Olga Sunchali
Слова
5. Элвира
Когда училась во втором классе, я наконец подружилась с киргизской девочкой. К нам в класс пришла одна новенькая, ее звали Элвира, на полтора года старше меня. Она была светленькая киргизка: толстая, белая, с коричневыми волосами и глазами, похожая на игрушечного медвежонка. Элвира сама подошла ко мне и сказала:
– Давай вместе на физкультуру не пойдем! Пойдем ко мне домой!
Мы побежали к ней, набегу умудряясь что-то петь. Вошли во двор через резные деревянные ворота. Дома никого нет.
– Сестренки в школе, родители на работе. Давай кино посмотрим! – Элвира вставила кассету в проигрыватель – Смотри, Джеки Чан! Смотри, что он умеет! Смотри, вот тут сейчас, что сделает! – она смеялась – Классно да? Сейчас я назад отмотаю, вот это место вообще смешное, давай еще раз посмотрим! – она вытащила кучу кассет из шкафчика и вывалила на ковёр – У нас много кассет. Я люблю кино смотреть. Вот этот фильм вообще классный «Один дома», такой смешной! Хочешь я тебе дам посмотреть?
– У нас нет видеоплеера и телевизор черно-белый. А где твои родители работают?
– В администрации.
– А кем?
– Папа казначей. У него все деньги города.
– Вааау! Ты такая богатая! Сколько твой папа зарабатывает?
– Много.
– Ваау! А давай ты у него деньги из кошелька вытащишь, и мы вообще в школу не пойдём, будем по городу гулять просто, всё есть, о'кей? Только много не бери, а то заметит. Бери по чуть-чуть, накопишь потом погуляем.
– А как? Когда спать будет? Не знаю я смогу или нет, попробую.
Мы пошли на кухню что-нибудь поесть. Я открыла холодильник, а там фрукты, шоколадки, масло, майонез. «Вау! портал открылся!» подумала я. Элвира заварила чай, мы набрали еды и сели смотреть кино. Вечером пришли ее родители и две сестренки. Ее мама сказала мне:
– Так хорошо, что вы подружились. Я Элвире говорила: «дружи с Олей, научишься по-русски говорить». Она двоечница, дура, вообще не учится, помоги ей.
– Хорошо – сказала я.
– Видишь какая хорошая девочка – сказала мама Элвире – Слушайся Олю! Если будешь её слушать, тоже станешь отличницей.
Мы пошли делать уроки, я исправила ее ошибки в русских словах, объяснила, как могла. Она мне понравилась, такая веселая! Когда начало темнеть я собралась домой. Элвира пошла меня провожать. Мы болтали и болтали, она проводила меня до самого моего дома, а потом я пошла провожать ее, а потом опять она меня. В конце меня поймала моя разгневанная мама.
– Ты где шляешься, зараза такая?! Издеваешься надо мной?!! Я бегаю как бешеная собака, тебя по всему городу ищу!!! А ну ка быстро домой! – она схватила меня за руку и оттащила от Элвиры.
– Она у нас дома была – сказала Элвира.
– А тебя наверно, родители тоже ищут!
Мы проводили Элвиру до дома. Моя мама там познакомилась с ее мамой, они сели пить чай, мама уговорила отдать Элвиру в Мээрим на английский. Домой вернулись поздно ночью.
Элвира в Мээрим ходить не стала. Я после школы вместо того чтобы идти к себе домой, сначала шла к ней. У нее дома был компьютер, она меня учила как им пользоваться. А ещё у них был целый компьютерный клуб в центре. Мы там иногда после уроков пропадали, клипы смотрели, фильмы.
– Ты так медленно печатаешь, ващеее…– говорила Элвира.
– Не нравиться мне этот компьютер! Давай пойдём погуляем!
Мы гуляли в парке, вокруг администрации, и я ей сказала:
– Я хочу мандарины. А ты хочешь?
– Да.
– Тогда зайди в администрацию, у папы денег попроси, там же много денег.
– Он не даст!
– Если хорошо попросишь даст! Тебе мама что сказала? Слушать меня! А я тебе говорю, иди у папы денег попроси!
– Ну ладно, постой тут. Я сейчас.
Она деньги вынесла. Мы пошли купили мандарины, бананы.
– Давай ко мне пойдём. Мамы дома нету, будем песни петь! – сказала я.
– Я не умею петь.
– Я тебя научу! Я буду петь, а ты слушай! Слышала группу «отпетые мошенники»?
– Нет.
– У них песни такие прикольные! Ты смеяться будешь! Слушай! – Я включила магнитофон и запела:
Обратите внимание
На наше воспитание!
Мокрые, солёные, синие, зелёные,
Днём и вечером делать нам нечего!
– А эту послушай:
Всяко разно это не заразно
– Чтооо? Такая прикольная песня! – смеялась она. Но вскоре ей надоело слушать как я пою, и она сказала – мне скучно, пойдем ко мне лучше, кино посмотрим.
– Нет, уже пять, сейчас мама вернется из Мээрима. Если меня не будет дома она убьёт меня.
– Убьет? Она же твоя мама, как она может тебя убить?
– Ты не знаешь какая она. Она как бешеная на меня часами орать будет.
– Ну немножко поругает ничего же. Пойдем ко мне. Чуть-чуть посидишь и пойдешь домой.
Мы пошли к Элвире, но я не смогла спокойно смотреть кино, очень беспокоилась. Хотя Элвира никак не хотела меня отпускать, я сказала:
– У меня плохое предчувствие, знаю мама сейчас ищет меня и очень злая. Мне нужно домой.
Как я и думала, дома, мама в халате с рычащими тиграми набросилась на меня:
– Ты где шляешься тварь такая?!!! Опять я бегаю как бешеная собака, тебя по всему городу ищу! Я работаю целыми днями, уже не как человек, как робот железный! У меня ни минуты свободной нет, а ты еще издеваешься надо мной! Вообще меня за человека не считаешь, совсем не слушаешь! Там эти безмозглые дети мне нервы портят, домой приду и тут мне покоя нет. Ты в два часа из Мээрима ушла, а сейчас уже шесть! Где шлялась четыре часа?!! Отвечай, тварь поганая!!!
– У Элвиры была.
– Ты должна была за эти четыре часа успеть пыль вытереть, пол помыть и выучить задание по английскому. А теперь ты ничего не успеешь, уже другие уроки надо делать. Давай садись за уроки! Ох, придется самой убираться – мама моет пол и без умолку говорит – Ох, за что мне такое наказание? Никакого толку от нее нету, все самой делать приходится. Ох, ох, ох, я старая, я должна уже сидеть отдыхать только, она должна все делать. Ох, сдохну я наверно скоро, доведет она меня до инфаркта. Я сдохну, как будет жить не думает. Восемь лет уже, а до сих пор как восьмимесячный ребенок, совершенно безмозглая. Вырастила на свою голову! Это киргизы ее портят, от них научилась шляться, зараза такая. Расплодились как тараканы, твари. Детей сделали, выгнали на улицу и дальше детей делают. Вообще не воспитывают своих детей. Тупищие такие у них дети. Вдалбливаю, вдалбливаю в их безмозглые бараньи головы, никак не понимают ничего. Поубивать их всех надо! Ох, как мне надоели эти дети! Ну что поделать, приходится терпеть, деньги-то нужны.
У мамы все было всегда по расписанию, по плану, по порядку, все точно рассчитано. У каждой минуты свое назначение, у каждой вещи свое место, и не дай Бог мне перепутать что-то. Одежду мама носила тоже по какому-то только ей понятному порядку: с черной юбкой одну кофточку, потом другую, потом серую юбку. В понедельник в семь утра она клала стопку вещей на мою кровать – это одежда на неделю. Для нижнего белья отдельный порядок. Что-то другое одеть не по плану нельзя, потому что будет лишняя стирка. Еда тоже по определенному порядку, строго в определенные часы, перекусывать между нельзя. Нужно обязательно все съедать даже если сгорело или пересолено, потому что это все заработано маминым каторжным трудом.
Элвира не пошла, зато Ноза пошла со мной в Мээрим. Там некоторые кружки бесплатные были, и она на швейный стала ходить. Заходила в класс и молча шила часами, вышивала цветы, киргизские орнаменты. Дома тоже она подолгу неподвижно сидела в одной позе и рисовала узоры, по клеточкам считала там что-то. Другие девочки спрашивали у меня:
– Как ты с ней дружишь с этой Нозой? Она такая странная, ни с кем вообще не разговаривает, всех с ног до головы рассматривает.
– Со мной разговаривает – показываю запястья – Вот она мне браслетики из бисера сплела. Красивые?
6. Советские вещи
На мамин день рождения тетя Наташа пришла вместе с тетей Мариной. Вино принесли, шашлыки, конфеты, песни пели, анекдоты рассказывали, новую духовку нам подарили. Мама их скоро выпроводила, сказала, что у неё дела есть. Закрыла за ними дверь и начала:
– Алкашки припёрлись! Позорят меня, орут тут! – она скривила губы – Я татарка, мусульманка, я скромная. Все соседи теперь думают, что я тоже алкашка. Наташка-Какашка, духовку притащила! Как будто она такая хорошая, а я вообще чмо последнее, духовки у меня нет! Всем наверно, сказала: «у меня сестра дура, нищая, я ей помогаю». Гадина! Издевается надо мной! Унижает своими подачками! Сволочь! Наташка-Алкашка! Чтоб она сдохла мучительной, позорной смертью!
Мама включила телевизор, новости, и говорит:
– Вот Путин какой умный президент. Вот какие люди мне нравятся! Вот таких людей я люблю. А наш киргизский президент как попрошайка у всех деньги просит, унижается перед всеми. Тряпка! Сейчас про Сталина передача начнется. Садись, смотри, будешь знать историю – она задрала подбородок, улыбается и кивает – Я со Сталиным в один день родилась! И дочка у него Светлана, меня в честь нее назвали, а у нее дочка тоже Ольга. Я чувствую, что он мне прям как родной. Меня надо было Стали́ной назвать.
В Мээриме после праздников в холле на втором этаже горы мусора. На большом круглом столе остатки еды, на полу в коробках бутылки и мусор.
– Опять администрация вчера праздновала – сказала мама – Родители Элвиры этой твоей пьянствуют, вообще за детьми не смотрят. Она шляется и ты с ней.
– Мам, а почему ты на банкеты не ходишь?
– Не хочу! Я скромная женщина! И ты с меня пример бери! Мама у тебя должна быть лучшая подружка!
– Мааам, а давай пойдём, Новый год же праздник!
Так один раз я её уговорила пойти на банкет. Мама купила мне синее бархатное платье, сама надела серый костюмчик. В зале большая ёлка, стол накрыт, салаты, плов. Администрация и Мээрим вместе праздновали Новый год. Точнее администрация праздновала, а учителя из Мээрима их развлекали. Детям подарки раздали. Учительница пения вышла петь.
– Мама она так красиво поёт! – сказала я.
Потом учительница танцев вышла танцевать индийский танец. Мама там долго не осталась, ушла домой и меня забрала.
– Не люблю я гулянки, я интеллигентная женщина. Ужас как они там жопами вертят! А эта танцовщица! Просто кошмар!
В школе я на перемены начала выходить во двор вместе с Элвирой. С другими девочками тоже подружилась. Элвира у папы деньги из карманов вытаскивать стала. Накопила, и мы погуляли целый день, как и хотели. В кафе пошли, манты кушали, в школу не пошли. Полные рюкзаки вкусняшек купили, по городу гуляли, ели. Но потом она как-то и у меня деньги украла и кассеты с песнями. Я к ней пришла, говорю:
– Верни! Кроме тебя никто не приходил ко мне домой. Ты взяла!
А она отпирается, говорит:
– Это не я. Это Ноза, наверное, у тебя украла. Она воровка.
– Научила на свою голову!
На летних каникулах Элвира всегда уезжала куда-нибудь. Я летом ходила в библиотеку, брала книги домой, читала. Достраивала новые здания в картонном городе. Мы ходили в сад к тете Наташе по четвергам и воскресеньям. Сажали огурцы, помидоры, пропалывали сорняки, поливали, собирали, убирали, сушили абрикосы и яблоки. Потом мы с Нозой бегали по квартирам, продавали эти фрукты.
В один летний день тетя Наташа с коллективом собралась в горы, и я с ней. Я в горах никогда не была. Мама отпустила. Мы долго ехали. Дорога узкая, высоко над обрывом. Впереди микроавтобус, а мы с тетей за ним едем на Ниве. Смотрю как микроавтобус наклоняется, чуть ли не падает вниз в обрыв. Было страшно, высоко поднялись. Там травка зеленая, арча, барбарис, речка с ледяной водой, лошади пасутся, бараны. На самых вершинах гор снег блестит даже летом. Красиво. Взрослые на костре в огромном казане плов приготовили, салаты нарезали. Я с другими детьми залезла вверх на гору. Поднималась, поднималась, а когда вниз посмотрела, там люди такие маленькие далеко внизу, спускаться страшно. Пришлось за мной тете лезть, чтобы меня обратно спустить. С нами еще мальчик был моего возраста, смотрю он над бурной речкой идет по трубе. Как не боится? Вечером вдруг дождь пошел с градом, мы все в машины попрятались, а градины по крыше барабанят. Сразу стало холодно. Мы обратно двинулись, но дождь лил и лил, потекли реки по дороге. Узкая дорога над обрывом стала ещё и скользкой. Я глаза закрыла от страха. Потом воды стало так много, что не проехать – сель. Мужчины вышли, пытались камни как-то переложить, чтобы выехать, но мы так и не смогли уехать и на ночь остались. В машине сидя спать я почти не смогла, ещё и холодно было. Это было захватывающее приключение. Домой мы приехали утром. Я сразу легла спать, а мама на тётю набросилась:
– Ты где пропала?!! Забрала моего ребенка и гуляешь!!! Пьянствовала с мужиками всю ночь в горах!!! Я на твоем огороде работаю, а ты эти помидоры своим начальникам раздаешь?!! Гуляешь, позоришь свою сестру!!! Из-за тебя все люди думают, что я тоже такая же!!! Не буду я больше работать в твоем огороде!!! Ты мне всю жизнь испортила!!!
Они ругались долго, мама припомнила тете все какие-то старые обиды. Я ничего не поняла. Когда тётя Наташа ушла, мама её ещё больше ругает. День и ночь шипит:
– Шшалава! Чччтоб она от ссифилиса сссдохла! С мужиками по горам ездит, потом люди и про меня так думают. Я скромная, мужиков терпеть не могу, из дома вообще не выхожу. А ты-то зачем поперлась с ней? С детства шляться тебя приучает! Расссффуфффыриться и идет по улице! Вот она я красавица! Шшалллава! Сссволочь! Гадина! И ты тоже уже как она, тряпки у тебя на уме, гулянки, стрижечки-жоп**дрижечки! Женщина должна дома сидеть! Самое главное дом для женщины, поняла? Мой дом – моя крепость. Я из дома выхожу, только чтобы в дом что-то принести.
Мы перестали ходить к тете и работать в саду. Фруктов не стало. Мы с Нозой гуляли по всему городу и даже дальше, уходили за десять километров от дома иногда. На полях кукурузу набирали, собирали абрикосы в каких-то садах, перелазили через заборы, залазали в открытые окна, брали еду. Ноза так ловко лазала по деревьям, выгибалась и пролазала в щели, форточки, проползала под сетками. Нозу мама всегда хвалила, за то, что она что-то поесть принесла. Никогда не ругала, Ноза обнимала всегда свою маму. Я домой ничего не несла, знала, что моя мама меня убьёт, если узнает, что я украла что-то.
Элвира приехала после каникул и рассказывает:
– Мы в Бишкек ездили и на Иссык-Куль. По магазинам гуляли. Смотри какие вещи купили мне! Вот юбочка белая, юбочка черная, сумка новая, джинсы, кроссовки. А ты что нового купила?
– Мама два кресла купила в зал и обои в спальне новые наклеила. Мне купила только тетрадки и одни туфельки.
Пока я восхищалась одеждой Элвиры, её мама восхищалась моими знаниями:
– Смотри, у Оли в дневнике все пятёрки. А у тебя почему двойки?! Почему не заполнила вообще дневник?! – она шлёпнула дочку этим дневником по голове – Твоя одноклассница все уроки учит, еще и английским успевает заниматься! А ты почему в Мээрим не стала ходить?! Почему ты такая дура?!!
Элвире всегда покупали все новое, самое модное, кучи одежды, а меня мама наряжала в свои старые советские вещи. Некоторые перешивала, не всегда хорошо у нее получалось.
– Мам, все курточки носят и джинсы, сумки красивые. Почему я хожу в твоем старом пальто, с этим уродливым тридцатилетним портфелем?! – плакала я – вот поэтому все меня обзывают и камнями бьют!
– Ничего не выдумывай, хороший портфель, я с ним в министерство с отчётами ездила. Тридцать лет прослужил и еще сто лет прослужит! Вот какие раньше качественные вещи делали, не то что сейчас, тряпки китайские. А пальто это, натуральная кожа с норковым воротником, я его из Латвии привезла.
– Оно мне широкое! Я в нем как пугало!
– Одежда не главное. Встречают по одежке, а провожают по уму.
Мама всегда знает, что ответить! Невозможно переспорить!
– У Элвиры такая красивая сумка, там много кармашков, а еще у нее джинсы. Ей родители много одежды купили новой, кофточки, футболки. Они на каникулах ездили в Бишкек, а я никуда не ездила, ничего не видела. Мама, почему мы летом никуда не ездим?
– Они миллионеры, а мы нищие! Я не могу тебе каждый год новые вещи покупать! Нам в дом надо телевизор новый, обои, диван. У меня каждая копейка на счету. Мы только за счет жесточайшей экономии выживаем. Я вкалываю как проклятая на трех работах! Бегаю туда-сюда по школам как бешеная собака!!! Не знаю где брать эти деньги!!! Я мучительным каторжным трудом зарабатываю каждую копейку!!! А ты тут истерики мне устраиваешь!!! Иди сама заработай себе на кофточки!!! Я с десяти лет работала на каторжных работах!!! В поле тебя надо отправить!!! Разбаловала я тебя!!! Никчемная совсем девка растет!!! Ни на что не годная!!!
– В школе меня ругают из-за формы! Мне нужна белая кофточка!
– Пусть не выдумывают! На черта она нужна форма эта?! Вы туда учиться ходите, а не наряды показывать!
– Я хочу, как все одеваться! Я как бомж выгляжу в этих советских вещах!!! Все их давно на помойку выкинули!!! – кричала я ей в ответ.
– Слова хочу нет!!! Есть слово надо!!! То, что я скажу, то и будешь одевать!!! Не смей спорить с матерью!!!
У меня теперь две подружки: самая бедная и самая богатая. Пару раз Элвира с нами гуляла по крышам, по открытым окнам, но она и не знала даже, что брать, у нее и так всего полно. Втроем мы почти никогда не встречались. Элвира из одного мира, Ноза из другого… Мир богатства и мир бедности… Я же по очереди с ними общалась, наблюдая за этим контрастом, за двумя параллельными мирами. Начитавшись книг о приключениях, я хотела приключений, мечтала о приключениях. Хочу интересную жизнь как в книгах!
Элвире родители всё покупают, ей не приходиться ни о чем думать. Каждый день она рядом с родителями, со своими сестренками и братом. В её жизни нет никаких приключений. Ноза же в десять лет уже сама добывает себе еду и вещи, да ещё и маму безработную кормит. Ее жизнь наполнена приключениями. Каждый день неизвестно, что она может найти и куда попасть. Любая самая сумасшедшая мысль может прийти ей в голову. С ней никогда не бывает скучно, она постоянно удивляет меня своей смекалкой. Хитрая, ловкая, что только она не делает, что только не придумывает чтобы выжить.
У Нозы вещи старые, грязные, даже с дырками. Наверное, люди отдают ей ненужные, а может и одежду она на помойках находит… Но все-таки ее вещи не до такой степени старые как у меня, не из Советского Союза.
– Еду украсть можно – сказала Ноза – а одежду нет, сразу узнают и заберут.
– Почему? Давай подальше где-нибудь украдем, не найдут.
– Нет, нельзя. Все равно могут узнать свои вещи.
7. Хрустальный сервиз
Как-то мы с Нозой решили записать песню. Я кастрюли, тарелки, коробки на стол выложила.
– Держи ложки и отбивай ритм – сказала я – Давай рэп запишем!
Лето это рай, кто знает поймет
Лето это жаль, что только раз в год…
– А давай песню Алсу лучше запишем – Говорит Ноза.
– Давай! Только вот «Зимний сон», сюда нужно что-то нежное, чтобы на пианино похоже было. Кастрюли не подойдут… мм… Я сейчас хрустальный сервиз достану! Слышишь какой нежный звук, стекло так не звенит! Давай ложками по ним бей, но только аккуратно, чтобы не разбить.
Пока мы записывали и перезаписывали, половины хрусталя не осталось.
– Сейчас моя мама придет!!! Быстро убираем хрусталь обратно в сервант!!! Мама не заметит может, что их меньше стало. Спрячем осколки!
Но мы убрать не успели, мама вернулась:
– ААААА!!!!! Сервиз!!!!! Я его тридцать лет хранила, ни разу не пользовалась… Это хрусталь… аааай ай, ай ай. Вот это да!!! Ну и подарок вы мне сделали!!!
Я продолжала собирать осколки с ковра.
– Выметайся из моего дома, тварь!!! – завизжала мама на Нозу.
Та испуганно убежала.
– Ты! Сука такая! Зачем сервиз взяла?! Совсем безмозглая ты?! Зачем я вообще тебя родила?! Одни убытки от тебя!!! Я каторжным трудом заработала каждую вещь в этом доме!!! У всех такие хорошие дети, а у меня дура никчемная, ни на что не годная! Пошла вон из моего дома!!! Чтоб я тебя больше не видела!!! Не нужна мне такая дочь!!!
Когда стемнело, мама сама пошла меня искать, рассказывая всем какая я безмозглая, хрусталь разбила. Она поймала меня, схватила за руку и потащила домой.
– Хрустальный сервиз с позолоченными краями разбила. Ооох, ох ох, ох ох… Я его из Чехословакии привезла… Вот какой ужас! Лучше бы у меня никакого ребенка не было. У всех дети родителям помогают, а у меня наказание, а не ребенок! Скоро у меня инфаркт будет!
– Да ладно, не переживай ты так – сказала ей тетя Галя – это у тебя еще дочка, а у меня пацан взрослый. Он полку с хрусталем попытался поднять и уронил. У тебя несколько рюмок, а у меня целую полку хрусталя разбил.
– Дааа… – мама покачала головой и вздохнула – Ох, ох ох. Как жалко-то а!
Пока моя мама на работе, мы с Нозой опять поем песни у меня дома и записываем на кассету, только без хрустальных рюмок теперь. Один раз и Элвиру позвали.
– Я не умею петь – сказала она.
– Давай тогда рэп читай. Вот про тебя песня, слушай:
Олигархи, олигархи
Олигархи али-олигархи…
Я б смотрел, чтобы трогать их никто не смел,
И законом запретил отстрел…
Руки прочь от олигархов!
– На, палочки держи, по коробке бей! – смеялись мы.
– Ты вообще без ритма бьешь! – засмеялась Ноза – почему, то быстрее, то медленнее? Вот так надо!
– Даже этого не можешь! Ты вообще дура! – засмеялись мы.
Элвира ничего нам не ответила. Ушла.. Мы смеялись над ней, я называла её дурой, но через пару дней она пришла ко мне, улыбается как ни в чем не бывало и говорит:
– На стадионе концерт. Сегодня праздник, Нооруз. Это мусульманский Новый год. Самолёт слышала? Президент прилетел! Пойдем, посмотрим на президента!
– Пойдём!
– Ты что вот в этом пойдёшь? Давай сначала ко мне зайдём, я тебе дам что-нибудь красивое надеть.
– Ты дашь мне свою одежду? Правда? Вау! Давай!
– Сейчас вот такие джинсы модно, держи!
Посмотрели концерт, потом в кафе пообедали, гуляем по городу. Я говорю:
– Сегодня я выгляжу классно! Элвира, спасибо. Иду по городу, и все думают, что я тоже как ты богатая!
Занятия в Мээриме становились сложнее постепенно. Мы начали сочинения писать на английском. Как-то мама тему задала «будущая профессия». Я задумалась, что писать.
– Ты будешь переводчицей. Пиши «interpreter». Это самые лучшие переводчики, устную речь переводят. Ты будешь летать на самолёте в Англию и Америку с послами. Пиши!
В Мээриме готовился очередной отчетный концерт на большой сцене, стояла суета. Дети репетировали, а я сидела и смотрела.
– Я тоже так могу! – воскликнула я – Я тоже хочу петь на сцене!
Черт… Я сказала это вслух… Моя мама сидела рядом, говорит:
– Нельзя перебивать других, тебе должно быть стыдно. Ты разве умеешь петь? У тебя противный голос и абсолютно нет слуха! Скоро отчётный концерт, жена президента прилетит, первая леди страны. Мы сделаем спектакль на английском языке. Ты выйдешь тоже, покажешь себя, как ты на английском говоришь.
Но мне выйти на сцену не повезло. Я заболела гепатитом А, и месяц из дома нельзя было выходить. Мама в бешенстве:
– Как ты умудрилась заболеть?! Почему другие не заболели? Почему одна ты?! Руки не моешь! Грязное все тянешь в рот! Свинья! Вся в своего отца! Позззоришь меня! Десять лет уже! У всех нормальные дети, а у меня до сих пор десятимесячный ребенок! За что мне такое наказание? Ох, сдохну я наверно скоро!
Я лежала под капельницей и думала: «сейчас девочки на отчетном концерте выступают, а меня Бог наказал за то, что воровала, не дал мне на сцену выйти». Но болеть мне с одной стороны понравилось. Мама попросила денег у своей американской сестры и кормила меня по диете, которую врач назначил: мягкое картофельное пюре, соки, фрукты, даже арбуз зимой купила. Я вылечилась только после Нового года. Оказалось, мое наказание на этом не закончилось. Элвира устроила представление перед всем классом:
– Это Оля шторки из класса украла! Я сама видела, как она их взяла! – громко говорила она, совсем не смущаясь – Она куклам платья сшила из штор!
Куда пропали шторы непонятно. Зачем Элвира на меня наговорила, я тогда не поняла. «Бог наказал меня за воровство» подумала я. Теперь, я уже точно ничего ни украду, ни за что. Мне стало стыдно приходить на уроки, и я перевелась в другой класс. С Элвирой больше не разговаривала. А если мы сталкивались где-нибудь, я просто проходила мимо. Почему она это сделала я поняла позже. Её мама постоянно повторяла: «Оля отличница, а ты дура!» … Ей было очень обидно, и она решила всем рассказать, что я воровка, чтобы все увидели, что я ещё хуже неё. Тем более это правда, поэтому она ни капли не считает себя виноватой.
Я почти год после этого не дружила вообще ни с кем. С Нозой тоже перестала общаться. А тетя Галя уехала в Россию. Дамский зал закрылся, но зато тете Любина квартира освободилась, и мама мне там комнату сделала. Так хорошо здесь сидеть в тишине, не слушать круглосуточно мамины ругательства. Урааа!!! Свобода!!! Теперь, когда мамы рядом нет, по вечерам я могу часами петь песни! В пустой бетонной комнате голос звучит так громко и красиво! Пою, записываю свой голос, слушаю, перезаписываю. Не все песни получается петь. Мне трудно переходить от высоких нот к низким и наоборот. Куплет закончила, а припев взять сразу не могу. Зато некоторые голоса звонкие, как у Глюк'Oзы, получаются точь-в-точь. Как-то прочитала английский текст и записала себя, чтобы послушать произношение. Оно мне не понравилось. Стала исправлять букву за буквой. Читала текст снова и снова стараясь все «th» произносить правильно. Читала пока произношение не становилось автоматическим. Потом на «h» перешла, стараясь каждое «h» мягко выдыхать. После этого мне стало нравиться как звучит мой английский.
Картонный город пен разросся на пол комнаты, в нем уже несколько улиц. А уроки английского у моей мамы стали совсем сложными. Многочисленные времена глагола я никак не могла понять и делала много ошибок в предложениях. Мама ставила мне двойки, ругала, говорила, что я дочь учителя английского, должна быть всем примером. Она разозлилась и затоптала весь картонный город.
– Ты уже большая, как не стыдно играться до сих пор?! Двенадцать лет уже, а ведешь себя как двухлетний ребенок! Давай уже взрослей! Серьезно начинай заниматься, учи правила английские. Ты должна быть лучше всех! Я хочу, чтобы все мне завидовали! А ты меня позоришь! Ты моя дочь! Ты должна быть самой умной! Пусть все от зависти сдохнут!
Я кричала, плакала, швыряла смятые домики и царапала себе лицо. А мама только сказала:
– Нечего мне тут истерики устраивать! Всю комнату застроила, наступить негде! Давай на помойку таскай весь этот мусор! Ты слышишь, что я тебе говорю?! Марш на помойку!
Я весь день проплакала, но город уже не вернуть. Это так легко взять и смять за пять минут, все что я строила пять лет… Стало совсем скучно. Одна сижу в пустой квартире, и сплю там одна. Кого полюбить? Тетя Галя уехала. Остались только книги и учеба. Появилась биология, история, киргизская литература и много других предметов.
– Не учи киргизский язык! Не забивай голову ерундой! – сказала мама – Не слушай этих дикарей безмозглых. Учи только то, что Я тебе говорю. Ты должна делать только то, что Я тебе говорю!
Но я хотела быть круглой отличницей. От физкультуры меня освободили после гепатита, проблемы с одной четверкой не осталось. Не хватало ещё, чтобы теперь у меня по киргизскому одна четверка была! Наконец-то мою фотографию вывесили в зале внизу, вместе с другими отличниками. Новой классной руководительнице понравилось, как я пою. Она позвала музыканта, чтобы он занимался со мной. Он сказал, что у меня хороший голос. Теперь я пою на всех праздниках, на английском, киргизском и русском.
Русские почти все уехали, осталось только несколько семей. Попробовала подружиться с одной русской девочкой, Лизой. Она на меня похожа, только еще покрасивее, без синяков под глазами и носик маленький, ровный. Но двоечница, в школе вообще редко появляется. Пошла к ней в гости, а там у нее семь сестер, дедушка, мама, папа, во дворе полно разной живности. Папа и брат пьяные. Шум, крики. Какие-то ребята к дому подошли, кричат, зовут её сестер. Её папа с братом вышли, взяли этих ребят за ворот и швырнули в пыль.
– Мои дочки вам не шлюхи! Не пойдут они никуда!
– Валите отсюда, уроды! Бошки по отрываю!
У нее дома ад настоящий. Животные во дворе кричат, девушки кричат и хохочут. Отец им кричит:
– В эту е**ную школу не ходите, вас там изнасилуют киргизы! На хрен она вообще нужна учёба эта!
В общем я с ней дружить не стала. Так и сидела дома одна. Как-то утром собралась в школу, вышла, смотрю, толпа длинная-длинная по улице идёт, гудит. Огромный плакат с портретом президента сняли и ногами топчут с криками «долой президента!». В здание администрации летят камни, стекла звенят, люди кричат. Потом толпа ворвалась в здание и из окон полетели бумаги и компьютеры. Даже администрацию камнями закидали, не только меня, подумала я. Домой вернулась.
– На улицу не выходи! – сказала мама – Эти дикари тебя убьют.
Через несколько дней пришла в школу. Все дети смеются над бывшим президентом:
– Президент испугался и сбежал!
– У него озеро на голове, а с двух сторон лес!
– Президент нас грабил! Мы выгнали его, теперь будем жить богато!
И это тот человек, которого мы ходили смотреть на стадион, специально нарядившись в самую лучшую одежду… После этого в Кыргызстане ничего не изменилось, никто богаче жить не стал. Я не общалась абсолютно ни с кем, только читала. И мама ни с кем не общалась, кроме своих учеников.
– Общаться нужно только по делу, только с теми, от кого выгода есть – говорила она.
Папе она писать перестала, с тетей Наташей тоже поругалась, в сад мы ходить перестали. Летом на каникулах у мамы учеников не было. К концу лета дома не осталось еды, ничего, даже подсолнечного масла, только мука. Мы пожарили оладушки на сковородке без масла, потом ножом отковырнули.
– Мама, можно я пойду к тете Наташе в сад? – спросила я – принесу фруктов.
– Ишь ты! Говняшка эта приманила тебя шоколадками. Я из-за деда туда ходила. А сейчас зачем мне к этой Какашке ходить, вкалывать в чужом доме? И ты не ходи, дома сиди с мамой. Она злющая, отравит тебя. В еду отраву подсыпит, и ты умрёшь! Ты туда не рвись! Она мне завидует, что у меня есть дочь. Ишь, тётушка у неё кумир! Тётушка – это не мама. Ты ей не нужна. Тварь поганая! Сволочь! Всю жизнь мне испортила! Чтоб я не слышала больше это имя! Поняла? Ты поняла?!
– Поняла… Мааам, а может… давай папе напишем, попросим денег.
– Ещё чего выдумала! Не буду я ни перед кем унижаться, просить. Лучше с голоду сдохнуть! И ты будь гордой! Он не твой папа! Он бесплодный был. От него вообще никакого толку нет. Я искусственное оплодотворение сделала в Курской больнице – улыбается – Сказала врачам: «хочу белую голубоглазую девочку». Они мне такую сделали, по моему заказу. Нет у тебя отца! Мужики вообще сейчас не нужны. Можно ЭКО сделать.