попытался укусить грабителя за ногу. Но бандит был начеку и вовремя отскочил. Волчьи зубы щёлкнули в двух сантиметрах от ноги противника.
Кильку в томате и огурец сообщники разделили по-братски. Этот скромный обед привел их в замечательное расположение духа. Они решили немного отдохнуть, а заодно обсудить план действий.
– Первым делом вынесем телевизор, – сказал Башмак. – Хороший у бабули телевизор, импортного производства. Эй, бабуля, где телевизор брала?
Бабушка молчала, в переговоры с преступниками не вступала. Но Башмак не обиделся на старушку и как ни в чём не бывало продолжал:
– Потом погрузим в машину холодильник. Он тоже приличный – двухкамерный, объёмный. Больше ничего стоящего здесь и нет.
– Может, тумбочку возьмём, под телевизор? – предложил Хрюн. – Пригодится ведь, у нас-то совсем пусто.
– Ладно, тумбочку прихватим, поместится. Жаль, что нет картин и ковров.
– И бронзовых подсвечников, – подхватил Хрюн. – Эй, бабка, может у тебя все-таки есть старинные вещи? Если скажешь, где спрятаны, я тебя даже развяжу.
