Ольга Висмут
Мой криминальный босс – 2
Первая книга здесь: "Мой криминальный босс"
Глава 1
Надо было почувствовать неладное еще утром, когда Леша позвонил и сказал, чтобы я ничего не планировала на вечер и надела лучшее платье. Мол, у него для меня сюрприз. Прошел всего месяц, как я дала согласие с ним встречаться. Он оказался ненавязчивым, не торопил события, всегда был предельно милым и обходительным.
В общем, такой подставы не ожидала…
Красная бархатная коробочка в его ладони появляется будто из ниоткуда. Жестом фокусника Леша открывает ее и опускается передо мной на колено.
– Выходи за меня замуж.
Я замираю, потрясенно хлопая ресницами.
Не знаю, что ответить. На нас устремляются взгляды с соседних столиков. Мы находимся в ресторане, самом фешенебельном в нашем городе.
Прижимаю пальцы ко рту, пытаясь сдержать нервный выдох.
– Л-леша, – выдавливаю через силу.
Нужно что-то сказать… Но что? Отказать – значит обидеть хорошего человека. Согласиться? Ох… я не готова.
А он смотрит так, будто я самая прекрасная женщина на свете. Теряюсь под этим взглядом. Месяц – слишком короткий срок, чтобы забыть о прошлом.
– Я… – начинаю и тут же замолкаю.
Слова застревают в горле.
На меня с любопытством смотрят посетители ресторана. Леша улыбается, но в глазах застыло нетерпение. Нужно дать ему хоть какой-то ответ.
А мне хочется провалиться под землю. Я не привыкла быть в центре внимания, вот как сейчас. Чувствую себя просто ужасно. Кто-нибудь, ущипните меня…
– Тань? Ты меня слышишь?
Не нахожу ничего лучше, чем просто кивнуть.
Леша понимает это по-своему.
– Понимаю, это очень важный шаг для тебя. Можешь сейчас не отвечать, – он берет меня за руку.
Холодный металл скользит по пальцу. Мой размер. Леша угадал с этим. Я завороженно смотрю на кольцо на своем пальце.
– Но я буду самым счастливым человеком на всем свете, если ты примешь этот подарок, – продолжает парень и, поднявшись, целует меня в щеку.
Я еле сдерживаюсь, чтобы не отстраниться. Меня окутывает запах его духов, но я понимаю, что это не то. Терпеть не могу парфюм Леши, он вызывает у меня головную боль и тошноту. Но и сказать ему об этом не могу. Боюсь обидеть.
Он с улыбкой садится на место.
Я выдыхаю.
– Леш, прости, мне надо подумать, – говорю наконец. – Это было очень… неожиданно.
К моему счастью народ вокруг уже вернулся к своим тарелкам.
– Да, конечно, Танечка, – отвечает он.
Не Танюша. Почему-то вечно сравниваю его с Островским. Хотя уже пора смириться, что дорога туда закрыта. У него другая семья, беременная невеста. Мне там места нет и не будет.
Леша протягивает бокал.
– За нас, – в его улыбке сквозит облегчение.
А я теперь понимаю, почему он пригласил меня именно сюда. Столик на двоих, красная скатерть, белоснежные салфетки, ароматические свечи… В центре стола – ваза с живыми цветами, это редкость для ноября.
Зал тоже выглядит очень презентабельно. Вся мебель и стены из натурального дерева, на небольшом возвышении играет струнный квартет, там же молодой человек поет хиты прошлых лет.
Я чувствую взгляд Леши, но делаю вид, что смотрю на певца. Потому что не знаю, как выкручиваться. Резко отказывать не хочу, но мы всего лишь месяц встречаемся. Рано еще говорить про “замуж”!
После той эпичной сцены в кабинете Островского, я не могла оставаться в компании. Поэтому в тот же день написала заявление об уходе по собственному желанию. Да, сделала это на эмоциях, но не жалею. И да, Паша пытался меня остановить. Даже опустился до угроз и шантажа, типа “тебя никто не возьмет на работу”.
Но мне было все равно. Я готова была на что угодно, лишь бы оказаться от него как можно дальше.
Мне нужно было зализать свои раны. А сделать это в “Шарпонте”, где предмет моей боли постоянно перед глазами – я не могла.
Но и уйти в тот же день мне не дали. По закону я должна была отработать еще две недели. Пришлось скрепя сердце ходить на работу.
Паша, к моему облегчению и тайной обиде, больше не возвращался к тому разговору. Не настаивал, что мы должны быть вместе, да и вообще, даже общаться перестали. За все время виделись пару раз – случайно столкнулись у лифта. И, конечно, с ним была неизменная Света. Слегка поблекшая от раннего токсикоза, но как всегда высокомерная и самодовольная. И оба раза они обсуждали мебель в детскую или результаты УЗИ.
Я тогда предпочла сделать вид, что не слышу. Но сердце сжалось от боли.
Единственное, от чего Паша не отказался, это от дочери. Он продолжает общаться с Лелькой. Выглядит это так: мне на телефон приходит лаконичное СМС, к какому времени подготовить ребенка и где ее заберут. Потом приезжает машина с молчаливым водителем. Я уже знаю, его зовут Семен. Загружаю ему Лельку, сумку с учебниками и домашним заданием. Целую и прошу обязательно позвонить, как доедет.
Поначалу думала, что Пашу отпугнут родительские обязанности. Но нет, к моему удивлению он занимается с Лелькой. Гуляет, делает уроки…
Ну, если никто не звонит ему по работе.
Отношения у них налаживаются, но я не могу расслабиться. Меня преследует мысль, что Паша просто играет в отца и однажды ему это все надоест.
Например, когда родится их со Светой малыш.
Она, кстати, была ошарашена, узнав, что у ее жениха уже есть ребенок. Скрыть это оказалось невозможно, ведь он брал Лельку к себе домой.
Одна радость, что по офису слухи не поползли. Хотя Надя о чем-то догадывалась еще на турбазе.
Пока я отрабатывала те злосчастные две недели, ко мне подошел Белецкий и предложил перейти к нему в офис. В том же здании, только этажом ниже. Сказал, ему нужен администратор на рецепцию. Я подумала и согласилась: работа рядом с домом, а менять квартирку и снова переезжать очень не хочется. А то, что с Пашей в одном здании, ну так постараюсь не попадаться ему на глаза – вот и все.
Но сейчас придется вернуться к больному вопросу…
– Леш, я должна сказать тебе кое-что… – начинаю, ковыряя еду в тарелке. – Раз уж наши отношения могут зайти так далеко…
Рука Леши опускается на мою.
– Конечно, Танечка.
– Я должна кое в чем признаться, – как же трудно выдавить из себя пару слов!
– Не переживай, мне ты можешь сказать все что угодно, – подбадривает Леша.
И смотрит так выжидающе.
– Я по поводу Лельки.
– Ничего страшного. Она прекрасная девочка. И не надо ее отправлять каждый раз в деревню на выходные. Я буду рад познакомиться с ней поближе.
Жар приливает к моим щекам.
– Дело не в этом, – продолжаю, опустив взгляд в тарелку.
– А в чем?
– Ольга – дочь Островского.
Леша замирает. Его брови лезут на лоб. На лице мелькает смесь удивления и досады. Но он быстро берет эмоции под контроль.
– Ты не шутишь? – спрашивает, пристально глядя на меня.
– Нет. Восемь лет назад мы едва не поженились.
Леша отводит взгляд. Между его бровей залегает складка, а пальцы нервно мнут край салфетки.
– Вот, значит, как. Теперь понятно, почему он все время вился вокруг тебя. Особенно тогда, на турбазе. Это к нему она ездит каждые выходные?
– Да, – немного виновато киваю. – Но я это не афиширую и с ним не общаюсь. Просто раз ты сделал мне предложение…
– Я не тороплю с ответом. У тебя есть время подумать.
– Это просто, чтобы ты знал, – продолжаю я. – Не хочу, чтобы у нас были секреты друг от друга.
Смотрю на Лешу и понимаю, что он хороший человек и прекрасный мужчина. Но у нас дальше поцелуев пока не идет. Иногда кажется, что я могла бы пустить его дальше, но каждый раз что-то останавливает меня. Не знаю что. Наваждение какое-то. Наверное, мое тело так привыкло к одиночеству, что я просто не готова перейти черту. Зато прекрасно помню, как пылала, когда меня касался Островский. До сих пор, стоит подумать о нем – и все тело вспыхивает, будто факел.
Вот только пора все это забыть. Островский теперь в прошлом. Больше у меня с ним ничего не будет. Пусть хоть для одного ребенка станет нормальным отцом.
– Ну, тогда и я признаюсь тебе… – говорит Леша, беря мою руку в свои. – Я догадывался, что между вами что-то есть.
– Между нами ничего нет. Давно.
– Да, я все понимаю. Не переживай.
– Это действительно так, – вот кого я сейчас хочу убедить: себя или его? – Мы расстались восемь лет назад, он даже не знал, что я беременна, когда бросил меня. Так что все в прошлом.
– Я тебе верю, Танечка, ты не должна оправдываться передо мной, – он поглаживает пальцем мою руку.
– Хорошо, – облегченно киваю.
Поднимаю взгляд и замираю. В зал входит Игорь Белецкий. Мое сердце начинает быстро стучать: надеюсь, следом за ним не войдет Островский? Они же частенько обедают вместе!
– Что такое, Танечка? – Леша с тревогой смотрит на меня.
– Все нормально…
Вот только ничего не нормально. Не хочу, чтобы Островский испортил такой момент. Хватит и прошлого раза.
Игорь пришел не один, вслед за ним в зал входит высокая симпатичная девушка. Она неуверенно идет за мужчиной, то и дело оглядываясь по сторонам.
Это не та, с которой Игорь приехал из Франции. Интересно, а та куда делась? Таскалась за ним повсюду. Даже в офисе пару раз была, но быстро слиняла оттуда, сказала, что скучно.
Впрочем, это не мое дело, куда Белецкий своих пассий девает.
Но весьма неожиданно увидеть его сейчас в ресторане с девушкой, а не с партнером по бизнесу. Помню, он как-то сказал, что не любит такие места и предпочитает водить дам в театр или в кино. Странно, конечно, что наш второй начальник вообще о таком говорит с подчиненными, но это в его стиле: делать вид, что откровенничает, чтобы вызвать ответную откровенность. Делает вид, что вы с ним друзья, и ты забываешь, что вы не приятели, а начальник и подчиненный.
– Танечка, – вновь зовет меня Леша.
Я перевожу взгляд на него.
– Там наш начальник, – киваю на вход за его спиной.
Леша оборачивается.
– Островский, – говорит мрачным тоном.
У меня внутри все сжимается. Шарю взглядом по залу.
– Какой Островский? Там Игорь.
– Нет, только что Островский вошел, – Леша продолжает смотреть на вход. – Вон, стоит возле гардероба.
Меня обдает жаром. Перевожу взгляд чуть в сторону, к гардеробу, и сердце замирает в груди.
Это действительно он. Стоит ко мне спиной, о чем-то говорит с гардеробщиком – молодым парнем. Но, будто почувствовав мое внимание, оборачивается. Наши взгляды встречаются.
Как такое возможно?
Как он смог безошибочно отыскать меня в полутемном зале, среди двух десятков столиков и полусотни людей?
Сердце то замирает, то неистово бьется, пока я смотрю на Пашу и не могу отвести взгляд.
А он не спешит двигаться дальше. Стоит, смотрит на меня в упор, но на таком расстоянии не могу понять выражение его лица. Хоть бы не подходил к нам! Не хочу портить вечер. У него беременная невеста, а у меня новая жизнь. Я давно поставила точку.
– Давай уйдем отсюда, – предлагаю Леше.
Судя по лицу, ему неловко от того, что оба начальника тут.
– Давай, – с радостью говорит он. – Отвезу тебя домой.
С Лешей мы всего лишь гуляем вне дома. Я еще не была у него в квартире, и он не был в моей. Да и куда приглашать его, если в будни дома Лелька. Конечно, Леша в курсе, что на выходных ее нет, но даже в такие дни он просто подвозит меня до подъезда, целует в щеку и все. А я не настаиваю на чем-то более близком.
Но сегодня он сделал мне предложение… Не знаю, как об этом Лельке сказать. Я ее в свою личную жизнь не посвящала и теперь неизвестно, как она воспримет такую новость.
Она и так после встреч с Пашей спрашивает, не передумала ли я насчет папы. И каждый раз я говорю, что нет, не передумала. У ее папы другая семья, а через несколько месяцев появится братик или сестричка.
Когда заговорили об этом в первый раз, Лелька сильно расстроилась. Как я поняла, Паша тоже не спешит знакомить ее со Светланой. По крайней мере, дочь ни разу ее не видела, когда гуляла с отцом. Но потом она привыкла к мысли, что скоро будет не одна и даже решила отдать будущему малышу свои игрушки. “Я уже и них выросла, мне не жалко”, – сказала она. Детям так мало надо для счастья.
– Или можем по набережной пройтись, сегодня не холодно, – предлагает Леша.
Видно, что ему не хочется так внезапно обрывать свидание.
– Как скажешь, – соглашаюсь я.
Мы вместе встаем из-за стола. В другое время еще посидели бы, я ведь даже не наелась толком. Но в присутствии двух боссов кусок в горло вряд ли полезет. Никакого удовольствия. Лучше быстрее убраться отсюда.
Леша берет меня за руку, ведет к гардеробу. Я терплю, хотя под пристальным взглядом Островского хочется вырвать руку.
– Может, надо поздороваться с начальством?
Леша бросает смущенный взгляд в сторону Белецкого и его спутницы. Те уже садятся за стол, только Островский продолжает стоять возле гардероба как приклеенный. Неужели ждет, пока мы подойдем? От этой мысли меня охватывает легкая паника.
– Завтра на работе поздороваешься, – прячу нервозность за сухим тоном.
В голове стучит набатом тревожная мысль. Сейчас мне придется подойти к Островскому и стоять рядом, пока гардеробщик не вынесет наши вещи.
На мое счастье он отходит раньше, чем мы подходим к стойке гардероба. Тоже решил не здороваться? Ну и ладно.
Леша протягивает работнику наши номерки.
– Уже уходите? – раздается сзади голос Островского.
Я замираю. По телу проходит дрожь. Хочется просто провалиться сквозь землю, но приходится обернуться.
– Здравствуйте, Павел Сергеевич, – Леша протягивает руку Островскому.
Тот смотрит на нее, как на таракана, но все же пожимает. Я прижимаю к груди пальто. Невольно сдвигаюсь вбок, чтобы спрятаться за плечом Леши, но не могу укрыться от темного, властного взгляда бывшего босса и бывшего жениха.
Приходится поздороваться с ним. Голос предательски охрип. Надеюсь, Паша не примет мое волнение на свой счет.
– Да, мы уже уходим, Павел Сергеевич, – силюсь выдавить вежливую улыбку. – Передавайте привет невесте.
– Обязательно передам, – по его губам скользит кривая усмешка. – Ты тоже передавай привет. Дочери.
Я же хочу уменьшиться до размеров молекулы под его раздевающим взглядом. Это же он нарочно про Лельку вспомнил, чтобы Лешу уколоть.
– Конечно передам, – кажется, у меня сейчас щеки треснут, так усердно я улыбаюсь. – Приятно было увидеться, Павел Сергеевич.
Паша слегка подается вперед.
– Мне тоже… очень приятно, – делает акцент на слове “очень”. – Я заеду за ней в пятницу.
Я настороженно смотрю на него.
Заеду? Значит, он приедет сам, а не пришлет водителя? Интересно, с чего бы вдруг?
Паша отрывает взгляд от моего лица. Переводит ниже, на мою руку, прижимающую пальто к груди. Я по инерции тоже смотрю туда.
Ах да, кольцо. Оно ведь так и осталось на пальце.
Лицо Паши меняется. С него сползает нарочитая безмятежность. Взгляд становится мрачным, между бровей появляется складка.
– До свидания, Павел Сергеевич, – Леша снова берет меня за руку.
Мы обходим застывшего босса.
Только на улице, сев в машину и пристегнувшись, я выдыхаю. Каждая встреча с бывшим – настоящая нервотрепка!
Глава 2
– Мама, а когда папа придет? – Лелька крутится у зеркала в коридоре.
Она то волосы поправляет, то одежду, то нетерпеливо поглядывает на часы.
Я тоже смотрю на время. Островский должен был приехать за ней еще полчаса назад, но что-то задерживается. Его водитель себе такого не позволял.
А меня, между прочим, Леша ждет. Сегодня мы идем в кино. Времени до начала сеанса еще хватает, но я все равно немного нервничаю. Не хотелось бы опоздать из-за Паши.
С того вечера, как Леша сделал мне предложение в ресторане, прошло четыре дня. И все это время я думала, а стоит ли мне его принимать.
С одной стороны, очень странно звать девушку замуж, даже не пожив с ней. Обычно современные мужчины так не делают. А с другой… разве это не доказательство, что Леша очень порядочный человек? Он ни разу не намекнул на постель, не торопил меня, не давил. Просто сразу замуж позвал.
От мысли, что такой достойный мужчина любит меня, даже на работе все из рук валится. Жаль, что я к нему не испытываю ничего, кроме дружеской симпатии. Но, может, этого вполне достаточно для спокойного семейного счастья? Чтобы двое понимали и уважали друг друга. А любовь и страсть – ну, этого в восемнадцать было достаточно. Теперь от мужчины я жду стабильности.
В конце концов, у меня одна жизнь. Второй не будет. Так почему я должна потратить ее на тоску по Островскому? На человека, которому я не нужна? Хватит с меня.
Я приму предложение Леши, а там будь что будет.
Вот даже сейчас Островский в своем репертуаре! Время поджимает, а его все нет.
В спальне звонит мой телефон.
Неужели Паша?
Сердце замирает, по телу проносится дрожь, а щеки обдает жаром.
Когда я перестану так реагировать на него?!
Но на входящем звонке – Леша. И сразу внутри разверзается пустота. Мне на миг показалось, что это был Островский. Больше того, я хотела, чтобы это был он…
– Да? – беру трубку.
– Что там, Танечка? – слышу голос Леши.
– Ждем Островского, – вздыхаю.
– Так и не пришел?
– Нет еще. Извини, похоже, кино придется отменить. Я не могу бросить Лельку дома одну, а с няней надо было заранее договариваться.
Леша молчит. Я уже думаю, что он сейчас попрощается и сбросит звонок, но он вдруг говорит:
– Раз такое дело… Может, сходим втроем в кино?
Неожиданное предложение.
Я потираю лоб и смотрю на Лельку. Та безумно хочет увидеться сегодня с отцом. Вон как крутится перед зеркалом.
– Сейчас спрошу у дочери, – говорю жениху.
Привлекаю этими словами внимание дочери.
– Лель, хочешь в кино сходить?
– С папой? – она с надеждой оборачивается ко мне.
– Со мной и с Лешей.
Дочь хмурится и задумчиво ковыряет ботинком пол.
– Нет. Вот мы уйдем, и придет папа. Он обидится, если мы его бросим.
Слова, как ножом по сердцу. Бросим Пашу. Так хватит страдать из-за прошлого. Пусть все идет, как идет.
– А там будет поп-корн и интересный фильм, можем даже на мультфильмы 3-Д пойти.
– Нет, я буду ждать папу, – пыхтит она.
– Леш, – возвращаюсь к телефонному разговору.
– Да, я услышал, – вздыхает жених. – Ну, может тогда попозже сходить. На вечерний сеанс.
– Хорошо… Если вообще получится сегодня, – бормочу совсем и кошусь на Лельку.
А мысленно кляну Островского на чем свет стоит. Как можно быть таким? Безответственным!
Мы прощаемся с Лешей. Меня уже начинает нервировать задержка Островского. В конце концов, можно ведь позвонить и предупредить, что опаздываешь? Так делают все нормальные люди! Но Паша, видимо, в список нормальных людей не входит.
– Папа придет, – упрямо говорит Лелька и берет свой телефон. – Я с ним разговаривала сегодня.
Я выдыхаю. Дочь в этом плане самостоятельная, но меня больше пугает, что она может расстроиться из-за отца. Вдруг он не придет? Вот зачем ребенку морочить голову обещаниями, которые не можешь сдержать?
За дверью слышатся шаги. Лелька вздрагивает и подбегает к двери.
– Ой, мам, это папа! – подпрыгивает она от нетерпения.
У меня начинает учащенно биться сердце. Ничего не могу с этим сделать, как не убеждаю себя, что должна перестать думать о Пашке.
Шаги за дверью затихают. Я почти не дышу. Но звонок раздается в соседнюю квартиру, и у меня внутри все словно падает от разочарования.
Эх, не то. Не получилось. Не тот, кто мне нужен.
– Ладно, хватит стоять здесь, как на перроне, – говорю Лельке. – Идем на кухню, попьем чайку.
– Нет, я еще подожду.
Я сажусь на банкетку. Паша задерживается уже на полчаса, и моя злость переходит в тревогу. Вдруг с ним что-то случилось? Что-то настолько ужасное, что он даже не в состоянии позвонить?
Гоню от себя эти мысли, но они настырно лезут в голову. Авария. Красно-синие мигалки “скорой”. Больничная койка…
Ой все, так недолго и параноиком стать.
– Может, все же в кино? – предлагаю Лельке, лишь бы избавиться от пугающих мыслей.
– Нет, – она мотает головой.
– И в батутный парк сходим? – соблазняю ее, но дочь упрямо машет головой.
Так хочет, чтоб отец пришел, что я начинаю чувствовать ревность.
Время идет. Я набираю Островского, хотя обещала себе, что не буду ему звонить. Но в душе все бурлит от возмущения и обиды за дочь. Плевать, какие там у него проблемы, но сейчас я ему все выскажу! Я взрослый человек – переживу. Но обижать мою дочь не позволю.
Паша сбрасывает звонок. Меня захлестывает ярость. Все, поигрался в отца – и хватит?!
– Лель, идем на кухню. Я сейчас чаю заварю, и закажем пиццу твою любимую, хочешь? – предлагаю дочери.
Вот как мне ее успокаивать, если отец не придет? Что говорить?
Но тут звонок звенит в нашу дверь. Я открываю, уже не ожидая увидеть Островского, но на пороге стоит именно он.
– Папа! – радостно кричит Лелька и несется к нему.
У того тоже появляется улыбка на лице.
– Ты бы хоть предупредил, что опоздаешь, – говорю ему резким тоном. – У меня, вообще-то, тоже дела!
А что, он мне больше не начальник, да и не в офисе мы.
Его глаза моментально темнеют. Паша пристально смотрит мне в лицо, но я умудряюсь выдержать его взгляд. Он переводит взгляд ниже, будто изучает меня. Замечает кольцо на безымянном пальце. Хмыкает.
– Тебе предложение сделали? – спрашивает небрежно.
– Да, – демонстративно складываю руки на груди.
Почему-то неловко от того, что он это увидел. Не хотела ему показывать, но раз уж так вышло, то стыдиться мне нечего.
– Поздравляю. Ну что, котенок, идем? – смотрит на Лельку. – Я немного задержался из-за Светы, ей плохо стало.
Последняя фраза явно предназначена для меня.
– Мне все равно, – равнодушно пожимаю плечами.
Хотя внутри все пылает от обиды и злости. Но я не хочу показывать виду, что меня задели его слова.
Паша берет Лельку за руку. И вдруг окидывает меня долгим нечитаемым взглядом.
– А знаешь что, – предлагает внезапно, – поехали с нами. Побудем втроем.
На миг меня охватывает страстное, почти непреодолимое желание согласиться. Но я сжимаю зубы и отступаю на шаг.
– Нет, у меня другие планы, – говорю прохладным тоном.
Лишь бы Паша не заметил мою слабость.
Оказывается, я не такая сильная, как хотелось бы. Нужно держаться подальше от него.
– Какие планы могут быть важнее дочери? – Паша смотрит на кольцо.
Мне кажется, или он злится?
– Да, мам, поехали с нами, – подключается Лелька.
Явно она в сговоре с Островским. Еще и поглядывает из-под шапки так жалобно, что я уже готова согласится. А Пашин тяжелый и темный взгляд вообще невозможно выдержать. Но я уже приняла решение и не хочу отступать.
– Прости, зайчик, ты же знаешь, меня ждет другой человек, – ласково улыбаюсь дочке. – Ты сегодня погуляешь с папой, а я – с Лешей. Хорошо?
– С Терентьевым? – цедит сквозь зубы Паша.
– Да, мы собрались пойти в кино.
Островский кивает. Вижу, как на его лице начинают играть желваки.
Не нравится ему что ли, что я встречаюсь с Лешей? Хотя, это мое дело и его оно не касается. Я же не лезу в его отношения со Светой?
Паша продолжает сверлить взглядом мое кольцо. От этого пристального внимания мне становится не по себе. Возникает желание спрятать руку за спину или снять украшение. Но я сдерживаюсь. Даже улыбаюсь.
Пусть смотрит. У меня тоже есть личная жизнь.
– Ладно. Хорошего тебе вечера, – произносит Паша без всякого удовольствия.
Он берет Лельку за руку. А я опять ловлю себя на мысли, что все могло быть иначе. Что если бы не его выходка тогда, восемь лет назад, сейчас они пошли бы гулять как отец и дочь, которые всю жизнь были вместе. Но увы, прошлое не вернуть. Как бы я не хотела его изменить, оно всегда будет стоять между нами.
Закрываю за ними дверь. Прижимаюсь к ней спиной. Не хочу никуда идти с Лешей. Но и предлагать ему провести вечер у меня – тоже не вариант. Не хочу его провоцировать. Вдруг он решит, что это приглашение – намек на близость? А я пока не готова… даже сейчас, когда фактически приняла его предложение.
Так, ладно. После встречи с Островским всегда сердце в клочья. И пусть я стараюсь его избегать, насколько это возможно, но даже мысль, что мы работаем в одном здании, будоражит меня.
Я как-то не выдержала, рассказала все маме. Она посоветовала вообще оттуда уйти. Найти работу в другом районе, на другом конце города. Если рвать отношения, то так, чтоб наверняка.
Но как же квартира? Снова переезжать? Не хочу…
Да и нравится мне у Белецкого: спокойный, уравновешенный, по пустякам не придирается. И зарплата хорошая. Не меньше, чем Паша платил. Зато нагрузка намного легче. Сиди себе на рецепции, улыбайся посетителям, фиксируй визиты в специальной программе да помогай новичкам ориентироваться на этаже. Никаких тебе потерянных ящиков, неправильных актов и разозленных клиентов.
Из мыслей меня выдергивает звонок телефона. Смотрю на экран. Это Леша. Нужно ответить, но я просто не в силах нажать на зеленую кнопку. Внутренний голос шепчет: сделай вид, что не слышишь…
Но я отметаю его. Леша ждет. А я обещала! Не хочу поступать с ним так бессердечно.
– Да, Леш. Только хотела тебя набрать, – вру, уверяя себя, что это ложь во спасение.
– Ну что там? – спрашивает он.
– Приехал Островский и забрал дочь, – говорю ему.
– Отлично! – его голос сразу веселеет. – Тогда я еду за тобой?
Ловлю себя на мысли, что Паша не стал бы спрашивать. Молча приехал бы и забрал. И у меня не было бы ни шанса ответить “нет”. Потому что Островский никогда не спрашивал мое мнение и никогда не слышал то, чего не хотел слышать. Всегда ввел себя как захватчик, впрочем, как и сейчас.
Но в те времена мне это нравилось. Я считала, что такое собственническое поведение – это так по-мужски.
Дура.
Вот опять думаю не о том! Пора забыть о нем и жить своей жизнью!
– Да, конечно, – нехотя выдыхаю.
– Ну или можем посидеть у тебя, если не хочешь в кино.
Только не это. Не хочу с ним дома сидеть. Эта квартира как какой-то священный храм для меня. Не могу сюда пустить Лешу.
– Нет-нет, я очень хочу в кино, – вру и не краснею. – Приезжай.
– Тогда хорошо. Буду у тебя через двадцать минут.
Он первый отключается. Я же бездумно сижу на банкетке и листаю ленту новостей, пока жду его.
Вдвоем мы направляемся в местный кинотеатр. Закупаемся попкорном. Сидим в зале и смотрим какую-то семейную комедию. Я пытаюсь следить за тем, что происходит на экране, даже смеюсь в нужных местах. Лишь бы не думать, что Паша и Лелька сейчас вместе. Но эти мысли настырно лезут мне в голову.
Леша то и дело пытается взять меня за руку. Улыбается, заметив, что я не сняла кольцо. И я все же сдаюсь. Его прикосновение самое обычное. Теплое и не отталкивающее. До конца сеанса он держит меня за руку и иногда, будто забывшись, поглаживает ладонь.
Я делаю вид, будто ничего не происходит.
Наконец, фильм заканчивается бурной свадьбой главных героев.
Мы выходим из зала, и я тут же хватаюсь за телефон. Звоню дочери.
– Привет, моя хорошая, ты как там? – спрашиваю ее.
– Все хорошо, мам. Мы елку наряжали! У папы дома такая огромная, прямо до потолка! И вся светится! – хватается Лелька.
А мне становится стыдно. Я совсем забыла про елку. Надо хоть маленькую поставить, все-таки на носу новогодние праздники и Рождество.
– А сейчас мы в дельфинариуме, – продолжает дочь восторженным тоном. – Папа мне мороженое купил, – хвастается Лелька. – Очень вкусное! С орешками и шоколадом.
Судя по голосу, рот у нее уже набит под завязку этим мороженым.
– Ага, ну ты смотри там, не ешь много и залпом, а то горло будет болеть. Все же не лето на улице.
– Ну мам, – тянет дочь, – мы завтра на картинг пойдем. Папа очень круто водит машину и меня обещал научить!
– А это не опасно? – хмурюсь я.
– Нет, мам, там для детей. Там даже совсем маленькие катаются, как Темка тети Нади!
– Ну ладно. Главное, чтобы тебе было весело.
Не могу сдержать улыбку. Темка для моей дочери маленький! Забыла, что она сама-то не сильно большая?
Леша замечает мою улыбку и улыбается в ответ.
– О, а еще папа сказал, что мне нужно ходить на танцы! – внезапно заявляет дочь.
Я снова хмурюсь.
На танцы? У меня были мысли, что Лельке нужно как-то развиваться помимо школы. Но все кружки и секции требуют денег. А еще, кто ее будет туда водить и забирать, когда я на работе?
– А ты сама хочешь на танцы?
– Не знаю. Мне футбол нравится. Но туда девочек не берут, – вздыхает она с грустинкой.
Я невольно замираю. Чувствую, как по телу проносится дрожь. А в памяти ретроспективой мелькают картинки с матчей Островского, на которые я ходила когда-то, как его девушка.
– Знаешь, я думаю, что танцы это неплохая идея, – быстро перевожу разговор. – Только если ты сама хочешь. А рисование?
– Я его не брошу, – упрямо говорит дочь.
– Ну, решай сама. Я всегда тебя поддержу.
– Хорошо, мам, я побежала.
Она отключается.
– Все в порядке? – участливо спрашивает Леша.
Я убираю телефон в сумочку.
– Да, все хорошо. Уже темнеет, – смотрю, как вдоль улицы и на здании кинотеатра зажигаются разноцветные огни.
Город потихоньку прихорашивается, готовится к Новому году. Кое-где возле торговых центров даже елки уже появились. Хотя только декабрь начался.
– Отвезти тебя домой? – Леша тепло улыбается.
Какой же он… понимающий. Ну просто идеальный мужчина.
Я прощаюсь с ним возле подъезда. Это граница, которую он ни разу не переступил за два месяца наших встреч.
– Спасибо за вечер, – говорю ему.
Мы смотрим друг другу в глаза. Я первой тянусь к нему и целую в щеку. Леша перехватывает меня за талию. Делает это не сразу, словно нехотя, но целует в губы. Без нахрапа. Легко и невесомо. Даже язык не пытается использовать.
Поцелуй получается мимолетный, почти детский.
Леша быстро отпускает меня и отстраняется.
– Спокойной ночи, – говорит мне чуть хрипло.
– И тебе, – отвечаю ему.
Вот и все, пятница закончилась. Осталось два дня, и я снова увижу дочь. Точнее, почти три. Ведь увижу я ее в понедельник после уроков, когда приду с работы домой.
За это время надо успеть пробежаться по магазинам, поставить елочку, купить украшения. Прошлый Новый год мы отмечали с родителями, я ничего не покупала. Но в этот раз сделаю праздник дома. И маме с папой обязательно позвоню. Пусть теперь они к нам приезжают.
В воскресенье вечером беру телефон. Елка уже стоит, хоть и не до потолка. Пахнет морозной хвоей. Игрушки и новенькие гирлянды лежат в коробке, ждут Лельку. На столе – мандарины.
Хочу позвонить родителям, но не успеваю. Раздается звонок.
Паша…
Почему-то у меня начинают руки дрожать. Все тело охватывает неприятное свинцовое состояние. Будто случилось что-то плохое.
– Танюш, ты не волнуйся. Оля завтра не пойдет в школу.
– Почему? – сердце замирает от дурного предчувствия. – Что случилось?
– Ничего страшного. Просто ангина. Но будет лучше, если дочка останется у меня.
