Ольга Васильевна Чемерская
Новогоднее приключение Коли-Колобка
Глядя, как серые вскрывают пакет с чипсами, надежда растаяла. Коля медленно попятился назад. Почти в двух шагах от него валялся ноутбук. Увидел его он остановился.
– И получу же я по первое число, если профукаю ноут, – пробурчал Коля себе под нос и наклонился. Присев на корточки, он опасливо протянул руку к гаджету. Медленно подтянул его к себе двумя пальцами и, заполучив желаемое, благоговейно прижал ноутбук к груди. И вновь попятился, обходя утопленное в сугробе бревно. Надеялся сбежать, но тут, как назло, споткнулся о скрытые снегом ветки и кубарем покатился с холма. Как тяжелый бильярдный шар, оставляя широкий след на снегу. Волки бросились следом, но быстро охладели к Колобку, вспомнив о недоеденной колбасе. Она, как прежде, беспокоила их чуткий нос, вызывая слюнотечение. Ароматизаторы – это не хухры-мухры, могут сломить самого стойкого солдата.
Коля без остановки пролетел несколько метров и нырнул прямиком в лузу. Неожиданно, мягко приземлившись, он открыл один глаз.
Вокруг стоял влажный сумрак. Пахло плохо выделанной звериной шкурой, словно дедовой дублёнкой. Шкура дышала у него под боком, то вздымаясь, то опадая. Из невидимого взглядом источника вырывался тёплый пар.
Лузой оказалась берлога. Коля-Колобок никогда не слыл эрудитом, но был догадлив и сообразителен. Не зря имел степень мага тридцать шестого уровня. Поэтому следующие полчаса он старался лежать максимально неподвижно. Почти не дыша.
Но вот шкура зашевелилась, и из общего кома выделился маленький пушистый комочек – медвежонок. Он сосал лапу и, растопырив любопытные глазёнки, смотрел на Колю.
– Тсс! – цыкнул на него Коля. Медвежонок моргнул и послушно зарылся в объятия мамы. Видимо, решил его не сдавать.
– Ты настоящий друг, – беззвучно шевеля губами, поблагодарил его мальчик. Волна страха откатила, оставив после себя выступивший на лбу холодный пот.
Когда он провалился в берлогу, от резкого толчка с «крыши» слетел сноп снега и завалил вход. Коля услышал, как вокруг снуют волки. Но не видел. Они тоже не видели Колю, зато чувствовали и его, и медведя. Но больше медведя.
– Уау, рвау, рвуу, – казалось разговаривали друг с другом волки.
– Браво, нужно было держать, а не бросать… ушёл… – слышал Коля в полудреме. – Как же, а ты бы жрал пока я держжжу? Знаю…уау, рррву.
Темнота и тепло медвежьей берлоги сморили Колю. Неожиданно для себя он задремал. А когда проснулся и открыл глаза, волков рядом уже не было. Ноги затекли, и Коля попытался разворошить сугроб рукой. Если не поторопиться, то можно и погибнуть, это дураку ясно. А Коля был не дурак.
Через некоторое время у него получилось, и в снегу появился небольшой просвет. Сквозь дырку он видел сумеречную синь и большой, на всё небо полумесяц. Там, снаружи, было уже довольно холодно, но под боком у тёплого мягкого медведя – страшно! Медведь сопел и подергивался во сне:
«Хру-хррру. В бараний рог согнуу».
Коля осторожно пополз наверх. Его тело сопротивлялось, как мешок с картошкой, который они с дедом накануне пытались поднять из погреба: они его вверх, мешок вниз. Они два шага вперёд, а мешок назад. Ноги скользили на корнях, вымазанных глиной.
