Ольга Васильевна Чемерская
Новогоднее приключение Коли-Колобка
Сзади послышался негромкий рык, и Коля с ужасом обернулся. Это рычал медвежонок. Он снова выбрался из-под матери и заинтересовано глядел на незнакомца.
«Поиграть захотел?» – ещё больше перепугавшись, подумал Коля. Медведица, почуяв, что её малыш неспокоен, повернулась с боку на бок, хватая ребёнка в охапку. И Коля вновь услышал, как тот возмущённо, не по-детски ворчит. Переворачиваясь медведица сама не желая пихнула Колю вперёд.
Коля подпрыгнул и быстрее засеменил ногами по стенкам берлоги, подгоняемый страхом. Мама всегда говорила, что он упрямый, как баран. Пророчица и есть… Он уже почти выбрался и тут почувствовал, что вот-вот снова покатится назад. Перед ним мелькнул рыжий хвост.
«Будь что будет!» – пронеслось в голове Коли, и он ухватился за хвост, как утопающий за соломинку. Лиса громко крикнула:
«Ааа! Что это? Что это? Бедаааа!»
Долго дёргаясь туда-сюда она, бедолажная, смогла-таки вытащить незадачливого Колобка. Как только она получила свободу, припустила так, что только клоки снега маленькими ракетами метнулись в морозный воздух из-под быстрых лисьих лап.
Повинуясь неведомому инстинкту, Коля рванул следом за ней. Они бежали вниз по холму. Луна светила ярко, и чёрная тень лисы всегда была у него перед глазами. Снегопад закончился, но редкие снежинки падали с елей, сверкая в лунном свете.
Коля периодически падал, вставал и снова бежал за лисой, пока вдалеке не заметил огни. Лиса сразу же юркнула в бок, а Коля ни жив ни мёртв, с трудом передвигая ватными ногами, пошёл на свет.
Всё, что случилось сегодня, уже казалось сказкой. Он, наверное, совсем не удивился, если, спустившись с горы, встретил у костра Двенадцать месяцев.
Посреди поляны горел костёр, а вокруг стояли люди. Знакомая картинка из детской книжки всплыла в его памяти, и Коля даже не посмел спорить с собой. Он бежал, бежал, пока с громким пыхтением, дыша ртом и выпуская клубы тёплого пара, застилающего глаза, покрывающего ресницы толстым инеем, не вылетел на поляну, врезавшись в спины стоящих кругом мужчин и женщин.
Коля упал. Шевелиться или даже просто стоять – у него больше не было сил.
Он плыл, легко покачиваясь, словно на лодке, дрейфующей по водной глади. Глаза почти не моргали, вглядываясь в чёрное небо, усыпанное до отказа звёздами: такими блестками всех цветов и размеров. А потом уснул. Бабушка бегала вокруг него, охая. Вначале накрыв внука своей шалью, сдернутой с головы, потом невесть откуда взявшимся одеялом. Плакала, утирая нос и охала. А дед важно шёл рядом. Он нёс за один конец наспех сооруженные носилки, но тоже тихо плакал от радости, отворачиваясь и пряча взгляд в пол.
Коля проснулся на следующий день, первого января, поздно и долго лежал, разглядывая комнату. На резных деревенских полках стояли старые книги сказок, тоненькие и зачитанные, принадлежащие ещё его отцу: «Колобок», «Лиса и заяц», «12 месяцев» и другие…
– Коля! Ты ещё спишь? – сказал кто-то, открывая дверь маленькой комнаты.
