Ольга Сергеевна Рузанова
Десять дней, девять ночей
«Позавтракай»
Позавтракай?! И Все?!
Так, не плакать. Только не реветь. Судорожно всхлипываю, больно закусив кулак. Он сказал, что постарается успеть. Если сказал, значит сделает.
В какой-то момент приходит уверенность, что он приедет, как обещал, и мы успеем нормально попрощаться. Уверена, он не настолько ко мне равнодушен, чтобы вот так исчезнуть навсегда.
На столике в гостиной у того самого панорамного окна нахожу свой завтрак. Наскоро позавтракав, быстро собираюсь и покидаю люкс.
*********************************
Свету нахожу у нее в комнате. Занимается обновлением своей странички в Instagram.
– Привет! Ты где ночевала?! – интересуется она, не отрываясь от гаджета.
– В отеле… У Андрея…
– Ты чего такая? – мой убитый голос, наконец, привлекает ее внимание. – Поссорились?
– Нет. Он улетел в Сан – Хуан. На два дня.
– Да? – она тут же отбрасывает телефон в сторону и оживляется. – То есть он не вернется до нашего отъезда?!
Если бы я не знала Свету как облупленную, решила, что она рада такой перспективе.
– Сказал, что постарается успеть…
– Ну и ладно. Чего так убиваться-то? – тараторит она, – Сходим погуляем, в кафе заглянем, на пляже поваляемся. А?
– А как же Мигель?
– С ним я вечером встречусь.
И правда, мы ведь с подругой вместе – то никуда и не ходили. Мне даже как-то стыдно становится. Ехали сюда с намерением вместе отдохнуть, провести время. И что получается? Я со своим курортным романом совсем на нее забила.
– Конечно, погуляем, – соглашаюсь я.
Следующие два дня мы действительно не расстаемся. Ходим несколько раз в день на пляж, гуляем по модным бутикам, которых, как оказалось, на острове пруд пруди. И я даже покупаю себе умопомрачительное платье от Диор по бешеной скидке. Если Андрей успеет вернуться и куда-нибудь меня поведет, пойду в нем.
На второй день с утра Света меня тащит на яхтенную экскурсию по местным заливам и бухтам. Я хочу отказаться, но не решаюсь. Все эти достопримечательности я успела рассмотреть за те три дня с Андреем. Но обижать подругу не хочу, поэтому покорно соглашаюсь.
Так проходит первая половина второго дня. А к вечеру начинается мандраж. Пора собирать чемоданы. Завтра домой. Но мысли о НЕМ не дают покоя. Я мечусь по вилле, бессмысленно таская свои вещи из одного угла в другой. И никак не могу решить в какой последовательности складывать их в чемодан.
Света уже упаковала багаж и упорхнула на последнее свидание со своим итальяшкой. Абсолютно спокойная и, кажется, ничуть не расстроенная разлукой. Вот бы мне так уметь как она. Встретилась – развлеклась – аривидерчи. Ни слез, ни сожалений.
Проходит еще два часа, а он не приходит. Я сижу и жду его на террасе. Не верю… Не верю, что мы больше не увидимся. Он все равно сейчас приедет.
Возникает мысль сходить в отель и спросить, вернулся ли мистер Орловский, но я сразу же ее отметаю. Тупая мысль.
На часах полночь. А я все сижу на террасе. Чувство потери разрывает сердце. Медленно так, раз за разом отрывая от него по кусочку. Но я кусаю губы и терплю. Подожду еще немного и лягу спать. А через час решаю еще немного подождать.
В итоге к трем часам ночи я абсолютно измотана. Заставляю себя принять горячий душ и попытаться заснуть. Завтра предстоит возвращение домой, перелеты с несколькими пересадками и длительные ожидания в аэропортах. Поэтому мне необходимы хотя бы несколько часов полноценного сна.
Глава 29.
Прохладные сильные руки, по-хозяйски лапая мою попу и бедра, выдергивают меня из сна.
– Ты приехал…
– Тссс… – одним движением переворачивает меня на спину, – приподнимись, – стягивает трусы и широко разводит ноги.
Приподнявшись на локтях, замечаю, что мужчина обнажен. Успел раздеться, пока я спала.
Удерживая меня за бедра, Андрей удобно устраивается. И приближает свое лицо непозволительно близко к моей раскрытой промежности. Я дергаюсь, пытаюсь отползти от него, но это все равно, что зайчишке вырваться из железного капкана.
– Тихо, я сказал! Ляг, расслабься – командует он, – просто чувствуй.
Я падаю на подушки и пытаюсь максимально расслабиться. Да, я намерена последний раз получить удовольствие с Андреем.
Тем временем его пальцы уже скользят вдоль моих складок. Вверх – вниз, вверх – вниз. Вводит в меня один палец, затем второй. Поступательными движениями заставляет меня тихо постанывать.
Но вот пальцы исчезают, им на смену приходит его горячий влажный язык. Похоть горячей стрелой простреливает тело, заставляя прогибаться поясницу. Он ласкает мое естество так, будто это самое вкусное блюдо, что он пробовал в жизни. Не отрываясь ни на миг, его язык вылизывает мои складки, немного оттягивает их губами, засасывая в рот. Особое внимание уделяет клитору. Облизывает его по часовой стрелке, и обратно, посасывает, бьёт по нему языком.
О, да! Он знает в этом толк, и я не желаю знать, где он этому научился. Хватаю его за волосы и начинаю сама тереться о его язык. Хватаю воздух ртом, не переставая при этом метаться по подушке, как в припадке.
– Да… вот так… да… ооо… хватит, не могу… – скулю как сука, – даа… только не останавливайся.
Оргазмы один за другим накрывают меня. Я даже не понимаю, когда заканчивается один и начинается другой. И сколько их было… два… три… четыре…
Во время одного из них, Андрей переворачивает меня как тряпичную куклу на живот, не забыв при этом подложить под него подушку. Ложится сверху, подминая мое безвольное тело под себя, и давая мне передышку.
Дышу открытым ртом, потому что пульс зашкаливает, как после бега на время. Андрей целует в шею, прикусывает. Будет засос. Ласкает мочку уха. И еще один засос.
Отстраняется, чтобы развести пошире ноги. Ласкает меня пальцами, размазывая обильную влагу между ног, по бедрам и ягодицам. Внезапный шлепок по попе вынуждает меня громко вскрикнуть и прогнуться в пояснице, чем Андрей незамедлительно и пользуется, входя в меня сразу до основания.
Он берет меня быстро, жестко. Как он любит. Комната наполняется пошлыми чавкающими звуками, дополняемые моими рваными стонами и утробным рычанием мужчины.
Тугой горячий узел завязывается в низу живота тогда, когда я уже думаю, что мой лимит оргазмов исчерпан на год вперед. Яйца, с каждым шлепком ударяющие по половым губам и клитору стократ усиливают ощущения. Андрей выверенными движениями подталкивает меня к вершине, падая с которой, разлетаюсь на миллиард мелких частиц, которые, кажется, уже никогда склеятся.
Три – четыре толчка, и Андрей догоняет меня, вытаскивая член и изливаясь мне на ягодицы. Он не надел презерватив?!
А потом мы долго лежим. Молчим. Обнимаемся. Целуемся. Прощаемся.
Я обвожу пальцами его брови, ровную линию носа, четкие губы. Целую их, прижимаюсь лицом к его шее. Хочу надышаться им, пропитаться насквозь его запахом. Залезть ему под кожу, вирусом проникнуть в его кровоток, и навсегда там осесть. Точно так же, как он во мне. Проник мне в голову, сердце, душу. Отравил своим ядом, а противоядия не дал.
Осознание того, что это конец, убивает, рвет душу на части. Ком в горле не дает полноценно вдохнуть. Несколько раз тяжело сглатываю, пытаясь протолкнуть его в низ. Ни черта не помогает. Чувства лезут наружу.
– Я люблю тебя… – тихо шепчу ему в шею.
Андрей ничего не говорит, ни один мускул на его теле не дергается, даже руки, ласкающие мою спину, ни на миг не прекращают движения. Но я все равно не жалею о своих словах. Пусть знает. В этом нет ничего постыдного или грязного. Я отдаю ему свое сердце, а что делать с ним, пусть решает сам.
Через час он уходит. Просто, решив, что я уснула, тихо освобождается от моих объятий, одевается и уходит. Уходит, не поцеловав на прощание и не оглядываясь.
Вот и все… Не сдерживаясь, реву в подушку, вою, стону, вгрызаясь в нее зубами. Как заглушить эту дикую боль от потери половины себя? Кроет так, что хочется волосы рвать на себе, лишь бы получить облегчение.
Глава 30.
– Кать, уже двенадцать… Вставай. – Света обеспокоенно заглядывает мне в лицо и кладет ладонь на лоб, – Через два часа выезжаем…
– Как двенадцать?! – от долгого плача трещит голова, ноет грудина и противно чешется лицо.
– Ну и видок! Ты что, ревела?! Он же, вроде, приходил…
– Да… Я в душ…
Откровенничать с подружкой нет ни желания, ни времени. Может быть позже, когда вернемся домой, я не раз поплачусь ей в жилетку. А она меня пожалеет и снова пообещает найти самого классного мужика.
С некой долей сожаления смываю с себя следы нашей прощальной страсти и долго привожу в порядок распухшие лицо и нос.
Быстро засовываю в себя остывший завтрак и собираю оставшиеся вещи. Не даю себе отчет в том, что, постоянно поглядывая на часы, подсознательно поторапливаю время.
Света с разговорами больше не лезет. К ней пришел Мигель. Чавкающие звуки их поцелуев я слышу даже из соседней комнаты. Прощальный секс? Хм… Славно…
Вытаскиваю багаж на террасу и сама выхожу, дабы не смущать трахающихся своим присутствием.
Машину подают минута в минуту. Служащие отеля помогают нам с багажом.
Мигель получил свое и уже свинтил. Даже платочком на прощанье не помахал. Но Света расстроенной не выглядит. Напротив, сияет, как медный пятак. Как будто, наконец, отмучилась.
– Ну, не кисни, Катюха! – хлопает по плечу, но вдруг застывает, глядя поверх моего плеча.
Я оборачиваюсь и забываю, как дышать. Андрей идет ко мне спокойным шагом, словно никуда не торопится. Словно только что чуть не опоздал. Цепляюсь глазами в его лицо в надежде что-то в нем прочитать. Он передумал? Принял какое-то решение?.. Зачем он пришел? Но выражение его лица абсолютно нечитаемо. Как всегда.
– Привет, – говорит он, – уже уезжаете? – и при этом смотрит куда угодно, только не мне в глаза.
– Да, – спокойно отвечаю я.
Если он думает, что начну лить слезы и опять признаваться ему в любви, он ошибается. Я не стану превращать наше прощание в трагикомедию.
– Это тебе… На память… – он берет мою руку и вкладывает в нее тот бархатный мешочек с серьгами и колье.
Смотрю на свою руку, удерживающую подарок и чувствую, как глаза наполняются слезами. Я ему сердце, а он мне изумруды. Нормальный такой обмен.
– Обнимемся? – одной рукой прижимает меня за плечи, а второй приподнимает лицо, заглядывая в глаза.
Пользуюсь моментом и незаметно возвращаю мешочек в его карман.
Андрей прижимается ко мне губами в коротком поцелуе, делая вид, что не замечает текущих по лицу слез.
– Будь счастлива, – шепчет на ухо, разворачивается и уходит, не оглядываясь.
– Катя, время! – шипит подруга из такси.
Я не помню, как она меня запихала в машину. Зато помню, как, проезжая мимо идущего по тротуару Андрея, я сверлила обезумевшим взглядом его висок. Не посмотрел на меня последний раз.
– Все нормально? – тихо спрашивает Света, беря меня за руку.
– Света…. Света… Ты понимаешь… – и я сама в шоке от того, что собираюсь ей сказать, – Света… я… я… его больше никогда не… увижу его… никогда!
Слезы бегут ручьем по лицу. А я не могу их остановить. Думала, выплакала все ночью, а нет. Меня начинает реально трясти. Прячу лицо в руках, и не помогает. Накрывает настоящая истерика.
– Слышишь!!! Никогда!!! Никогда!!! – я хватаю ее руки и, наверное, причиняю боль, ору, как ненормальная – Он не должен был меня отпускать… Света… Почему он так сделал?!..
– Тихо – тихо, милая… Ты чего? – она протягивает салфетки, взятые у водителя. Тот бросает на меня обеспокоенные взгляды и, на всякий случай, блокирует двери.
Всю дорогу я реву у нее на плече. Уже в самолете мне дают что-то выпить, успокоительное для тех, кто боится перелетов. Отпускает. Теперь я тупо пялюсь пересушенными глазами на покрывало белых облаков под нами. В голове пусто, в груди дыра. Жаль, не получается уснуть.
Хочу домой, к маме и сыну. Хочу в свою двушку. Хочу в свою реальную жизнь. Хочу поскорее вернуться с небес на грешную землю, окунуться в повседневные заботы, чтобы поскорее его забыть.
Уже в аэропорту Сан –Хуана Света, решив что я успокоилась, спрашивает:
– Что он тебе дал?.. Подарок?.. Покажешь?
– Я не взяла его, – отвечаю хмуро, делая глоток обжигающего кофе из бумажного стаканчика.
– Почему?! И даже не посмотрела, что там было?!
– Золото, изумруды, брюлики… – я быстро нахожу в галерее телефона фото, сделанное перед походом в казино, и протягиваю ей, – вот.
Ее глаза расширяются вместе с фото на экране телефона.
– Ты головой об скалу ебнулась, когда с яхты ныряла?! Совсем дура?!
– Они мне не нужны! – резко сминаю стаканчик в руках и пуляю им в урну. – Хочу скорее все забыть…
– Могла бы продать и машину, наконец, поменять… Или еще один бутик открыть… – она тяжело вздыхает, будто объясняет элементарные вещи.
– Нет. – сказала, как отрезала.
– Кать, чего ты ждала от него? Думала, встанет на одно колено и кольцо подарит?
Светка абсолютно права. Он мне ничего не обещал. Лапшу на уши не вешал. А мои чувства – это мои проблемы.
– Свет, ты прости меня… за эту истерику, – вздыхаю я, – сама от себя не ожидала…
Она корчит мимишную мордочку и крепко – крепко меня обнимает.
– Иди ко мне, горе ты мое луковое!
Глава 31.
Родной город встречает нас проливным дождем с порывистым ветром. Из окна такси наблюдаю за бегущими по тротуарам прохожими. Как они прыгают через лужи или жмутся друг к дружке под козырьком остановки.
Погода словно копирует сейчас мое состояние. От этого становится чуть легче. Я люблю дождь. Люблю сидеть на подоконнике, когда тяжелые холодные капли бьют по стеклу, бегут по нему наперегонки вниз, объединяясь в ручейки, стекают на слив. Когда порывистый ветер качает тополь за моим окном, и при особо резком порыве одна из его веточек легонько стучит по стеклу. Сегодня погодка особенно мне благоволит.
Мама с Денисом на даче. И я бы с радостью на ночь поехала к ним. Очень соскучилась. Особенно по сыну. Но мама строго настрого запретила ехать в ночь после дороги, да еще в такую погоду. Я подумала и решила, что она права.
Чувствую себя разбитой. Голова раскалывается, от недосыпа и слез в глаза будто песка насыпали.
Дома кидаю чемоданы у порога и сразу иду в душ. Встаю под горячие струи, стою так минут двадцать, периодически повышая температуру воды. Настолько, насколько позволяет болевой порог. По лицу снова бегут слезы, тут же смешиваясь с горячей водой и стекая по ногам.
Мне просто нужно время. Оно лечит. Пройдет неделя – две, может, месяц, и станет легче. Завтра уеду к маме, с понедельника вплотную займусь работой. Снова пойду на фитнес, в бассейн. Загружу себя по полной и сама не замечу, как забуду ЕГО.
Следующие два дня провожу с родными на даче. Денис никогда еще не расставался со мной так надолго, поэтому просто не отлипает от меня. Полдня разбирает мешок с моими подарками. Сувениры, брелоки, магниты, смешные фигурки животных, и даже обычные ракушки, любовно собранные мной на пляже. Ребенок просто счастлив!
Мы с мамой собрали жимолость, наварили варенья, пропололи грядки и перестирали кучу белья. Это так странно… Еще несколько дней назад я плавала на яхте, а сегодня пропалываю свеклу. Прям Золушка… Только мой прынц меня искать не будет, я ведь забыла ему туфельку оставить.
С понедельника я, как и планировала, ухожу с головой в работу. Начинаю всерьез подумывать об открытии еще одного бутика. Да и с поставщиками нужно что-то решать. Они у нас в городе монополисты. В последнее время начинают наглеть. Неплохо будет составить им конкуренцию.
А во вторник объявляется Влад. Мама говорит, он их не донимал, значит, они с Татьяной только что вернулись из Турции.
– Привет, Катя! – встречает меня у подъезда и забирает из рук тяжелый пакет из супермаркета.
– Здравствуй, – щелкаю сигнализацией и поворачиваюсь к нему.
Не скрою, мне интересно было встретиться с ним после… после Ангильи. Что-то кардинально поменялось в моем к нему отношении. Это я еще на острове поняла. Думала, увижу, посмотрю в глаза и пойму, что именно.
– Где Денис? Он дома?
– Нет, он у мамы.
– Почему? – пристает он.
– Потому что каникулы, Влад, – терпеливо объясняю я.
– Ясно. Хотел с ним увидеться, – выглядит искренним. Наверное, и правда, скучает.
– Приезжай на выходных на дачу к маме. Я тоже там буду, – силой забираю из его рук пакет и открываю дверь подъезда.
– Эй, а на чай не пригласишь?
– Нет, Влад. Я устала.
– Как хоть отдохнула – то? – летит мне в спину.
– Отличччно! – кричу ему прежде, чем дверь захлопывается.
Оказавшись в своей квартире, первым делом завариваю свой любимый чай с чабрецом, усаживаюсь на подоконник и достаю телефон. На острове я почти не фотографировала, только в самый первый день из окна такси, которое везло нас на виллу и немного на пляже, когда Света познакомилась с Мигелем. Потом было не до этого.
Но одно его фото у меня все же есть. Сделала тайком, когда он спал. Много раз порывалась его удалить, но рука не понимается оборвать последнюю призрачную ниточку, связывающую нас.
Увеличиваю его лицо на весь экран. Осторожно дотрагиваюсь кончиками пальцев к густым прямым бровям, провожу по носу, губам. Вспоминаю, как делала это в последнюю ночь. Пальцы еще помнят, какая его кожа на ощупь и как колется щетина.
Одинокая слезинка капает на экран и тут же расползается прозрачной кляксой. Так, хватит! Лучше полы помою, я их вчера мыла, и завтра мыть буду. Что угодно, лишь бы время скоротать и устать как собака. Чтобы спать без задних ног и не думать… не думать… не думать…
Входящий вызов отвлекает от мазохизма, возвращает в реальность.
– Катюнь, привет! Ты как? – интересуется Света.
– У меня все нормально. А у тебя?
– Да, прикинь, отец наехал! Говорит, если работать не начну, перекроет кислород.
И правильно сделает. Вслух я этого, конечно же, не говорю. Но отца ее поддерживаю. До тридцати лет сидеть у мамы с папой не шее, тут у любого терпение кончится. Формально она числится в штате Компании Сергея Владимировича, но фактически не работала там ни одного дня.
– Я в шоке, Катька! Ты можешь представить меня сидящей в офисе с утра до вечера?! А когда я должна в бассейн и на фитнес ходить…
– Вечером, – вставляю я.
– А в салон?!
– По выходным. Света, все когда–то начинают, – успокаиваю ее, но сама еле сдерживаю смех.
– Еще там этот… Артур…– намеренно акцентирует на звуке «р».
О, Артур! Слышали, слышали. Компаньон отца. Молодой, успешный, а еще высокомерный и хамоватый. Единственный, не павший под Светиными чарами. Она утверждает, что ненавидит его и он ее тоже. Но что-то подсказывает мне, что между ними не холодная ненависть, а бразильские страсти.
– Будет еще один шанс охмурить его, – подливаю масла в огонь.
– Да пошел он!.. – шипит она в трубку, – Скотина, смотрит на меня, как на пыль на своих ботинках…
Ой – ей – ей, с такой страстью она ни об одном из своих бывших не говорила. Я-то понимаю, что он видит в ней великовозрастную мажорку, живущую за папин счет. И ей надо будет очень постараться, чтобы он изменил о ней свое мнение. Но об этом поговорю с подругой при личной встрече.
Глава 32.
Проходит две недели после возвращения с острова. Я жива, вполне себе здорова. Днем работаю. Много работаю. Лето, моим девочкам – продавцам тоже в отпуск хочется, поэтому работаю сначала за одну, потом за вторую. Совмещаю в себе должности бухгалтера, менеджера по поставкам, флориста и даже доставщика. На выходных у мамы на даче «отдыхаю». Так легче.
Тяжелее ночью. До двух ночи могу пялиться на ЕГО фото. Несколько раз удаляла, и столько же раз возвращала из папки «удаленное».
Он мне снится. Целует, обнимает, мы занимаемся сексом. А потом я просыпаюсь в мокрых трусах с мокрым лицом. Это ненормально. Сколько должно пройти времени, чтобы его образ в памяти истерся? Или хотя бы помутнел? Месяц, год? Сколько?!
Съездила Катя отдохнуть!.. Купилась на халяву… Дура…
– Привет, красавица! – знакомый голос за спиной окликает, и я оборачиваюсь.
– Рома, здравствуй!
– Куда запропастилась? Сто лет не виделись… – улыбаясь, подходит, пока я достаю сумки с заднего сидения машины.
Я рада его видеть. Рома, парень из соседнего подъезда. Познакомились случайно. У меня сдох аккумулятор. Владу звонить не хотелось. А Рома помог. Оставил, на всякий случай, свой номер телефона. Потом, примерно через месяц, у меня сорвало кран. Позвонила ему, он пришел и починил. Этакий муж на час.
– Я отдыхать ездила, но вернулась уже две недели назад.
– А, ясно… Это потому, что я как раз две недели назад тоже уехал на отдых.
Мне нравится, как он улыбается. Всегда искренне. Кажется, что улыбается все лицо, и ямочки на щеках, и озорные светло-карие глаза. Он вообще симпатичный. Высокий, немного худощавый, но видно, что ходит в спортзал. Скорее жилистый, чем накачанный. Модная стрижка из свело-русых волос с зачесом на одну сторону.
Насколько я знаю, он разведен. Детей нет. Владеет интернет – магазином. А еще он мастер на все руки и очень часто меня выручает.
– Давай помогу… – забирает у меня сумку, – напроситься на чай можно?
– Пошли.
Остаться с ним наедине я не боюсь, уверена, приставать не будет, хотя он несколько раз намекал, что не прочь «замутить». Не думаю, что он говорил это серьезно, он часто так прикалывается.
– У меня пирожки есть. Будешь?
– Хозяюшка ты моя… Не жена, а мечта! Давай сюда, будем пробовать, – подмигивает Рома.
– Это мама напекла. Угощайся, – ставлю перед ним тарелку с пирожками и сажусь напротив.
Мама заметила, что я немного похудела, теперь пичкает меня своей стряпней. А когда мне есть? Весь день на бегу, перекусить некогда, а вечером наваливается такая тоска, что кусок в горло не лезет.
– Ммм… Божественно… – закатывает он глаза, – не теща, а мечта!
– Рома, прекрати! – смеюсь я.
За это он мне и нравится, умеет поднять настроение.
– Куда Дениса дела?
– У мамы на даче. Не сидеть же ему одному дома летом, – отвечаю я. – А у тебя как дела? Девушку нашел себе?
Рома откидывается на спинку стула и вытягивает в проход свои длинные ноги.
– Нет, тебя жду, Катя… – ерошит рукой волосы, – ну правда, когда уже согласишься пойти со мной на свидание!
Кружка с чаем замирает в моей руке. Не совсем понимаю, насколько он серьезен. И как к этому относиться. Поэтому решаю отшутиться.
– Терпение, мой друг, – лукаво улыбаюсь, – когда-нибудь соглашусь.
Встаю к раковине, чтобы ополоснуть кружку и чувствую покалывание вдоль позвоночника от его взгляда. Я знаю, сейчас он смотрит на меня оценивающим взглядом. Как на женщину.
– Кать, давай в кино сходим, – вдруг говорит он.
– Давай… – неожиданно для себя самой соглашаюсь я, – только не ужасы… и не последний ряд.
– Договорились… В пятницу?
– Хорошо.
Позже, после ухода Ромы, принимаю душ и, упав на кровать, открываю ЕГО фото. Даже в мыслях не позволяю себе произносить его имя. От этого набора букв сразу ком в горле встает.
– А меня на свидание пригласили, – говорю я фотке, – и я согласилась… В пятницу пойду с Ромой в кино, – с сарказмом улыбаюсь и продолжаю, – мне кажется, я ему нравлюсь, он на меня та-а-а-к смотрел, будто хочет меня трахнуть, – приближаю его лицо на телефоне, – как думаешь, дать Роме или не дать?.. А?.. Чего ты молчишь?.. Ты же этого хотел! – шиплю в телефон, как ненормальная, – Чтобы я была счастлива? Да? Я пересплю с ним и буду счастлива! – отшвыриваю от себя телефон, – Ублюдок гребаный!!!
Утыкаюсь мокрым лицом в подушку, глуша ей рвущие душу рыдания. Ненавижу его! Ненавижу себя! За слабость и зависимость. Подсела на него, как на наркотик. И эта ломка сводит меня с ума.
Глава 33.
Для похода в кино я выбираю светло-голубые джинсы и белый тонкий свитшот. Волосы скрепляю сзади заколкой, на лицо наношу минимум косметики. Губы оставляю нетронутыми помадой, не люблю ее.
Немного волнуюсь, потому что еще не решила, как реагировать на Ромины ухаживания. Он мне не противен, поэтому решаю, что сразу отталкивать не стану. А там посмотрим.
Рома выбрал какую-то российскую легкую комедию. Я, обычно, такое не смотрю, но обижать его не хочу, поэтому тактично держу свое мнение при себе.
Сеанс проходит спокойно, и комедия, кстати говоря, оказывается вполне приличной. Местами даже я смеялась. Рома вел себя как джентельмен, лишь один раз накрыл мою руку своей. Я не стала одергивать.
А после кино мы едем в кафе на Набережную. Заказываем пиццу и кофе и просто наслаждаемся обществом друг друга. С ним интересно и легко. Я ни с кем так много не смеялась, как с Ромой. Он просто кладезь анекдотов и баек.
– Погуляем немного? – мы выходим из кафе уже почти ночью.
Я молча киваю. Парень берет меня за руку и ведет вдоль парапета.
– Рома, а почему ты развелся? – спрашиваю я.
– Не спрашивай, мне стыдно об этом говорить…
Я удивленно вскидываю на него глаза:
– Ты изменял жене?
– Да…
– И она не смогла тебя простить?
– Ну почему же, в первый раз простила, и во второй тоже, – говорит он, почесывая лоб.
Некоторое время я не нахожусь, что сказать. Получается, он ничем не лучше моего бывшего мужа.
– А зачем ты ходил налево, Ром? Ведь ты же ее любил… Верно? Иначе бы не женился, – во мне поднимается обида. Но обида не за чью-то там бывшую жену, а за себя.
– Видимо, недостаточно сильно любил…
– Зачем же тогда женился? – не отстаю я.
– Она сказала мне, что залетела… Мы по-быстрому расписались, а потом оказалось, что у нее задержка, – раздражается он, – развела, как лоха.
Я останавливаюсь и с сомнением заглядываю ему в глаза. Снова прикалывается? Хочет снять с себя вину за развод?
– Бред какой-то… Ромка, я не верю.
Но его хмурое лицо лишь подтверждает его же слова. Я зажимаю рот ладонью и прыскаю со смеху.
– Кать, что смешного, три года коту под хвост… – дуется он.
Но я все смеюсь и не могу остановиться. Ну, надо же быть таким дурачком!
– Ой, уморил… Ха-ха-ха…
– Катя… – Рома останавливается и, повернувшись ко мне, нежно прижимает к своей груди.
Мой идиотский смех тут же застревает в горле. Я замираю, ожидая его дальнейших действий. Он поднимает мое лицо за подбородок, смотрит в глаза, затем опускает взгляд на губы. Понимаю, что сейчас последует поцелуй, и я жду его. Очень хочу, чтобы Рома меня поцеловал. Мне надо попробовать это с другим, сравнить. Может, с ним мне понравится не меньше.
Прикосновение его губ почти не ощутимо. Раз, два… Не встретив моего сопротивления, парень действует увереннее. Проникает руками под широкую кофту, обхватывая мою талию. А язык тем временем проникает в мой рот, осторожно исследуя его глубины.
Приятно, но не более. Мне не хватает напористости, властности в действиях. Все не то и не так… Не тот голос, не тот запах, не те руки. Мой всхлип Рома принимает за стон наслаждения.
– Поедем ко мне… – шепчет мне на ухо.
– Да, поедем, – я быстро киваю, не давая себе возможности дать заднюю.
Клин клином вышибают. И сегодня я сделаю это. Пущу в свой мир еще одного мужчину. Пусть сотрет или, хотя бы, замылит образ, преследующий в минуты одиночества и по ночам. Я доверюсь Роме и, быть может, даже попробую с ним отношения.
В машине мы едем молча, лишь Рома изредка бросает на меня осторожные взгляды. Наверное, переживает, что передумаю. Но я не передумаю.
В квартире парня я впервые. Типичное мужское логово. Современный интерьер в черно-серых тонах в стиле минимализма. И, на удивление, чисто. Я даже удивилась. Ожидала расправленную постель, разбросанные носки и грязные тарелки в раковине. Но в квартире царят чистота и порядок – ни пылинки.
– Не знала, что ты такой чистюля, – нараспев произношу я, чтобы сгладить образовавшуюся между нами неловкую паузу.
– Да это не я, это Мария Петровна из соседней квартиры. Два раза в неделю убирается за небольшую плату…
Он неслышно подходит сзади и, обнимая за талию, прижимается торсом к моей спине. Я отвожу голову в сторону, открывая ему доступ к шее. Поцелуи Ромы легкие, теплые, неспешные. Такие засосов никогда не оставят.
– Ты так вкусно пахнешь, Катя… У меня от тебя крышу сносит…
Я прикрываю глаза, силясь отдаться ощущениям, расслабиться. Но тело как деревянное, замороженное. Он разворачивает меня к себе лицом и целует в губы.
«Куколка»… – я так ясно слышу ЕГО низкий с хрипотцой голос, что мгновенно распахиваю глаза и отрываюсь от Ромы.
Глава 34.
– Ты чего? – тяжело дыша, спрашивает он.
Я понимаю, что это все игры моего разума, отголоски той страсти. Но голос настолько реальный, что выброс адреналина едва не разрывает аорту. Я как будто проснулась и почувствовала, что моя сердечная мышца еще функционирует, а не лежит в груди холодным камнем, лишь ночами напоминая о себе тупой болью.
– Ничего,– кладу руки Роме на грудь, ласкаю его холодными ладонями через ткань рубашки – поло и начинаю медленно, одну за другой, расстегивать пуговицы.
Волна ярости поднимается во мне, заставляя действовать смелее. Я сделаю это, чего бы мне это не стоило. Докажу, что могу быть женщиной не только с НИМ.
Помогаю Роме стянуть рубашку через голову и, не мешкая сама, стягиваю с себя кофту и остаюсь перед ним в бюстгальтере. Обхватываю его за шею, сама тянусь за новой порцией поцелуев. Тороплюсь, пока ОН снова не заговорил в моей голове.
Парень, судя по виду, несколько удивлен моими действиями. Я быстро расстегиваю и снимаю джинсы, помогаю Роме с ремнем, расстегиваю ширинку и спускаю его брюки.
Я смотрю на него, он смотрит на меня. Скольжу взглядом по его фигуре, отмечая мельчайшие детали. Плечи уже, мышцы видно, но они не так прокачаны, как у НЕГО, кожа светлее и совсем нет волос на теле.
– Рома, обними меня, – зажмуриваюсь, борясь с подкатывающей паникой.
Мужские руки поднимают меня, несут на кровать. Я не перестаю целовать его в шею, гладить руками. Хочу утонуть в нем, раствориться, чтобы вытеснить из сердца, из головы надоевший образ.
Рома трясущимися руками снимает с меня лифчик. Буквально пожирает глазами грудь, касается ее, слегка сжимает, пощипывает сосок. Я пытаюсь максимально расслабиться, но чем больше думаю об этом, тем сильнее зажимаюсь.
– Рома, возьми меня уже… – молю я.
– Да – да, сейчас, Катенька, сейчас, – он торопливо стягивает с себя боксеры. Свои же трусики я сама снимаю.
Откидываюсь на подушки, тяну парня на себя. Чувствую, как в бедро упирается твердый член. Еще пару секунд и все. Я изменю ему. Освобожусь и забуду.
– Ты такая красивая, Катя. Хочу тебя… – тянет он, прикусывая сосок.
Его рука опускается на промежность, пальцы пытаются раздвинуть складки, чтобы проверить мою готовность. Я знаю, что там я сухая. «Блядь, ты вся течешь» – хрипло стонет ЕГО голос во мне. Резко дергаюсь, уворачиваюсь от рук Ромы и поднимаюсь на локтях.
Господи, да кому и что я пытаюсь доказать. Кому это надо? Зачем? Мне? Чтобы сгорать от стыда на утро?! Или Андрею?! Да срать он на меня хотел! Наверное, уже и имени моего не помнит.
Да и чего греха таить, не хочу я никого после него. Рано еще. Еще даже рана не зарубцевалась.
