Ольга Тигра Ильина
Это жизнь
Этот гений меня не бил, но мог сделать опять то самое *обезболивание* и отдать охране на потеху. Обещал, сказал, что будет писать видео и продавать… Или снова включить ту машинку, которая не лучше двух мужиков, но работает зато часами.
Это если я не буду послушной.
И я была послушной, насколько позволяло мне всё вокруг.
Я затаилась и ждала.
Дождалась.
– Любовь моя, ты не поверишь, она сдохла. А новая игрушка её владельца молодая и крепкая. Поэтому меня пока отпустили и я пересажу твою почку тебе обратно из трупа. Если хочешь, ты поедешь домой… только кто же тебя примет такую уродину, шлюху, да ещё и наркоманку? Я тебя породил – я с тобой и проживу. Правда любимая, я здорово придумал? – этот гений хирургии радостно прихрюкнул потирая свои гениальные руки.
– Правда. – Я никогда не могла понять, шутит он или на наркотиках башню сорвало снова.
– Только всё по новой, операция за мой счёт, но ты платишь той самой анестезией – выхода нет или буду резать и зашивать на-живую – а переломы от вырванных конечностей срастаются долго… очень долго, это при условии, если они ещё вправлены, как следует. Так что, ты согласна? – заискивающий взгляд изголодавшегося наркомана на лечении!
Шрамы, которые я видела на своём лице – те самые следы пластики, которую он сделал для моего изменения, они ведь до сих пор болят…
И внутри… и…
– Согласна. Но только почка и всё. – дрожащим голосом прохрипела я.
– Почка, почка! Будешь у меня как конфетка! Ещё спасибо скажешь потом! – он распорядился, чтобы прислуга покинула дом, и охранники остались только по периметру поместья.
Потом я тебя убью и съем твоё сердце!
Повтор.
Точка отсчёта без предупреждения…
Он не ждал пока меня полностью обездвижет наркотик – знал, что осознаю риски и дёргаться не буду. Шланг в горло и…
Резь, ожог, холод, боль…
Знакомое протыкание иглой кожи – зашивает! Ура! Уже нормально или я псих?
– Тебе нравится, любимая? Я знал, что тебе понравится! Наркоз отпускает, поговоришь со мной? – произнёс он вынимая трубку из горла.
– Рука у тебя лёгкая… – хриплю я после шланга ободранным горлом.
– Ха-ха-ха! Рука лёгкая, да! Я и сам, ну ты знаешь, да! Вообще очень лёгкий человек – гений потому что! – зашёлся он в смехе прервавшись на минуту и дав мне передышку, чтобы не кричать в голос.
– Раньше и ноги резали, и руки отрубали, и ничего, выживали все почти, кто гангрену не подхватывал, а сейчас… лежат, ничего не чувствуют, чурбаны, даром что вот изобрёл, хоть по глазам можно реакцию проследить – кайф! – втыкая иглу и зашивая почти по старому шраму ворчал он себе в маску.
